Катастрофа

ЧАСТЬ 1. НЕУДАЧА.
Глава 1. БРАЗИЛИЯ.
Том не раз уже был в Бразилии, но в основном в ее нижней половине. Два раза ему посчастливилось летать в командировку не куда-нибудь, а в само Рио де Жанейро, и даже провести несколько дней на знаменитых пляжах Копа Кабанья и Ипанема. Командировка в Сан Пауло не так его прельстила, это был крупный промышленный город. Естественно, это был южноамериканский город со всеми его колоритами и прелестями, но с Рио его нельзя было сравнить. Два огромных города, и не очень далеко друг от друга, а какая разница!
Был он и в Флорианополисе, и в Порто Алегре, но после Рио они уже не производили какого-то особого яркого впечатления. Да, ему нравилась Бразилия, и в своей коммерческой фирме, где он работал заместителем начальника коммерческого отдела, его считали специалистом по этой стране, и обычно именно его и направляли туда для подписания или новых договоров, или для урегулирования любых проблем по старым. К тому же, он если не в совершенстве, то очень даже неплохо говорил на португальском. Испанский он знал еще лучше, но почему-то руководство фирмы ни разу не послало его ни в одну испано-язычную страну Южной Америки, а просто прикрепило его к Бразилии, да так прочно, что он не только смирился с этим на свою будущую перспективу, хотя бы лет на пять вперед. Том прочно уверил себя, что лучше Бразилии в Южной Америке нет страны. И где бы он ни был, он старался не замечать недостатков, зато прелести нового, посещенного им города, долго смаковал в своей голове. Кроме того ему очень нравилась пестрота местного населения. Здесь были чисто былые, смешанные, темновато-шоколадные и даже черные люди. Естественно, все белые были эмигрантами, вернее их родители или дедушки и бабушки. Они были из разных стран, в основном из Европы. На этой базе появились смешанные расы, а уж шоколадные или просто черные, по мнению Тома, были предками аборигенов, или рабов, которых сюда завезли столетия назад. Но таких было меньшинство, особенно в той части страны, которую он всегда посещал.
Тому было уже под сорок, вернее тридцать семь, но через пару месяцев ему должен был прибавиться еще годик, и именно поэтому он сам себе установил такой возрастной рубеж: под сорок. Признаки будущей лысины не волновали его, он был реалистом и даже иногда радовался, что смог обогнать своего отца. В тридцать семь у того уже была лысина, а у Тома – только ее признаки. Его родители были живы и здоровы, и Том навещал их раз в год на рождество, летая в Швейцарию, в небольшой и тихий городишко. К сожалению, после того как он с отличием окончил Университет и попал в эту фирму, отношения с родителями перешли на второй план. Нет, они не ухудшились, а просто затихли с его стороны. Естественно, были звонки и письма, и он всегда на них отвечал. Но цель найти свое место в жизни, и желательно неплохое, отодвинуло родителей на планку вниз. Беда была еще в том, что он был единственным ребенком в семье, и его родители, особенно мама, ждала внуков. Естественно, для этого первоначально надо было бы создать семью, а с этим у Тома никак не получалось. Да, после Университета прошло уже более десяти лет, и он сам иногда задумывался об этом. Это происходило иногда, тогда, когда он с кем-то встречался, вернее, с очередной симпатичной, а иногда просто красивой девушкой.
Том не считал себя обиженным судьбой. Он был умным, социальным, симпатичным. Плюс, попал сразу после Университета в такую известную фирму, где он работал все это время, и за десять лет достиг должности заместителя, а в будущем он и не сомневался, что станет и начальником отдела, так как Вальтеру, его начальнику оставалось до пенсии всего два года. Другой кандидатуры на его место Том не наблюдал в своем отделе, да и в разговорах начальства он чувствовал, что других планов, кем занять место Вальтера не было и у них. Все шло как нельзя лучше. Да, по работе. Но не в личной жизни.
Здесь у него были серьезные проблемы, и он знал их. Знал, так как тысячи раз о них думал, так как планировал когда-нибудь измениться, но не сделал ни шагу в этом направлении.
Том считал себя редким типом, ни хорошим, ни плохим, а просто не совсем обычным. Если прикинуть, то с последних лет колледжа до сегодняшнего дня через него прошло более пятидесяти подружек. Был ли он бабником? Наверное. Но он всегда находил себе оправдание. Большинство девушек или женщин сами находили его, сами набивались, а он только выбирал с кем идти, а с кем нет. Да, в редких случаях он мог сам закадрить любую, на это у него была и красота, и обаяние, и что-то еще, что их к нему притягивало. Но делал он это крайне редко. Ему сполна хватало инициативы с их стороны.
Был ли он эгоистом? Наверное, а может быть и точно. Новая девушка притягивала его до их первой совместной постели. А уже через неделю он бросал ее под любым предлогом, даже не задумываясь и абсолютно не жалея. То, что вспыхивало в его сердце при первых встречах, никогда не перерастало в любовь. Именно этим Том всегда оправдывал себя. Он оправдывался еще многим, поэтому все брошенные девушки никогда не легли камнем на его сердце. Он никогда не был ревнив, может потому, что никогда по-настоящему не влюблялся. Но у него была еще одна особенность. После знакомства с очередной красоткой, он разными обходными путями интересовался ее прошлым, а именно почему-то ее предыдущими интимными связями. В большинстве случаев, его хитро спланированные отвлеченные вопросы приносили положительные плоды и девушка, нехотя, открывалась ему. Иногда, после знакомства он расставлял уши и внедрялся в тот круг, где она училась или проводила время. Он делал это незаметно, втихаря, как бы со стороны и с абсолютно равнодушным видом. Поэтому, результаты не заставляли себя долго ждать.
В любом случае, со сколькими бы парнями у девушки не было связей, она была кончена для Тома. В его представлении она просто отдавалась ему в постели, может лучше, а может и хуже чем кому-либо из ее прошлых парней. Он уже не верил ей, а через неделю-две, все было кончено. Да, он осознавал, что сам никогда не был девственником, а ему бы понравилась именно такая. Но такой он так и не встретил. Эгоист чистой воды, но убрать это из себя он не мог, да и, наверное, не хотел.
Том осознавал, вернее, знал, что это – плохо, что это – нечестно и несправедливо. Будучи в Бразилии он тоже имел несколько связей, но кроме пылкости местных женщин ничего нового для себя не осознал.
Том был умным мужчиной и хорошим аналитиком. И он был честным, вернее он сам так считал. Брошенные им девушки не попадали в рамку его понятий о чести. По-крайней мере, бросал он их, честно, говоря об этом прямо в глаза. Но даже в этих случаях, он хранил свои прошлые связи, вернее репутацию брошенной девушки как свою личную. В отличие от большинства ребят, которые привыкли хвастаться своими амурными победами, он презирал их и никогда этого не делал. Иногда очередная брошенная девушка сходилась с новым парнем, а тот приставал к нему с всякими глупыми расспросами об их отношениях в прошлом. Том всегда врал, и врал твердо. Никаких отношений, тем более интимных не было и в помине. Просто подружились, а потом разошлись.
Да, он прекрасно знал свои недостатки, но отдавал себе отчет и в своих положительных чертах, которые иногда мешали ему, хотя менять их он даже и не думал. Он был чувствителен к чужой беде, чем мог, помогал любому, кто обращался к нему с любой просьбой или проблемой, будь та личного или рабочего характера. И делал он это, не зная почему, осознавая только что таковым было его сердце. Его любили в отделе, он был спокойным и рассудительным, никогда никого не закладывал, а в некоторых случаях даже врал начальству, чтобы просто помочь сослуживцу. Поэтому к нему обращались часто и даже просто по пустякам. Да, он переспал с двумя девушками из своего отдела, но они просто не давали ему прохода. После очередного разрыва, они сначала ненавидели его, а потом постепенно становились друзьями. То, что было когда-то между ними, раскрывали какие-то особые рамки в отношениях. Они знали друг друга не только на работе, но и в постели. А то, что говорится ночью в объятиях или просто лежа рядом друг с другом, было зачастую высокой ступенью искренности.
Том курил, мог выпить, не увлекаясь этим, и очень любил кофе. В общем, он считал себя везунчиком. Работа ему нравилась, зарплата его устраивала, и в отношения с девушками проблем не было. Вернее, именно последнее было тем, что и удовлетворяло его физически, но и являлось костью, которая засев в сердце иногда давала о себе знать. Скоро тридцать восемь, потом сорок, сорок пять, и что потом? Одиночество? Он чувствовал, что это – неправильно, несправедливо. Жить с кем-то рядом каждый день, недели или годы не заменят недельные постельные утехи. Пока он еще молод, он так и жил. А что потом? Тот же самый его эгоизм говорил, что когда-то это кончится, и его пока еще хорошее здоровье, и его мужская сила. Кому он будет нужен в сорок пять? А в пятьдесят? Он верил, что родился в этой жизни не только как хорошо отлаженный коммерческий компьютер, чтобы когда-нибудь занять место в кресле директората фирмы. Он родился мужчиной, и это его или чья-то вина, что рядом с ним до сих пор не было женщины, не просто в постели, а его и никого другого спутницы жизни. Но где же такую взять? И почему за всю его жизнь не появилась даже претендентка на это место? Это был единственный вопрос, на который он не мог себе ответить. Ни он, ни его рассудительность, мозг и даже сердце. Ответа просто не было.
Том очнулся от мыслей и посмотрел перед собой. Вернее, задумавшись, он и так смотрел перед собой, но только сейчас вспомнил, что перед ним стоит чашка кофе, и может быть, оно уже остыло. Сколько времени он думал, размышлял? Он не знал этого.
Кофе было еще теплым, но не горячим. – Минут десять, - подумал он о своем мимолетном затмении и одним глотком опустошил чашку. Оставив на столе купюру, он поднялся и направился к выходу.
Выйдя на улицу, Том зажмурился от яркого солнца, а к телу через одежду пробирался необычный жар. Да, эта командировка уже была необычной. Впервые он попал в свою же Бразилию, только на этот раз в ее северную часть: город Форталеза. Здесь все было по-другому, даже я зык чем-то отличался. Было невыносимо жарко, повышенная влажность, и совсем другая Бразилия. Если на юге преобладали белые или мешанные, то здесь – темнокожие и шоколадные. Нет, он никогда не был расистом, даже и не думал об этом. Но цвет населения был уже другим. Все было проще, может беднее, но океан был рядом и таким же теплым и ласковым, даже теплее. Наверное, солнце жарило и его.
Улицы в центре города, где он находился сейчас, были почти безлюдными. У всех был перерыв, только отдельные кафе и киоски продолжали работать при простых вентиляторах, которые не охлаждали, а просто гоняли горячий воздух из угла в угол. Это кафе, откуда он только что вышел, было единственным, или одним из немногих, которые имели кондиционеры.
До его гостиницы было рукой подать, но попав в номер, Том первым делом снял прилипшую к телу рубашку и включил кондиционер. Ему платили хорошие командировочные, и он этим пользовался, соблюдая меру. Он никогда не селился в шикарных отелях, но выбирал поскромнее, хотя с полным набором тех же самых услуг и сервиса. В Форталезе он был уже четвертый день, и собирался возвращаться назавтра, хотя командировка была на неделю.
Бросившись на кровать, он включил телевизор и просто на него смотрел. Его не волновала ни программа, ни канал. Тому надо было просто дотянуть до шести вечера, чтобы забрать подписанный контракт. Все было уже сделано, просто хозяина фирмы куда-то срочно вызвали, и он уехал. Том был доволен, все, что от него требовалось, он сделал, и даже немного больше, но это всегда было так. К тому же он вернется на два дня раньше, показав, что экономит деньги своей фирмы на командировочных. Мелочи, но вся жизнь из них состоит. Да и что ему делать в этой жаре? Девушки? Да, ему встречались и хорошенькие, но на этот раз он их немного боялся. Эта Бразилия очень сильно отличалась от той, привычной. Может в следующий раз.
Он незаметно задремал под португальскую речь, но уже в шесть вечера был на месте. Забрав подписанный контракт и попрощавшись, он вышел из здания и взял первое такси.
Аэропорт был скромным и полупустым. Прямого самолета в его город не было, сюда он прилетел через другой город, Сальвадор, но возвращаться ему захотелось с пересадкой в другой стране, желательно не в Южной Америке. Он подошел к справочному бюро, и симпатичная улыбающаяся и очень приветливая шоколадная девушка набросала на листике бумаги все возможные варианты. Их был пять, то есть выбор был небольшой. Три варианта Том сразу же откинул: в транзитном аэропорту ему пришлось бы ждать конечного рейса более восьми часов. Оставались два, и один из них улетал завтра в десять утра, другой же был вечерним.
Недолго думая, Том купил билет на утренний рейс, и на такси вернулся в гостиницу. Собирать ему было нечего, так, пустяки. Все вошло в один небольшой чемодан. Бумаги он всегда возил с собой в бессменном черном кожаном дипломате и, естественно, никогда не сдавал его в багаж.
Поужинав перед сном в местном ресторане, он вернулся в номер, и, не включая телевизора, разделся и забрался в кровать под простыню. На улице было темно, и жара немного спала, но кондиционер он все же включил.
В семь утра его разбудил телефонный звонок, о чем он попросил еще вчера, и Том уже через полчаса был готов. Рассчитавшись за пребывание в отеле и свои междугородние звонки, он сразу же поймал на улице такси и уже мчался в аэропорт. Людей было гораздо больше, чем вчера, но их контингент, вернее цвет кожи посветлел. Видимо местные жители не так часто пользовались услугами самолетов, а предпочитали автобусы. У шоколадных пассажиров в зале аэропорта в основном были с  собой кейсы, и они явно занимали высокие должности в каких-то фирмах. Остальные светлокожие походили на него самого, командировочного, хотя были и пожилые пары, которые явно путешествовали. Очень похожую картинку он видел во всех своих командировках на юг Бразилии, и Тому стало спокойно и привычно. Понравилась ли ему Форталеза? Да, конечно. Он увидел страну с другой стороны, и эта сторона, как ему казалось, была не меньше той, привычной. Ему всегда нравилось все новое, хотя первый раз получался немного напряженным.
Он увидел, как ожидающие начали подниматься, и только сейчас услышал объявление на посадку. Том никогда не выбирал места в самолете, вид из окна уже не завораживал его как в те первые полеты, а летал он уже лет пятнадцать. Пройдя в салон и ожидая, пока люди в проходе рассядутся, он мысленно вычислял свое место. Странно, самолет был заполнен примерно наполовину, но его место оказалось почти в конце. Тому было все равно, просто это было курьезно, и он даже улыбнулся. Видимо у них была какая-то странная система распределения мест, а может, ее вообще не было.
Глава 2. САМОЛЕТ.
Самолет был средним, и в нем было только два ряда по три места. Когда же все расселись, и началось обычное приветствие со стороны команды, Том понял что все три места, включая и его собственное, принадлежат только ему. – Что же, - подумал он, - и хорошо, и плохо. Поболтать не с кем, но и терпеть неудобного соседа тоже не придется. Он пододвинулся к окну и равнодушно смотрел на последние приготовления. Все было как всегда, но когда самолет взлетел и убрал колеса, он еле заметно вздохнул. Смотреть на город и пригород сверху было интересно, но вскоре их заменил голубовато-серый цвет океана, и Том пересел на среднее место. Потом, как всегда и везде подошла опрятная и уже немолодая стюардесса со столиком с напитками. Том взял банановый сок и попросил кофе.
С момента вылета прошел час, или около того. Сок и кофе были выпиты, и Тому захотелось курить. Это была его беда. Он выкуривал примерно пачку в день, и какие-то три-четыре часа сигареты его не волновали. Но перелеты в Бразилию длились всегда значительно дольше, и под конец полета у него просто заканчивалось терпение. К тому же, его организм уже давно связал кофе с сигаретой, и сейчас он пожалел, что так рано попросил кофе. К туалету, который находился в конце салона, он был ближе всего, и, поднявшись, направился туда, скорее всего для того, чтобы отвлечься от мысли о сигарете. Там он сделал свои дела и еще долго разглядывал свое лицо в зеркало, поймав себя на мысли, что больше времени все-таки смотрит на признаки пробивающейся лысины. Наконец с каким-то равнодушием, он поправил галстук и открыл дверь.
Самолет неожиданно качнуло, притом серьезно, и Том чуть не грохнулся на пол, зацепившись рукой за ручку двери. Он выругался про себя, и поплелся к своему месту. Качнуло еще раз, и Том передвинулся к окошку. Под ними был океан, но он скосил взгляд вперед вдоль самолета, пока не увидел турбину двигателя. Смотреть было неудобно, но он все же разглядел необычный шлейф серого цвета, который исходил явно из турбины и быстро рассеивался в воздухе.
Нет, он не испугался, а просто почувствовал себя неуютно. Может так и должно быть?
Но видимо те, кто сидели с его стороны у окошек почувствовали себя по-другому. Начали вызывать обеих стюардесс, задавая один и тот же естественный вопрос. Те мягко улыбались и старались их успокоить. Тому трудно было слышать весь разговор, он улавливал лишь некоторые слова. Неожиданно самолет пошел на резкий поворот налево, и Тому стало немного не по себе. – Разворачивается? – сразу пришла мысль. – Значит, что-то все-таки произошло с двигателем?
Самолет явно развернуло в обратную сторону, или Тому так показалось. Прильнув к окошку, он увидел уже не серый, а темный дым, вырывающийся из турбины. К тому же, в салоне появился запах горелой пластмассы. Возбуждение пассажиров нарастало, и в какой-то момент он услышал голос одной из стюардессы, говорившей на весь салон через микрофон. Самой ее видно не было.
- Уважаемые пассажиры, прошу вашего внимания. – Голос не был тревожным. – На борту самолета произошли непредвиденные неполадки, и командир экипажа взял на себя решение о возврате в аэропорт Форталезы. По его словам, нет причин волноваться, но ради вашей же безопасности самолет возвращается. Не волнуйтесь, сразу после возвращения вы будете пересажены на другой самолет. Попрошу вас сохранять полное спокойствие и пристегнуть ремни всем без исключения. Экипаж приносит свои извинения за эту непредвиденную задержку.
Том вздохнул. Неполадки могут быть везде, а вот решение командира правильное.
В салоне стоял гул голосов. Нет, никто не впал в истерику, но все обсуждали случившуюся ситуацию, и это было естественно.
Тем временем, едкий запах, как показалось Тому, стал сильнее. Глянув в окно, он увидел уже просто черный дым, валивший из той же злополучной турбины. – Это – не гарь из двигателя, - подумал он, - знакомый запах, когда горит электропроводка, или какие-то синтетические материалы. Значит двигатель – одно, а запах – совсем другое. А все вместе говорит, что дело дрянь.
Самолет тем временем уже шел на снижение, по крайней мере, рябь океана стала более различима. К тому же уже появилась резь в глазах от этого паленого запаха. Том сжал руки. Он понимал, что дело плохо, но надеялся, что самолет дотянет до Форталезы или какого-либо другого аэропорта.
Потом все было как во сне. Дышать стало тяжело, а в окошко Том видел не только рябь, но и волны. Самолет летел прямо над поверхностью океана, метров может на тридцать выше. Стюардессы в спешке раздавали и надували спасательные жилеты на всех пассажирах, начиная с первых рядов. Появился и мужчина из экипажа. Потом все просто полетело перед глазами. Видимо салон разгерметизировали, потому что где-то в его середине тот же мужчина в летной униформе, попросив пассажиров пересесть, явно открыл дверь аварийного выхода, и ворвавшийся воздух просто прижал всех сидевших в хвостовой части самолета к их креслам. По салону полетели разные веще и бумажки. Том с трудом мог двигаться, но все же переполз к окошку. То, что он увидел, заставило его сердце сжаться. Самолет летел так близко к поверхности океана, что казалось, любая большая волна, поднявшись, смогла бы попасть в салон. Он и не заметил, как пассажиров из носовой части по одному подводили к открытой двери и аккуратно сталкивали. Вернувшись к окошку, Том уже следил, как откуда-то спереди появлялись и тут же исчезали оранжевые жилеты. Такие же, как и на нем. Турбина уже не коптила, наверное, она просто умерла.
Потом дело стало хуже, сбрасывали пассажиров хвостовой части. Подвести их благополучно к открытой двери, было мягко сказать затруднительно. Странно, но паники не было. Люди были испуганы, но покорны и молчаливы. Том, закрыв глаза, ждал своей очереди, так же покорно, как и все. Нет, у него не возникли мысли о смерти, ведь он видел, что всех спасали и был уверен, что к этому месту океана уже спешат и вертолеты, и корабли.
Неизвестно сколько прошло времени, но он вздрогнул от неожиданного голоса:
- Сэр, ваша очередь, поспешите, вы – последний. – Он открыл глаза и увидел знакомую стюардессу.
- А вы? – почему-то спросил он.
- Весь экипаж остается на месте, до посадки. Мы – тоже.
Она помогала Тому подняться, когда подошел мужчина и с трудом ухватил его за другое плечо. Том видел открытую дверь, а надутый жилет плотно сжимал его торс. Понадобилось меньше минуты, когда он уже оказался почти у двери, но в этот момент самолет резко пошел вверх. Ни одна сила не могла удержать всех троих на ногах, но Том успел заметить каким-то углом зрения явно зеленый цвет за дверью внизу, но никак не голубой. Он больно ушибся головой, наверное, о туалетную дверь, а поверх себя ощутил еще одно тело. Пока все пришли в себя и расползлись, прошло несколько минут. Все трое, он и мужчина со стюардессой сидели на полу, опираясь о пластиковую стену.
- Мария! – послышался голос с носовой части, и Том узнал его, - все свободны? Можно закрывать дверь? Альберто, вы меня слышите? – Это была вторая стюардесса.
- Закрывай, Элена! – крикнул мужчина.
Почти сразу же порыв ветра исчез, и Том увидел, как пожилая стюардесса возится у аварийной двери. Он и его соседи начали подниматься. Салон проветрился и запах гари хоть и не испарился, но дышать не мешал.
- А это кто? – вдруг испуганно спросила Элена, добравшись до туалетов и упершись в Тома взглядом.
- Не успел, - мрачно сказал Альберто. – Когда он был готов спрыгнуть, самолет уже влетел на материк. Что там? Что говорит командир? Как он, и что будет? – Том удивился, что в голосе мужчины не было никакого испуга, только деловитость.
- Самолет почти не управляем, ни налево, ни направо. Только выше или ниже. Командир тянет его где-то посадить, но надо истратить горючее. Ты ведь знаешь, что самолет заправлен на всю катушку. – Ее голос был сух, но страха в нем тоже не было. – А что делать с этим? – Повернулась она к Тому. – По инструкции мы должны спасти его в первую очередь. А уж потом подумаем о нас. – Извините, мистер, - вдруг спохватилась она.
- Пойду в кабину, - мужчина отправился, опираясь на спинки сидений.
- А вы уверены, что сядете? – вдруг спросил Том. Видимо отсутствие страха в голосах экипажа каким-то образом его успокоило.
- Конечно, сядем, - грустно ухмыльнулась женщина, - только неизвестно где, когда и с каким исходом. Это зависит от командира. И как повезет. – Добавила она.
- Мистер! – услышал Том голос Альберто, тот возвращался из кабины. – Вас надо сбросить до того, как командир решится на посадку. Это приказ.
- Как сбросить? – глаза у Тома полезли наверх. – Просто так, взять и сбросить как чемодан?!
- Нет же, мистер. Парашют. Вы когда нибудь с ним прыгали?
- Нет, - настроение у Тома упало. – Никогда. Я лучше останусь с вами….
- Идите за мной, я вас экипирую и все объясню. – Его слова не терпели возражений, это был приказ, и Тому стало еще хуже.
- А куда хоть прыгать? – безразлично спросил он.
- Амазонка. Джунгли. Самолет вернулся на континент и идет вовнутрь. – Он развел руками. – Согласен, идея не из лучших, но то, что вы останетесь живы, гарантировано.
- А у вас такой гарантии нет? – Том поднял глаза.
Тот ничего не ответил и, повернувшись, пошел по проходу. Том покосился сначала на одну, а потом на вторую стюардессу. В их глазах была какая-то грусть, смешанная с надеждой. Но грусть перевешивала, и обе старались потупить взгляд. Том, наконец, все понял и пошел по проходу.
Дверь в кабину была закрыта. В служебном отделении Альберто помог надеть Тому рюкзак, закрепил уйму тесемок, еще раз осмотрел его и вздохнул.
- Понимаю, что значит впервые. Мистер, вам надо только вовремя дернуть за это кольцо. Досчитаете до десяти и дергайте. Вот и вся хитрость. – Он посмотрел Тому в глаза. – У вас в кармане маячок, вас найдут скоро. Командир сам выберет место и отдаст команду, где вас сбросить. Естественно, это не будет река. Наверное, он постарается сделать это и не над лесом, хотя если встретится большая опушка….
- Какая разница, - махнул рукой Том. – Просто я всегда думал, что я – везунчик. А вот сейчас я так не думаю.
- Поверьте, по сравнению с нами вы действительно везунчик. Извините, другим утешить вас я просто не могу. – Он повернулся. – Будьте у аварийной двери, как только поступит приказ, у нас всех будет одна минута, чтобы вас сбросить, не больше.
Том тоже повернулся и пошел по салону. Многие забыли или просто оставили свои вещи. – А как быть с моим дипломатом? – вдруг подумал он. – Может, и вправду быстро найдут? Нет, глупо, надо просто забрать из него все бумаги. Он вернулся к своему сиденью, выпотрошил дипломат, сложил бумаги в несколько раз и засунул во внутренний карман пиджака. Потом он также спокойно прошел по салону и уселся недалеко от аварийной двери. Чуть позже недалеко от него присели и две стюардессы. Тому хотелось о многом их  спросить, но глядя на их потухший молчаливый вид, он не сделал этого. Да, он знал, что выживет, скорее всего, останется жив, а они этого не знали. Но сидели сейчас рядом в полной готовности помочь ему. Его сердце сжалось, эти две стюардессы были настоящими героинями. И у них, наверное, есть семьи…. А у него – не было. Как-то несправедливо все получалось.
- Можно я закурю? – неожиданно спросил он.
Старшая просто махнула рукой.
Том курил сигарету за сигаретой, пока не почувствовал, что тот же запах или дым горелой пластмассы опять не начал щипать глаза. Прошел, наверное, час или больше, но из кабины никто не появлялся.
Том поднялся и направился к туалету. На этот раз его взгляд в зеркало был мимолетен, он как бы просто запоминал свое лицо.
- Сэр, на выход! – услышал Том, как только открыл дверцу. – Альберто уже бежал по салону.
Разум ужаснулся и вмиг отключился, последнее, что он помнил, был легкий толчок в спину, и он обрушился в никуда.
- Раз, два, три…. – Том услышал счетчик, он был явно установлен в его мозге и отсчитывал свое. На десять, рука Тома сама подобралась к кольцу и дернула его со всей силы.
Потом он летел. Сердце замерло так, что он не ощущал себя ни живым, ни мертвым. Ощущение падения вызывало тошноту. Глянув вниз, он увидел, что спускается как-то наискосок к какой-то одинокой поляне, ярко зеленого цвета. Ее окружал густой лес. А позже, когда ноги коснулись земли и неожиданно стали мокрыми, его все равно куда-то потащило, пока он не стукнулся головой обо что-то твердое и не потерял сознание.
Глава 3. ОСОЗНАНИЕ.
Том очнулся, когда было еще светло, но солнце уже приближалось к закату. Инстинктивно он провел рукой по своей голове и нащупал хорошую большую шишку. Только сейчас он понял, что приземлился и удачно. Кроме шишки у него были еще пара мелких царапин и мокрые ноги. Но самое главное, что он был жив. Голова немного кружилась, но он поднялся. То, обо что он ударился головой, была большая высокая пальма, вернее, ее ствол. Она располагалась на самой окраине поляны, а за нею шел густой темный лес, вернее, джунгли. Парашют зацепился за другие деревья, тоже на окраине поляны, и не давал сделать Тому ни шагу. Пришлось попотеть, со всякими завязками и ремешками, но наконец рюкзак был сброшен и валялся на земле. Том стоял в одном костюме и смотрел на зеленую поляну. Он уже почти все понял, кроме одного, почему у него были мокрые носки, туфли и самый низ его брюк. Он осторожно сделал небольшой шаг и сразу почувствовал, что его нога ступила на что-то мягкое, но явно не на землю. Еще шаг, и из ярко-сочной невысокой травы показалась маленькая лужица.
- Болото! – Понял он и глубоко вздохнул. – Значит, я все-таки везунчик! Естественно, мне не повезло с самолетом. Хотя, те, кто выбросился в океан тоже не в полной безопасности. Там же есть акулы и другая ядовитая живность. Я выбросился, как и они, только другим способом. И мне повезло. Командир самолета никак не мог знать, что здесь болото, ведь самой воды не видно. – Он еще раз бросил взгляд на поляну и не заметил даже отблеска воды. – И если бы не парашют, оттянувший меня на край болота, я просто бы уже был там, и, естественно, без дыхания. Я бы мучился, чувствуя, как меня засасывает…. Как мне повезло! Один минус и два плюса, результат положительный. Если бы еще и прилетели за мной побыстрее, то все бы кончилось как в сказке.
Том почувствовал, что на сердце у него явно полегчало. Он тут же бросился к рюкзачку и обшарил пару карманов. Единственное, что он нашел, был сложенный перочинный ножик, типа швейцарского со всеми дополнительными функциями, и даже с ножничками. Он, конечно, обрадовался, но продолжал искать. Он хорошо запомнил про маячок, и что по нему его и найдут. Но больше ничего не было. – Может, где-то вшит какой-то микрочип? – Вслух спросил он самого себя, явно утешая. В любом случае, он решил надеть рюкзак обратно, предварительно отрезав стропы парашюта. Это удалось ему без труда, и он поблагодарил человека, положившего в кармашек этот швейцарский ножик. На его лице даже промелькнула улыбка, но тут же исчезла. Он еще раз огляделся и понял, что если за ним прилетит вертолет, а другого он просто ничего не мог представить, то в болото он не сядет. Может ему и удастся поднять его на веревке или складной веревочной лестнице, но это будет просто каким-то цирковым трюком, ведь сам Том мог находиться только в непосредственной близости от деревьев, окаймляющих поляну. Хотя, если он зайдет в чащу и найдет там чистое место, пусть даже мизерное, веревку он поймает и зацепится.
- Ладно, - сказал он вслух и еще раз обернулся. – Не надо торопить события.
Усевшись под своей высокой пальмой, он нашел пачку с двумя последними сигаретами и вытащил одну. – Дурак, - буркнул он, - мог бы и поберечь. – Зажигалка сработала, и Том втягивал такой желанный и успокоительный табачный дым.
Ему стало намного легче, но голова продолжала упорно работать. Нет, он не был особенным любителем глухой природы, хотя иногда и смотрел кое-какие передачи. Акулы – это конечно опасно, а джунгли? Внезапно он вспомнил одну из передач, где его внимание привлекло лишь название: Десять самых опасных существ, подстерегающих человека в джунглях. И хотя та передача была о нескольких странах Центральной Америки, Том постарался вспомнить все десять, до единой детали. Ядовитые змеи. Крокодилы. Пауки. Лягушки. Муравьи. Малярийные комары. Ягуары. Пираньи…. Он вспоминал все подряд, но двух последних вспомнить так и не мог. Да и какая разница, - вдруг подумал он, - уже этих более чем достаточно. Нет, наверное, с акулами мне повезло бы больше. Значит, общий результат – нейтральный.
Он пожал плечами и устремил взгляд к заходящему солнцу. Если вертолет прилетит только завтра, значит, ему надо где-то ночевать. Но где? В болоте могут быть крокодилы и водяные змеи. В джунглях – все остальное. Выход? Спать на границе, а еще лучше – не сомкнуть глаз.
Не дожидаясь, пока солнце вообще скроется, Том развел небольшой костер, и поставил рядом сушить обувь, развесив и носки. Естественно, что желудок уже требовал свой обед и ужин. Но найти еду было негде, и с этим надо было просто смириться. Он вытащил и прикурил последнюю сигарету в том момент, когда солнце просто исчезло, и если бы не блеклая луна над поляной, можно было бы выколоть глаза, ведь костер уже затух, хотя туфли подсохли. Том просто лег на землю и прислушивался к необычным звукам, которые доносились со всех сторон. Их было много, и ему стало страшно. Судя по тому фильму о джунглях, ночь в них не лучше дня. Кто-то спит, а другие выходят на охоту именно ночью.
Проснулся он рано утром, так и не вспомнив, в какой именно момент его свалил сон. Но он был жив, и никто его не покусал, кроме пары комаров. Том сразу же откинул мысль, что хоть один из них мог быть малярийным.
Страшно хотелось пить, а желудок уже начало потихоньку сводить. Неожиданно он понял, что сегодняшний день может стать последним в его жизни, и в его теле появилась непонятная мерзкая дрожь. – А если маячок выпал при падении? – спрашивал его разум. – Или его забыли прикрепить? Ведь ты же его не нашел? – Том постарался отогнать эти мысли, но что-то в голове засело. – Если и выронил, - подумал он, - то недалеко от этого места. Они могут прилететь туда, а мне надо подать им знак, где именно я сейчас нахожусь. Единственное, что можно сделать, это костер, и побольше дыма.
Сама эта мысль помогала ему. Тому нечего было делать, а какое-либо занятие могло отвлечь его от жажды. Нужны были дрова и листья. Одни дадут огонь, другие дым. Он поднялся и направился прямо в лес. Но прошел он не более трех метров, как колючие кусты, переплетенные тонкими и крупными лианами, преградили ему путь одной неразрывной стеной. Том попробовал пустить в ход ножик, но через час продвинулся, может на полметра, не больше. Его руки были исколоты и покрыты царапинами.
- Черт! – выругался он вслух. – Туда вообще не пройти. И что же с дровами? – Медленно, но неотступно он начал понимать, в какой капкан он попал. Граница между непроходимым болотом, и таким же непроходимым лесом. Какая разница, если они оба непроходимы? Он вернулся и в изнеможении опустился под своей пальмой. В такой ситуации можно было просто забыть о каких-то десяти опасных существ джунглей. Ситуация могла быть еще опаснее. Если не прилетит вертолет, без воды он умрет медленно и в мучениях. А после укуса какой-то там ядовитой змеи, смерть заберет его уже через полчаса, и, не приходя в сознание. Что лучше? Он нахмурился.
Очнувшись от раздумий, Том поднялся и осторожно пошел вдоль зеленой поляны. Он сам не знал, что искал, а может, вовсе просто как-то убивал время. Но граница была почти одинаковой везде. Один шаг можно, второй – появляется вода, а третий может быть последним. Внезапно ему пришла в голову мысль, что он что-то пропустил. Он вернулся немного назад, потом еще, и встал как вкопанный у обычной толстой лианы. Обычной была она сама, но не ее расположение. Один ее конец уходил куда-то в болото, второй же – исчезал в лесу за непроходимыми кустами. Но сама лиана была абсолютно ровной, от начала и до конца, и это ему показалось неправдоподобным. Он видел такие же, даже не пройдя вглубь леса, свисающие с деревьев и запутавшиеся в кустах. Они не были прямыми, вот в чем было дело. Эта лиана была странной. Сначала он дошел до кустов, лишь разглядев, что этот конец лианы начинает резко подниматься куда-то вверх, пропадая из вида. Как он не прыгал, куда именно шла лиана он увидеть не смог. Тогда он вернулся к болоту, и легонько потянул лиану за ту часть, которая уходила в болотную траву. Неожиданно, над поверхностью травы, шагах в трех-четырех, закачалась какая-то неприметная на вид палка, вернее, ее часть, выступавшая из болота. Предполагаемая палка была явно воткнута в землю, вернее, в болото, или его дно. Он дернул еще раз, и конец палки опять покачнулся. Том бросил лиану и опустился на землю. Все это выглядело, мягко говоря, странным. Лиана каким-то образом привязанная или прицепленная к воткнутой в дно болота палке, и притом абсолютно ровная и очень длинная. Какой-то механизм? Но откуда? Том вернулся к своей пальме и лег рядом. Губы уже начали трескаться, а что же будет к вечеру? И где же этот чертов вертолет? Если он не прилетит сегодня, а только завтра, что он найдет на этой лужайке? Вернее, тот, кого он найдет, будет еще живым???
Том постарался заснуть, чтобы выбросить все мысли из головы. Он был уверен, что шум вертолета его разбудит в любом случае. Но сон не приходил. Вместо него перед глазами появлялся явный стелющийся туман, и открытые глаза постепенно теряли из видимости все окружающее. – Бред какой-то! – испугался он и резко сел.
Он с трудом выдержал полдень, прячась в тени своей пальмы. Но ближе к вечеру он опять поднялся. Его сознание сквозило полным безразличием, и, сделав шаг в болото, он опять побрел вдоль зеленой поляны, но уже по каким-то мягким травяным кочкам. Иногда под ногами показывалась вода, но лишь совсем немного. Том просто смотрел под ноги и брел до тех пор, пока не уткнулся в лиану, ту самую знакомую и странную лиану, уходящую куда-то в болото. Он стоял и тупо на нее смотрел, а потом перевел взгляд, ища глазами палку. Та была на месте, но, не зная, было трудно различить ее между травы, единственный видимый ее конец выступал лишь на несколько сантиметров. Том нашел его, но его взгляд упал немного дальше, и лишь потому, что трава за палкой каким-то образом двинулась. – Мерещится, - угрюмо подумал он, но трава всколыхнулась опять. Неожиданно шелохнулась и палка, но ведь он не тронул, даже не прикоснулся к лиане. Том стоял как вкопанный и наблюдал.
Вдруг, в один момент трава расступилась, и какое-то огромное бревно прыгнула прямо к его ногам. Тому повезло, он увидел раскрытую крокодилью пасть в полуметре от себя, почувствовал даже брызги на своем лице и шарахнулся к берегу. Он запнулся, но на карачках дополз до границы и, не останавливаясь, что было мочи, вскочил и подбежал к кустам. Лишь там он оглянулся. Крокодила, вернее его огромной пасти, не было видно, но его хвост с зубцами медленно исчезал в болоте. Медленно, пока вдруг не ожила лиана, резко натянувшись как тетива. В болоте произошел мгновенный водоворот, и из травы опять показалась крокодилья пасть. Том не мог понять, что произошло, но лиана держала эту огромную тушу петлей вокруг ее головы, вернее шеи, к тому же она на половину вытянула того на берег, но так и не ослабла. Том бросился бежать вдоль кустов, пока просто не рухнул под своей пальмой. Издалека он видел, как огромное животное катается по берегу, пытаясь вырваться из петли, но тщетно, лиана оставалась натянутой.
- Боже, - воскликнул вдруг Том, – люди! Кто же еще мог поставить такой хитрый капкан. Индейцы? Аборигены? А может просто охотники на крокодилов? – Осознав это, он резко поднялся, но лишь тяжело вздохнул: бежать было некуда. А может, и не надо было?
От перенесенных впечатлений его ноги подкосились, и он рухнул под ствол пальмы, опять стукнувшись головой. Нет, ему казалось, что он не потерял на этот раз сознание, но перед глазами все расплывалось, а уши постепенно закладывало какой-то мягкой ватой. Том старался изо всех сил, потерять сознание в этот момент он просто не мог, ведь вертолет его может не заметить. Он просто не сможет махнуть ему руками, и закричать во все горло так громко, чтобы все эти чертовы джунгли проснулись и испугались. Его глаза закрывались, но он из последних сил опять открывал их.
Неизвестно, сколько прошло времени, но в один момент Том увидел перед собой какие-то темные силуэты. Он не знал, что это было, может привидения, но почувствовал прикосновение к своему телу. Потом ему показалось, что какая-то сила оторвала его от земли и остановила в воздухе, а потом понесла. Он потерял реальность времени, а глаза уже нельзя было остановить, они медленно закрывались. Последняя галлюцинация, которую он на этот раз не увидел, а услышал, был шум вертолета, но он был где-то далеко. Том вырубился.
Глава 4. ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО.
Открыв глаза, Том ничего не увидел, кроме сплошной темноты. В то время, пока память не спеша возвращалась к нему, он почувствовал свое тело, и понял, что просто лежит на спине на чем-то мягком, но немного колючем. Эта подстилка чем-то напоминало сено, или просто высохшую траву. Первое, что ему пришло на ум, была мысль о том огромном крокодиле. Почему-то он был уверен, что рядом с ним находится его пальма, а крокодил все же смог отвязаться, или оборвать ту лиану. Может он ушел обратно в болото, а может, рыщет по берегу в поисках добычи. Тому стало неуютно, и он повернулся на бок. Тело не отозвалось никакой болью, только запястья рук и оба места между голенью и ступней немного жгли, как при потертостях. Странно, но на боку он увидел, как откуда-то извне пробиваются узкие лучики света. Они были разные по ширине и длине, но много света не давали. Он опять перевернулся на спину и посмотрел вверх. Звезд на небе не было. И вообще, не было и самого неба. И никакого дуновения ветерка, даже простого колебания воздуха. Значит, он находился где-то в хорошо укрытом месте. Но вот где?
Вез особого труда, он поднялся и сел. Неосознанно проведя рукой по груди и остановившись на животе, Тон наконец-то понял: на нем была майка, а еще ниже – трусы. Это все, что осталось от его одежды. Ни костюма, ни рубашки, даже носков не осталось. Правая рука нащупала какую-то сухую траву, и он понял, что она не была очень колючей, но места, где тело было ничем не прикрыто, все же  покалывала. Глаза стали привыкать к темноте, а тонкие солнечные лучики как бы загорелись сильнее. Из темноты стали показываться детали, и оглядевшись, Том осознал, что находится в каком-то простом помещении, типа хлева, или тому подобное. Он даже заметил почти неуловимые черты предполагаемой двери, а значит, отсюда был выход. Том встал и аккуратно обошел этот хлев, как он его назвал. Четыре вкопанных деревянных столба, а вместо стен – натянутые лианы с плетенными высохшими листьями, похоже от пальм. Примитивней нельзя было и придумать. Потянувшись, он достал до потолка, вернее до крыши, и опять почувствовал высохшие листья, наверное, тех же самых пальм. – Четыре ствола, лианы и высохшие листья, - подумал он, - и ни одного гвоздя, а только узлы лиан…. Похоже, стены и потолок строились незатейливо и просто. Сначала из лиан делалось что-то типа рыбацкой сети с очень большими ячейками, а потом в нее были вплетены много сухих листьев. Наверное, на потолке их было значительно больше, иначе при первом ливне эта избушка  была бы просто затоплена. А может крыша имеет два ската, это было бы умнее.
Все стало ясно и понятно, кроме одного: где он сейчас находился и почему. Ответ можно было найти только за дверью, но, даже подойдя к ней вплотную, Тому стало страшно. Да, каким-то чудом он спасся, или его спали из той лужайки, и каким-то образом переместили сюда. Сам он не смог бы сюда попасть. Но за дверью был ответ, кто это все сделал и зачем. То есть, то, что он находился здесь, это спасение, или наоборот, предстоящие мучения со смертельным концом? Но надо было это узнать, даже если подтвердится последнее самое худшее предположение. Он постоял у двери минут пять, убедившись, что никакой ручки нет. Она была привязана тонкими лианами к вкопанному деревянному столбу, и, по сути, могла открываться как вовнутрь, так и наружу. Наконец он ногой пихнул дверь и она приоткрылась. Яркое солнце в первое мгновение просто ослепило его, но это не помешало сделать один большой шаг вперед.
Первое, что он смог разглядеть, было какое-то животное на двух ногах, и то лишь из-за того, что оно загораживало солнце. Его тень падала на Тома, и тот просто присел, разглядывая это что-то под углом, снизу вверх. Темные, даже почти черные человеческие ноги. Такое же, только с накаченными мышцами человеческий торс, и обезьянья голова, только не заросшая шерстью. Черные глаза неприятной формы, равнодушно его разглядывающие, широкие ноздри и вывернутые, будто накаченные силиконом губы. Жгуче черные косматые неухоженные волосы и лиана на поясе. К последней были привязаны сухие довольно редкие листья, что делала его наряд похожим на туземский, и лишь между двух узких, явно не пальмовых листьев в его смешной юбке, Том увидел висячий выступающий мужской член. В руках у этой человека-обезьяны было копье, вернее простая длинная прямая палка с каким-то наконечником, скорее всего каменным, примотанным к палке совсем тонкими лианами. Примитив был полный, доисторический, неандертальский, даже пещерный.
Вид его черного члена заставил Тома брезгливо отвести взгляд и осмотреться. Огромная поляна овальной формы напоминала искусственно вырубленную в лесу просеку, конец которой терялся далеко за поворотом. Во многих местах он увидел пни от срубленных деревьев, самой различной формы, значит, его догадка подтвердилась. А вдоль просеки стояли, скорее всего, много искусственно построенных жилищных созданий, так как строениями их назвать было просто абсурдно. Это не был типовой поселок, а эти создания или строения ни в одном случае не повторяли друг друга. Если можно в одном строении совместить простой, наспех созданный шалаш, плюс вигвам, и добавить к нему юрту, это что-то среднее преобладало во всем, но в каждом то или иное в большей или меньшей степени.
Возле некоторых строений недалеко от входа возились люди, вернее копии той человека-обезьяны, перед которой он сейчас сидел. Вдалеке она даже увидел женщину, ведь одежда, если ее можно было так назвать, была похожа на единую униформу для всех, даже для детей. Женщина была толстоватая, а ее большие груди свисали почти до пупа.
Том опять перевел взгляд, как он понял, на своего охранника, но тот стоял как статуя, а его равнодушный взгляд ничем не изменился. – Значит, племя, - просто подумал Том. – Самое примитивное. Судя по количеству жилищ, человек сто, хотя, сколько их размещается в каждом шалаше, он не знал. Да, но тот хлев, из которого он только что вышел, резко отличался по форме от всего остального. Может это что-то типа тюрьмы? Ведь из любого шалаша выбраться было раз плюнуть, а из хлева – не так-то просто. Он уже видел, что лианы очень крепкие, а хлев первоначально был накрыт именно сетью из лиан, а только потом в них были вплетены, а крышу еще и засыпали толстым слоем листьев. Он предположил, что через ячейку этой сети хлева, человек протиснуться не смог бы, иначе какой смысл в создании этой тюрьмы, хотя он сам обозвал ее так и только как предположение.
Том сузил глаза, путаясь поймать общий спектр цветов увиденного. Главным был зеленый цвет, потом коричневый, скорее всего его давали высохшие листья на жилищах. Немного грязно-желтоватого оттенка и темный, почти шоколадный.
- Убого, - подумал он. – Ни красного, ни оранжевого, даже нет синего или фиолетового. Деревня жила просто скучным цветом, но это показывало, что никакая человеческая цивилизация не ступила на ее порог. Это было плохо? – задал он сам себе вопрос. – Не знаю, надо узнать о них чуть побольше, чтобы ответить, но в том случае, если ему дадут на это время. Он вспомнил известного капитана Кука, которого просто съели. Но иногда по телевизору ему попадались отрывки передач о том, как белый человек прожил в племенах аборигенов более двадцати лет, а некоторые даже умерли там. Правда, эти передачи относились к африканскому континенту. А что здесь?  - Ответа не было.
Том понял, что надо что-то делать, ведь его охранник не делал ничего. И пользы от него не было никакой. Он поднялся на ноги и сделал два шага влево лишь из-за того, чтобы посмотреть на реакцию обезьяны, хотя, при всей его брезгливости, он все же был человеком, просто на обезьяньем уровне развития. Хотя, как посмотреть. Копье, одежда и сами хижины были более чем примитивными. Но если это племя имеет отношение к тому крокодилу, а вернее капкану, в который тот попал, нужно было еще о многом подумать. Сейчас Том увидел верх, а что было в глубине, он не знал.
Абориген, - Том решил использовать для себя именно это слово, - тут же переместился и опять встал перед ним, но на этот раз его копье, вернее наконечник, уже смотрел Тому в грудь.
- Понял, - усмехнулся он вслух, - мое место в хлеву, но я могу выйти и сесть за дверью. – Том вернулся к двери, пихнул ее ногой и зашел вовнутрь. Тут же он услышал какой-то непонятный крик, или набор звуков, который шел явно от охранника, оставшегося за дверью. И кричал тот явно не ему, а куда-то далеко. Через минуту, в ответ донесся похожий звук, значит, тому ответили. Том понял, что дело сдвинется с места, позже или раньше, и просто лег на ту же охапку сухих листьев, где он и очнулся. Странно, но он не испытывал жажды, хотя есть страшно хотелось. Он долго ждал, пока просто не задремал.
Его разбудил яркий свет, даже не шум открывшейся двери. На пороге стоял его охранник. Он что-то произнес, а потом повторил. Это был просто набор звуков, для некоторых из которых трудно было подобрать букву из всех языков, какие знал Том. Поэтому он сосредоточился на интонации. Аборигену явно что-то было надо, он приказывал. Том поднялся и подошел к двери. Тот пропустил его, а затем показал копьем вперед, вдоль просеки. Этот жест понял бы и ребенок, и Том пошел вперед. Он слышал или чувствовал своего аборигена спиной или третьим глазом, хотя тот был босым, и звука шагов различить было нельзя. Из хижин, слева и справа, начали вылезать другие люди. Странно, но это были или женщины, абсолютно упитанные или просто толстые, или дети, а иногда просто подростки. Его телохранитель пока был единственным представителем мужчин, но как знать…. Том вертел голову во все стороны, пытаясь заметить хоть какие-то детали, но главное, что он почувствовал во взглядах буквально всех, кого он прошел, даже включая детей, была простая брезгливость и снисходительность. Странно, но все смотрели на него как на какое-то мерзкое существо, урода, который не стоил бы их волоска. И это Тому жутко не понравилось. Ему уже начал нравиться его охранник, ведь тот смотрел тогда на него просто равнодушно. Подошв своих ног Том уже почти не чувствовал. И хоть они шли по примятой траве, Том сначала иногда вскрикивал от какой-нибудь колючки, а потом просто перестал обращать на это внимание.
Просека заворачивала направо, и из-за деревьев ее продолжения не было видно. Но когда свернули и они, Том поразился, что продолжение было на взгляд не меньше того, что они уже прошли. Значит, предполагаемые сто жителей подтверждались, а может, их было и больше. Неожиданно, с левой стороны Том заметил не совсем похожую на остальные хижину. Это было что-то совсем другое, и даже красивое. Он назвал его для себя шатром, ведь стены были покрыты шкурами ягуаров и других животных. К тому же, он был разукрашен разноцветными перьями птиц, в основном попугаев, и какими-то другими висюльками и орнаментами. – Вождь или шаман? – Сразу понял он. И в то же время его охранник поравнялся с ним, и его копье показывало именно в сторону шатра.
Оставив Тома перед входом, тот юркнул вовнутрь и сразу вышел. Копье показывало на дверь, хотя ее заменяла громадная пятнистая шкура ягуара, или кого-то из того же семейства. Том пригнулся, приоткрыл шкуру, как сделал его охранник, и вступил вовнутрь. Свет был, но не солнечный, хотя что-то и пробивалось извне. Шатер выглядел изнутри обычной круглой комнатой, без какой-то даже простейшей мебели или приспособлений. Чувствовался запах гари, и неудивительно. Прямо в землю было воткнуто множество горящих лучин, которые светили и выбрасывали дым. Но как ни странно, кроме самого запаха, этот дым четко отправлялся вверх, даже не рассеиваясь. Том поднял голову и увидел на острие шатра овальное отверстие. Все возле него было покрыто чем-то черным, скорее всего копотью, но, значит, была и тяга, какое-то не хитрое устройство, из-за которого дым прямым столбиком направлялся именно вверх. Справа он заметил кровать, вернее почти то же самое, на чем проснулся и он. Отличий было два: она была раза в два шире, а подстилку из сухой травы покрывали свежесрезанные зеленые банановые и еще какие-то неизвестные, но такие же большие листья каких-то кустов или деревьев. Естественно, спать на таком покрытии было гораздо удобнее, а сама подстилка была толще.
Наконец, его взгляд остановился на туше, которая восседала на охапке травы на самом дальнем от входа расстоянии. В этот момент оба с интересом смотрели друг на друга. Это был вождь, и сомнений у Тома не осталось. Для шамана было бы свойственна куча других атрибутов, а тут было все просто, хотя и удобнее чем у него в хлеве. Единственными отличиями вождя от ого же телохранителя заключались в следующем: этот был старше, толще, а его нос и уши протыкали какие-то разноцветные палочки. Да и незамысловатое ожерелье из каких-то камушков, висящих на тонкой, но, наверное, прочной лиане, еле покачивались, скорее всего, от воздуха, ведь тот смотрел, подавшись немного вперед. Тома вдруг передернуло. Перед ним сидел самый настоящий орангутанг, только он все же был человеком, вернее его тело не было покрыто шерстью. Все остальное сходилось. Молчание длилось, но никто не опускал глаз. Неожиданно, что-то странное привлекло внимание Тома. Свет был тускловат, но он не мог ошибиться даже в этих условиях. Юбка вождя была красного цвета, и она была цельной, явно не из листьев. И последнее: лиана, обычно коричнево зеленоватого цвета, опоясывающая его талию и удерживающая юбку,  была чисто белой.
Автоматически Том сделал шаг вперед и сам испугался. Он, но не вождь. Может и тому хотелось разглядеть гостя поближе, и он даже не шелохнулся. Том сделал еще два шага и очутился в самом центре шатра. Хотя вождь так и сидел, как статуя, но в его глазах появился какой-то новый предупреждающий огонек, и Том понял, что достиг границы позволенного. Ближе приближаться было опасно. Зато с этой позиции Том просто впился взглядом, опустив глаза, в юбку вождя, а через минуту у него просто подкосились ноги и он опустился на землю. Сомнений быть не могло, на вожде была юбка из его, Тома, парашютной ткани, а вместо лианы его талию опоясывал кусок веревки, вернее парашютной стропы. Он вспомнил, что его, зацепившийся за деревья парашют, был красно-белым. И сейчас он видел именно то, что ему уже не могло показаться. А значит, именно это племя нашло и забрало его с той лужайки, и скорее всего именно они и поставили капкан на крокодила. Из этого следовало, что тогда, а это всплыло в его памяти именно сейчас, ему не показались силуэты, вернее это не был мираж. Скорее всего, люди из этого племени прибыли тогда на то место, забрали крокодила и его самого в придачу. А под конец, сорвали, или просто отодрали часть парашюта, вместе со стропами. Значит, они же раздели его до трусов и оставили в том хлеву. Что же они сделали с его одеждой? А самое главное, где сейчас находится парашютный рюкзак, ведь именно в нем и мог быть спрятан тот самый маячок?!
- Шум вертолета! – вдруг очнулся Том. – Если те силуэты не были привидениями, ни миражом, значит, и шум вертолета был тоже настоящим. И если он приближался к тому месту, то маячок действительно существовал и находился в рюкзаке. Где же рюкзак?! Если здесь, в деревне, то есть шанс, что его найдут. Если же нет, то нет и шансов. Боже, как мне спросить эту обезьяну, если мы говорим на разных языках? – Том опять поднял глаза. Орангутанг был невозмутим и смотрел ему в глаза.
Наконец он все же вытянул руку, показывая в сторону выхода, и Том все понял. Поднявшись, он все же сделал что-то типа поклона этой обезьяне, а потом вышел из шатра.
На обратном пути в свой хлев Том уже не смотрел по сторонам. Он думал, размышлял и надеялся. Ему было наплевать на костюм и обувь, и на то, что, скорее всего подошвы его ног походили сейчас на кладбище заноз. Он шел быстрее, но его сопровождающий не отставал. Наконец добравшись, Том сразу же вошел в свое жилище и стал обшаривать каждый сантиметр земляного пола, лазая на карачках. Да, он искал рюкзак, или его признаки, но через час, выдохшись, просто упал на свою подстилку и крепко заснул.
Глава 5. ЯВЛЕНИЕ.
Том проснулся от какого то голоса, и еще от того, что кто-то тряс его голову.
- Том, милый, да вставай же! – голос был женским. Постепенно сознание занимало свое место, и он, не открывая глаза, понял, вернее, вспомнил, где он реально находится. Никто здесь не знал его имя, да и вообще, его родной язык.
- Сон, - улыбнулся он, и даже поднял руку, чтобы отмахнуться. Ему захотелось продолжить этот сон, где говорят на его языке и с ним знакомы. Он улыбнулся и не открыл глаза. Но голос не унимался, а спустя секунды он почувствовал легкую пощечину. Глаза открылись сами, но было темно, хотя ему показался какой-то силуэт, склонившийся над его головой.
- Том, да вставай же, наконец! – Голос был женский, не молодой и не старый, а сквозь темень ему показались светлые кудри, а несколько волосков даже пощекотали ему лоб.
Он мгновенно поднялся, стукнувшись лбом о чью-то голову и сел. – Где я?
- Там же, где и был вчера. Я Эли, или Лиза, зови меня, как хочешь, мне все равно, мое полное имя Элизабет и я тоже из Европы. Том, у нас очень мало времени, до заката солнца я должна быть у вождя, а после заката будет оглашена твоя судьба. Хоть это ты понимаешь?
- А откуда ты вообще взялась? – подозрительно спросил тот. – И откуда тебе известно мое имя? Что, трудный вопрос?
- Дурак, - услышал он. – Я знаю, что нам предстоит долгий разговор, только запомни, что я только что тебе сказала, наше время лимитировано, поэтому давай покороче, проще и конкретнее. Будем разговаривать тут или снаружи?
- Конечно снаружи, - удивился Том, - мне же надо убедиться, что я говорю не с призраком, и к тому же, мне нужно тебя видеть.
- Как скажешь, - безразлично ответила незнакомка, и, схватив его за руку, потянула его к двери. Том поднялся и пошел следом.
Очутившись на ярком свете, он сразу же зажмурился, но когда, наконец, открыл глаза, то охнул и просто опустился на землю. Перед ним стояла девушка, а за ее спиной – тот же абориген, охранник. Как и вчера, он смотрел наискосок снизу вверх уже не на охранника, а на незнакомку, но та быстро опустилась рядом.
- Дальше тебя не пустят, - сказала она, - но и нужды нет. Они ничего не понимают, так что давай начнем.
Девушка была симпатичной, да и к тому же натуральной блондинкой. На ней была деревенская униформа, и Том застыл взглядом на ее голой груди. Она не была идеальной, но еще не потеряла форму. Оба ее холмика продолжали стоять, а соски смотрели прямо на него. Ее грудь не была ни большая, ни маленькая, то, что надо.
- Да оставь в покое мою грудь! – серьезно возмутилась девушка. – Ты же не из монастыря, а из большой коммерческой фирмы. Наверное, и жена есть, и дети, а ты тут….
- Нет, - спохватился Том и поднял голову. – Извини. – У нее были светлые курчавые волосы, и, в общем, довольно смазливое, а может даже и привлекательное личико. Девушка была стройной и пропорциональной. Если бы это было в том мире, и она бы к нему клеилась, возможно, он бы и согласился провести с ней пару недель. Хотя в его жизни встречались и покрасивее.
- Кто ты? – Сразу спросил он. – И откуда обо мне знаешь?
Неожиданно девушка откуда-то из-за спины достала завернутый в листья кусок жареного мяса.
- Том, тебе надо поесть. – Твердо сказала она. – Я могла бы принести больше, но сразу  и много тебе повредит. Съешь это, и твой желудок опять начнет работать.
- Мясо? – удивился Том, - а что, какой-нибудь растительной пищи здесь нет? Начинать с мяса не лучшая затея.
- Я знаю, но здесь едят только жареное мясо, - Эли не удивилась, - оно хорошее, хотя и без соли.
Мясо действительно было мягким, и Том прожевал кусок быстро, даже не из-за вкуса, а ради желудка.
- Спасибо, - сказал он и вытер рот рукой. – Отдаленный вкус мяса, но съедобный кусок. Никогда не пробовал мясо без соли, ты мне можешь сказать, кого хоть я только что съел? Может того крокодила?
- Помнишь, я попросила тебя покороче. И ты не забыл, как меня зовут? – Девушка прищурилась. – Я была на той поляне, меня отправили туда с другими охотниками, потому что разведчик принес весть, как о крокодиле, так и о белокожем. Шестеро понесли крокодила на двух длинных жердях, тебя же несли четверо, на более коротких палках, привязав за запястья и лодыжки. Двое же оставшихся стянули парашют. Вот и вся процессия….
- Два вопроса, Эли, только два, - горячо заговорил Том и подался вперед. – Они нашли рюкзак? Такой небольшой, защитного или болотного цвета. Он же был там.
- Помню, - безразлично ответила та. – Был такой. И еще туфли и носки.
- Где он!? – лицо Тома остановилось прямо напротив лица девушки, оно почти касалось ее.
- А что в нем….
- Где он, Эли!? – почти крикнул Том так громко, что даже охранник выглянул из-за плеча девушки.
- Его обыскали, - немного испугалась та, - нашли перочинный ножик, забрали его, а рюкзак? Они положили в него твои носки и туфли и бросили в болото. Том, что с тобой?
- Конец, - вздохнул он, откинулся и склонил голову. – Эли, это – конец. Кстати, ты тоже слышала шум вертолета?
- Мы успели отойти на полкилометра, и мне показалось, что сзади послышался необычный шум. Я не могла найти ему название, но сейчас ты мне подсказал. Скорее всего, это был шум вертолета. – Девушка с каким-то грустным интересом смотрела на него. – Чему конец, Том? И причем тут этот рюкзак? И вертолет? Пойми, если у нас не получится диалога, то мы не закончим и через неделю.
- Хоть через месяц, - безразлично махнул рукой Том. – Я летел в самолете, случился пожар и неполадки, всех успели сбросить в океан в спасательных жилетах, но я был на самом последнем месте. Короче, меня сбросили с парашютом над тем болотом, самолет расходовал горючее, чтобы сесть. Сел ли он? Не знаю, но в том рюкзачке находился незаметный маячок, по которому за мной должны были прилететь, скорее всего, именно на вертолете. Дальше ты знаешь. Значит, он все-таки прилетел,  покрутился над болотом, и улетел с плохой вестью. Все, Эли, мне конец. – Том вздохнул. – Останусь ли я живым, или меня убьют, это лишь дело времени. Отсюда мне не выбраться, последняя надежда угасла. Ладно, ты права, спрашивай, если хочешь. Кстати, откуда ты можешь обо мне знать?
- Когда тебя принесли, они сняли с тебя одежду, оставив в этом виде, то есть ближе к их наряду. Остальную одежду просто выбросили, сохранив галстук, как веревку, перочинный нож и парашют. Тебе этого не понять, они выбрасывают все, что даже с первого взгляда им кажется не нужным, но, к сожалению и всех, кто им не нужен. Сегодня стоит вопрос, нужен ли ты им или нет. Если после захода солнца вождь решит отрицатель, завтрашнего утра у тебя просто не будет. Я нашла твой пиджак и прочитала все бумаги, которые были у тебя в кармане. Поэтому я знаю твое имя, должность, где и кем ты работаешь, вернее работал. Все просто, тебя устроил мой ответ?
- Но тебя же оставили? – Том поднял голову. – В чем нужна им ты? Может, и я сгожусь на это?
- Не сгодишься. – Эли отвернулась. – Я из Европы, как и ты. Участвовала в экспедиции. Нас было шестнадцать, пятнадцать ученых мужей и я в роли секретарши или стенографистки. Длинная история. Только после встречи с этим племенем, на следующее утро проснулась я одна. – Девушка грустно развела руками и замолкла.
- А что вы искали? – вздохнул Том. – Извини, Эли, я тебя понимаю. Ты здесь давно?
- Больше пяти лет. В этом племени все считают по годам, забудь про недели и месяцы. А что мы искали? – Она задумалась. – Какая сейчас разница? Том, сейчас разговор не обо мне, если ты останешься жив, у нас еще будет время поболтать. Ты можешь просто отвечать на мои вопросы? Двумя словами, да или нет?
Том кивнул.
- Ты что-нибудь умеешь делать руками? – вздохнула Эли.
Том повертел головой.
- Знаешь ли ты что-то, кроме коммерции и таких же никчемных для этой ситуации приложений? Типа экономики, психологии, маркетинга…. Например охоту, агрономию, сельское хозяйство, и так далее.
- Нет.
Эли тяжело вздохнула и поникла. Том понял, что дело – хуже не придумаешь.
- Мне тридцать три, - вдруг тихо сказала она. – Возраст Христа. Почему-то я была уверена, что в этом году что-то случится. Да, я не ошиблась, ты сидишь рядом. Только чем это может помочь тебе или мне? – Она пожала плечами. – Поверь, Том, я безумно рада, что ты сейчас здесь и мы разговариваем. Я думала, что скоро забуду родной язык. И никогда не увижу ни одного светлокожего. Сегодняшний день…. Как и остальные, он состоит из двадцати четырех часов. Двенадцать уже прошли, и осталось шесть, а может и пять. Пять часов радости, и это за пять лет мук? – Ее глаза увлажнились, и Тому стало не по себе.
- Эли, - он потянулся и приподнял ее подбородок, - пять часов, это не пять лет, но и не пять минут. И мы же белые, умные. Посмотри на этих обезьян. Конечно, ты их знаешь лучше, даже язык. Но они же обезьяны. Не спорю, как они поймали того крокодила, пещерный человек не смог бы придумать такую ловушку. Но разве мы не смогли бы придумать более умную, выгодную и хитрую ловушку для нас, нашего блага? Зачем тогда я учился? И вообще, прожил тридцать семь лет? Ты меня понимаешь? Нам надо подумать, но в этой ситуации ты знаешь все, или узнала почти все за пять лет, а я – ничего. Ты должна мне многое рассказать, честно и без утайки. И про них, и про себя. Все, только очень кратко. Чтобы нам хватило нескольких часов, а остальное время понадобится на раздумья. И мы должны что-нибудь найти. Мы просто не можем не найти ничего.
 - Эли…. – Том выдохся. Он видел, как та упала духом, просто рухнула так глубоко, что перестала надеяться выкарабкаться. Ему самому было не лучше, но почему-то ее слезы и признание в беспомощности наоборот придали ему какой-то сильный толчок. Она была девушкой, более слабым созданием, чем он. И он должен был помочь. И ей и себе. Он всем помогал, всем и всегда, когда его просили, таковым было его сердце. Ситуация была натянутой, он это понимал, но был уверен, что если они оба объединятся, то выход найдется, или на худой конец, они оттянут время, а потом найдется и окончательный выход. Неожиданно Том погладил Эли по голове, как маленькую девочку, которая еще не пошла в школу. Ему очень хотелось придать ей силы.
- Том, мне нравится твоя надежда, от нее веет даже уверенностью. – Эли не убрала руку Тома, - мне будет трудно все рассказать за несколько часов. Но еще труднее мне придется рассказывать, почему я осталась жива, а все остальные погибли. Но ты прав, надо или замолчать, или рассказать все. – Она тяжело вздохнула. – Это я выходила тебя, ты был близок к тому свету, но зачем-то я тебя все-таки вернула.
- А сколько я спал? – спросил Том, - я очнулся только вчера.
- Знаю. Ты спал трое суток, даже больше. Но я вливала тебе воду в рот, добавляя в них специальные капли. Я многому научилась у них, и результат на лицо.
- Они каннибалы?
- Нет. Но они особенные.
- А насчет оружия?
- Они не знают металла. Дерево, камень и лианы. – Эли задумалась. – Хотя металл у них есть. В нашей экспедиции почти у всех было оружие. Когда нас схватили, вождь попытался одним из револьверов разбить камень, лежащий на дороге, но не смог. Тогда он дал приказ отнести и выбросить все оружие в реку.
- В реку? – удивился Том. – Здесь рядом есть река?
- Если есть болото, должна быть и река, - усмехнулась Эли. – Сначала мне оставили жизнь просто случайно. У всех были мачете. Вождь поднял одно и долго крутил его в руках. Не помню, что на меня тогда нашло, но я подошла, подняла другое, и одним махом разрубила пополам первую, валявшуюся неподалеку палку. Она была не из тонких, но мачете разрубило ее. Это очень понравилось вождю, и теперь у них есть наши мачете, хотя они понятия не имеют, что их лезвие сделано из стали, да и им это неинтересно. После получения мачете, они расширились, и строили хижины в десять раз быстрее. Ну, и конечно охота пошла лучше. Именно мачете они убили твоего крокодила за несколько ударов, а до этого им приходилось лупить его часами камнем по голове, выжидая момент, когда тот же камень можно будет опять безопасно поднять и опустить еще раз на голову крокодила. Ведь палкой ты его не прошибешь.
- А сколько здесь вообще жителей? – поинтересовался Том.
- В этом году я задалась целью и постаралась пересчитать их. Получилось сто двенадцать. Они – охотники, хотя есть и воины. Охотников около тридцати, воинов шестнадцать. Стариков, которые уже просто сидят и никуда не ходят – восемнадцать. Старушек – шесть. Детей и подростков – двадцать четыре, и женщин, способных еще рожать, - восемнадцать. Короче, женского населения всех возрастов – тридцать четыре человека. Ровно одна треть, даже еще меньше. Я сделал то же самое, вернее такой же подсчет в первый год как здесь очутилась, и как ни странно, женского населения было немного больше, чем мужского. И людей в племени было больше, человек сто шестьдесят или около того.
- Значит, они вымирают? – удивился Том.
- Я бы сказала не так. Если кто и вымирает, то в основном только женщины. – Эли развела руками.
- Ладно, - махнул рукой Том, - статистика явно не в мою пользу. Мне кажется, что нам пора все-таки услышать от тебя сжатую, но полную информацию обо всем, что варится в этом племени. Рассказ о твоей экспедиции хоть и интересен, но его можно оставить на потом, если таковое будет. Ты готова, Эли? Сожмись, и выдай самое главное и ценное. Представь, что мы поменялись местами. Что бы ты захотела от меня услышать, и именно в этой ситуации?
Девушка задумалась и посмотрела на солнце. – Пару часов хватит? И еще час на дополнительные ответы на твои вопросы.
- Хватит, - вздохнул Том. – Не тяни, лучше начинай побыстрее.
Эли кивнула, задумалась ненадолго, и заговорила.
Глава 6. ПЛЕМЯ.

Это – необычное племя, поверь мне. Я может и не профессор, но очень много знаю в этой области. Наша экспедиция шла в другое место, и у нас была старая карта. Но путь лежал через эти края, поэтому в один тот злополучный день, мы столкнулись с одним воином, это было в полукилометре от этого поселка. Он не был отмечен на карте, поэтому встреча была неожиданной для всех. У того было только примитивное копье, и он так же как и мы опешил от встречи. Все испортил профессор Долли, он вдруг выстрелил. Минут через десять здесь были уже несколько воинов и тот же Долли выстрелил опять и убил одного. Только после этого в нас полетели копья, и из наших стреляли уже почти все. Они убили еще троих из племени, но потом попали в ловушку, то есть всех нас взяли.
Ладно, это я так, коротко. Просто для того, чтобы ты понял, это – не воинственное племя. Здесь есть воины, но только для защиты, на какой-то особый случай. Километров в тридцати или больше есть другое племя, вот оно – воинственное. Но это другой вопрос. Если бы тогда мы не проявили воинственности, нас бы может и сопровождали бы немного, но никого бы не тронули. К сожалению, я это поняла только в плену. Это – племя охотников, да еще и очень искусных. Они не знают железа, но ты не представляешь какие они мастера в своем деле. У них может сотня разного вида капканов, из лиан, палок и выкопанных ям. До мачете, они копали и рубили деревья только заостренными камнями, которые легко можно найти у реки. Но они не мастера работы по камню, просто они знают, как их затачивать, один о другой, небольшая хитрость. Благодаря их навыкам племя всегда было обеспечено едой, вернее мясом. В других племенах что-то садят, выкапывают корни, короче едят много растительности, а мясо наоборот является редкостью. Здесь же – племя охотников-мясоедов, им нет надобности что-то садить, хотя плодами деревьев они тоже не брезгуют. Я тебе уже рассказала структуру племени, легко увидеть, что охотников в нем больше всего. Добыча есть каждый день, они ее жарят и распределяют между каждым без исключения. Огонь они добывают еще доисторическим способом, но редко, у вождя в его хижине он всегда есть, лучин хватает на то, чтобы от них в любое время можно было бы разжечь костер.
Это все об их профессии, если можно так сказать. А теперь об устройстве поселка. Вождь и шаман, всеми правят только эти двое. Они оба явно умнее других, хотя их мышление для нас очень примитивно. Даже в охоте они гораздо умнее. Они – язычники, но никогда не делают жертвоприношения из людей. Только туши или тушки животных и птиц. С виду – очень даже миролюбивое племя, хотя определенная жестокость существует внутри. И касается это, прежде всего женщин, хотя это небольшая редкость в здешних, да и других племенах. В женщине они видят только машину воспроизводства, и соответственно к ним относятся. Дети и подростки строго распределены. Девочки содержатся в отдельных хижинах, вернее в двух. На сегодняшний день их только десять. Когда какой-то из них наступает двенадцать лет, ее отдают мужчине, пока она не забеременеет и родит. После рождения ребенка у нее есть три месяца, а потом происходит то же самое, и так до тех пор, пока она достигает возраста, когда рожать уже не может. Но редкие женщины его достигают, поэтому старух сегодня в племени всего шесть. Для вождя они не существуют, хотя их и кормят, они – лишний балласт для племени. Старики еще хоть могут давать советы по охоте и делиться опытом, а так же учить молодежь. А что может старая женщина? Вождь смотрит на них брезгливо и ждет быстрейшей смерти. Его мировоззрение основано лишь на том, что нужно племени, а что нет. И решает он это за минуты. Те же самые револьверы и пара ружей, которые они забрали у нас, могли бы сослужить им огромную службу, но он просто подержал их, и как я тебе сказала, попытался расколоть камень. Он даже не задумался, как из этого предмета могли быть убиты четверо его соплеменников. И он всегда такой.
