Глава Знакомство с Москвой

А. Лютенко .
(Из романа Миллиард на двоих)
Все в Москву лезут, будто она резиновая.
( Москва слезам не верит)

 
С железнодорожного вокзала Алёна поехала по указанному адресу. И, хоть и не сразу, но вскоре отыскала старый дом с арками и тёмный подъезд. И ту дверь, открывшуюся ключом, что вручил ей Захар. Но она настолько устала и замучилась всем происходящим, что плохо всматривалась в окружающие улицы и дома. Даже таксист, вызвавшийся её подвезти, больше походил на длинношейного петуха, чем на водителя такси. И, к тому же, всё время старался разговорить молодую девушку.
– А вы смотрели фильм «Три тополя на Плющихе?»
– Нет…
– А вы студентка или в гости?
 – Не то и не другое…

– А что вы делаете вечером? – трындел шофёр в кожаной куртке, видимо подражая артисту Ефремову. Так и не закрывал рта, пока ехали до Арбата. Но два рубля взял с довольной улыбкой (хотя и «зажал» сдачу).
…Только переступив через порог незнакомой квартиры, Алёна немного успокоилась и присела на мягкий диван, затянутый белой простынёй.
«Вот и всё!» – подумала она, не понимая до конца значения своих мысли. Что в этой ситуации могло означать это «всё»?
Сняла обувь и, вытянув ноги, прилегла на диван. А вскоре, укрывшись простынёй, незаметно для себя уснула.
Сколько спала – и сама толком не поняла. Но, когда она открыла глаза, за окном стояла глубокая ночь. Одинокий фонарь светил во дворе, пытаясь пробиться назойливым светом сквозь толщу штор. Именно эти плотно закрытые шторы и создавали ощущение, что она находится в какой-то могильной яме, где пахнет сыростью и тленом. Алёна поднялась, (скорей от того, что замёрзла), нащупала рукой на стене выключатель и попыталась зажечь свет. Но тот не загорелся. Ей пришлось снова прилечь и дождаться, когда рассветёт. Тогда она сможет более внимательно осмотреть своё новое жильё.
Что ей снилось?  Может, сибирский посёлок, зажатый с одной стороны рекой, а с другой – горами, покрытыми тайгой? Или двухэтажная школа и крики детей, бегущих по коридору?
Но это всё осталось так далеко! И уже так нереально, что ей показалось, что она просто тихо сходит с ума. Но юность имеет одно преимущество: молодой организм, что бы там вокруг не происходило, настойчиво требует пищи…
Алёна поняла, что очень хочет есть. Она чувствовала, что голодна как волк! И съела бы сейчас что угодно. Но, судя по всему, в её новом жилье ничего из съестного не хранилось. А значит, нужно подниматься с первыми лучами солнца и идти искать себе пропитание.
Пройдя всего сотню метров по переулку, она оказалась на Старом Арбате и побрела по нему, надеясь встретить какой-нибудь магазин, где получится купить что-то пригодное для пищи. У поворота в Серебряный переулок на двухэтажном здании она увидела вывеску «Масло» – первый продуктовый магазин, что ей попался по дороге. Что поразило Алёну, в магазине важно разгуливало очень мало народу, а на витрине лежала колбаса трёх сортов. Свободно имелось в продаже молоко и сыр. Она даже не поверила глазам: вот так просто можно прийти и купить колбасы? Но что больше всего поразило – в отделе овощей можно сразу купить картошку, зелёный лук и яблоки.
К Алёне подошла старушка в сером пальто и в нелепой, как почему-то показалось, шапочке с сухими цветами.
– Вы не знаете, сегодня будут продавать мясо кроликов?
Алёна пожала плечами. Старушка подошла к продавщицам стала выспрашивать про мясо кроликов – объясняя женщине в белом халате продавщицы, что у её мужа язва и ему нужно исключительно мясо кролика.
