Необъяснимый случай. Часть 13

Пожив неделю в своей трёхкомнатной квартире, я почувствовал, как медленно и верно вползаю в имидж своей прошлой жизни. Все эти месяцы на должности Главного Художника города я плавал в каком-то сгустке цветной жизни. Мне казалось, что я очистился от святости прошлой жизни и принял правила для новой моей жизни.

Но оказалось, что это не совсем так. Стоило мне выпасть из оранжереи Натальи Илларионовны, как моё положение стало достаточно шатким. Мне приходилось проходить по коридорам Мэрии, делая вид, что мы с Натальей Илларионовной знакомы чисто по работе.
Этот маленький эпизод сильно ранил нас обоих, но меня, конечно, особенно. Я не мог так усердно притворяться, как моя опытная пассия. Я сильно переживал, пока вдруг не встретил молоденькую девушку на лестничной площадке в своём подъезде.
Учитывая мой статус в городском масштабе, я мелькал на заднем плане наших пятиминуток в Мэрии, и был, по всем показателям, завидным женихом.

Мы легко познакомились. Лена была будущей художницей, правда, особого таланта её я не заметил. Но, невзирая на этот факт, Лена была о себе высокого мнения. Её тонкая талия и свежий румянец на лице позволяли ей так думать. Мне же нравилось её отличие от Натальи Илларионовны в отношение молодости и лёгкости мысли. Не надо было думать и мне над каждым предложением, каждой улыбкой и каждым хохотом.

Мы просто оба были молоды, без политической предвзятости и выколачивания бизнеса.
Связь наша прервалась в одно мгновение, когда Наталья Илларионовна ворвалась в мою квартиру через две недели.
-Можно, конечно, две недели отдыхать от своих обязанностей, но не до такой же степени? - возмущённо прошипела она.
Мне пришлось оправдываться, даже заверить красавицу с дряблой кожей, что это больше не повторится.
Мы помирились. Однако я почувствовал усталость от напряжённого ритма труда в Министерстве Культуры. Все эти пятиминутки требовали от меня всё новых изысканий, как Главного Художника города. Если Главный Архитектор города разрабатывал один объект и его не трясли по многим другим, то меня трясли по всем местам города, где можно было за гроши хотя бы что-то изменить в сторону улучшения.

Это часто было так же бессмысленно, как и невозможно сделать. Всё, что касалось денег, превращало любой проект в говорильню, в которой участвовал весь коллектив
Художественного Совета. Я же был тем избиваемым, которому лучше было помалкивать.
Конечно, Наталья Илларионовна была некоторым громоотводом, но не настолько, чтобы
я не чувствовал эти уколы в адрес моей компетентности.
В общем, я устал притворяться влюблённым в сорокалетнюю Наталью, в её машину, в её квартиру.
Манила Лена с её не слишком успешным художеством, но тонкой талией и розовощёкостью. Молодость и есть - молодость! Но до года терпения этой должности
оставались три месяца. Три месяца терпения позволяли остановиться на четырёх подаренных Заму Мэра натюрмортах и спасении мастерской.
Однако всё моё терпение рухнуло в тот момент, когда сначала поменялся Мэр города, за ним слетел с поста Илья Борисович.
Мне предстояло начать служить новому Начальству. И здесь неизмеримо вырастала своим авторитетом Наталья Илларионовна.

Продолжение - http://www.proza.ru/2020/04/18/810