Кстати, о тебе. Он послал меня сюда, чтобы я с тобой поговорила. В зависимости от того, какой рассказ я принесу и передам ему до заката солнца и решит твою участь. Если я сумею доказать или показать какую помощь ты можешь принести племени, он оставит тебя в живых или нет. Как с тем же револьвером. К сожалению, на этот момент у меня нет ни одного аргумента в твою пользу. Кстати, я тебе нравлюсь? – неожиданно спросила она Тома.
Тот опешил. Его голова старалась понять в этот момент устройство племени, а больше всего – логику мышления его вождя. Он поднял глаза в изумлении.
- А причем здесь это? – насторожился он. – Хотя, да, ты симпатична. А я?
- Ты – тоже. – Грустно улыбнулась она. Но сейчас ты поймешь, почему я это спросила. Как тебе нравятся эти аборигены, или индейцы? Я даже не знаю как их и назвать. Они живут обособленно и не ищут никаких контактов с кем-либо. Лишь раз в два года этот вождь встречается с тем другим, я тебе говорила о воинствующем племенем за тридцать километров отсюда, хотя никогда их не видела. И возвращается он быстро, видимо разговор их никогда не затягивается.
- Как мне эти обезьяны? – вдруг рассмеялся Том. – Я не раз был в зоопарке и видел и горилл, и шимпанзе, даже орангутангов. На расстоянии они мне казались забавными, но от непосредственной встречи с ними лицом к лицу меня просто тошнит. Тем более зная, что в данный момент я полностью он них зависим. Я просто брезгую ими. А тебе?
- То же самое. Но фокус в другом. Они смотрят на нас абсолютно также, и чувствуют то же самое. Кроме зависимости. Мы кажемся им уродами.
Том вспомнил, что он читал в глазах местных жителей, когда шел в первый раз к вождю. Наверное, Эли была в чем-то права.
- Ладно, Эли, - согласился Том, - я уже кое-что понял. Женщины здесь производительные станки, упор ставится на охотников. А воины просто охраняют деревню от неожиданного вторжения. Вождь заботится о поселке, но самым примитивным образом. То, что нужно сейчас, он оставляет, остальное выбрасывает. Кстати, здесь есть кладбище?
- Нет. Мертвых относят к реке и просто туда бросают. Как в Индии, только здесь их не сжигают.
- А твоя экспедиция?
- То же самое. Они не любят убивать людей и делают это, в крайнем случае, и только в целях самозащиты. Всех наших мужчин раздели догола и отвели к той самой реке, а потом по одному просто столкнули в воду. В том месте очень быстрое течение, много водоворотов, камней. К тому же там полно пираний и там часто появляются крокодилы. Шансы на выживание равны нулю. – Эли опустила голову.
- Ладно, - задумался Том, - что еще? А шаман?
- Мне кажется он умнее вождя, вернее, дальновидней. Но он не силен в охоте, и, так же как и остальные слепо тому подчиняется. Попасть к нему на аудиенцию можно только после разговора с вождем, вернее после его разрешения. И на вид он такая же обезьяна, как и все остальные. Хотя, по первой его просьбе вождь незамедлительно встречается с ним, значит, уважает.
- Может тот дает ему дельные советы, ведь ты сказала, что шаман дальновидней?
- Может, даже, скорее всего. – Эли пожала плечами. Я живу недалеко от вождя, там есть три вигвама, если их можно так назвать, по шесть девушек в каждом. – Вдруг она резко изменилась. Опустив голову, она стала просто плакать. Сначала Том замечал одиночные капающие слезы, потом их стало больше, а под конец затряслись плечи. Эли просто рыдала.
 Том придвинулся и обнял ее за плечи. Он пытался что-то говорить, гладил девушку по голове, но успокоилась она лишь через четверть часа. Плача не было, но она не поднимала головы. Том терпеливо ждал.
- Ладно, - послышалось ему, - я должна тебе все рассказать. Я не соврала тебе ни в чем, просто не все сказала. Поверь, мне трудно это говорить. Ты спрашивал меня, почему меня оставили, одну из всех? Нет, не из-за мачете. Оно сохранило мне лишний день моей жизни, не больше и не меньше. Видимо на решение моей судьбы повлиял тот же шаман. Я тебе уже рассказала о структуре племени. Видимо и шаман уже давно понял, что к чему, и сделал выводы такие же, или похожие на наши. Число женщин, вернее станков-воспроизводителей становилось все меньше, соответственно падало и количество людей в племени. Родившихся девочек берегли как зеницу ока. Не знаю, с чем это все связано. Может с генетикой, или кровосмешением, или еще с чем-то, но факт был на лицо. Вождь наверняка не задумывался об этом. Вождь, но не шаман. Видимо перед решением, что делать со мной у них состоялся разговор, после которого меня оставили, то есть не повели к речке. Но лучше бы повели. – Эли затихла, а у Тома было предчувствие, что он вот-вот услышит что-то горькое и грязное, и не ошибся.
- В ту же ночь, - Эли говорила уже почти шепотом, - меня повели к вождю и распяли как Христа прямо на земле в его хижине с помощью лиан и колышков. Потом …., - она всхлипнула, - эта горилла чуть не задавила мое тело своей тушей. Я кричала и извивалась, но куда там. Он изнасиловал меня, быстро и брезгливо. Потом еще раз, и еще….
- Успокойся, - сказал с горечью Том и сплюнул в сторону. – Скотина! Я бы пристрелил его первого, если бы только смог. А почему брезгливо? – он сам не знал, зачем он спросил это.
- Им нравятся только свои женщины. Толстые, со свивающимися грудями, черные и с обезьяньей мордой. Он насиловал меня, но морально насиловал и себя. Я была ему омерзительна, я чувствовала это. У него не было ко мне никакой, даже животной похоти. Поэтому каждое насилие было быстрым. И после каждого он обмывался водой, как от прилипшей грязи. Извини Том, давай закончим на этом, я больше не могу….
- Эли, забудь, - сжав зубы, грустно сказал Том. – Меня никто не насиловал в жизни, но я читал и видел по телевизору, что многие жертвы потом или кончали с собой, или просто сходили с ума. Ты же выдержала и живешь с этим пять лет.
- Выдержала?! – Эли подняла голову, и зло на него посмотрела. – Ты думаешь, это можно выдерживать?!
- Извини, - Тому стало больно, - у меня просто вырвалось. Я больше не буду.
- Да, я выдержала. Но на утро, когда очутилась в своем вигваме, тут же попыталась повеситься с помощью тех лиан, которыми меня распяли там, на земле. Их разрезали, но они еще болтались на моих запястьях и щиколотках. Я связала их, и пока все еще спали, сделал петлю и…. К сожалению, она не выдержала. Нет, не лиана, а мои узлы. Другие женщины проснулись, а меня уже через полчаса перевели в одиночку. Хижин в деревне много, ведь население упало. Ко мне приставили воина, он спал в той же хижине и не отступал от меня ни на шаг, даже когда я выходила в туалет, вернее в лесок, просто отворачиваясь. Так продолжалось два месяца, пока я не осознала, что беременна. Но тогда ко мне приставили еще одного воина, только снаружи. Да, я поняла их замысел. Видимо шаман посоветовал вождю испробовать этот вариант. Наверное, он и раскрыл ему ту статистику, или ее часть, о которой я тебе уже рассказала. Из меня решили сделать такой же станок, только брезгая им же, унижая его, и ожидая лишь продукции, которую он мог дать. Тебе это не понять, Том…. – Эли не плакала, но говорила с такой грустью и болью в голосе, что у Тома просто заболело сердце. Оно горело, и Том пытался незаметно его массировать, благо, что Эли не поднимала голову.
- Ты была замужем? – просто спросил он.
- Была. Пять лет. А потом развелась. Он был хороший, и он был моим первым мужчиной. У нас не было детей, ведь дома я проводила лишь два месяца в году. Иногда три, а остальное время – экспедиции, раскопки, командировки. Какие дети могут быть в такой семье, вернее при такой матери?
- Эли, а что было дальше? - Осторожно, и как можно мягче спросил Том.
- Я родила девочку и кормила ее три месяца. А потом ее забрали, поселив в хижину детей или подростков. Я редко вижу ее, и она понятия не имеет, кто ее мать. Она получилась мешанкой, темная, почти черная, но лицо у нее было моим, не обезьяним. В тот день, узнав, что я родила девочку, ко мне пришел даже вождь и похлопал меня по плечу. Он был рад, что в племени появился еще один будущий станок-воспроизводитель. А через три месяца все повторилось опять: та же хижина вождя и все такое. Я опять забеременела, но через девять месяцев родила мальчика. Его забрали уже на следующий день и больше я его никогда не видела. Том, ты не знаешь, что чувствует женщина, когда у нее перегорает молоко. Я истекала им, но до меня никому не было дела. К тому времени я уже хорошо знала их язык и однажды не выдержала и попросилась к вождю. Естественно я хотела знать, что стало с моим сыном, но разговор получился коротким.
- Твой сын – это смесь настоящего охотника с уродливой никчемной расой. Из него никогда не вырастет настоящий охотник, ни воин. Тогда, какая же от него польза? Забудь, и рожай девочек.
Я поняла, что его отнесли к той же реке и выбросили. Я уже знала ход мыслей вождя, и ни в чем не сомневалась. Наверное, месяц я рыдала, а через два все повторилось. Потом я  опять родила мальчика, и все повторилось, как и тогда, он исчез на следующий день. За пять лет в племени я больше никогда не родила девочку. А месяц назад вождь вызвал меня сам.
- Вью, - сказал он мне, - от тебя нет никакой пользы, твои мальчики никому не нужны. – Они все называли меня этим именем, Вью. Он переводится с их языка как протухший. Но мне было все равно. – Я не хочу больше осеменять тебя, мне это противно. Я еще подумаю немного и решу. Или избавлюсь от тебя, или отдам тебя остальным мужчинам. Но если и после них ты не родишь девочку, от тебя уже точно не будет толку. Мы ведь кормим тебя, уже пять лет, а что ты дала взамен? Одну девочку? Это хорошо. Но пять лет твоего содержания не оправдывает даже ее. Ты поняла?
Мне нечего было сказать. Я поняла его примитивную логику. И все последнее время я живу как в аду. Нет, меня никто не тронул, но это может произойти в любой день. Я только молю, что бы меня повели к той реке, я не знаю, что будет с моим рассудком, если вождь все же решит пустить меня по рукам. – Эли не выдержала и зарыдал.
Том сидел как в тумане. Еще никогда ему не было так больно. Сердце горело, а душа готова была разорваться на части как мыльный пузырь. Но чем он мог помочь ей, если завтра утром он сам может не проснуться? Ведь после решения вождя его отведут к той самой реке, если…. – Если что? – грустно подумал он. Рассказ о потопленных мальчиках Эли не оставлял ему ни единого шанса. Если те были смесью с местным народом и их топили сразу же без размышлений, то примитивная логика вождя ему, Тому, не оставляла никаких надежд. В чем он мог быть полезен племени? Он, коммерсант, который кроме поиска и подписания выгодных контрактов для своей фирмы ничего не умел.
Эли молчала. Молчал и Том. Сейчас он осознал всю ситуацию, и от его бравости не осталось и следа. Он падал в ту же яму, куда упала Эли, и выкарабкаться из нее он не видел никакой возможности. Ему было жалко Эли, но и себя тоже. Почему тогда парашют не оставил его в болоте, а лишь замочил ноги и вытянул на сушу? Все. Это уже точно конец. Но внезапно он вспомнил о девушке. Его самого, несомненно, поведут к реке, а ее – под вопросом. Пустить ее по кругу обезьянам, было невыносимо даже представить. Боже! Спаси хоть ее! Пусть нас вместе поведут к реке и сбросят обоих! Это будет жестоко, но милосердно.
Эли поднялась.
- Нет надобности, сидеть рядом, - угрюмо сказала она. – Не знаю о чем тут думать, и что я могу сказать вождю. Извини меня, Том, я не вижу даже лучика надежды. Думай ты, а если хоть что-то появится – скажи своему воину мое имя, Вью, и он пошлет за мной. У нас осталось только два часа….
- Эли, поверь, я буду думать, - в голосе Тома уже не было прежней уверенности, - но он хотел приободрить, прежде всего, ее. – Только прошу тебя, отбрось прошлое, и подумай о сегодняшнем дне. Ты мне много рассказала, но сжато. Может в твоей голове проскочит хоть какая-то искра. Тогда сразу беги ко мне, может, мы ее раздуем.
- Да, конечно, - Эли повернулась и медленно с опущенной головой побрела по просеке. Том еще долго смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом. А потом встал и вернулся в свой хлев.
Глава 7. ВЫХОД?
Улегшись на своем сене, Том задумался. То, что он услышал от Эли было варварством, но что можно было ожидать еще от этих обезьян? Ее история больно впилась толстой острой костью в его сердце, но эта кость не была единственной. То, что уже сегодня ночью он сам, скорее всего, умрет, было, второй костью. Может, были и какие-то еще маленькие косточки, но они просто исчезли из виду под или между этими двумя невыносимыми острыми костями.
Том задумался и очень глубоко. В своих мыслях он перебирал всю свою жизнь, начиная даже с периода, когда был подростком. Он вспомнил, что сам сделал рогатку и стрелял по банкам. Пригодится ли это племени? Возможно, но где взять резинку? Без нее рогатка не выстрелит. Да и вообще, даже своей рогаткой, если бы и была резинка, он оттянул бы свой конец максимум на неделю. Неожиданно он почувствовал нестыковку в рассказе Эли. И именно в отношении себя. Он не хотел, но авария самолета, что уже было для него трагедией, забросила Тома к той лужайке. Он не постарался приблизиться к этой деревне. И он не оказал, вернее просто не мог оказать какое-либо сопротивление кому-либо. Эли же говорила, что эти обезьяны не кровожадны и не воинственны. И если бы ее экспедиция не начала тогда стрелять, их бы сопроводили и забыли бы о них. Почему же его, как и крокодила забрали с собой? Ради интереса? Но тогда, зачем им его смерть, если он сам бы умер на той же лужайке? Получается, что они же его и спасли. Зачем? Для того, чтобы потом сбросить в реку? Никакой логики не было. Даже, как-то понимая тупость вождя, он, Том, был вообще ни к чему не причастен.  – Том даже приподнялся. У него появилась какая-то увеличивающаяся в размерах надежда. – Почему же Эли была уверена, что если она не докажет его пользу для племени, его отведут именно к реке? Нет, его должны отвести подальше от деревни, но не к реке, и просто отпустить где-нибудь в джунглях. Этим поступком все становилось на свои места, если же Эли не договорила чего-то еще очень главного и важного. А может?!.... Том сел. – Эли сама была на краю пропасти. Том прекрасно ее понимал, особенно одну из ее двух перспектив. Это было бы просто невыносимо не только для нее, а и для сердца самого Тома. Лучше бы он этого не слышал, хотя бы эту, ее личную историю. Она и была одной из двух костей, сидевших сейчас в его сердце. Вторая кость стала уменьшаться в размерах, логика Тома подействовала на нее. Нет, его не должны были убить, если все было так, как описала девушка, его просто отпустят. Да, это меняет, но не многое. В одиночку в джунглях, даже найдя реку и черпая  из нее воду чтобы утолить жажду, он скончался бы через неделю или от каких-то гадостей, которыми кишели джунгли, или просто от голода, а может и от самой воды. Его зажигалки не было, и среди перечисленных вещей, которые забрали и не бросили в болото, Эли зажигалку не упомянула. А без нее он никогда бы не смог добыть огонь, а значит, и прокипятить речную воду. Да, это было грустно, но все же это был шанс. Шанс каким-то чудом выжить. Сбросив его в реку никаких шансов на выживание не было. Но почему она….. Есть! – неожиданно вслух воскликнул он. – Наша логика и наша натура. Эли сидела на краю пропасти и ждала, что ей принесет возраст Христа. Он ей принес его, Тома, хотя и никчемного. Но он был белым, и с ним можно было по-человечески общаться. У Эли появилась хоть маленькая, но надежда, что каким-то образом его появление может на что-то повлиять, или хотя бы оттянуть время. Ее рассказ, а именно заверение, что Том может завтра не проснуться, могло быть простым и естественным спектаклем. Но даже если это и так, он ни в чем не винил девушку. Борьба за выживание, желание избавиться от мук и позора, да и вообще. Наверное, и он, Том, поступил бы в ее случае также, или почти также.
Том встал и заходил по сараю. Картина раскрывалась шире и глубже. Но уверенность прибавилась. Нет, его, Тома, отведут и отпустят, одной костью станет на сердце меньше. Он даже улыбнулся. А вторая? Может, можно просто уверить себя, что Эли отведут к реке без каких-либо других вариантов? Да, она погибнет, но и у него были мизерные шансы на выживание. Может, ему будет даже хуже, ведь часто быстрая смерть предпочтительнее медленной, да еще и в муках. Все складывалось как нельзя лучше. Вскоре, он позовет ее и сыграет в ответном спектакле. Он скажет, что выхода нет, и покорится смерти. Он убедит ее пойти и рассказать всю правду, что он этому племени не нужен ни с какой стороны. Пусть делают что хотят.
Неожиданно он почувствовал, как боль от второй кости, всаженной в его сердце, стала тоже понемногу затихать. Что ж, он и Эли – белые, и оба не только из того общего для обоих мира, но даже с одного континента, а может и с одной страны. Но в этой ситуации, они выступали каждый сам за себя. Том не отправлял Эли в экспедицию, и никакой вины за ее положение не нес. Она же не подстроила неполадки в самолете, и не была за него виновна. Просто случайность, и двое как встретились, так и разошлись. В чем же проблема? Ему внезапно захотелось увидеться с Эли, чтобы побыстрее закончить спектакль и с полным облегчением вздохнуть. Но он решил не спешить, а обдумать все еще раз. Особенно свою роль в образе актера.
Он вернул цепочку мыслей назад, в самое начало, и прошел заново все этапы, пока они не закончились. Нет, он не нашел ни единого изъяна, кроме одного: кость Эли в его сердце опять разболелась. Его же кость практически исчезла. Хотя, после того как его отпустят, она снова появится, но это будет не сегодня, он это осознавал. – Что? – грозно спросил он вслух, обращаясь, скорее всего к своему сердцу. – Ты хочешь сказать, что я – эгоист? Удивило…. Я всегда был им. Тем более такова эта экстремальная ситуация. Я помогал всем другим? Сотрудникам, друзьям и просто людям, а теперь даже не пытаюсь? А почему ты так решило? Разве я не думал, не искал выход для обоих? Ты не вправе меня корить. Я просто не вижу другого выхода, и из двух спасаюсь хоть один. Ее не спасешь. Если ее оставят и пустят….? Но это же не наверняка, половина наполовину. Ты меня и за это коришь?
Вдруг Тому пришла еще одна мысль. Если сердце винит его именно за это, надо предложить, посоветовать Эли пойти сначала к шаману, и наврать ему с три короба. Мол, по ее линии у ее родителей, бабушек и прабабушек всегда рождались только мальчики. Что она была первой девочкой в семье, а потом пошли братья. Трое. Нет, пятеро. Ее первая в племени девочка была просто явным исключением, а все последившие мальчики было абсолютно естественным явлением. И оно так и будет продолжаться. Конечно, надо было как-то схитрить, чтобы тот не почуял подвох или давление. Но если он поверит, то даст вождю лишь один совет. А значит, ее больше не будут мучить, отведя просто прямо к реке. Эли хотела повеситься, и ее сегодняшняя боль показала, что в душе она не отбросила эту затею. Значит, это и есть выход. Он должен будет устроить ее. Как я раньше об этом не подумал?! – воскликнул он.
Прикинув в уме, что он думал и осмысливал все час, а может и больше, он направился к двери и ногой распахнул ее. Его стражник как всегда был на своем месте.
- Вью, - громко сказал Том, а потом повторил еще раз, показывая рукой в воздухе, путь издалека, с той стороны поселка, до этого места, где сейчас стояли оба. Тот о чем-то задумался, а потом отвернулся и издал целую очередь опять же непонятных гортанных звуков в сторону, где жил вождь. Но Том все же уловил между ними слово Вью, и опустился на землю. В ответ послышался другой набор звуков, и охранник удовлетворенно повернулся к Тому и просто кивнул.
Девушка появилась из-за поворота уже через десять минут. По мере ее приближения, сердце Тома заколотилось. – Ничего, милое, - подумал он, - надо выдержать, а потом все кончится, и ты успокоишься.
Уже через пять минут Эли опять сидела перед Томом. Она грустно молчала, но не опускала головы. Скорее всего, то, что он ее позвал раньше времени, могло означать какой-то придуманный им шанс. Эли смотрела Тому в глаза, пристально и с надеждой. Но тот начал первым, не дожидаясь вопроса.
- Что-нибудь придумала? – участливо спросил он, не заметив, что опустил глаза. Начинался спектакль. Том уже знал ответ. Если бы он был положительным, она бы сама к нему пришла, без зова.
- Нет, Том. Хотя поверь, все это время я думала. А ты? – Том попытался поднять глаза, но они явно бегали по сторонам.
- Я все обдумал, но…. Ничего. Вернее, то, что я тебе предложу, может показаться кощунственным.
- Да говори же ты! – Нетерпеливо наклонилась она к нему.
- Эли, у нас нет выхода, вернее у меня, да и у тебя тоже. Я все продумал, но ничего не нашел. Поверь, мне очень тебя жаль, да и себя тоже. Мне придется умереть, я даже уже с этим свыкся. Но… - он не знал, как это произнести, - как я понял, тебе грозит или смерть, или что-то гораздо хуже. Что бы ты выбрала? Подумай, от твоего ответа будет зависеть мой совет.
- И ты меня спрашиваешь? – возмущенно удивилась та. – Все пять лет я думаю, как же покончить с собой, и ты этого еще не понял? Я жду этой возможности и моя единственная мечта, этого дождаться. Я знаю, сбоя не будет, это мой последний шанс. Так что ты хотел сказать?
Том старался изо всех сил подбирать слова и интонацию, пересказывая свой план насчет Эли, то есть пойти к шаману, наврать ему, а потом вождь просто примет единственное решение. Но как он не пытался, ему так и не удалось ни минуты смотреть девушке прямо в глаза. Окончив, он очень глубоко вздохнул и опустил голову.
Наступило молчание. Его прервала Эли.
- Неплохой план, - неожиданно произнесла она, - почему я сама об этом раньше не подумала? Том, Бог дал мне в возрасте Христа тебя, а ты – этот план. И это – прекрасно! Я сделаю все, чтобы он сработал. Он не может провалиться. Значит оба? А может, нас двоих вместе поведут к реке? Это было бы здорово. Я не то, что не боюсь умереть, а просто жажду этого. С тобой похуже. Ты не перенес того, что перенесла я, и жажда смерти тебе не может быть свойственна. Наоборот, ты бы должен цепляться за жизнь всем, чем можно. Но, если нет надежды выкарабкаться, то…. Не удивляйся, но все это время я думала только о тебе, ведь это глупо с твоей стороны умирать….
- Знаю, - перебил ее Том, и сердце его застучало опять, - я просто представил, что тот мой самолет разбился вместе со всеми пассажирами, погибли все, в том числе и я. Несчастный случай, и только. Мне стало немного легче.
- Держись, Том, и огромное тебе спасибо. – Он почувствовал, как та поцеловала его в лоб. – Пойду готовиться к разговору с шаманом, мне действительно надо его убедить. Значит, есть надежда, что к реке нас поведут вместе? – спросила она немного веселым голосом и Том вздрогнул. Эли поднялась и пошла, а он вернулся в свой сарай.
- Странно, - подумал он, - в ее разговоре не прозвучало ни одной нотки сомнения, что его поведут к реке. Может, это не был спектакль с ее стороны? Может она чего-то не досказала? И почему он не задал ей этот вопрос? Что-то здесь неладно. Или я просто чего-то недопонимаю. Но чего? – Он лежал опять на подстилке и думал. Опять, как и вначале, болели уже обе кости, воткнутые в сердце. У него появились явные сомнения, что его отпустят. Да, это были просто сомнения, но как он их не пытался отогнать, они, исчезая на секунды, появлялись опять.
Его отвлек стук в дверь, и Том поднялся и вышел. Это была Эли, и, причем в каком-то возбужденном состоянии.
- Том, у меня возникла мысль. Я думала над твоим планом, готовилась, но вдруг…. – она опустилась на землю. То же самое сделал и он.
- Говори, - уже нетерпеливо попросил он. – Пусть это будет нелепо или фантастично, только не молчи.
- Твоя идея была прекрасна. Была и есть. Но на фоне ее у меня появилась другая. Извини, она дерзкая и покажется тебе эгоистичной, но попробовать можно, если ты конечно согласишься.
- Соглашусь ли? – не вытерпел Том, - ты что, в игрушки играешь?
- Нет, что ты! – Эли отпрянула. – Ладно, я тебе рассказу, а решать тебе. – Она пыталась сосредоточиться. - Это твой план, только дополненный. Да, я пойду к шаману, и скажу все, что ты мне посоветовал. Нет, не так. – Она сбилась, но потом продолжила. – Я сказу, что у меня три сестры, и моя первая дочка здесь в племени была естественным явлением, а вот последующие сыновья – исключением. Я совру все наоборот, что по моей линии всегда были девочки. Я дам ему понять, что моей вины нет, и не было, что во всем был виноват вождь. И….
- Тогда он посоветует вождю пустить тебя по рукам, - прервал ее Том. – Ты этого хочешь?
- Нет, послушай меня. Я скажу, что долго с тобой беседовала, а это – правда. Что ты ни охотник, и ни воин. Но у тебя шесть сестер, и по твоей линии всегда рождались девочки, только ты один был исключением. Если он поверит, я добью его. Я постараюсь убедить  его, что если свести нас обоих, то гарантия рождения девочек естественна и неотвратима.  И если он поверит, то мы оба останемся живы, шаман убедит вождя. – Эли смолкла.
- Как это, свести нас? – не сразу понял он. – В смысле….
- Да, Том. Я была бы рада этому. Поэтому и сказала, что вопрос только в тебе.
- Эли, - Том даже зажмурился. – Я никогда не был женат и у меня нет детей. Я тебя вообще не знаю. Твое предложение я не назвал бы бессмысленным, но спать с тобой после всех этих обезьян, а потом еще и иметь общего ребенка…. – поверь, это не так просто. К тому же, может родиться мальчик, а значит, у нас будет только девять месяцев свободы, вернее жизни, свободой это не назовешь. И что тогда? – Он с трудом поднял глаза и посмотрел на девушку.
- Я могу ответить лишь на последние вопросы, - грустно сказала она. – Девять месяцев, для двоих разумных белых интеллектуальных людей, это большой срок. К тому же, может родиться девочка, а это еще несколько лет, даже не знаю сколько. Нам придется тогда зачать еще одного ребенка. А там будет видно в зависимости от того, кто будет рождаться. Не знаю как ты, а я верю в чудеса. Не может быть, что даже за девять месяцев мы не сообразим, как отсюда свалить. А насчет близости, это конечно решать тебе. Ты же знаешь, это никогда и никому не откроется. Ни одного ребенка нам не отдадут. А если мы выберемся, кто узнает, что здесь было между нами?
- Кто? – удивился Том. – Если мы и выберемся, мы сами будем знать, что здесь было. Эли, дорогая, - он постарался говорить ласково и мягко, - у меня особенный характер. Да, я спал со многими, но узнав, со сколькими они спали до меня, мне становилось противно, и я рвал все концы. Я знаю, что это не твоя вина, и я бы даже не заметил, что ты спала с мужем. Но ты несколько раз лежала под этим орангутангом, ты не представляешь, как мне…. – он не находил слов. – К тому же, ты могла подцепить любую грязную болезнь….
- Том, но ведь дело идет не о болезнях, ни о твоем характере, а о двух наших жизнях! – Эли была готова сорваться на крик. Неожиданно она вскочила на ноги. – Да пошел ты знаешь куда? Чистюля нашелся. Девственник. Тебя бы хоть на пять минут положить на мое место, посмотрела бы, что с тобой стало! Тебя можно назвать мужчиной? Ты похож на него, но только внешне. Внутренне ты не лучше этих обезьян! Господи, кого ты мне послал! – Она сложила руки вместе, как в молитве и подняла голову к небу.
- Эли! – Том резко поднялся. – Разве я сказал тебе нет? Зачем меня унижать? Я просто сказал, что надо подумать. Что в этом такого? Извини, что у меня такой характер, но он же был в том мире. Ты – женщина. Ты можешь понять, что если я не сломаю свой характер сегодня, у меня просто ничего не получится? Сомневаюсь. Ты знаешь мужской механизм? Ты знаешь, что такое, когда не встает? Нет, не из-за отсутствия влечения, ты мне нравишься. А именно из-за дурного характера? Может из-за моих же дурных предрассудков? Я могу прыгнуть с парашютом, сломать ветку, добраться вплавь или высказать умную мысль. Но я не могу повлиять на свой механизм, потому что он регулируется только головой, и тем, что в ней устоялось годами.  Дай мне время, и я отвечу, скорее всего, положительно. Но если у меня ничего не выйдет, нас обоих отведут к той же реке уже наутро. – Том выдохся.
- Извини, - тихо сказала Эли. – Думай, конечно. Только уже через полчаса я должна быть у шамана. С любым из двух вариантов. Не мне решать с каким. Я пошла, если что – зови, если успеешь. – Она развернулась и медленно пошла обратно.
- Эли, вернись! – крикнул Том. – Ты можешь посидеть тут минут десять? Тут, где угодно, только снаружи. Я буду внутри, но выйду и скажу тебе все как есть, обещаю.
- Могу, - равнодушно повернулась она. – Но только десять минут.
Том пнул дверь и вошел в свой сарай. – Боже, помоги, - сказал он вслух.
Сама идея была заманчивой, и он этого не отвергал. Вместо смерти двоих, или одного, появился шанс остаться на девять месяцев живыми обоим. Эли была права, это бы срок, и он мог быть продлен еще на годы, хотя Том был согласен, что и за девять месяцев можно дать деру отсюда. И если его оставят в джунглях одного, это не одно и то же, если они будут вдвоем. Но, взять на себя ответственность иметь детей? И если это будет мальчик, представлять, как того кидают в реку? И спать с женщиной, которую десятки раз имел тот мерзкий орангутанг? – Он вздохнул. Да, ее насиловали, и она ни в чем не виновата. А если бы ее действительно изнасиловало бы племя настоящих обезьян, животных джунглей? Или банда подростков в том же городе, откуда она приехала? Какая разница и есть ли она? Эли не выбирала насильников, и уж конечно все это для нее было страшным сном. Она была сильной, вернее, сильнее, чем любая из его прошлых подружек. Она и хотела быстрее умереть, и цеплялась за жизнь. Пять лет такой жизни! Наверное, электрический стул ей был милее в этот момент. А он? А что он? Он действительно был готов помочь ей, ей и себе тоже. Но его запросто могла подвести и голова, и сморщенная сосиска между ног. Значит, дело в голове? Да, ей было как-то противно совокупляться с этой девушкой, зная ее прошлое. А значит, и сосиска так и останется сморщенной. Хотя, шанс есть, но совсем небольшой. Он не сможет изменить голову за десять минут, это было нереально. А если на время просто отключить голову? – подумал он. – Если удастся, будет просто физическое действие с естественным концом, но как ее отключить? А может Эли знает какие-нибудь напитки, которые употребляют шаманы перед ритуалами? Их сознание уносится куда-то ввысь, а тело остается на земле, даже не покачивается. Такое он тоже видел по телевизору. Это был бы выход, только если такое здесь есть. – Ладно, - решил он, - будь, что будет. – Он встал и направился к двери.
- Согласен, - сказал он, как только девушка поднялась. – Иди к шаману, только вот что. Спроси, может у него есть какое-нибудь зелье, которое хоть на полчаса отключает голову, но не тело? Скажи ему, соври, что у меня были другие женщины, непохожие на тебя, и что мне не помешало бы забыться в какой-то момент.
- Том, ты – импотент? – осторожно спросила та.
- Нет, и никогда им не был. Просто это действительно какой-то сбой в моей голове, поверь, я сказал тебе правду.
Эли вздохнула, но с облегчением.
- Тогда мы еще увидимся. Не знаю где, как и в какой роли. И спасибо тебе, Том. Извини меня.
- Ты меня извини, - Том поднял глаза. – И удачи!
Он опять следил за уходящей девушкой, пока она не исчезла из виду, а потом вернулся в сарай. Оставалось просто ждать заката солнца.
Глава 8. РЕШЕНИЕ.
Том долго лежал на подстилке, ворочаясь, садясь, опять укладываясь и меняя позы. Он даже поджимал ноги, а иногда переворачивался на живот. Колючая высохшая трава и листья абсолютно ему не мешали. На этот раз он думал об Эли, и только о ней. Самое главное в их плане должна будет сыграть она. И только если ей все удастся, наступит его черед. Чем это кончится, он не знал, но был уверен, что сделает все, что можно и нельзя, лишь для того, чтобы выдавить из себя хотя бы несколько капель. Но это он оставил на потом, а сейчас он переживал за девушку. От нее зависел первый шаг, убедить шамана, заставить его ей поверить. Это было непросто, тот не был сплошным тупицей. Второй шаг, если бы он состоялся, уже зависел только от шамана, вернее, от его разговора с вождем. Он был бы не легче, ведь вождь да, был тупицей. Он решал вопросы быстро и, зачастую не стараясь что-то обдумать. История с револьвером и камнем подтверждала это. И с мачете тоже. Ну а последний шаг сделает вождь. После заката солнца он вынесет свой вердикт. Он может касаться их обоих, или хотя бы Тома. И кто мог сейчас знать, каким он будет?
Время тянулось невозможно медленно. Иногда Том вставал и выходил наружу, только лишь для того, чтобы взглянуть на солнце. Оно уже шло к горизонту, но еще не зашло, а он помнил, что решение будет только после захода солнца. Оставалось не более часа, но он шел так медленно, что у Тома разболелась голова. Он уже ни о чем не думал, а тихо лежал на подстилке с закрытыми глазами.
Наконец, в дверь пнули, и он сразу же вскочил, направляясь к двери. На этот раз он увидел еще одного охранника, и тоже с копьем. – Охрану усилили, - усмехнулся он про себя, - вместо одного – двое. Хотя разумно, ведь было темно.
Он даже не заметил жест копьем, а сам пошел по просеке туда, куда его сегодня уже водили. Сердце его так лупило, что вдруг захотелось заплакать. Он понял, что сказывается моральная усталость и напряжение, ведь его вели в суд, а потом могли отвести и на виселицу. Естественно, поговорить с Эли до суда не было никакой возможности. Но его ноги перебирали быстрее и быстрее, а охранники не отставали. Наконец, они свернули за поворот, и даже в темноте и издалека Том узнал знакомый шатер вождя. Его подвели ко входу, он сделал шаг вовнутрь, а охранники остались на улице.
Все было, как и тогда, много лучин, света и вождь на том же самом месте. Только людей было больше. Рядом с вождем сидела другая обезьяна, немного постарше, но Том сразу узнал шамана. Кроме обычной юбки, у того был еще и венок на голове. Тело вплоть до лица, было расписано белыми и черными неровными линиями, а палочки и побрякушки во множественном количестве висели, где попало, даже на ногах. Слева от Тома, подальше от вождя и шамана, расположились три старые обезьяны. А справа – стояла бедная Эли, ей даже не предложили сесть. Они перекинулись взглядами, но Тому ничего не удалось прочесть на ее лице, хотя она была в таком же положении, как и он, также ожидая решения. На всякий случай Том поклонился вождю и застыл.
Минуты две-три все его пристально рассматривали. Но ни в одном взгляде он не уловил ни сочувствия, ни уважения. Вождь, наконец, что-то сказал, вернее, издал какие-то звуки в направлении Эли, и та позвала Тома стать рядом с ней, что тот и сделал.
- Он приказал, чтобы я тебе переводила. – Шепнула девушка. – Очень мило с его стороны.
- Как дела? – не поворачиваясь, шепнул он в ответ.
- Скоро увидим. – Эли старалась не шевелить губами.
Вождь неожиданно заговорил, да так быстро, что Том дался диву. Речь была минут на пять, но все внимательно его слушали. Когда же он, наконец, замолчал, то сделал в сторону Эли какой-то жест рукой.
- Перевожу, - шепнула Эли Тому на ухо. – Короче, вопрос стоит о тебе и твоей судьбе. Он долго думал, и принял мудрое решение. Но так, как никто из остальных не наделен такой мудростью, как он, вождь пригласил сюда шамана и трех старейшин. Вроде, для учебы, или что-то подобное. Кстати, он уже дал тебе имя, Чути, что на местном языке означает мертвец или просто мертвечина. Может, это связано с тем, что тебя нашли тогда полумертвым, а может намек на будущее, надеюсь, что я ошибаюсь. – Она вздохнула. - Еще он сказал, что дальновиднее его в племени тоже никого нет, ведь никто ни разу не сказал ему, что  количество женщин в племени резко сократилось, а он это заметил еще пять лет назад, когда оставил меня в живых. Но после рождения девочки, я испортилась и уже не внушаю ему никаких надежд. И лишь он один, ради всего племени, решил, как исправить эту ошибку. – Она опять вздохнула. - Все остальное, это восхваления в свой адрес и так далее. Не буду терять твоего времени, ни его тоже.
- А приговор? – спросил Том.
- Еще впереди, - голос Эли немного дрожал.
Заметив, что оба замолкли, вождь продолжил. На этот раз речь была немного короче.
- Насчет тебя, - сразу же зашептала Эли, - у него уже был план, и как всегда великодушный. Так как ты не пытался проникнуть в деревню и не сделал ничего плохого ни одному из ее жителей, он собирался отвести тебя завтра в джунгли и отпустить. Даже дать немного воды и мяса. – Девушка вдруг начала всхлипывать, и Том насторожился. – Извини меня, я все испортила, - ее голос дрожал, - если бы ни я, завтра ты был бы уже на свободе.
- Не ной, - хмуро прошептал Том, - что дальше?
- Он оставляет тебя в племени на неопределенное время. У тебя будет немного больше прав, чем у меня, но и не мечтай о большем. Его мудрость заключается в том, чтобы свести, то есть скрестить нас обоих, а его дальновидность говорит о том, что у меня снова появятся девочки. – Слезы уже текли из ее глаз. – Вот и весь приговор.
- А если будут мальчики?
- Он выкрутится, не сомневайся. Но тебе в любом случае будет гарантирована свобода, условия насчет тебя ты уже слышал.
Вождь неожиданно продолжил. По интонации, это была заключительная часть. Сразу после него все заохали, или что-то похожее, заискивающе глядя вождю в глаза. Том понял, что все они одобряют такое мудрое и дальновидное решение, к тому же стараясь показать это как можно ярче.
- Это все? – спросил Том.
- Да, - грустно шепнула Эли. – Он поставил лишь одно условие, что сам лично будет присутствовать при…. как сказать…, - она пыталась подобрать слово, - при деле, вернее при акте, короче….
- Я понял, - хмуро усмехнулся Том. – Доверяй, но проверяй. Хуже не бывает.
- Но Том, - в голосе девушки послышалась надежда, - он ни в чем тебя не винит. Если у тебя, вернее у нас ничего не получится, он нам даст, может еще ночь, а потом просто тебя отпустит.
- А тебя?
- Мои два варианта так и останутся. – Она вздохнула. - Главное, что ты будешь на свободе. Если бы я это знала сразу, то никаких планов бы с тобой не обсуждала. Если он решит пустить меня по рукам, я постараюсь повеситься раньше, кое-что я уже придумала и даже приготовила.
- Иди ты! – грозно сказал Том. – Забудь об этом. Главное, это не подвести тебя в первую брачную ночь, хотя я абсолютно не уверен, что мне это удастся. Да еще в присутствии этого орангутанга….
- У меня есть лист какого-то растения. – Зашептала та. – Он небольшой, но толстый и сочный. Мне дал его шаман. Надо только выдавить в воду его сок и выпить.
- Да? – удивился Том. – Но это же меняет дело.
- Дело уже изменилось. Я у тебя в неоплатном долгу. А вообще-то, я посоветовала бы тебе просто уйти на свободу. Для меня продолжать жить своим черным прошлым, это не жизнь, я тебя просто подставила.
- Подставила? – вдруг рассмеялся Том. – А что бы я делал в джунглях? Медленная смерть? Ведь маячок потоплен, и вертолет больше не прилетит. Он просто великодушно дал мне шанс умереть не сразу, а по истечении нескольких дней, вот и все. Короче, все ясно. Скажи, что ты все мне перевела, и я тоже считаю, вернее мы оба, его решение мудрым и дальновидным. И благодарим его за это.
Эли что-то заговорила, вернее, наполнила шатер этими противными звуками, а закончив, Том увидел, как вождь самовлюбленно заулыбался. Сразу же заулыбались и остальные. Сборка была явно окончена, и вождь поднял руку. Том с Эли были ближе всего к выходу и покинули шатер первыми. Потом вышел шаман, и что-то сказал стражникам. Странно, но неожиданно он резко повернулся и посмотрел Тому в глаза, всего на один миг, но тот был уверен, что шаман улыбнулся. Переведя взгляд на девушку, эта раскрашенная обезьяна что-то ей говорила, но у Тома вдруг отлегло от сердца. Эта обезьяна показалась эму самой лучшей во всем местном обезьяннике.
Воины сопроводили их обоих до какого-то вигвама, или конусовидной хижины, позволили им войти вовнутрь, а сами остались у входа. Внутри было темно, но присутствие Эли вносило какое-то успокоение.
- Том, вождь придет к нам сразу после ужина, так сказал мне шаман на выходе. К тому времени здесь уже будет свет, такой же, как и у него. И подстилка будет широкой и помягче твоей. Нам тоже надо что-нибудь съесть, костер уже горит, а мясо жарится. Я не могу подойти к костру и взять кусок мяса, а ты можешь. Обычно мне кидают кусок мяса или дичи, пока я стою метров в десяти от костра, как обычной собаке, но я привыкла. Тебе в особенности надо подкрепиться, а потом, я выдавлю сок в миску, вернее в половину кокосового ореха с его молоком, и дам тебе. Ты выпьешь все до дна, и только после этого мы вернемся. Ладно?
- Мне идти к костру? – немного возмутился Том. – И брать у них мясо, рядом с этими вонючими обезьянами? Ну и привилегия. – Он усмехнулся. – Ладно, только я все равно боюсь за эту ночь. Одна надежда на твой сок. Вернее, надежда на шамана, что он не подведет, хотя в чем-то мое мнение о нем постепенно меняется.
- Том, поверь, - Эли взяла его руки в свои, - как женщина я сделаю все, что смогу. Хотя большого опыта у меня нет. Мы редко занимались с бывшим мужем сексом, а другого учителя у меня просто не было. – Ее голос задрожал. – Извини, если что не так. В любом случае я благодарна за твою попытку. И спокойна, что тебя отпустят, что бы ни случилось.
- Брось это, - Том отвернулся. – Я тоже сделаю что могу. Но хотя у меня и большой опыт, оказаться в такой ситуации мне даже не могло и присниться. Да еще этот клин в голове. Будем надеяться на лучшее. – Вздохнул он.
- Тогда пошли?
Они вышли из их персонального вигвама, и Эли показала рукой в сторону, где горел огромный костер. Вокруг него была уйма народа, и Том засомневался. Но девушка взяла его за руку и потянула. Стража не отставала.
Действительно, метров за десять до костра Эли остановилась, и с ней остался один из воинов. Том тоже остановился, разглядывая эту сцену.  Конечно, костром его удивить было нельзя, как и способом приготовления мяса. Две пары рогатин были воткнуты в землю за пределами костра, а на них лежали две толстых жерди, заостренных только с одного конца. Между жердями было расстояние, не больше чем полметра. На одной располагалась очищенная от кожи туша какого-то большого животного. Это мог быть медведь, или большой ягуар, или что-то очень крупное. Том был слабаком в фауне, особенно местной. Живот не был вспорот, и все жарилось, так как есть, со всеми внутренностями. Ему показалось, что этой туши хватило бы на половину взрослых мужчин племени, или даже больше. На второй жерди было проткнуты, и висела разная по виду и размерам дичь. Тушки больших птиц, но без перьев, что-то похожее на кабана, и разные другие звери. Они были меньших размеров, но были так спрессованы вдоль жерди, что по объему может даже превосходили вес соседней туши. – Да, - подумал он, - мяса хватит на всех. И если судить по его количеству, зная число жителей, кто-то очень разумно все рассчитал. Хватит всем, но и излишков не будет. Вот тебе и обезьяны. А охотники? Насколько он понимал, такая картина повторялась каждый день, но количество добычи было всегда одинаково. Значит, они ловили ровно столько, сколько могли съесть, не больше и не меньше. Разумно, в его бы цивилизацию это правило.
Он ощутил легкий толчок в спину и, не оборачиваясь, пошел к костру. Теперь же его заметили. Во взглядах обезьян он не уловил ничего нового, то же презрение и равнодушие, но видимо весть о решении вождя уже достигла всех соплеменников, так как у самого костра перед ним даже расступились. Всем ужином заправляли две обезьяны, каждая возле своей жерди. Он увидел, как они переворачивали туши и срезали с них куски мяса в местах, где оно уже потемнело. И в руках у каждого были мачете, что вызвало на лице Тома улыбку. Отрезав очередной кусок, они бросали его назад в толпу, и следовали дальше. Тот, кто поймал, сразу же отходил в сторону и, или садился и ел тут же, или нес домой. Том изловчился и поймал кусок. Он был горячим и обжигал ладони. Недолго думая, он, обернувшись, изловчился, и, поймав взгляд Эли - бросил кусок высоко в ее сторону. Та поймала его на лету и улыбнулась. Второй кусок он поймал только минут через десять, и, подбрасывая его на ладонях, пошел обратно подальше от костра. Возле девушки он заметил стоявшие у ее ног две половинки разрезанного кокосового ореха, полные мутной жидкости. Она присела, а Том специально отошел подальше, отвлекая одного из их охранников. Он знал, что сейчас делала Эли, и, выждав пять или десять минут, вернулся и опустился рядом. Его кусок мяса уже начал остывать, и Том усиленно заработал челюстями. Оно было безвкусным без соли, и он ел только ради своего желудка. Покончив с мясом, девушка протянула ему половину кокоса, и он осушил его несколькими глотками, заметив подбадривающий кивок ее головы.
Все было сделано, и они оба поднялись. Эли оказалась права, подойдя к их вигваму через шкуру, висящую вместо двери, он заметил отблески света. Внутри было почти так же, как и у вождя, даже отверстие высоко на конце сооружения, и дыма не было, лишь резкий запах гари деревянных щепок или лучин. Широкая подстилка была покрыта свежими банановыми листьями. Ну, прямо пятизвездочная гостиница с номером для новобрачных!
Том почувствовал, как у него задрожали руки. Он стоял как вкопанный, не зная вообще что делать и как себя вести. Эли опустилась на колени и просто задумалась. Наступило долгое молчание, и чем дольше оно продолжалось, тем хуже он себя чувствовал. Его уверенность в себе улетучивалась на глазах, но странно, что руки дрожали, а голова расслаблялась. Еще через пару минут он уже чувствовал себя как после двух порций виски, хотя продолжал стоять как дурак, но ровно и, не покачиваясь. Еще минут через пять его, просто охватила какая-то безмятежность, и он довольно улыбнулся. Но в этот момент дверная шкура отодвинулась, и вовнутрь вигвама забрался тот самый орангутанг, вернее вождь племени собственной персоной. Он сел прямо на землю возле выхода и махнул Эли рукой. Даже Том понял этот знак. Все, пора было начинать. Том опустился сначала на колени, а потом лег на подстилку. Его новобрачная была уже там.
Глава 9. ЗАДАНИЕ.
Том проснулся от какого-то назойливого солнечного лучика, буравящего его прямо в левый глаз. Открыв оба глаза и повернувшись, он увидел только темноту. Еще через пару минут он уже сел и осмотрелся. Он был в том же вигваме, в который вошел вчера после ужина, и кроме него сейчас в нем никого не было. Сознание, или память постепенно возвращались к нему, и он почувствовал, как душно было в этом помещении. К тому же, он сидел сейчас на подстилке из каких-то листьев, но абсолютно голый. – Что же было ночью? – Спросил он себя вслух, напрягая память. Голова не болела, и тело было такое же, как и всегда. Он помнил ужин, потом как они с Эли вернулись, приход вождя и последнее, как он лег и почувствовал рядом тело девушки. После этого наступал полный туман. Он опять лег, и постарался хоть как-то его рассеять, хоть на мгновение, и кое-что ему все-таки удалось. Какие-то руки, блуждающие по его телу, а потом его руки, то же блуждающие, но уже по какой-то мягкой приятной коже. А потом все кончилось. Дальше туман уже плотно застилал глаза и память. Ему стало хуже, ведь он уже вспомнил все, что было до последнего момента, а вопрос, что и как было дальше, так и не был разрешен. Но в этот момент он был важен, как никогда. Справился ли он?  - вот что волновало его на данный момент. – Если нет, это могло изменить все, или очень многое. Ему стало грустно. Почему память не захватила еще хотя бы полчаса? Но в этот момент в помещение ворвался сноп света. На пороге согнувшись, стояла Эли и чему-то улыбалась.
- Привет, - хмуро сказал Том и поджал колени. – Ты не могла бы как-то закрепить эту шкуру, чтобы стало светлее?
- Привет, дорогой, - как-то особо ласково ответила она, и, повозившись, вошла вовнутрь. Свет попадал в помещение через большой треугольник на входе, и его было вполне достаточно для того, чтобы Том смог разглядеть валявшиеся неподалеку его трусы и майку. Он потянулся за ними, и грозно бросив взгляд на девушку, неуклюже натянул трусы, а потом уже спокойно надел и майку.
- Расскажи, - тяжело вздохнув, сказал он, - я помню только до того момента, как мы улеглись на подстилку. Чертово зелье! Или шаман не рассчитал, или мой организм совсем ослаб от последних событий.
Но эли молчала. Он просто подсела к нему, мягко обняла за плечи и заглянула ему в глаза. Тому немного полегчало: ее глаза светились, а губы заметно излучали таинственную хорошую улыбку.
- Не молчи, - попросил он, - скажи, получилось? Что было потом?
- Спасибо, Том, - почти шепотом ответила она. – Получилось. И мне впервые за последние пять лет стало радостно на душе. Я с ней проснулась, и эта радость до сих пор сидит где-то глубоко внутри меня.
Том неожиданно вздохнул так глубоко, что выдох занял, наверное, полминуты. Будто гора свалилась с плеч, а сердце забилось с каким-то приятным облегчением. Он сразу же убрал свой взгляд и направил его в пол. Почему-то ему стало очень стыдно. Странное явление, - вдруг подумал он, - когда он просыпался с какой-то новой девушкой наутро, ему было хорошо и весело, и он сам заглядывал ей в глаза, пытаясь прочесть, понравилась ли ей ночь. Сейчас же ему было действительно стыдно, хотя ее ответ сбросил неимоверный груз, с которым он проснулся, и винил во всем свою память.
- Что, Том? – услышал он ее шепот. – Что-то не так? У тебя получилось, по крайней мере, один раз. А потом ты просто лег рядом и отключился. Через час вождь приказал мне продолжить, но это было уже бесполезно. Он сам убедился в этом, подойдя к тебе, и просто ушел, крикнув на прощание, что сегодня в то же время он придет опять. Нет, он не рассердился. Все хорошо, ведь, правда?
- Да, - как-то рассеянно и безразлично ответил Том. – Слава Богу, что хоть как-то. – Глаза он так и не поднимал.
- Том, подожди, - она попыталась пересесть, чтобы увидеть его лицо, - мне не нравится твой тон. Ты в чем-то меня винишь? Или себя? Скажи же? Мне становится тревожно на сердце. Что случилось, а?
- Ничего. – Пожал он плечами. – Мне просто стыдно смотреть тебе в глаза. Для этого есть уйма поводов.
- Каких? – Эли спросила очень вкрадчиво, не убирая рук с его плеч.
- Всяких. Например, с девушками, с которыми я спал, я всегда предпринимал все меры предосторожности, чтобы та не забеременела. К тому же я знал их до постели хотя бы пару недель, а то и гораздо больше. Этой ночью у нас была какая-то случка, низкая, заранее договоренная, как у уличных собак. Это немного мерзко, вернее очень низко. И что я имею на сегодняшнее утро? Да, каким-то чудом я что-то смог сделать. Но теперь, я могу стать отцом моего первого в жизни ребенка. И от кого? От женщины, которую я знал до постели всего один день, нет, даже меньше.  Кто она, и почему именно ей предстоит стать матерью, после этой ночной случки? Она была замужем, потом попала в экспедицию, ее взяли в плен, и пять лет ее насиловала черная обезьяна. И не просто, а она родила ему четверых детей. К сожалению, это все, что я о ней знаю. Послушай, - он попытался поднять глаза, - я ни в чем тебя не виню. Ты – симпатичная, и я знаю, что все, что я сейчас сказал, вернее вся чернота, не зависела от тебя. Все это было насилием, и ты ничего не могла сделать. Поэтому, если тебя что-то покоробило, прости меня. Просто я попытался объяснить тебе честно то, что у меня сейчас варится внутри.
- Спасибо, Том, - Ее голос стал грустным. – Просто за честность. И не проси у меня прощения. Если посмотреть на все, что случилось твоим взглядом, я не могу оспорить ни единого твоего слова. Да, это была ночь по договоренности. Да, я могу стать матерью нашего с тобой ребенка. И конечно мы знали друг друга до этой ночи лишь несколько часов. В чем ты не прав, что бы извиняться? – Она молчала, но рук не убирала.
- А ты что чувствуешь? – после долгого перерыва спросил Том полушепотом.
- Я? – Девушка задумалась. – Наверное, просто радость. Самую обычную, в голове и на сердце. Наконец, после стольких черных лет, я, может быть, смогу стать настоящей матерью. Мой ребенок будет настоящим, от белого мужчины, который мне симпатичен. И он родится белым, как ты и я. И у меня впереди вдруг встало солнце надежды, которое я потеряла уже давно, и даже перестала мечтать когда-нибудь его увидеть. Что я чувствую? Что Бог есть на свете, и он подарил мне тебя. Не знаю насколько, но даже один день – для меня это кусочек счастья. И надежды тоже. Надежды на то, что мы сможем вырваться отсюда, желательно вдвоем. А еще было бы лучше, чтобы втроем, с нашим малышом или малышкой. Конечно, тебе это покажется смешной фантазией, но мне этого жутко хочется, и раз есть хоть слабый лучик надежды, жизнь становится совсем другой. Я радуюсь своим чувствам, и печалюсь о твоих. – Эли вздохнула.
- Не печалься, - Том вдруг поднял глаза. – Это у меня пройдет. Если я тебе чем-то помог, или смогу помочь, для меня этого будет достаточно. То, что произошло, просто не укладывается еще в моей голове. Поэтому я и чувствую стыд. Он пройдет, Эли, он пройдет. Все хорошо. – Том постарался тоже обнять ее за плечи. – А что насчет шамана? Он переборщил с дозой?
- Не знаю. Я не использовала весь тот лист, только его третью часть, как он и сказал. Сейчас я понимаю, насколько он хорошо знает вождя. Еще до того заседания, он уже предположил, что этот сок понадобится тебе на три ночи, иначе бы он не сказал мне разделить его на три части, или дал бы только часть листа ровно на ночь. Переборщил ли? Может он рассчитывал на себя, как этот сок действует на него, а он к нему привычен. А может быть и другое. Он ведь не знал, как и что ты будешь чувствовать в эту ночь. А все, что у тебя пролетело за вчерашний день, естественно тебя ослабило. Я бы последовала его рецепту, и в ночь, которая наступит сегодня, не меняла бы дозу. Том, ты ведь не изменил своего решения? – Осторожно спросила она.
- Нет. Не знаю. Нет, Эли. – Наконец, с уверенностью сказал Том. – Если дело начали, его надо закончить, а там будет видно. И не сбавляй дозу. Хоть на один раз она помогла мне.
- Спасибо. – Шепнула девушка. – И еще, дорогой. Мы не знаем друг друга, ты прав. Но у нас есть девять месяцев, чтобы это сделать. Когда пройдут эти обязательные три ночи, у нас будет куча времени. Мы познакомимся, расскажем друг о друге. Я уверяю тебя, что мне нечего скрывать, я рассказу тебе все, абсолютно все о себе, и честно отвечу на все твои вопросы до последнего. Может, и ты сделаешь то же самое. И тогда этот этап закончится, и начнется следующий. Мы будем готовиться к побегу, только уже не в роли незнакомцев, а хорошо зная друг друга.  Извини, может, я в чем-то неправа, или опережаю события?
-  Нет, Эли, это – хорошая мысль.
- У тебя есть второе имя? – неожиданно спросила она воспрянувшим голосом, без какого-то шепота.
- Второе имя? – Удивился Том. – Вильям. Или просто Вилл. Так называли меня в школе. А что?
- Просто, когда этап знакомства пройдет, мне хотелось бы как-то забыть о прошлом, и начать новую жизнь. Том и Эли всегда будут напоминать нам обоим о том, что случилось. А вот Лиза и Вилл, это будет чем-то новым, будто мы станем другими людьми, хорошо знавшими друг друга, старыми друзьями, или что-то вроде этого.
- А ты – фантазерка! – Неожиданно улыбнулся Том. – Пусть так, если тебе будет легче.
- Будет, - заверила она. – Когда-нибудь, когда ты назовешь меня Лизой, а я буду звать тебя Виллом, и мы начнем все сначала. – Неожиданно она повалила его на подстилку. – И я хочу, чтобы ты это знал, - зашептала она ему на ухо, - мне было хорошо прошлой ночью. Хорошо и спокойно. И я благодарна тебе за это.
Тому стало как-то приятно, он чувствовал, как его мозг и тело расслабляются сами по себе, а в их вигваме наступило молчание. Они лежали рядом и, наверное, думали каждый о своем. Постепенно его глаза стали закрываться, и Том понял, что может сейчас просто заснуть. Ему показалось, что Эли уже спала, и он аккуратно попытался убрать ее руки.
- Встаем? – неожиданно спросила она шепотом.
- Да, Эли. Честно говоря, я чуть не уснул.
- Я тоже, - шепнула она. Оба поднялись и сели.
- Расскажи мне, что делается там, снаружи, - попросил он. – И вообще, какой у них распорядок дня? В смысле поесть и все другое. А попить можно?
Девушка подползла к входу, протянула руку, и вернулась с половиной кокоса. – Это – вода. Кокосовое молоко бывает только вечером, - сказала она, подождав, пока Том напился.
- А вода откуда? – спросил он. – Надеюсь не из реки или болота?
- Здесь недалеко есть родник. Вода чудесная, разве нет?  - И не дождавшись ответа, продолжила. – Завтрака здесь нет и не было. В полдень собираются девушки и женщины, и в сопровождении половины воинов идут в джунгли. Там они срывают банановые гроздья, взбираются высоко и бросают кокосовые орехи, и собирают все съедобные плоды, которые встречаются им по пути. К трем часам все возвращаются, и обед состоит из тех самых плодов, которые они принесут. Их не так уж и много, только в племени нет охотников. Те уходят рано утром и возвращаются засветло вечером. Они не обедают, или просто по пути тоже срывают какие-нибудь плоды. Зато, они плотно ужинают, по два куска мяса, вместо одного. В женский отряд меня не берут, не доверяют. И обедать тоже не позволяют. Ну и пусть, - улыбнулась она, - зато я сохранила фигуру, а они – нет. Хотя ты знаешь, может я тебе, и нравлюсь, но они смотрят на меня с таким же презрением, как и мы на них. Если бы вождь созвал всех мужчин и спросил, кто хотел бы провести со мной ночь, ни один бы не согласился по своему желанию. Они любят толстых женщин, и, естественно черных, с громадными грудями и обезьяним лицом. Мне кажется, что и ты вызываешь у местных женщин такое же пренебрежение.
- Да, я это уже заметил. Вот и хорошо, никто приставать не будет. Так что мы будем делать весь день? – спросил он.
- Ты имеешь право на обед.
- Тогда я принесу и тебе. От фруктов не поправляются.
- Вот спасибо! – рассмеялась девушка. – Что делать? Наверное, просто разговаривать. Больше заняться нечем.
- А как насчет пропуска? Вернее, что нам дозволено в смысле территории?
- Ты можешь свободно ходить по всей деревне, не углубляясь в джунгли, то есть за ее территорию. Я могу отходить от нашего жилища метров на десять, не больше. Дальше, только если меня позовет вождь или шаман.
- А как же насчет туалета? – Тому стало неловко.
- За каждой хижиной, удаляясь к джунглям, на границе есть выкопанная яма. Вот и весь туалет. Извини, туалетной бумаги нет, но ты можешь протянуть руку и сорвать несколько листьев. Понимаю, но я уже привыкла.
- А здесь вообще моются?
- Примерно раз в месяц здесь есть выходной день. Сначала мужчины, а потом женщины группами идут к реке и купаются.
- А мыло? – удивился Том. – Хотя какое мыло здесь в джунглях.
- Есть какое-то место, откуда приносят что-то типа глины. Она и заменяет мыло, и, кстати, неплохо, я сама в этом убедилась. Наверное, только я – исключение. Почти каждый день под вечер я иду в туалет с водой в кокосовой чаше, и там моюсь, правда без мыла и глины. Меня всегда сопровождает охранник, но близко не подходит, держит в пределах видимости. Не знаю, заметил ли он, что я моюсь или нет, но я делаю это уже пять лет и пока мне никто ничего не сказал.
- Молодец, - почему-то похвалил ее Том. - От тебя нет и намека на тот запах, который сопровождает этих обезьян. Иногда даже тошнит. Я тоже буду делать как ты.
- Вот спасибо! – опять рассмеялась девушка.
День прошел быстро. Они провели его в основном сидя или лежа на траве возле их вигвама, и только в разговорах. В обед, то есть после трех часов, Том принес кучу бананов и других плодов, они раздавались там же, недалеко от костра, где готовился ужин. Часы, или время,  определяла Эли, и точно таким же способом, как и все остальные: по солнцу и отбрасываемой деревьями тени. Разговоров было так много, что к вечеру у Тома уже заболел язык. В основном спрашивал он, и только о повадках, привычках и законах в племени. Эли охотно все рассказывала, не задумываясь. Только один раз был не совсем обычным.
- У вождя в племени есть враги? – спросил как-то Том. – Может шаман, или кто-то другой? Я назвал шамана только потому, что он нам помог, и к тому же, он умнее вождя. – Тут Эли  задумалась и надолго.
- Насчет шамана я не думаю, - наконец произнесла она. – Он старше вождя и умнее, это да. Но я знаю его лучше. Мне кажется, что его место вполне его устраивает, а возраст уже не тот, чтобы брать правление в свои руки. Я вот подумала и остановилась на двух охотниках. В племени все почитают вождя и выполняют любое его желание беспрекословно. Эти двое ничем не отличаются от других на первый взгляд. Но они одни из старших охотников, самые опытные, и иногда ведут себя за ужином так сказать немного наглее, чем остальные. У них всегда вид превосходства над всеми остальными, кроме естественно вождя и шамана. Не знаю, что у них в голове, но по виду они считают себя значительными людьми в племени. И, если с вождем что-нибудь случится, я не сомневаюсь, что кто-то из них займет его место. Других кандидатур я просто не вижу или не заметила.
- Ну и хорошо, - удовлетворенно сказал Том, - может нам это когда-нибудь и пригодится.
Ужин повторился, как и вчера, без единого отклонения. Кокосовое молоко было выпито, и оба направились к вигваму. Появился и вождь. Только эта ночь была не похожей на предыдущую.
Глава 10. ВНЕЗАПНОЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ.
Том не знал и не спросил, изменила ли Эли количество сока из того листа шамана. Но проснулся он утром раньше обычного, и девушка еще спала рядом. Он вспомнил многое, гораздо больше чем вчера. Первый раз он помнил вообще отчетливо, даже запомнил ее лицо, когда она вскрикнула в конце. Потом он отдыхал, а туман хоть и подступал, но какими-то обрывками. Он вспомнил, что вождь что-то сказал в их сторону и понял, что это был знак к продолжению. Он опять придвинулся к девушке и повернулся. Только вот потом все прекратилось, то есть туман забрал его с собой. Был ли второй раз или не был, его уже интересовало не так как вчера. Если вождя удовлетворил хотя бы один раз, то Том был уверен, что это задание он выполнил. Значит, не было о чем волноваться. Ему стало как-то хорошо и безмятежно. К тому же, он помнил свои ощущения, хотя бы в тот первый раз, и они были очень приятными.
Вскоре проснулась и Эли, сразу повернувшись к нему сияющим лицом.
- Тссссс, - приложил он палец к ее губам, - не говори ничего. Я помню все, что было в первый раз, хотя потом, мне кажется, что я вырубился. И мне было приятно, Эли, я хочу, чтобы ты это знала. И твое лицо…. Мне кажется, что нам обоим было приятно, поэтому не надо никому говорить спасибо.
- Ладно, - просто расцвела она. – Только был и второй раз. Ты сделал еще один шаг вперед. А потом действительно вырубился.
- Ты поменяла дозу?
- Нет, клянусь. Просто вчера мы весь день отдыхали.
- Да, это так. – Том безмятежно вздохнул, повернулся и поцеловал ее в лоб. – Ты знаешь, тот клин, ну этот, в моей дурной голове, он становится меньше. Наверное, я – молодец, но без твоей помощи этого бы не произошло.
- А может без помощи того листа, который мне дал шаман? – Эли посмотрела ему в глаза.
- Может, но твоя помощь все же была, и большая.
- Спасибо, Том. – Она поднялась. – Нам осталась последняя ночь. Я даже не говорю о прошлой, но если мы повторим хотя бы первую, то считай, что мы справились, вернее ты.
- Мы, - поправил ее Том и тоже поднялся. Рукой он нащупал трусы и майку и, не стесняясь, оделся прямо рядом с подстилкой.
День повторился, и, так же как и вчера, в разговорах. Эли не задала ни одного личного вопроса, и он понял, что узнавать друг друга они будут после этой последней ночи. Вернее, тема разговора изменится уже завтра. А пока он слушал и впитывал все, что та рассказывала ему о племени.
К вечеру его вопросы просто иссякли, и Тому показалось, что он живет в этом поселке уже не меньше месяца, так хорошо он его узнал со слов Эли.
Повторился и вечер, и сама ночь. Том продвинулся, но не на шаг, а чуть меньше. Он запомнил четко первый раз, и начало с продолжением второго, но в конце его опять отключило. Утром его разбудила Эли, она просто трясла все его тело.
- Том, ты справился! – просто ликовала она. – Проснись, мне надо с кем-то разделить эту радость.
- Мы справились, - широко улыбнулся он. – Мы, Эли, дай я тебя поцелую. А в губы можно? Это будет нашим заключительным поцелуем, мы его заслужили.
- А тебе не будет противно? – вдруг поникла она.
Том обхватил ее голову и прильнул к ней губами. Поцелуй был долгим и обоюдным. И он был хорошим, ведь Том не почувствовал никакого прилива другого желания. Просто целовались два человека, которым удалось справиться с какой-то очень важной для обоих миссией.
- Теперь мы свободны, милый, - сияла та, после того, как они опять лежали рядом. – На целых девять месяцев!
- А ты уверена, что забеременеешь? – с сомнением вдруг спросил Том.
- Уверена ли? – девушка вдруг задумалась. – Наверное, хотя это трудно объяснить. Мой цикл сейчас как раз на самой удобной точке для этого. Но дело даже не в этом. Я просто не могу поверить, что все, что так хорошо закончилось, может превратиться в полную неудачу. Бог не позволит такого, иначе он не дал бы мне тебя. Наверное, это трудно понять. Но все же я уверена. А результат будет уже через пару недель. А через месяц всем станет ясно, что я от тебя беременна. Другого можешь и не ждать.
- Ладно, - улыбнулся Том. – Согласен. Так и должно быть. Тогда нам надо все это как-то отпраздновать, ты согласна?
- Конечно, - опять улыбнулась та, - но как?
- Не знаю. Может, потанцуем или что-то споем. К сожалению, здесь нет ресторанов, иначе я бы тебя пригласил.
- Я не умею танцевать, никогда не училась, а петь – тем более. – Эли улыбнулась. – Но мы можем вытащить постилку из вигвама и лечь у всех на виду, загорая и рассказывая анекдоты. Хоть не намного, но необычнее.
Так они и сделали. Солнце еще не дошло до самой высокой точки, значит, было около одиннадцати. До трех, вернее до обеда, у них было четыре часа. Их охранник ничуть не удивился такому расположению, и даже сел на землю, не выпуская из рук копья. Ему тоже было неплохо.
Они рассказывали друг другу анекдоты часа два и смеялись от души. Иногда в каком-то порыве он ее обнимал и тут же отпускал, иногда это делала она. Самое главное, оба были радостны, если не счастливы.
Но внезапно, откуда не возьмись, появилась тень, и к их охраннику подошел другой. Он что-то ему сказал, а тот передал Эли.
- Нас зовет вождь, причем обоих, - похолодевшим голосом сказала та. – Не нравится мне это.
- Не загадывай, - хмуро сказал Том и поднялся, протянув ей руку.
В сопровождении двух охранников они пошли к знакомому шатру вождя. Там охранники их оставили, после того, как оба вошли вовнутрь.
Вождь был один и восседал на своем обычном месте. Он сделал знак приблизиться, а потом уже на середине, другим знаком остановил их. Освещение было тем же самым, все было так же, как и всегда, только этот орангутанг долго и молча, смотрел на обоих. Наконец, он что-то сказал.
- Он сказал переводить тебе, и что дело меня не касается. – Напряженно шепнула Эли.
Наконец тот заговорил, делая мимолетные паузы. Его речь была долгой, но лицо менялось часто, видимо, что-то было серьезно. – Так почувствовал Том. – Последнее высказывание заканчивалось явно  вопросом.
- Боже милый, Том! – Эли была готова сорваться. – Он хвалит себя за дальновидность и немного тебя за то, что ты справился и не подвел его. И он говорит, что его дальновидности и мудрости нет конца. Короче, ты заслуживаешь его подарка, а он заслуживает своей безмерной мудрости. Том, он дарит тебе ночь местную девушку. У нее тоже были девочки, хотя только две, а все остальные – мальчики. Он хочет продолжить опыт и вечером после ужина меня переведут в другую хижину, а к тебе придет она, и он опять же будет присутствовать. Том, милый, неужели ты пойдешь на это? Он ждет твоего ответа. – Голос Эли дрожал, вот-вот она была готова разрыдаться.
Тому стало не по себе. Переспать с обезьяной? К черту! У него не получится, в этом он не сомневался. Но отказать вождю в такой щекотливой ситуации было рискованно, и это он так же отчетливо осознавал. Ему могла помочь только Эли.
- Слушай, я никогда с этим делом не справлюсь, даже нет сомнений. Но как ему отказать? Ты лучше знаешь….
- Том, ему нельзя отказывать, - еле сдерживаясь, прошептала та. – Ты должен поблагодарить его, и, может сослаться на что-нибудь. К примеру, что ты никогда не спал с черными….
- Так и сделай, Эли, придумай что-нибудь, а я ему поклонюсь за подарок. – Прервал ее он.
Та на секунды задумалась и что-то заговорила. А Том, сделав низкий поклон, наблюдал за реакцией вождя. Сначала тот благосклонно просиял, а потом  чему-то удивился. Но когда Эли закончила, он опять улыбнулся и что-то коротко сказал, пару предложений. После этого, также улыбаясь, он дал знак рукой, и Эли повернулась к выходу, а Том пошел за ней следом.
Только очутившись на улице, девушка дала волю слезам, даже не замечая, что охранники удивленно на нее смотрят. Она рыдала на груди у Тома, и он не мог ее остановить, а потом просто отвел ее подальше от шатра. Наконец слезы иссохли, и Эли просто вздрагивала.
- Что? – осторожно спросил он, боясь новой волны рыданий.
Она не ответила, а просто взяла его за руку, и они направились к своему вигваму. Когда же они попали вовнутрь, Эли уже не плакала, а просто выглядела беспомощной и убитой, о чем-то все время размышляя.
- Что, Эли? – Том начал немного злиться. – Да скажи же, в конце концов, что тебе сказала та обезьяна?
- Том, это я виновата, - шепотом сказала та, и слезы опять появились на ее глазах.
- Не реви, - грубовато сказал он. – Просто переведи и все. Не будь нытиком.
- Ладно.  – Она тяжело вздохнула. – Я наврала ему с три короба, объясняя, что тебе будет крайне трудно справиться с таким подарком. Но он только улыбнулся, и сказал, что мы не знаем, насколько он умен, и будет присутствовать не один, а с шаманом, чтобы тот поучился его разуму.
- С шаманом?! – не поверил Том. – Эли, мог ли вождь сам придумать это продолжение, ты же его лучше знаешь?
- Нет, - она покачала головой, - ему явно подсказал шаман. А значит, тот будет иметь при себе такой же лист. Вот увидишь, сначала тебя заставят выпить чашу кокосового сока.
- Скотина! – Том просто взбесился. – А я ему начал верить. Дурак! Он играет на всех, демонстрируя, что у него тоже есть знания, и они только его, то есть, что он незаменим. Боже, куда я вляпался.
