Дневник моей революции. 68

     Я не появлялась в моем тюремном доме несколько дней. Мы пили у Тины дня два. Потом я ушла к Максиму, и начался запой. Мы просыпались, чтобы поесть и опять напиться. Я плакала, рассказывала уже находящемуся без сознания собутыльнику, как со мной жестоко обошлась судьба, и какие все мужики в моей жизни оказались сволочи. Я так выла и страдала, как не страдала по погибшему брату. Скотство, конечно, с моей стороны. Плохой я человек. Так мне и надо.
     Однажды я проснулась опять в моем доме. Рядом со мной сидел один из тюремщиков, в мою руку была воткнута капельница, а робот-медик проделывал какие-то манипуляции с моими ногами.
     - Что он со мной делает? – я не узнала свой голос.
Тюремщик оглянулся на робота, вздохнул и печально посмотрел на меня.
     - Это, конечно, не мое дело, но Вы идиотка каких мало.
     - Почему это? – я растерялась от такой наглости.
     - Вы напились до такого состояния, что еще бы пару часов на этой жаре и речь бы шла об ампутации Ваших ног.
     - Что?! – у меня все внутри похолодело.
     - Если бы не медицинские чипы, Вы бы стали инвалидом. Вы уснули с подвернутыми под себя ногами. Учитывая выпитое и съеденное финал был бы печален.
     Я лежу убитая его словами. Надеюсь, что все обойдется. Мамочка, я никогда больше не буду пить!
     - Не дергайтесь, - предостерег тюремщик, - капельница должна войти в Вас вся. Я передам начальству, что Вы очнулись. И это, конечно, не мое дело, но Вам не жалко тех усилий, что Вы предпринимали, чтобы вернуться в форму?
     - Жалко.
     - И что пошло не так?
     - Ник женится.
     - Он же гей!
     - Оказалось, что он для меня гей, а для молодой, богатой и красивой он мужик что надо, - я разревелась. Тюремщик удерживает мою руку, чтобы не выпала капельница.
     - Да, дела. Сочувствую, Анна Владимировна. Робо, сделай ей укол, если можно, пусть поспит.
     Пару дней было тихо. Я приходила в себя, делала гимнастику с виртуальным инструктором, пила все, что мне давал робот-медик. Старалась полностью восстановиться.
     Приехал начальник тюрьмы.
     - Анечка, голубушка, как Вы нас напугали! – заботливо закудахтал начальник. Вы же так отлично продержались два месяца. Я понимаю, что Вам трудно, Ника нет без месяца полгода и вам скучно самой. Не хотите с кем-нибудь съехаться?
     - Хочу. Найдите мне того, кто не пьет на этом острове.
     - Здесь не пьет только робот-медик, но он не человек.
     - А вот и решение проблемы. Я тут с виртуальным инструктором гимнастику делаю, мне очень нравится. Так я подумала, что, может, вы мне виртуального друга разрешите завести?
     - Нет. К Вам, Анечка, Тина ходит. А для нее подобные вещи под запретом.
     - Да ладно. Здесь в каждый угол встроена камера, на всех входах сканеры, охрана прилетает со скоростью штормового ветра. Кстати, в какой части мира мы находимся, что тут никогда не бывает штормов?
     - Это закрытая информация, Анечка. Я подумаю над Вашей просьбой.
     - Замечательно. Так зачем Вы заехали?
     - Поговорить, - лицо начальника сменило выражение с участливого на строгое. - Александр Николаевич очень большой человек. С такими людьми не шутят. Я не знаю, какие Вас с ним связывают отношения, но я не рекомендую с ним ругаться. Будьте благоразумны.
     Стоп. Когда я с ним поругалась? Да, ушла от экрана неделю назад, но он не перезванивает, я уже третий день как дома. Может я пьяная с ним поругалась?
     - Я не понимаю о чем Вы?
     - Вы, находясь в гостях, грозились его убить, рассказывали про … про многое, про базу в скалах, крыс, ангелов, демонов.
     Мама дорогая, я спьяну все выболтала! Тут же везде камеры. Что теперь будет?
     - А Вы верите пьяному бреду?
     - Я не верю. Но информацию с вашими откровениями я уничтожил лично. И скажите спасибо, что Ваш бред отследил робот, и я вовремя за Вами прибрал.
     Меня как из колодца с ледяной водой окатили. Какая я дура!
     - Спасибо!
     - Рекомендую Вам больше не пить. Вы рискуете нарваться на стирание личности. Будет тут бродить человечек без понятия почему он тут. Здесь такие были. Обычно такие люди находят способ самоубиться.
     - Почему?
     - От несправедливости этого мира, по их мнению. Ведь они не помнят своих преступлений. Не делайте глупостей, Анечка.
     - Хорошо, спасибо. Я все поняла.
     - А про виртуального друга Вам я подумаю.