Стихи для размышления

Игорь Чиннов: «Немного рыбы и немного соли…»

Известный факт: Василий Жуковский однажды подарил юному Александру Пушкину свой портрет, на котором написал такие строки: «Победителю ученику от побеждённого учителя». С тех пор признанные поэты часто так или иначе «благословляли» молодые таланты. Русского поэта Игоря Чиннова «благословили» двое: Иван Бунин и Георгий Иванов. Первый надписал ему на своём сборнике «Молодому стихотворцу от старого». Второй отозвался о книге Чиннова так: «Вы автор книги такого «класса», какие появляются <…> -- очень нечасто».

И, тем не менее, до сих пор это имя практически неизвестно русскому читателю, хотя Игорь Чиннов ушёл из жизни всего десять лет назад. И это потому, что всю свою жизнь он провёл в эмиграции. Его семья, спасаясь от большевиков, отступала с Белой армией на юг России, когда будущему поэту было только восемь лет. Гражданство удалось получить в буржуазной Латвии. Потом были Германия, куда молодой человек был угнан на работы, Франция, Америка.

Книга «Стихотворения» (в двух томах), которая попала мне в руки, была издана в 2000 году в Москве, спустя четыре года после его смерти. Прах его, согласно его воле, был перевезён в столицу и захоронен на Ваганьковском кладбище.


Немного рыбы и немного соли
На медленном огне – какая скука!
Живая рыба корчилась от боли,
Старуха злилась, плакала от лука,

Над луком, над стручком засохшим перца,
Багровым, как запекшаяся рана,
Морщинистым, как маленькое сердце,
Увядшее у газового крана

От жара, холода и равнодушья:
Сухое сердце той, худой, убогой,
Открывшей, словно рыба, от удушья
Бескровный рот и поминавшей Бога...

А дальше что? Что Бог – благой и кроткий,
Что грешников поджаривают черти,
Что в тишине чадит на сковородке
Немного жизни и немного смерти.

Странное ощущение оставляет это стихотворение от первого прочтения: одним мазком, одним прикосновением кисти, художник рисует сразу две картины. Первая – бытовая. Обыденный процесс приготовления рыбы. Старуха у газовой плиты привычно крестится и поминает Господа. И вдруг то ли от газа то ли от чада привычные предметы смещаются, и мы уже видим совсем другое: грязную закопчённую преисподнюю,  где  уже и саму хозяйку-старуху после её смерти поджаривают на сковородке ленивые и равнодушные черти. И более того, за этой второй картиной проглядывает третья: мы вдруг начинаем ощущать, что и нам угрожает эта самая сковородка, куда нас бросят однажды даже не с радостью, а, что ещё страшнее – со скукой. Есть от чего холодку пробежать по жилам. Может быть, поэтому это стихотворение сходу задерживает на себе внимание, ударяет.

И всё это при том, что Бог – БЛАГОЙ И КРОТКИЙ! Так говорит автор. Но так ли он думает, его ли это мнение? Скорее всего, это мнение старухи, жарящей рыбу. Это её представление о Боге и об аде. Её твёрдое убеждение, вбитое в голову настолько крепко, что оно уже никогда не омысливается и не переосмысливается. Вбитое настолько, что оно стало общим пустым местом, мимо которого проходят, не останавливаясь. Благой Бог и ад со сковородками, по мнению старухи, это и есть правильный справедливый мир. И старуха, которая заученно поминает Бога, конечно же, уверена, что она с Богом, и что ад с чертями не для неё. Надо только как-то дожить, перетерпеть эту гадкую скучную жизнь, где чад и лук ест глаза, где жизнь и смерть перемешаны в одно: «немного жизни и немного смерти».

Автор на этом умолкает. Больше он не говорит нам ничего. Но стихотворение продолжается. Более того, оно только начинается, начинает раскручиваться, как отпущенная пружина. Ему уже больше не нужны слова. Дальше оно развивается само по себе в душе читателя.

Подумайте: не абсурд ли это? Как это может быть? Старуха равнодушно и даже с некоторым раздражением взирает на корчи рыбы на сковороде. Неужели Благой и Кроткий Господь может с таким же убийственным равнодушием взирать на судорожные корчи живой твари? Автор ли что-то напутал? Или, на самом деле, так жестока действительность, что грешникам не вымолить прощения? И как бы они не бились (как рыба об лёд), их ждёт только ужасный конец и бесконечный ужас? Для чего поэт показывает нам эту отчаянную картину неотвратимости страданий. При чём страданий не только явных грешников, но даже и невинных существ. Разве рыба жарится на сковородке за свои грехи? Нет, она страдает ни за что. Просто потому, что так устроен мир. Что когда-то Благой и Кроткий создал венец творения – Человека («по Своему образу и подобию») – и наделил его правом владычествовать «над рыбами, зверями земными, птицами небесными, скотом, гадами, ползающими по земле»  («Шестоднев»). Неужели это владычество вылилось только в убийство и пожирание? Божественный ли Небесный Образ отражается в образе этой страшной старухи?