- Я так не думаю, - грустно сказала Эли, - в чем-то ты прав, но шаман хочет еще чего-то. Я думаю, что моя история, которую я тогда рассказала, о девочках и продолжении рода, подвинула его на мысль, что мой эксперимент можно попробовать и на других. Ему достанется почет вождя, если все закончится так, как надо. Им надо, - поправила она и всхлипнула. – Это все из-за меня, Том.
- Дура, - равнодушно ответил он. – Какая сейчас разница? Надо искать выход. Я чувствую себя последним идиотом, ведь мне предстоит насилие, вернее, не я буду насиловать, а меня, с помощью того же самого зелья. А уже потом да, насиловать буду я, ведь любая обезьяна, которую под меня положат, будет меня ненавидеть и презирать, и раздвинет ноги передо мной только из-за приказа вождя. Видимо тот похвастался шаману о наших отношениях, а для того это было положительным результатом в эксперименте с его листьями. И после этого, шаман и нашептал вождю эту новую идею. Хитер, сучий сын, задушил бы его. Кстати, если у меня не дай Бог получится с этой черной, нависает еще одна угроза. Если у тебя родится мальчик, а у нее девочка, на тебе поставят крест, а меня опять заставят с ней спать. А может и с другими тоже. То есть, продолжения девяти месяцев не будет. А вот ад мне гарантирован.
- Том, а ты точно не сможешь? – с надеждой спросила Эли.
- Без зелья, можешь не сомневаться. А вот с ним…. Помнишь нашу первую ночь, и последующие? Я не помнил, сделал я тогда что либо, а оказалось, что да. Черт его знает, что это за зелье. В этом и есть вся беда.
- А случайно не выпить из чаши не сможешь? Разлить, или еще что-нибудь?
- Дураков нет, недаром будет присутствовать и шаман. У него наверняка много тех листьев.
Разговор закончился, и каждый думал о своем. Вернее оба думали об одном и том же, только разными мозгами. Время шло, и Том чуть не уснул. Прошло несколько часов, когда Эли вышла. – Обед, - послышался ее равнодушный голос.
- К черту. - Крикнул он ей.
Время шло, а Том так и валялся на подстилке. Иногда Эли возвращалась, а потом выходила опять. Оба не проронили ни слова. До тех пор, пока у него вдруг не начало что-то складываться в голове, и он даже присел. Через некоторое время он позвал Эли.
- Послушай, я тут подумал. Мы пропустили обед, таким же образом я пропущу и ужин, никто не заметит. Может зелье свалит меня на пустой желудок? – Он вопросительно посмотрел на девушку, и та немного приободрилась.
- Может, - сказала она. – А может, и нет. Вот если бы ты до ночи, вернее до того, как войти в этот вигвам и начать это дело уже выпил бы одну дозу, то вторая тебя явно свалит.
- Молодец! – воскликнул он. – А ты можешь достать еще хоть кусок того листа? Дорогая, это самый классный выход! Я сделаю все, что они скажут, а потом они убедятся, что даже зелье не помогает. И я не виноват, и они вроде как бы попробовали. Получится идеально: помогает с тобой, и только с тобой. И никто не виноват. Разве нет? – Он впился глазами в ее лицо.
- Ты прав, только как я достану тот лист? Ты думаешь, что шаман – дурак? Я так не думаю. Не знаю, что можно ему еще навешать на уши, чтобы он мне поверил. К тому же, он может запросто разгадать наш замысел, ведь я приду к нему сегодня, и сегодня же он будет помогать в его же эксперименте. Нет, Том, идея отличная. Только я подумала о другом, может растение с этими листьями растет здесь, на территории поселка? Хотя бы одно. Если ты плохо его помнишь, я нарисую его на песке, тот лист, а сам ты сможешь убедиться, тот ли это или нет, по толщине и сочности. Тогда принесешь его мне, и мы удостоверимся. Тебя везде пустят.
- Обойти территорию? А сколько у меня есть времени?
- Часа три, потом будет темнеть. Разве тебе не хватит, милый? – Она просто умоляла Тома, но это было излишне.
- Тогда я пошел, - он развернулся, и вышел из вигвама.
- Подожди! – крикнула она ему в след, вылезла, и какой-то щепкой нарисовала прямо на земле форму листа. Он вспомнил ее, хотя видел лист целым лишь однажды.
Глава 11. РЕЗУЛЬТАТ.
Яркое солнце слепило в глаза, но Том огляделся. Ближе всего было начать с этой части, а потом перейти в ту, где когда-то был его хлев, за поворотом. Видя, что тот удаляется, охранник что-то куда-то крикнул, а сам пошел следом за Томом. Когда тот обернулся, то увидел у вигвама уже другую обезьяну, но тоже с копьем. Он ухмыльнулся и прибавил шаг.
Дойдя по просеке до конца, он уперся в стену джунглей и остановился. Охранник явно заволновался, но Том развернулся к нему лицом и задумался. Он мог обойти поселок слева и справа, сейчас надо было просто выбрать, откуда начать. Справа была хижина шамана, он знал, что тот живет в самом конце, да и по виду самой хижины можно было бы догадаться. Тогда он решил начать слева и медленно двинулся вдоль джунглей. Всякой травы и растительности было много, а он был босым. Но больше всего его волновало другое. Лист не имел каких-то особых примет. Чем-то он смахивал на знакомый листик березы, только крупнее, мясистей, как алоэ и был более блестящим, как бы с восковым налетом. Упершись глазами в землю, он медленно ступал босыми ногами. Уже через пять минут ему почуялась какая-то вонь, и он поднял глаза. Впереди была обычная туалетная яма, как раз напротив первого с этой стороны жилища. Он подумал, что впредь надо быть осторожным.
Прошел час пока он достиг поворота. Он много раз нагибался и срывал разные листья, но все было без толку. – Черт! – выругался он. – Если так идти, то времени не хватит. Он прошел лишь одну четвертую часть территории, а солнце уже заметно склонялось к горизонту. И что делать, продолжать за поворотом, или теперь обойти правую сторону уже пройденной части? Он все же решил продолжить, но шел уже быстрее. Многие растения, кусты и просто трава были ему уже знакомы, их листья он не проверял. Том искал что-то новое, чего он еще не видел.
Дойдя до конца просеки, он опять остановился и повернулся с досадным лицом.  Солнце склонилось еще ниже, а ничего похожего на тот лист он так и не встретил. Но надо было спешить, и он прибавил шагу, но уже в обратном направлении, обходя поселок с другой стороны. Вера и надежда падали с катастрофичной скоростью. На этой стороне все было то же самое, значит, шаман приносил это растение из джунглей или из какого-то другого места. Он даже не остановился, проходя свой вигвам, а Эли на улице не было, и он ускорил шаг. Наконец вдалеке он заметил знакомую хижину вождя, а это был конец. Не только конец просеки, а и их с Эли плана. – Все, - подумал он, - но я ведь сделал все, что мог. – Становилось темнее, и Том, отбросив мысль вернуться, пошел до конца. Проходя туалет шамана, ему стало совсем тоскливо, ведь до конца просеки оставалось метров пятьдесят, или еще меньше. Да, он дошел до самого конца, но почему-то задумался. Ему показалось, что совсем недавно он прошел что-то непохожее, но не заметил этого. Том развернулся и пошел обратно. Лишь поравнявшись с последней туалетной ямой, он остановился как вкопанный. Туалет шамана вонял, но не так как остальные. Вот что его вернуло сюда! Он подошел ближе, и заглянул в яму. Кроме человеческого дерьма, там валялись какие-то высохшие листья, трава, даже обломок кустов, некоторые с еще зелеными листьями. Видимо они немного и заглушали запах всего остального.
Том сел на корточки и обернулся. Его охранник застыл недалеко с изумленным лицом. В яме было еще темнее, чем снаружи, и Том начал просто доставать и вытаскивать все, что попадало ему под руки, то есть растения и все такое. Конечно, он вымазался в дерьме, но старался не замечать этого. Сердце бешено колотилось, какое-то предчувствие овладело им, и лишь достав последнюю ветку, он уселся рядом с кучей того, что он только что достал. Опустить руку глубже он уже не мог, а сейчас начал все тщательно перебирать и рассматривать. Неожиданно он заметил в куче толстый зеленый стебель какого-то растения и потянул его. Он был около полуметра и сохранился даже корень. Но все листья с него были общипаны. Вернее, нет, последний, самый нижний лист был разорван, скорее всего, на стебле осталась какая-то его часть, примерно одна треть. Видимо таким его принесли, и из-за этого его и выбросили. Том пощупал его и сомнений не осталось. Незаметно, он засунул весь стебель себе под майку, и, перебрав остальное, сбросил все обратно в яму. Потом он встал, и долго вытирал руки, срывая листья с ближайших деревьев.
- Господи! – радостно подумал он. – Это просто какая-то удача! Ну почему я не начал отсюда?
Он быстро направился в сторону своей хижины. Эли ждала его снаружи.
- Воды, - сразу попросил он, - если можно, побольше.
Эли дала ему единственную ореховую миску с водой и что-то сказала охраннику. Том отошел и начал мыть руки. Вскоре к нему подошла Эли, и поливала его руки из другой миски, так было намного удобней. Потом он отошел подальше, и, срывая листья, тщательно обтерся, но понюхав руки, он нагнулся, и сорвал какую-то цветущую зонтиком траву. Он знал ее, она очень сильно пахла. Протерев и ей все руки, он сразу же вошел в вигвам, а девушка последовала следом.
- Вот, - достал он стебель, - это то, что надо? Только не спрашивай, где я его взял, здесь они не растут, это точно.
- Это он, - ее руки задрожали, - а других листьев не было?
 Том чуть не выругался, но просто промолчал. Знала бы она, как ему удалось хоть это.
- Ты молодец, - шепнула Эли, - похоже на разовую дозу, один в один, я же помню.
- Значит, дело сделано? – спросил Том, облегченно вздохнув.
- Почти, - задумалась девушка. – Нам осталось только разгадать последнюю загадку.
- Какую, Эли!? – он даже привстал. – Что ты еще за это время надумала?
- Том, ты молодчина, только не кипятись, послушай меня. Я буду говорить только факты, опираясь на недавний опыт. Без дозы ты неспособен, согласен? С дозой – способен. С двумя дозами, скорее всего не способен. Разве не так? – Она посмотрела ему прямо в лицо.
- И что? – Не понял он. – Наверное, так, но к чему все это?
- А если тебе не дадут ничего пить перед  началом, ты не думал об этом? Может они сначала захотят посмотреть, не получится ли у тебя натурально и естественно? В тебе останется одна доза, которую ты получишь от меня заблаговременно, а это, если и не полный провал, то очень близко к этому. Ты же придешь уже с одной дозой. А если придешь без нее, то тебе могут дать дозу, сразу или позже, и ты опять останешься на грани риска. В любом случае, тебе надо забраться на нее или без дозы, или с двумя. Вот и весь фокус. – Эли посмотрела на его реакцию.
- Черт возьми, ты права. – Хмуро сказал Том. – Поди, угадай. Но как? Ни без дозы, ни с дозой нет никакой гарантии. Ни один из нас не умеет читать чужие мысли. Естественно, они заставят раздеться меня сразу же. Хоть в задницу засунь эту дозу, а по ситуации или достань ее, или оставь на месте. Извини за слово.
- Не извиняйся, просто не забывай, что такое доза. Это не лист, а сок, выдавленный из листа. Он не имеет запаха. И это все, что я о нем знаю. Лист ты можешь засунуть хоть туда, но не сок же.
- Запаха? – вдруг воспрянул Том. – А вкуса? Хотя какая разница. Эли я могу засунуть этот кусок листа под язык, на вид он поместиться, а если его согнуть, то еще легче. Незаметно разжевать его, а потом проглотить, для меня не составит никакого труда, будь он на вкус хоть чилийским перцем. В этом я уверен на все сто. – Том повеселел.
- Какая же ты у меня умница! – вдруг обняла его та. – Пусть ты ничего не умеешь делать руками, но голова у тебя то, что надо. Спасибо тебе, Господи. Об этом я не додумалась.
- У тебя голова не хуже, - улыбнулся Том, - Я ведь тоже не додумался о твоей схеме. Эли, мы квиты и я готов идти хоть сейчас. Кстати, его можно согнуть?
Эли взяла лист, и попробовала, но сразу же положила его на пол.
- Нет, он вот-вот треснет, а тогда появятся капельки сока. Лучше засунь его себе в рот, и попробуй найти для него самое подходящее место. Только быстро, чтобы…. Так, на всякий случай.
Том поднял лист, потер его с двух сторон, и засунул себе в рот. Да он умещался под языком, но мешал говорить. За щекой, он просто вздувал ее, а другого места просто не было.
- Надеюсь, мне не придется никому ничего говорить, а тогда под языком для него идеальное место. Кстати, он безвкусен, не знаю как его сок.
Вскоре они уже вышли из вигвама и направились к костру. Дело подходило к раздаче мяса, но пока обезьяны кольцом окружили костер и ждали. Только через полчаса он поймал один кусок, и, подбрасывая его на ладонях, двинулся к девушке.
- Ешь, - сказал он, - я сегодня на диете. Даже воду пить не буду, чтобы не уменьшить концентрацию дозы. Мне же придется там, если что, выпить кокосовый сок.
- Да, - Эли была грустна. – Том, ты не представляешь, как я за тебя переживаю. Чертов шаман, без него мы уже были бы на условной свободе. Я не смогу заснуть в эту ночь ни на минуту. Об одном прошу тебя, как только ты проснешься, подойди к моей хижине и позови, если я не буду сидеть у входа. Ты мне можешь это пообещать? Что бы ни случилось, а?
- Да, Эли. Обязательно. Наверное, мне уже пора идти?
- У нас есть еще минут пятнадцать. Может, обнимемся?
- Прожуй сначала, - выдавил улыбку Том, - а потом, что хочешь.
Наконец, после нескольких крепких объятий, Том развернулся и не спеша пошел в сторону хижины. Лист под языком абсолютно ему не мешал. Да, он чувствовал на спине ее взгляд, и он ему помогал, вернее, поддерживал. За это он был благодарен Эли.
Вигвам уже еле заметно светился, а на пороге его ждали двое: вождь и шаман. Спектакль начинался в полном составе. Они пропустили его, а потом оба залезли вовнутрь и уселись рядышком. На месте Эли на их подстилке лежала как мумия толстая черная и жирная обезьяна. Том знал, что делать, и сразу же разделся. Потом он в нерешительности встал, и еще раз посмотрел на подстилку. Чернокожей девушке было около тридцати, и она лежала с закрытыми глазами, раздвинутыми ногами, и раскинув руки. Если бы не ее поднимающиеся и опускающиеся складки живота, вернее жира, можно было подумать, что она недавно уже умерла. К тому же, она лежала прямо посередине, так что ему даже нельзя было пристроиться рядом. Внезапно он услышал гортанный звук и краем глаза заметил какой-то жест вождя. Он понял, что пора было начинать. Никакой жидкости ему не дали, значит, Эли была права.
Он подошел к этой еще не увядшей туше и улыбнулся: его аппаратик просто сдох. Ему показалось, что до вигвама, он был еще живой. Закрыв глаза и стараясь не вдыхать ее запах, чтобы его вдруг не вырвало, Том улегся на тушу и начал по ней елозить, делая вид, что возбуждается. Но уже через несколько минут слез, повернулся и подошел к вождю. Вид его аппарата говорил сам за себя, а Том состроил удрученную физиономию и просто развел руками.
Между вождем и шаманом завязался какой-то разговор, причем шаман говорил более спокойным тоном, чем другой. Он закончился тем, что шаман высунул руку из вигвама, а когда она показалась опять, то Том увидел знакомую половинку кокосового ореха. Он взял протянутый ему напиток, и стал пить, а когда осушил все до дна, вывернул лист из-под языка и стал незаметно вонзать в него зубы. Шаман заглянул в ореховую чашу и выбросил ее из вигвама. Сомнений, что он выпил дозу, не было. – А вдруг? – ему пришла шальная мысль, и он сразу же запустил надкушенный лист опять под язык. Хоть у него слегка и начало кружиться в голове, это мог быть и результат того, что он надкусил лист и сразу же проглотил выступившую густую жидкость. Он продолжал стоять и ждал. Голова закружилась немного сильнее, но никакого тумана, даже его следов, в ней не было. Но и зрители его не торопили. Только минут через пять, он услышал знакомый звук вождя, и пошел к подстилке. Он повторил то же самое, даже немного затянул, и вернулся обратно, сделав знакомую физиономию и повторив жест. Разговор вождя и шамана был на этот раз короче, а в конце шаман опять протянул руку из вигвама, и подал Тому еще одну половину. Тот изобразил глубокое удивление, но все же начал пить кокосовый сок уже небольшими глотками. В душе он ликовал! Он был на волоске от краха, шаман оказался хитрее всех, лишь чудом Том не сжевал тогда свой лист. Голова! – он сделал это замечание шаману, не себе, и естественно не вслух. Допив до конца, он вернул посуду и переместил лист. Зубы окончательно впились в зеленую плоть. Повернувшись к вождю спиной, он смотрел на подстилку и тщательно жевал. Хорошо, что у девушки были закрыты глаза, но надо было быть на чеку, она внезапно могла открыть их. Прошло минут пять, и то, что почувствовал Том, заставило его улыбнуться. Туман становился все гуще и плотнее, и он даже испугался, что не успеет взобраться на тушу. Наконец он проглотил последнюю кашицу, вернее то, что осталось у него во рту от листа, и, не дожидаясь команды, устроился на девушке. Он двинулся лишь раз, а потом отключился.
Том очнулся в вигваме один и в полной темноте, хотя тонкий луч солнца откуда-то пробирался вовнутрь. Он вспомнил то, что мог вспомнить, и на этот раз его голова немного давала о себе знать, что-то типа легкого похмелья. Подскочив, он зашарил руками, пока не нашел свое нижнее белье. Одевшись, он выскочил на улицу. Солнце приближалось, или уже стояло в зените, а значит, был полдень. Охранник сидел на своем месте и безразлично на него смотрел. Повернувшись, Том бросился направо, в сторону хижины Эли. Она ждала его, и оба сразу обнялись.
- Эли, я смог, вернее все удалось. Ты даже не представляешь, что было. – Запыхавшимся голосом он рассказал все, включая подвох шамана.
- А откуда ты можешь знать, что не смог? – вдруг спросила она. – Ты же помнишь, как на ней очутился и сразу вырубился.
Такое не пришло Тому в голову, но Эли была в чем-то права, хотя он сам был уверен в своем мнении. Но ее логику откидывать было нельзя.
- Черт возьми! – выругался он. – И что сейчас делать? Ждать до вечера, придут ли они опять или нет? А если…. Нет, это невозможно, но вдруг я оплошал…., а они не придут, а через девять месяцев…. – Том запинался, и явно нервничал.
- Успокойся дорогой, - Эли гладила его по спине. - Есть только один способ все узнать, и он быстрый.
- Какой?!
- Попроситься к вождю, ведь ты должен же извиниться за ночной прокол? Я у тебя буду переводчиком. А результат мы узнаем прямо от него, или почувствуем. Он же не шаман, правда?
- Да, конечно, - Том обнял ее очень крепко. – Давай же, ты не представляешь….
- Представляю. Мне тоже хочется все узнать. – Она повернулась к одному из стражи и что-то ему сказала. Оставив с ними другого, тон сразу же убежал. Вернулся он быстро, а через пять минут, они с Эли уже стояли перед вождем. Том изо всех сил горевал, даже чуть не пустил слезу, в то время как Эли что-то тому говорила. Вождь слушал равнодушно, но несколько раз бросил взгляд на Тома. Он еще думал несколько минут после того, как та закончила и наконец, что-то ей сказал.
- Он не обижается, - еле сдерживая радость, перевела ему Эли. – Он сказал, что видел все своими глазами, хотя и не понимает, даже не может представить себе, как можно устоять, вернее, не взять ту девушку хотя бы один раз. И еще он сказал, чтобы ты переоделся как все, а я вернулась в твою, вернее нашу хижину.
- Поблагодари его от меня, - тихо сказал Том, облегченно вздохнув. - И пообещай еще раз, что у нас с тобой будет девочка. Сейчас, или чуть позже, но чем дольше мы будем вдвоем, тем это будет надежнее.
Эли перевела, а тот просто махнул рукой. Когда же они оказались на улице, Эли просто повисла на Томе, даже не заплакав от радости.
- Свобода, милый, свобода, - горячо шептала она прямо ему на ухо. – Теперь  уже точно. И я обещаю от тебя забеременеть.
Глава 12. ВРЕМЕННАЯ СВОБОДА.
Войдя в вигвам, Том почувствовал, как он устал, к томуже как все так очень хорошо получилось, и он с радостью повалил Эли на подстилку. Все, что произошло потом, было по велению двух сердец, не запланировано и так чудесно! Они пролежали около часа, а может и больше.
- Эли, - ласково сказал он, поднявшись и сев, - мой клин вышибли, ты и я, и ты только что могла в этом убедиться. Я благодарен тебе. И с этого момента не хочу вспоминать ничего из твоего прошлого. Будто только сейчас, гуляя по джунглям, я встретил симпатичную белую девушку, она мне понравилась, и я ей, а потом все было естественно. И мы вместе попали в лапы этих обезьян с надеждой, когда-либо отсюда выбраться.
- Том, милый, ты был прекрасен, и притом без всяких листьев. Мне тоже было хорошо, и я постараюсь забыть прошлое. Мы что, уже встаем? – нехотя спросила она.
- Надо переодеться. Не хочу дразнить вождя. Ты не сделаешь мне услугу? Мне нужна юбка из листьев, короче, я где-нибудь спрячу свое белье, переодевшись.
- Да, конечно. – Она поднялась и вышла из вигвама.
Позже она вернулась и помогла ему завязать на поясе тонкую лиану, но с нее свисали еще зеленые листья, и, как ему показалось, безукоризненно прикрывали все его хозяйство. Свои трусы и майку Том сунул в густые кусты джунглей за туалетом. А потом уже в новой одежде направился на обед. Он принес то, что и всегда, и оба молча ели. Когда все закончилось, он неожиданно спросил:
- А что мне здесь вообще делать, да еще целых девять месяцев? – он имел в виду поселок.- Мне дадут хоть какое-либо занятие или работу? Я же просто умру со скуки. А ты? Чем вообще здесь занимаются женщины? Ходят за фруктами, следят за детьми и раз в месяц моются. А остальное время?
- Ходят, друг к другу в гости, если не живут в одной хижине. И, в основном болтают. Наверное, женщины всего мира одинаковы, в смысле посплетничать. Я – исключение, со мной никто не разговаривает. А насчет тебя? – девушка вздохнула. – У тебя больше свободы, чем у меня, только она тоже лимитирована. Не думай, что кто-нибудь тебя позовет на охоту, с тобой тоже никто не будет разговаривать, тем более, ты не знаешь их язык. Но если бы даже и знал, ты отстаешь под ними.
- А ты меня научишь? – спросил он.
- Конечно, милый. Вот тебе уже и время препровождения. Плюс наши разговоры. Тебе мало?
 - Да, - безразлично сказал он. – Мне кажется что мало. А может мне пойти на курсы к шаману? Попроситься, чтобы он меня чему-то учил. Он же врач в племени? Мне кажется, что он знает уйму лекарственных растений. Естественно, лишь после того, как я выучу язык.
- Ну и чудак же ты! – Эли от души рассмеялась. – К шаману? Нет, даже по возрасту, ты давно перерос его учеников.
- А что, такие уже есть?
- Были, есть и будут. Каждый год он выбирает в свою школу пятилетних мальчиков, и выпускает их через пять лет. А потом те идут в школу охотников. А в пятнадцать, их уже начинают брать на охоту, или они становятся воинами.
- Интересное обучение, - задумался Том. – А что насчет девочек?
- До семи лет они окружены материнской заботой и с ними всегда находятся еще несколько женщин. Потом их переводят типа в подростковую группу, где учат быть матерью. А в двенадцать отдают вождю.
- В каком смысле? – не понял Том.
- В прямом. – Эли вздохнула. – Вождь всегда имеет право на то, чтобы попробовать зачать девочку первым.
- Он бабник?
- Еще какой.
- А шаман?
- За пять моих лет я еще ни разу не видела, чтобы тот с кем-нибудь спал. Если у вождя ничего не получается, он не передает девочку шаману, а сам выбирает из племени ее будущего партнера. Только им никогда не становится шаман.
- Слушай, - Тому пришла в голову мысль, - а ты никогда не думала, что шаман – голубой?
- Думала. Может это и так, только как проверишь. Хотя какая мне разница. Моих детей не держали со мной много лет. Я рожала, и кормила ребенка еще три месяца, а потом его у меня забирали и насовсем. Вернее это было лишь в первый раз, когда я родила девочку. Мальчики исчезали уже на следующее утро, за ребенком приходил какой-то воин, и больше я о нем ничего не слышала и никогда не видела. А вот молоком просто заливалась. Я его сама сцеживала, как могла. – Она замолчала. – Извини за такие подробности.
- Нет, что ты! Извини, я зашел не туда.
- И не напрасно. Это тебе повод подумать, что может случиться после того, если у нас родится ребенок. Нам не сделают никаких исключений.
Они еще долго болтали, пока не наступил вечер, и оба отправились к костру. Забрав свои два куска мяса и две половинки наполненного кокосового ореха, они решили поужинать возле вигвама.
- Черт! – выругался Том, - эти листья болтаются туда-сюда, задевая все, что я ношу под ними.
- Эли рассмеялась. – Привыкай. Будет хуже, когда они подсохнут. В отличие от других, высыхая, они только съеживаются, но не рассыпаются, если их, конечно, не намочить. Лишь тогда они расползутся.
Мясо было съедено, и оба запивали ужин. Том был задумчив.
- Эли, - наконец он попытался неуверенно что-то сказать. – Я вот подумал насчет подстилки….. Может нам ее разделить? Он опустил глаза. – У каждого будет своя кровать.
- Конечно. – Та если и удивилась, то не показала виду.
- Понимаешь, один клин исчез из моей головы, но есть и второй….
- Не объясняй, милый. Я абсолютно не против. Если когда-нибудь ты обратишься ко мне за помощью сам, по своему желанию, то все расскажешь, и я, конечно, постараюсь тебе помочь. А сейчас давай так и сделаем. – Она встала и направилась вовнутрь. Том остался снаружи вигвама.
- Все готово! – послышался ее голос.
Том с виноватым видом вошел в вигвам. Наконец, в темноте он нашел свою кровать, и сразу же на нее улегся. Она была узкой, как тогда, в хлеве.
- А юбку снимать? – спросил он в полголоса.
- Я не снимаю, уже привыкла. А ты, как хочешь. – Послышалось из темноты.
Он еще долго ворочался, о чем-то думая и размышляя, и наконец, заснул.
Проснулся он как всегда в темноте, и ему сразу же показалось, что по их вигваму что-то стучало, похожее на капли дождя. Тут же появилась и девушка, со свернутой, как ковер, своей подстилкой.
– Доброе утро! – сказала она и улыбнулась. – Ливень. Сейчас грянет ливень. На твоем месте я бы тоже свернула твою постилку. Сейчас не сезон дождей, но здесь ведь тропики. С неба будут падать потоки воды, но минут через пятнадцать, все кончится, и опять покажется солнце.
- Эли, ты на меня не обиделась за эту ночь? – угрюмо спросил Том. – Мне….
- Абсолютно, - твердо ответила она. – Забудь об этом, наверное, так и надо. Молодец.
- Молодец? – усмехнулся он. – Нас точно не зальет?
- Не думаю. Но в сезон дождей мы будем просто плавать.
Он, так же как и она, свернул подстилку и тут начался ливень. Том чувствовал, как небо просто разверзлось. И оттуда падал водопад воды, даже вигвам немного качало. Сверху немного капало, но все окончилось очень быстро. А когда он выбрался наружу, то поразился, что из далеко уходящих темных туч уже пробивалось ясное солнышко. Над ними небо было вообще чистым и голубым, как всегда, хотя трава и сама земля были мокрыми, даже с небольшими лужицами. Он услышал, как сзади уже стояла Эли.
- А как они вырубили эту просеку? – вдруг спросил он. – У них же нет ни пил, ни топоров.
- Просека, это – та часть за поворотом, где ты очнулся. Здесь же была естественная продолговатая поляна, конечно, сильно заросшая. Когда я тут появилась, поляна была давно вычищена, утоптана и обустроена. А в той части тоже все вычистили, только оставалось много толстых деревьев. Они срубают их заточенными булыжниками, а когда появились наши мачете, территорию поселка еще расширили. Это – очень упертые обезьяны, чтобы срубить одно дерево у них уходило иногда три дня, но они его все же валили. Пеньки остались только там, в той части.
- А их язык трудный? Вернее, он не похож на слова, а на какие-то гортанные звуки.
- Нет, не трудный. Может слов сто, не больше.
- Тогда я выучу их за неделю, - усмехнулся Том.
- Я тоже так думала, только знать слова – это лишь треть, а может и меньше, чтобы действительно выучить их язык. Надо различать и заучить интонацию, с которой они их произносят. Она многое меняет. Слово может быть одним, а интонация превратит его в пять разных значений.
- То есть не сто, а пятьсот слов? – удивился он.
- Может пятьсот, а может и тысяча. Старики знают больше, молодежь – меньше.
- Ладно, - сказал Том, - в вигваме хоть и темнее, но суше, я пойду туда. – Он развернулся и юркнул вовнутрь. Эли последовала за ним, закрепив шкуру на входе треугольником, и сразу стало светлее.
Они, молча, пролежали около получаса на своих подстилках, пока Эли вдруг не сказала:
- Том, ты изменился. Ты всегда такой? И таким же и будешь?
- Каким?
- Молчаливым и одиноким, - она задумалась. – И холодным.
- Холодным? – Тот немного приподнялся. – У себя дома  я всегда такой. А сейчас у меня есть лишь одно желание, скорее отсюда вырваться. Я сгнию здесь за девять месяцев, ничего не делая.
- Я понимаю тебя, милый, и тоже так думала. Но привыкла. И ты привыкнешь, вот увидишь. Люди ко всему привыкают. А насчет времени, я же тебе предлагала, чем его занять, ну хотя бы на какое-то время.
- Это в смысле узнать друг друга?
- И в этом смысле тоже. Узнать, и еще выучить их язык. А потом начать готовиться.
- Готовиться? – это слово его заинтересовало. – Это по мне. Только давай сначала все немного обсудим. Ведь у нас будет лишь одна попытка. Когда, вернее, к какому сроку мы должны все подготовить? Когда ты будешь еще беременна? С большим животом или раньше? Или сразу же после родов, или через три месяца после, накануне, как у тебя отберут девочку? Как думаешь ты лично, ведь ты все равно знаешь их дольше?
- Девочку? – вдруг просияла Эли. – Это было бы прекрасно. Но может быть и мальчик. Тогда этих трех дополнительных месяцев просто не будет. И отношение к нам ухудшится.
- Верно, - Том нахмурился, ведь об этом он не подумал. Почему-то он был уверен, что первой будет девочка. Откуда она взялась, эта уверенность? Значит, бежать надо было до родов. Рисковать нельзя. - А в какой срок плод еще не мешает двигаться, и вообще? – спросил он.
- Максимум до пяти месяцев. Я бы так сказала.
- Значит, с девяти, срок подготовки сокращается до пяти. И это – предельный срок. Получается, что из года осталось всего пять месяцев, а то и четыре, одна треть. – Он задумался.
- Видишь? – сказала та, - тебе не придется маяться здесь девять месяцев, только половину.
- Это меняет дело, - просиял Том. – Надо начать заниматься подготовкой.
- А я так не думаю, - послышался ее голос. – Тебе и мне надо знать, с кем ты рискнешь на побег, и как поведет себя тот или другой в экстремальной ситуации. То есть, я бы начала с того, что предложила тебе когда-то, нам надо познакомиться. А во-вторых, я ограничена в передвижении по территории, а ты – нет. Если ты выучишь язык, ты сможешь спрашивать о чем-то любого жителя, и тебе должны будут хоть что-то ответить. Такой у тебя статус в этом племени.
- Ладно, - усмехнулся Том, - а ты дальновиднее меня.
- Нет. Просто я так подумала.
- Месяц на язык, неделя на знакомство. – Размышлял он вслух. – Еще неделя на практику с местными. Остается три месяца на подготовку. И не много, но и немало. Я согласен.
- Тогда, может, начнем прямо сейчас? – улыбнулась Эли. – До обеда мы можем знакомиться, а после, до ужина, учить язык. Как тебе? – Она посмотрела в его сторону. – Не волнуйся, я начну первой. А когда закончу, можешь завалить меня любыми вопросами. Помнишь, я пообещала тебе, что все будет честно и без утайки? Я сдержу слово.
- Я тоже сдержу, хотя я его и не давал. Не тот момент, чтобы стесняться и что-то из себя строить. Начинай. – Том удобнее устроился на своей подстилке и приготовился слушать.
Глава 13. ЗНАКОМСТВО С ЭЛИ.
- Мое полное имя Элизабет Нельсон, я родилась в Англии в средней по достатку семье. Мои родители живы, отец работает в банке, а мама не работала никогда, уделяя внимание только дому и окружая заботой детей, а потом и внука. У меня есть старшая сестра, но она живет в другом городе, и год назад родила мальчика.
Я всегда хорошо училась, а когда мне стукнуло двадцать один, мой самый лучший друг предложил мне руку и сердце и я без сомнений согласилась. Свадьба была пышной, а потом учеба продолжилась. В двадцать пять я окончила Университет, факультет географии, и меня сразу же взяли в Академию наук. Наверное, из-за диплома с отличием, а может, и Стив помог, ведь он уже работал там. Стив – это мой бывший муж, он тоже был отличником, и ему сразу же предложили место в Академии. Он старше меня на два года, а факультет мы закончили один и тот же. Да, еще на свадьбе мы договорились, что пока не закончим учебу – никаких детей.
Мы оба были географами, и оба работали в Академии, только в разных зданиях, далеко друг от друга. Я вышла за него по любви и не жалела, да и сейчас не жалею. Он всегда был хорошим человеком и достойным мужчиной. Но, по мере работы в Академии, мы начали раздваиваться. Стиву была интересна теоретическая наука, а мне практическая. Он просиживал днями, много читая, размышляя, что-то записывая. А я так не могла. Через год работы, я напросилась в свою первую экспедицию, в Африку, в местные племена. Не буду тебе рассказывать все тонкости моей работы. Скажу проще, мы просто собирали материал. А вернувшись, другие, в том числе и Стив, анализировали все, что мы притащили из экспедиции. Тогда она заняла восемь месяцев, и мы очень по друг другу соскучились. Странно, что я тогда не забеременела. Но уже через два месяца, меня взяли уже в другую экспедицию, в Перу, и тоже в местные племена на территории Амазонки. Меня не было девять месяцев, зато экспедиции мне нравились все больше и больше.
Только вот по возвращению у нас обоих уже назревал разговор. Нет, Стив остался для меня таким же, с каким я пошла с ним тогда под венец, только…. Разговор был о детях. Он видел, вернее, понимал, что моя душа уже ждала следующей экспедиции, и прямо спросил меня об этом. Да, я не хотела врать, но и прекрасно его понимала. При такой системе моей работы, наш будущий ребенок мог воспитываться только у бабушки. Мать Стива умерла при родах, а отец уехал в Америку. От него не было даже звонков. Короче, такой расклад не устраивал моего мужа, он не просто хотел ребенка, но и чтобы у того были полноценная мать и отец. Тогда я пообещала ему, что схожу еще в одну экспедицию, прощальную, и на этом закончу. Вроде все вернулось на свои места.
Вскоре меня взяли опять, только уже в Центральную Америку. Меня брали в экспедиции именно по линии изучения местных племен. Было немного и археологии, но так, по месту и по времени. Меня не было девять месяцев, и, вернувшись, я поговорила со своим начальником. Кстати, он почему-то меня очень любил. Он был стар, но еще крепок. У него было громкое известное в науке имя, сотни титулов и трудов. Иногда, он подходил ко мне и обнимал меня за плечи. Сначала я очень этого боялась, но видя, что этим все и заканчивалось и дальше не шло, как-то привыкла к его особому вниманию. Может я была для него дочерью, или младшей сестрой, кто знает? Мне казалось, что он был хорошим человеком.
Прошло три месяца, а меня переместили в здание Стива и оставили заниматься наукой. Мы оба были рады. Только ребенка я так и не смогла зачать. Мы оба обследовались, и у Стива нашли небольшие отклонения. Половина его сперматозоидов были мертвыми, другая же часть – вялыми, и лишь какие-то десять процентов оставались нормальными. Ему что-то прописали, но даже тогда врач сказал, что нам не надо останавливаться. Чем больше мы будем близки, тем больше шансов, что однажды нормальный сперматозоид Стива доберется до нужного места.
Стив опустился, и даже начал иногда пить. Я же утешала его, как могла, уверяя, что ребенок будет, и обязательно.
Все рухнуло, когда мне исполнилось двадцать семь, почти двадцать восемь. Мой бывший начальник неожиданно вызвал меня к себе. Сидя перед ним в его кабинете, я старалась угадать, что же произошло, но он только протянул мне листок бумаги и откинулся в кресле. Это был список участников предстоящей экспедиции в Амазонку, но в ее Бразильскую часть. В нем были имена и фамилии, и еще научные степени, но на первом месте я увидела его имя и даже не поверила. Далее шли имена таких известных людей, что я поняла, что это была какая-то уникальная экспедиция. Здесь были знатоки истории и археологии, флоры и фауны, один известный лингвист, и вообще, экспедиция планировалась на год. В списке были одни мужчины, и номеров было шестнадцать, только напротив последнего стоял жирный вопрос.
Я тогда глубоко вздохнула и посмотрела на профессора, но он только глядел на меня и загадочно улыбался. Наконец я поняла и причину, по которой он меня позвал, и вопрос в его глазах. Боже, какой для меня это был шанс! Может единственный в жизни! Даже в архивах я не могла вспомнить такого невероятного комплекта известных людей, собранных в одну экспедицию. Значит, жирный вопрос предназначался именно мне, но ответить ему прямо сейчас я не могла. Мне надо было все обдумать. Я посмотрела на дату отправки: оставалось еще три месяца. Я помню, как горячо поблагодарила его тогда, и пообещала дать ответ ровно через неделю. Видимо это его устраивало, и он только улыбнулся, когда мы попрощались.
Даже Стив заметил, как резко я изменилась. Несколько дней я ходила как тень на местном кладбище, отвечала невпопад, и вообще засыпала только со снотворным. И в один день Стив заговорил со мной. Я расплакалась, и все ему рассказала.
Проснувшись наутро, я не увидела в квартире его вещей. Стив ушел. А через два месяца был развод, он подал на него. Все прошло за час, ведь у нас не было ни общей собственности, ни детей. Стив взял все на себя, и только выйдя из зала суда на улицу, мы остановились.
- Дорогая, - грустно сказал он, - я всегда тебя любил, и буду любить. Но не наступай себе на горло: такой экспедиции у тебя больше не будет, как и у меня – детей. Мне трудно было сделать этот шаг, поверь, но я считаю, что поступил правильно. Когда вернешься, я надеюсь еще увидеть тебя, может посидеть в каком-то уютном кафе….
Как я тогда разрыдалась! Я любила его таким, каким он всегда был. Еще долго я обнимала его, плача на его груди.
- Ладно, - Эли вытерла слезу. – Все это в прошлом и никакого отношения к тебе не имеет. Извини, что я расклеилась. Короче, в один день наша экспедиция вылетела в Бразилию, в Ресифе. У нас было четыре местных помощника. Я сразу же поняла и заняла в группе свое место. Я должна была в любой момент быть под рукой профессора, главы экспедиции. Фотографировать, снимать видео и вести дневник. Я знала стенографию, и была самой молодой из всех. Самому юному из звезд науки в нашей экспедиции было уже за сорок. Естественно, многие на меня посматривали, но боясь профессора, близко ко мне не приближались.
Сначала мы плыли на старом корабле по какой-то реке, несколько дней останавливаясь. Мы встречали местные племена, но они были уже полу цивилизованными, в майках с Майклом Джексоном и Че Гевары. Так прошла неделя, ничего интересного не было.
Как-то рано утром наш пароход уткнулся в берег, и последовала команда покинуть его. Когда все сошли, забрав вещи, пароход развернулся и поплыл обратно. Зато откуда-то стали появляться местные каноэ.  Их было восемь, по три человека в каждом, но один из них обязательно был местный индеец, он и греб. Мы свернули направо и поплыли по какой-то неширокой речушке, там таких очень много. Я сидела с профессором, а тот иногда сверялся с картой. Ночевали мы на берегу, просто в спальных мешках. Провизии было много, как и воды. Только тогда я заметила, что все члены экспедиции были вооружены, кроме профессора и меня. В основном это были пистолеты или револьверы, только у одного я заметила зачехленное ружье. Странно, но никто ничем не интересовался по пути, ни флорой, ни фауной, и я поняла, что мы направляемся в одно особенное место, где всем хватит, чем заняться.
Так мы плыли примерно две недели и, однажды проснувшись утром, обнаружили, что все каноэ исчезли. Профессор был невозмутим, значит, все шло по плану. С нами оставались только четверо местных, и мы уже шли через джунгли. У всех было мачете, кроме меня. Но нас с профессором поставили в конец, за нами шел лишь один индеец, так что самое трудное доставалось первым, и профессор редко махал своим мачете.
Поход продолжился в течение около двух недель, а потом вдруг исчезли и индейцы.
- Они отказались идти дальше, - пояснил Лари, лингвист. Именно он общался с ними, зная их родной язык. Он знал много языков разных племен, я даже не представляла, как у него могло все укладываться в его небольшой рыжей голове. – Но они же нас предупредили, правда? – спросил он у профессора.
Тот хмуро кивнул и достал карту. Груз перераспределили, даже мне достался тяжелый рюкзак, но и у профессора он был не легче. Все двинулись дальше. Еще пара недель по джунглям, но иногда приходилось переходить вброд, или даже переплывать пересекающие нам путь узкие речушки. Но с каждым днем груз становился легче, запасы еды истощались, хотя вода иногда попадалась нам по пути в виде источников, и мы набирали ее во все фляги. Вообще-то компания была неплохой, хотя из их разговоров я не многое понимала. Каждый говорил о своем, специфическом, о том, в чем он был профессор. Выделялся только один, профессор Доули. Он был немного нервным, иногда его спор с кем-то переходил на крик, но тут же ему затыкали рот. Он был археологом. Он, и именно он тогда все и испортил.
Однажды профессор шепнул мне, что осталось совсем немного, километров пятьдесят, а это для нас в джунглях растягивалось максимум на неделю. Но уже назавтра случилось то, что я тебе, по-моему, уже рассказывала: встреча с воином, выстрел Доули, а потом и другие выстрелы. Профессор кричал, он пытался остановить это безумие, но было уже поздно. А через час мы все лежали связанные перед хижиной вождя, там собралось почти все племя. Мне связали только ноги, и это спало меня, ведь именно я показала тогда вождю фокус с мачете. Вождь долго не думал, а наутро в живых осталась лишь я одна. – Эли тяжело вздохнула. – Вот и весь рассказ. Я думала, что будет дольше, но постаралась убрать все ненужное. Кстати, сейчас должен быть обед.
После съеденных фруктов разговор продолжился. Вернее настал черед вопросов.
- Ты знаешь, почему эта экспедиция была такой специальной? Куда вы шли, и что это была за карта? – Начал Том.
- Давняя история, но я расскажу ее покороче. Конечно, я не знаю всего, но что-то я слышала из разговоров, да и профессор мне отвечал на некоторые вопросы. Все началось именно с той карты. Ты ведь знаешь о миссионерах? Так вот, в эти места, вернее просто в джунгли Амазонки в начале века было направленно много католических миссионеров. Они никогда не имели с собой оружия, его заменяла их книга, вернее Библия. Большинство из них так и не вернулись, а некоторые тела были доставлены теми же индейцами, хотя тогда они были еще совсем другими. Короче, как и когда именно, но на каком-то аукционе продавалась старая карта. Потом она всплыла опять и опять, пока не оказалась в Академии наук. Подняли все архивы и пригласили всех специалистов. Карта была нарисована на коже небольшого животного, даже установили какого. Чернила высохли и еле были заметны. Но все восстановили, а в архивах нашли даже имя того, кому принадлежала карта.
- Как это? – удивился Том.
- По почерку. Карта была ценнейшей. С другой ее стороны теми же чернилами был написан текст, его тоже восстановили. Латинские буквы, но никому не известный язык. Карту показывали и дешифровальщикам, и даже передавали в специальные службы, но никто этого языка не знал. Потом ее даже опубликовали в научных журналах, надеясь, что кто-то проявит смекалку и отзовется, но все было бесполезно. Хотя нет, появился один старый мужчина. Он не мог объяснить каким образом, но он узнал три слова из текста. Они были созвучны с одним из языков, который он еще помнил с юности. Когда-то он тоже был миссионером, и бывал в Амазонке, но выжил и вернулся.
- И что за слова? – Не выдержал Том.
- Золото. Храм. До потопа. Вот и все. – Она развела руками. – Он не уверял, что именно так эти слова были написаны, но они были созвучны с их значениями, по-видимому, в других языках, и именно в том регионе, какой рисовала карта. Потом со спутника сделали снимки всего района Амазонки, который охватывала карта, и все совпало, до последней речушки. Но никакого храма заметно не было.
- Тогда почему же именно в тот период пять лет назад ваша Академия решилась на эту экспедицию, да еще и в таком солидном составе? – спросил Том.
- Этого я не знаю, но уверена, что для этого были веские причины. Может, нашли еще что-нибудь, или расшифровали текст, или….. Знаешь, до таких сошек как я немногое доходит. Но факт остается фактом. Хотя я согласна, только из-за карты экспедиция бы туда не пошла, даже простая. Ведь это черт знает где. Туда, даже близко никто не подбирался.
А какое из трех слов могло больше всего заинтересовать твоего профессора?
- Только не золото, - улыбнулась Эли. – Лично я думаю, что со временем техника стала сильнее и совершеннее, и может со спутника сделали еще один снимок, на котором при увеличении мог показаться какой-то храм или его остатки. А храмы не свойственны этой части Амазонки. Это не Центральная Америка с ее Майями и Ацтеками, Альмеками и Тольтеками, и не перуанская ее часть с Инками, хотя последние в Амазонке не водились. Я думаю, что именно это могло и заинтересовать профессора. Найти новую допотопную цивилизацию, - это стоило той экспедиции.
- Ладно, я не силен по этой части, - улыбнулся Том. – Пусть будет так. А карта не сохранилась?
- Ее забрал вождь, хотя у каждого из нас была ее копия. – Да и то случайно. Он посмотрел на карту и уже хотел ее выбросить, но перевернув, впился глазами в текст, а потом ее все же оставил.
- А что он еще оставил?
- Я же говорила, только мачете, и то по моей подсказке. Он действительно туповат, ведь было много всего. Консервы, например. Да, он оставил еще и пару ножей, но я их никогда больше не видела, наверное и карту, и ножи он хранит в своем жилище.
- Он мог показать карту шаману?
- Запросто. Может тот, что-то ему посоветовал.
- А копии?
- Все, вплоть до одежды уничтожили. Наверное, или сбросили в реку, или утопили в болоте. На территории поселка не осталось ничего, можешь мне поверить.
- Я сам обошел всю территорию, - вспомнил Том вслух. – Если ты что-то и могла упустить, то это что-то находится или в жилище вождя, а может и шамана. Но туда путь закрыт всем без исключения, если не по вызову их самих. Да…., - протянул он, - интересная история, хотя чем она может нам помочь, даже не представляю. А ты еще любишь Стива? – неожиданно спросил он.
- Наверное. Даже не знаю. Скорее да…. – Эли была застигнута врасплох.
- И если бы мы вернулись в тот наш мир, ты бы постаралась с ним начать все по новой?
- А зачем тебе это? – Не выдержала девушка. – Может да. И что?
- И даже имея при себе чужого ребенка? – Том не отставал.
- Он бы понял меня. Я ему никогда не врала. Но может быть и сделала бы это в первый раз. Ведь он бы мне поверил.
- Значит, тебе есть куда стремиться, то есть, у тебя есть какое-то будущее на горизонте. А у меня нет. Ни жены, ни детей. Даже бывших.
- Ах, вот для чего ты спрашивал? – успокоилась Эли. – Том, это ничего не меняет. Фантазировать можно без конца и края. А вот выбраться отсюда, это уже реально, вернее, это надо сделать и скоро. А там будет видно. Ладно?
- Значит все? – облегченно вздохнул Том. – У меня больше вопросов нет.
- А я думала, что будет гораздо больше. – Она повеселела.
- Не расслабляйся, я все же задам тебе один, последний вопрос. – Том опустил голову. – То, что ты спала с вождем, было грязным насилием. Три ночи со мной, - планом, включая и насилие, но на этот раз надо мной, но все это можно объяснить, и ничего в этом нет. А как ты объяснишь вчерашнее, то, что произошло снами здесь же, в обед? Ведь насилия, как я понимаю, не было, и даже намека на него? – Он поднял на нее глаза, но она отвернулась в сторону.
- Не знаю, Том, ты убил меня этим вопросом. – Наконец прошептала Эли. – У меня нет на него ответа. Сдаюсь.
- Я так и знал, - Том поднялся с подстилки и встал. – Пойду за фруктами, а потом расскажу о себе. Уроков местного языка сегодня не будет, - хмуро сказал он и вышел.
Глава 14. ЗНАКОМСТВО С ТОМОМ.
Обедали, молча, и когда Том вытер руки, то сразу же перешел к делу.
- Томас Вильямс Тенери,  урожденный англичанин, тридцать семь лет. Холост, никогда не был женат, даже обручен. Родился в интеллигентной обеспеченной семье, братьев и сестер нет. Родители живут в Швейцарии. С отличием окончил Университет и попал в ту же фирму, бумаги которой ты уже видела. Там и работаю, вернее работал. Сначала искал выгодные для фирмы сделки по всему Миру. Потом меня повысили, и я лишь езжу по Миру и подписываю контракты, а через пару лет мне светило бы место начальника отдела, и я бы уже никуда не ездил. Зарплаты с лихвой хватает, жильем обеспечен. – Он задумался. – Хорошо знаю испанский и португальский языки, но поему-то меня в последнее время окончательно прикрепили к Бразилии. Летел домой, самолет вышел из строя, и меня выбросили с парашютом на ту поляну, вернее к тому болоту, где меня и нашли. Что произошло с самолетом потом, понятия не имею.
В обществе я социален, и всегда готов помочь всем, кто просит у меня помощи. Много друзей и подруг, начальство меня тоже ценит. Дома же я одинок и молчалив, читаю или смотрю телевизор.
- Наверное, бабник, - вздохнул он, - хотя сам редко напрашиваюсь. Через мою постель их прошло не менее полусотни за всю мою жизнь, но после первой постели отношения продолжались максимально две недели, потом я их обрезал полностью и бесповоротно. Никогда ни в кого не по-настоящему не влюблялся. Наверное, я добрый и умный, но в голове всегда были и есть два клина, скорее всего, это чисто психологические отклонения. Первое это то, что в постель я ложился только с девушкой, которая мне, безусловно, нравилась. И мне было наплевать, замужем она или нет. Да и знал я каждую не больше месяца. На других у меня просто ничего не поднималось. Наверное, я был кобелем, но …. Ладно, перейду ко второму. Может между ними и есть какая-то связь. После первой ночи я интересовался прошлым девушки, а именно со сколькими она спала до меня. Мне было безразлично, кем они были в жизни, и кем были для нее лично. Меня интересовало лишь их число. Мне никогда не попалась девственница, или кто-то на нее похожий. Три, пять, десять, - это меня уже не волновало. Узнав количество, я уже знал, через сколько дней я с ней порву. Ревность? Нет, это было что-то другое. – Он на минуту задумался. – Мне всегда казалось, что хоть один ее бывший партнер был искуснее меня, и что, проснувшись рано утром и весело щебеча о том, как ей было хорошо ночью, она внутренне посмеивалась надо мной. Мол, может и неплохо, но до Гарри, Генри или кого-то еще в ее прошлых связях я даже и близко не дотягивал. Нет, ни одна мне такого не сказала и даже не намекнула. Это и есть второй клин. Откуда он? Сам не знаю. И когда я с ней обрезал, мне было безразлично, как она себя чувствовало. На это мне тоже было наплевать. Хотя иногда, когда брошенная девушка со временем успокаивалась, мы становились хорошими и крепкими друзьями, конечно же, уже без каких-либо интимных отношений. Эгоист? – Он поднял на Эли глаза. – Точно. Причем в этом вопросе круглый и самонадеянный. Вот, наверное, и все. – Он развел руками. – А то, что случилось между нами вчера? Я отвечу. Раз получилось, значит, ты мне действительно понравилась, как женщина. И мне нравится, что до замужества ты была девственницей, как я понял. А после у тебя никого не было. Обезьяну я даже не имею в виду, и три наших первых ночи тоже. А вот вчерашнее….. Мне это в тебе не понравилось, хотя я тоже этого хотел. Ну, вот и все, - вздохнул он, - коротко и ясно. Спрашивай, что хочешь.
- Да нет, в принципе все ясно, - грустно прошептала Эли. – И я поняла, почему ты вдруг решил отделиться. Ты меня бросил, как очередную девушку, или еще бросишь. Только я поняла одно. Оба твои клина похожи, и на свете есть лишь одно, что может выбить их обоих из твоей головы. Тебе надо хоть один раз влюбиться по-настоящему. И клиньев не будет, и, как мне кажется, ты будешь верным мужем и хорошим отцом. Просто, по какой-то случайности, с тобой еще этого не произошло. – Она замолчала.
- И не произойдет, - усмехнулся Том, - через месяц мне стукнет уже тридцать восемь. Если я до этого не нашел такую, то какие шансы…..
- Шансы всегда есть и будут, - перебила она его.
- Можно поверить, только сначала надо выбраться отсюда. Сложив все шансы, очевидно, что они просто приближены к нулю. Шансы встретить любовь зависят сейчас, от шансов вернутся в наш мир, живыми и невредимыми. Сколько их, Эли, скажи мне?
- Немного, но они есть. – Девушка впервые подняла на него глаза. – Том, поверь, у нас никогда больше не будет того, что произошло вчера. Ты же меня сможешь простить?
- Простить? – Он посмотрел ей прямо в лицо. – Я не Бог, чтобы кого-то судить, и тем более прощать или нет. Просто я такой, какой есть. – Он даже улыбнулся и развел руками.
До ужина оставалось пара часов, и Том вышел из вигвама и побрел, куда глаза глядят. Почему-то ему было очень грустно, только он абсолютно не понимал, из-за чего это было, или из-за кого. Эли он всерьез не винил ни в чем, себя – тоже. И ее он жалел больше, а себя нет. Он просто о чем-то думал, даже не замечая, как за ним плелся охранник. Он уперся в конец поселка, развернулся, и пошел обратно. Потом вернулся тем же самым образом, и опять пошел. Да, он видел костер и толпу вокруг него, но ужин его не волновал. Неизвестно, сколько бы он еще так ходил по поселку, если бы его охранник не издал какой-то звук, и Том очнулся. Тот показывал копьем в направлении его вигвама, а костра уже не было, даже угли еле виднелись, и то с близи. Он понял, что, наверное, наступила полночь, и пошел в сторону вигвама. Пробравшись тихо вовнутрь, он лег на свою подстилку и вскоре заснул.
Наутро он первым делом поднялся и сходил в туалет. Эли уже не спала, или ему так показалось. Но оба не произнесли ни слова. После туалета Том не вернулся, а просто пошел тем же путем, когда он искал тот сочный лист. Он обошел весь поселок, но на обед не зашел. О чем он думал? Да, наверное, обо всем понемногу: и о жизни, и как отсюда можно было бы сбежать. Странно, но мыслей о девушке не возникало, или лишь пару раз, когда он проходил мимо костра. Обед она пропустила, и только из-за него, а на ужин ей опять бросили, наверное, подгоревший кусок мяса как собаке, прямо на землю. Тому стало на секунды стыдно, но потом все прошло. Весь день он опять бродил по деревне, а время спать так же последовало от напоминания его охранника.
На следующее утро, Эли неожиданно сказала:
- Том, а как же с языком? И вообще, у меня такое ощущение, что я тебе мешаю. Если хочешь, я попрошусь, и меня переселят.
- Переселят? – удивился он. – У тебя эта мысль на уме? Странно. Может тебе и будет с кем поговорить, только мне….
- Ты и так молчишь уже два дня, - перебила она его. – Я не знаю, что случилось.
- Ничего, - равнодушно пожал он плечами. - Хотя - насчет языка ты права. Полдня я буду гулять по поселку, а полдня слушать тебя. Устроит?
- Если устроит тебя, то и меня тоже. – Грустно сказала та. – Но даже притом, что я знаю местный язык, со мной никто не разговаривает. Так что…. Сейчас или после обеда? – спросила она. – В смысле языка.
- После, - вздохнул он и вышел.
Он опять ходил по деревне и вдруг понял, как все ему осточертело. Он ничего не надумал, а просто в одиночестве убил два дня. И ему уже было жалко Эли. Он еще раз вспомнил тот разговор, и понял, что она-то была ни в чем не виновата. Почему был тот лишний раз? А почему его не могло бы быть? И в чем ее вина? Она любит другого, а переспала с ним? Но тот, другой был сейчас в совершенно ином мире, и не было никакой гарантии, что он когда-нибудь еще появится. К тому же, они были официально разведены.  – Боже, - вдруг остановился он, - какой же я дурак! Она переспала в тот день не только с ним, Томом, а с отцом ее будущего ребенка. И не она виновата, что именно он должен был им стать. Ее заставили, и она все сделала. А потом, просто отвела душу за все последние годы. Надо верить людям, а Эли сказала и не раз, что он ей нравился. И вообще, кроме него здесь никого не было, не считая всех этих обезьян. И он был ее единственным помощником, которого она считала, спустившимся с небес по божьей милости. Нет, он делал что-то неправильно. – Том постоял еще несколько минут, и направился к своему вигваму.
- Эли, - сказал он, сразу же увидев ее у порога, - я был неправ, извини. Давай займемся языком. Не знаю, что со мной было, только оно уже прошло. Может мне надо были эти два дня просто на уединение?
- Может, - настороженно улыбнулась та, - выбирай, тут или внутри?
- Без разницы. – Он опустился рядом.
Несколько часов он провел как приличный ученик, запоминая те слова и их значение, которые говорила ему Эли. Потом он сходил на обед и вернулся как всегда с кучей бананов и фруктов. Они пообедали вместе, разговаривали, и даже иногда смеялись. На душе у Тома отлегло: сердце подсказывало, что вот сейчас все было правильно. Потом уроки продолжились, но к вечеру Том уже устал. Так он ей и сказал.
- Молодец, ты много выдержал, - похвалила она его, - мне кажется, что если ты не сбавишь темп, то уже через две-три недели заговоришь.
Вечером они опять ужинали вместе. А вот после, Тому захотелось уже помириться по-настоящему. Хотя они уже почти помирились. Только чего-то ему не хватало, чтобы поставить последнюю точку. Он долго раздумывал, а потом, когда они уже ложились спать, перенес свою подстилку, оставив ее прямо рядом с Эли. Сердце его забилось, он ожидал ее реакции, и она последовала.
- Том, - Эли встала, - если ты коснешься меня хоть пальцем, я пойду спать на улицу. – В ее голосе была твердая уверенность.
- Почему? – невинно спросил он. – Ты на меня обиделась, да?
- Нет дорогой, - она продолжала стоять, - тот день был моей ошибкой, ты так все понял. Может ты и прав, так что я не хочу ее повторять.
- Значит, обиделась, - грустно усмехнулся тот. – Не поверила. Сядь. Ты не поверила тому, что эти мои клинья я бы с радостью выбил из своей дурной башки. Я ведь благодарил тебя за то, что один клин ты мне помогла убрать, разве нет?
Девушка села, но молчала, опустив голову в пол.
- Я извинился перед тобой, и подумал, что мы можем все вернуть. Мы отлично провели день, Эли. Неужели ты думаешь, что мне не хватает сейчас какого-то собачьего секса, чтобы спокойно уснуть?! Если так, то ты последняя дура. Я просто хотел с тобой окончательно помириться, и я тебя и пальцем не тронул, а только подвинулся ближе. Иди ты к черту! – вдруг вскочил он. – Я буду спать на улице, а не ты. А завтра попросись в другой вигвам, и можешь обо мне забыть. Недотрога. – Кинул он ей вслед и вышел.
Он улегся спать прямо на сухой траве, и прямо у входа в вигвам.
Глава 15. ЛИЗА И ВИЛЛ.
Том проснулся от солнечных лучей, и оттого, что у него болела спина. Он сразу же вспомнил о прошлой ночи, и ему стало просто досадно. Они оба не понимали друг друга, - думал он. – А жаль. – На всякий случай он заглянул в вигвам, но там никого не было. Обе подстилки лежали так же, как и до его ухода.
Он поднялся и решил обойти поселок, чтобы размять ноги и спину. Но сделав несколько шагов, он поймал себя на мысли, что его глаза кого-то ищут. Они не смотрели под ноги как всегда, а вглядывались вдаль. Он про себя выругался и с досады сплюнул. Том вдруг подумал, что это был случай, когда его Тома впервые в жизни обрезали и выкинули на помойку, как использованную вещь, и ему стало еще больнее. Но ведь он поступал также огромное количество раз, и никогда не задумывался о чувствах. Наверное, те девушки тогда чувствовали то же самое, что и он сейчас, и ему стало грустно. В душе он ругал Эли последними словами, а остановить глаза так и не мог. – Черт возьми! – не выдержал он. – Да что со мной вообще творится?! Тебя кинули, Том? Кинули в первый раз? И ты злишься? Успокойся, дорогой, об этом никто и никогда не узнает. Забудь ее и начинай составлять свой личный план, ведь она сделала свой выбор. Хочет остаться в племени? Пусть остается. Захочет повеситься – пусть вешается. Ты же знаешь, чего хочешь ты, удрать отсюда, вот и думай об этом. – Он пошел дальше, стараясь смотреть только себе под ноги, хотя это не всегда удавалось. Обойдя весь поселок, он заметил, что люди уже разбирали фрукты, и сам направился туда. Он немного постоял, думая брать ли с собой много, или только для себя, и выбрал последнее. Но вернувшись к вигваму, там его уже ждала Эли.
- Это тебе, - хмуро протянул он ей свой обед. – Свое я съел там.
- Не ври, - она протянула руку и взяла только два банана, - ты никогда там не обедаешь. И вообще, ты что, забыл про уроки? – ее голос был просто дружелюбен.
Том ничего не ответил, а только опустился рядом и принялся есть.
Потом урок возобновился, но Том поймал себя на мысли, что слушает очень рассеянно, и в голове почти ничего не оседает. Вместо уроков он думал о ситуации. Эли вела себя как обычно, но холоднее чем вчера. Однако она вернулась, но насколько? Интересно, что будет вечером? – подумал он. – А еще интереснее – ночью.
- Том, ты меня слушаешь? – вздрогнул он от ее голоса. – Что я только что тебе сказала? Повтори.
- Ты называла слова, и что они значат, - очнулся он. – Повторить что, последнее слово? Я уже просто его забыл. Извини.
- Я так и знала, - сказала та, - это – не учеба, Том. Может нам надо сначала поговорить? Ведь ты думал, что я перебралась в другую хижину, верно? И вычеркнул меня из плана?
- Никого я не вычеркивал, - пробубнил он. – Откуда я знаю, что у тебя в голове. А о чем говорить-то?
- О чем хочешь. О чем думаешь, - она внимательно следила за ним.
- А ты о чем думаешь? – просто спросил он.
- Я? – она улыбнулась. – О том, что наше знакомство было похоже на детский сад. А оттуда и последствия. Хотя ни себя, ни тебя в искренности я упрекнуть не могу. Просто потом мы по-детски себя повели. Хотя, знаешь? Может, нам обоим нужно было время, чтобы все это пережевать внутри, а потом проглотить.
- И ты проглотила?
- Это – не игра в одно ворота. Я тебе уже ответила. Ответь и ты. Так о чем ты думаешь?
- Наверное, о том же, - пожал он плечами, - только по-своему. Когда я тебя сейчас увидел, мне кажется, что я уже проглотил.
- Я тоже, - наконец, улыбнулась Эли. – Значит, в плане участвуем оба?
- Значит так, - Том тоже улыбнулся.
Урок продолжился, только совсем по-другому, яснее и приятнее. Короткий разговор действительно был кстати.
Вечером оба пошли на ужин, а потом возвращались обратно. Руки Тома немного подрагивали, значит, он нервничал. Из-за чего? Ясно из-за чего, что будет дальше, и вообще, чем закончится этот день.
Он пропустил Эли вовнутрь, а сам остановился и задумался. Идти вовнутрь означало сдаться. Остаться спать тут, - было продолжением никчемной игры. Это он и решал.
- Том, - послышался ее голос, - ты не заблудился?
Это походило на зов, а значит, сохраняло его мужскую гордость, и он, нагнувшись, влез вовнутрь. В темноте он нащупал свою постилку точно там, где она и была, рядом с другой. Он подумал, что лучше: лечь или вернуть свою постилку на прежнее место?
- Выбирай сам, - вдруг услышал он ее голос, будто она читала его мысли. – И забудь о том, что я вчера сказала. И сегодня, про детский сад.
Том нарочно тяжело вздохнул и улегся рядом.
- Какие же мы разные, - услышал он шепот Эли. – Мы женщины часто думаем, какие же вы мужчины дураки. А вы, наверное, думаете то же самое о нас. А кто все-таки прав? – Она задала вопрос, скорее всего сама себе, а не ему. Но Том неожиданно протянул руку, и дотронулся до ее плеча. Реакции не было, она не рассердилась. Потом он чрезвычайно медленно прошел рукой по ее телу и остановился у пояса из лианы. Эли лежала, молча, не двигаясь. Но и он просто застыл. Прошло около пяти минут, но сон даже не подступал.
- О чем ты сейчас думаешь? – услышал он ее шепот.
- Наверное, о том же, о чем и ты, - прошептал он в ответ.
- Мы так и будем думать до рассвета?
- Лично мне спать не хочется.
- Мне тоже. – Она повернулась к нему лицом.
Это было обоюдное желание, Том в этом не сомневался. Они почти одновременно прильнули друг к другу. Тому никогда не было так жарко, как сейчас, а сердце лупило как у лошади после скачки. Это была прекрасная и ненасытная ночь. Наверное, последняя ссора подбросила дрова в огонь, и он пылал, превращаясь в большой костер. Или дров было много, но костер угас только к утру.
- Спасибо Лиза, - вдруг сказал Том, когда лежал уже рядом беспомощный и усталый. – У меня такое впервые.
- У меня тоже, Вилл. – Отозвалась она. – Только не сомневайся в моих словах, даже не думай. Лучше этой ночи у меня никогда не было. И я благодарна тебе за это.
Том собрал последние силы, повернулся и обнял девушку.
- Значит мы теперь Лиза и Вилл? – прошептал он.
- Как это прекрасно, милый. Именно так. Мне кажется, что сейчас мы уже знаем друг друга по-настоящему.
- Я действительно рад этому знакомству. – Том поцеловал ее в губы и откинулся. Уже через пару минут он спал, как ребенок.
- Вилл, - услышал он сквозь пелену сна знакомый женский голос, - уже обед, соня. Ты пойдешь?
- Обед? – он подскочил на подстилке. – Эли, вернее Лиза, ты не шутишь? Ты давно встала?
- Полчаса назад, - улыбалась та. – Я даже сделал в дверях солнечный треугольник, но ты не проснулся.
- Значит, мы вместе столько проспали?!
- Вместе. Только много ли? Лично я уснула почти утром.
- Я тоже, - вспомнил Том. – Наверное, мы уснули вместе. Это была необыкновенная ночь, Лиза.  Ладно, я побежал, - спохватился он.
- Как брачная, - услышал он вслед приятный смех. – Даже слаще.
После обеда последовали уроки, но ни учитель, ни ее ученик, не переставали друг другу улыбаться. Том понял, что все, что было недавно – это детская глупость. И вообще, сегодня в его жизни начинался какой-то новый этап, странный, неизвестный, но приятный и сердцу и его голове. – Как брачная, - вспомнил он последние слова Эли.
Идя вечером на ужин, он крепко обнимал Эли. Какие-то странности в голове не давали ему покоя. Впервые в его жизни она была ему дорога и близка. Да, первая ночь с какой-либо его предыдущей девушкой вызывала похожие чувства, но с Эли он провел уже пять ночей, и только после этого уловил, что что-то в нем меняется. Он с радостью заметил, что и та изменилась к нему. Это было трудно уловить в разговорах, но легко чувствовалось. Впервые он дождался и лично принес и передал ей кусок мяса, а потом вернулся за своим. Они шли к вигваму, обнявшись, и Тому было уютно и хорошо. Улегшись на подстилку, они обнялись опять, но вдруг Том отпрянул.
- Лиза, мне страшно, - шепотом сказал он. – Если в костер бросать очень много дров, то они, в конце концов, закончатся, и костер потухнет. Может  я не прав?
- Костер? Дрова? Вилл, ты это о чем, милый? Тебе со мной плохо?
- Наоборот, хорошо. Но если забрать все хорошее быстро или сразу, оно может закончиться, а мне бы этого не хотелось. Хотя сейчас, как мужчина, я готов на все.
- Мне тоже, - грустно шепнула она, - я все поняла. И тоже готова на все. Может, просто тогда обнимемся и уснем?
- Я так не смогу. Не знаю, чем ты меня опоила, но мне будет трудно вытерпеть.
- Тогда нам надо разделить подстилки, и спать, как мы делали раньше. – Ее голос стал еще грустнее. – Так пойдет, милый?
- Пойдет, - вздохнул Том, - только с завтрашнего дня. Неожиданно он сгреб ее в охапку и в огонь опять полетели дрова.
Оба проснулись лишь в полдень, но еще долго лежали вместе и думали.
Так прошли две недели, а на третью Эли сказал, что уроки подходят к концу.
- Вилл, ты быстро справился. По-крайней мере я тебя понимаю прекрасно, и вижу, что ты меня тоже. Тебе надо будет выходить, и практиковаться, хотя бы недельку. Поговори со стражником, естественно, разговора у вас не получится, но парой фраз вы сможете обменяться. Ты можешь ходить по поселку и делать из себя дурака, задавая кому попало любые детские вопросы, даже женщинам. Главное, что тебе будут обязаны ответить, а это – все, что тебе надо. А потом мы закроем этот подготовительный этап, и начнем заниматься делом. Ты согласен?
Том был согласен. За это время костер между ними разгорался лишь несколько раз, и тогда он подвигал свою подстилку к ее. Ощущения не затухали, и ему это нравилось. И вообще, они стали очень близки друг другу, не телесно, а просто близки. Том уже смирился с тем, что впервые в его жизни появилась девушка, которую он никакими силами не хотел бросить, и сама девушка этого не хотела, наоборот.
Он вставал обычно рано, и пытался первым делом поговорить с их охранником. В первый раз тот чрезвычайно удивился, но ответил, а Том понял четко, что именно. Еще неделю он шатался по поселку, и ко всем приставал с глупыми расспросами, но ему отвечали, а значит, прекрасно понимали. И он научился их понимать. Однажды, Эли похвалила его, и сообщила, что она уже точно беременна. В ту ночь опять разгорелся огромный костер. Это была последняя ночь их первого этапа. Но перед тем как заснуть уже под утро, он вдруг повернулся к ней и шепотом тихо спросил:
- Лиза, ты все еще думаешь о Стиве? Вернее, в твоих мыслях есть местечко и для меня? Я серьезно тебя спрашиваю.
Она задумалась, но ненадолго.
- Я не знаю, что тебе ответить, ведь даже я в это не могу поверить. За последнее время я ни разу не подумала о Стиве, ни о родителях, ни даже о моем будущем ребенке. Я все время думаю только о тебе, милый. И я не вру.
- Тогда все хорошо, дорогая. Я тоже тебя люблю. – Том сам удивился тому, что сказал, но ничего исправлять не стал. Лежа на спине, ему было так хорошо, как никогда. Это была самая особенная ночь в его жизни.
ЧАСТЬ 2. ПОБЕГ.
Глава 1. ОБЩИЙ ПЛАН.
Проснувшись назавтра, оба сразу же обнялись, а потом вышли на солнце. Все было как всегда, и охранник сидел на своем обычном месте.
- Лиза, мне не терпится начать наш второй этап, я так доволен первым.
- Я тоже довольна, - улыбнулась она. – Прошел месяц, Вилл, мы потратили много нервов, но сейчас все совсем по-другому. Даже более того. У меня есть предложение. Мы можем начать говорить о побеге. Но прежде, нам надо услышать, кто и что об этом думает. Я заметила, что по образу мышления мы немного разные, а может и очень разные, но это чудесно. Не зря говорят, что две головы всегда лучше.
- Да, конечно дорогая. Тогда кто начнет? Может, зайдем в вигвам и оставим треугольник для света?
- Пошли. Давай ты начнешь, - улыбнулась она, - ведь ты много раз обходил поселок. И вообще, насчет планов, как мне кажется, мужской ум не заменим. А я потом тоже все скажу, как я вижу и что я думаю. И после этого, мы сможем перейти уже к чему-то конкретному. А сейчас выговоримся, но только, в общем. Как тебе?
- Я не против, только надо настроиться, вернее, отделить конкретное от общего. – Том задумался, - а вообще-то я начну говорить все, стараясь не вникать детали. Просто выскажусь, а потом я очень хочу выслушать тебя тоже.