Алёна купила ещё консервы «печень налима» и «бычков в томате». Осталось всё это богатство как-то донести до квартиры. Но вернувшись к себе, она столкнулась с ещё одной проблемой, так как знала, что делать с газовой плитой – как она включается? На счастье, вдруг услышала на лестничной площадке шаги и, выскочив из двери на лестничную клетку, увидела строгую даму лет пятидесяти, спускавшуюся с верхнего этажа.
– Простите, – обратилась девушка, – вы не поможете мне зажечь газовую плиту?
– Лимитчица? – не здороваясь, свысока поинтересовалась дама.
– Нет, здесь живёт… – запнулась Алёна. – Здесь жил мой отец.
Женщина, не снимая обуви, пронесла себя прямиком на кухню, открыла вентиль газовой трубы и показала, как зажигать конфорки.
– А если нужна горячая вода, то колонка зажигается вот таким образом! – и она, чиркнув спичкой, зажгла маленький фитиль под большим висячим на стене баком.
– Может, вы будете чашку чая?
– Не чая, а чаю. Чашка чаю… – поправила Алёну строгая дама.
– Простите, – извинилась Алёна, – я давно не была в Москве!
– А где же вы тогда находились, милочка? – ехидно поинтересовалась дама.
И не дождавшись ответа, уже более дружелюбно добавила: – Меня зовут Алевтина Семёновна. Я ваша соседка из квартиры номер двенадцать, живу выше на этаж. Обращайтесь. А насчёт правильности речи – я преподаватель языков. Это у меня профессиональное, не обижайтесь. Да, кстати, вы прописаны?
– Завтра пойду. А что? – заволновалась Алёна.
– Да ничего особенного. Но там у нас начальник ЖЭКа…  – и дама показала руками непередаваемую форму. – Короче, этого Сталина-в-юбке звать Дарья Никифоровна. Но в отличие от товарища Сталина, эта бабища – другого слова к ней просто не подберу! – пьёт как собака, прости меня господи. Вы купите бутылочку хорошего алкоголя. Она вас без мытарств и пропишет…
Поблагодарив строгую даму, (не любившую лимитчиков и всех тех, кто «понаехал в Москву»), пробки в электрический счётчик Алёна вкрутила уже сама. Электрический свет горел, газовая колонка гудела, а вода из крана становилась всё горячей и горячей.
Алена, ополоснув большую белую ванну, стала наполнять её горячей водой. Она неистово захотела опустить своё усталое тело в тёплую воду, но сначала хотелось хоть что-то «забросить в рот».
Квартира выглядела небольшой, состоявшей из залы метров двадцати пяти, небольшой спальни и отдельной узкой кухни, с газовой колонкой для горячей воды. В кухне имелся ещё один ход, но только дверь намертво замуровали, (видимо, в дореволюционные времена сюда подавали дрова и различные кухонные припасы). Как поняла Алёна, раньше квартира представляла собой довольно приличное по общей площади жильё. Но в какой-то период от неё отделили несколько комнат и присоединили к другой квартире, с входом из соседнего подъезда, заложив кирпичами проход.
Но потолки смотрелись невероятно высокими: с гипсовыми вензелями, листочками да ангелочками. В зале стоял большой комод, наполненный всякой посудой, стол, диван и два кресла. В спальне – большая деревянная кровать и платяной шкаф. Чувствовалось, что вся эта мебель досталась новым хозяевам ещё с других – довоенных, а может и дореволюционных! – времён.
Но всё это не имело сейчас никакого значения, так как Алёна уже перестала пытаться что-то понимать в том изгибе судьбы, которому так внезапно подверглась её жизнь. Она боялась, что вот сейчас в дверь постучат и грубые люди схватят её и выгонят вон на улицу.
Но время шло, чайник кипел, а в ванна наполнялась горячей водой… И ничего другого не происходило…
 
