На рыбалке с Графом. На Ларихе

Начало повествования: http://proza.ru/2021/06/27/786

Плёса теперь более длинные, а порогов мало. И пороги не сложные, достаточная глубина для лодки. Проходить не трудно.

И на старуху бывает проруха… Где течение сильное, налегать на весло не стесняюсь. На мелководье толкаюсь им, как шестом. Сильнее толкнулся – прошел перекат быстрее. Тут главное лодку удержать точно против течения. Если вильнет вбок и струя будет в борт – никакой силы не хватит удержать судно. Поэтому всякие вихляния пресекаю незамедлительно и со всей строгостью. Вплоть до того, что веслом работаю как рычагом, быстро двигая корму вправо или влево. Весло уже несколько раз предупредительно потрескивало…  И вот где то в районе наволоков с названием Лариха (Ларих, их несколько) в самый неподходящий момент весло без предупреждения сломалось. Я в этот момент пытался сделать сильный точек, переваливая лодку через гребень порога, глубокого, но с сильным течением.

Хруст дерева ощущаю всем телом. Держусь зубами за воздух, он не выдаст... Перед глазами как будто неисправный кинопроектор демонстрирует фильм отдельными стоп-кадрами. Вот я потерял опору… Причем время замедляется настолько, что не торопясь успеваю проанализировать ситуацию, принять решение. Причем будто даже не я думаю, кто то другой, а я просто сторонний наблюдатель:
- Потерял опору… наверное весло сломалось… не надо было так сильно напирать… лодка узкая… если попытаюсь удержаться в лодке, переверну ее… вещи замочим… бензопилу потом просушивать придется… видеокамера если в воду попадет, то наверняка выйдет из строя… капризная электроника… а вода наверное холодная… хотя в одежде не будет холодно… надо выпадать в воду… тут не глубоко, не утону… ноги приподнять, чтобы за борт сапогами не зацепиться… как красиво небо смотрится из под воды… а вовсе даже и не холодная вода… даже наоборот, кажется тёплой…

Фыркая выбираюсь на берег. Лодка не перевернулась. Андрей приткнул ее к берегу, наблюдает мое счастливое выныривание из глубины и благополучное выползание на материк:
- Ты как?
- Нормально! Беги книзу, спасай вёсла.

Пока Граф занимается спасательными работами успеваю отжать промокшую одежду и перемотать портянки. Через несколько минут Андрей возвращается. В руке держит обломки рабочего весла и запасное. После перенесенных невзгод и опасностей возбужденно-веселое состояние:
- Как уж очень неосторожно я искупался. Но лодку не перевернул. За жизнь позорно не цеплялся?
- Не цеплялся. – Андрей тоже смеется.
- Останавливаться не будем. Тут уже до избы Сюевой не так далеко осталось. Там и подсушусь. На весле не замерзну. Наоборот – одежда на ходу быстрее высохнет.

Несколько поворотов Лохамы, тихое и неглубокое, с плавным поворотом плёсо, речка Сюева, выпадающая с наволока и вот наконец то появляется избушка. Над обрывом, фронтон покрашен синей краской, большое окно. Сенокосы на Сюевой Ивана Трофимовича Русанова. Всю жизнь они с женой, Лизаветой Васильевной, робили. При развале совхоза взяли паем наволок. И на пенсии не покладая рук работали. Скотину держали, хозяйство большое. Избу ставили многосисленым семейством и большой родней. Руководил строительством Колька Николаев – старший зять и мужик мастеровой.

Причаливаем под избой. По мокрому глинистому берегу подниматься от воды не так просто – круто вверх. И за водой спускаться нужно с опаской: глубина сразу у берега. Поскользнувшись можно съехать в реку по колено.

В избушке есть все необходимое. Сухие дрова, растопка, топор. В сенцах висят сетки. Валентин Иванович (Рыжий) часто тут рыбачит, живет подолгу.
Около несколько обугленных и полуобгоревших полешек. Недавно кто то грел чайник, а потом раскинул костер по сторонам. Зачем лишние дрова жечь. И от избы уходить не страшно, когда костер затушен.

Обугленные полешки загораются быстро. Андрей спускается к лодке за продуктами и нашей посудой:
- Чайник или чифербак брать? – спрашивает, перекладывая вещи в лодке.
- Бери чифербак, он быстрее вскипит.

Чифербак, это жестяная банка емкостью около литра, с проволочной дужкой. Вещь удобная. Весит не много, стоит не дорого. Раньше чифербак изготовляли из пустой баки от консевированных венгерских компотов. Сейчас самое удобное – больная банка из под кофе "Нескафе". Та же емкость, около двух кружек. Есть у нас и чайник с котелками. Но чайник новенький, алюминиевый. Пока не закопчен. Поэтому и кипятиться будет долго. Есть чайник и в местном хозяйстве. Эмалированный, советских времен, литра на три. Нам и половины его емкости лишка. Чифербак – самое то, что надо.