- Давай, начинай, - Эли уселась в вигваме на подстилку и пододвинулась поближе, - говори все, что тебе придет на ум.
- Ну, во-первых, мне кажется, что способ сбежать, это самое легкое в плане. Мы не связаны, да и охрана к нам уже привыкла, ведь ведем мы себя нормально, и никаких поводов беспокоиться не давали. И хоть наш охранник всегда при нас, он только один, и, в конце концов, связать его, затащить в вигвам и сунуть кляп в рот, с этим справлюсь и я один. – Он мельком глянул на девушку и продолжил. – Хуже всего это джунгли. Бесспорно, нам надо добыть два мачете, ведь без них даже не стоит, и пытаться бежать. Но и с мачете мы пройдем немного. Кстати, нам нужна будет фора во времени, а таковую можно иметь только ночью. Надо не забывать, что это племя охотников, и они наверняка знают ближайшую территорию джунглей не хуже, чем я знаю свою квартиру. Обходя поселок по краю, я заметил очень много тропинок, ведущих в джунгли, и предполагаю, что именно по ним они и расходятся, чтобы проверять свои капканы или ловушки. Но, я представил не только их, а и животных, на которых они охотятся. Тем легче передвигаться по тропинкам, чем прорываться через плотные колючие кусты или путаться в лианах. Там, у болота, я уже попробовал проникнуть в джунгли и знаю, что это такое. Поэтому, мне кажется, что в большинстве случаев охотники ставят свои ловушки, или выкапывают ямы именно на этих тропинках. А нам бы они очень пригодились. Если сбегать, то сразу же после ужина, естественно с едой и водой. Тогда у нас будет около восьми часов форы по времени. Нас хватятся утром, а наша задача уйти как можно дальше. Тропинки ведут во все стороны, и если ты меня спросишь, в какую из них нам бежать, сейчас я тебе ничего не отвечу. Я даже не представляю, где мы находимся, и что нас окружает. А самое трудное, на мой взгляд, это даже не оторваться от охотников, а выжить потом в джунглях. От цивилизации нас отделяет, может тысяча километров, и я не представляю, как их пройти, когда кончится еда. Для меня это самое трудное. Но у меня есть еще две мысли, только мне нужен твой ответ. Ты помнишь ту карту? Мы могли бы как-то найти ваш путь досюда, и возвратиться именно тем же путем, каким вы пришли.
- Карта у вождя, - сказала Эли. – Может я что-то, и вспомню, но прошло уже пять лет, не забывай об этом. Моя память прилично стерлась, да и наш путь наверняка уже зарос опять. Так что не знаю, пригодится ли она вообще, если даже нам удастся каким-то образом выкрасть ее у вождя, что будет крайне нелегко.
- Тогда второй вопрос, - вздохнул Том, - река. В каком направлении она течет? Приблизительно по вашему пути сюда, или наоборот, возвращаясь обратно?
- Трудно ответить, - задумалась Эли, - я только помню, откуда нас примерно привели в этот поселок. Река же, вернее путь к ней, наискосок. Как разобраться, куда она течет? Мне кажется, но не более того, что все же ее течение по ходу нашей экспедиции, а не против. Только ничего гарантировать я не могу.
- Ну и ладно. Мне еще предстоит обязательно увидеть эту реку, то есть дождаться банного дня. Кстати, а почему они не ловят рыбу?
- Ловят, только изредка. Тебя это просто еще не коснулось. Мне кажется, что ближе к вечеру охотники уже представляют, сколько добычи они принесут за день. Иногда, хотя и редко, наверное, ее не хватает, тогда на одном шесте появляется рыба, и довольно много.
- Значит, они все-таки ловят ее? Но это меняет дело. Я не думаю, что они босыми ногами вступают в реку и копьями пронзают проплывающую рыбу. Река опасна и пираньями, и крокодилами, и всякой другой тварью. Значит, у них должно быть что-то типа каноэ, или какой-то плот. В общем, какое-то плавающее средство. И, если мы будем удирать на нем, то по реке это гораздо быстрее, чем сквозь джунгли. Только если ты права в смысле течения, нас может понести еще глубже в дебри Амазонки. Может даже в сторону ее перуанской части, а кто может знать, что нас там ждет? Это надо обдумать. Что еще добавить? – задумался он. – В день, когда мы совершим побег, должна быть яркая Луна, ведь ни  фонариков, ни огня у нас с собой не будет. И последнее. У меня такое предчувствие, что нам не надо ждать еще трех месяцев. Время идет и часто не в нашу пользу. Во-первых, чем больше будет развиваться плод у тебя в животе, тем тебе будет труднее идти, а мы не знаем, на сколько месяцев это все затянется. И, во-вторых, я почему-то боюсь шамана, вернее, у него в голове могут возникнуть еще какие-нибудь бредовые идеи, типа экспериментов, и чем они закончатся, это не предсказуемо. Надо рвать отсюда как можно быстрее, хотя и не в спешке. Второго шанса у нас не будет. Вот, наверное, сейчас все. – Том вздохнул и посмотрел на Эли. Девушка была очень задумчива, казалось, что она смотрела на землю, но ничего перед собой не видела.
- Да, - вдруг очнулась она, - ты прав. Если не во всем, то во многом. Теперь моя очередь?
Том улыбнулся и просто кивнул.
- Наверное, ход моих мыслей тебя поразит, но почему-то они не дают мне покоя. С твоей схемой побега из поселка я полностью согласна. Только сейчас держись крепче, я понесу какую-то чушь. – Она бросила взгляд на Тома и продолжила. – В какую сторону нам бежать, это один из главных вопросов. Но здесь я продолжу разговор о нашей экспедиции и вернусь на сто лет назад, может меньше. Тот миссионер составил карту, и даже нарисовал ее на шкуре животного. Представь себя на его месте. Ты в джунглях. Откуда у тебя может быть выделанная шкура какого-то животного? Да, чернила и ручка у тебя могут быть, и бумага тоже. Идя, вернее продвигаясь в джунгли, ты мог бы рисовать свой путь на бумаге, что бы потом так же вернуться тем же путем. Наверное, он заходил в разные племена, ведь есть что-то надо было. Наконец, каким-то образом он нашел то место, может остатки какого храма или часовни. В какой-то момент у него появилась та шкура неизвестно откуда, и он нарисовал карту. Но текст на ее обратной стороне был написан позже, это установила экспертиза. И почему на каком-то неизвестном языке? Я предполагаю вот что. Недалеко от того места, указанного на карте, было или есть какое-то племя, и он жил в нем. Оттуда и шкура. И племя разговаривало именно та том языке, на котором и был написан текст, а значит он жил в племени долго, так как выучил их язык. И довольно свободно, раз мог уделять время той находке, которую сделал или до того, как попасть в племя, или после. И написал он тот текст именно на неизвестном языке только по одной причине, чтобы только какие-то светила науки смогли его прочитать, а не первый встречный. Значит, он нашел что-то действительно стоящее, может и золото тоже, но если бы его текст был доступен первому попавшемуся, сюда бы уже давно полезли охотники за удачей. Он не был дураком. Но самым интересным вопросом, для меня остается один: каким образом эта карта вернулась из джунглей? Тут есть немного вариантов. Или он сам вернулся вместе с картой, а потом умер или исчез. Или каким-то образом она приплыла по рекам, но я не думаю, что у него под рукой была бутылка с пробкой. Хотя неизвестно, что он там нашел среди развалин. Я не верю, что карта передавалась из одного племени в другое, пока не достигла районов цивилизации. Кому из племен это нужно и зачем? Вот, в принципе и все.
Том слушал очень внимательно, и рассказ Эли его действительно удивил.
- Но какое это имеет значение с планом побега? – так и не понял он.
- Я так и знала, что ты не схватишь суть, хотя у меня больше предчувствий, чем доводов, и я тебя понимаю. Первое: до того места нам оставалось около пятидесяти километров, а это не сотни, которые нам придется преодолеть после побега по твоему плану. Если мы достигнем того места на карте, а по воде это несколько дней, хотя через джунгли  тоже не так долго, максимум неделя, и мы попадем на место этого миссионера. И если я в чем-то или во многом права, недалеко должно жить какое-то племя. Если они его приняли, и он долго у них жил, значит, могут принять и нас точно также. Хотя много воды утекло с того времени, и многое могло измениться. Но главное даже не в этом. Если племя осталось, то от старожилов можно многое узнать о том миссионере и его судьбе, или хотя бы что-то. Явление белого человека в джунглях это большое событие для племени, которое никогда не видело белокожих. Какие-то сведения должны остаться. А нам нужно будет лишь одно: узнать каким способом сам миссионер или его карта вернулись в цивилизованный мир. Вернее, каким путем. Может оттуда есть совсем короткий и безопасный путь? И мы можем даже остаться там на некоторое время, чтобы набраться сил. И еды, кстати тоже. Помнишь, что сказал насчет тебя вождь этого племени? Что он отпустит тебя, и даст с собой воды и мяса. Почему другое племя не может быть таким же, или более миролюбивым? Тем более, что они уже имели опыт встречи с белым человеком, а миссионеры оставляют в основном хороший след, ведь они умны и благожелательны, и никогда не приходят с оружием. Вот и все, что крутилось в моей голове. А теперь можно перейти к обсуждению. – Она явно выдохлась.
- Да, - задумчиво сказал вслух Том, - это вообще другая цепочка мыслей. Даже интересно, хотя много *но* и *если*. Если мои мысли рвались прямиком к возврату в цивилизацию, то твои начинаются с углубления в джунгли, то есть совсем в обратном направлении. А может тебя, просто интересуют те развалины? – неожиданно повернулся он к ней. – Скажи честно, ведь я тебя пойму.
- Честно, Вилл? Если мы примем мою версию за план для спасения, и достигнем последней точки на карте, то мне будет интересно посетить и развалины. Только поверь мне, что мой интерес будет второстепенным. Разве можно променять интерес на свою жизнь?
- Кое-кто это делал и делает. Случаев не мало. – Он пожал плечами.
- Но это – не мой случай. К тому же не забывай, я рискую как минимум двумя жизнями: моей и нашего будущего ребенка. И твоей тоже. Три жизни взамен какого-то интереса? Нет, дорогой, я бы на такое никогда не согласилась. Можешь отбросить твои сомнения и даже утопить их в болоте.
Последовала долгая пауза, и оба о чем-то размышляли.
- Черт! – улыбнулся, наконец, Том. – Интересная ситуация. Есть два плана абсолютно в разные концы. И пока мы не остановимся на каком-то одном, нет смысла углубляться в детали. Честно говоря, на первый взгляд, мой план мне кажется естественнее, а твой – интереснее. Я сейчас нахожусь просто в каком-то тупике. Единственное, что я чувствую, что река стала для меня чем-то ближе. Естественно, если плыть по реке на каноэ или каком-то плоту, то путь будет быстрее, легче и безопасней. К тому же тропа к реке не имеет никаких капканов или других охотничьих подвохов, ведь туда ходят часто. Ты не могла бы мне рассказать побольше о том участке реки, куда сбрасывают людей, и о другом, где люди моются? Конечно, я постараюсь увидеть их собственными глазами, но….
- Конечно. Представь себе, что ты стоишь на берегу реки на открытом месте, шириной около двадцати метров. Перед тобой гладкая вода, но течение заметно, оно сильнее обычного. Поверни голову направо, и ты увидишь, как река пенится, ударяясь о глыбы торчащих камней, то есть начинаются пороги. По волнам, ты сразу поймешь, что там просто страшно. Течение усиливается, много водоворотов, камней и уклон реки вниз. Даже страшно подумать, что было бы с человеком, если бы он туда попал. Даже не пираньи, а просто эти пороги сделают из человека месиво, и уже на первых этапах. Выжить невозможно. С того места, куда бросали тогда мужчин из нашей экспедиции, до начала порогов, учитывая течение, есть только несколько секунд, и за это время надо не только выплыть, а и понять, куда грести, чтобы не попасть на камни. Это невозможно ни при каких раскладах. Я видела, как они всплывали, но уже или на уровне первых камней, или же ударившись о те же камни. Я видела кровь. Боже, это действительно страшная смерть, и я стояла на ее пороге. – Она отвернулась, но заговорила опять. – Ладно, если ты смог представить эту картинку, представь и другую, в ней нет ни страха, ни крови. От поселка к реке идет широкая, хорошо вытоптанная тропа. Но метров за двадцать или тридцать, когда уже слышен шум реки, она расстраивается на три тропинки. Та, что продолжает тропу, ведет к смерти, вернее к тому месту, которое я тебе уже описала. Налево, идет тропинка к месту для купания. Представь его. Чистый, или расчищенный в джунглях берег, примерно той же ширины, что и другой, с немного пологим берегом и тихим течением, напоминает заводь. Там хорошо и уютно, а в воде тебя не сносит, вернее, течение ты чувствуешь, но совсем тихое. С мужчинами, и даже с женщинами, всегда есть группа воинов. Они заходят в воду и внимательно в нее вглядываются. Если им что-то не нравится, они зразу же дают знак, и все вылезают на берег. Я была там только раз, после рождения дочки, мне сделали одно единственное исключение, а потом запретили это удовольствие. К тому же мое присутствие не нравилось остальным женщинам, и они, скорее всего это высказались, там же на берегу, или потом в поселке. Вот и все. Купание для меня закончилось.
- А третья тропинка? – не выдержал Том.
- Ах, да. Третья вела направо, в сторону порогов. Я никогда по ней не ходила.
- Но у тебя же есть мысли, куда она могла бы везти?
- Да, милый. Я останавливаюсь на том, что она ведет к месту рыбалки. Этому предшествует цепочка рассуждений. Наша экспедиция долго шла к этому месту, где нас взяли, мы переходили или переплывали много рек, речушек и ручейков. Только нам ни разу не попались речные пороги. Насколько я понимаю, это – редкость в джунглях. Но дело не в этом. Те пороги, куда могла вести эта загадочная тропинка, где-то заканчивались, и мне кажется, что не так уж и далеко. А теперь представь, что через эти пороги проходит и та же самая рыба, и другие плавающие животные или живности. Может многие из них как-то и выживают, но трудно представить, что им это удается без каких-либо ранений, а значит, после порогов они попадают опять в чистую спокойную воду хоть немного, но окровавленные. А многие, наверное, мертвыми. Мне кажется что там, где кончаются пороги, их должны ожидать и крокодилы, и пираньи, и многие другие рыбы и животные. Просто идеальное место для рыбалки с копьями. И еще одно. Когда добычи охотников не хватает, те, кто отправляются на рыбалку, за два часа приносят такой улов, что он еле помещается на вторую жердь. Где за такой короткий промежуток можно столько набить рыбы? Это должно быть необычным местом.
- Тогда почему же они ходят на рыбалку только в крайних случаях?
- Все просто. Они не любят рыбу. Только мясо. Да, они едят ее, но без всякого удовольствия. Вот и вся причина.
- Значит, то предполагаемое место после порогов кишит, чем только можно. – Задумчиво произнес Том. – И босиком они там, в воду не полезут, это безумство. Должен быть или плот, или каноэ. Хоть что-то плавающее. Да, цепочка твоих рассуждений имеет смысл, но это надо проверить. И сделать это смогу только я, быстрее бы настал банный день.
- Он настанет, - шепнула Эли, - вот-вот настанет, ведь прошел месяц.
- Ладно. Тогда я подумаю и подготовлюсь. И ты знаешь, если там действительно есть что-то на плаву, я, наверное, буду за твой план. Проплыть пятьдесят километров по реке, это не пятьсот километров пешком, пробираясь через джунгли. Естественно я не знаю, что будет там, потом, если мы достигнем последней точки на карте. Но это – возможная передышка, и никакой за нами погони из этого племени. Остается рассчитывать на всевышнего, чтобы нам не попалось какое-то другое кровожадное племя. Хотя без племен нам все равно не выбраться, ведь есть что-то надо, а охотника не получится не из меня, не из тебя, и без огня даже охота не имеет смысла, я не смогу есть сырое мясо. Конечно, будут фрукты, но насколько мы с ними протянем? Ты умеешь взбираться на пальму?
- Нет. – Улыбнулась она. – Никогда не пробовала.
- Я тоже. Значит, остановимся на твоем плане, хотя бы на время. Лиза, я поражаюсь, как ты могла до этого додуматься!
- Я сама не знаю. Просто это сидело у меня в голове, а потом стало как-то понемногу складываться. Вот я и высказала.
- Чити! – вдруг послышался голос извне, и оба узнали охранника. – Тот просил или приказывал ему выйти, сказав, что мужчины идут купаться.
- Боже, - перекрестилась Эли, - мы ведь только об этом говорили. Но ты же еще ничего не обдумал?
- По дороге подумаю, - сказал он и, поднявшись, направился к выходу.
Глава 2. ВАЖНЫЕ ДЕТАЛИ.
Охранник стоял недалеко от входа и ждал. Увидев Тома, он показал куда-то копьем, и тронулся первым. Они шли по просеке и уже прошли поворот, когда Том увидел небольшую группу мужчин. Это были старики, и то не все. Значит, с охотниками и с воинами ему было не место. – Ладно, - подумал он. – Может это и к лучшему.
Встретили его безрадостно, но равнодушно. Уже это ему понравилось. С ними было еще три охранника, вернее, воина. Всем составом группа направилась прямо к ближайшим джунглям, и в одном месте он заметил небольшую тропинку, уходящую вовнутрь. – Странно, - подумал он, как я ее не заметил, когда обходил территорию, в поисках того растения? Хотя, он тогда смотрел себе под ноги, а значит, просто был невнимателен, или его голова была занята другими мыслями.
Тропинка неожиданно расширилась и превратилась в хорошо утоптанную тропу, позволяя двигаться парами. Двое воинов шли впереди всех, а двое других замыкали группу, прямо за его спиной. Он шел последним и в одиночестве. Том не знал, как далеко надо было идти, но присутствие за спиной воинов совершенно не оставляло ему никаких шансов свернуть на развилке направо. Это было бы непростительной глупостью. Старики двигались медленно, и то, что их было немного, говорило, что остальные просто бы не выдержали такого пути, видимо они были очень старыми и дряхлыми.
Приблизительно через час показалась именно та развилка, о которой совсем недавно рассказала ему Эли, и группа свернула налево. Том просто кинул взгляд на таинственную правую тропинку, но кроме джунглей ничего не увидел. Как и все он покорно свернул налево. Они быстро вышли к реке, и Том удивился, как точно описала это место Эли. Река была не узкой, и не широкой. Метров двадцать или чуть больше. Все остановились на берегу. В этом месте действительно было что-то похожее на заводь. Сначала в воду зашли все четыре воина, по парам, оставив между ними кусок реки для группы. Старики заходили в воду, не снимая поясов, но каждый сначала нагибался и что-то брал в руку. Дошла очередь и до него. Он тоже нагнулся, и черпанул рукой какую-то кашицу, похожую на глину. Она была светло-рыжего цвета, и водянистей, чем обычная глина. Вода была теплой, и течение еле чувствовалось. Все, кроме воинов, сначала слегка окунулись, держа глину в руке над головой, а потом, подойдя ближе к берегу на мелкоте, стали обмазываться глиной. Том в точности повторял то, что делали они, но краем глаза наблюдал и за поведением воинов. Люди их не волновали, они действительно застыли, вглядываясь в воду, и вели себя как отрешенные, выполняя поставленную перед ними задачу. Ему нравилось, что он слышал и понимал все разговоры между стариками, но в них не было ничего интересного. Купание затянулось на полчаса, некоторые уже брели и выходили на берег, как вдруг один из воинов, стоящий в паре с другим дальше всех, неожиданно заорал. Именно заорал, а не закричал. Том бросил взгляд в его сторону и испугался, ему показалось пятно крови прямо на воде у ноги этого воина. Второй крикнул два слова, которые означали крокодил и на берег, и бросился помогать своему напарнику. Началась давка. Двое других воинов по воде спешили к своему товарищу, но сталкивались со стариками, которые в ужасе пытались побыстрее выбраться на берег. И даже уже на берегу некоторые не остановились, а пытались бежать по тропинке обратно. Том оценил ситуацию: лучшего шанса придумать было нельзя, и он мгновенно выбравшись на берег, бросился по тропинке, обогнав пару старых обезьян. Он летел как на крыльях и быстро достиг развилки. Естественно, он не остановился, а уже бежал по той незнакомой тропинке, не обращая внимания, как некоторые выступающие кусты больно цепляли его кожу. Тропинка казалось ему бесконечной, но вдруг за очередным кустом перед ним открылась река. Первое, на что он бросил взгляд, было что-то наподобие плота, то есть бревна и просто жерди связанные между собой лианами. Он находился наполовину в воде, а другая лежала на берегу, но толстая и длинная лиана, привязанная одним концом к плоту, а другим к ближайшему дереву, была надежной подстраховкой. Окинув эту часть реки еще раз, он бросился обратно. Его сердце готово было выпрыгнуть, а руки болели из-за царапин, но наконец, он вылетел на перекресток и, столкнувшись с кем-то, повалился на землю. Тут же подбежал один из воинов, помогая подняться одному из стариков, с кем столкнулся Том. После этого, показались еще двое воинов, они несли на руках того беднягу, которого укусил крокодил. Он был без ноги, вернее без ее нижней части, и хоть к ране и был примотан какой-то лист, за ними тянулся кровавый след. Цепочка растянулась, все шли назад. К счастью, в этой ситуации никому не было дела до царапин на теле Тома, а его отсутствие никто не заметил. Но в поселке их уже ждали, каким-то образом весть донеслась туда сразу же, как случился инцидент, им навстречу уже шла группа охотников. Том заметил эту деталь и задумался. – Видимо, кто-то из охотников нес еще и обязанности разведчика, или что-то в этом роде. Именно один из таких и обнаружил тогда крокодила в петле, а потом привел за собой остальных.
Эли с нетерпением ждала его. Увидев царапины, она направилась к их новому охраннику, но Том ее остановил.
- Лиза, пусть никто их не увидит.  Нам не нужны проблемы.
Потом он ей все рассказал, все, что случилось, и она вдруг облегченно вздохнула.
- Дорогая, на этот момент я принимаю твой план без всяких сомнений. Плот есть, и я знаю где. – Том еще тяжело дышал. – Он очень примитивен, но двоих точно выдержит. Можно переходить к деталям.
- Сначала сходи на обед, - задумчиво напомнила она, - и отдохни. А потом будем думать дальше. И спасибо за доверие.
У кострища на земле лежало много фруктов, но людей почти не было.  Слух о происшедшем собрал их в одну кучу там, за поворотом. Но ему было безразлично, хотя картина человека с откушенной ногой еще стояла в его глазах. В чем-то это племя было мужественным. То есть как охотники, так и воины честно и мужественно выполняли свою работу.
Пообедав, он прилег на свою постилку в вигваме и быстро заснул.
Его разбудила девушка только тогда, когда настало время ужина. Весь конец дня они провели просто в разговорах, не касаясь ни планов, ни их деталей. А спать легли по разным сторонам вигвама.
Естественно, Том проснулся рано и, стараясь не разбудить Эли, выбрался из вигвама. Но все же он ее разбудил. Обняться после сна уже вошло у них в привычку, и, умывшись и приведя себя в порядок, оба сидели на траве у входа в вигвам.
- Дорогая, план есть, он согласован и принят. – Сразу же начал он. – Можно переходить к деталям, но пока к самым важным. Нам нужны два мачете и карта. Потом поговорим о еде и воде. Как нам достать два мачете? А карту? Ума не приложу.
- Я тоже, - призналась та. – Мачете есть только у охотников. Не знаю, оставил ли себе вождь хоть одно из них. Карта или у вождя, или у шамана. Пропажа мачете поднимет полный переполох в племени, и подозрения сразу же лягут на нас. А вот насчет карты я так не думаю. Никто не будет изучать ее пять лет каждый день без исключения. Она лежит, скорее всего, заброшенная и покрытая пылью.
- Тогда, следуя логике, надо придумать что-то из рук выходящее, и заняться картой. Кстати, она нам нужна только, чтобы обоим на нее посмотреть один раз и запомнить. Я не думаю, что….
- Нет, дорогой. По плану она нужна нам с собой. Карта, это как вещественное доказательство, или поручительное письмо того миссионера. Она должна оказать нам добрую и важную услугу. Разве не так?
- Опять ты права, - Том улыбнулся. – Что бы я делал без тебя, милая?
- А я без тебя?
Они обнялись, и сразу же задумались опять, и было над чем.
Прошли две недели, но ничего на ум не приходило. Да, они знали, что мачете есть только у охотников, и в каких хижинах те спят. Они пришли к единому мнению, что те естественно не спят с мачете в руках или за поясом, а складывают их, а утром, отправляясь на охоту, берут их с собой. Кроме кражи, на ум ничего не приходило. С картой было то же самое. Они даже не знали, находится ли она у вождя, или у шамана. Все это начало бесить Тома, и в один день он сорвался.
- Лиза, я не могу сидеть без дела. Я думал, что план – это самое главное, но теперь я чувствую себя как последний дурак. Хоть иди и воруй ночью их мачете, а потом заодно и обчисти хижину вождя, а может и шамана. Как такие две умные головы, какие есть у нас, заклинило и, причем серьезно? Меня иногда начинает трясти от бессилия.
- Я тоже долго засыпаю, - грустно призналась та. – Но мы оба знаем, что вот так пойти и украсть, это явное безрассудство. Я ничего не могу добавить, милый.
Еще через неделю Том вдруг спросил:
- А что если ты пойдешь прямо к вождю, и пожалуешься на меня, что у нас много времени, и я не перестаю приставать к тебе с вопросом, куда ты шла с остальными мужчинами? Скажи, что у вашего главного была какая-то карта, но ты ее никогда не видела. Сошлись на простое любопытство, мол, нет, так нет, просто я тебя уже забодал этим вопросом, и не верю, что ты могла не знать, куда идешь. Может это и не идеальная мысль, но вождь прост, почему бы не попробовать? Можем пойти вместе и разыграть спектакль, что я на тебя неимоверно зол и не доверяю ни единому твоему слову? Я сам сыграю это, и сам наговорю кучу чего. Мне просто ничего лучшего так и не приходит в голову.
- Но если мы заикнемся о карте, а потом додумаемся, как ее похитить, то даже дурак поймет, кто это сделал. – Она задумалась. – Шанс, конечно, есть, но если сорвется, то карта станет еще недосягаемее.
- Может нам повезет, и мы хоть поймем, находится ли она у вождя или нет. – Том тяжело вздохнул. – Я тебя понимаю. Время уходит, и если мы так и будем тянуть, то….. Милая, я просто устал от бессилия. – Грустно закончил он. - А о мачете у меня вообще нет слов, нам ничего не остается, как выкрасть их поздно вечером прямо перед побегом. Другого варианта нет даже на горизонте.
Эли не ответила, только к ночи она вдруг согласилась. Видимо безысходность душила ее не меньше.
- Вилл, только спектакль должен получиться, более чем натурален. Давай-ка попробуем, - предложила она.
В течение двух часов они репетировали, а потом только улеглись спать.
Назавтра, ближе к полудню, они послали к вождю одного из охранников с просьбой принять их, и тот вернулся с положительным ответом. Пока они шли, Тому удалось лишь узнать, что вождь один, но и этого было достаточно. Они оба нервничали, но старались держать себя в руках.
Вождь был немного удивлен их визитом. Весь удар Том решил взять на себя, а Эли лишь печально смотрела в пол.
- Великий вождь! – Начал он с почтением в голосе, и, естественно на местном языке. – Придти к вам было моей инициативой, извините нас за беспокойство. Но эта женщина стала мне противна, а она носит моего ребенка. Я даже думал попросить вас отселить ее от меня, настолько она мне противна. – Голос Тома начал накаляться, а у Эли появились на глазах слезы. – Я подумал, что если вы с вашим умом и дальновидностью не решите наш вопрос, то его не решит никто на этом свете. – Он замолчал и еще раз поклонился.
- А в чем вопрос? – удивленно спросил тот, подавшись немного вперед. – И почему ваша женщина плачет?
- Я очень попрошу вас поставить себя на мое место. – Том все больше входил в роль, и в его голосе звучала неподдельная искренность. – Разве можно жить с женщиной, которая врет мужчине? Пусть мы с ней с виду одинаковы, но я же мужчина, а она женщина. – Он гневно посмотрел в ее сторону.
- Врет? – удивился вождь. – В чем?
- Мы живем с ней в одном жилище, и, естественно я хотел бы знать самый простой вопрос. Как она вообще сюда попала? Разве это что-то плохое, что я об этом спрашиваю?
- Нет, - вождь так и не понимал смысл беседы. – Я сам могу рассказать, как ее и остальных мужчин привели в мое племя.
- Вопрос в другом. Я спрашивал ее и не раз, как она вообще попала в эти места? Куда они все шли и зачем? И знаете, что она мне всегда врет? Что не знает, зачем и куда они шли. Что была какая-то карта у их вождя, но она ее не видела и вообще ничего не знала. Разве в это можно поверить?! – Он расходился и не на шутку. – Как этого можно было не знать? И причем здесь какая-то выдуманная карта? Вы бы лично поверили, если бы были на моем месте? Она врет, от начала и до конца. Нельзя не знать, куда шли все ее люди, и зачем. А про карту можно просто придумать. Я ей не верю, она хуже самой облезлой птицы, она как червяк, она….
- Постой, Чити, - прервал его вождь. – Это и есть вся проблема? Ты думаешь, что Вью тебе врет и все от тебя скрывает?
- Именно. – Том попытался себя успокоить. – Как можно не знать….
- Подожди, - вождь неожиданно рассмеялся. – Почему ты сразу не пришел ко мне? Ты ведь знаешь, что умнее меня в племени никого нет. Я отвечу на твой вопрос, и ты убедишься в моих словах прямо сейчас. – Он нагнулся в сторону и что-то вытащил из темного вороха какого-то мусора, или кучки соломы. – На, посмотри, вот та карта, о которой она тебе говорит. – Он кинул ее прямо к ногам Тома, и тот сразу же ее поднял, и с любопытством рассматривал.
- Но тут же ничего не понятно? – с удивлением сказал Том. – Какие-то линии, точки и все. Тем более, на ней почти ничего не видно. – Он перевернул карту и зашевелил губами. – Что-то написано, но это не ваш язык. Я ничего не понимаю, - бессильно сказал он и посмотрел на вождя.
- А я – да. Я не знаю того места, куда они шли, и знать не хочу, но я узнаю что-то похожее на местность неподалеку от моего поселка. Видишь? – Усмехнулся он. – Ты смотришь, но не видишь, а я смотрю и всегда все вижу. Они шли куда-то очень далеко, но их путь пролегал через мою территорию.
- А что написано сзади? – наивно спросил Том.
- Это – незнакомый язык, но даже в нем я понял несколько слов. Каменная хижина, - сказал он и, улыбаясь, посмотрел на Тома. – Видишь, не зная языка, я все-таки его понял. Они шли к какой-то хижине из камня. И она находится далеко отсюда. Вот и весь секрет. Вам никогда не достичь высоты моего ума, вы даже ниже, чем любая женщина из моего племени.
Том сделал угрюмое лицо, а Эли перестала плакать.
- Тебе можно верить этой женщине, можешь забрать эту карту, все равно ни ты, ни она ничего из нее не поймете. А мне она не нужна, я ее уже давно понял. Если бы не ваш приход, я бы о ней даже не вспомнил. Оставь ее в вашем жилище, и помирись с Вью. Она мне тоже не нравится, но она может родить для племени девочку. А потом еще и еще. И ты мне для этого тоже нужен. Не ругайтесь, ведь я же рассеял твои подозрения? – вождь снисходительно заулыбался.
- Спасибо огромное, - сказала Эли, пытаясь улыбнуться. – Вам и вашему уму нет равных.
- Спасибо, - повторил и Том. – Если эта карта вам понадобится, вы всегда найдете ее в моем жилище. Я сделаю так, как вы сказали. Она будет напоминать мне о вашей мудрости. И я поверю этой женщине.
- Ну, вот и все! – Весело хлопнул он в ладоши. – Видишь, я ничего зря не выбрасываю. У меня тут груда нужных вещей, - он опять потянулся и достал хороший нож, видимо оставшийся от экспедиции Эли. – И вот это, - он достал перочинный ножик Тома, - и это, - откуда-то показалась ткань парашюта, - и это, - он держал в руке мачете.
- А для чего это? – быстро спросил Том, пока тот не спрятал мачете обратно.
- Спроси у Вью. Даже она знает, - рассмеялся он. – Я оставил себе одну эту штуку, просто как трофей. Их было много, и я объяснил всем, что это такое. Эти штуки очень помогли поселку, благодаря моей дальновидности. Ладно, можете идти, - он сделал жест рукой.
Оба вышли из шатра вождя, и одновременно с облегчением вздохнули.
- Боже, Том, это просто какая-то удача! – Эли еще не могла поверить, и взяла карту из его рук. – Как все неожиданно и просто! Да, это она! И он сам нам ее отдал. Нет, это какой-то сон.
- Карта наша, - еще раз вздохнул тот. – И у вождя есть еще мачете. Нам просто сегодня повезло.
- У тебя не голова, а целый компьютер, - рассмеялась та. – И много воображения.
- У тебя не хуже.
День закончился жарким костром на двух подстилках, которого не зажигали уже несколько недель.
Глава 3. НЕМАЛОВАЖНЫЕ ДЕТАЛИ.
Наутро оба проснулись лишь к полудню, как после жаркой ненасытной ночи. К вечеру они уже разобрались с картой, даже найдя, где примерно они сейчас находились. Но самое главное, что их так поразило, было то, что проследив за речкой, в которой племя мылось, хоронило и рыбачило, она проходила дальше, и от конечного пункта, обозначенного на карте, была не так далеко, может всего день пути. Это была радостная новость, и в их основном плане не осталось ни единого сомнения насчет его правильности. Путь же назад был очень длинным.
Насчет мачете вопрос повис, но то, что хотя бы одно было в доме вождя, и они даже знали где именно, создавало какую-то неясную надежду, ведь даже имея одно мачете, их план должен был бы удаться. Плюс, у вождя был еще и настоящий охотничий нож, а он мог пригодиться не меньше, чем то же мачете.
Потом в течение нескольких дней они обсуждали детали о еде и воде. План был нехитрым. Еду надо было набрать в день побега: днем бананы, а они были самыми питательными, а вечером побольше мяса, Том был уверен, что сможет собрать пять-шесть кусков, ведь их не вручали в руки, а просто бросали в толпу. Воду решили заменить кокосовыми орехами, собрав их предварительно. Эли уверяла, что их сок долго не портится, если не разрубить орех. Им нужны были какие-то сумки, в чем нести еду и питье, и Эли взяла на себя обязанность сплести их из лиан, если Том принесет их, а это было нетрудно. Он мог ходить вдоль джунглей, окаймляющих территорию поселка, а там их было много.
Огонь они никак не могли взять с собой, и разговор о нем даже не велся. Надо было еще нарвать определенных растений, типа травы, листья которых обладали кровоостанавливающим и противовоспалительным действием, на случай порезов и других непредвиденных случаев.  Эли знала их по опыту пятилетней давности. Но это Том мог сделать в любой день и за полчаса, они росли прямо в поселке, и их знали все.
Стоял еще и другой вопрос, об одежде и обуви. Девушка пообещала сделать что-то типа мокасин, кожа какого-то животного висела прямо на входе в их вигвам, а нитками должны были стать те же самые очень тонкие лианы, они были необыкновенно прочны. Одеждой могли бы послужить две шкуры: они были прямо на их вигваме, одна на входе, а другая на самом верху, видимо предназначенная для периода дождей. Пока что, все складывалось удачно, и все последующие дни они посвятили этой работе. Наконец, Эли сплела две сумки и сделала обоим мокасины. Том спрятал их прямо за туалетной ямой, закопав их поглубже с помощью острого камня. Если вдруг их и обыщут, к туалету никто не полезет.
Кокосы целиком приносил Том, и только с обеда, по одному, пока их еще не разрубили. Они прятали их под высушенной травой в самом дальнем от входа месте. Хотя, если бы этот небольшой склад и нашли, это ничего бы не доказывало.
Однажды Том прикинул, и получилось, что он был в племени уже почти три месяца. Это был срок, и он напрягся. Время пролетело быстро, и он подумал, что побег надо планировать в течение двух-трех последующих недель. Выбрать день было трудно, на небе должна была быть большая Луна.
- Милый, - спросила его Эли в этот же день, - а ты разобрался с охраной? Мне кажется, что на ночь кого-то оставляют дежурить в племени.
- Да, дорогая. Теоретически разобрался. Я тоже согласен с тобой, что ночное дежурство должно здесь быть, хотя проверить на деле это невозможно.  Но я помню, что мой охранник заставлял возвращаться меня в хижину примерно в полночь, а затем сам устраивался рядом на куче сухих листьев. Значит, после полуночи должны были заступать воины на ночное дежурство. Во сколько заканчивается ужин, часов в девять-десять? Значит, у нас будет всего два часа, чтобы смыться, предварительно избавившись от охранника. И у нас остался последний вопрос, как выкрасть из дома вождя мачете и нож. Ведь другого нам не остается. Охотники живут по несколько человек в хижине, и украсть мачете у них крайне рискованно, мы даже не можем узнать, где именно они их держат. А вот залезть в дом вождя, связать его и засунуть ему в рот мои трусы, нам будет легче, хотя я до сих пор не представляю, как это сделать. У его шатра всегда околачивается какой-нибудь воин. Если же, например в одиннадцать ночи к нему проникнуть, и он будет крепко спать, это было бы просто везением, но нам и так повезло с картой. Будет ли этот шанс или нет, но наведаться к нему все же придется, ведь, по крайней мере, мы точно знаем, где он хранит мачете, и нож нам очень пригодится.
- Да, - с сомнением в голосе сказала девушка. – Это наша ахиллесова пята.
- Пусть так, но у нас нет времени. Прошло уже три месяца, как я здесь. Надо следить за Луной и готовиться. Четыре месяца мы не должны дождаться.
Прошла еще неделя, но в один день после обеда что-то случилось. Они с Эли сидели возле вигвама, как неожиданно с той части поселка, за поворотом, послышались какие-то резкие гортанные звуки.
- Что-то случилось, - взволнованно сказал Эли,  и встала на колени, а затем вообще поднялась. Наш охранник тоже поднялся и вслушивался вдаль, глядя в ту же сторону. В ту часть потянулись многие из поселка, даже воины. Но больше всего их убило, что по просеке в том же направлении спешил сам шаман.
- Лиза, что там? – Том заволновался. – Ты видела шамана?
- Да, конечно. Там что-то необычное. Вот увидишь, туда пойдет и вождь, если он уже не там.
У Тома вдруг загорелось лицо, вернее он почувствовал прилив крови.
- Я тоже пойду туда и заберу с собой нашего охранника. Разве ты не видишь, что он не знает, что делать? Ему хочется быть там, и я уведу его. Дорогая, охотников нет, воины потянулись туда, эта часть опустела. Я крикну тебе или подам знак, если вождь будет там, не знаю как, но я что-то придумаю. Я у тебя будет минут десять-пятнадцать, чтобы заглянуть в шатер шамана. Я знаю, как это опасно, но это же шанс. Если что, выкручивайся, как можешь, я тебя во всем поддержу. С тобой ничего не сделают, если даже и застукают, ведь ты беременна. Скажешь, что шла туда же, куда и все, а по дороге стало плохо, вот ты и свернула к вождю в самую ближнюю хижину. Все, я пошел, на тебя вся надежда. – Не дав ей опомниться, Том уже шагал в том направлении, куда ушли все, а охранник с радостью пошел за ним следом.
Но, уже выйдя на прямую дорогу по просеке, далеко впереди он узнал фигуру вождя в сопровождении воина, и остановился. Повернувшись обратно, он еще видел Эли и громко закричал в ее сторону: Пусть свободен!!! А потом повторил еще раз и помахал ей рукой.
Та скрылась, и он поспешил к месту событий. Свернув за угол, он увидел вдалеке какое-то собрание. Подходя ближе, он смог разглядеть толпу. В ней были женщины, старики и воины, но последние окружили толпу кольцом. До него уже доносились какие-то крики, и вдруг он остановился. Эта сборка не была похожа на какой-то мятеж или восстание, скорее всего на беседу местных жителей, только в возмущенной форме. И он касался их, его и Эли.
- Почему мы должны кормить этих двух уродов?! – услышал он. – Мы уже пять лет кормим эту белую тварь, и что она нам принесла? Всего одну девочку? А теперь и другой тоже сел нам на шею.
- Да, мы лазим по деревьям и срываем плоды. А этот белый только их поедает. Разве незаметно, что он уносит в свое жилье двойную порцию?! – Это был уже женский голос.
- Их надо обоих сбросить в реку! – послышалось сразу несколько голосов.
- Или выгнать из поселка! – крикнул кто-то.
Потом зашумели все, и разобрать голоса стало труднее. Но вдруг все затихло. Том понял, что появился вождь, он только что добрался до толпы, и все сразу же замолчали.  Том решил не подходить ближе, а постарался прислушаться. Вождь заговорил, вернее, закричал, или просто повысил голос.
- Эта белая женщина беременна от того мужчины! Вы правы, мы кормим их. Но я даю вам слово, что если у них не родится девочка, вы больше не увидите их в поселке. Вы же мне верите?!
- Да!!! – зашумели все.
- Тогда я вам дам еще одно слово. С завтрашнего дня я переведу мужчину на те же условия, что и женщину. Он больше не будет обедать, а ужинать будет, как и она, стоя вдалеке. И он не будет купаться больше в реке. И не будет бродить по территории поселка. Вы же мне верите?!
- Да!!! – послышалось опять.
- Вы довольны?!
- Даааааааа!!!!! – Толпа начала постепенно расходиться, а Том повернулся и быстро зашагал обратно. Только за поворотом он услышал знакомый топот стражника. Видимо тот тоже был там, а теперь догнал его. У Тома колотилось сердце, и он сразу же влез в вигвам.
- Все тут, у меня, - голос Эли дрожал, - я все сделала, дорогой. Что там случилось?!
- Давай быстрее мачете и нож, а сама отвлеки стражника, пока я не схожу в туалет.
Та все поняла, и передала ему два предмета, завернутые в листья. А сама вылезла первой. Он выбрался позже и направился к туалету. Там же, за самой ямой, он оставил предметы и засыпал их травой, положив сверху камень.
Вернувшись, он еле вымолвил:
- Лиза, сегодня надо бежать. Или сегодня, или никогда. – И он пересказал ей все, что слышал. – Завтра, надеюсь, что не сегодня, вождь может спохватиться мачете и тогда мы вообще пропали. Ты помнишь, какая вчера была Луна?
- Точно не могу сказать, но темно не было, когда мы шли с ужина.
- Хотя, нам не приходится выбирать. И не удивляйся, если сегодня меня вызовет вождь, или к нам в гости заглянет шаман. Мне должны огласить приговор, но он будет действовать с завтрашнего дня. Надеюсь, нас здесь уже не будет. – Том откинулся на подстилку.
И он оказался прав. Уже через час, видимо после переговоров с вождем, у вигвама стоял шаман, и Том выбрался наружу.
- Стало хуже, - спокойно сказал тот на их языке. - Люди возмущаются. Вождь просил передать, что с завтрашнего утра ты будешь жить, как она. Никаких обедов, прогулок по поселку, купаний и так далее. Вы станете одинаковы. И я надеюсь, что для вашего же блага, у нее родится девочка. – Он развернулся и пошел в сторону своей хижины. – Ты все понял? – вдруг услышал он далекий голос шамана.
- Да! – прокричал Том и залез обратно.
- Ты был прав, - зашептала Эли. – Но это лучше, если бы тебя вызвал вождь. Значит все. Да поможет нам Бог!
Глава 4. ПОПЫТКА.
Ее последняя фраза была как сигнал к действию. Уже темнело, и Том не думал, что сегодня их еще кто-то побеспокоит. С интервалами во времени, он ходил к туалету и приносил все, что им было спрятано, даже нашел свои старые трусы и майку.
- Одна неувязка, - хмуро сказала девушка. – Фруктов нет, мы почти все съели, осталось лишь два банана. Но кокосов нам хватит, хорошо, что мы о них позаботились заблаговременно.
- Кто знал, что все замутится к вечеру? - вздохнул Том, - сейчас надо не оплошать за ужином.
Пока она нарезала лианы отрезками раной длины, тот сидел и думал, еще раз пропуская через голову то, что предстояло сделать. Он перемалывал все детали до мельчайших, и только после этого вздохнул. Потом он вышел и быстро вернулся.
- Костер горит. Через полчаса пойдем туда. – Эли просто кивнула головой.
Полчаса тянулись долго, но вот оба уже приближались к костру. Эли, как всегда осталась на своем месте, а Том пошел к толпе. Но на этот раз она перед ним не расступилась. Ему пришлось стоять за спинами других и ждать. Прошло около часа, пока ему не удалось поймать пять кусков мяса. Люди уже расходились, и он вернулся к девушке. Той тоже уже бросили кусок, но она его не съела.
- Ешь, - приказал он, - и я съем один. Надо подкрепиться, а собой у нас будет четыре куска. Ненадолго, но хватит, главное, что воды много.
Ему понравилось, что его голова работала сейчас как автомат. Если бы его сознание упало бы в яму страхов и сомнений, он мог наделать кучу ошибок. Оба вернулись в вигвам.
- Пакуй две сумки, - сказал он хладнокровным голосом. – Я понесу самую тяжелую. А в другой руке у меня будет камень. Да, именно тот, который еще лежит за туалетом. Он хорошо заострен, и мне кажется, что он из какой-то крепкой породы. Будет служить топором, если что. И последнее, кожаные ножны привяжи мне к лиане на моей талии, справа. У меня будет нож, а у тебя – мачете. Как раз все наши руки будут заняты. Только подожди, я сейчас вернусь, - и он выбрался наружу.
Вернулся он, опустив на землю недалеко от входа кучу пепла от потухших углей. Он ходил к костру, а тот уже почти потух.
- Ну что, милая, начинаем? – нервно сжимая руки, спросил он у Эли.
- Да, - дрожащим голосом ответила она. – Пора. Как я боюсь!
- Я пошел за охранником. – Том поднялся и направился к выходу. Он тоже боялся.
Воин лежал, как всегда на сухой траве прямо на земле, и, наверное, дремал.  Том подошел со стороны его головы, опустился на колено и левой рукой зажал ему ладонью рот. В его правой руке был нож, и он приставил его к горлу охранника. Тот очнулся, но ничего не понимал, а Том потащил его за голову к входу в вигвам. Здесь их ждала Эли, и они с трудом втащили тело охранника вовнутрь. Тот не сопротивлялся, и Том надавил ему на челюсти и мгновенно засунул в открывшийся рот ком его собственных трусов. Тем временем, девушка связывала тому руки и ноги. На всякий случай, Том разорвал свою черную майку напополам, и завязал на узел ее как веревку вокруг головы охранника так, что она плотно сжимала его кляп. Потом он перевернул его животом к земле. Кляп из трусов плотно уперся в землю, и выплюнуть его без помощи рук было практически невозможно. Но тот и не пытался, видимо он уже осознал, что к чему.
- Шкуры! – крикнул он Эли. – Сдирай эту с входа, а я полезу за верхней. – Он вышел с мачете, оставив ей нож. Том потянулся, попытавшись сначала просто сорвать шкуру, но вигвам лишь зашатался. Потом он на цыпочках дотянулся до конца шкуры, но в темноте так и не смог увидеть, где она была привязана.
- Эли, - позвал он ее. – Извини, но ты не могла бы выйти и согнуться? Я не достаю до шкуры.
Та вышла и нагнулась, опираясь руками в мягкую стену вигвама.
- Я постараюсь как можно удобнее, - заверил он и забрался к ней на спину, вернее его ноги стояли близко к ее пояснице. Наконец он перерезал три тонких лианы, и шкура сама сползла вниз. – Спасибо дорогая, я ничего не повредил?
- Нет, - она разогнулась и улыбнулась. – Сумки готовы. Подожди, я привяжу тебе ножны. Ты не забыл о камне?
- Нет. Сейчас я за ним сбегаю. А ты можешь уже одеваться. Надень обувь, а ножом сделай в верхней шкуре дырку так, чтобы через нее просовывалась голова. Смотри, чтобы таким образом она закрывала тебе спину и живот, как-нибудь пропорциональней и удобней.
Потом он сбегал за камнем, и сделал то же самое для себя из шкуры с входа, она была немного крупнее другой. Обоим понравилась их одежда, да и шкуры были темного, хотя и не одного цвета.
- Все. – Прошептала девушка. – Пойдем?
- Подожди, - шепнул он, - в темноте наши оголенные части тела будут очень приметны. Вот тут сажа, или пепел, обмажь им руки, ноги и желательно лицо, то есть все, что выглядывает из-под одежды. Он сел и начал первым, а потом к нему присоединилась и та. Когда все закончилось, Том улыбнулся.
- Вылитые дикари! Не волнуйся, потом мы все смоем. Только вот твои светлые волосы все еще видны. Но мне бы не хотелось их пачкать пеплом. Как ты думаешь? – он посмотрел на девушку.
- У тебя же осталась вторая половина майки. Она черная, а я могу завязать ее как косынку.
- Прекрасная мысль. Глянь заодно, что с тем чучелом.
Тем временем Том прикинул, сколько сейчас времени.  – Часов одиннадцать, - подумал он. – Пора бы и сматываться. Полная экипировка Эли с косынкой на голове ему понравилась. Они взяли по сумке, нож он всунул в чехол, держа другой рукой тяжелый камень, а она взяла в другую руку мачете.
- Пошли к туалету, а оттуда будем пробираться вдоль границы с джунглями. Придется  сделать неплохой полукруг. Старайся сгибаться, и если я подам тебе знак, сразу падай на землю, я пойду первым. Осторожно с туалетными ямами.  – Он развернулся и пошел в темноту.
Идти было тепло и удобно, он мысленно похвалил девушку за мокасины. Она шла на два-три шага сзади, но он ее чувствовал.
Путь до нужной тропы занял и у них около получаса, но внезапно Том заметил какую-то тень, блуждающую как раз недалеко от входа на тропу, и сделал знак. Оба залегли.
- Охранник, черт возьми! – шепотом выругался он. – Хорошо, что не сидит, а ходит. Интересно, это уже ночная охрана, или обычная? – Он повернулся к девушке и прошептал: – Поднимемся по моему сигналу. Не бежать, но быстренько подойти к тому кусту и свернуть на тропу. Если что, я побегу по тропе, а ты за мной. – Та все слышала и просто кивнула.
Тень удалялась, и, наконец, поднявшись, он мелкими, но быстрыми шажками засеменил к кусту, а потом и свернул. Когда Эли была уже рядом, оба облегченно вздохнули.
- Не останавливаемся, - прошептал он. – Тропа хорошо видна, Луна хоть и не полная, но видно неплохо. Давай! – Он побежал, но не так быстро, оглядываясь, чтобы та не отставала.
Несколько раз они останавливались передохнуть, а потом бежали опять. Примерно через полчаса Том остановился на перекрестке и свернул направо. Тропа стала узкой, вернее, это была уже тропинка.
- Осторожно! – Прошептал он, обернувшись. – Тут колючие кусты. Давай помедленнее, осталось немного.
Пару раз его все же царапнуло, наверное, и девушку тоже, но наконец, они вышли к реке. Плот был на месте, и они спустились к нему при лунном свете.
- Том, я помогу тебе спихнуть его в воду, - прошептала Эли. – Или сначала закинем наши сумки?
- Закинем, и камень тоже. Только потом мне надо обрезать лиану, и знаешь что? Я обрежу ее у самого дерева, за которое она завязана, а саму лиану я заброшу на плот. Она длинная и крепкая, пригодится.
- А подстилки тут нет? - спросила она.
- Дорогая, об этом я не подумал. Моя вина, придется сидеть на бревнах. Или снимем и расстелем шкуры. Кстати, я забыл и о шесте, но это исправимо.
Он отошел и сначала обрезал лиану. Потом недалеко с помощью мачете он срубил невысокое стройное деревце, и обрубил его верхушку с листьями. Вернувшись, он бросил шест на плот, а за ним полетела и скрученная как лассо лиана. Все было готово, и они вдвоем спихнули плот в воду. Его поверхность была неровной, он был связан из стволов и жердей разной толщины и длины. Но зачем рыбакам идеальный плот? – подумал он, - если рыбалка прямо здесь, перед носом.
Эли у же сидела на плоту, когда Том оттолкнул его ногой от берега и пересел к ней рядом. Потом он взял шест, и еще раз оттолкнулся. Плот оказался где-то посередине речки и уже тихо плыл по течению. Тем же самым шестом он замерил и глубину, шест доставал до дна, значит под ними было около трех метров, может два с половиной. Наконец, он вздохнул и обнял девушку.
- Все, милая, мы сделали все, что могли. Утром, когда встанет солнце, если мы будем так и плыть по реке, то можно праздновать побег! Какая же ты у меня умница!
- Я даже не мечтала, нет, мечтала, нет, последние годы не верила…. – Она дрожала и сбивалась. – Боже! Спасибо что ты есть там на небе! Том, я никогда не отплачу тебе за все это…
- Замолчи. – И он, повернувшись, поцеловал ее в губы.
Тем временем плот спокойно плыл по реке, иногда приближаясь или отдаляясь от какого-либо берега. Они условились, что до утра не сомкнут глаз, и тихо сидели и шептались.
- Карта с собой? – шепнул он.
- Я взяла все, что у нас было, милый, даже больше.
- Больше? Как это?
- Я нашла у вождя зажигалку и прихватила ее. Просто забыла тебе сказать об этом.
- Зажигалку?! – не поверил тот. – Ту, мою?
- Какая разница. Я попробовала и она горит. У наших в экспедиции тоже были зажигалки.
- Лиза! Значит, у нас есть и огонь?!
- Значит, есть, - улыбнулась та. – Не знаю, насколько ее хватит. Может она и неполная.
- Будем применять ее только в крайних случаях, - согласился он.
Потом оба затихли, и только всматривались в кусты, вернее в джунгли, которые сопровождали их по обоим берегам реки.
Время шло медленно, над ними было только полное звезд безоблачное небо. Через несколько часов оба уже клевали носом, но никто не уснул, даже не задремал. Река виляла, меняя силу течения, но плот неотвратимо отдалялся от их поселка. Оба о чем-то думали, но, наверное, о чем-то хорошем. Или просто о будущем, но с надеждой.
Прошло еще много часов, пока первые лучи солнца не показались над джунглями.
- Ура!!!!! – вскочили и закричали оба. – Свобода!!!!!
Глава 5. РЕКА И ДЖУНГЛИ.
После радостных объятий и поцелуев, Том стал серьезнее.
- Будем спать по очереди, - сказал он, - сначала ты. Не забывай, что тут полно крокодилов и всякой другой твари, особенно у берегов. Надо стараться держать плот так, чтобы он не уткнулся в берег. Можешь помыться, снять шкуру и удобно устроиться. Я дам тебе и свою, чтобы укрыться. Нет, мне не холодно, а укрыться, это от комаров. В полдень если все будет нормально, я тебя разбужу, не волнуйся дорогая.
Наконец, Эли умылась и устроилась на неудобном горбатом плоту. Но заснула она мгновенно. Том тоже умылся, и лишь иногда отталкивался от берега шестом, если плот приближался. Все было тихо и спокойно, птицы щебетали как всегда, летали бабочки и стрекозы, единственное, что портило картину, были те самые комары, на реке их была уйма.
Он все-таки выдержал до момента, когда солнце уже стояло в зените, и разбудил девушку. Передав ей шест и дав наставления, он улегся и сразу упал в какую-то вату. Глаза сомкнулись мгновенно, и наступила полная приятная тишина и покой.
Его разбудила Эли, и он с укором посмотрел ей в лицо. Перед сном, он сказал разбудить его, как только солнце начнет садиться, но оно  уже давно село, хотя темнота еще не окутала все вокруг.
- Есть хочешь? – спросил он, умывшись.
- Нет. Только пить.
Он взял протянутый кокос и с помощью мачете разрубил его пополам, быстро перевернув вторую половину, чтобы сок не вылился. Он видел, как это делали в племени, и у него получилось. Хотя потом ему в голову пришла другая мысль, что можно ножом проколупать в орехе две дырочки и пить прямо через одну их них. Напившись, Том полез в одну из сумок и нащупал мясо.
- Лиза, хоть раз в день нам надо что-то съесть. – Он протянул ей один кусок, но та не взяла.
- Там есть два банана, Вилл, одного мне вполне хватит. Честно. А завтра утром я съем и мясо.
- А оно не протухнет? Хотя мой кусок пахнет естественно.
- Я завернула их в особые листья. Но, в любом случае, завтра мы должны будем их съесть.
Постепенно темнота накрыла все, и лишь лунный свет блестел на поверхности воды.
- Можешь ложиться, - сказал он Эли через полчаса, - я разбужу тебя на рассвете. Кстати, надо будет свериться с картой, чтобы не проскочить район высадки.
- Не проскочим. У нас в запасе есть пара дней. Но я сверюсь.
Так прошли еще две ночи, а утром, после изучения карты, Эли сказала, что это – последний день. Назавтра они должны будут где-то высаживаться, примерно в полдень, но там будет видно. К счастью все было тихо и спокойно, пока не наступило то самое завтра.
Как обычно, он разбудил Эли с восходом солнца, но сказал, что проспит лишь пару часов, а потом та должна его разбудить. Девушка кивнула, и когда Том ложился, она разглядывала карту и смотрела по сторонам. Потом он уснул.
- Вилл! – кто-то тряс его за плечо. – Проснись!
Он вскочил и огляделся по сторонам, но ничего не заметил. – Что случилось? – тревожно спросил он и, зачерпнув рукой воду из реки, умыл лицо.
- Мы только что проскочили какой-то плот, похожий на наш. Он был на берегу. Только его уже не видно.
- Ты уверена? – спросил он.
- Конечно. Он был от меня в пяти метрах.
- А сколько времени?
- Полдень.
Он выругался, но на этот раз вслух.
- Я же просил….
- Извини. Ты так крепко спал. Где-то впереди джунгли должны расступиться, это и будет местом высадки.
- Это по карте?
- Нет, на карте этого нет, вернее это я так подумала. Мы уже где-то близко, а лучше высадиться на открытом месте. Разве нет?
- Значит, любая просека в джунглях будет нашим местом?
- Именно так я и хотела сказать.
Наконец он все понял. Они уже достигли зоны высадки, оставалось только выбрать удобное место. И она была права.
Теперь уже они оба сидели рядом и всматривались вдаль.
- Вон! – Эли протянула руку, и Том увидел что-то похожее на заводь, за ней река поворачивала. – Пойдет?
- Сейчас я приближусь к берегу. – Он взял в руки шест. – А ты что, видишь какую-то просеку?
- Нет, но это на взгляд неплохое место для высадки. А просеки может вообще не быть. – Она развела руками.
Они приближались, и он увидел действительно тихую заводь с пологим берегом. Он был шире обычного. Недолго думая, Том шестом уткнулся в дно и через минуту их плот сел на мель, вернее, коснулся берега. Просеки в джунглях не было, хотя для высадки место было более чем удобное. У них был широкий сухой берег, а потом, естественно, шла стена джунглей. Оба посмотрели друг на друга.
- Ладно, - Том нерешительно встал и еще раз огляделся. – Здесь так здесь, может дальше и такого не будет.
- Значит, вытряхиваемся? – улыбнулась девушка.
- Да, только сначала соскочу я и вытяну плот насколько смогу. Я до сих пор не могу забыть картинку того воина без ноги.
Он так и сделал, а потом оба выгрузились. Привязав плот к ближайшему дереву, он вздохнул.
- Как бы отметить это место на карте? Так, на всякий случай.
- А зачем? Это место прямо напротив конечной точки. Только через джунгли, которые нам еще предстоит пройти. Конечно, все это – плюс-минус. Это же не широкомасштабная карта. А с виду вроде все верно. – Они отошли от реки и уселись прямо перед полосой непролазного леса.
- Еды нет, а что с водой? – спросил он.
- Последние два кокоса. Хотя мы не так уж и далеко от места. Может день или полтора, не больше. Я выдержу, не волнуйся.
- Я – тоже. Только я волнуюсь о другом. Вдруг никакого племени там уже нет? Или нас опять схватят, свяжут, а может, и посадят на кол?
- Иди ты! – возмутилась она. – Разве ты так и не понял, что нас если не Бог, то кто-то бережет оттуда сверху? Нам везет уже почти четыре месяца.
- Как посмотреть. Хотя, что бы ни произошло за это время, мы живы и здоровы. – Улыбнулся он. – Боже, как хорошо сидеть на земле! Пить хочешь? – спросил он, хотя хотел и сам, а у девушки уже обсохли губы. Было самое жаркое время. Не дожидаясь ответа, он полез за кокосом и проделал две дырки. Этот сок, или молоко действительно хорошо утоляло жажду и не портилось.
- Пойдем? – спросила она его через полчаса. – Пока светло мы сможем сделать рывок, хотя это будет гораздо тяжелее, чем плыть на плоту.
- Да, милая. Хотя я никогда не пробирался через джунгли. Вернее тогда, на болоте я сделал одну маленькую попытку, но ничего не вышло.
- Верно! – Сказала она. – Я и забыла. Тогда сначала пойду я, а потом….
- Черта с два! Мне же надо как-то учиться? Первым пойду я, хотя…. Я пущу тебя вперед всего на сто метров, а потом заберу у тебя мачете. – Он вздохнул.
- А что делать с камнем, вернее с топором? Он нам нужен?
- Я бы его взял, только, как бы его пристроить, чтобы он не занимал одну руку? Сумка же его не выдержит.
Оба задумались. – Ладно, - наконец сказал он. – Я заберу две сумки, а тебе дам лишь камень в левую руку.
- Я обмотаю его лианами и буду нести как сумку, за ручку. – На этом они и поладили.
Еще через полчаса оба шагнули в джунгли.
Эли орудовала мачете довольно лихо, хотя на те первые сто метров, ушла уйма времени. Потом настал черед Тома, и он понял, что это за работка. Через час он остановился в изнеможении, хотя старался не подавать вида.
- Давай по очереди, милый, - ласково сказала девушка. – Будем экономить и силы, и время.
Том согласился сразу, и они пошли дальше, только первой шла девушка. Так, меняясь, они и шли, пока не стало темнеть. Но еще через метров сто, показалась маленькая полянка, метра три в диаметре, не больше. Ни сказав, ни слова, оба рухнули на землю.
Отдохнув, Том спросил про костер, но Эли его не поддержала.
- Конечно, было бы неплохо, только кто его знает? Может огонь нам понадобится еще не раз, и в более трудной ситуации? Я бы экономила. – Том с ней сразу же согласился.
К ночи они нарвали зеленой травы и сделали подстилку. Сумки были развешены на деревьях, девушка даже привязала каждую из них короткой лианой к ветке. А потом они улеглись на подстилке, крепко обнявшись и укрывшись двумя шкурами. Получилось неплохо: тепло и уютно.
Том еще долго лежал с открытыми глазами. Странно, но сон не приходил, отовсюду слышались какие-то странные звуки, даже крики, и он просто лежал, уткнувшись в волосы Эли.
- Милый, - оказалось, что она тоже не спала, - мы так и будем лежать? Мне тоже не спится. Твоя идея насчет костра была неплохой. Только мы можем разжечь костер другого типа, если, конечно у тебя есть желание и запас дров.
Том не выдержал и просто расхохотался. А потом был и костер, хотя и небольшой, но приятный. Он даже не заметил, как быстро после него он заснул.
Наутро первой проснулась девушка, хотя сразу же поднял голову и Том. Было утро, и оба выбрались и побрели по сторонам. Умываться было нечем, даже роса не выпала. Зато на одну из сумок ночью было предпринято покушение. Ее бы вообще не было, если бы не предусмотрительность Эли. Но все было цело, да и что там  было из съестного, последний орех?
Через час они тронулись дальше. Рука Тома болела, да и все тело неприятно ныло. День прошел тяжело, но без происшествий. К вечеру они опять упали на землю на каком-то пустом пятачке, еще меньше чем та полянка.
- Странно, - не выдержала Эли. – По моим расчетам, мы должны быть уже на месте, или совсем рядом. Какая же я все-таки наивная!
- О чем ты? – спросил он.
- О карте. Мы ищем иголку в стоге сена. Если карта и права, то где-то вокруг нас, может и позади, есть какая-то старая часовня, или ее останки, завитая лианами и прочей растительностью. Я же не могу вычислить все до метра? А вдруг мы ее прошли и не заметили? Может она была в пятидесяти метрах от нас, но попробуй разглядеть джунгли на полсотни метров вглубь. Я даже себе этого не представляла, вернее, мне казалось, что все будет легко и просто. Глупая женщина! Наверное, наш бывший вождь был прав, в джунглях он был умнее меня на три головы.
- Перестань себя корить! – возмутился Том. – Надо просто подумать, что нам делать дальше. А потом – лечь спать, утро вечера мудренее.
- А о чем думать? Мы можем отсюда идти вперед, назад, влево или вправо. Да хоть наискосок. В любом случае, шансов уткнуться в часовню у нас немного.
- Но они есть. Помнишь, ты всегда приободряла меня этими словами, когда я вообще потухал? Если думать не о чем, давай просто ложиться спать. Мы ведь оба устали как черти. А утром на свежую голову и подумаем. – Том поднялся.
Эли грустно кивнула и пошла, развешивать сумки, хотя они уже почти ничего не весили. Последний орех был выпит часа три назад.
- А что там, в сумках? – спросил он. – Мы же все съели и выпили, если я помню.
- Куча обрезков лиан. Ты прав, их можно засунуть одну в другую, и даже положить твой топор, теперь они его выдержат. Есть еще и карта, и зажигалка в свертке из листьев, и перочинный ножик. Все уместится.
- Черт возьми, - Том чуть не упал, споткнувшись о какую-то лиану. – Не хватало еще разбить себе нос.
Она действительно сделала из двух сумок одну, и Том, сунув вовнутрь камень, подвесил ее на ближайшем дереве, не забыв привязать лианой к ветке. Потом оба улеглись спать, как и прошлой ночью в обнимку, но желания разжигать костер не было ни у кого.  Оба сильно устали за день и мгновенно вырубились.
Проснулись они сразу и вместе, а по-другому не могло бы и быть. Было раннее еще прохладное утро, только куда-то делись их шкуры, и подвешенная сумка, а руки и ноги были связаны у обоих, как показалось Тому, их же лианами.  Нет, ни рукам, ни ногам не было больно, видимо узлы крепко не затянули. Все, что они могли делать в этой ситуации, было сгибаться и елозить по земле. Но даже после этого, они не заметили ни одной души в радиусе видимости. Джунгли были пусты как всегда.
Глава 6. НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА.
- Что ты обо всем этом думаешь? – спросила Эли тревожным голосом, примерно через час.
- Что? – горько ухмыльнулся Том. – А что здесь можно вообще подумать? Не дикие же обезьяны связали нас, а люди. И, естественно, из какого-то племени. Только я одного не понимаю, почему они нас не увели, а просто связали и бросили? А самое главное: что это за племя? От этого зависит если не все, то многое. Еще одних чернокожих обезьян я просто не выдержу.
- А если это именно то племя, которое нам надо?
- А если это чернокожие обезьяны?
В воздухе повисли эти два важных вопроса. Но еще пару часов так никто и не появился.  Наконец, он увидел, как ближайшие кусты зашевелились, вернее их макушки, и сразу же шепнул девушке. Оба кое-как развернулись в ту сторону.
Неожиданно из этих кустов появилась фигура человека, он, пригибаясь, не спеша направлялся в их сторону. За ним показалась тень другого, а уже через несколько минут они четко увидели обоих. Да, это были аборигены, или индейцы, как все привыкли называть людей из диких племен. В руке у каждого было копье, а лицо разукрашено несколькими белыми линиями. Оба были невысоко роста, но не черные, и их лица не были обезьяньими. Скорее, они походили на те племена, которые уже были полу цивилизованными, о которых Эли рассказывала в начале истории о своей экспедиции. Только маек с надписями на них не было, а на обоих были похожие на предыдущее племя юбки из листьев. Оба индейца были обычного телосложения, с черными, но прямыми волосами не короткими, но и не длинными. Цвет их кожи был похож на шоколадный, или просто коричневый. Такой цвет Том уже видел не раз в Бразилии, и больше всего именно в Форталезе. Лица обоих не были не испуганными, и не храбрыми, что-то среднее, вернее обычными. А самое главное, что кроме тех юбок, они ничем больше не походили на то племя обезьян, откуда они еще так недавно успешно сбежали.
Тем временем, один приблизился к ним совсем близко и опустился на колени, положив рядом копье. Он медленно оглядел их и произнес какую-то фразу, заканчивающуюся явным вопросом. Да, в этой фразе Том различил несколько гортанных звуков, но язык был совсем другой. Он шепнул что-то Эли, но та отрицательно покачала головой, значит, она его тоже не знала. Индеец опять повторил вопрос, но тут девушка спросила его на языке другого племени, что им надо. Тот по виду тоже ничего не понял, и повернувшись к напарнику что-то у того спросил.
Подошел и второй, и также медленно опустился на колени. Достав из-за спины нож Тома, он быстро разрезал все лианы, связывающие того с Эли и сел на землю, не переставая их разглядывать. Казалось, что он не раз пользовался ножом, так умело он все сделал. Наконец, они уже сидели друг напротив друга и молчали.
- Интересно, - сказал он девушке, - в какой роли мы сейчас находимся, то есть в виде пленников или просто так?
- Посмотрим, что будет дальше, - прошептала она. – Пока все очень странно.
Прошла четверть часа и один из индейцев встал, что-то сказав второму. А тот выдал новую фразу Тому и показал куда-то копьем, в сторону джунглей.
- Нас поведут в племя, - догадался тот. – Там мы все и узнаем.
- Они что, опять нас свяжут? – Испугалась Эли.
Но никто их не связывал, а оба индейца просто стояли рядом и ждали. Их копья были опущены вниз, значит, никаких воинственных мыслей в этот момент у тех не было. И вообще, казалось, что они даже не были стражниками, а просто приглашали их пройти с ними.
Один пошел вперед, а другой замыкал шествие, когда вся четверка двинулась, но путь шел не сквозь джунгли, а по какой-то еле видимой тропинке. Ее трудно было так назвать, просто трава на ней была слегка примята, вот и все. Том подумал, что если бы ни те, они с Эли никогда бы ее не заметили, если бы даже и искали, или просто всматривались в траву у себя под ногами.
Шли они не меньше часа, но в какой-то момент он увидел, как вдалеке джунгли расступались. – Поселок, - подтвердила шепотом девушка. – Ты не волнуешься, дорогой?
- Еще как, - настороженно усмехнулся он. – Кстати, а как они нашли нас? А думаю об этом все время. Может я вчера перед сном задел какую-то их сигнальную лиану? Ты помнишь, я тогда споткнулся и едва не упал.
- Может, - ответила та, - тогда у них хорошая сигнализация. А значит, они не глупы, хотя скоро мы сами все увидим.
Тем временем они уже приблизились к поселку, а уже через несколько минут вышли на большую поляну, где они сразу же остановились. Поляна была естественной, по крайней мере, они не заметили ни одного пенька. Она была большой, но гораздо меньше той, обезьяньей. Вдалеке виднелись жилища, но они разительно отличались от прошлого племени. Все они были типовыми, как сараи, одни больше, другие поменьше. Совсем маленьких, на одного-двух человек было всего три хижины. Средних, человек на пять, - шесть. И еще они увидели четыре больших жилища, человек на десять каждое. В сумме получалось, что в этом племени было около семидесяти жителей, не больше. Само строение хижин было простое, но ни одной шкуры на них заметно не было. Палки, лианы и что-то типа  соломы смешанной с листьями. Крыши были плоскими, но со скатом, то есть под углом. Один из индейцев, который шел с ними впереди, что-то крикнул, и из всех хижин стали не спеша появляться люди. Четверка направилась в их сторону, только уже медленней.
- Том, - услышал он шепот Эли, - их человек пятьдесят, не больше, или около того. Смотри, из одной большой, одной средней и из самой маленькой хижины не появился никто. Может там не живут?
- Посмотрим, - неуверенно ответил он, - сейчас будет встреча, а это – главное. Мне кажется что тот, совсем седой мужчина и есть вождь.
Да, из толпы выдвинулся пожилой мужчина полностью седой, хотя цвет его кожи не отличался от других, и смотрел на приближающуюся процессию.
Наконец, двое индейцев остановились прямо перед толпой, метрах в пяти, а к Тому с Эли направлялся, скорее всего, сам вождь. Приблизившись к Тому, он остановился и заглянул ему в лицо. В его глазах было простое человеческое любопытство, и большего Том не заметил. Ему стало намного спокойней. Внезапно мужчина что-то спросил на похожем языке, который тот слышал там, в джунглях, когда один из индейцев задал ему вопрос. Том не знал, что делать, но тут послышался голос Эли. Она ответила ему на английском, а потом повторила то же самое, но уже на языке обезьяньего племени. Вождь продолжал смотреть, но уже на девушку, хотя по его глазам было видно, что тот ничего не понял. Том решил повторить то же самое, но уже по-португальски и по-испански. Вдруг вождь прищурился, и крикнул кому-то в толпу. Из нее показался один старец, который еле перебирал ногами. Странно, тому было лет за восемьдесят, если не все девяноста, но он не был таким седым, как вождь.
- Амиго? – спросил тот, глядя на Тома, что по-испански переводилось как друг.
Том удивился, но сразу кивнув, повторил это же слово, и посмотрел на вождя.
- Туапе! – сказал тот, показав пальцем на Тома. – Туапе, - показал он пальцем и на себя.