Всё в живой человеческой душе протестует против такого представления о мире. Одно из двух: либо ад – это глупые выдумки невежественных старух, либо Господь не благ. А, может, уличить автора в «ереси»? Дескать, не было у поэта Игоря Чиннова истинной веры, а была некая червоточинка, сомнения в благости Бога, из-за которых он и создал такую отчаянную картину. При таких рассуждениях впору поднимать бунт либо против автора, либо против «жестокого» Бога.

Но давайте посмотрим на стихотворение повнимательней. В откровении Господа к нам, людям, сказано, что Бог есть любовь. Если это принимать за аксиому, то становится ясно, что Бога-то как Такового в стихотворении мы не видим! Ну, нет и не может быть Бога там, где нет любви и сострадания. А налицо лишь тупость, равнодушие и скука, от которых сердца усыхают и сморщиваются как стручки перца. То есть, нет и не может быть Бога в аду. И как бы эта жуткая дьявольская старуха не крестилась и не поминала Имя Господне, она поминает Его всуе, не призывая Его, а только умножая свой грех. Точным подбором неслучайных слов автор показывает нам, что поминание и молитва Господу у этой старухи пусты и бесплодны. Как немая рыба, сколько она не открывает рот, она не произносит ни звука. Её слова бессильны. Её рот нем. Её вера мертва. 

Вот оно, её, заученное с детства представление о религии – «Бог – благой и кроткий, а грешников поджаривают черти!» Её невежественная грубая душа вызубрила это, положила в свое сухое сердце, как мертвый камень. Но Бога так и не встретила. Почему? Потому что в её сердце нет ни любви, ни сострадания.  И думает она только о себе: рыба корчится от боли, а старуха плачет... от лука! И злится на весь мир от того, что ей щиплет глаза, и что она должна стоять и жарить на медленном огне эту дурацкую рыбу, и что её саму никто в этом мире не любит, и её сердце также давно увяло от равнодушья других. В общем-то, старуха сама – рыба, и сама корчится от душевной боли, но ей, как и рыбе никто не приходит на помощь. В аду нет жизни. Там всё обескровлено. Там одно удушье.

В образе этой старухи поэт изобразил холодную каменную душу человека. Она полагает, что владеет истиной. Она уверена в своей правоте. В своём эгоизме она замкнута так глухо, что ни один луч Божественной любви не проникает сквозь запертые ставни. Еще при жизни она сама поместила себя в адскую темень и даже не догадывается, что уже находится «на сковородке». Она не догадывается, что в миллиметре за стеной на нее готова обрушиться Божественная любовь не придуманного Бога, а настоящего! Который есть одна любовь, одно милосердие, одно сострадание. Который принёс Себя в жертву за каждого из нас. И чьи раны язвят от нашего равнодушия и тупости. Как хватает Его терпения изливать Свою безграничную любовь на холодные безответные камни? 

Господь создал человека по Своему Образу и Подобию. Как говорит святой Василий Великий Образ Господень не в том, что у Него такие же руки и ноги, как у нас. Бесконечное не может быть образом конечного. Образ Господень проявляется в превосходстве человеческого разума над природой и ее обитателями. Это превосходство в разуме и дает человеку право владычествовать над рыбами и птицами, также как Господь является Владыкой над своими созданиями. А что же такое подобие? Василий Великий полагает, что Господь нам дал только возможность подобия. И чтобы реализовать эту возможность мы должны приложить свои усилия. Уподобляться Богу мы должны сами. Человек пал. Он исказил и Образ. И лишил себя подобия. И оставаться бы ему вовек таковым, если бы Спаситель ценой своих страданий не вернул нам опять возможность уподобляться Богу. Он принёс Себя в жертву. Значит, для того, чтобы уподобиться Ему хоть чуть-чуть и мы должны пожертвовать ради другого или ради Бога хоть чем-нибудь. Хоть каплей своего самолюбия, своего блага, своих потребностей. И сделать это мы должны не из-за будущих райских наград, не из-за желания покрасоваться пред Божьими очами, а просто – из любви, из сострадания, из жалости! Из-за того, что сердцу становится больно и горячо в груди. Из-за того, что не бывает «немного жизни и немного смерти», а бывает либо жизнь, либо смерть.