Я извлекаю огонь. Глава 13

Глава 13. Последний марш Флагелланта.

Пробираясь по темным катакомбам, я физически ощущаю страх, что наполняет все мое существо. Попытки выровнять дыхание ни к чему ни приводят - живот скручивает, а руки и ноги наполняются слабостью. Я постоянно чувствую чье-то присутствие, и с каждым шагом оно становится все очевидней. Это недобрый знак, ни смотря на то, что сказали мне спутницы - за мной следит множество глаз, и взгляд это недобрый, испытывающий. Так смотрит хищник, что поджидает свою жертву в засаде, так встречают чужака, изгоя.
И все же я уже близко. Я чувствую это, сокращая дистанцию, проходя один уровень Праздника за другим, что бы это ни было. В одном я не сомневаюсь - я имею дело с системой, которую чувствую своим нутром, и где-то должен быть ее центр, исток. Возможно, там я найду нечто важное.
Проходя по длинному коридору, освещаемому лишь тусклым светом аварийной лампы, спотыкаюсь о что-то мягкое и чуть не падаю вниз. На полу, среди осколков, бесчисленных проводов и прочего технического мусора лежит нечто, что раньше было живым.
Вне сомнений, это человек, пускай его лицо и скрыто маской с длинным клювом, как у птицы. Поборов брезгливость, я переворачиваю тело на спину и вижу изуверство, которое проделал кто-то с его грудью. Она представляет из себя большую яму с лоскутами по краям, ребра и внутренние вырваны и унесены или съедены. Нельзя определить насколько давно это произошло - тело совершенно не пахнет, кровь образовала собой сплошную корку. Я не разбираюсь в подобных вещах, если только не учитывать мой печальный опыт прошлых Ночей, но, скорее всего, физиология местных жителей отличается от нашей, поэтому бессмысленно делать какие-то выводы.
Осмотрев тело, я продолжаю свой путь. Самое страшное, что ничего не шевельнулось у меня внутри после страшного зрелища, страх продолжал душить, как и раньше, но тело выполняло свои функции, существуя как бы отдельно от разума. Одновременно с этим я ощутил свое внутреннее Ба, нерушимое и вечное присутствие в хаосе жизни, получив прилив ясности и сил. Только в такие моменты появляется шанс увидеть то, что скрывается за завесой, пускай на миг, и одним глазком. Но понимание этого меняет тебя, калечит и делает выносливей одновременно.
Интересно, есть ли в этом мире солнце, или он целиком состоит из плутающих коридоров и пыльных, заброшенных комнат? И если есть в этом мире люди, то как они питаются, как живут? Возможно, маска в виде клюва являлась атрибутом поклонения неведомому божеству, надеждой на защитника, частицей света в океане тьмы. А возможно, это всего лишь часть культа подражания былым временам, когда все эти механизмы служили человеку. Но почему птица, почему клюв? И неужели это убийство - дело рук Жизнелюба, а что тогда, в таком случае, ждет меня впереди?
Мне стоит быть осторожнее со своими мыслями. Стоит только позволить подобному проникнуть в твою голову, как появляется шанс стать частью этого мира. Нет, я должен оставаться чужаком, помня о том, кто охотится на таких как я в тени, двигаться плавно и осторожно, не позволяя своему дыханию выдать себя. Я уже не тот, каким был раньше. Я старше, опытней.
Из темноты доносятся крики и топот чьих-то ног. Не медля ни секунды, я скрываюсь за большим блоком и нахожу место, откуда могу безопасно наблюдать.
Затаив дыхание, я с ужасом узнаю крики преследуемого - это мой собственный голос. Крики приближаются, и спустя где-то минуту из темноты выбегаем мой двойник. Вид у него более потрепанный, а на лице чернеет жирный нерв - татуировка в виде цифры один. Тем не менее, это не Первый, которого я повстречал у себя в комнате - тот был намного старше и полнее.
Вслед за ним выбегает второй, выше ростом, тоже отмеченный татуировкой. В руке его большая дубинка, приглядевшись, понимаю, что это ножка от стула. Я отворачиваюсь, сжимаясь в комок в своем укрытии, слышу мольбу о пощаде, глухие удары, хруст, безумный смех и чавкающий звук в конце.
Затем тишина, во время которой я покрываюсь холодным потом настолько, что рубашка липнет к телу, а, затем, шаги и звук чего-то волочащегося по земле.
Отсчитываю про себя до ста после того, как шаги смолкли, а затем выхожу из своего укрытия. На полу - алые пятна крови и длинный тянущийся след в один из проходов. Так тихо, как это возможно, ступаю в другую сторону.