- Боже! – шепнула Эли, - похоже, что мы даже познакомились, и вождь назвал нас друзьями.
- Туапе! – зашумела толпа, и многие заулыбались.
- Луис? – вдруг спросил старец, а потом повторил вопрос.
- Как звали того миссионера? – шепнул Том, повернувшись к Эли.
- Луис Мануэль Фернандез, - шепнула она. – Том, мы попали именно туда! Отвечай же!
- Луис, - повторил он. – Туапе.
Тот шепнул что-то вождю, и он неожиданно подошел к Тому и обнял его. – Луис Туапе, - сказал он и повернулся к девушке. – Туапе, - показал он сначала на нее, а потом на себя.
Вдруг все радостно закричали, а Том с Эли заулыбались, не переставая повторять эти два слова: Луис Туапе. У них обоих гора спала с плеч: их приняли как друзей. Внезапно у вождя появилась в руках их карта, которая вместе с сумкой исчезла ночью. Тот показывал на нее и что-то спрашивал, но кроме слова Луис они ничего не поняли, хотя оба утвердительно закивали.
Вскоре, все начали расходиться, только вождь и старец остались с ними. Они пошли к одной из самых маленьких хижин, и, войдя вовнутрь, Том и Эли сразу  ахнули. Не могло быть сомнений, что когда-то в ней жил белый человек, скорее всего том миссионер Луис Фернандез. Внутри был абсолютный порядок. В середине лежала постилка из травы, покрытая темно-серой хлопчатобумажной тканью, наверное, когда-то она была белого цвета. Недалеко лежала маленькая бутылочка фиолетового цвета, такие когда-то были в аптеках, с обычной пробкой, и они поняли, что это и была чернильница, только сами чернила уже давно высохли, остался только их цвет. Рядом лежала старая перьевая ручка, но железное перо заржавело и потрескалось, и было готово вот-вот развалиться, если бы его тронули. Листы обычной бумаги тонкой стопочкой лежали неподалеку, но они потемнели от времени и от пыли, и изогнулись в разные стороны. Еще они заметили небольшой крест размером с ладонь, и кое-какие вещи, скорее всего, из одежды. Неожиданно вождь нагнулся и положил на землю старый обыкновенный нож, возможно для резки бумаги, он был хорошо ухожен и заточен с одной стороны. Видимо нож тоже принадлежал миссионеру, но племя пользовалось им. В хижине не было запаха гари, но в земле были видны воткнутые когда-то обгоревшие остатки лучин, а на потолке - остатки копоти.
Вождь показал пальцем на карту, а потом обвел рукой помещение, и было нетрудно догадаться, что он говорил, что здесь жил владелец этой старой карты. Потом он показал на Тома, и опять обвел пространство рукой.
- Он хочет сказать, что теперь эта хижина твоя, - прошептала Эли. – Значит, меня куда-то уведут?
- Я и сам понял. – Шепнул он в ответ. – Давай сначала посмотрим, а потом уже поговорим. – Том повернулся к вождю, приложил руку к сердцу и поклонился ему.
Вождь заулыбался и направился к выходу. Когда же все вышли, вождь направился к другой, большой хижине, и они вошли вовнутрь. Помещение было большим и темным, но вождь оставил дверь открытой, и лучи света попадали вовнутрь. Весь пол был покрыт сухими листьями, а в конце на стене высоко над полом, висел огромный деревянный крест. Они подошли поближе, и неожиданно Эли нагнулась. Под крестом, среди остатков многих лучин, опираясь о стену, стояла старая толстая книжка в темной обложке. Та подняла ее и показала Тому. На обложке он смог заметить вытесненное, когда-то видимо позолоченное название: Библия. Книга была на испанском языке и довольно зачитанной. Ее листки пожелтели от времени, но текст был виден хорошо и четко.
- Храм, - вдруг сказал Том вслух. – Здесь был или есть храм, и, судя по застеленной траве, они до сих пор здесь молятся, или как-то проводят время. Тут никто не живет, вот почему отсюда никто не вышел.
- Значит они не язычники? – сказала Эли вслух.
- Не знаю, посмотрим. Может да, или нет, а может и то и другое. Тебе не кажется, что этот старец и есть шаман?
- Но если они не язычники, то я бы назвала его Святой Отец, или священник. На шамана он никак не смахивает.
Те слушали их речь и удивленно смотрели, как они разговаривали. Но когда Эли вернула книгу на место, вождь пошел к выходу. Уже на улице, он показал рукой в сторону еще одной маленькой хижины, а потом ткнул пальцем себе в грудь. Старец же тоже показал на последнюю, такую же одиночку, а потом на себя. Всем все стало ясно, кто, где живет, и вождь направился в другую сторону, уже к средней хижине. Остановившись перед ней, он что-то сказал, и из той с небольшим промежутком показались три темных девушки. Они были похожи по возрасту на Эли, с небольшой разницей, и стояли, потупив взгляд. Их груди были обычными, не такими как в другом племени, да и сами они были гораздо стройнее обезьяньих женщин. Вождь что-то сказал им, а потом, посмотрев на Эли, перевел указательный палец на вход в хижину. Нет, он не заставлял ее сейчас же в нее войти, но то, что это будет ее будущим жилищем, было очевидно. Он еще что-то сказал, и две девушки убежали, а одна вернулась вовнутрь, видимо для того, чтобы приготовить еще одну подстилку.
Потом все отошли подальше и уселись на траву. Прибежали девушки. Одна несла в руках четыре свежих кокоса, а другая большую горсть бананов и фрукты, некоторые из которых были уже знакомы гостям. Они ели и пили, в кокосах были проделаны две дырочки, и Том подумал, что этому их научил еще Луис, когда-то давно. После обеда, вождь поднялся и медленно пошел в сторону своей хижины, оставив старца с гостями. Но тот тоже поднялся, и повел их к своему жилищу, пропустив их вовнутрь первыми. Его хижина была проста и удобна. Направившись в угол, он что-то оттуда достал и протянул Тому. Это была простая и очень старая записная книжка, с такими же рыжеватыми как в Библии страничками. По размеру она напоминала паспорт, но была гораздо толще. Том открыл ее и немного перелистал.
- Кажется, нам повезло, - обратился он к девушке, - это что-то типа словаря, одно слово на испанском, а напротив, латинскими буквами написано другое, видимо на их языке. С такой книжкой мы сможем быстро выучить их язык, или хотя бы основные слова. Неважно, что ты не знаешь испанский, я его знаю. – Он вернул записную книжку старцу и одобрительно кивнул головой. Тот улыбнулся, а потом показал пальцем на каждого, в том числе и не себя, и на записную книжку. Он встал и повел их наружу, а когда все вышли, он показал на солнце, а потом на вход в свою хижину, и посмотрел в лицо Тому.
- Если я не ошибаюсь, - прошептал тот Эли, - мне кажется что в это же самое время каждый день нам надо собираться в его хижине чтобы учить язык.
- Мне тоже это сразу пришло на ум, - шепнула она в ответ.
Он повернулся к старцу, улыбнулся и кивнул головой. Тот повторил то же самое, и побрел в свою хижину. Том и Эли остались одни, отошли подальше и уселись на траву.
Глава 7. ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО.
- Эли, дорогая, - сразу же начал Том, - вернемся к прошлым именам, мы хоть и в другом, но в племени. И мне кажется, что нам несказанно повезло, мы пришли туда, куда шли. И встретили нас как друзей, естественно благодаря тому самому Луису, вечная ему память. Почему у тебя такой грустный вид?
- Я согласна, Том, нам повезло и мы в безопасности. Только нас разделили, а мне так хотелось быть с тобою рядом.
- Мне тоже, - он улыбнулся и обнял ее за плечи. – Я так к тебе привык, что даже не знаю, выдержу ли одиночество или нет.
- Только привык? – скосила она глаза в его сторону. – Можешь не отвечать, скажу только я. Никогда в жизни у меня не было такого, и насколько я понимаю, я влюбилась в тебя, один раз и навсегда. Да, милый, теперь я в этом уже не сомневаюсь. И я очень, слышишь? Очень хочу иметь от тебя ребенка, только от тебя и ни от кого другого. Вот, теперь ты уже знаешь все. – Она просто глубоко вздохнула. – Я даже готова провести с тобой в этом племени всю свою жизнь, если ты этого захочешь.
Прилив крови ударил Тому в лицо, и ему показалась, что он даже покраснел. Сердце забилось сильнее, а в голове появился какой-то приятный туман. Он наслаждался им несколько минут, пока сам того не заметив, его язык проговорил вслух:
- Я люблю тебя, Эли, и хочу, чтобы ты тоже знала об этом. Я хочу того же что и ты, и у меня это впервые. Мне даже не верится, что я смог влюбиться, и знаешь еще что? Я рад, что меня занесло в джунгли и именно в то самое отвратительное племя. И поверь, мне наплевать на твое прошлое, первый раз в жизни. Дорогая, ты права, как только я понял, что влюбился, оба клина испарились из моей головы, ты вылечила меня от того, что сидело в моей башке уже много лет. И я благодарен тебе за это.
Эли вдруг как-то тихо заплакала, а потом повалилась лицом к нему на грудь. Том гладил ее волосы и плечи, и ему стало как-то легко, свободно и по-новому хорошо на сердце. Это было доселе незнакомое новое и хорошее чувство.
- Милый, - услышал он тихий шепот, - и после всего этого мы должны разделиться? Разве это справедливо?
- Конечно, нет, - ласково ответил он. – Мы обязательно что-нибудь придумаем. Только не сейчас. Я не могу отказаться от выпавшей мне чести вождя жить в святой хижине Дон Луиса. Ты же заметила, как они все сберегли? А прошло уже много лет. Кстати, сколько?
- Судя по записям, найденным в архивах Ватикана, он ушел в джунгли…. – она задумалась и шевелила губами, - семьдесят семь лет назад, и было ему тогда около тридцати, или чуть больше.
- Значит, этот старец еще мог его застать?! – удивился Том. – Может он был тогда подростком, но….
- Может и так, - неопределенно прошептала девушка, - но он должен быть последним. Он старше всех и намного, даже вождя. Не удивлюсь если ему уже под сотню, хотя в племенах столько не живут. Вернее, я не встречала таких случаев. Но как же я?
- В этом и весь вопрос. Мне кажется, что даже в этом на вид хорошем племени мужчины намного главнее женщин, на сколько, это мы узнаем позже, и просить вождя, чтобы он позволил и тебе жить в этой же святой для них хижине, я бы не посмел. Не хочу вот так сразу испортить отношения, да и вообще не хочу ни с кем их портить. Кто его знает, сколько времени нам дадут здесь прожить? Или насколько мы сами решимся? Ты ведь меня понимаешь? – Эли уже не плакала, и он продолжал гладить ее по волосам.
- Конечно, - грустно шепнула она ему. – Только пообещай мне что-нибудь придумать.
- Обещаю, что мы вместе что-нибудь придумаем, - улыбнулся он.
К вечеру в племя вернулись охотники, их было немного. А когда стемнело, на середине поселка уже горел костер. Только над ним висела лишь парочка небольших с виду разделанных обезьян, зато было много чего нового кроме мяса: какие-то корни, плоды, ну и естественно фрукты. Запивали кокосовым молоком, хотя и питьевой воды было тоже много.
Все сидели кругом, а вождь посадил гостей на почетное место: между собой и старцем. Но, сразу после ужина, все потянулись в сторону пустой хижины, которая явно несла функции какого-то церемониального зала, а может быть и католической часовни. Их никто не позвал, но они не обиделись. Вождь, несомненно, хотел, чтобы они быстрее выучили язык, ведь лишь тогда они смогли бы не просто присутствовать, но и что-то понимать. А без понятия он не решился пригласить их в святой храм племени.
Зато за это время они, спрятавшись в темноте за какой-то пустой хижиной, прямо на траве пылко отпраздновали свою сегодняшнюю помолвку, ведь обоюдное признание в любви было так на нее похоже! Когда же они услышали шум выходящей толпы, то быстро разбежались по своим жилищам, но оба сердца еще не перестали пылко и быстро биться.
Шли дни и недели, а когда исполнился ровно месяц со дня появления их в племени, обоих позвал к себе вождь, это было под вечер.
За это время они не только выучили язык племени, хотя еще не полностью, ведь в записной книжке оставалось немного не пройденных листов, но уже могли разговаривать как со своим учителем, так и с обычными жителями. К тому же, они узнали и само племя, его строение, обычаи и законы.
Племя было странным, вернее, оно до противоположности отличалось от обезьяньего.  Это племя было, прежде всего, аграрным. Да, были охотники, но всего четыре человека, охранники тоже, пятеро. Женщин и мужчин было примерно одинаково, но все остальные, кроме охотников и охранников занимались сельским хозяйством, да и само племя не было ни то, что воинственным, а иногда казалось даже немного забитым. Может, на это когда-то повлиял сам Дон Луис, хотя он притащил в племя много знаний и многому его научил, не только делать дырки в кокосах.
На границе с джунглями, были сделаны искусственные делянки, которые занимали как часть территории поселка, но еще больше очищенную территорию джунглей. И вот на этих делянках все и выращивали. В основном это были растения с корнеплодами, типа маниоки, их было большое разнообразие. Но там же росли и другие съедобные растения, напоминающие чем-то и салат, и даже табак, хотя никто в племени не курил. Но самым необычным была пшеница или рожь, Том слабо разбирался в колосьях, хотя и Эли тоже. Ее семена, вернее зерна, были явно принесены сюда тем же миссионером, может, первоначально их была небольшая горсть. Женщины собирали их, терли между камней, или в каменных примитивных ступах, а потом разбавляли водой и делали пресные лепешки.
Охотники уходили себе на охоту, но в отличие от другого племени, у них с собой были или тростниковые, или длинные бамбуковые узкие трубки, из которых они как бы выдували, или выплевывали острую тяжелую колючку, острие которой было чем-то вымазано, может каким-то ядом или снотворным. Поэтому, в большинстве случаев они приносили живность, обитающую на деревьях, и поэтому у них не было огромных шкур, кроме как в  основном обезьяньих. Они умели выделывать их своим хитрым способом, и та старая карта была нарисована именно на такой шкуре.
Охранники не были воинами, вернее, у них были копья и даже луки со стрелами, с тетивой из лиан. Но каким-то образом, опять же может с подсказки Дон Луиса, они обтянули прилегающую территорию джунглей тонкими длинными лианами, располагая их чуть выше земли так, что любое животное, или человек, задевая их, приносил в племя сигнал тревоги. Наверное, со временем они различали и сам сигнал. Если лиана натягивалась слабо, это мог быть любой мелкий зверь джунглей. Но если сильно, как тогда, когда Том чуть не упал на землю, это мог быть крупный зверь или даже человек. И охранники срочно спешили к тому месту. Такая вот у них была хитрая паутина сигнализации. Но, по-видимому, никто на них никогда не нападал, они – тоже, так что их поселок жил мирно и спокойно. Все знали свое место и дело, и ни на что не жаловались. Но они были умнее того, другого племени во многом другом. Почти все знали письменность, и умели читать, а среди тех обезьян это знали и умели только вождь и шаман. Писали и читали они, конечно, редко, и в основном на таких же выделанных обрывках шкур, хотя у вождя и шамана был небольшой запас пожелтевшей бумаги, оставленный Дон Луисом, больше ей взяться здесь было просто неоткуда. Чернила, вернее краску, они добывали где-то из земли, не на территории поселка, но ее было только два варианта: черная и белая. Кстати, по ней различались и жители. У охранников на лице были белые полоски краски, у охотников – черные. Остальные ею не красились. Мылись они чаще, раз в две недели, уходя к далекой реке. И тот плот, который заметила Эли недалеко от места высадки, был их плотом. Они ходили купаться именно туда, хотя до того места, даже по тропинке был день ходьбы. Но они ходили туда, поднимаясь рано утром, а купаясь уже вечером. К следующему утру все возвращались обратно. Естественно, в поселке в эти дни оставляли двоих дежурных. Том с Эли тоже успели сходить помыться, и даже рассказали своему учителю о том, что дальше по течению реки, не так далеко, был привязан лианой и их плот, на котором они сюда добрались. Тот, конечно, все передал вождю, а последний похвалил их за доверие.
Завтрака тоже не было, но обед был, естественно без мяса. В племени пили что-то типа чая, или настойку каких-то трав. Она была горьковата, но действительно прибавляла и силы, и поднимала тонус. Эли с Томом успели к ней привыкнуть, и как все пили ее много в основном с утра, а в обед – с лепешками.
Женщины с детьми жили в отдельной большой хижине, но их было не так уж и много. Как и в другом племени, они беременели постоянно, но странно, каждая от одного или двух определенных мужчин. Это уже чем-то напоминало издалека семью, хотя повадками до нее было еще далеко.  Даже беременная женщина до последнего моментами до родов работала на земле, или просто сидела, готовя лепешки. Смертность при рождении была не низкая, хотя медиками в племени были три человека: вождь, их учитель и еще одна старая женщина, она же и помогала при родах. Все трое никогда не скрывали лечебных трав или секретов, наоборот, многие травы знал каждый из поселка. А в основном, люди жили долго. У них были какие-то свои средства или противоядия практически от всего, что водилось в джунглях. Но ни крокодилов, ни ягуаров, ни пираний и водяных змей близко не было, ведь они жили далеко от реки. Может быть, и поэтому тоже в племени было много долгожителей. Естественно, главенствовали мужчины, но к женщинам относились благосклонно, ведь те все без исключений были работниками и матерями, кроме, естественно пожилых и подростков. Девочка-подросток впервые становилась матерью лет в пятнадцать, значит, к ней допускался мужчина по исполнении ею четырнадцати лет, и это было гораздо разумнее, чем в прошлом племени.
Было и еще одно отличие: здесь считались и дни, и месяца так же, как и в цивилизованном мире, и год составлял триста шестьдесят пять дней, но високосных не было. Без всяких сомнений, эту систему принес с собой Дон Луис, а они ее приняли навсегда.
Короче говоря, Том и Эли были довольны этим первым месяцем жизни, а встречались, вернее, уединялись они поздно вечером, когда почти все племя было в часовне. Вероятнее всего, они могли только стоять там, да и то, как рыба в банке, ведь разместить в хижине для десяти почти все племя иначе было невозможно. Туда, на эти собрания не ходили только старики, и женщины с маленькими детьми, вернее, если те еще не разговаривали на своем языке, или просто еще многого не понимали, лет до четырех-пяти, но не более того.
Глава 8. ПЕРВЫЕ НЕОЖИДАННОСТИ.
- Том, - сказала Эли с просьбой в голосе, когда они шли к вождю, - может, ты как-нибудь заикнешься? Ну, о том, чтобы жить вместе?
- Дорогая, может, и заикнусь, только сначала надо узнать, по какому поводу этот вызов. Ты думаешь я не хочу того же, что и ты? Одному мне уже надоело. Как-то холодно и неуютно, особенно ночью.
- Правда? – она повеселела.
Но в хижине вождя их ждал еще и их учитель. Все поздоровались уже на местном языке, и разговор также и продолжился, язык они почти знали, хотя, еще бы пару недель, и учеба бы закончилась.
- Я вас поздравляю, - улыбнулся вождь, бросив взгляд как на них обоих, так и на их учителя. – Как вы белые так все хорошо запоминаете? Наши дети учат язык около года, а вам хватило лишь месяца.
- Еще две недели, и я отпущу их, - поправил его старец.
- С завтрашнего дня вы можете присутствовать в той хижине, где висит крест и лежит та книга, от вашего друга Луиса. Помните?
Оба кивнули.
- Может, то, что вы от меня услышите, и покажется вам знакомым, хотя и на нашем языке, я буду рад вас там видеть в любой день. – Сказал их учитель. – Кстати, вы молитесь перед сном?
Оба опять кивнули одновременно.
- Я так и знал, - учитель довольно улыбнулся.
- И еще, - вождь неожиданно что-то достал и держал в руке, глядя на Тома, - это единственная вещь, которую я оставил у себя, но она должна находиться в хижине Луиса, поэтому я передаю ее тебе. Она досталась мне от моего отца, а Джи, - так в племени называли старца, - сам видел, как Луис подарил ее. На, забирай, только не потеряй.
Том протянул руку и не поверил глазам, это была змея, свернувшись кольцами, как большой удав или питон. Она была так искусно сделана, что кроме как ювелирной работой это произведение искусства назвать просто было нельзя. И к тому же, она была из золота!
- Том, - заглянула и Эли, - это бесценная вещь, поверь мне! Причем золотая!
- Спасибо, - Том сделал поклон вождю. – Я буду беречь ее больше своего глаза, вернее обоих глаз.
- Я верю тебе, поэтому и отдаю, - сказал тот. – Кстати, какие у вас планы на будущее? – спросил он как бы, между прочим. – Вам здесь нравится? Или вы хотите уйти? А может, вы еще не знаете?
- Моя женщина беременна, у нее уже почти пять месяцев, - сказал Том, и посмотрел на Эли, раскрыл ладошку, показывая пять пальцев, если бы вождь его не понял. – И мы не знаем, можем ли мы здесь остаться и насколько. Нам бы не хотелось мешать вам.
- Мешать? – удивился Джи, вернее их учитель. – Луис никогда не мешал нашему племени, я это помню. Он долго жил в нем, пока не ушел. Он многому научил нас тогда.
- Вы нам не мешаете, - подытожил вождь. – Естественно, если вы хотите остаться надолго, или навсегда, я дам вам кусок земли, чтобы вы работали на ней, как и все.
- Луис тоже работал, - вставил Джи. – Только он сам выбрал себе землю недалеко от поселка прямо в джунглях и часто пропадал там дотемна. Но его урожай был не хуже других. Только тот кусок земли маловат, ведь он был один, а вас – двое.
- А если его расширить? – вдруг спросила девушка. – Мы сами можем это сделать. Мы уже прошли эти два слова: муж и жена. И мы ими являемся. Том – мой муж, и отец моего будущего ребенка.
- Знаете, - перебил ее Том, - там, где живут одни белые, откуда пришел Луис и мы, муж и жена живут вместе.  Мы не живем вместе, но я благодарен за то, что мне предоставили хижину самого Луиса, а это – большая честь!
- В нашем языке редко используются эти два слова, - вождь стал серьезней. – И женщинам запрещено жить с мужчинами в одной хижине, таков закон. Я не могу изменить его даже для вас.
- Луис говорил, что в его мире мужчины и женщины живут парами, ты – прав. – Сказал Джи. - Но он говорил и другое. Такие как он, всегда жили в одиночку, без пары. А вы – такие же, как и он. Я думаю, что вождь прав в этом вопросе.
- Конечно, - Том сдал на попятную, - ведь я ничего не просил, просто сказал. Конечно, мы такие же, как и он, и закон должен быть одним для всех. Правда, Эли? – повернулся он к девушке.
- Вождь прав, - ее лицо было грустным, но фразу она сказала естественно и даже кивнула головой.
- Значит, этот вопрос закрыт? – удовлетворенно спросил вождь. – А вот о работе на участке земли Луиса я подумаю, а завтра дам ответ. Нет, дело не в том, что я вам не доверяю. Просто у нас есть небольшой кусок хорошей земли для вас, даже и для вашего будущего ребенка. Хотя…. – он задумался, - если ты живешь в доме Луиса, почему бы тебе и не работать на его же участке? Если бы ты был один, я бы согласился прямо сейчас. Дело в твоей женщине. Можно ли допускать женщину туда, где когда-то работал мужчина, и не простой, а Луис? Вот об этом мне надо подумать.
- Решать вам, - с поклоном сказал Том. – Вы будете правы в любом случае, ведь моя женщина такая же белая, каким был Луис. Но если вы сочтете, что она не достойна, вы тоже будете правы. В любом случае мы оба благодарим и вас, и Джи, и всех ваших жителей за такой добрый прием, доверие и помощь.  И, если вы не возражаете, мы бы остались здесь, хотя бы пока моя женщина не родит, и ребенок не окрепнет. А дальше будет видно.
- Это – слова мужчины, - кивнул вождь, - дальше будет видно. У вас есть еще вопросы или просьбы?
- Нет. – Оба произнесли это одновременно. – Огромное вам спасибо, - добавил Том. Вы увидите, что мы такие же, как был Луис.
- Не сомневаюсь, - улыбнулся вождь и встал. – Кстати, я давно хотел спросить тебя, - повернулся он к Тому. – У нас на ногах вторые ноги, те, которые касаются земли. У Луиса были похожие, но более толстые. Ты научишь нас делать такие же, ведь мне кажется, что тебе не больно наступать даже на колючки?
- Конечно, - улыбнулся тот, сразу поняв, что речь идет о мокасинах, - нужна будет только толстая шкура какого-либо животного и тонкие лианы. А потом я научу всех желающих.
- Твоя голова похожа на голову Луиса, - похвалил тот. – Теперь все.
Сразу же поднялись и остальные, встреча была окончена.
- Проклятый патриархат! – гневно выплеснула Эли свои эмоции уже на улице. – Достойна ли женщина находиться в жилищи мужчины! А рожать достойна? И работать, тоже достойна?!
- Милая, не кипятись. Мне тоже грустно. Но ведь это мы у них в гостях, а ни они у нас. Скажи спасибо, что к нам здесь относятся как к равным. Хотя тем обезьянам было все равно, что мы жили в одном вигваме. Вернее, мы для них вообще были последними….., не хочу плохо выражаться. Может, хоть работать вместе нам повезет? Вождь пообещал ответить завтра.
- Ты хоть что-нибудь понял насчет участка земли Луиса? – Эли постепенно успокаивалась. – И откуда у него появилась эта золотая змея? Ты – коммерсант, а эта загадка – как раз по моей части. Я видела много артефактов в племенах, но такое произведение мог бы создать только самый искусный ювелир в мире. На змее видна каждая чешуйка, не говоря уже об остальном.
- Конечно, понял, - улыбнулся тот. – Коммерсанты тоже имеют голову на плечах, а не кокосовый орех. Его земля, которую он пахал и сеял, находится недалеко от конечной точки, отмеченной на карте. И эту штуку, да еще из золота, он мог найти только там, не принес же он ее с собой в джунгли из нашей цивилизации. И то, что в тексте на карте есть похожее на золото слово, все подтверждает.
- Извини, - остановила его девушка, - про коммерсанта. Я ничего не хотела этим сказать. Твоя голова….
- Я не обижаюсь, дорогая, - улыбнулся он. – А в остальном я прав?
- Теоретически я с тобой согласна. Поэтому он и работал допоздна. И выращивал, и заодно изучал развалины. Только их надо сначала увидеть. – Ее глаза загорелись каким-то незнакомым огоньком, но Том уловил его.
- Ах ты, хитрая лиса! – засмеялся он – Только не говори, что у тебя не проснулся профессиональный интерес.
- Я и не говорю. Почему бы не сочетать полезное с приятным? Но есть два приятных момента, милый. Я была бы с тобой рядом целый день, и никто бы этого не видел.  Но если же он решит нам отдать участок земли на виду у всех, это многое меняет. Не правда ли? – она лукаво заглянула тому в глаза.
- Правда, - усмехнулся он, - только я не знаю, что из двух тебе приятнее.
- Знаешь! – вдруг остановилась Эли, и грозно топнула ногой. – Только посмей мне сомневаться!
- Муж и жена? – вдруг рассмеялся Том. – Значит вот они, какие жены!
- Какие? А ты что думал? Они любящие и хотят быть любимыми. Привыкай, ведь мы с тобой уже обручены.
- Конечно, - уже просто рассмеялся тот. – А ты знаешь, мне нравятся такие жены как ты.
- Что значит как я?! – она опять грозно сверкнула глазами. – Я единственная и неповторимая на свете твоя жена и женщина. А ты единственный и неповторимый мой мужчина на свете. И я тебя никому ни отдам, пока я жива.
- Я тебя тоже, - уже серьезно сказал Том и крепко ее обнял. – Если бы Джи был не против семьи, я бы предложил тебе выйти за меня замуж, а он бы нас поженил.
- Это, правда? – у Эли замерло сердце, и она, отодвинувшись так впилась в его глаза своим взглядом, что Том опять не сдержался у рассмеялся.
- Чистая правда, дорогая. А теперь скажи мне правду о том, что тебе все-таки приятнее, раскопки или….
Но та не дала ему закончить, закрыв его рот таким крепким и долгим поцелуем, что в конце оба чуть не потеряли равновесие и не упали.
- Я тебе ответила?! – грозно спросила та. – И чтобы таких вопросов я больше не слышала, понял?
- Да, мой генерал, - улыбнулся Том. – Вечером мы завершим наш разговор, лишь бы костер не достиг на этот раз самих джунглей.
- Пусть горит все, - просияла та, - и джунгли тоже. Их здесь слишком много.
Вечером, после того как поселок опустел, они выполнили свое обоюдное обещание. Еще никогда костер не горел так глубоко и высоко, а что насчет джунглей, то оба даже не заметили, зацепил их огонь или нет. Не взирая ни на что, костер догорел почти до утра, когда оба в полном изнеможении разбрелись по своим хижинам.
Наутро, их обоих разбудил один и тот же охранник, и, наверное, в одно время. Их двоих ждал вождь. Наспех умывшись, он встретил сонную Эли, и они направились к хижине вождя.
- Я тоже сонный? - спросил ее Том.
- Так себе, - улыбнулась она. – Я постараюсь встряхнуться.
Но на этот раз вождь был серьезен, хотя как всегда ответил на их приветствия. Это насторожило обоих.
- Том, я обещал тебе ответить, и я отвечу. Я подумал над тем последним вопросом. Не думаю, что Луис обиделся бы, если бы узнал, что на его участке земли работает белая женщина из его же огромного племени. К тому же, вы не будете у всех на виду, - неожиданно он перевел взгляд на Эли и прищурился.
- Огромное спасибо, - Том сделал кивок головой, но вождь смотрел на Эли, словно впившись в ее лицо.
- Будет лишь одно условие, - наконец выговорил он. – Женщина, ты выглядишь усталой и не выспавшейся. – Он почти никогда не называл Эли по имени. – В нашем племени есть законы, и их надо выполнять всем без исключения. Короче, если ты еще раз вернешься в свою хижину позже остальных женщин, - его глаза метнули молнии, - нет, я тебя не выгоню, потому, что ты беременна. Но к тебе будет приставлен охранник, это раз. А во-вторых, Том будет работать на земле Луиса, а тебя я посажу с остальными делать лепешки. Ты меня поняла? – Странно, но ни на миг он не бросил взгляд на Тома, хотя с кем могла Эли задержаться так поздно, если ни с ним?
- Обещаю, великий вождь, - горячо ответила та и опустила голову. – Это была моя ошибка, и я благодарна, что вы смогли меня простить. Другого такого раза не будет. Я во всем виновата, и я каюсь о содеянном.
- Конечно ты, а кто же еще? – усмехнулся вождь. – Ладно, мы все можем ошибаться, но повторять уже совершенную ошибку просто непростительно. Все знают, что если я даю слово, то я его сдержу. Я ничего не скажу даже Джи. А теперь идите. Вернее, Том, останься.
Эли поспешила выйти, а Том приготовился к нагоняю, уже в свою сторону. Но ничего подобного не произошло, видимо то, что Том был мужчиной, давало ему любые права, естественно, в разумных пределах.
Глава 9. ЧАСОВНЯ.
- После обеда за тобой зайдет охранник и отведет тебя в джунгли, к твоему участку. Я надеюсь, что ты меня не подведешь, ведь ты так похож на Луиса. Подумай, что тебе там будет надо, хотя кое-что Луис там оставил, если мне не изменяет память.
- Еще раз спасибо, - сказал Том. – Извините меня, ваши стражники забрали тогда мою сумку, а в ней был камень, которым я смог бы рубить деревья, и еще кое-какие вещи. Если они вам не нужны, не могли бы мне их вернуть?
- Конечно, - удивился тот, - я только забрал оттуда карту. Надеюсь, она тебе пока не нужна? Я бы хотел на время оставить ее у себя. Кстати, что означает это слово? – он махнул рукой, приглашая Тома подойти поближе. – Я не знаю его, и никто его не знает.
Том посмотрел на текст на обратной стороне карты, вернее на слово, на котором вождь держал свой палец. Он старался вспомнить, что ему говорила Эли, и на какие три слова она показывала ему тогда пальцем. Наконец, он вспомнил.
- Золото, - равнодушно сказал он. – Это материал, похожий на такой же, как у ножей, только он желтого цвета. Кстати, переданная вами вчера змея была сделана из этого материала.
- А для чего он?
- Он мягкий, из него не делают ножей. Но он годиться для того, чтобы делать такие же фигурки, как та змея.
- И все? – удивился вождь. – Значит, Луис или принес змею с собой, или сделал ее там, в джунглях?
- Я думаю, что принес с собой. - Том просто и равнодушно пожал плечами.
- Ну и ладно, - сказал тот. – Видишь, мы мужчины всегда знаем больше чем женщины, или пытаемся узнать. Нет, я уважаю твою женщину, ведь у нее твой ребенок. Но она не стоит даже твоего уха. Иди, и не забудь про твой поход в джунгли. Надеюсь, вы будете сегодня на собрании?
- Конечно, великий вождь, - Том склонил голову.
- Кстати, охранники принесли в вашей сумке, сплетенной из лиан длинный и широкий нож, с большой ручкой, как мне рассказывал Джи, у Луиса был такой же. А еще у вас был другой длинный нож, очень острый. Я скажу положить все в сумку и вернуть ее тебе.
- Когда я все улажу с землей, я с охотой верну вам или длинный нож, или другой, покороче. Вам пригодятся эти ножи, но и нам с моей женщиной тоже, только один, любой из них.
- Когда ты там все уладишь, только после этого позовешь на уже готовый участок свою женщину. Если тебе будет нужна помощь, скажи мне, и я дам тебе одного охранника.
- Благодарю вас, - произнес он, поклонился и вышел от вождя.
Эли ждала его на расстоянии, и Том ей все рассказал.
- Золото не заинтересовало его? – сразу спросила та.
- Абсолютно. Я же рассказал тебе, как и что я ему объяснил.
- Он тебя тоже отругал за ночь?
- Даже не заикнулся. Видимо, мне такое поведение дозволено, а тебе нет. Это серьезно, дорогая. Если мы хотим быть вместе, ничего подобного повторить нельзя.
- Это все те три продажные ….! – девушка грубо выругалась. – Кто же еще мог донести вождю, что я вернулась только к утру?!
- Если я еще раз услышу такое плохое слово, ты можешь остаться без мужа, - нарочно серьезным тоном сказал он, хотя внутренне улыбался, вспоминаю прошлую ночь.
- Извини, милый, - Эли взяла его за руки. – Больше не повторится. А мне нравится, что у меня такой муж. Я хоть и эмансипированная женщина, но уважаю мужское слово. – Она заглянула ему в глаза. – Слушаюсь и повинуюсь. Жаль, что меня сегодня не пустят туда с тобой. Осмотри там все, а потом расскажешь.
Они разошлись по хижинам.
 Вождь, как и обещал, после обеда прислал одного из охранников, тот держал их тяжелую сумку и ждал. Уже через минуту оба прошли поселок и по незаметной тропинке свернули в джунгли. Оба шли недолго, минут десять. Наконец, на небольшой поляне охранник остановился и спросил, нужен ли он, или может вернуться, если Том не забудет обратной дороги. Тот отправил его обратно, ведь он внимательно следил, как и куда они шли. Когда охранник скрылся, Том облегченно сел на землю и расслабился. Это была редкая опушка в джунглях метров пять в диаметре, вернее, она была больше овальная, чем круглая. Он сразу заметил, что земля, на которой он сидел, была немного мягче обычной, и догадался, что когда-то ее вспахивали, скорее всего, каким-то примитивным орудием. Он представил себя на месте миссионера: естественно тот не потащился в джунгли с лопатой. Наконец, он встал и внимательно обошел поляну. Конечно, она вся заросла травой, но земля была мягче обычного почти везде. Для одного эта поляна была по силам, чтобы на ней что-либо выращивать. Но на взгляд вождя, ее было мало для двоих. Значит, придется ее все же расширять, спорить с вождем он уже зарекся.
Но тут же ему пришла мысль о часовне, и он огляделся по сторонам. Вокруг куда доходил его взгляд были джунгли, и только джунгли, хотя в одном месте они показались ему темнее обычного, именно туда он и направился с мачете из их сумки и не ошибся. Метрах в сорока-пятидесяти от поляны он наткнулся на то, что они с Эли в последнее время называли часовней. Но то, что он увидел, поразило его. Это были явно развалины невысокого старого строения из камня. Но больше всего его поразили сами камни. Те, что валялись вокруг, были в форме двойного кирпича по ширине, и одинарного по длине. Это была форма, но не их размеры. Он назвал бы их блоками, и они были неподъемными по весу и так искусно отшлифованы, что если бы ни прошедшее время, на их поверхности могли отражаться и небо, и деревья. Это было уму непостижимо, как такое можно было сотворить. Кем, когда и для чего? Они были примерно метр на два, и в метр толщиной. Он даже не представлял, сколько понадобилось бы людей, чтобы просто оттащить в сторону любой из блоков.
Переступая их, он приблизился к самому зданию, вернее, к его останкам. Здесь он поразился еще больше, ведь из земли метра на два, а то и больше, выступали стены. На этот раз они были просто цельными плитами, так же хорошо отшлифованными, но возвышались над землей метра на два, а то и больше. А насколько они уходили вглубь под землю? Сверху лежала похожая плита, накрывая стены плоской каменной крышей, но она была толщиной метра в два! Каким-то образом, она была немного сдвинута наискосок, и в любой момент могла упасть вовнутрь. Вернее, падая, она бы просто застряла между стен. Он обошел все четыре стены, и лишь в последней обнаружил вход в виде высокой и широкой арки, искусно вырубленной или вырезанной в стене. Даже она была отшлифована! Именно здесь он увидел толщину этой стены, и сделал несколько шагов назад , оглядев строение. Толщина стен была примерно такая же, как и крыши, вернее, верхней плиты. – Боже, - подумал он, - это сколько же весит такая плита?! А стены? Они еще больше, вернее длиннее, если они возвышаются над землей на два с половиной метра, то под землей они должны быть не менее метра, то есть метра четыре в длину каждая! Четыре в длину, метра три в ширину, и два толщиной!!! Он не был математиком, но понял, что речь могла идти о десятках тонн! По сравнению со стенами, разбросанные вокруг блоки выглядели детской деревянной игрушкой. И вообще, откуда они упали? Может с крыши? Или было еще какое-то маленькое строение, а может и забор?
Со стороны весь этот монумент выглядел довольно темным, и не зря. Его просто завили лианы, и даже на крыше, видимо из нанесенной ветром земли, вовсю росли трава и даже кусты, как и вдоль стен. Но у стен также выросли невысокие редкие деревья. – Наверняка вождь или Джи знает о нем, - подумал он, - но никто не обмолвился ни словом об этом сооружении. – Может, не знают? Ведь с поляны его не видно. Хотя, какая разница, главное, что миссионер о нем знал, и наверняка оставил какие-то следы. – Он подумал, что надо пробраться вовнутрь здания, но опасная крыша пугала его. Он еще раз обошел все вокруг и только сейчас заметил, что земля была неровная, как везде в других местах джунглей. Будто кто-то что-то копал, ведь были и заросшие кучки земли, и небольшие ямки. Естественно, все жутко заросло, но он подумал в этот момент об Эли: она убьет его, если тот не побывает внутри. Том еще раз все взвесил, и направился к стене с аркой. Пришлось перерезать кучу лиан и порубить кусты, прежде чем он сделал два шага вовнутрь. Но там ничего не было, хотя комнату освещал лишь тусклый свет из арки. Земля, покрытая редкой травой. Но что-то необычное все же было. У одной стены по всей ее длине была земляная насыпь с наклоном и максимальной высотой у стены около полуметра. У противоположной стены, тоже на всю ее длину, виднелась выкопанная под наклоном яма, глубиной чуть меньше метра. Но заглянув в нее, Том кроме земли ничего в ней не увидел. Но то, что и насыпь, и яма были сделаны человеком, а не природой, было очевидно. Что-то Луис, тот миссионер здесь копал и искал. И нашел ту змею, ведь откуда бы он мог еще ее взять? Но это был не факт, а просто домыслы. Конечно, голова Эли в этой ситуации сработала бы быстрее и лучше, но он Том, сделал все возможное для первого посещения, а главное, что он уже знал, что такое место действительно существует, и оно было более чем загадочное и не поддавалось никакому объяснению, по крайней мере, с его стороны.
Наконец Том решил оставить эту загадку для Эли, и вернулся на поляну. Здесь все было конкретно и объяснимо. Ему придется расширить поляну, и он оглядел, сколько толстых деревьев ему предстояло срубить. Потом все надо было вспахать и засеять, но это уже вместе с Эли. Копать землю на поляне не представлялось ему трудным, ведь когда-то она уже была вскопана. Но с джунглями придется потуже, и перед этим придется срубить около десятка деревьев. Потом он вдруг передумал, вернее, немного изменил план. Он думал расширяться по кругу, но сейчас он решил ничего не расширять в сторону их часовни. Если она не разгадана, надо было оставить ее секретом для людей племени. Если же вождь или Джи о ней знали, надо было сделать вид, что он понятия о ней не имеет. Он еще раз померил шагами предполагаемый будущий кусок земли и остался доволен. Для двух человек работы было более чем достаточно, к тому одним из работников будет беременная женщина. Значит и вождь будет тоже доволен, а просить ли у него кого-то в помощь или нет, Том оставил на потом. Еще раз, оглядев поляну в последний раз, и оставив на ней свой камень-топор, он развернулся и пошел обратно. Его глаза уже стали привыкать, и он ни разу не сбился с почти незаметной тропинки. Но оказавшись в поселке, он первым делом столкнулся именно с вождем.
- Оттуда? – спросил тот у него. – Как тебе место?
- Хорошее место, - Том сделал довольное лицо, - хотя для двоих действительно маловато, вы были правы. Я уже рассчитал как что расширить и сколько деревьев срубить. Потом надо будет вскопать землю. А потом я обязательно поговорю с вами, что там сеять, но вы же в любой момент можете туда придти, ведь это недалеко.
- Я знаю, - сказал тот. – Помощь нужна?
- Я могу и сам справиться. - Том неуверенно почесал затылок. – Только на все у меня уйдет, может пара недель, а может и месяц.
- И зачем тебе сильно трудиться, если есть уже готовый участок земли? Хотя ладно, как решили, так и будет. Деревья срубишь сам, а вскопать участок тебе поможет кто-нибудь из охранников.  Скажешь мне, когда закончишь с деревьями. Луису то же кто-то помогал, хотя тот и отказывался. Так мне рассказывал Джи.
Том кивнул и горячо поблагодарил вождя. Солнце уже садилось, но Эли с нетерпением ждала его. Он выложил ей все, и сразу же увидел, как у той загорелись глаза, она просто засыпала его вопросами.
- Дорогая, я тебе уже все рассказал. Естественно, там надо бы еще полазить и хорошо все посмотреть, особенно тебе. Я ответил на все твои вопросы, но они нескончаемы. Опять высказывать сомнения, или не надо? Ты только и спрашиваешь о тех развалинах, даже ничего не….
- Все Том, - резко остановилась та, - забыли. Извини, милый, я стараюсь, и спасибо, что ты меня останавливаешь. Конечно, ты заинтриговал меня, там что-то необычное, вернее, грандиозное. Нам действительно некуда спешить, и придет время, когда я сама все увижу. Не ходи больше туда, занимайся участком. Чем быстрее ты закончишь, тем быстрее я там появлюсь. Нет, не для развалин, а чтобы помочь тебе и быть там днями вместе. Ты говоришь две недели или больше? Боже, я ссохнусь без тебя за такой долгий срок. Это очень много.
- Немало и для меня, но мы же будем видеться каждый день. Кстати, нам сегодня еще и на собрание.
- Значит, у нас не будет встречи….?
- Забудь, - хмуро сказала тот, - еще один раз, и мы просто потеряем друг друга. И ты потеряешь свои развалины.
- К черту эти развалины! – Взорвалась та. – Их потерю я выдержу, а твою – никогда. Пойми же это, наконец!
Вечером они со всеми вместе вошли в большую хижину, и она действительно наполнилась как бочка селедками. Приходилось стоять, но воздуха хватало. Говорил Джи, а рядом с ним стоял вождь. На вид это была обычная проповедь на местном языке. Только Бог имел, оказывается несколько сыновей: солнца, луны, огня, воды и ветра. Получалось неплохо: вроде как все из Библии, но что-то и от бывшей языческой религии. Зато всем было доступно и понятно. Проповедь длилась более часа, а потом все стали расходиться. Эли попыталась взять Тома за руку, но тот тут же ее одернул.
- За это тебя тоже могут наказать, - прошептал он, - женщина не может брать мужчину ни за руку, ни под руку. И она идет всегда немного сзади своего мужчины. Извини, но надо быть настороже, здесь не три пары глаз, как в твоей хижине.
- Ты прав, - зразу же шепнула она и чуть-чуть приотстала. – А целоваться перед сном не будем?
- Ты что?! Быстро домой!  Спокойной ночи, дорогая, я люблю тебя. Мы многое выдержали, и две-три недели это ничто по сравнению с тем, что мы пережили вместе. Будь благоразумной для нашего же блага. Я буду скучать.
- Я тоже очень сильно тебя люблю! – горячо прошептала она. – И тоже буду скучать. Боже, скорее бы эти недели закончились.
- Они еще не начались, - грустно прошептал Том, и, выйдя из хижины, сразу же повернул в сторону своего дома.
Глава 10. РАБОТА.
Проснувшись рано утром на следующий день, Том быстро умылся, взял сумку и направился через поселок в джунгли. Он вдруг вспомнил вчерашнюю фразу Эли, что та бы из-за него смогла бы остаться в племени до конца своей жизни.
- Черта с два, - подумал он. – Что бы я остался здесь на всю жизнь? - Но время было упущено. Возвращаться обратно даже сейчас было не разумно. Беременность Эли уже достигла того срока, когда такой далекий переход для нее был уже невозможен. За три месяца они явно не вернутся в цивилизацию, значит, она родит в джунглях, и что тогда? А что после родов здесь, в поселке? Разве с грудным ребенком можно отправиться назад? Еще одно безумие. Тогда как быть? Если и возвращаться с ребенком, то тому должно быть лет пять, как минимум, и то будет непросто. Значит, им предстояло прожить в племени около шести лет, перед тем как думать, как отсюда свалить. Шесть лет! Тому стало грустно.
Дойдя до знакомой поляны, он еще раз обошел территорию, и, взяв в руку мачете, принялся расчищать ее, разрубая и откидывая в сторону лианы, тонкие деревца, кусты и высокую траву и растения. Он работал не покладая рук, и, в конце концов, выдохся. Судя по солнцу, сейчас в племени уже должен быть обед, и оставив сумку, он вернулся.
Эли уже обедала. Он подсел к ней, но не обнял, а только ласково поздоровался. Та все поняла.
- Как дела? – спросила она. – Кстати, меня тоже пристроили. Учусь делать лепешки. Не волнуйся, это не тяжело и просто.
- Почти все расчистил, - вздохнул он. – Никогда бы не подумал, что мне предстоит в жизни такое. Дровосек и крестьянин! Прекрасно. Кстати, если тебе уже не нужна косынка, я бы забрал ее и обмотал свою правую руку, иначе к вечеру она будет покрыта волдырями мозолей.
- Забирай, конечно, - Эли сняла косынку, и ее прекрасные волосы рассыпались по плечам. – Я уже снимала ее сегодня, и нюхала. Ты не поверишь, но твой запах еще сохранился. – Рассмеялась она.
- Фетишистка! – улыбнулся он, - и, покончив с едой пил уже чай.
- Береги себя, милый, - попросила она. – Хотя, как хочется, чтобы ты там быстрее справился, мне не терпится помочь тебе, да и вообще, быть рядом, чтобы не нюхать косынки.
Вскоре Том опять уже был на поляне. Он посчитал, и срубить ему надо было целых десять деревьев, два из которых были самыми толстыми. С одного такого он и начал, закрутив тряпкой его же майки правую руку. Подняв камень, он направился к дереву. Легко сказать, но трудно сделать. Да, он все же срубил его, а потом, используя толстую палку как рычаг, отодвинул ствол подальше. Но уже темнело, и, подвесив сумку на другое дерево, привязав его лианой к ветке, Том пошел в поселок.
Он так устал, что даже не пошел вечером на проповедь, хотя и встретился с Эли. Она пообещала, что пойдет одна.
На следующий день Том свалил последнее большое дерево, одно среднее, и последнее поменьше. Вернувшись в поселок, он сразу же пошел спать, даже не ужиная. Руки и ноги болели, а спина не разгибалась, но три дерева за день – это было уже что-то. Еще два дня ушли на последние шесть деревьев, и один, на уборку, вернее распределение срубленных стволов. Он разложил их кольцом вокруг поляны, чтобы лианы и ветки из джунглей не попутались отвоевать территорию. Оставались маленькие бесформенные пеньки, и, чтобы сравнять их с землей, а еще лучше загнать их под землю, у него ушел еще один день. В конце, он обвел взглядом большую поляну и, оставшись довольным, направился к поселку. Попросившись к вождю, Том был сразу принят и уже стоял в его хижине.
- Прошло шесть дней, - сказал он прежде поздоровавшись и поклонившись, - поляна очищена. Кстати, а вам не нужны стволы деревьев?
- Зачем? – улыбнулся тот.
- Из них можно строить большие крепкие дома.
- Но у нас есть дома, и их всем хватает. Оставь их там, в джунглях, я буду знать, что они есть. – Он нагнулся поближе. -  Завтра я направлю к тебе охранника, надо будет вскопать землю и размельчить ее, он знает как. И не отказывайся. Ты проделал большую работу и достоин помощи.
Том не отказывался, а лишь поблагодарил того и вышел.
- Странно, - подумал он, - ни в какой момент вождь не поинтересовался, видел ли я те развалины. Или он хитер и выжидает, или действительно о них не знает. А если и знает, то просто не придает им никакого значения.
Эту же версию, но уже позже, он рассказал и Эли.
- Действительно странно, - сказала она, - там будет видно, пока никому ничего о развалинах не говори, ты их просто не видел. Милый, а вскопать это долго?
- Завтра скажу. Я еще никогда ничего не вскапывал, тем более, что нет ни одной лопаты. Посмотрим, как это делают местные. А сейчас я пойду спать, дорогая.
- Нет, сначала мы поужинаем, - строго сказала она. – Тебя надо кормить как маленького, иначе ты просто свалишься. Кстати, у тебя уже выделяются бицепсы.
- Когда мы вернемся обратно в Европу, я буду участвовать в уличных боях, или в боях без правил, - усмехнулся тот, - если туда берут людей пред пенсионного возраста.
- Иди ты! – возмутилась она, - тебе нет еще и сорока. Кстати, мы пропустили твой День Рождения?
- Уже давно, - улыбнулся он. – А у тебя когда?
- Еще нескоро. Когда ты появился в том племени, я только что его отпраздновала, если можно так сказать. Кстати, здесь не празднуют Дни Рождения, даже у детей. Я думаю, что это неправильно.
После ужина Тома вообще разморило, и он прямиком направился спать.
А наутро, когда он пришел на поляну, там уже сидел один из охранников, видимо ожидая его. Рядом с ним лежало что-то длинное, и, поздоровавшись, тот разглядел примитивную лопату. Ручкой служила толстая палка, которая внизу была расщеплена. В нее была вставлена сама лопата, вернее тонкий и широкий кусок какого-то дерева. Он был заострен с обеих сторон. Одной острой стороной он был утоплен в деревянной расщелине палки, а другая заточенная сторона явно предназначалась для копания. То место где лопата входила в ручку, было тесно перемотано лианами, и на вид, все выглядело просто и даже солидно, если бы не деревянное острие, которое должно было именно копать, вонзаясь в землю. – Оно сразу сломается, - подумал Том, - если, конечно, это не какое-то каменное дерево.
- Это оставил Дон Луис, - улыбнулся индеец. – Оно всегда лежало там, неподалеку, а мы сделали похожее, и теперь все копают этими сатанге, - так он обозвал лопату. – Иногда оно ломается, но редко. Дон Луис нашел в джунглях странное дерево, оно крепче других. Оно до сих пор там, и мы его используем.
- Спасибо, что пришел помочь, - улыбнулся Том, - Здесь, на старой части поляны это сатанге может и не сломается, только насчет копать ею в джунглях, я еще сомневаюсь.
- Тогда я попробую здесь, где земля мягче, - сказал тот, и, не дожидаясь ответа, встал, шагнул в самый центр и копнул. Лопата выдержала, и Том уже мысленно аплодировал Дон Луису.
- А на окраине? – спросил Том. – Попробуй там, только осторожно. Если будет тяжело, не ломай это сатанге, я попробую своим камнем.
Тот отошел на край поляны, и с трудом вонзил лопату в землю, и то лишь наполовину.
- Стой! – крикнул Том. – Не продолжай, а то сломается. Возвращайся назад, а я займусь той частью. Так они и порешили. Топор Тома вонзался в девственную почву джунглей, перерубая идущие под землей во все стороны толстые и тонкие корни. Труднее всего было в тех местах, где недавно он вырубил деревья. Дело продвигалось, но очень медленно. Потом они оба сходили на обед.
- Неделя, не меньше, - сказал он Эли. – Даже с помощником. Хуже всего с целиной, то есть с еще никогда не вскопанной землей джунглей. Там просто все пронизано корнями.
- Ты – молодец, Том. – Похвалила она. – Ведь ты никогда этого не делал. А я уже научилась делать лепешки. Как мне хочется поскорее туда!
- Скоро, - улыбнулся он.
После обеда оба продолжили копать. Естественно, охранник вскопал гораздо больше за день, но и Том был доволен своей работой.
Прошла ровно неделя, и Том докапывал последние квадратные метры джунглей. Индеец уже позавчера закончил свою работу и исчез, видимо вождь оставил его в племени. Но назавтра, он уже стоял перед вождем, докладывая об окончании работ.
- Пойдем, - улыбнулся тот, - посмотрим вместе.
Он знал тропинку не хуже охранников, и Тому это понравилось. Выйдя на поляну, он долго все рассматривал, нагибаясь и щупая землю. Наконец, он обратился к Тому.
- Хорошо сделано, - сказал он, - особенно как ты обложил деревьями этот кусок земли. Но сделано не все. В земле много корней или их обрезков. Их надо выкопать и выбросить, а потом бабкином ее разрыхлить.
- Бабкином? – Том не знал этого слова.
- Я дам тебе его там, в поселке. Потом, когда все закончишь, придешь ко мне. – Он направился обратно, а Том, стоя на карачках, голыми руками полез в землю. Действительно он нащупывал и доставал много корней, иногда перерезая их ножом. Но к вечеру он сделал лишь половину дела.
Вернувшись в поселок, он обнаружил у входа лежащие на земле грабли, или что-то на них похожее. Все было деревянное, и выполнено примитивно. Но, как он понял, ими уже работали и долго, значит, пригодятся.
- Еще день, максимум два, - сказал он за ужином Эли. – Уже скоро, дорогая.
На другой день он почти все закончил, а на следующий собрал весь мусор из земли и выбросил его подальше в джунгли. Конец дня он посвятил работе с граблями, и затемно все закончил.
- Все, милая, утром пойду к вождю, наша делянка уже готова, можно сеять, только не знаю что.
- Значит, завтра я уже смогу быть там?! С тобой? – Она радовалась как ребенок.
- Думаю, что да, хотя, что скажет вождь.
Утром выждав, чтобы солнце поднялось повыше, он попросился к вождю, оставив у его входа грабли.
- Все, - сказал он, - корни выкопал и прошел весь участок бабкином. Я его оставил у входа. Что сеять?
- Забери бабкин себе, - улыбнулся тот, - и еще тебе принесут сатанге, они тебе еще не раз понадобятся. А что сеять? – Он поднялся. – Пошли со мной.
Они вышли из хижины вождя, и Том прихватил с собой грабли, они были легкими. В конце поселка вождь подошел к одному старику, сидящему у входа в свою хижину.
- Дай этому белому семена. У него участок на двух работников, он там, в джунглях, где работал Луис. – Сказал он ему.
- Там меньше света, - задумался старик, - значит…. – Он зашел в хижину и появился оттуда минут через десять с кучей разных по размеру кожаных свертков.
- Он – хранитель семян, - пояснил вождь, обернувшись к Тому. – И он лучше всех знает, что и где сеять. Я доверяю ему.
Том кивнул и рассматривал свертки.
- Эти зерна посеешь в самом центре, им нужно много солнца, - начал объяснять ему старик. – После них посеешь эти, - Том увидел знакомую кукурузу или маис. – Это корни разрубишь пополам и закопаешь вдоль самой границы, им не надо солнца, хватит и света. – Он продолжал объяснять, а Том лишь смотрел и запоминал. Всего было семь видов растений, и когда старик закончил, он опустился и аккуратно забрал свертки, поблагодарив хранителя семян.
- Все запомнил? – спросил вождь на обратной дороге? – не потеряй, все семена точно рассчитаны по количеству вскопанной земли.
- Все, - кивнул он, - ничего не потеряю, ни единого семечка.
- Наверное, хочешь взять женщину с собой? – улыбнулся тот.
- Не помешала бы, - как можно равнодушней ответил он вождю.
- Бери, - вздохнул тот, - кстати, она неплохо работает с другими женщинами, и ее лепешки не хуже других. И ей показывали, как сеять семена.
- Большое спасибо, - поклонился по ходу Том. – Вы ее отдаете навсегда, или на время посева? Просто мне надо знать, на что рассчитывать.
- Ты вернешь ее тогда, когда захочешь, - опять улыбнулся вождь. – Пока не надоест, или не сможет работать. В этом проблем нет никаких. Теперь она твоя, будь мужчиной. Удачи! – Он повернул в сторону своей хижины, а Том быстро пошел к кучке женщин в другом конце поселка.
Глава 11. ОГОРОД.
Эли уже бежала к нему, видимо она все поняла.
- Это правда, милый? – Заглянула она ему в глаза. – Ты ведь пришел за мной?
- Пошли, если хочешь, - равнодушным голосом сказал он, посмеиваясь и улыбаясь в душе.
- Ты у меня получишь, - ехидно сказала та, - там в джунглях. Хочу ли я? Еще как получишь!
- Тогда неси грабли, а то я могу рассыпать семена.
Они сразу же направились к тропинке, и уже вскоре вышли на поляну. Эли долго ее рассматривала, а потом бросилась Тому на шею.
- Как здорово, дорогой! И это все сделал ты? Мне очень здесь нравится, очень!
- Мне помог один охранник. Кстати, нам уже принесли и сатанге? – удивился он, увидев невдалеке лежащую на земле лопату.
- Сатанге? – удивилась она, - это хорошее или плохое слово?
 - По-нашему – это лопата, а то, что ты держишь в руке, это – бабкин. Мы так и не окончили школу Джи. Наверное, после того, как мы все засеем, нам дадут эту возможность.
А где эта...? –  она вдруг испуганно закрыла себе рот рукой. – Милый, ты ничего не слышал.
- Слышал, - усмехнулся он, поняв, что вопрос был о руинах. – За поляну не выходить. Может, сама догадаешься? А если нет, то я покажу, только после того, как мы все засеем.
- Извини, - она взяла его за руку. – Просто сорвалось. А тут нельзя жить? – спросила она, меняя тему. – Я бы даже сама сделала бы нам простой шалаш….
- Помнишь, вождь или Джи говорил, что Луис иногда возвращался поздно, с темнотой? Но он возвращался, видимо таков в племени закон. Так что, не надо делать того, чего не делал даже Луис. К сожалению, - добавил он.
- Ладно, - вздохнула Эли, - показывай свои семена.
Распределив все семена по количеству и видам, они сделали сначала во вспаханной земле узкие дорожки, вернее, протоптали тропинки. А потом, Том показывал где, а Эли втыкала в землю семена, и закапывала поглубже куски корней.  Потом они сходили на обед, а после, набрав воду во все, что служило посудой, вернулись обратно, и полили. Хватило не намного, и им пришлось делать ходки почти до вечера. Наконец, когда последний клочок земли был хорошо полит, они свалились за бревна окружающие поляну, куда-то в джунгли и около часа насыщались друг другом, празднуя конец разлуки. Вернулись они засветло, но довольные и счастливые.
Том первым делом навестил вождя и доложился, не забыв спросить о продолжении, вернее окончании учебы с Джи.
- Заканчивайте, - сказал тот. – Говоришь, пару недель? Как раз потом повылазят сорняки, и надо будет их вырывать. Только не забывайте поливать землю, сейчас не сезон дождей.
- А когда пойдут дожди, это хорошо?
- Не очень. Земля набухает от воды, ее становится слишком много. Но я тебе объясню, что тогда делать. Думаю, что к тому времени твоя женщина уже родит. Кстати, как она?
- Помогает. Справляется.
- Ну и хорошо. – Закончил тот.
Назавтра в полдень они продолжили занятия по языку, но с утра принесли еще воды и полили их огород, а под вечер повторили то же самое.
Так прошли две недели, когда в один день последняя страничка записной книжки была окончена. За это время они прошли и сатанге, и бабкин, и многие довольно таки нужные слова.
- Все, мои дорогие, - улыбнулся Джи, - Больше мне вам дать нечего. Есть, конечно, еще слова, которых тут нет, но в племени они почти не употребляются. Так что, добро пожаловать в наше племя уже на абсолютно равных условиях! Я сам доложу вождю об окончании.
Они встали, и даже обнялись. Все сияли как маков цвет.
Вечером, отправившись на свой огород с водой, Эли была задумчива, и Том понял, что варится у нее в голове.
- Эли, завтра повыдергиваем все сорняки, а послезавтра, я отведу тебя туда.
- Но я….
- Твой интерес – естественен, но если ты потеряешь после него интерес ко мне….. – Он улыбнулся.
- Никогда! – она повалила его за толстое бревно.
За все это время к ним в гости ни наведалась, ни одна живая душа, и это было приятно. Хотя, на всякий случай, они валились в джунгли, и всегда под вечер. Если бы кто-то и пришел, их парочку было бы трудно там заметить.
Наступил день, когда Том должен был, наконец, отвести Эли к развалинам, хотя она уже показывала рукой на то место. Естественно, та была не глупа, и заметила, что где-то там джунгли были темнее обычного. Том кивнул, но она ждала его разрешения, или жеста.
В этот день они сидели возле своей делянки прямо на бревне и разговаривали.
- Дорогая, - задумчиво сказал он, - я все думаю насчет тех развалин. Конечно, я могу отвести тебя туда прямо сейчас, но меня что-то беспокоит.
- Что? – с напряжением заглянула она в его глаза.
- Сам не знаю. Что-то. Скорее всего, это какие-то меры предосторожности, я бы так их назвал.
- Ты думаешь, там не безопасно? Что плита с крыши может упасть, да?
- Нет, - он помахал головой. – Как раз не это, а совсем другое. Мне непонятно имеет ли племя, вернее вождь и Джи какое-либо отношение к развалинам, то есть, знают ли они об их существовании или нет? И если знают, как они к ним относятся?
- А причем здесь они? – не поняла девушка. – Ты говорил, что никто из них ни разу не заикнулся о развалинах.
- Да, это так, но именно это мне и кажется странным. У племени есть целая сеть лианной сигнализации гораздо дальше нашего участка. Мне не вериться, что когда-то никто из охотников или охранников не наткнулся на развалины.
- А если и наткнулся? Если даже вождь и Джи знают о них? Что тебя беспокоит?
- Их приоритеты и понятия. – Вздохнул он. – Видишь ли, я очень дорожу тем, что мы сейчас вместе, каждый день вместе, и боюсь, чтобы это не рухнуло в один день. Я уже понял вождя: он умен и держит свое слово. А перед тем, как его дать, сначала думает.
- Я тоже дорожу, милый, и может даже больше тебя. Но к чему ты клонишь?
- Ты заметила, что хижина где я живу, и даже эта поляна того миссионера Луиса почитается ими как священное место? Я даже удивлен, что меня к ним подпустили, и дорожу их доверием. Оно еще может сослужить нам обоим большую службу в будущем, я так думаю. А что с развалинами? В этом я не могу разобраться. Анализируя все с первого дня нашего пребывания в племени, я все же прихожу к мнению, что эти развалины не могли бы остаться никем не обнаруженными, ведь насколько я понимаю, они старше самого племени. Может о нем даже все знают, но что они значат для вождя и Джи? Может, они чтут их еще больше, чем то, что осталось от Луиса? Может только они знают их историю от своих отцов и прадедов, которая передавалась не письменно, а устно? А если и вокруг этих развалин есть сигнализация? И они знают, что я там уже полазил?
- Наконец, я начинаю тебя понимать, - задумалась девушка. – Может ты и прав, но они же тебе ничего не сказали? И, если даже знают, что ты был там, тебе ничего не запретили?
- Мне – нет, наверное, из-за того, что привыкли, что Луис тоже там копался и пропадал, хотя всегда возвращался в поселок. Но если это их святое место, то узнав, что там побывала женщина, они могут тебя наказать, и ты сама слышала каким образом. Извини, это не мое, а их отношение к женщинам. По их законам ты должна весь день находиться на огороде, а потом возвращаться в деревню. Если же они застукают тебя в джунглях, ты представляешь, какие последствия могут быть? – Он посмотрел на девушку и вздохнул.
- Представляю, - она повесила голову. – А если я просто вышла в туалет?
- И каждый раз на развалины? – усмехнулся он. – Ты же там будешь пропадать часами, что я не знаю?
- Я постараюсь не так часто…., - она запнулась. – А какой-то выход есть? Пойми меня правильно, если даже ты будешь днями ходить вокруг да около тех развалин, а потом мне все пересказывать, ты можешь не увидеть своим зрением то, что я увижу своим за какие-то десять минут. Нет, ты не глупее меня, даже не думай, просто это моя профессия и мой профиль, к тому же у меня уже есть опыт в этих делах. Не обижайся.
- Я не обижаюсь, наоборот, ты – права. Просто я думаю о выходе. И знаешь что? Если они не идут к нам с этим вопросом, значит надо идти к ним, только очень аккуратно.
- То есть, еще один спектакль?
- Да. Но в нем мне придется играть одному. Надо подумать, чтобы не совершить ошибки. Но, если все удастся, и никакого значения эти развалины для них не имеют, то тогда включим зеленый свет, только оба будем уже спокойны. Понимаешь?
- Конечно, милый, я уже все поняла, и знаешь, мне нравится твоя рассудительность и предусмотрительность. У тебя ум холоднее, чем мой, а так и должно быть. Ты мой единственный и неповторимый муж и мужчина. А кого бы ты хотел, мальчика или девочку? – вдруг улыбнулась она.
- Мне все равно, главное – что он или она будет наш и ни чей больше. Хотя, я предпочел бы девочку, назло тем обезьянам, которые ее ждали, но уже не дождутся.
- Так ты еще и мстителен? – рассмеялась Эли.
- За тебя, и ни за кого больше. За твои пять прошлых лет, хотя я больше не буду вспоминать о них, извини.
- Ладно, - тихо сказала та, - да будет девочка! А с развалинами я потерплю, пока ты не сыграешь свой спектакль, и все не станет на свои места. Только, а вдруг они запретят мне совать туда мой нос?
- Тогда будем действовать по обстоятельствам. По-крайней мере картина будет ясна.
Вечером они вернулись в поселок. Пол ночи Том думал, каким образом сыграть тот спектакль, но упирался лишь в одну дилемму: он не боялся, что будет плохим актером, ведь они с Эли уже хорошо натренировались актерскому мастерству в другом племени. Вопрос был другим: к кому идти, к вождю или к Джи? Вождь был главнее, но он не застал ни Луиса, ни то время, пока тот копался в развалинах, хотя знал об этом. Джи же застал и самого миссионера, и знал многие детали его деятельности там, на развалинах. Может тот что-то приносил и показывал оттуда? Или просто рассказывал? В этом плане Джи казался ему ценнее, как источник информации. Но если Том пойдет сначала к Джи, вождь, узнав об этом, может обидеться, увидев в этом нарушение субординации. Если же Том сначала пойдет к вождю, тот может ответить на некоторые вопросы, но может и запретить с кем-либо их обговаривать, даже с Джи. Это и был тот самый главный вопрос, с ним же он и уснул.
Глава 12. ИНТЕРЕСНЫЙ РАЗГОВОР.
Наутро Том так ничего и не решил, и собирался идти с Эли к их делянке. Однако выйдя из своей хижины, и пройдя несколько шагов, он неожиданно увидел, как далеко впереди стояли и разговаривали вождь с Джи, и больше рядом с ними никого не было. У него вдруг заколотилось сердце, ведь сейчас был самый подходящий момент, чтобы решить тот ночной вопрос. Он бросился в их сторону.
Остановившись метрах в двух от обоих, он поклонился и поздоровался. Насколько он понимал по интонации, и них был обычный разговор, и встретились они случайно. Вождь показал подойти поближе.
- Как дела? – улыбнулся он. – Кстати, я не поздравил тебя с окончанием учебы. Джи хорошо отзывается о вас обоих.
- Спасибо! – горячо ответил Том. – Джи – прекрасный учитель. А дела? Все хорошо, многие семена уже взошли. Мы вырываем сорняки и поливаем землю каждый день.
- Это хорошо, я в тебе не сомневался, и Джи – тоже.
- Еще раз спасибо, - сказал Том и сделал задумчивый вид. – А можно у вас что-то спросить?
- Конечно! – удивился вождь. – Всегда, пожалуйста.
- Я всегда был честен и открыт с вами, - начал Том, - помните, я рассказал вам о том, где мы оставили наш плот?
- Помню, конечно, - ответил вождь, - ты хочешь еще что-то рассказать?
- Именно. – Том вздохнул. – Об этом знаю только я, даже моя женщина не знает, а у меня от вас нет секретов. Просто в один день, когда я был там один, на участке земли, я зашел в джунгли в туалет, по нужде. Наверное, я прошел дальше обычного и что-то заметил вдалеке. Извините, но я подошел туда из простого любопытства, и увидел большие разбросанные камни, а за ними – стены какой-то каменной хижины. Я обошел все и вернулся обратно. Вот и весь мой вопрос.
- Ты обнаружил хижину? – улыбнулся вождь. – Ну и что? Мы все о ней знаем.
- Да? – Том не поверил своим ушам. – Просто она очень странная, даже для белых людей. Там такие тяжелые и гладкие камни!
- Да, мы знаем. Надо быть высотой с толстое дерево, чтобы поднять хоть один. Я бывал там, и Джи тоже. А Луис проводил там много времени, что-то капая. Не знаю, что он там искал, и нашел ли?
- Это – очень старая хижина, - вступил в разговор Джи. – Она была еще при моем прадеде, и даже раньше. И Луис часто туда ходил. Не знаю, нашел ли он там то, что искал, или просто занимался из любопытства?
- А кто мог поострить ее? – спросил Том. – Разве есть такие сильные люди?
- Были…. – неопределенно сказал Джи, - так когда-то рассказывали старики из племени. Может, это было и правдой. Они многое рассказывали, будто еще когда здесь не было нашего племени, в лесах жили великаны и строили себе дома из камня. Они были очень сильные, и очень умные люди. Были и другие разговоры, будто они строили не только на земле, а и под землей тоже. Только проверить это невозможно. Я помню, что Луис подолгу разговаривал с моим отцом и дедом. Может он искал именно что-то под землей? Вождь прав, Луис что-то копал, но потом, когда он исчез из племени, я не раз бывал там, и не увидел ничего, кроме ям и гор земли.
- Пропал? – удивился Том. – Луис пропал? Мне об этом ничего неизвестно.
- А откуда у тебя его карта? – удивился вождь.
- Мне передали ее по наследству, - соврал Том. – Мы родились в одном городе, и наши родители дружили. А потом дети сестры Луиса передали моему деду эту карту. Луис очень хотел, чтобы наши дружные семьи ее сохранили.
- Точно, - вспомнил Джи, - Луис что-то говорил, что у него была сестра и брат.
- Да, и брат тоже, - радостно добавил Том. – А это не секрет, как он исчез?
- Я это помню, - сказал Джи и посмотрел на вождя.
- Расскажи ему, - усмехнулся тот, - какой тут секрет? Тем более он друг Луиса, вернее, его семьи.
- Луис прожил в племени около десяти лет. Он был очень хорошим, и племя с радостью приняло его. Он во многом помог. Но в один день, он просто исчез, ни оставив даже записки, и никого не предупредив. Тогда все племя пошло в джунгли, чтобы его найти. Все думали, что может на него напал ягуар. Его искали неделю, но не нашли ничего, абсолютно ничего. Будто он взлетел на небо, и улетел далеко. И он ничего с собой не взял, все его вещи остались в племени, в его хижине, некоторые даже там, на его участке. Не мог же он провалиться сквозь землю!
- А в какую-нибудь яму? – неожиданно Тому в голову пришел этот вопрос. – Ведь вы говорили, что он копал ямы.
- Нет, - махнул тот рукой, - тогда все осмотрели. Да, он копал, но никакой глубокой ямы там никогда не было, и по сей день, нет. Наверное, его забрал к себе Бог, ведь Луис был хорошим человеком. Я думаю, что он сейчас на небесах, и желаю ему только самого хорошего.
- Все умирают, - кивнул вождь, - но не всех забирают на небо. Луис был этого достоин.
- Да, конечно, - с грустью вздохнул Том. – Значит, вы не обижаетесь на меня за то, что я туда зашел?
- Конечно, нет, - спокойно сказал вождь. – Если у тебя будет свободное время, можешь там копать. – Он улыбнулся. – Может вас белых всех тянет к таким местам?