На другой день она, как и посоветовала грозная соседка Алевтина Семеновна, взяла свои новые документы и паспорт покойного Горыныча, что сейчас числился её несчастным отцом. И хотела сразу отправиться в ЖЭК. Но когда пришла по указанному адресу – оказалось, что паспортистка, принимающая документы, станет вести сегодня приём лишь с обеда.
Не зная, как скоротать время, Алёна просто пошла по улице, никуда не сворачивая – выйдя вскоре на бульвар, где высился памятник Гоголю. В Москву пришла весна. Вокруг шли люди – уже без верхней одежды: кто в костюмах, кто в джинсах и свитерках. А наиболее смелые дамы – уже в модных кофточках и коротких юбчонках. Молодые, красивые люди весело смеялись и обсуждали только им одним понятные события.
Алёна никогда не видела такого количества людей. А самое удивительное –никто не обращал внимания друг на друга, все занимались исключительно своими делами. Но когда ей открылась чаша бассейна «Москва», где сотни людей плавают под открытым небом, прямо посреди города – её сердце охватил неописуемый восторг. Она буквально влюбилась в этот удивительный мир счастливых и красивых людей.
На Пятницкой она остановилась возле не очень приметного магазина с названьем «Берёзка», вокруг которого крутились модно одетые молодые люди.
– У тебя доллары или чеки? – спросил её парень в белой рубашке, чёрном костюме и джинсах. Ботинки парня выделялись приятным коричневым отблеском.
– Так как, что молчишь? – переспросил он Алёну не поднимая головы.
– Да я просто посмотреть… – оправдывалась Алёна, не понимая, чего от неё хотят.
– А может надо чего?
– Алкоголь… Хороший… – вдруг спохватилась Алёна.
– Ром или виски?
– Я не знаю… – девушка окончательно растерялась.
– Понял. Тогда давай десятку!
Получив желаемое, парень сунул ей в руки свёрток.
– Только ты здесь не шляйся: скоро облава будет – доверительно предупредил он и свернул за угол.
 
…Заведующая ЖЭКа Дарья Никифоровна не особо-то и походила на вождя Сталина. Их роднили только усы под острым носом. Большее её вытянутое лицо с жёстким взглядом напоминало морду боевого коня. Только у этого «коня» имелся неимоверно широкий круп.
Алёна при её виде вся внутренне сжалась, но, помня совет своей соседки, торжественно поставила перед заведующей ЖЭКом сверток, что вручил ей молодой человек у «Берёзки», (где оказался кубинский ром «Гавана Клуб»). Дарья Никифоровна, рассмотрев бутылку, довольно хмыкнула, отодвинула ящик стола и положила туда подарок. Это сразу поменяло диспозицию: её глаза потеплели, и она крикнула в соседнею дверь, где сидела худосочная паспортистка Нинка.
– Так, к завтрему шоб сделать, усекла?
Нинка ещё ниже склонила голову, словно ожидая удара сверху. Голос начальницы действовал на неё магически.
– Ты, видать, дочь этого, что из девятого квартиры? Он у нас в разведчиках числился…
Глаза Алёны округлились.
– Да не боись! – заговорщицки зашептала Дарья Никифоровна. – Нас по нему особливо предупреждали: если шо, то без промедлениев всё сделать!
А затем, откинувшись на спинку стула, взяла со стола пачку папирос «Беломорканал» и с удовольствием закурила.
– Куришь? – испытующе спросила она Алёну.
– Нет, что вы…
– Это правильно! – констатировала начальница. – А пьёшь?
– Да что вы, нет… – совсем смутилась Алёна.
– А вот это плохо. Пить нельзя, а выпивать – можно! Даже нужно. Завсегда, для здоровья… – и Дарья Никифоровна засмеялась своим лошадиным смехом (от чего, казалось, даже задрожал потолок).
Просмеявшись вволю, она решила закончить беседу: видимо желание тотчас же выпить отложенный ром её пересиливало.
Но напоследок спросила Алёну, в знак обратного доброго жеста.
– А где одеваешься? А то на тебе шмотки – чой-то совсем не по сезону! Не жарко? А то ведь весна же…
– Пока нигде…
– Ясно… Вот тебе адресок – это хорошее ателье. Только, шоб оно ещё лучше стало, найди директоршу Милану. И скажи, шо от меня: тогда сама обошьёт и особо дорого не возьмёт. И ещё скажи, что позвоню на днях. И унитаз заменю. Достала уже просьбами своими… Всё иди, завтра также в обед заявись к Нинке – всё уже будет готово. Станешь москвичкой. Да ещё и с приданым в столице!

Продолжение следует…