Петляя по узким коридорам, ускоряю шаг, слыша вопли и звон оружия. Пробегая мимо большого зала, где пара моих двойников из последних сил отбиваются от стаи клювоголовых. Пользуясь тем, что им сейчас не до меня, вглядываюсь в собственные черты - понимаю, что один из них является женщиной. Все та же татуировка, все тот же бессмысленный и безумный взор. Интересно, почему именно этих так и тянет сюда?
Не останавливаюсь, даже не думаю помочь им. Чем дальше я пробираюсь в машинные дебри, тем больше ярости витает в воздухе. Я буквально ощущаю ее всем телом, чувствуя как сердце начинает биться в унисон с этим древним, первобытным зовом.
Все чаще я прохожу мимо изувеченных тел - Первых, клювоголовых. Раздробленные черепа, порванная на лоскуты кожа, высосанные, дочиста, с зияющими отверстиями в животах, подвешенные на крепких кабелях и просто распятые - они сливаются в одну красную линию, которая указывает только один путь вперед, не оставляя выбора на раздумья.
Толкаю плечом металлическую, покрытую ржавчиной дверь, стараясь оторваться от незримых преследователей и вваливаюсь в огромный, с купольным потолком амфитеатр, в центре которого расположен грубо вытесанный из камня алтарь, на котором корчится и стенает человек.
Медленно, словно в кошмарном сне, я ступаю к нему, с каждым шагом узнавая знакомые черты на перекошенной мукой лице. Это тот самый Первый - тот, который обещал мне ответы на все вопросы, тот, кто завел меня в эту западню.
Смотря за его страданиями, во мне борются два противоположных чувства - жалость и ненависть за то, что втянул меня во все это. Поворачивая голову, замечаю, как из его живота протянута тонкая леска вверх, к самому куполу. В следующую секунду леска начинает дрожать, а, затем, с тошнотворным звуком взлетает вверх, увлекая за собой внутренности несчастного.
Не в силах сдержать крика, я отшатываюсь, а затем падаю. Пытаюсь встать, но тело не слушается меня. Этот отвратительный звук - словно эхо, разум повторяет его снова и снова, лишая последних сил, нашептывая, что этот человек является мной, пускай из другой реальности, но все же мной.
- Мета... - разносится по залу чей-то зов, и я понимаю, что таким образом это создание зовет меня. Поднимаюсь на ноги, словно в трансе мои губы повторяют этот призыв:
- Мета... - отвечаю я, и, кажется, существо слышит. Я просто не могу ничего с собой поделать. Ощущая всей кожей его взгляд, взгляд откуда-то сверху, я начинаю то плакать, то истерично смеяться, повторяя одно слово - Мета, мета, мета...
-  Мета, я ждал тебя... Ты не похож на других, у тебя особый, детский запах. Я хочу потрогать тебя, Мета - его голос постоянно меняет интонации, словно каждая буква принадлежит другому существу, разным мужчинам и женщинам. Кажется, что оно заимствовало его у других, смешивало в своем непостижимом мозгу и выдавало что-то настолько несовместимое с понятием языка, что-то, что сводило меня с ума. Тем не менее, я понимаю каждое сказанное слово, скорее интуитивно подстраиваясь под его речь, понимаю контекст и посыл фраз.
- Ты Жизнелюб? - спрашиваю я и с ужасом осознаю, что мой голос то же изменился до неузнаваемости.
- Нет, Мета. Этот паучок не получит тебя. Пока я не поиграю. Зови меня Тэг. Тэг, ведущий детей мира. Тэг, тэг, тэг...
Огромная масса с шумом опускается сверху. Инстинктивно закрыв голову руками, понимаю, что это все же не придавило меня. Смотрю по сторонам, не веря собственным глазам. Зал начинает плыть перед моим взором, раскачиваясь из стороны в сторону, я слышу собственные хрипы и смешки, понимаю, что больше не контролирую себя.
- Что-то, где-то, что-то, где-то, что-то, где-то... - распевает Тэг, а я смотрю на зал, увитый, словно праздничными гирляндами, паутиной металлических, черных от крови кабелей, на которых развешаны, словно игрушки, сотни отрубленных, оторванных частей тела и мясных мешков, в которых угадывались потроха жертв.
- Что-то, что-то, что-то, что-то... - голос умолк, словно в раздумье, а потом вынес свой вердикт - Ничего.
Бесконечное скопление безумных, лихорадочных мыслей окутывает меня, залезает в самую душу, пожирает последние остатки человечности, извращает по своему подобию. Тег предстает передо мной во всем своем ужасном великолепии. Он не материален, он - прямое порождение Вихря, его больное дитя, воплощение хаоса, что становится системой.
Тег не хочет вынуть мои внутренности и украсить ими свой зал, нет. Это создание наелось и теперь ему хочется поиграть. Вихрь стирает меня, изничтожает, и я понимаю, что это хуже, чем смерть. Я понимаю, что становлюсь частью его, понимаю, что теперь страдание, его гнойные, ворочающиеся мысли станут мной.