- Может, - неопределенно сказал Том. – Мне просто интересно. Копать? А что там можно найти, чего не нашел сам Луис? Может и покапаю, если вы не запрещаете. Или пусть копает моя женщина, пока отдыхает. – Он сильно напрягся.
- Вот именно, - усмехнулся вождь. – Если будет свободное время, пусть она копает, а ты отдыхай. Если вдруг что и найдет…..
- Я сразу же вам принесу, или сказу. В тот же день. – Пообещал Том.
Вождь и Джи оба рассмеялись.
- Пусть только не провалится в свою же яму, - улыбнулся вождь.
- А то тебе придется работать одному. – Весело добавил Джи.
Они попрощались, а Том побежал туда, где его уже ждала Эли.
Ему не терпелось все рассказать Эли, но он дождался, пока они не дошли до своего огорода. Потом, усевшись на бревне, он пересказал весь разговор от первого слова до последней фразы, и девушка сразу же крепко обняла его.
- Нет, такого как ты, нет, и не будет, - прошептала она. – Значит, ты достал мне пропуск?
- Значит так. – Улыбнулся Том.  – И мы сегодня же его и опробуем.
- А если я, или мы что-нибудь найдем, ты и, правда, сообщишь вождю?
- Глупая. Смотря, что мы найдем, и если найдем. А что ты собираешься там искать? – улыбнулся Том. – Подземную цивилизацию древних великанов?
- Ты зря смеешься, - она подняла голову. – Я понимаю, что для тебя это все мифы древности, но твой разговор очень меня заинтересовал. Когда-то я была такой же, как и ты. Но после нескольких экспедиций, вернее, выслушав много рассказов о прошлом и мифов, археологи потом находили им подтверждение. Нет, в них есть и выдумки, и со временем многое, переходя из уст в уста, изменилось, что-то пропало, что-то добавилось. Но всегда какое-то зерно оставалось. Эту историю с исчезновением Луиса надо обдумать, а сами развалины тщательно осмотреть. Куда пропал Луис, ты знаешь? А это было не так уж и давно, и почти при свидетелях. Его искали, но ничего не нашли, так ты мне рассказал. Улететь на небо он не мог. Если бы он просто ушел – его следы, или следы его одежды на колючих кустах, ну хоть что-нибудь, да нашли. Если не нашли, остается лишь одно, он ушел, но под землю. И именно это он и искал. Все сходится, или так мне кажется. – Закончила она.
- Ты это что, серьезно? – не поверил Том. – Вот так взял и ушел под землю? И куда именно? Да, я знаю, что когда-то люди жили в пещерах, но здесь же джунгли, здесь нет ни холма, ни гор. Откуда здесь может быть пещера? У тебя нет температуры?
- Нет, - улыбнулась та. – Только ты может, и не знаешь, но по всему миру обнаруживают подземные города, иногда они так глубоки, как десятиэтажное здание, только под землей. И в них есть все, что надо, даже канализация, вентиляция и стойла для скота.
- Да ну? – удивился он. – Прямо как в сказках.
- Только это не сказки. Фотографии опубликованы в журналах, и есть даже видеофильмы, только все это для специалистов.
- А ты – специалист?
- Почти. Самым точным специалистом в этой ситуации был бы опытный археолог, но я тоже сталкивалась с раскопками, хотя и редко.
- Значит, ты тоже будешь копать? – Удивился тот.
- А ты думаешь, что та золотая змейка упала Луису на голову с неба?
- Нет, но…..
- Вот тебе и но. Раз он подарил ее, значит, у него были еще более ценные вещи. Это так, по логике. И он забрал их с собой. И теперь у меня впервые появился хоть один реальный путь, как та старая карта все же выбралась из этих джунглей. То, что он в одиночку выбрался отсюда, пройдя тысячу километров, мне не очень верится. А вот если он нашел подземный туннель, то тут бы верилось больше.
- Туннель? – Том не переставал удивляться. – Где? Здесь в джунглях?
- А их полно, где хочешь, даже под океаном, - равнодушно сказала девушка. – Это уже ни для кого не новость. Только, может для людей, которые никогда этим не интересовались.
- Я не интересовался, - признался Том, - но может ты и права, хотя на первый взгляд для меня это сказки, или что-то очень уж мистическое.
- Нет, милый, - Эли вдруг улыбнулась, - я тебя не осуждаю, ведь если бы ты мне рассказал о каких-то хитрых коммерческих приемах, с помощью которых из воздуха можно сделать миллионы, я бы тоже засомневалась. Хотя в газетах такие случаи есть, и я тебя прекрасно понимаю.
- Ладно, давай будем просто верить друг другу, - предложил он. – Ты многое знаешь о своем, и я буду тебе верить на слово. А ты – мне. Согласна?
- Конечно. – Просияла та. – И мы никогда не забудем, что в первую очередь мы – семья, пусть даже не официальная. А месяца через три, или около того, у нас в семье будет хорошенькое пополнение. И, правда, что оно не будет последним?
- Чистая правда, - усмехнулся Том, - только продолжение по возвращению. Ну что, давай польем огород, прополем что появилось, а потом уже забуримся в джунгли? Вернее, сделаем это после обеда.
До обеда оставалось два часа, и они все сделали, а потом пошли в поселок. Все было тихо и мирно, только за ужином оба молчали, каждый думал о своем.
Вернувшись на полянку, Том взял лопату, а Эли мачете и нож, и оба, перешагнув через бревно, направились к развалинам.
Глава 13. ИНТЕРЕСНОЕ МЕСТО.
Они быстро дошли до первого огромного блока, который встретил тогда Том.
- Ух, ты! – Эли присела возле него, разглядывая и проводя рукой по его поверхности. – Правду говорят, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать!
Том стоял рядом и улыбался. Но только минут через десять ему удалось оторвать ее от этого каменного блока, чтобы повести дальше. Эта экскурсия заняла у них все свободное время. Эли будто приковали эти развалины, и если бы ни он, они бы оба заночевали в джунглях.
- Милая, у нас на все хватит времени, - наконец убедил он ее, когда начало темнеть. – Пошли, а то тебя хватятся.
- Уму непостижимо! – Наконец они зашагали обратно, а потом вернулись в поселок.
За ужином Эли болтала не переставая, а в конце попросила Тома, чтобы он зашел к Джи и попросил у того лист бумаги или шкуру, на которой можно было бы писать, немного черной краски и чем писать.
- Они пишут большими птичьими перьями, - улыбнулся тот, - как в далекие старые и добрые времена. Я помогу тебе.
Наутро он действительно зашел к Джи. Он сослался на то, что  хотел бы записывать какие-либо важные события, но тот без разговоров дал ему все, то было нужно, особо не интересуясь подробностями. Том от души поблагодарил его и сразу побежал к Эли, которая его уже ждала.
- А для чего тебе все это? – спросил он, когда оба уже вышли на свой участок.
- Милый, в тот день, когда ты нашел эти развалины, ты многое рассказал мне о них. Ты не обижайся, но мне кажется, что тогда тебя преследовал какой-то гигантизм, может из-за того, что ты смотрел на все как бы издалека, или из-за ракурса зрения. Помнишь, ты говорил мне о толщине стен, крыши, блоков, употребляя три, два и один метр. Так вот, самая толстая стена имеет ширину один метр сорок пять сантиметров, хотя и это – невероятно.
- А как ты померила? – удивился он.
- Очень просто. Конечно, когда я ходила в экспедиции, у каждого был складной метр. Но сейчас у меня другой инструмент: мои ладони, вернее пальцы. Если я растопырю пальцы левой ладони в разные стороны, то расстояние между мизинцем и большим пальцем будет двадцать сантиметров. Может после ручного труда за последнее время будет и погрешность, но не более половины сантиметра. На правой руке это расстояние больше, но я же правша. Точно так же, только шагами я могу измерить и расстояние в метрах по земле, ведь я знаю, может и не до сантиметра, ширину своего шага.
- А я не знаю, - улыбнулся он. – Значит, ты будешь все мерить и записывать?
- Так точно. Все, абсолютно все. Глубину, ширину, высоту, количество валяющихся блоков. Даже расстояние блоков от самой комнаты, и расстояние между близлежащими блоками. У меня нет фотоаппарата, с ним было бы легче и проще.
- А зачем? Это похоже на полицейское расследование, когда на место убийства приезжают криминалисты и все меряют.
- Где-то так, - улыбнулась девушка. – Для этого мне и надо сначала схематично все нарисовать, а потом заполнить все размеры и расстояния.
- Так ты умеешь, и рисовать? – удивился он.
- Чертить, - засмеялась та. – Да и то схематично.
- А я? Чем я могу помочь? Может надо копать? Тогда скажи где, и мне это будет нетрудно.
- Потом, милый. Кстати, там, где земля уже перекопана, я и сама справлюсь. А копать девственную землю джунглей, тут я точно одна не справлюсь, но я еще не уверена, придется ли это делать и где. Сначала предстоит выполнить много другой работы.
- Да, но Эли, стоит ли все это делать? – задумался Том. – Неужели эти развалины так важны? Конечно, я и сам увидел, что это какое-то чудо человеческой техники, ведь камни и плиты отшлифованы, а сколько они весят, я даже не могу и предположить. Но разве в других местах не встречалось чего-то похожего на это? Я видел по телевизору….
- Сядь, - обняла его девушка. – мне надо ввести тебя хотя бы в первоначальный курс дела. Просто кое-что объяснить для начала. – Она вздохнула. – Не обращай внимания на цифры, я буду употреблять их просто лишь для примера. Так вот. В мире каждый день находят много чего странного. Почти каждая страна занимается раскопками на своей территории, или в других странах. Или, где-то кто-то из местных жителей находит что-то интересное. Как ты думаешь, все ли попадает в прессу или показывается по телевидению?
- Наверное, самое интересное, - пожал тот плечами.
- Именно самое интересное показывается реже всего, - засмеялась она. – А теперь перейдем к цифрам, к условным цифрам. Такие люди как ты, узнают из СМИ 5 процентов находок. Такие как я, молодые специалисты-историки – 10-15 процентов. Профессора истории и археологии – 30-40 процентов. Вот и все. – Она с улыбкой посмотрела на его лицо. – Где же остальные шестьдесят процентов? Милый, их никто никогда не увидит и не узнает. Они исчезают по трем направлениям, и почти нигде не всплывают.
- А какие эти три направления? – сразу же спросил он.
- Если находят артефакты из золота, или драгоценности, то часто местные правители небольших государств просто их прикарманивают. Или их находят черные археологи, и продают в частные коллекции. При странных обстоятельствах исчезают как сами артефакты, так и люди, которые их нашли. Дневники, записи, свидетельства растворяются в воздухе, они тоже исчезают. Но если это происходит в высокоразвитых странах, то такие вещи попадают в хранилища музеев и так далее, куда нет доступа даже тем же профессорам.
- Интересно, - задумался Том. – А второй?
- Если найденное каким-то образом попадает к ученым, то если те, хотя бы детскими фантазиями не могут объяснить, как, кто и зачем это создал, то они направляют находки в те же самые хранилища. Ведь они – известные ученые, и должны знать все, ответив на любой вопрос любого человека. А если они понятия не имеют, что ответить, если сами не знают?
- И последнее? – спросил Том.
- Спецслужбы. Если находка представляет не только исторический интерес, она исчезает у них. Предметы из космоса, какие-то технологические предметы старины, странное допотопное оружие, или что-то его напоминающее, и так далее. Записи, неизвестные языки, тексты на платиновых или листах из неизвестных на земле материалов.
- Эли, я никогда не задумывался об этом.
- Просто по твоей профессии, и типу деятельности, тебя это никогда не интересовало, как и миллиарды других жителей планеты. Но я же из другой сферы.
- Да, - вдохнул он, - и тебе кажется это необычной находкой?
- Мне это кажется мировой сенсацией! – Ее глаза заблестели. – Ничего подобного я не встречала, не видела и не читала. Хотя, - она усмехнулась, - может такие находки, и были, только они могли исчезнуть по любому из трех путей, которые я тебе рассказала. Откуда я знаю?
- Ладно, - вздохнул он, - иди, меряй, рисуй и копай. Только осторожно. Не исчезни как наш миссионер Дон Луис. А я пока займусь огородом, если мне там нечего делать.
- Ты у меня самая большая умница в мире! – Эли поцеловала его в лоб, и уже через минуту ее не было на поляне.
Шли дни, и Эли все время проводила на развалинах. Она всегда делилась с Томом своими мыслями, а однажды принесла ему небольшой, но абсолютно круглый блестящий шарик из золота.
- Вот, - гордо протянула она его, - это лишь первое подтверждение, что ту змею Луис нашел именно на развалинах. Но будут и другие, почему-то я не сомневаюсь в этом. Ты покажешь шарик вождю?
- А как разумнее?
- Не показывать. – Она развела руками. – Во-первых, они будут знать, что мы все время копаемся на развалинах. А во-вторых, вдруг это и их заинтересует? Тогда нам конец, они перекопают все вокруг, и все мне испортят. Хотя я нашла его просто в траве, рядом с блоками. Если бы он не блеснул на солнце, я бы его не заметила.
- Хорошо, - безразлично сказал тот. – Спрячь его где-нибудь.
Через два дня девушка принесла ему такую же, как и змея, искусно выполненную из золота фигурку какого-то животного.
- А это что такое? – удивился он.
- Сама не знаю. Наверное, какое-то вымершее животное. Но ты заметил, что она как бы из той же серии, как и змея?
- Сделана исключительно, - вертел он в руках золотую фигурку, - со всеми мельчайшими деталями, как живая. А где ты их находишь?
- Внутри комнаты. Копаю и натыкаюсь. Я пыталась копать и вокруг, где разбросаны блоки, но перестала. Этих блоков – пятнадцать. И, скорее всего, я пришла к такому мнению, что они просто опоясывали стены. Три стены по четыре блока в линию, а последняя с входом, - из трех. Что-то типа невысокой оградки. Но они точно не упали ни с крыши, и из них ничего построено не было, даже собачьей будки. – Улыбнулась та. – Может потом, кто-то попытался их унести, но смог только оттащить от комнаты, и там и бросил, где они лежат, и по сей день, но это уже другая история. Спрячу ее тоже?
- Прячь, - Том махнул рукой.
Они долго разговаривали как за обедом, так и за ужином, больше всего выступала Эли. Тома удивлял полет ее фантазии. Она почему-то не сомневалась, что само строение, или комната, была самой главной в том месте. Она выдвигала кучу теорий, что под комнатой с толстыми стенами и сдвинутой крышей, мог располагаться даже какой-то древний город, или просто захоронения, или склад артефактов. Почему-то она не сомневалась, что эту комнату построили еще до потопа, но не могла объяснить, почему, это было ее предчувствие. Она показывала ему свою карту, где схематично была нарисована комната, некоторые блоки, линии с двумя стрелками шли во все стороны, а над ними стояли цифры видимо в метрах. Потом шли описания шара и неизвестного животного, найденные в комнате. И еще кое-какие ее заключения. Все это умещалось на одну сторону шкуры, а вторая была еще пустой.
К счастью за это время никто из племени не посетил их, иначе бы он застал только Тома, выдергивающего сорняки, и ходившего сам за водой, поливая потом огород.
Так прошло около месяца с того момента, как Эли забурилась в развалины. Постепенно, даже во время их непродолжительных встреч за обедом или ужином, он заметил, что Эли просто не давала вставить ему ни слова, рассказывая о своих очередных предположениях и научных теориях. Кроме как о своих мыслях, она ничего ни разу не спросила Тома, он просто таял сидя рядом, как будто на лекции перед профессором истории, вернее, смешиваясь с толпой студентов.
Том становился все грустнее, но Эли этого не замечала, она наоборот расцветала. За месяц они ни разу не разожгли костер своей любви, он был забыт Эли, но не Томом.
В один день, прополов и полив огород, когда наступило время идти на обед, Том долго ждал Эли, но ее не было. Тогда он переступил через бревно, и направился к развалинам. Подойдя, он увидел Эли недалеко от входа в комнату. Она сидела и копалась руками в небольшом холмике только что выкопанной земли. Под ним хрустнула ветка, и девушка бросила на него взгляд, но потом, улыбаясь, продолжила свое занятие.
Том постоял, и ничего не сказав, побрел обратно. Выйдя на участок, он окинул его взглядом. Все росло как на дрожжах, через месяц можно было бы начать собирать и первый урожай.
Вдруг его грусть просто перевернулась в его голове, и ее заменила самая обычная злость. Сплюнув, он быстрым шагом направился в поселок, а зайдя на его территорию, пошел прямо к вождю. Странно, но его руки дрожали, хотя он и старался выглядеть как всегда.
Вождь был в своей хижине и уже слушал Тома.
- Через месяц можно будет начинать собирать урожай, - с вымученной улыбкой сказал он. – На этот месяц мне не нужна моя женщина, я подумал, что в поселке она принесла бы больше пользы, делая те же лепешки. А там будет видно.
- Сколько ей до родов? – удивился вождь.
- Около двух месяцев, - ответил Том. – Но роды это вещь непредсказуемая, могут начаться и раньше.
- Опасное время, - подтвердил тот. – В твоих словах есть смысл. Если она будет в деревне, то всегда под присмотром. Пусть лепит лепешки, а там – как будет. Молодец, что пришел. – Одобрительно кивнул вождь. – Я передам ей, что после обеда она останется в поселке.
Том вышел, и подошел к месту, где лежала еда. Только сейчас он увидел издалека силуэт приближающейся Эли. Взяв три банана, Том развернулся и быстрым шагом направился к своей хижине.
Глава 14. КОНФЛИКТ.
Войдя вовнутрь, он бухнулся на подстилку, заметив, как его трясло! Он был зол, как собака, даже был готов раскидать все вокруг, а может и свалить хижину. Все, что было за последний месяц, готово было сейчас вылиться наружу, и он просто старался держать себя в руках. Он знал, что будет дальше и не ошибся.
- Том! - услышал он знакомый голос Эли, но та не зашла в хижину, ей, как и остальным женщинам, это было запрещено. – Что случилось?! Я тебя чем-то обидела?
Он чуть не рассмеялся: или она была так наивна, или прикидывалась
- Пошла ты к черту! – в сердцах выкрикнул он. – Если ты сунешь нос в мою хижину, я сам доложу об этом вождю.
- Но мы же можем поговорить? – умоляла она.
- О чем?! – удивился он. – То, что случилось у тебя со Стивом, повторилось и со мной. Только не говори, что это – случайность. Да, это – разные ситуации, но смысл тот же. И я, как и он, развожусь с тобой, хотя мы никогда не были женаты. И тот ребенок, который у тебя будет, он не мой. Вернее, ты сама знаешь, что меня заставили его сделать. Иди в свои руины и можешь остаться там до конца жизни, лично меня это больше не интересует. Да, это я попросил вождя, чтобы он вернул тебя в деревню, с участком я уже месяц справляюсь без тебя, и в будущем справлюсь. Копай, ищи, делай что хочешь, только оставь меня в покое раз и навсегда. Ты все поняла!?
- Теперь, да. – Он услышал, как она зарыдала, но, видимо, пошла назад.
Через полчаса или час, он стал остывать. Выбравшись наружу, он прямиком пошел к своей тропинке, которая вела к их огороду. Он заметил, что вдалеке, там, где женщины лепили лепешки, отделилась знакомая фигура и побежала в его сторону.
- Том! – услышал он и прибавил шагу, даже не обернувшись. Она нагнала его лишь тогда, когда он уже стоял на тропинке.
- Шаг с территории поселка, и у тебя будет разговор с вождем, - громко и равнодушно сказал он, и опять не обернулся.
- Он у меня и так будет! – услышал он в спину.
- Я хотел бы посмотреть, как ты вылетишь от него как пробка из бутылки шампанского уже через минуту, - зло рассмеялся он и прибавил шаг. – Эли за ним не пошла. Вдалеке он только услышал, ее плачь.
Повозившись немного с огородом, Том прилег на сухую траву и задумался. Злость опять закипала в нем, и находились десятки причин, чтобы подлить масла в огонь. Но вскоре он поднялся и пошел в деревню, начинало темнеть. К счастью, его никто не ждал, и он прошел в свою хижину. До ужина оставалось немного больше часа. Неожиданно он услышал знакомый голос вождя, и сразу же вышел, приглашая того войти.
- Нет, спасибо, - улыбнулся тот. – Я просто проходил мимо и подумал….
- Что-нибудь случилось? – забеспокоился Том.
- Нет, - он махнул рукой. – Сегодня ко мне заходила твоя женщина. Она просила, чтобы ей разрешили ходить на твой участок земли. Я сразу же отказал и отправил ее работать назад к женщинам. Между вами что-нибудь случилось? – равнодушно спросил он.
- Мне она больше не нравится, - хмуро ответил Том.
- Тогда, ты можешь выбрать себе другую, - предложил вождь серьезным тоном. – У нас много женщин, есть и молодые.
- Благодарю вас! Буду иметь ввиду, - сказал Том и сделал небольшой поклон головой.
- Тогда все в порядке, - усмехнулся он. – Не бери в голову, это же женщины. – Вождь пошел дальше.
- А что? - вдруг задумался Том и улыбнулся. – Пусть они не красавицы, но и не уроды как в обезьяньем племени. И прекрасные матери. Они знают, что такое семья и дети, и дорожат этим.
Через час он уже шел к костру, но увидев в кругу Эли, он обогнул ее и сел прямо на противоположное место, через костер. Да, она ловила его взгляд, но Том ни разу не посмотрел в ее сторону. Быстро поужинав, он пошел к своей хижине.
- Том, - услышал он знакомый голос минут через десять, - я все поняла. Дай мне возможность поговорить с тобой, - просила она снаружи хижины.
- Разве ты не разговаривала со Стивом? – усмехнулся он. – И каков результат? Я не хочу терять время.
- Да причем тут Стив?! – взорвалась она. – Да, я любила его, а он меня. Он прекрасный человек, но встретив тебя, я поняла, что вас просто нельзя сравнивать. Том, ты можешь меня простить, ну пожалуйста?
- О том же самом ты просила и его, а вышло все равно, по-твоему. Со мной такого не пройдет, я не мальчик. Недавно вождь предложил мне выбрать другую, молодую женщину из племени, и я сейчас об этом думаю.
- Другую?! – не поверила она. – И ты сможешь это сделать?!
- Они хорошие матери и ценят семью, пусть даже с двумя мужчинами. Ты же – ни то, и не другое. Какой от тебя толк? Иди и становись светилом науки, делай свои открытия, но семьи у тебя не будет никогда, а тем более со мной. Просто забудь о том, что было. Мы помогли друг другу вырваться из плена, вот и все. Что тебе еще надо?
Он опять услышал, как та зарыдала.
- Не забудь про проповедь, - громко усмехнулся он.
Ночью он долго не мог уснуть, думая об Эли. На его взгляд та была больна, но странной болезнью, профессиональной, что ли, и он сомневался, что кто-либо когда-нибудь смог бы ее вылечить. Потом он анализировал и себя, но не нашел никаких изъянов. А под конец, ему в голову пришла другая, трудная мысль, видимо именно она не давала ему заснуть. Перед ним встали два неразрешимых вопроса. Или Эли охладела к нему, и рьяно занялась раскопками, чтобы не быть с ним долго наедине, или он просто ревновал ее к развалинам. Если последнее, значит, Том все-таки ее любил, иначе ревности не было бы. Если первое, то эта была простая жизненная ситуация, когда кто-нибудь надоедает другому. Но если в данном случае он ее и любил, то должен сделать все, чтобы просто ее забыть. А это все, был на его взгляд побег из племени, бросив ее там. Или просто однажды, он уйдет в джунгли, найдет ту реку, а там и свой плот. Эта мысль развивалась быстрее и четче. Если возвращаться обычным путем, каким пришла сюда экспедиция Эли, это было тяжело сделать, тем более в одиночку. Но если сесть на плот и плыть, куда глаза глядят, когда-нибудь река, вернее ее течение, вынесет его куда-то его. А судя по сторонам света и по старой карте, она текла примерно за запад, а там были перуанские джунгли. Естественно, он представлял, что по пути ему все равно придется вступать в контакты с местными племенами, ведь надо было, что-то есть и пить. Но если идти пешком обратно, он должен был бы делать то же самое. Его прельщала скорость, и простота. Одно дело пробираться через джунгли, другое – плыви себе на плоту и делать ничего не надо.
А что будет, если он встретит кровожадное племя?  Его или убьют, или возьмут в плен. Как если бы он плыл на плоту, так и возвращаясь через джунгли. Здесь все зависело от судьбы и удачи, но единственное, в чем он был уверен, что в племени до конца своих дней он не останется, пусть оно будет самым прекрасным племенем на свете, а ему когда-нибудь даже предложат место вождя или проповедника Джи. Короче, этот вопрос надо было решить каким-то образом, а действовать, ему было не привыкать. Собраться и свалить он мог хоть завтра.
Наутро, он естественно проснулся позже обычного. Проходя по поселку, он увидел вдалеке много сидящих женщин и направился в их сторону. Эли тоже была там и сразу привстала. Но он, даже с ней не поздоровавшись, разглядел молодую и стройную девушку и сразу присел возле нее. Та заулыбалась и повернулась к нему.
- Я тебе нравлюсь? – нахально и громко спросил он на местном языке.
- Том! – не выдержала Эли. Но он даже взглядом не повел в ее сторону.
Девушка заулыбалась, но ничего не ответила. Видимо окрик Эли заставил ее задуматься.
- Ты бросил свою женщину? – наконец спросила она. – Она хорошая, но странная. Я бы целовала тебе ноги, и даже землю у твоих ног, чтобы ты вернулся.
Но тут Эли не выдержала, вскочила на ноги, и, подойдя к Тому, потянула его куда-то в сторону.
- Ты издеваешься надо мной?! – она готова была расплакаться. – Да, я долго думала и все поняла. Я вела себя как последняя идиотка весь прошлый месяц, не уделяла тебе внимания, не занималась с тобой любовью, не….
- Брось, Эли, - Том не поднимал глаза, - что было, то прошло. К тому же сам вождь посоветовал мне….
- Да пошел он к черту! – сорвалась она. – Не поверю, что ты выберешь эту шоколадную туземку. Я ведь тебя знаю.
- Значит, ты меня плохо знаешь. А может и хорошо. Но тогда ты должна знать и другое, что в любой день я исчезну из племени, как Луис. Может, вознесусь к облакам, или…..
- Ты? Том, ты хочешь меня бросить и уйти? Даже не дождавшись твоего ребенка?!
- Ты же меня бросила на месяц, и если бы ни я, даже и не вспомнила бы о моем существовании. С чего бы я должен помнить о тебе?
- Том, - она повалилась к его ногам, и, обхватив их, зарыдала. – Хочешь, я буду целовать тебе ноги, даже землю, на которой ты стоишь?
- Иди ты! – грозно сказал он, - только попробуй. Не превращайся в жалкое подобие местных женщин.
- Я тебе обещаю, клянусь….
- Это я уже не раз слышал, - грустно сказал он. – Чем ты клянешься в этот раз?
- Нашим ребенком, - рыдала она.
- Ребенком? – удивился он. – Да твои экспедиции заменят тебе и мужа, и ребенка, разве нет? И какая из тебя будет мать? Ты могла бы уже иметь ребенка от Стива, надо было только подождать, но ты не захотела.
- Какая мать?! – она подняла голову. – А какая из меня могла быть мать, если я рожала уже четыре раза, после того как меня насиловали. И даже после этого, у меня забирали всех детей! Этот ребенок – особенный. Ты не насиловал меня, я хотела этого ребенка, и только от тебя. И вот когда он должен будет появиться, его отец бросит и мать, и ребенка, как пустые игрушки, и исчезнет навсегда. Ты считаешь это справедливым?!
- А ты считаешь справедливым…!?
- Нет, - прервала его она. – Я считаю, что сделала самую большую ошибку в жизни. Как мне ее исправить, и почему ты такой жестокий, Том? Помнишь, когда-то мы честно рассказали друг о друге. Ты сознался мне в своих клиньях в голове, но не понял, что у меня он тоже есть. Да, это другой, непохожий, но это тоже клин. Я постаралась тебе помочь, просто понять тебя, поговорить, что-то посоветовать. А ты? Почему ты выждал месяц, а не напомнил мне, что я зарываюсь в своем клине хотя бы на третий день? Неужели я бы все не бросила ради тебя, ради своего любимого, ради отца моего ребенка? Разве это честно?
- Значит, если бы мы жили вместе, мне бы приходилось каждые три дня напоминать тебе, что у тебя есть муж и ребенок? И это ты можешь назвать семьей?
- Да хоть и каждые три дня! Прошел бы месяц, или полгода, но я бы обязательно вылечилась бы, клин бы исчез раз и навсегда. Ведь твои клинья исчезли.
- Я тебе не верю. – Грустно сказал Том, развернулся и пошел, к своей тропинке, не оглядываясь.
Закончилась неделя, а потом прошло и еще две. Том старательно избегал Эли, но и к местным девушкам уже не подходил. В его голове созревал план побега, он только оттачивал детали. Да, он не раз думал об Эли, вернее каждую ночь, и так и не решил, что же с ней делать. Через месяц она бы могла родить. Эли ловила его, где могла, и как могла, она не давала ему прохода, и это для Тома было очень важно, хотя он всегда находил лазейку, чтобы улизнуть. Ему нравилось, что та не останавливалась ни перед чем, не остыла за месяц, а настырно искала пути помириться. Иногда ему казалось, что она действительно любит его, а его поведение было простой ревность к ее развалинам, и ничего больше. Значит и он не перестал ее любить. Но в голове крутилось уйма сомнений, что мешало ему просто сесть и поговорить с ней, а может и действительно помириться.
В один день, когда заканчивался уже почти месяц их разлуки, Том возился на огороде, когда перед обедом ему захотелось в туалет. Но над ним, вернее над поляной, зависла черная туча, и вдруг пошел ливень, да не простой, а как из ведра. Он уже отошел в джунгли, но вода заливала ему глаза и одежду. Тут он и вспомнил про развалины, вернее, про ту комнату. Хоть какая, но крыша в ней была, а до развалин было рукой подать. Он бросился туда, и вскоре уже стоял в комнате. Вода попадала и туда, но только с двух открытых треугольников, ведь крыша, была немного сдвинута. Он сделал свое дело, а потом вспомнил об Эли. В комнате все было перекопано, но он чувствовал скат земляного пола к одной стене, даже чуть не поскользнулся. Он вспомнил, что пол и тогда был неровный, когда он впервые заглянул в эту комнату. Почему-то Луис подкапывался под одну единственную стену, отбрасывая землю к другой, противоположной. И видимо Эли продолжала делать то же самое.
Том развернулся, и уже идя к выходу, наступил ногой на мокрую в этом месте землю. Он потерял равновесие и упал, а потом покатился прямо к стене, у которой и велись раскопки. Дальше он помнил плохо. Он куда-то упал и больно стукнулся копчиком. Посмотрев наверх, он увидел в земле возле потолка единственную щель, как раз по толщине его тела, которую он сам же и сделал. Скорее всего, земля у стены просто обвалилась под ним, и он полетел в какую-то яму. Вокруг было темно, но он все же поднялся, и попытался достать до щели рукой, но не тут-то было. Яма, в которой он очутился, была в высоту метра два с половиной, и даже поднимая руку и становясь на цыпочки, он так до щели и не достал. Он попробовал сделать несколько шагов в разные стороны, но ни во что не уперся. Значит, яма была не только глубокая, но и широкая. А еще, он почувствовал, что хоть под ногами и была осыпавшаяся земля, пол был твердым, как каменным.
Глава 15. ПОЧТИ КОНЕЦ.
- Вот так ловушка! – вдруг со страхом подумал он. – Кричать бесполезно, кто его услышит? А вылезти самому – невозможно. Он потер копчик и присел, раздумывая над такой ситуацией. Не теряя из виду тусклый еле заметный свет из единственной, проделанной им щели, он встал, и сделал пять или больше шагов в одну сторону, просто наугад, пока не уперся рукой в какую-то гладкую стену. – А вот и продолжение стены сверху, - догадался он, - недаром он уже тогда подумал, что стены комнаты уходят под землю. Но что это ему давало? У него не было ничего, даже веревки, хотя за что он мог зацепить ее? Он вернулся на прежнее место и опять сел. Делать было нечего, оставалось ждать чуда.
Он чуть не уснул в темноте, пока откуда-то сверху не послышался голос Эли.
- Том, что случилось? Ты – живой? – Ее голос сквозил тревогой. Он поднялся на ноги.
- Осторожно! – крикнул он в сторону щели, - там скользко! Я поскользнулся и упал в яму. Живой. – Усмехнулся он. – Только как выбраться?
- Боже, я так и подумала, что что-то случилось, когда ты не пришел на обед. Может тебе скинуть лиану? Дождь уже кончился.
- И ты, на последнем месяце беременности меня вытащишь? – с ироний крикнул он. – Хотя вот что. Вернись на поляну, и брось мне из сумки зажигалку, а по пути собери щепки. Я хотя бы смогу оценить обстановку, куда я попал.
Через пять минут она вернулась и вниз к ногам Тома упала зажигалка и куча сухих веток.
- Что еще? – послышалось сверху.
- Подожди, дай оглядеться. – Он уже разжигал маленький костер. Когда свет стал ярким, он оглядел комнату, и внезапно затаил дыхание. То, что он увидел, не могло бы ему просто померещиться. Да, это была комната, полом ей служила похожая цельная каменная плита. Только из нее в разные концы шли два высоких тоннеля, и он подошел к началу одного из них, захватив горящую ветку. Ее пламя склонялось именно туда вглубь, значит, тяга была туда. Высота тоннеля была не меньше высоты самой комнаты, стены были ровными и гладкими, но покрытье толстым слоем пыли. Пол был тоже каменный, но вдруг Том присел. Каменный пол был тоже покрыт пылью, но на ней был явный отпечаток настоящего ботинка или туфли. Чуть дальше был виден такой же отпечаток. Они тоже запылились, но еще были заметны, и довольно четко. Тоннель проходил и в другую прямо противоположную сторону, как бы продолжаясь через комнату. Он так же сел и посветил с другой стороны, но никаких следов на полу не было, только старая толстая пыль. И пламя от ветки наклонялось не внутрь, а к противоположному ходу в туннель.  – Вот куда делся наш Дон Луис, - сразу пришло ему в голову. – Но где же он спустился? Так же как и он, или есть другое место? И, значит, Эли была права насчет тоннелей?
- Что там? – услышал он взволнованный голос девушки.
- Послушай, - крикнул он, - там, на поляне за бревнами, есть два нетолстых деревца, которые я срубил, расчищая поляну. Они длинные, но не очень тяжелые. Найди их, и постарайся мне опустить оба, как лестницу. И еще мне будет нужна лиана, и покрепче. Сможешь? Только не напрягайся, носи по одному деревцу. И скинь мне потом мачете.
Эли появилась только через полчаса, видимо долго искала. Сначала она спустила один ствол, а потом сходила за вторым. За ними к Тому полетел конец лианы, а уж потом упало и мачете.
- Теперь подожди, - крикнул он, - пока я что-нибудь не сделаю. – Если еще есть сухие палки, скинь мне немного, а то те уже почти сгорели. – Ветки полетели через пять минут, и в комнате опять стало светло.  Том поставил два ствола параллельно друг другу, под углом, как лестницу, и они впритык доставали до щели. Посередине, он вставил обломок толстой ветки, а потом стал обматывать лестницу лианой так, чтобы по ней можно было бы хоть как-то забраться наверх. Когда он все закончил, огонь уже опять потух. У него в руке еще остался длинный кусок лианы, и он осторожно полез вверх, медленно ставя ногу на лианы между двумя стволами деревьев. Толстая палка, как распорка, не давала им сблизиться.
Наконец, он достиг щели, и увидел настороженное лицо Эли.
- Держи лиану, - просунул он ей один конец, - если что, тяни, только не сильно, а то родишь прямо здесь же. - Он поднялся еще выше и просунул голову в щель. Потом ему удалось сделать то же самое и с туловищем, оставались только ноги. – Тащи, - попросил он ее, а сам, держа в одной руке другой конец лианы, второй рукой цеплялся, вернее, вонзал пальцы в наклонную землю и подтягивался.
Минут через десять, они уже сидели рядом и отдыхали.
- Спасибо, Эли, - грустно сказал он. – Если бы не ты, не знаю, нашел бы меня кто-то и когда? Кстати, а как ты вообще меня нашла?
- Просто ты не пришел на обед. Перед ним был ливень, а потом дождь кончился, и девушки решили, что пока земля не высохнет, они не продолжат лепить лепешки, и разбежались по хижинам. Я заволновалась, но ты не появился и через  час, и тогда я почуяла недоброе. Я побежала по тропинке на поляну, но тебя там не было. Да, у меня возникла мысль, что вдруг ты ушел из племени. Но у тебя доброе сердце, и я не могла поверить, что сделаешь это просто так, не оставив мне хоть записки или не попрощавшись. Тогда я начала искать тебя по кромкам джунглей, а потом вспомнила про ливень. Я осмотрелась, но не нашла места, где бы ты мог укрыться. И вдруг вспомнила про комнату на развалинах. Там была крыша, и я побежала туда. А потом, заглянув вовнутрь, я увидела у одной стены обвал, будто что-то или кто-то съехал по наклону земли прямо в образовавшуюся щель или отверстие. И тогда я тебя и позвала.
- Молодец, - поблагодарил он.
- Том, хоть сейчас, мы можем поговорить? – попросила она. – Я просто молю тебя, чтобы ты мне поверил в последний раз. Клянусь нашим ребенком, что….
- Верю, - просто сказал он. - Только ты сама должна подумать и решить раз и навсегда, что для тебя главнее. Я, как и Стив, буду согласен с любым твоим решением. И еще, раз ты клянешься ребенком, то я не буду шутить. Если ты отдашь предпочтение семье, и нарушишь слово, я заберу у тебя ребенка, и оставлю тебя одну. Подумай, это серьезно. Ты знаешь, что в этом случае в племени все станут на мою сторону.
- Я уже все давно решила, еще до того, как мы попали в этот поселок. Просто бес попутал. И я согласна на твое условие. Я очень долго думала, я все время думала, и у меня нет, и не было сомнений, что даже не ребенок, а ты – самое главное в моей жизни. Том, милый, к черту эти развалины! Надеюсь, что я их вижу в последний раз, будь они прокляты!
- Смотри, - грустно сказал он. – Я тебя за язык не тянул. Давай забросаем эту щель ветками, а сверху засыплем землей. Я не хочу, чтобы кто-то еще увидел этот ход.
- Какой ход? – ее брови выгнулись.
- Ну, эту чертову яму, - сразу поправил он.
Через полчаса все было готово, и только сейчас Том заметил, что уже было темно.
- Черт! – сказал он в сердцах. – Что сказать вождю?! Я-то ладно, а вот ты?
- Мне все равно, - улыбнулась она. – Главное, что ты опять на свободе, и мы с тобой помирились, разве нет? – спросила она затаенным голосом.
- Да, дорогая. А теперь пошли, только умоюсь. Я весь в земле.
Они быстро вернулись в поселок, но костер уже горел, а племя окружило его кольцом и ужинало. От толпы отделился вождь и направился в их сторону.
- О яме – молчок, - предупредил Том, - остальное беру на себя.
- Что случилось? – спросил вождь, подойдя и глядя только на Тома.
- Извините, - тихо сказал Том, - перед обедом пошел дождь, я уже собирался идти обратно, но поскользнулся и упал прямо в джунгли, стукнувшись головой о ствол поваленного дерева. Дальше ничего не помню. Если бы ни эта женщина, я бы и сейчас там лежал.
- А какое ты имела право покинуть территорию племени? - повернулся он к Эли, но спросил обычным тоном.
- Я заметила, что он не пришел на обед, и потом не появился. Я очень испугалась и побежала ему на помощь. – Она склонила голову и ждала.
- Но ведь ты могла попросить любого охранника? – сказал тот. – Разве ты еще не знаешь порядок?
- Знаю. Извините меня. Я просто очень за него испугалась и не подумала. Просто бросилась бежать, что было сил. И долго его искала, пока не нашла. Он ведь мог умереть.
- Ох уж эти женщины, - вздохнул вождь. – Конечно, я должен был бы тебя наказать, но ты помогла мужчине.
- По дороге обратно я сказал ей то же самое, я помню порядки. Но она пообещала, что сама уберет весь урожай  с поляны, если только вы ее простите.
- Значит, она тебе опять нравится? – удивился тот.
- Она хорошо работает, - Том пожал плечами. – Пусть собирает урожай, все легче, чем одному.
- Ладно, - задумавшись, сказал вождь. – Но ей же скоро рожать? Хотя, через месяц начнется сезон дождей, надо спешить. До сезона с поля надо убрать все, что выросло, иначе потом все сгниет. Пусть работает до родов, а ты будь начеку.
- Спасибо! – сказали оба в один голос.
- Завтра заберешь ее собой. Только никому ни слова о случившемся. Иначе все разбалуются, как она. Мне нравятся белые мужчины, только они слишком мягки к женщинам.
- Конечно! – Заверил его Том.
- Идемте ужинать. – Вождь развернулся в сторону костра. – Голова болит? – спросил он у Тома.
- Уже проходит, - скривился тот.
После ужина Том направился прямо к своей хижине, ведь у него должна была еще болеть голова. А Эли поплелась на проповедь.
Всю ночь он думал о той комнате, горя желанием все рассказать Эли. Но потом он решил, что сделает это, только в нужный и подходящий момент. Честно говоря, ему было страшно возвращать ее к той теме, о которой она поклялась забыть. И ей надо было дать время.
- Расскажу после родов, - подумал он. – К тому времени у нее появятся новые заботы.
Поверил ли он ей сегодня? Наверное, да. Или постарался поверить. С этим он и заснул.
Глава 16. РОЖДЕНИЕ.
Утром оба были уже на своем участке. Неожиданно Том развернул ее к нему спиной и спросил:
- Где растения выше всех на нашем огороде?
Та задумалась, но потом только склонила голову.
- Не помню, милый. Да, я знаю, что огород меня не интересовал, если даже тебя….
- Закончим на этом, - усмехнулся он. – Надо приниматься за работу. Нам надо успеть и до сезона дождей, и до родов. Это было бы идеально.
- Нет! – она даже попыталась топнуть ногой. – Ты мне и так вчера помог с вождем. Значит, как вождь сказал, так и сделаем.
- Но с твоим животом….
- Не волнуйся, я буду ползать на коленках.
- Но ты же не поверишь, что я буду сидеть на бревне и смотреть, как беременная мать моего ребенка ползает по огороду?
- Ты можешь носить урожай в поселок, - улыбнулась та. – Кстати, мне кажется, вождь тебе доверяет безмерно.
- Помнишь, я сказал тебе, что нам еще не раз пригодится его доверие?
- Помню. Ты у меня всегда предусмотрительный и дальновидный. Но вдруг, он сюда заявится, и увидит меня без работы? Так что не спорь.
- Ладно, так и порешим. – Усмехнулся Том.
День пролетел быстро и с пользой. Том делал ходки в поселок, и в одной из хижин складывал урожай. Тот же старик, что выдал ему тогда семена, что-то считал и записывал. К вечеру оба устали, поужинали, и без проповеди разошлись по своим хижинам.
- Ты меня ни разу не поцеловал, - с укором сказала перед уходом Эли. – Мы же помирились?
- Да, - улыбнулся он, - я это сделаю сразу же после родов.
Ливни стали чаще, а они работали на своем участке все быстрее, хотя живот Эли очень волновал Тома. Но всему есть конец, и в один день Том привел на опушку самого вождя.
- Прекрасно, - сказал тот. – Уже через неделю или раньше каждый день будет идти дождь. Мне доложили, что у тебя очень хороший урожай, даже больше чем на других участках земли. Я доволен за тебя и никогда в тебе не сомневался. Скоро? – показал он рукой на Эли.
- В любой день, - ответил за нее Том.
Этот день наступил завтра. В хижине, где жила Эли и другие девушки, было необыкновенно оживленно с самого утра. Туда же направилась и самая старая в племени женщина. Том понял, что к чему, и ходил вокруг да около примерно до полудня. Неожиданно из хижины появилась старушка и направилась прямо к нему. В руках у нее был небольшой кожаный сверток.
- Боже! – Тома охватило какое-то новое чувство. – Неужели…?
- Ваша дочь, - улыбнулась та. - Здоровая, целая и невредимая.
- А мама?
- Роды прошли легко. – Она подала ему сверток. Из него было видно только маленькое розоватое личико. Редкие волосики были просто белого или какого-то светло-прозрачного цвета. И это чудо сладко спало.
- Никогда не принимала такие роды, - еще раз улыбнулась та, - вернее никогда не видела таких белых детей.
- А к ней сейчас можно? – спросил Том и показал глазами в сторону хижины.
- Лучше всего ближе к вечеру, когда она отдохнет. – Она забрала сверток и медленно пошла назад. – Поздравляю! – вдруг крикнула она обернувшись.
- Вот так, старый ты Том! – улыбнулся он. – Успел стать отцом еще до сорока!
Этот день тянулся очень долго, но, не выдержав, Том отправился в знакомую хижину через час после обеда. Его впустили, и в темноте он сразу же увидел подстилку, на которой лежала Эли, направившись прямо к ней. Не говоря ничего, он наклонился и крепко поцеловал ту в губы. У Эли улыбка растянулась чуть ли не до ушей.
- Не раздави малышку, - шепнула она. – У нее обед, или ужин. Я же выполнила свое обещание?
Только сейчас он разглядел, как к соску прилипло маленькое светлое существо.
- Я очень люблю вас обеих, - улыбнулся Том.
Потом они еще долго просто болтали. Оказалось, что роды прошли удачно, да и вес, и здоровье девочки были без каких-либо отклонений.
- Ко мне уже многие приходили. Никто еще не видел белого ребенка. – Эли усмехнулась. – А ты как? Не собираешься сбежать? – лукаво спросила она.
- Нам надо будет серьезно поговорить, - вдруг очнулся Том. – Когда сможешь вставать.
- Поговорить? – ее глаза забегали. – О чем, милый?! Хоть намекни.
- Все нормально, не волнуйся. Просто поговорить. Кстати, как ты решила ее назвать?
- Предоставляю это право тебе, и никому больше.
- Я просто не знаю, - растерянно задумался Том. – А знаешь, какая мне пришла мысль? Позови вождя, и попроси его дать пару имен, чтобы мы выбрали. Пора бы учиться и подхалимничать. – Улыбнулся он. – Она же у нас необычная, из племени. И имя должно быть необычное. Естественно, мы не назовем ее какой-нибудь барракудой.
- Ладно, - просто сказала та, - так я и сделаю. А то вождь и так на меня злой.
- Не злой, а справедливый. Пойми его, он же вождь, и должен следить за порядком и выполнением всех законов племени. Лично я его хорошо понимаю.
- Ты – его любимчик! – рассмеялась она. – Хочешь, мы можем поговорить хоть сегодня, после кормления? Здесь все очень просто, мне все помогают, а завтра переведут в другую хижину, женщин с детьми.
- Тогда завтра и поговорим.
Оба не заметили, как пролетели два часа, и Том, поцеловав обеих, вышел. На ужине Эли не было, ей отнесли еду прямо в хижину. Но после ужина он заметил, как вождь заглянул в ее жилище, наверное и тому было интересно посмотреть на белое чудо.
Наутро Эли сама пришла к нему, видимо предстоящий разговор очень ее заинтриговал. Он позвала Тома, не заходя к нему, и он быстро вышел. Умывшись, он просто отошел с Эли подальше от всех и оба сели на траву.
- Не волнуйся, я ее уже покормила, и она спит. У нас есть три часа, а то и больше. Хватит?
 - Эли всматривалась в лицо Тома.
Тот задумался. Начинать надо было медленно и постепенно, у него не было и мысли выложить ей все сразу.
- Дорогая, - вздохнул он, - какие у тебя планы на будущее?
- Можешь не спрашивать, - сразу же ответила та. – Я полностью согласна с любым твоим планом, если я буду рядом с тобой. А если и с малышкой – то можешь меня ни о чем не спрашивать. А что? А у тебя какие планы?
- Свалить отсюда, - просто ответил он. – Только когда и куда? Тут мне и нужна твоя консультация. – Он повернулся, ища глазами любую тонкую палочку.
- Значит, будем готовиться? – безо всякого удивления, спросила она.
- Сначала вот что, - он подвинулся к кусочку земли без травы. – Я схематично рисую Бразилию, - он что-то очертил палочкой. – Примерно так. Отсюда, - он сделал в земле дырочку поглубже, - вы отправились в свою экспедицию. А здесь, - он сделал еще одну, - очень приблизительно мой самолет вернулся на континент, и пошел вглубь него, а потом я выбросился с парашютом, и попал в то племя. Не знаю, может самолет летел прямо вглубь, а может наискосок…. Вопрос таков: где мы сейчас находимся? Хоть приблизительно, плюс минус двести километров. – Он посмотрел на нее и продолжил. – Я не географ, но много думая об этом, я бы поставил нашу точку тут, - он ткнул палочку в землю, и она стояла как флагшток. – Где-то в середине между Атлантическим океаном и Перу, примерно на этой параллели. К сожалению, та старая карта показывает лишь узкую часть Амазонки. И лишь до нашего места, не дальше. Меня интересует, что скажешь ты, дорогая? Вот тебе еще щепка, вставь ее в любое место, и не смотри на мое.
Эли задумалась и надолго. Она очнулась минут через десять, взяла щепку и воткнула ее не так далеко от флагштока Тома, только немного ниже и ближе к Атлантическому океану.
- Не знаю, но мне кажется так, хотя я могу ошибаться. – Она посмотрела на него. – Между нашими ориентирами не более ста километров разницы. Можно взять что-то среднее.
- Хорошо, - вздохнул он. – С этим покончено. Следующий вопрос: по-твоему, мнению, желательно возвращаться к океану через джунгли, или плыть на плоту в перуанскую часть Амазонки, меняя планы по ходу событий?
- А ты как думаешь? – спросила она. – И еще, ты не обижайся, с дочкой или без?
- Конечно с дочкой, но это будет третьим вопросом. И не спрашивай меня, я потом тебе все скажу, и как всегда честно.
- Если мы хоть и приблизительно правильно определили наше местонахождение, то получается, что до океана немного ближе. Тем более, нам надо будет лишь добраться до первого цивилизованного племени, а там нас доставят или на каноэ, или на кораблике. Получается ближе, но труднее. Ты же знаешь, что такое идти через непроходимые джунгли, да еще и с ребенком. Такой переход, хоть он и короче, может занять гораздо больше времени, чем другой. Естественно, что плыть на плоту несоизмеримо легче. Только мы понятия не имеем, как дальше идет та река. Хорошо если прямо, а вдруг она сворачивает вверх или вниз? Я вообще не имею понятия о той части. – Она серьезно вздохнула.
- Так что бы ты выбрала? – настаивал Том.
- Милый, для меня это – тупиковый вопрос, два варианта со своими преимуществами и недостатками. Мне кажется, что идти надо туда, где нас будет ждать удача.
- Мудрое решение, - рассмеялся Том. – Так бы и я сказал, если бы знал, где она нас будет поджидать. И в том, и в другом случае, нам придется самим искать встречи с племенами, ведь есть что-то надо. А сколько примерно от нашей точки до океана, и сколько до Перу?
- Ты меня убил, дорогой, - она растерялась. – У меня нет общей карты.
- А с какой скоростью идет пешеход через джунгли? – задумался Том. – Наверное, полкилометра в час, если хорошо махать мачете, а может и больше. А сколько вы шли, пока вас не взяли?
- Ой, милый, дай мне вспомнить. – Она задумалась, и зашевелила губами. – Учитывая корабль, каноэ и переход через джунгли, все заняло полтора-два месяца. Считай, что два месяца до нашей точки, ведь после обезьян мы еще отдалились. Не забудь, что неделю мы плыли на корабле, а потом две недели на каноэ. Конечно, с остановками. Может даже и два с половиной месяца всего. Мы шли целый день, а спали или отдыхали примерно девять часов в сутки. Все это – в среднем.
- То есть, полтора месяца по джунглям? – теперь уже высчитывал Том. – Пятнадцать часов ходьбы в день умножим на сорок пять дней, и разделим на 0,7 километра в час, получается девятьсот километров. Что-то пляшет, правда милая? Ведь ты сказала около тысячи. К сожалению, это единственный и грубый расчет, который можно сейчас сделать. Если плыть на плоту в сторону Перу, то скорость будет естественно больше, три, а то и пять километров в час, раз в семь быстрее, чем по джунглям. Хотя все будет зависеть от скорости течения, и какие петли будет делать река. И еще одно, за два месяца, даже по вашему пути, мы не успеем вернуться даже до каноэ. Ваши мужчины, наверное, менялись, а в нашей группе мужчиной буду я один, и в ней еще будет ребенок. Так что, километров двести пятьдесят-триста. То есть, около трех месяцев по джунглям. Да…. – он задумался.
- Тогда, может по реке? – спросила Эли. – А в центре Амазонке нет цивилизованных поселков, деревень или городов?
- Манус и Сантарем, - вспомнил Том, - я хорошо знал карту Бразилии. - И, кстати, если наши флажки в чем-то правильны, то ближе всего к нам именно Сантарем, а это – городок, или просто большой цивилизованный поселок, но он - севернее. Только я понятия не имею, в какой стороне от нас он находится, если даже и предположить, что он на севере Амазонки. Я бы не делал на него ставку, не имея под рукой нормальной карты. А еще бы я добавил Венесуэлу, Гайану и Французскую Гвиану, три страны, которые, на мой взгляд, отсюда раза в два ближе, чем океан или Перу, только они все на севере, а уж стороны света мы можем определить.
- Тогда в чем вопрос, Том? – спросила она. – Если дотуда путь в два раза ближе, зачем рисковать? Пойдем на север и все. Не найдем этот твой Сантарем, но любую из трех стран мы же не можем пропустить? Это не три месяца, а полтора. И не тысяча километров, а пятьсот, а то и меньше.
- Согласен. Хотя и полтора месяца это немало. А если там нет племен? Без еды мы выдержим неделю, это – максимум. Конечно, мы прихватим с собой кое-что, и побольше. Но все равно это риск. Воду в джунглях мы найдем, хоть как, но я залезу на кокосовую пальму.
- Риск будет в любом случае, - Эли взяла его за руку. – Значит, на север? И когда?
- А ты когда сможешь? – спросил он.
- Хоть завтра, - улыбнулась она. – Тут такое дело. Если нам дождаться, пока девочка подрастет, и сможет быстро ходить, это года три, не меньше. И ее тоже надо будет кормить. Сейчас же, я могу сплести для нее рюкзак, ты же видел, как местные носят детей? За спиной, в сплетенных из лиан сумках, подстилая сухую траву. Она еще маленькая и легкая, и ей не нужна еда. Я понесу ее с собой. Том, у меня всегда было много молока, и сейчас будет не меньше, вот и ее еда. А кормить ее можно до года, даже дольше, пока молоко не кончится.
- До года? – улыбнулся он. – Ведь мы же говорили о полутора, максимум двух месяцах. Это – неплохая идея, хотя маму нужно будет эти два месяца усиленно кормить, иначе, откуда она возьмет молоко?
- Возьмет, - улыбнулась та. – Ты еще не знаешь эту маму. Том, - она замялась, - а тебе не страшно? Два месяца втроем в джунглях….
- Конечно, страшно. – Сознался тот. – Я даже представить себе этого не могу. Только до конца жизни я в племени не останусь. Ладно, Эли, я предложу тебе другой, фантастический план, как выйти к цивилизации за десять дней и по асфальту.
У той просто отпала челюсть.
Глава 17. СУМАШЕДШИЙ ПЛАН ИЛИ АВАНТЮРА.
- Дорогая, когда ты мне рассказывала о подземных городах, тоннелях и прочих невероятных находках, иногда я внимательно тебя слушал, а часто рассеянно.
- Том! – Эли вдруг подскочила. – Хватит об этом! Я уже все забыла и выкинула из головы даже мельчайшие детали! И я же тебе пообещала, разве ты мне не поверил?!
- Сядь, - улыбнулся тот. – Ты неправа. Я никогда не запрещал тебе все это забывать, и не думать о твоей профессии, разве нет? Я просил единственное: чтобы ты проводила с семьей не меньше времени, чем с твоими раскопками. Тогда это касалось меня, а теперь – нас обоих: меня и дочку. И не надо так реагировать. Мне нужна твоя помощь, твоя голова, знания и советы. Ты же не откажешь мне в этом?
- Нет, конечно…. – Замялась она. – Только мне бы хотелось говорить обо всем, кроме….
- Тогда помоги нам троим, и забудь о своем клине. – Том вздохнул и в деталях рассказал ей историю своего времяпрепровождения в той яме, вернее комнате, на развалинах. Эли слушала затаив дыхание, пока тот не окончил.
- Это – невероятно! – Откинулась она. – Фантастика!
- А теперь поставим себя на место Луиса. – Продолжил Том. – Неважно, каким образом он попал в ту подземную комнату. Важно, что там были его следы, и никого больше. И пошел он как разумный человек, по тяге воздуха, а не против. Случайно ли он туда попал, или нет, это другой вопрос. Но ведь его карта появилась в мире. Там такой слой пыли, будто по этому тоннелю не ходили уже тысячелетия. И я почему-то верю, что он добрался до нашего мира, вместе с картой. А теперь посчитай: обычно человек идет не спеша со скоростью три километра в час, если спешит – то пять. Допустим, нам надо пройти триста километров по гладкой ровной каменной дороге. Разделив на три, получится сто часов, или четыре-пять дней. Если спать, выбираться по пути за едой и водой, и так далее, пусть десять дней. Мне кажется, что он готовился к этому походу, ведь единственное, что там надо, это огонь. Я запросто унесу за плечами сухие ветки, и их хватит на десять дней, ведь когда мы будем спать, огонь не нужен. И простые лепешки, бананы и кокосовые орехи я тоже унесу в руках, в сумках. То есть, я унесу все, что нам будет нужно для этого перехода, если нам не надо будет вылезать за водой, продуктами и ветками наружу, весь путь займет неделю. Ты представляешь?! Куда идти? Ничего проще, как по его же следам. Вот и все, дорогая. Что скажешь? – Том улыбнулся. В эту минуту он верил в свою идею почти на сто процентов.
- Боже, Том! – Эли еще не могла прийти в себя. – Как тебя угораздило туда упасть? Может это был знак Божий? Неделя, и мы уже дома? Ты не верил в мои сказки, а теперь мне очень хочется поверить в твою. Я верю в тоннели, о них написаны сотни трудов и книг. Они разные, грубо выкопанные, хорошо сделанные, и даже как этот, произведения горного искусства. Вернее, подземельного. И они располагаются на разных ярусах под землей, а некоторые - совсем глубоко. Сетью тоннелей опутана все подземельная часть планеты. Они соединяют города, озера, горы и вулканы. Это какая-то паутина. И никто не знает, ни для чего, ни когда, ни кто их прорыл. Но то, что они есть, твой рассказ – это уже доказательство скорее тебе, чем мне. Да, твоя логика мне нравится. Луис не исчез и не испарился, он вернулся в свой мир то туннелю, все идеально сходится, я даже не могу найти, в чем можно сомневаться. Ты меня просто убил! Но почему ты не рассказал обо всем раньше?!
- Всему свое время. К тому же я не знал, как ты к этому отнесешься. И последнее. Мы можем спуститься туда только один раз, та лестница осталась там же. Но выбраться оттуда нам уже не удастся, если, конечно, нас не будут ждать мужчины из племени. Было бы лучше, как-то засыпать эту щель в той комнате, только не знаю, удастся ли.
- Том, - девушка вдруг напряглась, - а если мы дойдем не до выхода, а, например, до скелета Луиса, что тогда?
- Тогда, кто-то забрал у него из рук карту. А значит, будут другие следы. Какая нам разница, чьи именно? Главное не заблудиться.
- Милый, я буду думать об этом весь оставшийся день. Нет, я уже согласна, только все настолько фантастично! А если мы за два дня подготовимся, то на третий уже можно бежать?
- Можно, - Том развел руками, - и желательно утром. Не забудь, что скоро сезон дождей. Мне бы не хотелось идти по лужам или покалено в воде, ведь вода может просачиваться сверху, откуда я знаю?
- Тогда, может послезавтра? – осторожно спросила она. – Завтра все подготовим, хотя и готовить-то нечего. Я займусь лепешками, наберу их побольше, а ночью сплету сумку для малышки. Не волнуйся, я уже набила руку. Две сумки у нас есть, ты постараешься запастись кокосами, а мачете и нож у нас остались, зажигалка тоже, лишь бы она нас не подвела.
- Карта нам уже не нужна, пусть останется в племени. – Продолжил он. - А наломать кучу сухих палок я могу и здесь же недалеко, на это уйдет час, не больше, если не будет дождя. Все сложим в комнате на развалинах, чтобы не намокло. И я все же оставлю вождю маленькую записку с одной фразой: - Спасибо за все, мы ушли домой. - Это, чтобы они нас не искали, как тогда Луиса.
- Том! – Эли хлопнула себя полбу. – Я же забыла рассказать тебе что-то интересное. Ко мне на минуту зашел вождь, и я попросила его дать нашей дочке имя. Попросила от нас обоих. И знаешь что? Он улыбнулся, и вдруг произнес: Сели.
- Сели? – удивился Том, - на местном языке это – маленькое белое облачко. Но это же прекрасно! Сели – Селина - Селинка. А наша дочка такая же беленькая, маленькая и воздушная. Как ты, не против? Лично я – за.
- А я за двумя руками. – Оба рассмеялись и обнялись. – Ладно, я побегу. Значит на послезавтра утром?
- Так точно, мой генерал, - весело сказал Том, хотя его сердце екнуло.
Завтрашний день пролетел быстро и незаметно. Они редко встречались, перекидываясь лишь парой слов. А вечером сидели у костра и докладывались друг другу. Все было готово и сложено в комнате на развалинах. Том показал ей прощальную записку вождю.
- Шкуры! – вдруг вспомнила Эли. – В подземелье всегда холодно. Мы их опять наденем, как тогда. А Сели я тоже сделаю, из той, на чем я тогда рисовала и писала.
- Молодец, - обрадовался Том. – Это важная вещь. Они обе у меня в хижине. Договоримся так, кто первый встанет – будит другого. Естественно, не заходя в хижину.
- Я встану первой, или Сели меня разбудит.
Наконец, они разошлись по домам, но Том смог уснуть только за полночь.
Наутро его действительно разбудила Эли, держа на руках Селинку. Том быстро умылся, свернул две шкуры, оставил в углу записку и вышел из хижины. Он еще раз осмотрел свой бывший дом, и быстро пошел к тропинке, рядом с Эли. Было еще рано, и в поселке было пусто. Дойдя до поляны, они сразу же свернули в джунгли. На развалинах, оба по очереди заглянули в комнату: все было на месте. Вязанка сухих палок была очень толстой, но легкой, и Том вдобавок перетянул ее лианами так сильно, что она выглядела как веник. В одной сумке были кокосы и лепешки, в другой – бананы, фрукты и все остальное. Нож Том вложил в ножны, а мачете держал в руке. Эли постаралась на славу: она не только сплела рюкзак, но и застелила его свежими мягкими листьями. Еще одну пачку листьев она взяла про запас.
- Сначала спущусь я без шкур, иначе мы их запачкаем. – Он уже давал распоряжения, и Эли внимательно слушала. – Потом ты подашь мне сумки и шкуры. Следующей будет Сели, только очень осторожно. Ты спустишься последней. Может как-то спрятать этот лаз? Хотя, какое нам до него дело, если его даже и обнаружат. И последнее. Ты с Сели пойдешь первая, у тебя должны будут руки быть свободны, ты будешь светить зажженной палкой. Я же пойду сзади с двумя сумками. Не возражай, они не такие уж тяжелые, как тебе кажутся, справлюсь. Тем более я неплохо накачался на огороде.
- Спускаясь, я могу оставить перед проходом какую-нибудь ветку с густыми листьями, просто потяну за нее до входа. Все будет не так видно.
Том вышел, и обломал подходящую ветвь с какого-то дерева.
- Все, я пошел, - сказал он и стал медленно спускаться на животе. – В руке у него был конец лианы, а второй  - держала Эли. – Он нащупал ногой свою примитивную лестницу, и осторожно спустился на пол. Потом немного поднялся, доставая рукой до щели. – Давай вещи, - крикнул он. - По одной.
 Когда все было спущено на пол, он аккуратно принял Селинку, завернутую в шкуру, и бережно положил ее на пол, вернее на две уже спущенные шкуры. И последним этапом была девушка. Она тащила за собой ветку, и отпустила ее лишь тогда, когда та коснулась стены.
Начало побега закончилось без происшествий. Но это было лишь началом.
ЧАСТЬ 3. ПУТЬ ДОМОЙ.
Глава 1. НАЧАЛО ПУТИ.
- Милый, - глубоко вздохнув, сказала Эли, - тут так темно! Давай-ка, сначала разложим маленький костер, чтобы осмотреться. И вообще, лучше нам еще раз поговорить, даже без костра.
- Поговорить? – удивился Том. – О чем? У тебя появились какие-то сомнения? Но, если я разожгу костер, или просто подожгу и дам тебе одну ветку, ты увидишь и следы ботинок, и куда идет тяга воздуха.
- Я не сомневаюсь в этом, - уверенно ответила та, - дело в другом. У меня не все складывается в голове. И эта проблема у меня появилась только сейчас.
- Когда назад уже нет дороги? – усмехнулся он.
- Дорога есть, хотя без помощи извне нам не выкарабкаться, но я этого не хочу.
- Ладно, - спокойно сказал тот, - давай сядем и поговорим. Время у нас есть. А потом, разожжем костер. Сдвинься чуть подальше, где нет на полу земли, и я подстелю шкуры.
Малышка спала, и они уселись поодаль того места, где спустились в эту комнату.
- Дорогой, - начала Эли, - у меня вдруг появилась в голове уйма вопросов, хотя это странно, почему я не подумала об этом раньше. И вопросы абсолютно разные….
- Начинай, - нетерпеливо сказал Том. – Это хорошо, если у нас обоих не останется сомнений, ведь этот путь выглядит как авантюра, хотя, вроде, как и обоснованная.
- Во-первых, давай вернемся к Дон Луису. Здесь, на мой взгляд, очень много сомнительного. Ты говорил, что он прожил в племени около десяти лет. Почему так долго, чтобы потом смотаться через тоннель и за неделю вернуться в цивилизацию? Мы здесь находимся около трех месяцев, и о племени знаем почти все. О развалинах, кстати, тоже почти все, вернее, об их верхней части. Пусть я бы продолжила копать и нашла бы еще пару артефактов, а что дальше? Да, он тоже нашел ту змею, но почему-то подарил ее вождю. Значит, вместо того, чтобы забрать ее в цивилизацию, он от нее избавился?
- Это – странно, - во тьме кивнул головой Том, - согласен, хотя, что мы можем знать, зачем он вообще сюда пришел, и почему ушел через десять лет?
- Если о нем есть запись в архивах Ватикана, это был непростой поход. Тем более что сведения именно о нем нашли случайно, не в общей регистрационной книге. Может, у него было какое-то особое специальное задания? Ватикан – это целое государство, в нем не меньше секретных отделов, чем в КГБ или ЦРУ. А про секреты мирового масштаба я вообще молчу, большинство из них до сих пор покоятся в каких-то особо секретных хранилищах, может даже неизвестных самому Папе.
- Да ну? – удивился тот.
- Именно так. И вообще, как один человек, без карты, дошел сюда целым и невредимым, сделав тысячу километров? Ведь тогда еще не ходил пароходик, который нас подбросил, может на сотню километров вперед, и племена были совсем другого настроения. Не думаю, что вот так, первому встречному, они помогли сделать еще бросок на сотню километров на их каноэ. Случайно ли, вообще он нашел эти развалины, или он шел именно к ним? Ту карту, которую мы оставили в племени, Дон Луис нарисовал уже, будучи в племени, ведь шкуры совпадают, вернее метод их выделывания. А может у него была другая карта, и шел он именно по ней, и именно сюда? И не для того, чтобы познакомиться с этим племенем? Чем оно уж такое отличительное от других, чтобы пройти к нему тысячу километров по джунглям? Ты сам видел, обычное тихое и неприметное племя, таких десятки на первых ста километрах от входа в джунгли.
- Как-то странно, - задумался Том и кивнул, - во многом я с тобой согласен. Но что это меняет для нас в нашей ситуации? Пусть он шел с другой картой по специальному заданию Ватикана именно к этим развалинам, а племя просто подходило ему и по расположению, и, давая еду и воду, а в конечном итоге время, и долгое, ведь десять лет – это очень много. Что можно делать здесь десять лет!? Я еле три месяца выдержал, хотя люди здесь хорошие. Но какой стороной на нас сейчас все это влияет? Да и вообще, у нас есть его следы, и мы думаем, что по ним мы быстро выйдем куда-нибудь в цивилизованный мир.
- А я бы не удивилась, если бы мы нашли здесь не только уходящие отпечатки его обуви, но и приходящие, вернее те ….
- Ты думаешь, что он пришел сюда тоже по тоннелю?! – прервал ее Том. – И не шел по джунглям? Даже как-то не укладывается в голову. Неделя сюда, неделя обратно….. – он задумался. – Но что он делал здесь десять лет?
- Вот именно! Прости меня Бог за такие слова, но за десять лет даже курица выучила бы наизусть Ветхий и Новый заветы. Нет, - задумчиво растянула она это слово, - здесь что-то совсем другое. Представь такую картину. Он выбирает себе участок ни в поселке, а в джунглях, подальше от лишних глаз. Да, он сеял и собирал урожай, как мы. Но ведь и у нас были недели с кучей свободного времени, когда на участке просто нечего было делать. А то, что он все время возвращался затемно? А сезоны дождей, когда на участке вообще делать нечего? Короче, как минимум половину этого времени, то есть пять-шесть лет он провел…. – она сделала паузу, - под землей, начиная с того места, где мы сейчас находимся. Или вообще, с любого другого.
- Но….
- Я знаю, что ты скажешь. – Прервала Эли. – Ты думаешь, что он потратил годы на поиск входа в тоннели? Даже если он и пришел через джунгли именно к этим развалинам, найти вход в эту комнату заняло бы месяц, не больше. А если он пришел по тоннелю, то он и не искал никакого входа. – Том не видел, но ему казалось, что в этот момент Эли всматривалась в его лицо.
- Дорогая, - у него закружилась голова, - почему ты все это рассказываешь только сейчас, а не до спуска? Но не это для меня главное, а то, к чему ты ведешь. Я чувствую, что ты связываешь его пребывание здесь, а в этом и у меня нет сомнений, с нашим будущем?
- Именно, - ее голос зазвучал тише. – Еще как связываю. Пусть он изучал этот тоннель всего лишь год. Знаешь, сколько бы отпечатков он оставил? Тысячу, не меньше. А он изучал тоннель годы…. Пять лет. То, что ты увидел и покажешь мне, лишь тысячная часть того, что мы увидим, углубившись в тоннель. Отпечатки его обуви будут идти вперед, назад, пересекаться. Но есть и другое. – Ее голос стал еще тише, и Том стал прислушиваться. – Я тебе уже говорила, что многое знаю о тоннелях: читала, видела фотоснимки и даже видео. Это – целая сеть ходов, как огромный лабиринт, вот увидишь. Ты думаешь, что этот ход, куда мы собрались идти единственный? Я не удивлюсь, если через каких-то сто метров его пересечет другой такой же тоннель, а свернув на него, тот другой вскоре пересечет третий, и так далее. И в каждом мы найдем много отпечатков ботинок или туфель Дон Луиса, причем, во все стороны.
- То есть….
- Именно это. Все эти годы он изучал не тоннель, до которого нам сейчас может рукой подать, а сеть тоннелей, а может и какие-то комнаты, помещения или просто пустоты, которые находят по пути этих тоннелей. А иногда – даже города и поселки тех, кто когда-то выстроил эти тоннели для себя с каким-то своим умыслом. Не буду продолжать дальше. – Вздохнула она.
- Дальше? – Том был изумлен. – Ты и так уже рассказала такое, что трудно, и поверить, и представить. А что тогда ты подразумеваешь под словом ДАЛЬШЕ?
- Не хочу забивать твою голову. – Усмехнулась та. – Хотя…. Я не удивлюсь, если будут и переходы в тоннели других уровней. Глубже, примитивнее, или наоборот. Тоннелей очень много и разных. Высота некоторых достигает десяти метров, а других – например, одного, в зависимости какая цивилизация их строила.
- А что, - удивился тот, - были люди меньше метра?
- Каких только не было! – Неопределенно ответила девушка.
Наступило молчание и полная тишина, даже слышалось тихое посапывание спящей Селины.
- Милый, - наконец очнулась Эли. – Я не говорю тебе, что так и будет. Только я уже просто не удивлюсь, если….
- Может я, и удивлюсь, только уже не так, - закончил ее мысль Том. – Получается, что мы можем попасть в ловушку? Или уже попали?
- Не знаю, - грустно ответила та. – Дело ведь не в ловушке. Просто нам может понадобиться гораздо больше времени, чем ты, вернее мы, рассчитали. Если будет так, как я предположила, нам придется лазить на коленях вдоль следов, чтобы из всех выбрать именно те, которые были последними. Дон Луиса, конечно. Только они могут нас вывести. А какой у нас свет, от горящей палки? Даже лупы нет, если в каком-то месте встретим наложение одного следа на другой. Какой раньше, а какой позже? И наступать на них тоже нельзя, ведь может случиться и так, что наступив, мы сотрем именно тот след, который нам понадобится, чтобы вернуться домой. О каких трех километрах в час тогда пойдет речь?
