Я извлекаю огонь. Глава 11. Перевертыш

Я оказываюсь посреди комнаты, представляющей из себя идеальный куб, с голыми, выкрашенными в теплый рыжий цвет стенами. Впереди меня расположена еще одна дверь из черного дерева с серебряной ручкой и витиеватыми узорами, должно быть, перекочевавшая сюда прямиком из какого-нибудь особняка викторианской эпохи.
Пространство заливает мягкий свет, впитываемый стенами и делающий все, окружающее словно плюшевым, податливым. Мне хотелось бы остаться в этом помещении, переждать в нем Ночь, наслаждаясь иллюзией отсутствия времени, ощущением приятного ожидания, знанием того, что находишься на пороге, но не спешишь войти, если бы не одно но. Противоестественность двух констант окружающей реальности и отсутствие выбора одного из них создает мучительное ощущение. В очередной раз вспоминаю слова Первого, характеризующие все наше существование. Издевательство. Издевательство как оно есть.
Я всеми силами концентрируюсь на окружающем меня пространстве, стараясь не замечать, вымарать из памяти, из настоящего времени омерзительный запах и чавкающие звуки, раздающиеся слева от меня. До последнего стараюсь не поворачивать голову в направлении того, что их издает, думаю о том, куда так внезапно делись звуки музыки и аромат пряностей, так манивший меня внутрь.
И все же оборачиваюсь, что бы увидеть жирную женщину, с жадным видом поедающую размороженные рыбные палочки. На задворках памяти маячит мысль о том, что я уже с ней когда-то встречался, может, мимоходом. Смотрю, словно завороженный, на ее трясущиеся щеки, жадный и глупый взгляд из-под сросшихся бровей, на отвратительное пузо, делающее смешным всяческие попытки выглядеть женственной, вроде дорогой сумочки и по-модному завитых крашеных волос. С омерзением думаю о том, что, должно быть, эта женщина ровесница мне - лет двадцать-двадцать пять. Смотрю в оцепенении на жирные пальцы и покрытые черным волосом запястья, на раскинутые в сторону ноги, словно у детской игрушки, прослеживаю взглядом полет ошметков еды изо рта, и забываю обо всем остальном. Женщина, как и Комната минутой назад завладевает всем моим вниманием, и я не могу ничего с этим поделать.
- За проезд передайте - говорит она с набитым ртом, забрызгивая мои брюки - Молодой человек, передайте за проезд.
Я чувствую, что еду в автобусе, образ словно накладывается один на другой. Это похоже на пробуждение ото сна, вот только на самом деле все наоборот. Ощущаю, как подпрыгиваю на своем сиденье, а она просит передать деньги водителю.
- Молодой человек, вы что, оглохли? - визжит она, и тут меня озаряет воспоминание, молниеносно возвращающее меня в текущую реальность.
Ну, конечно! Я уж чуть было не попался. Перевертыши - так их называла рыжая кошка. Оборотни, что пытаются заманить таких как я в свое карманное измерение. Черт, да я встречал их ранее, как я мог так просто повестись, еще чуть-чуть, и я остался бы в этом проклятом автобусе, приехал бы в какой-нибудь торговый центр, накупил бы продуктов, а потом поехал домой. Продолжил бы жить там, забыв про весь тот ужас, что окружает меня сейчас. И все бы хорошо, вот только бы жил я в мире, созданном уродливой женщиной, жадно поедающей рыбные палочки.
Кошка говорила, что когда-то Перевертыши были нормальными людьми, но сейчас они - побочный эффект акта творения. Человек, созданный по образу и подобию творца сам является творцом, притом каждый человек. Перевертыши настолько привыкли к рутине, что она стала составлять их подлинную суть и первооснову. Ба - как говорили древние. Материя или паутина жизни, сосуд для Ба, который называют Ка, принял формы единственного, что они знают. И вот веками они пребывают с своем собственном чистилище, проживая одну и ту же жизнь снова и снова, не осознавая ее и себя, запутавшись в собственном назначении. Как это возможно? Помню, рыжая кошка сказала, что в определенный момент время перестает быть линией, а ты перестаешь быть точкой на ней. Время меняется, принимая форму фрактала, переставая отвечать понятию "время" и становясь Ка, а точка на ней становится лишь ощущением присутствия, которое можно только созерцать - Ба.
Я оговорюсь сразу, что это невозможно понять разумом в полной мере, мне понадобилось достаточно много времени на медитацию днем, что бы уловить хотя бы тень смысла в ее словах. Сейчас я понимаю немногим больше, но этого уже достаточно, что бы вырваться из пут Перевертыша.
Отпрыгиваю от женщины назад, концентрируясь на ощущении себя в этом мире, на собственном присутствии. Мне это удается, о чем говорит резкое жжение в точке между бровей. Перевертыш издает утробный крик и, отбросив в сторону, мешок с рыбными палочками, плюхается на живот и на карачках ползет ко мне. Я не успеваю отойти вовремя, и она, оттолкнувшись от пола руками и ногами, словно жаба, прыгает вперед, вгрызаясь острыми зубами мне в ногу.
Адреналин, ударивший мне в голову, позволяет реагировать молниеносно, не взирая на вид крови и прокусанной штанины - я со всей силы бью кулаком в самую макушку, на секунду зарываясь в светлые волосы. Потом снова и снова, не обращая внимания, как она остервенело дерет мою плоть. Освободившись, наконец, с размаху бью ее ногой по лицу и влетаю в дверь, оставляя после себя алые пятна крови, которые существо начинает жадно слизывать с пола.