А лодка наполняется водой быстро. Намного быстрее, чем в начале пути. Заплатки и заклепки из холодной сварки поотлетали на каменистых порогах. Через открывшиеся дырочки струйки воды бегут резво. Для откачивания воды приходится брать емкость увеличенного объема. И лодку на плаву оставлять нельзя. Потонет, набравшись воды. Доставай потом со дна реки. На время чаепития и отдыха переставляю лодку чуть выше избы, вытаскиваю на песчаный пятачек.

- Время рано. Успеем подняться до Порога, там и переночуем. А если поднапрячься, то и до Гниловатника дойдем. А там и до Ванды рукой подать.
- До куда дойдем, там и переночуем. Нас никто не гонит.

Чай завариваю прямо в емкости. Сыпанул пригоршню заварки в висящий у костра чифербак. Подождал, пока начнет снова закипать, что бы заварку "провернуло". Тут главное не дать снова закипеть ключом, а то выплеснет заварку и половину чая в костер.

Наконец то чай готов. Горячий, крепкий, ароматный, сладкий, бодрящий…
Любите ли вы чай, так же как люблю его я? Усталость отступает, настроение повышается. Никакой другой напиток с чаем не сравниться. В жару охлаждает, в холод согревает. Сил прибавляет, жажду утоляет. Под расслабленное удовольствие и поговорить в охотку.

Прихлёбывая горячий чай рассказываю местную легенду:
- У Сюевой редко кто ночевать отваживается. Эта изба уже третья. По крайней мере что мне известно. Первая стояла прямо на устье речки. Вон там. От нее уже и окладников не осталось. Но квадрат на земле просматривается. В той избе когда то баба мужика топором зарубила. И с тех пор приходит в избу привидением. В ту избу приходила… Потом избу новую поставили. Анатолий Арефьевич Маршин срубил, вон там на угорышке, у леса. Стало "пужать" и там. Говорят, что если вдвоем ночевать или компанией, то еще ничего, а если одному… Ты зря смеешься. Были смельчаки с крепкими нервами и сальными шуточками. Ночевали. На утро желание шутить и посмеиваться пропадало напрочь. Если у кого духу хватало до начала рассвета в избе просидеть. Я не пробовал. Потом построили эту избу, Ивану Трофимовичу с семьей дали тут сенокос. Всю жизнь в колхозе-совхозе вместе с женой робили, заслуженно участок выделили. Старую избу сожгли от греха. В новой избе пока спокойно. Не может дух той женщины (или какая еще там ипостась) за речку перебраться.

Чуть подумав добавляю:
- Факт исторический. Действительно был такой случай после революции. Это меня просветила внучка или правнучка той женщины. Во время сенокоса произошло. Заярилась жонка, что хозяин все нажитое в колхоз сдал. Попал мужик под горячую руку… А в руке топор оказался. Вот так вот. Пинежские жонки боевые, разозлишь – прятайся подальше, пока не остынет!


Андрей с видеокамерой прохаживается около избушки. Снимает виды и местные достопримечательности. Тут есть что посмотреть. Вид красивый. На реку и на мрачноватый невдалеке невдалеке.
На краю наволока, над обрывом лежит перевёрнутая лодка осиновка-долбленка. Это Ивана Трофимовича. Лежит уже несколько лет и пожалуй тут ее последнее пристанище. Короткий век деревянной лодки.

Несколько сеток под крышей около входа в избушку. По избам у нас пока не воруют. Оставляют хозяева вещи, инструмент, продукты.
- Если кто и возьмет что то от нужды – хозяину скажется. Ну и в следующий раз нужно вернуть, что одолжил. А то ведь могут и отвернуть от избы. Хоть и не запираются избы, но хозяин может сказать: "Что бы не бывал в моей избе!" И все – запрет поставлен, проходи мимо. Бывали такие случаи. Запретил же Саша Бечин человеку заходить к себе в избу у Порога за украденную алюминиевую ложку. И все – тот не совсем честный человек теперь даже рядом с избой не ходит, только по лохамской стороне.

Долго у Сюевой не задерживаемся. У нас ведь экспедиция запланирована длительная. Петр Степанович Романов в свое время вудень успевал подняться от деревни до своей избы у Верхней Ванды. У него лодка-долбленка наверняка быстроходнее нашей. Один, налегке, ну с небольшим запасом продуктов. Фарватер знал хорошо. Весло у него удобнее, небось рук не натирало и не переламывалось в самый неподходящий момент. Мастер. А мы что, туристы – любители.

Продолжение: http://proza.ru/2020/06/06/2208