- Слушай! – что-то вспомнил Том. – Ты же забыла о втором! Кроме следов у нас есть направление пламени. Это же закон, или почти что, что куда идет тяга, там есть какой-то выход.
- Я не забыла, милый. И вообще, считай, что я жуткая перестраховщица и ничего нам не грозит. – В ее голосе он почувствовал мягкую улыбку. – И вообще, что нам остается делать? Или идти по намеченному пути, или ждать, пока нас отсюда вытянут. А если ждать? И даже если нас вернут в поселок, хотя мы можем умереть раньше, чем нас найдут? Доверия к нам уже не будет никакого, тем более ты, в твоей записке уже попрощался с вождем. Все будет выглядеть, как детский сад.
- Ладно, - приподнялся Том, - тогда я разжигаю костер. А ты перестаешь рассказывать свои страшилки.
- Забудь, я тебе помогу.
- Кстати, - он почему-то опять сел. – Насчет огня. У нас есть зажигалка, и мы можем, когда захотим зажечь первую ветку в день, а от нее все остальные. Потом, перед сном, мы потушим ее, а наутро зажжем другую. А как с этим было у Дон Луиса? Или он принес первую ветку от зажженного в поселке костра, а потом никогда не тушил огонь? Он что, спал вместе с костром? Может и так, но тогда ему пришлось бы тянуть за собой…. – он развел руками и затих.
- Пять таких связок, как наша, - закончила его мысль Эли. – Это реально? А может, он научился делать огонь как индейцы, и носил с собой это приспособление, даже сухой мох? Но….
- Ладно, мама Эли, давай начинать. Если мы продолжим, то вообще никуда не выберемся, ни наружу, ни вглубь.
Костер запылал уже через пять минут, и все стало ясно и видно. Они находились в комнате, через которую проходил тоннель, можно было идти в одну или другую сторону.
- Север там, - показал он рукой налево в темную глубь тоннеля, - и тяга идет туда же. Может я и не исследователь, но я засек, откуда встает и где садится солнце, а стороны света мы проходили еще в школе. – Хотя…. Скорее всего тоннель идет немного наискосок, на северо-запад, но не на юг, это точно.
- Значит, другой рукав тоннеля должен идти на юго-восток, - добавила та, - а это – в сторону океана, где-то в центральную или нижнюю часть Бразилии. Ладно, пока малышка спит, дай мне одну горящую палку, я пойду на разведку.
- Одна? А если ты вдруг заблудишься? Или провалишься сквозь землю?
- Ты прав, дорогой, я думаю, что потом нам надо будет всегда держаться вместе. Только сейчас я ненадолго и недалеко, просто гляну на те следы….
Он махнул рукой, а Эли, взяв в руку горящую палку, вернее ветку, направилась туда, куда он один раз уже засунул нос. Том внимательно за ней наблюдал, но та, встав на коленки, осторожно подалась вперед, и вскоре скрылась из виду, лишь отблески пламени виднелись на стенах комнаты. Прошло минут двадцать, но она вернулась и положила палку в костер. Ее взгляд был задумчивым, а глаза – грустными.
- Том, - осторожно сказала она, - я видела те два отпечатка обуви, о которых ты говорил. И я продвинулась метров на пятьдесят вперед. Нет, никаких поворотов или пересекающих тоннелей я не встретила. Только….
- Говори же? – не выдержал он.
- Ты увидел только два отпечатка, - вздохнула она, - видимо те, которые заметны на первый взгляд. Но их там много, очень много, к сожалению. Да, это одни и те же ботинки или туфли, и, если смотреть прямо, просто бросив взгляд, то они кажутся единственными, но это не так. Они есть и по центру, и вдоль стен, и туда и обратно. Они наступают друг на друга во многих местах, и иди, разберись какой след свежее. Я чуть ли ни носом упиралась в пыль, но…. – Она развела руками, - их очень много….
- Черт! – выругался он. – Значит, это не были простые страшилки?
Она вдруг наклонилась и подняла ту же палку. На этот раз, не спрашивая, она направилась к другому, противоположному ходу тоннеля. Но вернулась она немного быстрее и грустнее, это точно.
- Я нашла там отпечатки, - тихо сказала она, - но там их меньше. Есть цепочка совсем старых, которые лежат просто так глубоко под пылью, что ее надо сначала сдувать, чтобы разглядеть что-либо. Может, это именно те следы, откуда он пришел? Или просто они были оставлены в первые годы, пойди сейчас разберись. Но то, что он ходил туда и раньше, и позже, я уже не сомневаюсь. Он ходил в обе стороны тоннеля много раз, но больше, конечно, куда тянет воздух. Как понять то, что я увидела? Он мог прийти и по тоннелю, без джунглей. А если так, вдруг мы ошибаемся? Может он наоборот пришел оттуда, а ушел туда, откуда идет поток воздуха, а ни в сторону тяги?
- Эли, ты меня просто добиваешь, - тихо вымолвил Том. – Значит, пока мы не разгадаем эту загадку, нам не стоит никуда двигаться? Но мы можем ее разгадывать и месяц. Что же, нам тут так и жить?
- Нет, милый, нет. Ты прав, нам надо разгадать ее за час, а потом двигаться. Если мы ее не разгадаем, то какая разница, куда он ушел и откуда он пришел? Мы можем продолжить его последний путь домой, или вернуться по его же пути, который он проделал, чтобы попасть сюда, если я действительно права, что он не появился здесь из джунглей. В любом случае, тоннели, где бы они ни были, всегда куда-то ведут, связывая какие-то места, иначе, зачем бы их строили? И нам все равно, выйдем ли мы на северо-западе или в другом месте, главное, это выбраться из этих джунглей. Любой цивилизованный поселок, будь он хоть из пяти домов, это – наше спасение.
- Да, уж, - задумался Том, - это я во всем виноват. Я поспешил, дорогая, все это надо было проверить и обдумать задолго до того, как спуститься в эту комнату безвозвратно.
- Ладно, - она махнула рукой, - я тоже должна была бы это предвидеть, даже из твоего рассказа. Давай лучше решать, куда идти, а не винить самого себя.
- И как решать? Может бросить монету? Хотя и монет у нас не осталось.
- Это уже на последний случай. У тебя есть аргументы за и против?
- Все мои аргументы я тебе выложил еще там, - вздохнул он. – Получается, что следы есть везде, но в мою сторону, которую я выбрал, их больше?
- Да, хотя количество не всегда подтверждает качество.
- А ты что скажешь?
- Я? – она задумалась. – Если следы есть в обе стороны, то тяга воздуха только в одну. И следов там больше. А куда ушел, или откуда пришел Дон Луис, в принципе меня уже не волнует.
- Значит, пойдем в мой ход? А может, нам еще вытянуть одну палочку из двух?
- Ладно, - грустно улыбнулась Эли. – Короткая – в твой ход, длинная – в противоположный. – В этот момент, видимо проснулась Сели, и рюкзак за ее спиной зашевелился. – Делай две палочки, а Селина вытащит, - вдруг она рассмеялась.
Том быстро отломал две сухие палочки, и зашел за спину Эли. Селинка выглядывала из рюкзака спокойно, даже с каким-то любопытством. Ее крохотный кулачок тоже был виден. Он пододвинул ей прямо под руку две торчащие из его ладони палочки, и та сразу же схватилась за одну.
- Короткая! – Тому не верилось. – Смотри, мама Эли, у меня в руке осталась только длинная палочка. Значит, все сходится. Решено?
Эли, грустно улыбаясь, просто согласно кивнула головой.
Глава 2. ПЕРВЫЕ ШАГИ.
После кратковременной кормежки Сели, оба поднялись и надели шкуры. У Тома в руке была новая толстая и сухая палка с огнем на конце.
- Эли, а она когда-нибудь плачет? – Спросил он, глядя на малышку из-за плеча мамы.
- Тихая как мышь. – Рассмеялась та. – Сразу после родов что-то вскрикнула, и все. Я тоже удивляюсь.
- Значит, нам повезло, - так же улыбнулся он. – Тогда пошли, а там видно будет. Давай стараться идти плечом к плечу, и останавливаться, если что, тоже вместе. Я буду держать свет ближе к низу и между обоими, чтобы следы  были виднее.
- С Богом, - тяжело вздохнув, оба сделали первый шаг.
Горящая палка освещала метра на два вперед, не больше, но ее отблески виднелись далеко впереди, метров на десять, а то и двадцать. Пол был очень гладким, но пыльным. Таким гладким, что если бы не пыль, на нем можно было бы и поскользнуться. Высота тоннеля, на взгляд не превышала двух с половиной метра, а ширина была метра два, ее хватало на обоих, и они двигались не спеша одной линией. Постепенно глаза стали привыкать к такому неяркому свету, и Том действительно сумел разглядеть похожие свежие, как на входе следы. Эли была права, их было много, а если нагнуться и приглядеться, - еще больше. Тоннель шел ровно, никуда не сворачивая, но уже через полчаса оба почувствовали уклон пола.
- Мы идем вниз? – неуверенно спросил он, - или мне кажется?
- Не кажется, а именно вниз. Мы постепенно уходим вглубь матушки-Земли, только на какую глубину, интересно?
- Значит, уклон ведет к естественной глубине тоннеля и скоро закончиться, - Том размышлял вслух. – А подъем был сделан именно для выхода на поверхность земли, вернее, до наших развалин. Странно, а почему именно там они сделали выход?
- Может, когда-то там была какая-нибудь ключевая точка, - сказала Эли. – И, скорее всего, таких много. Не удивлюсь, если через день или неделю подъем опять начнется. Но уже к другому выходу на поверхность.
- Хоть бы он был не в джунглях, - ухмыльнулся тот.
Тоннель продолжал спускаться, но знакомых следов от ботинок не уменьшалось. Тому показалось, что они прошли часа два, когда пол выровнялся. Но кроме следов на пыли ничего нового не было.
- Мы идем уже часа три, а значит, скоро что-то будет, - вдруг произнесла Эли тихим голосом.
- Это почему же? – сразу спросил Том.
- Следы. Они не заканчиваются и их много. Луис ходил сюда много раз, но ведь он всегда возвращался к ужину. Пусть даже это лишь следы его самых длинных походов, в те дни, когда он мог ничего не делать на своем участке. Значит, с восьми утра до восьми вечера, как максимум. Двенадцать часов. То есть, если без передышки и прочих остановок, шесть часов вглубь и столько же обратно. Но ведь он ходил сюда не на прогулку? – Она подняла голову и посмотрела на Тома.
- Не знал, что у тебя такой полицейский склад ума, - улыбнулся тот. – Ты, будто расследуешь какое-то преступление, произошедшее лет семьдесят назад.
- А что делать? Другого нам не остается, только смотреть и размышлять.
Но уже через полчаса оба заметили, что блики от огня на полу и стенах где-то впереди прерывались, а потом были видны опять. Они быстро дошли до того странного места, и встали как вкопанные: перед ними был перекресток. Их тоннель перпендикулярно пересекал точно такой же. Из-за угла Том посветил налево и направо, но ничего особенного не увидел. Пересекающий их дорогу тоннель был с таким же слоем пыли, и с теми же самыми знакомыми следами. То есть, следы, как продолжались прямо вперед, так и сворачивали за угол как направо, так и налево.
- Чудеса! – не выдержал он. – И опять ты права, к сожалению. И что же нам теперь делать? – он посмотрел на Эли.
- Так я тебе сразу и ответила, - немного с укором сказала та. – Он ходил во все стороны, разве не видишь?
Оба уселись прямо на холодный каменный и пыльный пол. Надо было что-то решать.
- Что скажешь, дорогой? Вернее, куда мы сейчас направимся? А еще точнее, куда тебя вообще тянет? У нас есть три направления.
- И по виду они абсолютно одинаковые. – Он задумался. – Хотя, знаешь что? Почему я был за этот ход? Во-первых, сюда шло больше следов, чем в другой, и, во-вторых, в эту сторону тянулось пламя. Так вот, я тоже подключусь к расследованию. Если мы будем, а скорее всего это – не последний перекресток, и дальше встречать такие головоломки, я бы следовал одному принципу, или мы вообще заблудимся и никогда никуда не выйдем. Хотя, я просто ответил на твой вопрос, куда меня тянет.
- Интересное решение, - задумалась та, - хотя, какой-то смысл в нем заложен. Я, наверное, тоже с тобой соглашусь. Тогда давай и смотреть на эти два признака. Посвети сюда, направо, - попросила она.
Они оба вглядывались в пол. Потом Том посветил налево, а после, оба прошли немного вперед прямо по ходу их первоначального пути.
- Что скажешь, дорогая?
- Налево следов явно меньше. А вот направо и прямо, мне показалось, что одинаково. Может, даже больше направо, а тебе?
- Направо больше, - кивнул тот. – Хотя и ненамного. А вот огонь тянется прямо. Что же делать? Мой единственный принцип раздваивается уже на первом перекрестке?
- Значит, так. – Она задумчиво развела руками. – Хотя результат все же есть: налево мы не пойдем.
Оба замолчали и надолго. Никто не хотел взять на себя ответственность за решение, хотя ни у кого такового и не было.
- А можно довериться женской интуиции? – наконец, осторожно спросила Эли.
- Конечно! – Том облегченно вздохнул и подумал, какая она была молодец, что начала первой.
- Я бы свернула направо. Туда идет больше шагов, а значит, что-то в том направлении больше интересовало Дон Луиса, чем в другом. А налево он ходил совсем немного, значит, ничего особо интересного для себя он там не нашел. Мы обязательно доберемся до чего-нибудь, я просто не верю в другое, а если это что-то нас не заинтересует, мы вернемся к этому же перекрестку, и пойдем прямо. Судя по времени, нам осталось недалеко, может час ходьбы или чуть больше.
Том сразу же согласился, может не из-за ее логики, а просто уже из-за того, что своего решения он так и не смог принять.
Они повернули направо, но пройдя метров сто, остановились. Странно, но тоннель стал резко расширяться во все стороны. Он стал выше и шире, но остановились они не только из-за этого. Немного впереди себя оба увидели и слева и справа на стенах две знакомые арки, только обе замурованные.
- Как та, на входе в комнату в развалинах, - он сделал шаг вперед и провел рукой по стене. – Очень похожи, и по высоте, и по ширине.
- Но та арка была входом в комнату, а здесь она как бы немного выступает из стены, но входа нет. На месте его та же гладкая стена.
- Эли, но это же уже что-то! А прямо напротив нее – другая, и тоже в стене. – Он пересек тоннель и приблизился к другой, явной копии той, которую он только что погладил.
- А там, впереди? Эти арки идут примерно на одинаковом расстоянии. Том, посвети сюда, - попросила она.
Где-то на уровне пояса оба заметили с правой стороны арки странную штуку. Она напоминала чем-то невысокий подсвечник, приделанный к стене, изогнутый вверх, с очень странным окончанием. Оно крепилось на изогнутой ножке и напоминало что-то типа подставки под яйцо, такие предметы были во многих английских семьях, и именно для того, чтобы маленькой ложечкой есть вареное яйцо, такая невысокая круглая подставочка, куда бы запросто и стало яйцо, вернее, его нижняя часть. Оба долго рассматривали эту штуку.
- Что скажешь, дорогая? – не выдержал Том. – Она крепится к стене, но я не вижу ни одного шурупа, даже дырки для него. Будто та плоская часть просто магнитится к стене и таким образом это все и держится.
- Золотая, - тихо прошептала Эли. – Она золотая, Том. Но для чего она тут? А на другой стороне прохода то же есть такая штука на арке?
- Такая же, - Том подошел к противоположной арке. – Только, если смотреть на эту арку, идеальная копия той штуки каким-то непостижимым мне способом крепится слева, хотя на той же высоте. Получается, что обе эти штуки, похожие на подсвечники, на двух противоположных арках располагаются так же прямо противоположно друг другу, на одной линии.
Они двинулись дальше. Эли насчитала ровно одиннадцать рядов типовых арок, то есть двадцать две, и все они были с теми странными подсвечниками. Но в конце их ждал тупик, вернее это была похожая арка, только выше и на всю ширину тоннеля, она же его и замыкала, будто они оба уперлись в каменную стену.
- Тупик, - произнес Том. – И опять же в виде арки, хотя громадной, с той же штуковиной слева. Двадцать три арки и столько же этих подсвечников.
- Вижу, - ухмыльнулась та. – И что теперь?
- Ничего, - ему нечего было сказать, - палка догорает, достань мне из-за спины другую, пока будем думать.
Он взял протянутую новую сухую ветку, и поджог ее от огарка старой, который сразу выбросил на пол и затушил ногой.
- Что ты сделал!? – Вдруг громко крикнула Эли. Том вздрогнул, и резко повернулся к ней. – Что ты сделал, Том?! – Она была как в истерике.
- Поджег новую, а старую выбросил…. – на его лице было изумление смешанное со страхом, будто он только что не подозревая кого-то убил на ее глазах и сам того не заметил. – Дорогая, что с тобой?
Та вдруг засмеялась, и действительно, ее смех походил на истеричный. Она смеялась долго, минуты три, и вдруг замолкла, просто рухнув на пол и усевшись на нем.
- Мы – два идиота! – наконец, ровным голосом, сказала она. – Говоришь, мы из полиции и ведем расследование? – на ее лице появилась странная глупая улыбка. – Садись, следователь.
Том тоже опустился рядом с ней на пол, но молчал. Он никогда не видел Эли такой полусумасшедшей, что ли.
- Дорогая, я просто выбросил догорающий конец ветки на пол и затушил ее ногой, - осторожно, почти шепотом сказал он. – А что в этом такого?
- Что? – она повернула к нему голову и рассмеялась. – Мы идем с тобой часа четыре, или пять, упорно вглядываясь вдвоем в пол. Мы видим все следы башмаков, или почти все, и слой пыли. А ты увидел хоть какой-нибудь пепел, или угольки от сгоревшей палки, или потушенный ногой Луиса обугленный конец?!
У Тома отвалилась челюсть.
- Не отвечай, милый, я тоже не видела, ни разу. Он что, ходил в темноте? Налево, направо и прямо? А если и так, у него что, был с собой прибор ночного видения? Или у него был фонарик? И батарейки к нему выдержали десять лет. Может свечи? Но где же следы воска, капли, и что, он принес их в тоннель тонну, чтобы хватило лет на десять? – Ее глаза странно улыбались. – Вот такие мы с тобой следователи.
- Черт возьми! – не выдержал Том и хлопнул себя ладошкой по лбу. – А я вдруг подумал, что ты сошла с ума. Хотя, ты права, следователь из меня никудышный.  Но как…?
- Я бы сама хотела это знать, милый, и я не сошла с ума. Он провел в тоннелях десять лет, десять!!! И ни одного следа, кроме как от его ботинок. А может он знал все пути тоннелей наизусть? Тогда, зачем же он сюда постоянно ходил, что искал? Я даже могу предположить вот что: у него была с собой карта тоннелей, только не нарисованная на бумаге или на чем-нибудь. Она должна быть выдавлена на дереве, или металле, так, как делают слепые, чтобы пальцами сосчитывать вытесненные буквы, а в этом случае - линии…. У тебя есть другие мысли?
- Нет, - Том опустил глаза, - твоя последняя версия единственная, которая хоть как-то может все объяснить, хотя я не верю в нее. Такая карта должна быть огромна, и заметна первому встречному. В племени ее бы сразу заметили, хотя, он мог бы хранить ее в тоннеле. Не знаю, все это простые выдумки, не похожие на правду. – Он потупился. – Может еще варианты? Моя голова в таком же тупике, в каком находятся наши тела в этот момент. Да, мы зашли в тупик, и надо возвращаться.
- А для чего эти странные арки, встроенные в непроходимую каменную стену? А золотые подсвечники без свечей, даже без капли воска? Они что, для красоты? Или для внешнего оформления? Нет, милый, нет. Луис ходил сюда до тех пор, пока не раскрыл их секрет. А может, он залез еще глубже.
- В каком смысле?
- В прямом. Он раскрыл секрет, или знал его, а ходил сюда его изучать еще глубже, и неизвестно, что он тут нашел. Разве ты не видишь, что это необычное место? Оно создано другой цивилизацией, но для чего угодно, кроме как для красоты и оформления. И ты хочешь вернуться до того перекрестка, и идти дальше, прямо? Я не знаю, как тебе это объяснить, но почему-то я уверена, что, даже идя в другом направлении, мы опять-таки упремся в такой же или другой тупик, к тому же очень быстро.
- Может ты и права, - задумался тот, - но мы можем это быстро проверить. Ведь до перекрестка рукой подать, полчаса или час.  А там пойдем в другую сторону, и если ты права, мы опять же уткнемся в тупик через те же полчаса, разве нет?
- Пошли, - встала она, - ты прав, надо проверить. Но если там будет то же самое, я бы вернулась именно сюда, ведь сюда он ходил больше. И я бы даже не пробовала тот третий путь, куда тоже ведут следы, хотя их меньше.
Том поднялся и молчаливо направился в обратную сторону, Эли шла рядом. Действительно, до перекрестка они добрались быстро, палка даже не обгорела до половины. А потом свернули направо, продолжая их первоначальный путь. Но уже вскоре, оба опять попали в почти идентичное место, с таким же тупиком. Различие было лишь в количестве арок, их было по семь с каждой стороны, и последняя, завершала тупик в тоннеле. Он удивился, но вспомнил, как часто сбывались предположения Эли.
- Возвращаемся, - хмуро сказал он, - но третий ход я бы проверил тоже. Тут все так же необъяснимо, как и там. Но иногда бывает, что там, где меньше всего ищешь, чаще всего находишь.
- Давай, - усмехнулась та, - отбросим последнюю возможность, хотя, а что мы собственно ищем?
- Проход, - удивился Том. – Тоннель, выходящий в нашу цивилизацию на поверхности земли.
Та ничего не ответила, и они вернулись, свернув на перекрестке в последний тоннель, вернее, в предпоследний, куда шло меньше всего следов. Последним был тот, откуда они дошли до перекрестка впервые, то есть вообще назад, к племени.
Том, наконец, рассмеялся, когда они уперлись в тупик. Здесь все было похоже на последние два места, только арок было ни счесть. Нет, они сосчитали, их было всего пятьдесят шесть, но сам тупик был другим, в нем не было никакой арки, простая гладкая каменная стена, как и во всем тоннеле, замыкала этот рукав, преграждая путь дальше.
- Что скажешь? – повернулся он к Эли.
- Те два мне нравятся больше, на тупиковой стене у них есть арки, а здесь нет, будто дальше прохода нет, и никогда не было. И нет того подсвечника, которые есть у всех арок в стенах. Здесь, на этой тупиковой стене его нет, а почему? Потому, что нет и арки. Да, тут есть гораздо больше арок, чем где либо, и рядом с каждой, на той же высоте висит подсвечник.
- А в тех есть проходы? – улыбнулся он.
- Есть надежда найти их, хоть она может показаться совсем мизерной. Я тебе тогда сразу сказала, что вернулась бы к самому первому тупику, если в других ходах будут такие же.
- Тогда пошли, - Том развернулся. – Какая разница, где ночевать, вернее спать? Кстати, я не спрашиваю, сколько сейчас времени, но я потерялся в ощущениях, сейчас день, вечер или ночь? Странное состояние, будто времени не существует. Моей единственной точкой отсчета осталось сегодняшнее утро, когда мы спустились под землю.
- Согласна, милый. Я тоже потерялась. Мы уже долго ходим, сейчас может быть и вечер, и ночь. Вернемся?
- Пошли к нашему первому тупику, и там устроимся на ночевку. Туда гораздо ближе, чем вообще вернуться назад, в комнату, откуда мы начали наши тоннельные похождения.
Обоим стало как-то веселее, и они направились обратно. Вернувшись до их первого тупика, оба сняли шкуры и расстелили их на полу. Оказывается, Селинка не спала, и сразу вцепилась в мамину грудь. Да, они о ней даже как-то забыли, странствуя из одного тупика в другой. И листья в рюкзаке были все мокрыми. Только через час они успокоились, предварительно все поменяв и устроив, поужинав, и положив Сели между собой. Холодно не было, хотя лежать было жестко: все мягкое они подстелили под дочку. Том привстал и потушил горящую ветку. Все окунулось в темноту, а оба почти мгновенно заснули, видимо и их путь, и переживания, и все за сегодняшний день, забрали у обоих последние силы.
Глава 3. ПЕРВЫЕ НЕВЕРОЯТНОСТИ.
Было трудно понять, кто проснулся первым, скорее всего Селинка. Естественно поднялась и Эли, а Том открыл глаза последним. Первое, что он сделал, это разжег небольшой костер.
- Сколько времени? – машинально спросил он.
- Доброе утро, милый, - улыбнулась мама, прижав к груди Селинку на завтрак. – Будем считать, что утро, но без времени. Завтракать будешь?
- Как Селинка? – улыбнулся он. – У тебя же вторая грудь свободна?
- Свободна, можешь пододвигаться. Всех накормлю. – Оба рассмеялись. – Как я хорошо спала! – Эли потянулась, - если бы не эти мои игрушки. Они мне все время давили в бок, а под утро….
- Какие игрушки? – удивился он.
- Те, золотые. Я же взяла их собой, так, на память. Помнишь, золотой шарик, неизвестное животное и последнее, что я нашла? Ах, ты же не видел. Я спрятала каждое в кожаный мешочек из-под семян, приделала тесемку, и подвязала все на лиану. Они у меня всегда со мной, под юбкой, просто ты не замечал.
- Ты и змейку взяла?
- Нет, она же была в твоей хижине. Да и неудобно как-то забирать чей-то подарок.
- Молодец, дорогая. Может Луис подарил вождю змейку, так как нашел ее неподалеку, на развалинах, и не хотел ее увозить из дома. А может вообще нельзя забирать те вещи, которые нашли на тех развалинах?
- Не пугай, я не взяла ничего особенного. – Она запустила куда-то руку и вытащила золотой шарик. – На, вот, - улыбнулась она, и положила его прямо перед собой, - можешь поиграть. Далеко он не укатится. Том протянул руку, взял шарик и подкинул его пару раз. Потом он положил его в руку Эли.
- Как биллиардный, только чуть меньше и тяжелее. Кстати, раз Селинка спокойна, давай пока подумаем о ….
- Я не перестаю об этом думать, - голос Эли погрустнел. – Может и во сне думала. Думала, да ничего не придумала. А время идет…. – Она чуть подвинулась и села, упершись спиной о стену возле ближайшей арки.
- Осторожно, на уровне твоей головы находится подсвечник. – Сказал Том. – Не ударься.
- Знаю. А давай-ка еще раз осмотрим все эти наши арки? Дай мне малышку, я подержу ее на руках, а ты можешь пройти до тупиковой арки и начать с нее. Кстати, я вот только сейчас подумала: если эти арки являются какой-то странной дверью, проход вперед должен был бы идти только через те арки, которые есть на тупиковых стенах, преграждающим тоннель.
- Странной дверью? – улыбнулся тот и передал ей малышку. – Ты думаешь, что они открываются? Сим-сим, откройся! – сказал он и рассмеялся. – Эй! – повернулся он к Эли, - Спрячь твой шарик, а то потеряешь, или положи его на подсвечник, пусть он там лежит. – Он подошел поближе, когда та так и сделала. – Слушай, а он будто прирос к чашечке, как вареное яйцо к подставке, словно он всегда лежал на этом месте, или этот подсвечник был сделан именно для этого шарика. Вот так дела! – Том почесал затылок, а потом поднял шарик и положил его на место.
- А попробуй положить его в другие чашечки, - насторожилась вдруг Эли, - подойдут?
Он взял шарик, и прошелся по всем аркам.
- Идеально! – Он остановился возле арки на тупиковой стене. – Даже на этой! – он медленно опустил шарик в лунку чашечки.
То, что произошло потом, было трудно понять, но стена в арке вдруг медленно поплыла в сторону, а из появившегося прохода ударил невыносимо яркий белый свет. Все, включая и малышку, автоматически зажмурились, а Том даже закрыл глаза рукой. Смотреть на дверь было физически невозможно, даже с закрытыми глазами казалось, что свет проходит через веки и жжет зрачок. Через секунду все отвернулись, но свет просто насыщал тоннель так, что глядя в противоположную от открывшейся двери сторону, казалось, что весь тоннель просматривался на километр.
- Эли, - прошептал он, - что же это такое, а!? Может действительно все эти арки являются дверями? А ты чувствуешь, какой силы этот свет? Он сильнее любого прожектора, даже военного! – Он встал и попятился к открытой двери, и возле нее нащупал рукой шарик. Как только он поднял его в воздух, дверь медленно поплыла на обратное место, и уже через пять-десять секунд в тоннеле стало темнее ночи.
- Вот тебе и Сим-Сим! – Та протерла рукой глаза и подкинула в маленький костер несколько веточек. – Милый, кажется, какую-то загадку мы уже разгадали.
- Лично я ничего не разгадал, а просто увидел какую-то фантастику. Значит, если я положу шарик туда же, дверь опять откроется. Нет, - уверенно зашептал он, - я был прав: эти подсвечники и шарик созданы друг для друга, непросто они так идеально сцепляются. Если это какой-то механизм, я бы сказал, что тут дело не только в сцепке, но и в весе шарика. Дай мне другую золотую фигурку, хотя бы того неизвестного животного, я просто попробую. – Взяв протянутую Эли золотую штучку, он положил ее в чашечку и сразу же отвернулся от двери. Но ничего не произошло, хотя фигурка вместилась и, наклонившись, держалась в круглой подставке без помощи Тома. – Вот! – довольно заключил он, - я был прав.
- Тогда почему не открываются остальные арки? Ведь у них же такие же подставочки? Шарик в них тоже входит идеально.
- Они все одинаковые, но почему-то эффект происходит лишь у тупиковой арки. Значит, должна быть и следующая загадка. Может она за дверью, откуда валит свет?
- Может, но как ты проверишь? Мы же не пойдем вовнутрь? Там или туда просто невозможно смотреть….
- Но раз оттуда идет свет, значит, за дверью должна быть какая-то комната, а может и зал? И каким-то образом мне надо туда проникнуть. – Он задумался.
- Ты ничего не увидишь, даже если туда войдешь. – Сказала Эли. – И я очень боюсь, а вдруг дверь за тобой закроется? Она может разделить нас, раз и навсегда.
- Но можно же открыть дверь и просунуть туда палку, даже постучать ей об пол, если он есть в той комнате? И, если ничего не случится, зайти туда на секунду и выйти, ведь дверь не захлопывается, а заезжает или отъезжает, давая несколько секунд на то, чтобы вбежать и сразу же выбежать.
Оба задумались, но он уже искал в своем венике из сухих веток самую длинную из всех палку.
- Не бойся, - прошептал он, - загадку надо решать до конца, хотя мне кажется, что все это мне лишь снится.
- Но ты же там ничего не увидишь? – Голос Эли немного подрагивал.
- Это я уже понял. – Вздохнул он. – Я даже сделаю себе повязку на глаза, чтобы вдруг не ослепнуть. Но у человека есть не только глаза, но и уши, нос, руки и ноги, наконец-то. Что-то же там должно быть? Ты же сама говорила, что если есть проход дальше, то он будет идти через тупиковую стену, где есть арка.
- Да, но….
- Я пошел. – Он поднялся, и снял с Селины маленькую шкуру, на которой когда-то чертила и писала Эли. Ею он закрыл себе лицо, а потом закрепил ее вокруг головы отрезком тонкой лианы. – Ну вот, я ничего не вижу, - сказал он и как слепой с тростью начал двигаться к двери, вернее, к арке. – Не бойся, - повернулся он к Эли, - сейчас я положу шарик на место, а вы закройте глаза, даже отвернитесь, все равно вы ничего не увидите, кроме яркого света.  – Я только туда и сразу обратно. Если дверь станет сама закрываться, я вылечу оттуда как пробка, даже вслепую.
Общее напряжение казалось, выросло до предела, когда он медленно на ощупь стал опускать шарик в чашечку. Наконец, он почувствовал, как стена перед ним поехала куда-то в сторону, и даже через шкуру яркий свет каким-то образом доходил до его глаз, но не мешал им. Том выждал и длинной палкой на вытянутой руке попытался что-то нащупать впереди, вернее, за открытой дверью. Да, он нащупал лишь пол, но через короткий момент все же сделал шаг вперед. Дверь не закрывалась, и он сделал еще шаг.
- Том, - послышался тревожный голос Эли, - возвращайся, милый. Я не переживу, если….
- Все нормально, дорогая, пока ничего нет, кроме пола. – Обернулся он. – Не волнуйся, я начеку. – Он сделал еще два шага, но ни во что не уперся. Потом еще несколько шагов вперед, шаг влево, три шага вправо, и еще пару шагов вперед. Результата не было. Он опять услышал взволнованный голос, но возвращаться пустым не хотелось. Был ли это зал, или комната, определить было трудно, так и хотелось снять шкуру с лица и бросить хотя бы единственный взгляд вокруг.
Потом ему пришла другая мысль, и он осторожно вернулся к двери, стуча палкой по полу. Вместо того, чтобы выйти, он решил идти вдоль стены, почему-то налево, и, опираясь одной рукой о теплую стену, а другой, стуча по полу палкой, он двинулся быстрее и проворнее. Стена была очень теплой, но не горячей, и не каменной, так ему показалось. Может она была все же каменной, но он чувствовал ладонью гладкое покрытие из какой-то пластмассы, или полимера. И она плавно закруглялась, а это значило, что комната или зал был круглым или овальным. Неожиданно его палка во что-то уперлась, и он затормозил. На полу вдоль стены явно что-то стояло, или лежало. Стуча палкой об это что-то со всех сторон, ему показалось, что впереди был или стол, или какой-то высокий блок, и он осторожно стал к нему приближаться, пока не протянул руку и не нащупал какую-то поверхность на уровне своих плеч. Вероятно, какой-то высокий каменный блок шел вдоль стены, а он двигался вперед вдоль него, ведь до стены он уже не доставал рукой, хотя его вытянутая палка ее все же доставала. В одном месте, его правая рука что-то нащупала, и стала перебирать пальцами. Минуты через две в его голове возник образ пчелиных сот, но они были круглыми. Потом ему показалось, что это была подставка для яиц, такие он видел в супермаркетах, где яйца продавались десятками, уложенные в похожую упаковку из какого-то картона, с такой же крышкой сверху, чтобы яйца не разбились. В одной из таких ячеек он нащупал что-то круглое, как металлический шарик, и, обхватив его пальцами, просто приподнял его вверх. Он напоминал тот золотой шарик, который он оставил на входе и Том, недолго думая кинул его в плетеную сумочку, сделанную для него когда-то Эли, и подвязанную на его тазобедренной лиане. Он продвинулся еще немного, и опять почувствовал пальцами другой похожий шарик, который он тоже спрятал туда же, где лежал первый. Он чувствовал ячейки для шариков, но большинство были пустыми. Наконец, нащупав еще один и спрятав его, он подумал, что трех шариков вполне хватит, но тут его рука упала в пустоту, блок кончился. Том подвинулся еще, и сделал шаг вперед, теперь он опять упирался рукой в стену. Но в этом месте она была странной, а через несколько секунд он нащупал и рельеф, в виде арки, такой же, как и в тоннеле. Справа, как и на тех арках, оказался знакомый подсвечник.  – Ну, уж нет, - сразу подумал он, - никаких шариков. Скорее всего, это дверь тоже может открыться, только что его ждет за нею? – Он прошел эту арку, и наткнулся опять на выступающий блок, такой же по размерам, какой он прошел недавно. На нем тоже лежали соты, и в некоторых он нащупывал знакомые шарики, но оставлял их на месте. Он начал двигаться быстрее, и вскоре опять блок закончился. За ним, как и в том случае, он опять нащупал арку, а пропустив ее, нащупал новый блок. – Стоп! – сказала он себе, - хватит. Эли там, наверное, уже с ума сошла! И здесь все одинаково, хотя неизвестно, какого размера этот зал, ведь комнатой это помещение он бы сейчас уже не назвал. Том пошел обратной дорогой, пока, наконец, не ткнул палкой в пустоту, вернее в открытую дверь, через которую он сюда и попал. Он сразу же услышал  плач Эли, сделал шаг вперед и направо пока не нащупал шарик в подсвечнике. Развернувшись, он поднял его левой рукой, а когда дверь стала закрываться, резко сбросил с лица покрытие. Он просто не мог пропустить момент, чтобы хоть на секунду не бросить взгляд в закрывающуюся перед ним комнату. Какой-то узкий сноп света ударил его по глазам, и все прекратилось.
Глава 4. ПРОДОЛЖЕНИЕ НЕВЕРОЯТНОСТИ.
Он очнулся от того, что кто-то его тормошил и плакал.
- Том, милый, очнись! – он узнал голос Эли и открыл глаза. Но вместо темноты, перед ним замелькали какие-то искры. – Ты можешь смотреть, можешь видеть? – плакала та.
- Дорогая, - прошептал он, - только не плач. Где я?
- Там же, откуда и ушел, я тут, мы с Сели обе рядом с тобой. – Она всхлипывала. – Дура! Зачем я тебя отпустила одного?
- Все хорошо, Эли, все прекрасно, не переживай. – К нему начали возвращаться воспоминания. – Дверь же закрылась? Только у меня мелькают какие-то звездочки перед глазами. Скорее бы они исчезли, у меня есть многое, о чем тебе рассказать.
Он почувствовал, как Эли чем-то мокрым протирала ему глаза.
- Все закрылось, Том, все нормально. Только ты светишься. – Она опять зарыдала.
- Как это? – не понял он. – Может это костер? Он горит?
- Да, но светишься ты, а не костер. Боже, хоть бы ты не ослеп!
Прошло около получаса, когда открыв глаза в очередной раз, вместо искр и звездочек, он увидел заплаканное лицо Эли. Странно, но вокруг было светло как на улице под вечер, когда солнце уже село, а темнота еще не успела окутать собой все пространство. Он протянул руку и погладил девушку по щеке. – Все хорошо милая, только свет странный, будто мы на улице, а не под землей. И на его фоне мне кажутся отблески от костра. – Он удивленно заглянул ей в глаза.
- Ты видишь! – неожиданно перекрестилась она. – Том, ты когда-нибудь меня убьешь своими авантюрами, ты это понимаешь? Сесть можешь?
Тот сел и оглянулся. Недалеко горел костер, но кроме него в тоннеле было и какое-то другое тусклое освещение. Потом он опустил голову и вдруг заметил, что между его ног что-то светилось.
- Эли! – не поверил он своим глазам, - у меня что-то светится! И знаешь, что это может быть? Шарики! Я взял в том зале три шарика и положил их себе под юбку в мой мешочек. Слушай, дай-ка я достану один, и мы убедимся, только закроем на всякий случай глаза. И Селинку отверни в другую сторону. – Он полез и, нащупав шарики, достал один. – Можем открыть глаза, - тихо сказал он, - свет есть, но не такой сильный.
Оба открыли глаза почти одновременно. Невероятно, но шарик просто сиял, он светился, как небольшое солнышко, лежащее на ладони, и сам свет был солнечным. Вокруг вдруг все засияло, но, наверное, у обоих появилось такое ощущение, будто оба сидели на полу, а вокруг стоял обычный солнечный денек.
- Милый, он светится, - нежно прошептала Эли. – И он точно такой же по размеру, как и тот мой шарик. Он сейчас у меня в руке, только не светится.
- Какое-то чудо! – кивнул тот. – Только мой шарик не просто светится, а еще и потихоньку жжет мою ладонь. Давай я лучше положу его в чашечку подсвечника. – Он привстал, и опустил шарик в круглую лунку возле ближайшей арки. Но эффект получился гораздо большим, чем можно было ожидать. Да, все вокруг сразу стало видно как днем, но в ту же секунду, стена в арке стала уплывать влево, открывая вход в какую-то комнату. Свет попадал в нее не прямо, ведь подсвечник крепился на стене у входа, а отражаясь о противоположную стену. Да, это была какая-то темная комната, но что было в ней внутри, скрывала темнота, рассеивающаяся лишь на входе.
У обоих отпали челюсти, и потребовалось несколько минут, пока Эли произнесла первой:
- Том, ты разгадал две загадки! – почему-то зашептала она. – Сначала ты открыл дверь в тупике, нашел за ней этот шарик, а потом, с помощью него вскрыл эту арку….
- Я разгадал? – усмехнулся тот. – Все само как-то разгадалось. Но теперь я понимаю, почему Дон Луис проводил здесь столько времени. И теперь ясно, какое у него было освещение. Знаешь, - он посмотрел ей в глаза, - когда я был маленьким, однажды на мой день рождения папин друг подарил мне орла. Нет, не живого, а статуэтку величиной с ладонь, я очень хорошо ее помню. Она были не тяжелой и не легкой, бледно зеленоватого, почти белого цвета. До сих пор не знаю, из чего она была сделана: что-то похожее на какой-то пластик, или…. Но дело не в этом. Этот орел был непростой, и это тогда стало для меня настоящим сюрпризом, наверное, именно из-за этого я его так хорошо запомнил. Он светился в полной темноте, может не так ярко, но был, хорошо видим, до деталей. Потом я просиживал с ним около часа, пока зеленоватый свет не становился все темнее, и в конце орел был уже неразличим. Но, стоило его подержать полчаса под комнатной лампочкой, он опять набирался светом, и в темноте становился ярко зеленым. Лишь потом мне объяснил отец, что в орле есть фосфор, а он светится, но недолго. Зато если его подержать под любым источником яркого света, да хоть и на солнце, то он впитывает свет, а потом отдает его в темноте. Так вот, эти золотые шарики почему-то напомнили мне того орла. Не знаю, что там у них внутри, конечно же, не фосфор, но стоя там, в зале под таким мощным светом, что даже слепнут глаза, они впитывают его и потом отдают. Вот только не знаю, насколько такого шарика хватит: может на час, а может на неделю…. – Том улыбнулся.
- Дорогой, но как же ты открыл, вернее, как открылась эта дверь, где подзаряжаются шарики? Мой же шарик не светился, а значит, он был разряжен?
- Не знаю, - Том  тоже задумался. – Напомни, где ты его нашла?
- Там, на руинах, прямо в траве. Если бы не отблеск солнца, я бы его и не заметила….
- Ясно, - улыбнулся он. – Значит, он пролежал на свету много-много лет, и зарядился. Только тот свет был естественным, и твой шарик не сиял, как в зале, но солнечную энергию сохранял.
- Как интересно! – Эли ответила ему такой же улыбкой. – А главное, что у нас теперь есть настоящий дневной свет, и если он и потухнет, мы оба знаем, где его можно подзарядить. Кстати, тебе не хочется пройти в комнату? Меня просто тянет туда. Доставай еще один шарик, у тебя между ног так и продолжает светиться, только немного меньше.
Он полез под юбку и достал еще один точно такой же сияющий шарик. Стало гораздо светлее, но и неуютнее, будто как после того, если бы минуту смотреть прямо на солнце. Он аккуратно направился с шариком в комнату, и она осветилась так, как будто потолка не существовало, а вместо него светило яркое солнце. В комнате стоял огромный стол, но первое, что он заметил, была подставочка, как там, в зале, только одиночная, и, подойдя к столу, он положил на нее шарик. Нет, в этот раз ничего не открылось и не разъехалось, просто в большой комнате стало очень светло.
- Ура! – прошептала Эли. – Сейчас уже без сюрпризов, видимо шарик просто попал на свое место и по прямому назначению: освещать.
Комната была большой и квадратной. В середине стоял стол, но он был выше и прочнее обычного, его поверхность доставала Тому по грудь. За столом стояли два стула, такие же большие, как стол. Было очевидно, что если кто-то за ним сидел, то этот человек был высокого роста, хотя и не великан, метра два с половиной в высоту, а сам потолок был явно не менее трех метров от пола.
- Странный материал, - сказала Эли, дотронувшись до одного стула, а потом погладив поверхность стола. – Сначала мне показалось, что он из дерева, потом – из камня. Но сейчас я не чувствую ни каменную твердость и холод, ни древесную теплоту. Он очень прочный, мой ноготь не оставил ни царапины, никакого следа. Я даже не возьмусь и предположить, из какого материала он сделан.
- Да, уж, - Том погладил стол. – Может какой-то полимер? Хотя я и не специалист в этом. А ты видела шкафы у стен?
- Эта комната похожа на рабочий кабинет, - ответила та. – Все скромно: стол, два стула, и два шкафа. Нет ни кровати, ни приборов для еды, ни дивана для отдыха. Заглянем в шкаф?
Они с трудом открыли дверцу из того же неизвестного материала. Шкаф был не для одежды, в нем было слишком много полок. На некоторых стояли высокие папки, вернее так их можно было назвать на первый взгляд, но некоторые просто лежали в одиночестве.
- Том, следы! – Вдруг сказала Эли и показала сначала на пол, а потом на полки. – Здесь тоже пыль, хотя и не такая толстая.
Следы на полу показались ему очень знакомыми: Дон Луис, ошибиться было трудно. А на полках было много отпечатков пальцев. Было трудно определить, принадлежали ли они одному человеку, но то, что по размеру все отпечатки были обычными, не оставляло сомнений. На всякий случай Том оставил рядом с чужим свой отпечаток. Размер совпадал.
- Не удивлюсь, если мы впервые обнаружили отпечатки пальцев самого Дон Луиса, - сказал он. – И на полу его же ботинки.
- Я даже не сомневаюсь, - кивнула она. – Значит, наш Луис здесь был и что-то искал, видимо в этих папках. Ты сможешь взять любую из них и положить просто на пол?
Том взял первую попавшуюся, она была тяжелой, но не каменной. Оба сели на пол, и он открыл обложку. То, что они увидели, было очень интересным. Папка напоминала своим строением скоросшиватель, только без верхней узкой планки, сжимающей листы. Сама папка, или ее обложка, была сделана из похожего материала, как и мебель, только гораздо тоньше и глаже. В ее нижнюю обложку были вставлены два золотых штыря без привычной заглушки, но когда она закрывалась, то верхний лист обложки просто упирался в эти штыри, не давая листам с двумя дырочками слева соскальзывать с тех штырей. Самое интересное было не в паке, и не в ее строении или материале, а в самих подшитых листах. Вообще-то, как сама папка, так и листы, можно было бы назвать как формат А3, то есть, они были раза в два больше, чем обычная писчая бумага. Но листы! Они были сделаны из какого-то тончайшего металла, чуть толще обычной фольги, и все были исписаны с одной стороны каким-то текстом. Так показалось им обоим, хотя трудно было назвать те знаки, или иероглифы, или комбинации палочек с точками, и так далее, обычными буквами. Но они шли рядами, и были похоже на текст, который можно было читать слева направо, или наоборот. А может каждый значок уже значил что-то больше, чем буква или иероглиф? И можно ли было сказать, что листы были исписаны? Все значки, или буквы, были просто выдавлены на металлическом тонком листе, но толщина линий была одинакова. То есть, кто-то любым не заточенным, но и не тупым предметом выдавливал все это, видимо составляя какой-то текст.
- Том, я не видела ничего подобного, - затаив дыхание, произнесла Эли. – Конечно, я не знаю много языков, но надписей я видела много. Этот язык, если его можно так назвать, ни то, что необычен, а я бы сказала точно, что никогда и нигде его не видела, даже что-то на него похожее.
- А что говорить обо мне? – усмехнулся Том. – Я только догадываюсь, что наш Луис его знал, и неплохо. Посмотри, на первом листе, а может и на всех, видны отпечатки его пальцев. Я так думаю, что его, ведь других следов на полу я не заметил, а те, что есть, принадлежат его ботинкам и никому больше.
- Да, - она почесала голову. – Как бы я хотела знать, что здесь написано! Я даже завидую этому Дон Луису. Но то, что он здесь был, и не просто наследил, а даже читал эти тексты, подтверждает, что как сам он, так и его миссия была не то, что секретной, а…..  Я даже не знаю, как и назвать!
- Странный метал, - сказал он, видимо не заметив ее последней фразы, - за столько лет и не окислился. И ведь он ничем не покрыт, хотя это может быть только на первый взгляд. Нет, это не золото и не серебро. Может платина?
- Чем-то, похоже, - неуверенно сказала Эли. – Хотя это может быть, вообще какой-нибудь неизвестный нашей цивилизации метал. Тут все странно, и этот метал, и материал мебели. О светящихся золотых шариках я вообще молчу. Может, возьмем с собой хоть один листик? – робко спросила она.
- Да их тут полно! – улыбнулся Том. – К тому же мы зашли только в первую комнату, а сколь их тут? А там где мы были вчера? Лично мне было бы интереснее и, казалось бы, благоразумнее вместо этой папки уделить внимание всем другим комнатам. Ты можешь себе представить, что в них? Я не могу, поэтому мне и интересно.
- Ладно, - сразу же согласилась она. – Тогда пошли. Забирай свой шарик для новой комнаты, а тот, что горит в самом тоннеле, перенесем к новой арке. Тогда, как я понимаю, дверь сюда закроется, а новая откроется.
Им обоим показалось, что прошел целый день, когда они, наконец, покинули последнюю арку, вернее – комнату. Оба устали и проголодались, хотя мама успела покормить малышку уже много раз, и даже поменяла ей листья в рюкзаке.
- Где будем спать? – спросил Том. – В какой-нибудь из комнат, или в тоннеле на нашем месте?
- На нашем месте, - не задумываясь, ответила та. – Не хватало, чтобы нас вдруг заперло в комнате. Кстати, шарик горит и так же ярко? Или мне кажется?
- Так же. Тогда давай стелиться, и перекусим, и у меня уже дрожат ноги от наших походов. Если свет мешает, я просто накину на него что-нибудь, или спрячу шарик опять же под юбку.
- Я усну в любом случае, - Эли повалилась на пол. – Под солнцем, или в кромешной темноте. Выбирай сам. Главное не придавить Селинку. А если шарик и потухнет, то у нас тут рядом зарядное устройство, вернее, целый зал или склад шариков. Ведь так?
- Да, конечно, - голос Тома прозвучал уж очень грустно, так, что Эли напряглась, и села, не отводя от него глаз.
- Что с тобой? – спросила она. – Как только я сказала про зал, у тебя все упало. Кстати, извини, что я ничего о нем не спросила. Что там вообще есть, кроме золотых шариков? И почему ты вдруг потух, как сам не свой?
- Другой разговор, - махнул он рукой. – Может завтра.
- Нет, - она пододвинулась ближе. – Я так не усну. Давай сегодня, а завтра подумаем. Ну, пожалуйста. – Она погладила его по плечу.
- А что ты хочешь услышать? – грустно ухмыльнулся Том. – Пожалуйста, я расскажу тебе, только уснешь ли ты после этого?
- Даже так?! Тогда рассказывай.
- Как хочешь, - он пожал плечами, - начну с конца. Да, я вышел из зала и не удержался, чтобы не посмотреть на сам зал. Наверное, прошла какая-то доля секунды, прежде чем меня вышибло, вернее, ослепило. Но я помню то, что увидел.
- Что?! – Эли слегка сдавила его руку. – Не тяни, милый.
- Это – огромный зал, даже не скажу какой по размерам, я просто его увидел. Он как шар, вернее, полушарие. Шар, разделенный полом на два полушария, и я был на верхнем. Может, есть и нижнее? Я уже ничему не удивлюсь. Стены? Не знаю, если они и были, то состояли лишь их сотни ярких солнц, и ничего между ними. Мне даже показалось, что солнечные лучи шли отовсюду, даже снизу. Будто пол был прозрачным, и из-под него, вернее, через него, попадало не меньше света, чем со всех сторон. Это просто какой-то зал света, зал солнц, не имеющий четких границ…. – Он тяжело вздохнул. – Все это я увидел в ту долю секунды, или мне так показалось. А сам зал? Сначала я пошел прямо вовнутрь, а потом вернулся и продолжил вдоль стены. Да, я чувствовал рукой, что она из камня, теплая, и гладкая, но потом засомневался. Как сопоставить это ощущение с тем, что я увидел потом? Просто не знаю…. Тогда я чувствовал рукой и пальцами, а потом увидел глазами, но как-то ничего не совпадает….  Да, там есть какие-то столы или просто большие блоки вдоль стен, на них как в круглых сотах или в коробках для яиц лежат эти золотые шарики, и то, их осталось гораздо меньше, чем пустых мест. Потом все прерывается, и в стене появляется такая же арка, как любая из этого тоннеля, и рядом с ней есть чашечка для шарика. Значит, арка открывается, как и та, через которую я вошел в зал. Потом опять идут блоки с шариками, и опять, уже новая арка, и так далее. Естественно, я не дошел до конца, но вот что я почувствовал уже потом: я как бы находился в самом центре этого многосолнечного полушария, а вокруг меня были лишь ряды блоков с шариками на их поверхности, и прерывающие их арки. Мне показалось, что наша арка из центра выглядит, как и все остальные, просто мы по стечению обстоятельств попали в зал именно из нее, а не из другой, непередаваемое ощущение…. Мне кажется, что каждая арка в том зале вела в такой же тоннель, как и наш, а сколько их было? – Он задумался. – Наверное, десяток. Видимо этот зал служит для подзарядки светом целой сети тоннелей, десятка тоннелей, таких как наш. Вернее, он подзаряжает эти типовые золотые шарики. И если их осталось в зале немного, то в тех тоннелях, а может и в нашем, они где-то валяются. Потухшие, какой ты нашла на развалинах. Но они все подзаряжаемы. Вот и весь рассказ. – Он потупил взгляд.
- Тогда что тебя так обеспокоило? – Не выдержала та. – Почему ты сник?
- Почему?! – он вдруг поднял голову. – Ты же сама сказала, что наш путь лежит через тупиковую арку, эту, или другую, неважно. А теперь представь, что мы продолжили путь пусть даже через этот зал. В какую из десяти арок ты направишься, а? Это не тянуть одну палочку из двух. А если вернуться к нашему перекрестку, и дойти до конца, уткнувшись в похожую арку, какой зал нам откроется? И сколько в нем будет арок во все стороны? Это уже одна палочка из двадцати, если не больше. Хотя третий тупик не имеет арки, может он действительно никуда не ведет. Эли, - у него на глазах навернулись слезы, - мы попали в такую паутину, в такой лабиринт, что выбраться отсюда нет …..
- Прекрати! – вдруг грозно перебила она его. – Шансы всегда есть, пусть придется тянуть одну спичку из целой коробки! День назад мы не подозревали, откуда у Луиса был свет. Сегодня мы знаем не только ответ, но и гораздо больше. А завтра нам надо проверить все комнаты по всем направлениям нашего перекрестка. И тогда, ты увидишь, что мы найдем выход!  Он есть из любого лабиринта, и не сомневайся в этом!
Том тихо прилег и обнял Эли, оставив между ними лишь пространство для спящей Селинки.
- Как хорошо, что ты у меня есть! И она – тоже.
- А ты – у меня, - улыбнулась Эли. – Спим, утро вечера мудренее.
Глава 5. ЛЕЧЕНИЕ СВЕТОМ.
Том проснулся от какого-то шума и открыл глаза. Невысокий костер уже горел, а шум, вернее кашель, шел от Селины, над которой заботливо склонилась Эли.
- Я проспал? – сразу спросил он. – Что с ней?
- Кашляет, не переставая, - озабоченно сказала та, - кстати, доброе утро, если это утро и оно доброе. Неужели мы ее простудили? Извини, что я разожгла костер вместо солнечного света, вернее, не положила шарик. Просто рядом с огнем как-то теплее.
- Этого только не хватало, - он нахмурился. – Хотя, она еще совсем маленькая и слабенькая, а в подземелье хоть и не холодно, но сыровато. К тому же, может она простудилась еще там, на перекрестке из-за сквозняка?
- Не знаю, но что-то надо делать. – Эли беспомощно развела руками.
- Может ее прогреть в солнечном зале?
- Ты что! Может она там и не ослепнет, если закрыть ей лицо, но откуда ты можешь знать, как на нее подействует этот искусственный солнечный свет? Что бы ни стало еще хуже.
- Да уж…. Но о лекарствах мы не подумали, вернее о листьях при простуде. Да и где бы мы накипятили воды, чтобы сделать отвар? И вообще, нам надо сдвигаться с этого места, вернее куда-то идти, двигаться. Может нам встретится выход на поверхность? Это – не шутки, простуда может перейти в бронхит, а тот – в воспаление легких.
- Не пугай, - погрустнела та. – Хотя, я согласна, что нам пора бы уже покинуть это место, мы застряли тут на целых два дня. А кто знает, сколько этих дней вообще будет?
- Тогда куда? Через солнечный зал в какую-нибудь из арок, или проверим еще одну тупиковую арку, там, где мы были? А может и третья стена, хоть и не имеет арки, но тоже открывается каким-то другим способом?
- Ох, Том, если бы я знала ответ хоть на один из твоих вопросов…. Я лишь согласна, что отсюда пора уходить. Все комнаты здесь мы проверили, и я бы на этом закончила. Это – служебные кабинеты, здесь что-то писали и читали. Конечно, интересно, ничего не скажешь, но….
- Тогда пошли к другой арке, - предложил он уверенным голосом. – Только мне надо еще раз попасть в зал и вынести хотя бы два-три дополнительных шарика. Не думаю, что такие заряжающие светом станции нам будут встречаться на каждом километре. – Он встал и положил в лунку шарик: тоннель зразу же засветился, как и вчера. – Хотя, пока что светит, но на сколько дней? А твой потухший шарик я оставлю там, надо же не только забирать, но и оставлять что-то. Если все верно, то мы еще не раз встретим потухшие шары.
- Ладно, - нехотя сказала Эли, - только в маске и быстро, туда и обратно, и никакого оглядывания на зал!
Том поднялся, взял Элин шарик и направился к тупиковой арке. Вся операция заняла не более десяти минут. Все уже знали, какие меры предосторожности они должны были соблюдать, и Том, естественно не снял с лица кожаную маску, пока, вернувшись обратно,  дверь за ним не закрылась до конца. – Еще два шарика, - вздохнул он, - я положил их в мой мешочек, чтобы не слепили.
Они поднялись и, собрав вещи, двинулись к перекрестку, забрав с собой шарик. Было все видно, как от горящей палки, свет шел от мешочка Тома, в котором лежало пять заряженных шаров. На перекресте они свернули направо и уже скоро остановились возле похожей арки, на перекрывающей тоннель стене.
- Что бы там ни было, но теперь пойду я! – голосом, не терпящим возражений, сказала Эли. – Ты же останешься с Селинкой.
- Подожди, - усмехнулся он, -  мы же не знаем, что увидим, если дверь откроется. Давай-ка сначала я ее открою и закрою, а потом будет видно. А вы отойдите и подальше, а еще лучше – отвернитесь.
Эли сдержалась, вернее, согласилась, и отошла подальше, обняв кашляющую малышку.
Он достал один из шариков, и в тоннеле сразу стало светло. Аккуратно положив его в лунку, он сразу же отвернулся, а дверь куда-то поехала. Осторожно открывая глаза, он увидел вдалеке отвернувшуюся Эли, но она освещалась как обычно от света одного сияющего золотого шарика, который он оставил в лунке, не более того. Медленно поворачиваясь, он заметил какой-то сине-фиолетовый свет, идущий из открытой двери. Он был холодным и спокойным. Тогда Том решился, и окончательно повернулся к двери. То, что он увидел, поразило и успокоило его одновременно.
- Эли, можешь подойти ко мне? - крикнул он.
Оба стояли на входе в какой-то зал, и с удивлением его разглядывали.
- Очень похож на тот, - прошептал он, - по размерам и форме. Только здесь солнца какие-то сине-фиолетовые, даже немного голубоватого оттенка. Но они не бьют и не режут глаза, а даже как-то успокаивают, что ли.
Эли переложила малышку из рюкзака, и держала ее на руках. Та не переставала кашлять и уже плакала.
Зал был огромен, и подходил по описанию Тома на солнечный. Только цвет и сила света была другой. Вдоль стен, вместо каких-то столов или блоков, стояли высокие стулья, как в кабинетах, где они провели вчерашний день, только их спинки были немного откинуты назад, как бы делая из них кресла. Они прерывались виднеющимися на стене арками, потом шли дальше и опять прерывались.
- То, что я тебе рассказал перед сном, - тихо сказал Том. – Здесь двенадцать арок, включая нашу открытую дверь, может, и в том было столько же, хотя я и сказал десять навскидку. Давай я на всякий случай закрою дверь, и мы сначала все обсудим. – Не дожидаясь ответа, он поднял шарик и спрятал его под юбкой. Дверь естественно закрылась.
- Дорогой, - как бы очнулась Эли, - тебе этот свет ничего не напоминает? -  Он отрицательно покачал головой. – Тебе когда-нибудь делали какую-то операцию, или просто, ты был в клинике в операционной? Нет? Когда я была еще совсем юной девушкой, мне удаляли аппендицит, так вот: во время операции сверху горел такого же цвета сине-фиолетовый свет.
- Может это ультрафиолетовые лучи? – спросил он.
- Я не сильна в физике. Но я встречала этот свет и в других ситуациях, когда в той же операционной его включали, но все почему-то выходили из комнаты. Хотя, кто его знает? Может, они просто похожи? Один – цвет лампочки, а другой именно такой свет? Единственное, что мне потом ответили, что этот свет или цвет используют во всех клиниках для обеззараживания, то есть, он убивает все микробы, но долго при нем нельзя находиться. Почему?
- Ты меня убила, я вообще в этом ничего не соображаю, и операций мне не делали. Но стулья? Зачем же тогда там стоят такие же, как и в тех комнатах или кабинетах, стулья, но с откинутой спинкой, будто люди, сидевшие на них, загорали или принимали солнечные ванны? Ведь больше там ничего нет.
- А может, все действительно было, как ты говоришь? – Она внимательно заглянула ему в лицо.
- Ты что, хочешь попробовать? – удивился он. – Хотя…. Кто его знает? Убивает микробы? – Он вдруг покосился на Сели. Видимо Эли перехватила его взгляд, и почти незаметно улыбнулась. – Ладно, можно попробовать, - он пожал плечами, - зайти минут на десять, а потом выйти. А как определить результат?
- По малышке, - неуверенно сказала та. – Может, если будет меньше кашлять…. А у тебя что-нибудь болит?
- Колено, - после долгой паузы произнес Том, - когда я тогда свалился в яму, вернее в ту подземную комнату, то стукнулся коленом. Нет, не то, что болит, а просто слегка ноет. А ты?
- У меня тоже ноет, только зуб, и тоже слегка, просто я тебе не говорила.
- Пойдем на эксперимент? – вдруг улыбнулся тот, - чем Бог не шутит? Надеюсь, что за десять минут мы там не помрем?
- А если и умрем, то все сразу. – Грустно улыбнулась она. – Ладно, не тяни резину, а открывай дверь.
Том неуверенно достал и положил шарик в лунку, а когда дверь раскрылась, все трое вступили в зал.
- Пошли туда, к ближайшим, - шепнул он. – Займем три стула, Селинку положишь на отдельный, она как раз поместится.
Через минуту все трое заняли по стулу, но Том волновался, хотя и закрыл глаза.
- Том! – он вздрогнул и осмотрелся, - пошли отсюда, я отключилась и даже не знаю, сколько прошло времени. И погляди: наша Сели тоже спит. – Это был голос и лицо Эли.
Они вернулись почти бегом, и закрыли за собой стену с аркой.
- Я просто провалился куда-то! – Том еще не пришел в себя. – Этот зал просто усыпляет, притом мгновенно!
- Я – тоже. Слушай, а мой зуб вообще не чувствуется. А твоя коленка?
- Как новая, - он сделал несколько шагов и развернулся. – Но главное, что Селинка ни разу не кашлянула! Может, это пока она спит?
- Она кашляла и во сне, поэтому меня разбудила так рано. Нет, милый, этот зал – какая-то лечебница, и мы разгадали его секрет, причем быстро.
- Ты разгадала, я не был в больницах.
- Какая разница? Я даже чувствую себя бодрее, будто выпила пару чашек крепкого горячего кофе. Жаль, что мы понятия не имеем, сколько там находились, меня, будто кто-то толкнул в спину, и я проснулась.
- Вот это чудо! Может, зайдем еще раз? Так, на всякий случай, из-за Селины.
- Можно, только не сейчас. Мне кажется, что в спину меня толкнули не напрасно, будто говоря, что время вышло. Мы можем осмотреть эти арки, здесь их меньше. Или сходим в третий рукав, чтобы убедиться, открывается ли там тупик или нет. А вечером – вернемся сюда. – Она вопросительно посмотрела на него.
- Вечером? - улыбнулся он. – Буд-то мы знаем, какое сейчас время суток. Лично я определяю только утро, когда просыпаюсь, и ночь, когда глаза слипаются и просто сами закрываются. Ладно, я согласен. Может, начнем с дальнего, чтобы вернуться сюда же? А потом сходим на сеанс омоложения. – Он даже засмеялся. – Может, нам все болячки вылечат за все годы, а может, мы помолодеем лет на десять, представляешь?
- Фантазер, - улыбнулась она, - пошли от дальнего к ближнему, я согласна.
Настроение было действительно приподнятое, причем у обоих. Они и не заметили, как дошли до перекрестка. Свернув, через полчаса оба стояли напротив тупиковой стены без арки и подсвечника.
- Наверное, ты права, - наконец, сказал Том. – Хотя я и попробую. – Он подошел к гладкой стене и навалился на нее плечом. Реакции не последовала. Что он только ни делал: куда только не нажимал и не давил, стена стояла насмерть.
- Брось, - сказала Эли, - разве мы не убедились? Лучше пошли по комнатам, здесь их так много, как нигде, почти шестьдесят.
Глава 6. ОБЫСК.
Они зашли в первую арку и увидели большую по размерам комнату с круглым столом. Том сразу же направился к знакомой подставке для шарика, и свет разлился до потолка. Посреди комнаты стоял такой же высокий стол с шестью стульями, все они были сделаны из знакомого, вернее, неизвестного материала. Здесь же был и длинный диван, только подушек на нем не было. Два шкафа, навесные полки и две арки в стене, видимо служившие проходами еще глубже. Если Том остановился у стола и разглядывал мебель, то Эли сразу же побежала к шкафам и подвешенным шкафчикам, открывая все подряд.
- Боже, Том! Тут столько странных вещей, но ты не поверишь, они все золотые. Это просто какой-то склад золота!
- Разбирайся, - усмехнулся тот, - а я двинусь глубже. Видишь те две арки в стене? Они ведут куда-то вглубь, и я положу сразу два шарика, чтобы ты смогла беспрепятственно обыскать и их тоже.
- Обыскать? Как-то грубо…. Я просто исследую, что здесь и как. Если бы у нас было время, ты бы не вытащил меня отсюда и через неделю, столько всего неизвестного и странного. Наверное, это – общая комната, как гостиная, хотя она могла служить и для еды, только я не нашла ни столовых приборов, ни тарелок с чашками. Иди дальше, открывай комнаты, если что, крикни. Кстати, Селинка уже зашевелилась, но ни разу ни кашлянула. Чудеса, да и только!
Том прошел к дальней стене и положил два шарика, один за другим. Перед ним открылись еще две комнаты, но войдя в первую, даже не разглядев, что к чему, он достал еще шарик и нашел, куда его пристроить. Первое, что он увидел, была противоположная от входа стена, на которой было еще две арки. Только потом он увидел, куда попал. Это была спальня, и ничего другого. Две высокие и широкие кровати, и две небольшие, но все без перин и матрасов. Высокий шкаф, наверное, для одежды, и два поменьше. Вот, в принципе и все, что там было.
- Тут – спальня, - крикнул он Эли, - но из нее идут еще две двери. У меня осталось два последних заряженных шарика, так что не разгоняйся.
- Иди, - услышал он ее голос, - я скоро к тебе присоединюсь. А почему бы тебе не проверить сначала другую уже открытую комнату?
Она была права, и он вернулся, а потом зашел в соседнюю. Когда он нашел, куда положить шарик, вспыхнувший свет чуть не ослепил его. Нет, он был такой же, просто комната была напичкана золотыми вещами, и все они одновременно заблестели. Столько золота за раз он никогда не видел, да и не надеялся где-нибудь увидеть. Но осмотревшись, он понял, что попал в детскую комнату, а золотые вещи служили, скорее всего, игрушками. Чего там только не было?! Кубики, шарики и перекладины напоминали какой-то конструктор, который просто разбросали на полу. А все остальное, были просто игрушки, но в виде животных, и, причем самых разных размеров. Он увидел золотого коня, как настоящее пони, и подумал, что на него он смог бы даже залезть. Были и маленькие змейки, и куча вообще неизвестных живностей, но все изделия, были золотыми и выполнены безукоризненно, с ювелирной точностью во всех деталях. Он поднял свернувшеюся в кольцо змейку и понял, что она была как сестра той, которую он оставил в племени, вернее, Луис подарил вождю. А недалеко от его ног лежали два золотых шарика, и он сразу же их заметил. Да, это были разряженные шары для света, но видимо и они служили в этой комнате игрушками. Опустив оба шарика под юбку, он окликнул Эли.
- Иди, посмотри, откуда Дон Луис принес в племя золотую змейку! – крикнул он.
- Том! – на пороге появилась Эли, и взялась за голову. – Это же все золото! – Она взяла протянутую им змейку. – Очень похожа, даже по размерам. А эта лошадь?! Она весит не меньше ста килограмм! Да тут тонна золота! А что в соседней комнате?
- Там просто спальня, но золота там немного, - усмехнулся он. – Потом зайдешь. Но тут тоже есть две арки. Они что, бесконечны?
- Милый, я все поняла, мы просто попали в их жилье. Вернее, в квартиру одной семьи. Гостиная или кухня, спальня, детская комната, может, есть и кабинет…. А туалет? А ванная или душ? Тут просто сеть комнат! – Она вдруг вышла, и видимо заглянула в спальню, а потом вернулась. – Да, наверное, я права. Двое взрослых и двое детей. Судя по игрушкам, мальчик и девочка. Мы еще пройдем остальные комнаты, но если взять эту семью как среднюю, то это – целый поселок, около двухсот жителей, или больше. Здесь, в этом рукаве, располагаются их дома, вернее, квартиры. Там, где мы были до этого – их рабочие кабинеты, а вот что в комнатах у фиолетового зала, нам еще предстоит разобраться. Видишь, а ты не верил, что под землей можно встретить целые города и поселки. Может дальше есть и другие, больше или меньше, а может, мы зайдем даже в какой-то город….
- Подожди, - рассмеялся Том, - чтобы куда-нибудь зайти, надо отсюда выйти и продолжить путь или через солнечный, или через фиолетовый зал. Ты – не меньший мечтатель, чем я. Хотя признаюсь, то, что я вижу, не может быть сном, и подтверждает твои слова, казавшиеся мне просто полетом научной фантастики.
- Ладно, - улыбнулась она, - на все комнаты тебе не хватит шариков, иди по какой-нибудь одной ветке, но до конца, а потом заберешь шарики, и пойдешь по другой. Иначе,….
- Я нашел еще два, только они потухшие. Если мы вернемся к солнечному залу, я оставлю их на подзарядку, а себе возьму еще парочку готовых. Я даже не предполагал, что пяти заряженных шариков нам может не хватить.
- Ладно, раз мы в этой комнате, иди дальше, а я останусь на время. Кстати, на полу я не вижу следов Луиса. Короче, если что, зови.
- Луиса? – усмехнулся Том. – А зачем ему прочесывать все комнаты? Я думаю, он заглянул в несколько первых, но просто так, для любопытства. Его интересовало что-то другое, типа тех папок с текстами. А золото? Разве можно вынести его хотя бы из одной этой комнаты?
Эли кивнула головой и присела на пол, а он, положив шарик в лунку, открыл еще одну дверь, и включил свет, так он уже называл про себя процесс помещения заряженного шарика в лунку. То, что он увидел, привело его в тупик. Комната была большая, но уставленная каким-то на вид оборудованием, или чем-то похожим. Все было из золота и похожего на дерево материала, но для чего были такие хитрые ящики, коробочки, даже колбы всех видов и размеров, он так и не смог понять. Мастерская или лаборатория, - подумал он. – А вообще кто его знает, чем они тут занимались? Может хозяин этой квартиры был ученым, или химиком? А может это что-то типа комнатной станции для обслуживания этой же квартиры? Но больше арок в комнате не было, и он, не задерживаясь, пошел назад, забирая по пути свои золотые шарики.
- Что там? – спросила Эли, сидя на полу с какой-то золотой игрушкой.
- Кто его знает…. – уклончиво ответил он, - какая-то лаборатория или мастерская. Можешь туда не ходить. Да, там почти все из золота, но не ломай  мозги, свои я уже чуть не сломал, очень все заумно, и больше арок там нет. Странно только, что та комната идет через детскую. Посмотрим, что в этой, - он направился ко второй арке в комнате.
К удивлению Тома смежная комната была меньше, и в ней вообще ничего не было: только стены и пол. И арок тоже не было, что указывало на то, что она была тупиковая, как и предшествующая ей мастерская или лаборатория.
- Эли, - крикнул он назад, - она пустая. Вообще пустая, нет и подставки под шарик, даже пыли меньше….
- Тогда не ходи туда, милый. Пустые комнаты чаще всего и приносят неожиданности, поверь мне. Там может быть, как и какая-нибудь ловушка, так и секреты, встроенные в пол или стены. Иди ко мне, я уже закончила, и пойдем по другому рукаву, через спальню. Насколько я понимаю, в ней две тупиковые арки, то есть за ней есть две комнаты, но уже без арок. Не заходи, закрывай ее и пошли.
Том послушался ее совета и забрал шарик: дверь закрылась. Оба вернулись в спальню, и он положил по шарику в две подставки у обеих арок в стене напротив входа, обе открылись. Войдя в левую комнату, он посветил и нашел подставку, но там не было никакого стола или тумбочки, маленькая подставочка для шарика стояла прямо посреди комнаты. А сама комната состояла лишь из идущих вдоль стен высоких до потолка шкафов.
