Я извлекаю огонь. Глава 8. То, что смотрит на меня

Я не успел. Черт, я повторяю это снова и снова - сначала в мыслях, потом вслух. Я просто не мог не рассчитать время, должен был вернуться домой затемно, но теперь уже поздно. Не может быть, что сегодня все началось раньше.
Поднимаю запястье, что бы свериться с часами, но вспоминаю, что никогда их не носил. Сейчас это выглядит как насмешка, но я стараюсь не поддастся этому ощущению, взять себя в руки.
Кажется, что мир сдвинулся с места, до моего слуха доносится далекий вой, словно кричит раненое животное, кричит исступленно, почти как человек. Небо окрашивается в неестественно яркий алый цвет, а улицы становятся пустынными и пугающе безмолвными.
Чувствую, как новый мир оказывает свое влияние на меня, заставляя мыслить, словно в лихорадке. Перед глазами все плывет, я начинаю видеть, как трещины на асфальте складываются в слова, периферическим зрением улавливаю движение позади, а затем слышу хлопанье перепончатых крыльев.
До подъезда недалеко и я бегу, что есть мочи, не обращая внимания на сердце, готовое вырваться из груди, на ворох мыслей, что становятся все более чуждыми с каждой секундой. Смотрю под ноги, не желая видеть то, что происходит вокруг.
У самых дверей подъезда со всей силы врезаюсь в темную массу, пружиню от нее и падаю на асфальт, вовремя расставив руки, но все же больно ударившись . Быстро, словно в пылу драки, вскакиваю, сжимая кулаки и смотрю на то, что перегородило мне путь.
- Не так быстро, дружок. - ниже меня ростом, но более плотного сложения парень, скорее всего, мой ровесник, делает шаг вперед, но останавливается, не подходя ближе. Его взгляд таит в себе и страх и угрозу, но не несет в себе хоть капли интеллекта. Тем не менее, он изучает меня, пытаясь понять, на что я способен. Я вижу, как это чувство - смесь животного любопытства и голода - вылезает из его наголо обритого черепа и ощупывает меня с ног до головы. Решив, однако, что я могу представлять из себя некоторую опасность, он отходит назад, выставив вперед ладони в жесте, который должен расположить меня.
Он улыбается, и я всматриваюсь в его лицо. Он улыбается, обнажая желтые, с коричневым налетом зубы. Над его верхней губой - жиденькие усы, что вызывают у меня желание то ли пожалеть его, то ли рассмеяться. Маленькое существо, хорек, слабое мира сего - вот кто стоит передо мной.
Рядом с хорьком стоят еще две фигуры, переводя взгляд на них, мне хочется рассмеяться еще больше. Длинная, выше меня ростом, женщина с огромным, выпирающем из круглого розового лица носом и алым, словно у клоуна ртом  и старик, согнувшийся настолько, что кажется, сейчас превратится в колесо и поедет.
-  Мелочишки не будет? -  хрипит старик, и женщина заливается омерзительным визгливым смехом, похабно раззявив свой красный рот настолько, что, кажется, сейчас проглотит меня.
Я качаю головой в ответ и делаю шаг вперед, на что вся троица охает и начинает дергаться, словно в конвульсиях. Выглядит это жутко, кажется, что их безмерные одежды хотят вырваться на свободу, освободившись от жалких, тщедушных тел. Мигающий свет лампы сверху превращает их лица в восковые маски. Сперва я думаю, что они смеются, и пристально смотрю, напряженно ожидая хоть тени улыбки, но вижу только гримасы, источающие боль, и в то же время неживые.
- Мелочишки не будет? - словно заевшая пленка повторяет старик, а рот женщины разрастается, становясь всем ее лицом.
Внезапно они успокаиваются, возвращаясь в то состояние, в котором я их встретил и парень снова выдавливает из себя улыбку и говорит:
- Да ладно, братишка, понимаешь, тут такое дело - один мой кореш тусовку в честь Праздника закатил, нас позвал, а потом выпер, словно мы чужие какие-то. Нормальные пацаны так не поступают. Вот мы и хотим сами, без всяких уродов, посидеть, отдохнуть как культурные люди, да вот на бухлишко не хватает. Не пожалей, браток, выручи копеечкой.
Закончив свою короткую речь, он, стоя на месте, выгибает тело вперед, а руки расставляет в стороны под каким-то неестественным углом, затем вытягивает шею и поворачивает, округляя глаза и выразительно смотря на меня.
- Праздник? - выдавливаю я, слыша свой голос как бы со стороны.
- А то! - хором отвечает вся троица, после чего в ушах начинает звенеть.
- Мелочишки не будет?
Я стою, судорожно соображая что делать, а затем делаю шаг назад и резко бегу навстречу им, думая, что мне удастся столкнуть их с места и ошеломить. Если не знаешь, что делать в подобной ситуации - импровизируй, постарайся поступить как можно более неожиданно и, при должном везении, у тебя будет возможность спастись. То, что предстало передо мной не было человеком - лишь тем, что неумело пытается быть на него похожим. Вся троица в мгновение ока переместилась с одного места на другое, и я с силой ударился плечом в железную дверь.
Пока я, как можно скорее, давил пальцами на трехзначный код и пытался просочится внутрь, существо стояло рядом и завывало. Я не смотрел на него, лишь на секунду бросил взгляд на тень, отбрасываемую им. В голове словно лопнул сосуд, а перед глазами предстало засохшее черное дерево с тремя изогнутыми ветвями.
Ввалившись в теплоту подъезда, я вытираю кровь, пошедшую из носа и бегу по лестнице наверх в свою квартиру, на ходу вынимая ключи из кармана пальто. Когда я оказываюсь на своей лестничной клетке, то слышу из соседней квартиры, где обитает художник, гул множества голосов, а так же тихую музыку, в которой угадываются восточные мотивы. Нет, меня не в коей мере не должно это интересовать - мне хочется быть дома, где я хотя бы приблизительно знаю, что делать.
Дверь в мою квартиру открыта, а в темноте слышится кашель и шарканье чьих-то ног. Похоже, у меня гости.