- Разбирайся, - бросил он ей, - я пойду в другую.
Он посветил на пороге другой комнаты и опять опешил. Она тоже была меньше, и в ней ничего не было: ни подставки для шарика, ни арки на противоположной от входа стене. На этот раз он ничего не сказал, а вернулся к Эли, закрыв за собой дверь.
- Слушай, та комната тоже пустая. Я осмотрел ее и ушел. Но она с правой руки после спальни, а та, тоже пустая, находится после детской, но слева. Получается, что две пустые комнаты соединяются через стену. Что бы это значило?
- Что нам не надо туда совать нос, - Эли стояла перед одним шкафом с раскрытыми дверцами. – Глянь, я не удивлюсь, если все шкафы забиты тем же.
Он подошел к ней и стал рядом. В том шкафу было много полок, и все были забиты золотыми вещичками, только в руках у Эли была похожая на змейку золотая фигурка, но со сломанным концом.
- Кладовка, - заключила та. – Все забито разными штуками, но все или сломаны, или с дефектами. Похоже на чердак, куда забрасывают весь ненужный хлам.
Она была права: все шкафы до последнего, были завалены тем же самым.
- А они – молодцы, - вдруг сказала она, - Все ломается, даже золото. На первый взгляд его у них полно, ты сам видел. Но его не выбрасывали на мусорку, а хранили, может для переплавки.
- Угу, - кивнул Том. – Все? Пошли обратно?
Они вернулись опять в свой тоннель. Пройдя до следующей арки в стене, Том положил шарик, и они опять попали в какую-то очень похожую квартиру. Да, она немного отличалась, но не значительно. В гостиной стоял квадратный стол, а за ним было четыре стула. Мебель и интерьер был немного изменен, но сам вид комнаты мало чем отличался. Прошло много времени, пока они обошли всю квартиру, вернее сеть ее комнат, и уже стояли опять в тоннеле.
- Ничего интересного, - заметил он вслух, - просто в этой семье был один ребенок, мальчик. Поэтому и одна детская кровать, и игрушки мальчишечьи. Но опять две пустые комнаты, соприкасающиеся как бы через стену. Кстати, я нашел еще один потухший шарик.
- А скажи, чего в этих квартирах не хватает, вернее, каких комнат?
- А то ты сама не видела. Конечно ванной и туалета. Вообще-то, в них много чего не хватает. Ты видела одежду, кухонные приборы и принадлежности, бытовые приборы? А почему нигде нет материи? И вообще,…
- Согласна. Я даже скажу тебе больше, вернее, в общем, на основании уже увиденного нами. Они классно работали с камнем, посмотри какого качества пол, стены и потолок. А каменные блоки в солнечном зале, или наша часовня? Это – во-первых. Потом металлы, и в первую очередь золото. Похоже, что оно было для них так же доступно, как в нашей цивилизации обычное железо. Но какое ювелирное мастерство! А вот листы в папках уже из другого металла, тоже нержавеющего. И последнее, дерево, вернее какой-то неизвестный материал, из которого сделана вся мебель, и даже обложки на папках. Вот и все, что я видела. Ни ткани, ни обычного для нас пластика, ничего другого! Камень, метал и какой-то полимер, похожий на дерево. Тебе не кажется это странным?
- Я тебя разочарую, дорогая. Мне кажется более странным отсутствие воды, канализации, газа и простого огня. Нет, не света, а именно огня. И электричества тоже. Хотя воздуха хватает, а значит, где-то должна быть система вентиляции. Как ты объяснишь это?
- Никак, - она задумалась, - вернее, только какой-то незнакомой и непонятной нам энергией. Она идет из шариков, но мы не можем их разломать и заглянуть вовнутрь. А если бы даже и смогли, я сомневаюсь, увидели бы мы что-то необычное. Она накапливается в залах, и даже заряжает не только шарики, но и человеческие тела, а может и еще что-то, чего мы еще не видели. Она….  Я просто уже выдохлась, милый. А ты что думаешь?
- Что здесь в этом поселке жили люди высотой до двух с половиной метров. У них были семьи и дети. В одной части поселка они, или какая-то их часть, например мужчины, работали, чем-то занимаясь. В другой, как здесь, жили их семьи. В фиолетовом зале они лечились, а из солнечного зала они уносили энергию света. Только не пойму одного: чтобы получить эту фиолетовую или солнечную энергию, надо же сначала создать их источник? Все те солнца в залах, откуда они, из чего сделаны, как в этих солнцах появляется эта энергия, чтобы потом излучать ее или на шарики, или на людей? Должна же быть какая-то огромная энергетическая станция? Или мы просто до нее не дошли?
- Наверное, я тебя разочарую, Том, хотя начет источника энергии я полностью согласна, где-то он должен быть, хотя в каком виде я просто не знаю. Мы, ученые, стараемся опираться только на факты, а лишь потом уже становимся фантазерами и выплескиваем столько теорий, что хватает на все и вся. Так вот, начнем сначала. Да, я согласна, что эта цивилизация была чем-то похожа на людей, чем-то и не более того, понимаешь? Есть столы, стулья и кровати, значит ящера подобные или змеевидные существа исключены, и это – факт. А может у них были квадратные лица, или по пять рук и ног, для примера, все это можно только предполагать. Семьи? А где ты видел вообще признаки разных полов? То, что в детской мы сами нашим разумом разделили игрушки на мальчишечьи и девчоночьи, этому есть подтверждение? Или в двух одинаковых кроватях в спальне ты увидел одну для мужа, а другую для жены? Тогда какая из них для кого, на них что-то написано? А может это не квартиры для семей, а общежития? И эти существа могут вообще быть однополыми. А если и двуполыми, то откуда уверенность в семье? Дети? Да, для них кроватки намного меньше, и вроде игрушки подходят, только вот ….. Возьми муравейник, в нем одна матка, а остальные солдаты, работники, короче, мужики. Матка откладывает яйца, она одна и муравейнику не нужно иметь их десять или сто, я говорю о матках. Может и здесь так? В квартире живут, судя по количеству кроватей два мужика, и у них двое детей. А женщина одна на весь поселок, и живет черт знает где, в своей особой комнате. Тогда для семьи ли эта квартира или нет? – Она посмотрела ему в лицо, и Том заметил, как на ее щеках появился легкий румянец.
- Не горячись, - задумчиво улыбнулся он. – Я знаю, что твоим теориям нет предела, хотя…. Не буду скрывать, что многие из них странным образом подтверждаются.
- Или наоборот? Может здесь живет пара женщин с детьми, а мужик на весь поселок один? Как на свиноферме, знаешь? Куча свиней и среди них бродит лишь один хряк, зато породистый. А может, у них и не было полов, все они – однополые, а размножались совсем по-другому, чем мы?
- Боже, Эли, ты разбомбила очевидные для меня вещи! А может они были просто людьми повыше нас, и в этих квартирах жили именно семьи? Муж, жена и двое детей: мальчик и девочка. Разве такого не может быть?!
- Может, - тяжело вздохнула та. - Все может быть, только где хоть одно подтверждение. Того, что мы видели, недостаточно, чтобы делать выводы. Да, скорее всего ты прав, но я тоже могу оказаться права. Давай на этом пока закончим, милый, Селинка уже давно возится за моей спиной. Кстати, а сколько мы уже тут находимся?! Мне казалось, что время почти не двигалось, а сейчас я подумала, мы ведь здесь копаемся уже долго, очень долго, много часов, разве нет?
- Да, - забеспокоился он. – Корми ребенка, а потом у меня к тебе будет такое предложение. Луис ходил сюда мало, и я понимаю почему. Все квартиры чем-то должны быть похожи друг на друга, и нам не обязательно проверять все пятьдесят квартир. Я бы, чтобы сэкономить время, пошел бы назад к фиолетовому залу, а по пути заглянул бы лишь в несколько арок на середине и вначале. Если мы сразу увидим круглый, квадратный, да хоть треугольный стол со стульями, нечего соваться вглубь. Может мы уже убили полдня на наши исследования, и убьем еще столько же на обратный путь и фиолетовый зал. Только не забывай, что у того зала тоже есть арки, хоть и меньше. И мы застряли в тоннеле уже на три, а то и на четыре дня из планируемых десяти. Да, у нас пока еще есть лепешки и кокосы, а когда их не будет?
- Пошли, - она вдруг тоже забеспокоилась, - покормлю по дороге. Наверное, ты прав, это я закрутилась со своим любопытством. И молодец, что ты меня остановил, спасибо.
Они тронулись обратно, заглянув еще в пару арок, но Том оказался прав, весь этот рукав тоннеля занимали лишь типовые квартиры. Потом показался перекресток, они свернули налево, и дошли до фиолетового зала. Все повторилось, они втроем приняли усыпляющие ванны, а потом их кто-то разбудил тем же толчком в спину.
- Дорогая, - сказал Том, когда они покинули зал, и зевнул, - мне кажется, что уже пора спать. Как ты себя чувствуешь?
- Я уже давно зеваю. Может, устроим сегодня ночлег прямо здесь, не возвращаясь к …..
- А как же зарядка, у меня ведь есть найденные разряженные шарики? Хотя, это может и не к спеху. В принципе я согласен.
Они быстро устроились, а Селинка как уснула в зале, так и не просыпалась. Ее кашель исчез, улетучился, будто его и не было. Оба обнялись и как по команде мгновенно заснули.
Глава 7. БИБЛИОТЕКА.
На это утро всех разбудила Селинка: она чему-то радовалась, улыбалась и даже порой смеялась.
- Милый, у нас не дочка, а просто какое-то чудо, - обняла Тома Эли. – И раз она чему-то радуется, значит, нам сегодня повезет, ты так не думаешь?
- Нам и так везет, - улыбнулся он. – Все живы и здоровы, а главное – все вместе. Корми ее, а то она похудеет, а я пока включу свет, то есть, положу шарик.
Уже через полчаса оба были готовы.
- Дорогая, нам осталось проверить последние семь рядов арок, а потом, хочешь ты того или нет, - сделать выбор куда же нам идти. У нас сумасшедшее количество вариантов.
- К сожалению, - невесело ответила та.
Поместив дочурку в ее рюкзак, оба подошли к первой ареке. Шарик сработал, и они вошли в огромную комнату, напоминающую уже виденные ими рабочие кабинеты. Там же стоял стол и два стула, только все вокруг вдоль стен было уставлено высокими до потолка шкафами. Больше в этой комнате не было ни одной дополнительной арки, а значит и ходов дальше. Все шкафы были заполнены папками, или, как они их уже называли, книгами. Обложки были одинаковые, как и листы, только тексты были разными. Внутри встречались и небольшие рисунки каких-то дивных животных, и простенькие пейзажи, видимо, где те обитали.
- Кабинет зоологии, - заключила Эли. – В другой папке то же самое. Они открыли все шкафы, но то, что это была какая-то библиотека по зоологии, уже не оставляло сомнений.
- Хранилище древних знаний, - как-то загадочно сказала Эли. – Как жаль, что у меня нет фотоаппарата! Я бы сфотографировала все книги, каждый листик, каждый рисунок….
- И осталась бы тут на веки веков, - усмехнулся Том. – Пошли в следующий, хотя бы сегодня к вечеру надо покончить с этими комнатами.
Они решили идти по одной стороне, но следующий вход был в похожий кабинет. Похожий на вид, но не по содержанию папок.
- Растения! – воскликнула она, когда первая папка была уже открыта. – Том, это – просто огромная библиотека, разве ты не видишь? Здесь все про нашу Землю, только понятия не имею, сколько прошло лет, или тысячелетий. Некоторые растения мне что-то напоминают, как и там, те животные, но только совсем мало. Неужели все это когда-то было?
- Остальное будем смотреть? – безразлично спросил тот.
- Ну, хоть одну папочку, чтобы знать, чем эта библиотека заполнена, - в ее словах слышалась просьба.
- Ладно, - улыбнулся он. – Разве исследователя когда-нибудь переделаешь?
В третьей комнате шли минералы, а в четвертой – строение космоса. В предпоследней, они встретили даже больше рисунков, чем текста: строение разных сущностей, включая и человека, хотя в ней были и ящерные, и змеиные и даже морские страшные существа.
- Боже, Том! – Эти все когда-то жили на нашей планете? Ведь наш привычный человеческий облик стоит среди всех остальных, будто мы одни из всех, и не более того – Эли поразили рисунки. – Ты видел альбомы по астрономии? Мне кажется, что многие из этих существ прилетали к нам с других планет. Нашим бы ученым такие материалы!
- А может это мы прилетели, а они здесь всегда жили? – усмехнулся Том.
А вот последняя комната загнала в тупик даже Эли. Она долго рассматривала первую папку, и даже попросила еще одну.
- Понятия не имею! – воскликнула она. – Какие-то стрелки, даже облака или зоны, одни тисненные очень глубоко, другие еле видны. Может география? – Она посмотрела на Тома.
- Какая-то странная география, - он почесал затылок, - а тебя не удивило, что на двух этих папках вытеснен какой-то кристалл? И на этой – тоже, - он повернулся и снял еще одну.
- Это – энергетика, - вдруг прошептала та. – Том, ты прав, здесь идет распределение энергии. Раньше кристаллы считались огромным потенциалом энергии и ее накопителем, и ею как-то управляли, вернее, направляли в нужное русло.
- Но тут же нет, откуда они ее брали, эту энергию? Просто выдавлен кристалл и все.
- А ты так и не понял, что эта комната, как и все остальные, охватывает только все в общем? Здесь нет ни чертежей механизмов, ни формул, вообще ничего технического? Я бы назвала все это городской библиотекой для широкой публики, даже больше для молодежи.
- Но в библиотеке есть много книг, даже художественных?
- А та первая часть возле солнечного зала не напоминает тебе книги? Откуда ты знаешь, может они художественные? А может, наоборот, научные? Здесь все для начального познания, а там – для тех, кто хочет копаться глубже.
- Дорогая, ни прочитав ни слова, мы никогда не найдем на это ответ, - просто сказал Том. – То, что мы увидели здесь, мне напоминает какой-то архив, как бы наследие для будущих поколений. И, естественно, им пользовалось и это поколение. А может, через эту библиотеку их прошли уже десятки?
- Да, может, - грустно сказала она, - только наше не прошло. И, пройдет ли? И для будущих людей здесь ничего не сказано о нас.
- А может нашему-то и не надо? – улыбнулся он. – Наши ученые больше всего любят критиковать себе же подобных. Ты сама мне говорила, что не найдут, - все в чулан. А тут такое! Если бы и нашли, ни один простой человек об этом бы никогда не узнал. Все бы вынесли и спрятали, или разбазарили. Пуст здесь все и будет, хотя бы сохранится для наших детей или внуков.
- Да, уж, - неопределенно сказала та, и, положив папки на место, направилась к выходу.
Уже в тоннеле Том нерешительно остановился.
- Будем проверять ниши и с этой стороны?
- Я бы заглянула, - не настаивая, сказала та. – Всего семь комнат. Может это – продолжение той библиотеки, а может, и нет. Это же пара минут.
- Ладно, зайдем в одну, но если там то же самое, - не будем терять время. Кстати, - он глянул на пол, - тебе не кажется, что здесь наш Луис просто истоптал весь пол? Я, конечно, не смотрел все время под ноги, но здесь что-то необычное.
- Значит, мы добрались до того, что он все-таки так упорно искал! – Эли заворожено рассматривала следы. – Он обошел все, что обошли и мы, но его интерес, главный интерес, был прикован к этим аркам, я с тобой согласна. Пошли! – она уже тянула Тома за руку. – Ты же веришь в женскую интуицию?
- С тобой не поверишь, - усмехнулся Том и положил шарик в лунку. Но ничего не открылось, не изменилось и не сдвинулось.
Он поднял шарик и положил его возле соседней арки, но результат был тем же.
- Эли, - сказал он, - нас просто не хотят туда пускать. Шарики подходят, но не открывают ни одну дверь. Нет, они не разрядились, и мне кажется, что им тут самое место. Где-то есть секрет. Может поэтому Луис и топтался здесь больше всего времени?
- Но он туда попал! – Эли сидела на корточках. – Посмотри, например, эта арка. Пол его ботинка здесь, а другая? Он там, милый, там.
- Кто, Луис?! – изумился он. – Там?!
- Да не Луис же! – сверкнула она глазами. - Пол его ботинка ступили с той стороны двери.
- Ну, и как же туда попасть?
- Как и он, - вздохнула Эли, и просто опустилась на пол. – Он нашел ключ, и мы его найдем.
- А тебе не кажется, дорогая, что вместо того, чтобы искать ключи, нам бы уже давно пора было бы сматываться отсюда? Который день мы топчемся в километре или двух от той разрушенной часовни? – его голос был категоричен. – Может, за этой дверью ничего и нет, просто не открывается и все. А может – туалеты, ведь мы их нигде не видели.
- Ты – прав, не ругайся на меня. И дело здесь даже не в любопытстве. Мы же думаем, куда, в какую сторону нам идти? А может ответ и лежит за этой дверью? Может Луис знал, столько же, как и мы, и, дойдя досюда, нашел правильный путь? Мы можем пытаться выбраться и угробить месяц на это. – Она вздохнула. – А можем найти тут за пять минут решение, причем правильное, куда нам конкретно двигаться? Я не давлю и не настаиваю, просто….
Том тяжело вздохнул и опустился рядом с ней на пол.
- Мы можем быть оба правы. – Тихо сказал он. – Но у нас нет времени на поиски разгадки. Может Луис топтался здесь год, что бы ее разгадать, а у нас есть только сегодняшний день, это самый максимум из самых максимумов.
- Ты – прав, - она положила голову ему на плечо. – Тогда давай, попытаемся? День, это же не пять минут. А если не найдем, я обещаю тебе, что завтра утром я пойду за тобой хоть на Луну.
- За мной? – он ухмыльнулся. – Если бы я знал куда идти. И на Луну я дороги не знаю, даже где она хоть приблизительно располагается. Я уже с ума схожу в этих тоннелях. Ладно, - он встал, - тогда нечего терять время, давай разгадывать. У тебя есть хоть какая-то мысль с чего начать?
- А у тебя? – она с надеждой подняла голову.
- Может здесь надо во все семь лунок положить семь заряженных шариков, - сказал он первое, что пришло ему в голову. – У меня их только пять. Но если я схожу и принесу еще два, и мы положим все семь, ты представляешь, какое здесь будет солнце?
- Мне кажется, что это – слишком просто, не обижайся, - Эли тоже поднялась. – И зачем открывать все двери сразу, ведь каждая должна вести в свой кабинет, или квартиру, или еще куда? Хотя…. – она задумалась – от простого к сложному один шаг.
- Тогда сиди здесь, а я сбегаю в солнечный зал. Дай мне накидку на лицо…..
- Один?! Нет, милый, мы же договорились, что вместе.
Через час или больше оба вернулись. Семь шаров еле влезали в мешочек Тома, но когда он разложил все по лункам, смотреть стало трудно, столько солнечного света они еще не видели. Нет, там, в зале его было просто ни счесть, но и тут приходилось как-то прикрывать глаза, чтобы они не уставали.
- Ничего. - Усмехнулся Том. – Версия отпадает.
- У меня – другая, - вдруг сказала Эли и опустилась на пол. – Раз здесь так много света, мы можем хорошо различить следы Луиса, то есть, отделить старые от новых.
- Давай, - равнодушно сказал он и опустился на пол.
- Одно странно, - шепнула та, - только в этой пятой арке виден его ботинок, вступающий в комнату. Неужели он зашел только сюда? И как?
Около часа они потратили, ползая по полу возле всех семи арок и изучая следы.
- Нет, - наконец вздохнул Том и сел. – Этих следов столько, что нам нужен месяц, чтобы обследовать их с лупой. А если мы даже вскроем хоть одну арку, и за ней ничего не будет…?
- Будет, - уверенно сказала Эли. – Просто не может не быть. Тут есть какая-то головоломка. Если семь шаров ничего не открывают, то может их надо шесть или пять, только по разным лункам….
- Код! – он вскочил как ужаленный. – Это и есть код! Семь лунок, и в определенные надо положить по шарику. А сколько шариков надо? И в какие лунки их положить?
- В пятую – точно, - воспрянула Эли. – Он в нее вошел, а арка без шарика не должна открыться. Убирай все остальные.
Том собрал шесть и положил их в мешочек.
- А теперь настает уже моя стихия, - задумчиво сказал он. – В коммерции надо хорошо знать психологию. У нас нет кода, но есть семь арок, вернее уже шесть. Если бы я придумывал код для моего сейфа, я бы не делал комбинацию ни из шести шариков, ни из одного, очень просто перебрать и найти. Сколько бы я сделал, чтобы подобрать было труднее? – он ненадолго задумался. – Три-четыре. Один уже есть, осталось два-три, хорошо бы два. Вставай. – Он достал один шарик и подал ей. – Клади его у четвертой арки, а я положу сначала в шестую, а потом в седьмую. Если не подойдет, положишь у третьей арки, а я – в шестую, а потом в седьмую. Ты поняла систему?
- Наверное, - неопределенно сказала та и подошла к четвертой арке, положив в лунку шарик.
Том тем временем положил свой шарик в седьмую, а когда ничего не произошло – то в шестую. Там тоже было все тихо и спокойно.
Время шло, когда он, наконец, не использовал все комбинации с двумя шарами, а третий так и лежал у пятой арки.
- Нам не повезло, - опустился он у стены, - код явно не трехзначный. А с четырехзначным мы убьем дня два-три, если нам, конечно, не повезет.
- А если код пятизначный? – ляпнула Эли.
- А если мы как два дурака суем эти шарики куда попало, а секрет совсем рядом и не в шариках?! – он готов был взорваться.
- Извини, - тихо сказала она, - я как дура…. У самой ничего нет, и тебя сбиваю.
Пока Эли покормила малышку, и они сами напились и кое-что перекусили, у Тома создалось впечатление, что уже наступает вечер. Оба встали и принялись за работу. Они не раз сталкивались и менялись местами, Том уже потерял нить, какую комбинацию они уже делали, а какую нет. Болели руки и ноги, он проклинал эту цивилизацию за их шифры, арки, шарики и комнаты. Наконец он не выдержал:
- Эли, надо ложиться спать, у меня уже слипаются глаза, а от этих шариков просто тошнит. Завтра пойдем домой, как придется.
- Да, милый, - она чуть не плакала. – Только не вини себя. Кто же может знать, что там у них было в голове?
Они устроились у той же пятой арки и Том, собрав в мешочек все семь шариков, улегся, как обычно обняв Эли. Селинка лежала между ними и уже давно спала. Оба устали за день как черти, но ни тому, ни другому не спалось. Наконец Том отключился.  Ему показалось, что он еще не успел крепко заснуть, когда Селинка заворочалась и стала плакать. Проснулась и Эли.
- Что с ней? – с беспокойством спросила она. – Опять простуда?
- Положи шарик, я ничего не вижу. Я не слышал, что бы она кашляла.
Эли взяла у него шар и, протянув руку, положила его в лунку. Дверь неожиданно стала открываться. Эта пятая по счету арка вдруг открылась от обычного шарика! Оба замерли и тупо смотрели в темноту в стене. А Селинка, вдруг найдя губами мамкин сосок, прилипла к нему и молча, поглощала вкусное и теплое молоко. Она уже не плакала.
Глава 8. КАРТА.
- Лежи, - строго сказал Том, - пусть наестся до отвала, она этого заслужила.
- Как это?... Том? Почему она открылась? Я ведь положила обычный шарик….
- Кто его знает? – он вдруг обрадовался. – В любом случае его не надо даже касаться. Помнишь, мы положили сразу семь шаров? Может этим мы включили какую-то цепь? А потом надо было просто положить шарик в лунку. Поднять его и положить на место? А он у нас пролежал в этой лунке целый день! Хотя, - он усмехнулся, - мы никогда не разгадаем эту загадку. Зато у нас есть вход, разве ты не рада?
- Я!? – да у меня просто слов нет!  Потратили весь день, а разгадка пришла сама. Селинка уже спит, переложи ее мне в рюкзак, а сами пошли туда.
- У тебя еще есть силы? – улыбнулся он.
- Я ночь спать не буду…. – буркнула та.
Уже через пять минут оба входили в комнату. Том достал еще один шарик, и они увидели, что это был лишь коридор, он длился метров десять, не больше, и не перпендикулярно тоннелю, а наискосок. Наконец шар осветил огромный по размеру зал, комнатой его назвать было нельзя. В середине стоял громадный стол, Том направился прямо к нему, и найдя подставку, положил шарик. Комната засветилась. Именно засветилась, а не осветилась. Здесь все было сделано из чистого золота. Золотой стол шикарной ручной, просто ювелирной работы с резными ножками занимал центр зала. Вокруг него стояли шесть золотых стульев, выполненных безукоризненно, а в торце, немного выше над всеми, возвышался если не трон, то широкий стул писанной красоты.
- Боже, Том! – Эли даже прижалась к нему. – Это – королевский зал! На том троне сидел король, а с ним – шесть его самых значительных людей. Поэтому-то и семь ходов, они собирались тут всемером и решали что-то очень важное.
- Если там сидел король, он был выше всех. Даже я бы с трудом забрался на тот трон. Хотя, он и был сделан именно под него. Метра три высотой был этот король, или почти что.
- Точно. Остальные стулья, да и сам стол примерно такой же высоты, как и в других комнатах. А глянь обратно? Ты видишь коридоры? Мы вошли сюда по этому, но остальные ведут тоже на выход в наш тоннель. То есть, открыв любую арку, мы бы попали в этот зал. Кстати, ты видишь, на столе лежит что-то огромное? Мы были с тобой почти везде, но на столах всегда было пусто. А здесь…. – Она подошла поближе. – Том, это какая-то золотая книга, и она лежит открытая!
- Подожди, да тут все золотое. Смотри, зал окружают книжные шкафы, но ни на одной нет дверцы, как в других помещениях. Помоги мне взять хоть одну, интересно, что в них?
Они вместе взяли первую попавшуюся книгу, но она была такая тяжелая, что пришлось положить ее на пол.
- Том, сдуй пыль и ты увидишь, что даже пол золотой!
- И потолок! – Том почему-то посмотрел вверх.
- И листья, и обложка у книги, все – золотое! Милый, это – золотая комната, я не вижу чего-то, сделанного не из золота. Мне кажется, что это – сердце поселка, или города, какой-то королевский зал, только не для танцев.
- И поэтому на нем и стоял какой-то код, или шифр.
Они еще долго бродили по залу и не могли оправиться от восхищения и чрезмерных эмоций, даже забыв про оставленную на полу книгу, о которую, наконец, споткнулась Эли. Книга была написана на том же языке, только она не походила на художественную, ведь в ней были иллюстрации скорее технического характера.
- Как это назвать? – задумался Том. – Тут какие-то вычисления, или формулы, я вообще не понимаю, о чем здесь речь. Кроме уже знакомого изображения кристалла я здесь ничего не узнаю. Нет ни оборудования, ни предметом, только какие-то схематичные устройства, если их так можно назвать.
- Это похоже на Академию Наук, - прошептала та, - здесь записана суть всего, чем и как они жили. Может я, и ошибаюсь, но ведь откуда-то у них есть и солнца, причем разные, и двери сами открываются, а для этого нужна энергия. Солнечная? Да ведь они жили под землей. Значит другая. Брали ли они ее, откуда, или делали, иди, разберись.
- Мне кажется, в этой комнате собирались на совет самые умные головы. А может я не прав? Может это королевство состояло из многих городов и поселков, и здесь у короля собирались их правители?
- Можешь думать что хочешь, все равно не разберешься, - улыбнулась Эли. – А вот я увидела у стола много следов и скорее всего Луиса. Я не удивлюсь, если ту книгу на столе достал и оставил ее там именно он.
Они одновременно подошли к столу, но обоим пришлось забраться с коленками на стулья, чтобы разглядеть то, что на нем лежало.
Да, это была золотая книга, но какая!!!
- Около метра в высоту, и три четверти в ширину, - померила своей рукой Эли. – В толщину ровно с мою ладонь. Ты представляешь, сколько весит этот объем золота?
- Не представляю, но раз Луис сам смог ее сюда положить….
- С чего ты взял? Посмотри, найдешь ли ты место, откуда он мог ее взять, то есть где она лежала? Том, это около ста килограмм, ты думаешь, Луис был штангистом? Она всегда лежала на этом столе, можешь не сомневаться. И именно она-то и была ему нужна.
Том осмотрел комнату и кивнул. – Тогда давай посмотрим что….
- Карты! Это все карты, целый атлас! – воскликнула она. – Положи палочку как закладку на это место, и давай взглянем на начало. А потом мы увидим, что конкретно интересовало Луиса, если он оставил книгу на этой странице.
Вдвоем и с большим трудом оба перевернули листы на начало. Они были золотые, но очень тонкие, и сгибались так же, как обычные из бумаги.
- Не порви, - предупредила Эли. – Карты и карты, все в картах, а вот и начало. Но опять же карта!
Оба застыли над золотым листом. Как натурально все было сделано, и с какой изысканностью! Карта была рельефная, но на ней можно было прочитать, вернее, увидеть, изображения гор, плавные повороты рек, даже леса, как строй тонких густых палочек.
- Никогда такого не видела! – отпрянула Эли. – Ни один ювелир не смог бы выполнить такую работу! Кстати, посмотри немного свысока, тебе эта карта ничего не напоминает? – она загадочно посмотрела на Тома.
Как тот ни пытался, ничего у него не получалось. Он отрицательно помахал головой.
- Том, это – Южная Америка! – Эли явно упивалась эффектом от сказанного.
- Где ты это видишь? А где два океана? А центральная Америка? А…
- Не было океанов, понимаешь? – она пыталась объяснить ему как школьнику. – Был один континент. Потом он как бы расползся. Атлантический океан должен быть здесь, - она провела пальцем вертикальную линию.
- Это – твои догадки, - не сдавался он. – Почему ты так решила?
- Мне так кажется, - просто ответила она. – Много рек, лесов, гор….
- В Северной Америке не меньше, - усмехнулся Том, - да иди ты, фантазерка! Ты лучше скажи мне, почему вся эта карта покрыта еле заметными квадратиками, а? И на каждом есть какой-то символ.
Видимо он застал ее в тупик, потому что Эли замолчала и прямо впилась в карту глазами.
- Я бы не удивилась, если бы каждый такой квадратик был увеличен на какой-нибудь странице в книге. Мне кажется, что это – как в новых атласах. Например, атлас любой страны. Первая карта – вид страны, но на ней есть квадратики, ограничивающие какую-нибудь область. Потом ты листаешь атлас, находишь эту область и видишь все города и поселки, речки и горы. И так – каждый квадратик, ведь он находит друг на друга, чтобы не сбиться.
- Ну, а эти ровные линии? Они идут по всей карте, далеко и близко, пересекаются, меняют направления? Вообще белиберда какая-то.
- Убей меня Том, тут даже моей фантазии подходит конец.
Они еще долго обсуждали бы карту, если бы Том не сказал:
- У нас нет времени, дорогая. Да, я вижу эту карту, а дальше идут другие. Но чем она нам может помочь, если мы даже не знаем, где мы на ней? И, как ты говоришь, все уже давно поменялось. А вдруг эта карта вообще другой планеты?
- Да, милый. – Она отвлеклась. – У нас есть последний путь, вернуться на ту страницу, где она была открыта. Надеюсь, это сделал Луис и неспроста.
С трудом, они перевернули кучу страниц и остановились на закладке.
- Том, это – Луис! – с замиранием в сердце прошептала Эли. – Смотри сколько отпечатков! А сажа?! Откуда здесь могла быть сажа?!
- А чем, по-твоему, он мог бы еще рисовать по золоту? – удивился тот.
- Вот где мы! – неожиданно вскрикнула Эли, и чуть не ткнула в карту пальцем. – А вот – наша разрушенная часовня. Смотри, здесь два зала, как раз мы рядом с фиолетовым, а за углом – солнечный. След сажи идет от часовни сюда, значит, у него был с собой уголек, хотя видно слабо.
- Эли, - Том рассматривал то, что она ему показывала, - эти ровные линии, про которые я тебе говорил, это – тоннели! Помнишь на первой карте? Там показаны основные, по всему континенту. И если самые старые тоннели, которые строились во времена создания этого атласа, обозначены толсто, то другие поколения, строили свои тоннели и наносили их тоньше, а третьи – вообще тонко, как паутина. Поэтому и получается все как паутина: там обрывается, здесь начинается, за углом пересекается, а то и вообще идет параллельно. Как ты думаешь?
Я? – Тому казалось, что она его не слушала. Прошла минута, пока та очнулась. – Извини, просто я, наверное, схожу с ума. – Она даже вытерла пот со лба. – В Перу есть такая пустыня Наска, загадка века. На ней в разные стороны идут ровные линии. Некоторые старые, другие – поновее, пересекаются, залазят на горы. А самое главное, что они видны с самолета, то есть с высоты. И в разных местах изображены символы животных. Просто сейчас я вспомнила ту первую карту, а потом увидела и эту, и знаешь что? Очень совпадает! Эти жители подземелий могли прилетать сюда из разных созвездий и планет. Но как узнать, как и куда им идти, может еще их предки построили подземные города? Вот и нарисовали гигантскую карту тоннелей, видимую только сверку. Мы ведь сейчас тоже смотрим сверху, и что видим? Ту же самую паутину, вернее, беспорядочный хаос прямых линий! – Она посмотрела на него так, будто он сейчас же должен был вручить ей Нобелевскую премию за самое главное открытие века.
- Может, - уклончиво ответил Том, - твоим фантазиям нет ни конца, ни края. Я вот думаю, как нам использовать эту карту в наших целях, а не в научных.
- Ладно, - она махнула в его сторону рукой и неудовлетворенно вздохнула. – Давай смотреть. Эта точка – фиолетовый зал, он рядом с нами. Эта – солнечный. Куда пошел Луис? Через солнечный, хотя видишь, можно идти и через этот, они впереди пересекаются. Если войти в фиолетовый зал, а из него в самую правую арку, это - то же самое, если войти в солнечный зал, и следовать через самую крайнюю арку слева. Там и будет вот этот перекресток. – Она переместила палец.
- Но он пошел через солнечный, наверное, чтобы набрать шариков.
- Может и так, но лучше следовать шаг в шаг как шел он.
- Подожди, но он же не вернулся, чтобы нарисовать то, что он уже прошел? Насколько я понимаю, это – его план. Да, он доходит до перекрестка, но потом сворачивает вправо. А где же продолжение линии?
- А значок ты видишь? – укоризненно сказала она. – Надо искать карту с таким же значком, как на конце линии, не думаю, что она будет далеко.
Карту с таким же значком они нашли через две страницы.
- Подожди, - нахмурился Том, - это – продолжение той линии. А почему на следующем перекрестке направо? А потом опять налево? И вообще….
- Потому что он изучал этот атлас годы, а мы его видим час, от силы два. Он просто разобрался с самой главной первой картой, и уже оттуда выстроил направление. Здесь же, мы следуем его плану, а почему он свернул влево, а не пошел прямо, пусть знает только он. Мы же решили, что он вышел-таки? – Неожиданно ласково спросила Эли и заглянула Тому в глаза.
- Да. Конечно. – Кашлянул он. – Ты права, наш Дон Луис вышел и вынес в мир свою карту. Только как нам составить копию его путешествия, и, причем детальную?
- Просто нарисуем угольком его маршрут и все. Нет?
- Но он шел почти восемьдесят лет назад! А вдруг какой-то тоннель обвалился, или его засыпало, или затопило? Надо иметь параллельные ходы, если что, и как на них попасть.
Оба задумались.
- Наверное, я пожертвую своей шкурой, - наконец вымолвил Том. – Тут не так уж и холодно. Или просто нарисуем на ней наш план, а я одену ее наизнанку, чтобы след угольков не стерся.
- Да хоть мою, - согласилась Эли. – Нам предстоит кропотливая работа. Принеси из тоннеля угольки, которые остались от любого нашего костра, а я начну с Солнечного зала.
- Фиолетовый тоже рисуй, - Том уже шел к выходу, - вернее, имей его ввиду.
Вскоре они расстелили большую шкуру Тома прямо на столе, и Эли взяла уголек.
- У меня руки трясутся, - заметила она.
- Так как ты, никто не нарисует.
Рисование заняло уйму времени. Вернее, Том почти всегда оставался недоволен.
- А если тут хода нет? Рисуй параллельный, и как потом выйти на основной.
- Милый, неужели ты думаешь, что вся Южная Америка провалилась под землю вместе с тоннелями? – ехидничала та, но рисовала, как просил Том.
Это занятие продолжилось часа четыре, не меньше, как Эли вдруг выпрямилась.
- Тебе не кажется, что мы можем делать просто дурную работу? – спросила она. – Я же тебе говорила, что тоннели тянутся под всей землей, и даже под океанами? А если он шел прямо в Ватикан? Может его миссия в этом и заключалась? След его уголька тянется и тянется….
- Эли, - вздохнул Том, - если он шел по тоннелям прямо в Ватикан, ему надо было тащить за собой продуктовый супермаркет. У нас осталось пять орехов и десяток лепешек. А он что, питался святым духом?
- Молодец, - вдруг вздохнула она. – Наверное, изучив атлас, он и сделал себе путеводитель до Ватикана, но вышел он где-то раньше, это – точно.
- А для чего Ватикану карта, вернее, его путь именно до этих двух залов?
- Атлас, - улыбнулась она и погладила его по щеке. – Он здесь, именно здесь, где мы на него смотрим.
- Тогда почему же за восемьдесят лет никто из них сюда не пришел и не забрал атлас?
- А с чего ты это взял? Может, и приходили, все сфотографировали, и он, вернее его копия,  давно лежит в их хранилище. А сам атлас? Его вчетвером еле унесешь. Да и кто его здесь найдет? Кто вообще о нем знает? Покойный Луис?
- Мы, - гордо сказал Том. – А золото?
- У Ватикана его столько, что хватит построить еще один, только чисто золотой. А это у них будет как резерв, на всякий случай. Хотя они знают столько таких резервов, что нам и не снилось.
- Я уже начинаю сомневаться, не засунул ли тебя тот самый Ватикан в вашу экспедицию, - улыбнулся он.
- Тогда бы мы уже давно выбрались. – Рассмеялась она.
Наверное, должно уже было быть утро, когда карта на шкуре была закончена. На каком именно месте она заканчивалась, не знал никто. Но обоим показалось, что не раньше, чем у Бермудского треугольника, так далеко шел путь.
Оставив все как было, они вышли в тоннель, а Том положил шарик в лунку. Пятая арка закрылась. Оба еле держались на ногах, и пристроились тут же на полу.
- Не знаю, прав ли я был в своей версии о ключе, но может эта арка вот так просто закрылась, и никогда нам больше не откроется.
- Забудь о ней, дорогой, и не одевай шкуру. Спать будешь без нее, а то все карту сотрешь. Не переживай, я тебя еще как согрею.
Она не обманула.
Глава 9. КОШМАР.
-Том! – он проснулся и увидел лицо Эли. – Я уже два раза покормила Селинку.
- Черт возьми! – выругался он про себя. – А почему меня не разбудила?
- Ты так сладко спал. Кстати, у меня к тебе есть последний вопрос, связанной с нашим маршрутом. – Почему-то она улыбалась.
Том вскочил и быстро привел себя в порядок.
- Только не говори, что моя шкура, вернее наш маршрут за ночь испарился.
- Нет, все тут. А куда же ведет нас этот наш маршрут?!
- Как куда? В цивилизацию, а ты куда подумала?
- В какую? – Эли не уступала, но продолжала улыбаться.
- Говори прямо, - не выдержал он и сел. – Что ты там себе еще надумала за ночь?
- Милый, мы не разобрались в первой, основной карте. Все другие давали нам маршрут, то есть путь. Только вот куда именно? Куда шел, или планировал идти Луис? К Центральной Америке? А может к Огненной Земле? Или в Рио де Жанейро, если не к Лиме, столице Перу?
Только тут он уловил ее мысль.
- Конечно же, на север.
- И, с чего ты это взял?
- Но, мы же собирались идти на север? Помнишь, там в поселке? Хотя…. А где он, этот север? – Том почесал затылок.
- Вот именно. – Эли, наконец, рассмеялась. – Ладно, не волнуйся, нам бы хоть куда-нибудь выйти. Только забудь о севере и юге, у нас есть какой-то маршрут, и не удивляйся, если он нас выведет совсем не туда, куда мы думаем. Я тоже, как и ты, почему-то представляла, что мы пойдем на север, а потом лишь поняла, что надо просто забыть, и идти куда идется. Вернее, куда нас поведет Дон Луис.
- Прекрасная новость! – воскликнул Том. – Особенно с утра. Ладно, ты собралась?
- Уже давно. А ты можешь надеть свою шкуру, только маршрутом наружу.
При свете одного шарика процессия последовала к перекрестку, а там завернула налево. Том не оставил свой хворост, но нес его уже в руке, чтобы не стереть что-нибудь со своей шкуры-путеводителя. Наконец, все добрались до Солнечного зала.
- Будьте здесь, - сказал он, - отвернитесь и зажмурьтесь. Я поменяю несколько шариков, возьму еще парочку и вернусь за вами. К тому же мне надо будет нащупать самую левую арку, а это, поверь мне, не так просто. Я еще никогда не был слепым, но тут еще хуже: промахнешься аркой, и пойдешь совсем в другую сторону.
- А если я дам тебе лиану подлиннее? – испуганно спросила Эли.
- Там такой зал, что никакой лианы или связки лиан не хватит. Достань мне лучше мой намордник, чтобы я не ослеп. Палку подлиннее я уже выбрал.
Эли сняла с Селины небольшую шкуру, а Том пристроил ее у себя на лице. Сделав шаг, он  медленно опустил шар в лузу у арки. Дверь стала отодвигаться, но все уже отвернулись от света.
Наконец Том развернулся и потыкал палкой в то место, где должна была быть дверь, но ощутил пустоту. Как и в тот раз, он медленно вошел в зал и сразу же повернулся налево, опираясь левой рукой о стену, а правой стукая о пол и перед собой. Наконец он дошел до первых блоков, но там оставался лишь один шарик, который он все же прихватил с собой. После блоков наступил первый перерыв, и он подошел к стене. Его рука нащупала, несомненно, арку, а рядом с ней и подсвечник для шарика, вернее, лузу. Дальше шел следующий ряд блоков, и он отошел. На этом ряду он совершил обмен шариков, но решил вернуться и еще раз убедился, что только что пройденная арка была самой первой от входа, и именно если идти налево. Оставалось вернуться за Эли с Селинкой. Ему показалось, что он уже был близко, когда услышал голос:
- Том, я сниму рюкзак и прижму его к животу, а то Селинка крутится. Чтобы не ослепла.
- Я почти здесь, - улыбнулся он. – Еще шага три и ты возьмешь меня за руку, только зажмурься как можно сильнее.
- Сели!!! Зачем ты скинула шарик??? – Странно, но голос Эли ударил высокой нотой, а потом стал все тише и тише, пока не исчез.
Неожиданно он услышал, как будто один камень ударился о другой.
- Эли! – крикнул он, но ответа не было. У него заколотилось сердце, и он бросился в сторону двери, да так быстро, что стукнулся лбом обо что-то твердое. – Эли, где вы?! – Но перед ним была лишь каменная стена. – Боже! – только тут до него дошло, что дверь закрылась. – Положите шарик на место!!!!! – изо всех сил закричал он. Но в этом зале не было даже эха.
Как ему хотелось сейчас сорвать эту чертову маску и своими глазами убедиться, что дверь заперта. Но, взяв себя в руки, он подумал, что и у этой арки должен быть свой подсвечник, и он начал щупать и саму арку, и прилегающие к ней стены. Ничего не было: стены были гладкими.
- Эли!!!! – крикнул он из последних сил, но понял, что каменная дверь была такой толстой, что не пропускала ни звука, иначе ему бы сразу ответили.
Только тут до него дошло, что же случилось, в самом деле! Селинка или ее рюкзак  зацепила шарик с той стороны, и он упал. Дверь, естественно закрылась. Но почему они опять не положат шарик на место? – этого он понять не мог. Что-то у них там случилось, иначе дверь бы уже опять открылась. Сотни мыслей пронеслись в его голове. Может это и была западня, о которых рассказывала Эли? А может…. А вдруг…. А если….
Надо было что-то делать, но что он мог, слепой и беспомощный? Дверь открывалась только с той стороны, с этой шарик просто некуда было положить. Но почему они не кладут шарик? А может он упал и разбился? Или от него откололся кусочек? Может он выгнулся и потерял форму? Тут ему пришла мысль и он, вытащив один из шариков, выронил его на пол. Звука не было, но он опустился на колени, ища упавший шар. Да, он нашел его, только в нем не хватало кусочка. Он нашел и его, но долго щупая, убедился лишь в том, что грани осколка были очень гладкими, будто шар состоял из каких-то элементов или фигур, а потом все соединялось в круглый шар.
- Дурак! – вскочил он. – Идиот!!! Ну, почему я не оставил им хотя бы два шара?! – Он почему-то был уверен, что если шар сложить опять вместе с осколком, он не сработает. Он решил проверить и эту версию, добравшись до той самой ближней арки, через которую они втроем должны были выйти из зала и продолжить путь. Он положил свой упавший, но сложенный обратно шар в лузу, но дверь не открылась. Положив целый, он сразу же услышал звук отодвигаемой двери.
Стало немного жарко, и Тому надо было принимать решение. А делать-то было просто нечего, вернее, думать не о чем. Та дверь, за которой осталась Эли с малышкой, не открывалась. У нее в тоннеле были еще золотые шарики, но все разряженные. Значит, о той двери можно было забыть, оставалась лишь эта. Он сделал шаг, потом еще один, и забрал шарик. Дверь за ним закрывалась, а он смог разглядеть, куда он попал лишь, когда та плотно задвинулась.
Это был тоннель, такой же гладкий, и той же высоты, только узкий, на одного человека.
- Хитро придумали, - злобно ухмыльнулся он. – Столько дверей в зале, а лишь одна не открывается изнутри. Наверное, в Фиолетовом зале было то же самое, он был уверен и в этом. Это и была западня. Из любых арок в зале, только одна не открывалась из зала, почему? Иначе бы в зал за века или тысячелетия попали бы многие, даже случайно, а вот в ту дверь, за которой осталась Эли, никто бы через зал не попал. А ведь именно там самый интерес, самый центр, библиотеки, квартиры, царский трон и карта тоннелей. Том вспомнил, как он рассказывал Эли про вид зала со стороны, что там есть арки и у каждой свой подсвечник. Только был ли такой у основной двери или нет, он просто видеть не мог, для этого ему надо было бы в зале открыть глаза, или хотя бы нащупать его после входа. Но он этого не сделал. И он оставил Эли с малышкой всего один шар. Он оборвал такую крепкую, незаменимую нить!
Том опустился на гладкий пол и заплакал. Когда слезы высохли, он поднялся опять, надел маску, и, положив шарик, вернулся в зал. Он прошел весь путь от этой арки до той основной, но палка уперлась лишь в камень. Том крикнул еще раз, а потом повернулся и поплелся обратно.
Очутившись снова в тоннеле, он задумался. У Эли был хворост, еда и питье. И Селинка в рюкзаке. У него – шарики, шкура-путеводитель, и маленькая шкурка Селинки, заменяющая маску. А зажигалка?! – Он проверил все, что имел, но зажигалки не было, значит, она осталась у девчонок. – Хоть в этом повезло! – он вспомнил, что Эли всегда просыпалась раньше и иногда разжигала костер.
Без воды он протянет дня два-три, а потом? А что будет с Эли? Ему казалось, что он уже узнал ее, но сейчас он даже не мог предположить, что бы она могла сейчас делать. Она даже не смогла бы войти без заряженного шарика в Фиолетовый зал, чтобы пройти по нему направо, а потом они бы встретились на перекрестке, который они тогда обсуждали ночью над картой. – Ладно, - решил он, - что толку здесь сидеть? Может, я просто доберусь до того перекрестка и буду ее там ждать? Чудеса ведь случаются. Здесь – одна дорога, а на перекрестке – целых четыре.
Он поднялся и при свете шарика медленно пошел вперед. Но, не пройдя и пяти минут, он вернулся. Ему пришла глупая идея. Да, он осознавал, что за два-три дня он никуда не выйдет, а просто сдохнет в каком-то тоннеле от жажды. Ему просто захотелось, что может когда-нибудь Эли, или кто-то из Ватикана, а может простой индеец, случайно найдет его останки с его именем и фамилией, которые он как-нибудь на чем-то выцарапает или напишет. Его голова действовала автоматически, и он надел маску. То, что он делал потом, было как во сне. Том вернулся в Солнечный зал, собирал заряженные шарики и раскладывал их у всех ниш, до последней. Таким образом, он открыл все двери в зале, кроме той, за которой остались Эли с Селинкой. На все это ушла уйма времени, но закончив, он почему-то вздохнул с явным облегчением. Попав обратно в свой тоннель, он и тут не убрал шарик, оставив дверь открытой. Из нее било яркое солнце, а он уже шел прямо, отдаляясь, чтобы в какой-то момент можно было открыть глаза и снять маску.
Постепенно Том прибавил шаг, тоннель был ровный и гладкий, если бы он захотел, то мог бы даже бежать по нему. Только он наоборот старался хоть как, но экономить силы. Пить уже хотелось, но он не обращал на это внимание. Почему-то ему жутко хотелось добраться до перекрестка, хотя он и понятия не имел, далеко ли он или близко.
Ему показалось, что так он прошел целый день, ведь глаза уже постепенно начали слипаться. Наконец, он остановился и уже собрался лечь, как вспомнил, что на шкуру ложиться не следовало. – К черту! – выругался он. – Какой маршрут, если без воды у меня уже завтра начнутся галлюцинации? Не спать же на холодном полу. На всякий случай, он все же сложил ее вдвое, рисунками вовнутрь, а под голову подложил Селинкину шкурку. Или ему казалось, или она и правда пахла чем-то сладким и детским.
Назавтра он опять шел, но его уже заметно покачивало. Второй день без воды уже давал о себе знать, а про еду оставалось только мечтать. Почему-то ему вспомнился тот крокодил у болота, и то, как он тогда мучился от жажды. Да, он знал, чем все это закончится, но боролся. Наверное, к вечеру его уже стало водить, а на стенах тоннеля то тут, то там показывались знакомые арки. Иногда он даже останавливался, ища, куда же ему положить шарик. Губы начали трескаться, хотя в тоннеле было прохладно. Он даже чуть не пропустил желанный перекресток, но вовремя притормозил.
- Здесь и лягу, - подумал он и на дрожащих ногах опустился на пол. – Завтра я еще проснусь, а вот после…. Надо будет где-то выцарапать свое имя, может даже на шкуре, просто ногтем. – Он уже туго соображал. – Кто-то светит? – Он поднял голову и осмотрелся. – Дурак, это же мои шарики, хотя на кой черт я их с собой ношу: один светит, да и ладно.
Он растянулся прямо на перекрестке и мгновенно заснул.
Глава 10. ЯВЛЕНИЕ.
Это была кошмарная ночь! Том просыпался много раз, вытирал пот с лица, и старался забыть очередной страшный кусок сна. За ним гонялись, его били, пугали, а под утро просто хотели придушить. Он даже почувствовал, как что-то тяжелое вдавливает его сверху в пол, и воздуха не хватало, чтобы просто дышать. Собрав все силы, он постарался скинуть эту тяжесть и сел.
То, что он увидел, заставило его улыбнуться: рядом с ним лежала Эли, а в рюкзачке копошилась Селинка. Том закрыл глаза и опять лег, чтобы досмотреть этот единственный за всю ночь такой приятный сон.
- Милый, - услышал он. – Покорми Селинку, у меня нет сил, дай мне поспать.
Голос был настолько четким, ясным и знакомым, что он подскочил. Эли так и лежала рядом, только губы ее шевелились. Том протер глаза, но ничего не исчезло и не изменилось.
- Эли, - затормошил он ее, - это действительно ты?! – Но вместо нее он услышал детский плач. – Боже, Селинка!!!
Ему было сейчас все равно, сон это был или явь. Эли мирно спала на боку, а он подтянул к себе рюкзак и бережно достал плачущую малышку. Подстелив под нее свою шкуру, он положил Селину на бочок прямо к маминой груди. Через минуту та уже впилась в сосок как пиявка, и засопела, только слюнки иногда стекали капельками на шкуру.
Поднявшись, он увидел свою вязанку хвороста и разжег костер, хотя вокруг и так было светло от его шарика. Наверное, он смотрел на эту идиллию около получаса, пока Сели не оторвалась от маминой груди и не уснула. Постепенно, он уже начинал верить в этот сон, особенно после того, как нащупал кокосовый орех и вскоре уже просто высасывал из дырочки знакомую жидкость, как малышка сосала мамкину грудь. Он отпустил орех только тогда, когда высосать из него было уже нечего.
Потом Том поднялся, и около часа просто ходил вокруг спящих, глядя на их лица и радуясь, как ребенок. Эта картинка уже напоминала больше какое-то чудо, чем просто чудесный сон. Ему так не терпелось разбудить Эли! Если это не сон, значит именно Эли и была той тяжестью, которая давила его в пол, что он даже проснулся. Но как она на нем очутилась?! И что ему было сейчас делать, чтобы скорее узнать правду? Наконец, он просто улегся рядом, глядя в такое милое и родное лицо мамы его малышки. Сели как всегда сопела во сне, распластавшись между ними. Постепенно глаза Тома стали медленно закрываться, а вскоре он опять заснул.
Его опять  разбудил плач ребенка, и Том сразу же открыл глаза. Приподнявшись на локте, он пододвинул Селинку к маминой груди, и та сразу же взялась за кормежку.
- Милый, - вдруг услышал он сонный голос, - ты хотел от нас сбежать?  Но мы тебя все равно догнали. – Это была Эли, и она сонно улыбалась приоткрытыми глазами. – Наверное, я никогда не высплюсь.
- Эли, дорогая моя! – он нагнулся и начал просто целовать ее лицо, лоб, подбородок. – Скажи мне правду, что это – ты.
- Я. А кто же еще? – ее улыбка стала шире. – И кто-то совсем маленький сосет мое молочко. Тебе это ничего не напоминает?
- Но как же ты здесь очутилась?! – Он перестал ее целовать и впился в ее лицо глазами. – Ты же не с неба упала?
- Нет, не с неба. Но я тебя догнала, милый, слышишь? Я никогда так не бегала, никогда. – На ее лице вдруг выступила слезинка. – Я не спала, а просто бежала, даже Селинку кормила на бегу. Бедная, как она проголодалась….
- Подожди, Селинка сейчас наестся от пуза, а вот как ты…?
- Как? А куда мне было деваться, когда нас обрезало? Хорошо, что у меня остался простой свет, от сухих веток. И зажигалка. Не знаю, что бы я без них делала.
- Но как ты сюда попала? Через Золотой или Фиолетовый зал? Где ты нашла заряженный шарик?
- Шарик? – удивилась она. – Тот, что был, он упал и раскололся. А мой старый, тот, который я нашла наверху, видимо совсем разрядился. Я пришла с горящей палкой в руке, вернее, прибежала.
- Боже, Эли, не томи, расскажи, как ты сотворила это чудо! Без шарика…. – Том старался не дать ей заснуть опять.
- Когда я поняла, что произошло, то долго плакала. А потом просто зажгла ветку и побежала обратно. Я дошла туда, откуда мы начали, с той комнаты под землей, и там долго кричала, надеясь, что хоть кто-то из племени будет проходить недалеко от развалин часовни и вытащит меня с Селинкой. Я кричала, пока не осипла, но никто не появился. – Он прокашлялась.
- То есть, ты вернулась вообще обратно?! И оттуда нашла меня?! Эли, но это просто невозможно. – Том ничего не мог понять. Вместо того, чтобы как-то сблизиться, она пошла наоборот, все дальше и дальше. А теперь, каким-то чудом, Эли лежала рядом и медленно засыпала.
- Все возможно, - тихо сказала та и опять приоткрыла глаза. – Ты же меня и спас.
- Я?!
- Да. Когда я поняла, что кричать бесполезно, и возвращаться к Солнечному или Фиолетовому залу тоже, мне оставался единственный путь, идти в другую сторону. Помнишь, мы думали, что Луис пришел по тоннелю с другой стороны, где были его отпечатки, но мало? Вот туда я и пошла, вернее побежала. Такой же тоннель, и его же отпечатки. Я думала, что где-то будет другой выход на землю, но наткнулась на перекресток. Не спрашивай, сколько я до него шла, я сама не знаю, да и не помню. Только на нем я свернула налево, и дошла до другого перекрестка. Наверное, во мне проснулся какой-то компас, ведь и на том перекрестке я свернула налево и опять побежала.
- То есть, ты свернула два раза налево? Значит, ты пошла обратно, только длинным путем? И что потом?!
- Потом я увидела какой-то свет, он становился все ярче и ярче.  Я уже не шла, а пятилась, чтобы не ослепнуть, пока не поняла, куда я приближалась: это мог быть только Солнечный зал, но дверь в него была открыта…. Почему-то открыта, без шарика. Значит, кто-то положил и оставил шарик  в зале возле этой арки, и кто это мог быть, если не ты?
- Понял!!! – Том вскочил и радостно заходил вокруг Эли, нервно теребя пальцами. – Уходя из зала, я положил шарики и открыл все арки, кроме той, основной. Я сделал это автоматически, но….
- Тогда я достала одну длинную палку, сняла шкуру и повесила ее на голову, закрывая, таким образом, и Селинку, и свое лицо. Потом я, так же, как, наверное, и ты, ходила по залу как слепая с палочкой. Мне надо было найти именно ту дверь, куда мы должны были идти, пройдя через зал, а для этого, мне пришлось пройти очень длинную стену. Я находила много открытых дверей, но искала другое. В одном месте я наткнулась, а потом нащупала арку с закрытой дверью, и поняла, что именно эта дверь тогда и перерезала нашу ниточку. А уже от нее я нашла первую открытую дверь слева, ведь именно так мы планировали.
- Невероятно! – Том был готов прыгать от счастья. – Наверное, наш ангел угораздил меня тогда вернуться и открыть все арки в том зале!!! Ты не поверишь, я сделал это автоматически, даже не осознавая, для чего это делаю, будто на меня что-то нашло сверху! А что потом? Ведь я же уже далеко ушел….
- Ничего. Я просто опять побежала. Да, я знала, что ты идешь вперед, но молила Бога, чтобы ты где-нибудь споткнулся, или подвернул ногу…. Извини, но я так хотела тебя догнать! – Она потихоньку заплакала.
- Не плачь, милая, ты ведь меня догнала. – Том опустился рядом и обнял ее голову.
- Да, мой дорогой. Но я бежала все время, не переставая. Я не спала, а бежала… Дни и ночи, или день и ночь, я просто потеряла счет времени. Иногда я останавливалась на минуту, чтобы восстановить дыхание, а потом бежала опять. Я думала, что мое сердце не выдержит, ведь любой силе приходит конец. И вот когда я уже подумала о конце, то просто споткнулась о тебя и выключилась.
- Эли, я шел сюда от зала два дня и две ночи, то есть, сегодня, если сейчас утро, то это была моя вторая ночь. Откуда же у тебя взялось столько сил?! Да еще с ребенком?!
- Я сама не знаю. – Прошептала Эли и закрыла глаза.
Том понял, что Эли, наконец, опять вырубилась, но то, что она сделала, заставило его просто расчувствоваться, даже не сдерживая редкие слезинки. Пусть он шел, а та бежала. Но в любом случае она не останавливалась больше суток, а может быть и двое! Да, сейчас он вспомнил, что дал ей тогда фору, сам того не осознавая. Он долго ходил по залу, когда дверь закрылась, потом возвращался опять. Потом сидел, думал, шел и опять возвращался, находил шарики, раскладывал их по лункам…. Невероятно, но он убил тогда полдня, а может и больше, пока, наконец, не отправился по тоннелю в сторону перекрестка. А она за это время сделала такой крюк! Да ей надо дать сутки, чтобы выспаться!
Он полез и нащупал их запас. К сожалению, от него остались лишь два ореха и несколько лепешек, а этого хватит максимум на два дня. Нет, меньше, ведь Эли будет спать полдня, как минимум. А потом захочет есть и пить. И он, дурак, взял и вылакал целый кокос!
Том поднялся и задумался: надо было что-то делать, пока Эли спала, но что? Как он мог опередить события, идти дальше? А потом вернуться? Но это ничего не давало, никакой форы. Он осторожно вытянул из-под спящей Селинки свою шкуру, положив ее ближе к маме, и посветил. Да, на этом перекрестке надо было сворачивать направо. Потом налево, пропустить еще один перекресток, снова налево и направо. Он подумал, что ему могла сейчас дать эта карта? Просто пройтись вперед и разведать путь?  А если Эли проснется, а его нет, и карты нет? Да она с ума сойдет!
Он достал из ее сумки зажигалку и щелкнул. Пламя тянуло направо, как раз по ходу их маршрута, но оно не просто тянуло, а почти ложилось в ту сторону. Значит, туда была очень сильная тяга, просто сквозняк! Он задумался. Это могло быть просто совпадением, или там был выход на землю. Там, где-то далеко, может день ходьбы, а может и час. Это было хорошо, если бы они смогли выбраться на землю и набрать воды, если там был бы ручей или река, а может просто кокосовые пальмы. А вдруг там просто разлом, тупик или обвал, и тоннель просто прерывался? Хуже даже представить было нельзя. Хотя, они могли бы вернуться и обойти этот участок, ведь он сам тогда настоял на запасных путях. Но это еще сутки! Дурацкая ситуация! Они рассчитывали выйти через тоннели за две недели, как максимум. Но судя по времени, с момента их отправки уже прошло дней десять, а они сдвинулись лишь километров на пять – десять. Он ругал себя за все эти дни, ведь большинство времени было убито на обследование тех комнат и залов. Ну, и, конечно, на непредвиденное расставание. И в итоге воды у них осталось всего на два дня, а что потом? Надо было что-то делать, он не мог просто так сидеть и ждать.
Наконец, он все же решился. Вытащив несколько сухих веток, он сделал из них на полу большой знак направо, просто стрелку, то есть туда, куда шла тяга. Потом он оставил два светящихся шара, один возле Эли, а другой на стрелке за углом. Свою шкуру он положил тоже за углом, давая понять, что именно он пошел в том направлении, если Эли вдруг проснется. Потом он еще раз оглянулся и побежал, держа в руке светящийся шар. Том надеялся, что успеет вернуться до того, как все проснутся и хватятся его. Но у него был шанс узнать, куда шла эта сильная тяга, и идти ли этим путем, или обогнуть его по другой ветке. Таким образом, он сэкономил бы день, вместо того, чтобы сидеть и ждать, когда проснется Эли.
Он бежал что было мочи, останавливаясь лишь на минуту, чтобы отдышаться. Если Эли могла бежать сутки, а то и больше, разве он не смог бы этого сделать? Прошел, наверное, час, или два, но перекрестка не было. На нем ему надо было свернуть налево. Прошел еще час, и он подумал, что столько же времени ему надо будет возвращаться, то есть три часа назад, а всего – шесть часов его отсутствия. Эли могла уже проснуться. Странно, но в воздухе запахло какой-то сыростью, и ему показалось, что вот-вот появится перекресток. Он пробежал еще немного, и вдруг затормозил: где-то впереди слышался шум воды, или что-то похожее, а влажность стала еще выше.
- Уже близко, - подумал он, - сейчас все узнаю и сразу же побегу назад.
Неожиданно впереди его шарик осветил какое-то длинное и темное пятно на полу тоннеля, а приблизившись, он стал как вкопанный. Да, там вдалеке явно виднелся перекресток, только он сейчас стоял на месте обрыва, или провала, а перекресток шел после него. Он сделал еще шаг и, вытянув руку вперед, осветил обрыв. Внизу, метрах в двадцати или тридцати текла вода, это была какая-то речушка. Но самое интересное было то, что с того места где он стоял, к ней спускались ступеньки, которые уходили прямо в воду. Речушка была не широкая, метров двадцать, а с той ее стороны, шли такие же ступеньки только вверх, почти к самому перекрестку. То есть, чтобы попасть на сам перекресток, надо было спуститься по ступенькам вниз до воды, переплыть речку и подняться по похожим ступенькам вверх. Он еще раз все осветил и осмотрел. Трюк был не сложный, но ему показалось, что течение было сильным, а переплывать надо было бы, держа на вытянутых руках Селинку. Смог бы он это сделать? Если да, то можно было бежать назад и всем вместе идти этим путем. Если нет, этот провал или речку надо было обходить другим путем по параллельным тоннелям, а это дальше и дольше. Том подумал, что, скорее всего этой речки здесь не было, когда строили тоннель. Она пробила себе путь именно здесь уже гораздо позже, а та же самая, или уже другая цивилизация, построила ступеньки, чтобы перейти речку. Но, ступеньки утопали в воде, а значит, река поднялась, иначе, проще было бы сделать мост над ней. Это была головоломка, и решать ее надо было сейчас и только сейчас. – Нет, - почему-то подумал он, - переплывать речку с Селинкой – это был риск, тем более, он не знал ее течения. Но в этот момент он посветил под ноги и увидел четкий отпечаток знакомого ботинка Дон Луиса, и следы шли по ступенькам вниз, обратных же следов не было, значит, тот пересек речку, предпочел переплыть ее, чем обходить. Он даже не подумал, что тот самый Луис мог перейти на ту сторону по сухому, ведь это было давно, и река могла быть тогда простым ручейком.
Что-то щелкнуло в голове Тома, и он аккуратно поставил одну ногу на ступеньку. Потом вторую, и подумал, что спустившись пониже, он не просто мог бы разглядеть силу течения, но даже напиться пресной воды. Так, потихоньку спускавшись, он неожиданно поскользнулся, потерял равновесие и рухнул прямо в воду, обо что-то больно ударившись. Все завертелось и поплыло перед глазами, а его шарик просто потух. В полной темноте, его куда-то несло, и он, что было сил, старался удержаться на воде, чтобы просто не утонуть.
Глава 11. ХУЖЕ НЕ БЫВАЕТ.
Он полностью очнулся лишь в тот момент, как зацепил что-то твердое, но к счастью правой рукой, а она была сильнее, чем левая. Изо всех сил он постарался задержаться, хотя не знал, имело ли это смысл. Он почувствовал какой-то каменный угол, но течение просто готово было сорвать его с места. Немного собравшись, он нащупал другой рукой какой-то плоский выступ. Сжав все силы в один комок, он подтянулся и уже почти вылез из воды, вернее, его торс уже лежал на чем-то гладком. Через секунду он уже сидел, на плоской ступеньке, болтая в воде ногами. Он не просто напился, а нахлебался воды так, что его мутило и даже тошнило. Но самое главное, что он был цел и невредим, а ступенька оказалась частью подъема куда-то вверх, хотя такая же спускалась и вниз, вглубь реки. – Лестница, - вспомнил он. – Такая же, как и та, только я сижу на другом берегу реки. А раз меня снесло влево, это такой же переход, как и тот, откуда он упал, только уже по другому, параллельному туннелю, который на его карте значился как запасной вариант. Получалось, что если бы он тогда вернулся к Эли, и они пошли бы обходным путем, то вышли бы прямо напротив того места, где он сейчас сидел, только с противоположного берега. А значит, напротив него через речку тоже должна быть лестница, только он ничего не видел. – Чертовы шарики! – с горечью подумал он, - значит, в воде вы не светитесь? И после воды тоже? Хорошо, что шкуру не взял!
Странно, но холода он не чувствовал: вода была довольно теплой для подземной реки. Хотя, она могла идти по поверхности земли, нагреваться, а потом уходить под землю. Но таким же путем, она могла бы опять где-то всплывать. Все это были чистые домыслы, и он загрустил. Если это был параллельный тоннель, то между ними должно быть около километра, это значит, что его болтало в реке минут пять? Могло быть и такое, ведь течение было просто зверским. А что с Эли? Проснулась ли она, поняла ли его знаки? Может она уже идет по его следам? Он сам бы мог вернуться к ней, но для этого понадобилось бы как-то переплыть речку, подняться в параллельный тоннель и сделать хороший круг, чтобы снова попасть на тот перекресток, где он оставил своих девчонок. Но теперь даже он не решился бы переплыть эту бешенную речку, ведь его бы снесло на первых метрах. Оставалось только ждать и верить, что Эли опять каким-то чудом его найдет. Хотя в данной ситуации чудо могло быть только одним: она дойдет до ступенек и будет его звать. Значит, надо было сидеть и чутко слушать. То, что между ними был километр, его не смущало, в таком замкнутом пространстве должно было быть сумасшедшее эхо!
- Эли!!! – что было силы, закричал он в ту сторону, откуда его принесло.
- Эли! Эли! Эли! – послышалось ему в ответ. Он понял, что звук его голоса эхом доходил, может не на три километра, но на один – точно.
Том не знал, сколько прошло часов, он сидел, съежившись и затаив дыхание, когда ему вдруг показался какой-то шум.
- Эли!!! – вскочил он и закричал, что было сил, а потом прислушался.
- Эли! Эли! Эли! Том! Том! – ошибиться он не мог, эхо доносило и его имя. Он закричал опять, и почти сразу же донеслось: Где? Где? Где?
- Вернись! – крикнул он несколько раз. – Другой тоннель! Параллельный! – Он кричал и кричал, пока не стало уже першить в горле. Потом вдруг затих, вслушиваясь в тишину. Но видимо он пропустил ее голос. Он опять собрался силами и продолжал кричать те же самые слова, не дожидаясь ответа. Потом наступила полная тишина, и Том подумал, вернее, понадеялся, что та его услышала и поняла. На всякий случай, он несколько раз через полчаса прокричал ее имя, но ответа не последовало. Что ему оставалось, как не ждать?
И он ждал, но время шло, а никаких сигналов не было: ни голоса, ни света, только обычный шум реки. Наконец, ему в голову полезли самые черные мысли, что Эли его не услышала, или, услышав, пошла по другому пути, и так далее. А может это он был не прав, и то, где он сейчас сидел, не было никаким параллельным тоннелем?
- Том! – вдруг показался ему далекий женский голос.
- Эли!!! – вскочил он. – Сюда! Я тут!
- Том! – опять донеслось до него, но уже громче.
- Эли! – закричал он в ответ.
Только через полчаса он увидел где-то напротив высоко над головой отблеск огня, как от пламени свечи. Эли появилась не сразу, но наконец-то он ее уже видел. Да, он был прав, и она молодец, что нашла его!
- Осторожно, - крикнул он, - не повтори мою ошибку, не спускайся по ступеням.
- Том, милый, - она была уже готова сделать шаг вниз. – Ты меня загонишь в гроб, я ведь только тебя нашла и сразу же потеряла.
- Извини, - он развел руками, - так получилось. Хотел как лучше, пока ты спала. Как Селинка?
- Спит, - он почувствовал, что Эли всхлипывала. – Можно я спущусь к тебе? Или ты вернись ко мне.
- Только не это! Сама уплывешь и малышку утопишь. Я и то чудом выбрался. Здесь такое течение, как степной ветер.
- Том, и что же мы будем делать?
- Хороший вопрос, - пробурчал он. – Давай думать вместе. Я к тебе не переплыву, а если даже это мне удастся, то куда же нам потом идти, ведь продолжение тоннелей на моей стороне. И первого, и запасного. А другого на карте нет?
- Нет, я уже смотрела, поэтому сразу все поняла, где ты можешь быть.
- Хотя какая разница, если мы на разных берегах! – Он сплюнул с досады. – У тебя лианы остались?
- Да, только я тебе никак не перекину конец, здесь широко. – Она была права, их разделяло около тридцати метров. – А где твои шарики?
- Сохнут, - усмехнулся он, - после воды они почему-то не светятся.
- Значит мои два – последние? У меня еще есть связка хвороста.
Том уныло кивнул и задумался. Вот так, проще простого, они сидели друг перед другом через речку, и никакой мысли о возможном способе воссоединении не приходило. То, что она бы к нему не переплыла, да еще и с Селинкой, было ясно и обсуждению не подлежало. А он? Если бы даже и смог, то какой толк? Еще, он мог бы подняться по своим ступенькам и пройти дальше по тоннелю, но у него не было света, да и что он мог там найти? Был и еще один вариант, но…. Это была чистая авантюра, броситься обоим в реку, держась на воде, друг за друга и используя связку сухих веток как поплавок. Но куда может вынести их эта река, не знал никто, даже намеков не было.
- Том, я хочу пить, - услышал он ее голос. – Но у меня остался последний орех, а передо мной – целая река. Ты ведь не откажешь мне?
- Хитрая, - усмехнулся он, - все-таки хочешь спуститься? Давай, только осторожно, на попе, со ступеньки на ступеньку. И забирай все вещи, а еще лучше, свяжи сначала все лианами в один тюк со связкой хвороста, Селинку посади в рюкзак за спину, а тюк привяжи лианой к своей юбке. Знаю, так или иначе ты спустишься, хотя я и сам этого хочу, только боюсь за вас обеих.
- Ладно, - обрадовалась она и стала готовиться.
- А плавать ты умеешь?
- Умею, но никогда не была спортсменкой. Не бойся, не утону, если даже….
- Никаких даже. Только послушай меня сначала. Надень рюкзак с Селинкой и подтяни его как можно выше, чтобы ее голова была на уровне твоей. Потом положи на колени связку хвороста, я знаю, что она большая и достанет тебе до подбородка. Сверху на нее положи свернутую шкуру с маршрутом, предварительно положив вовнутрь один шарик, второй будет у тебя в руке. Туда же можешь засунуть кокос и лепешки, если остались. Да, и зажигалку не забудь. Сними свою шкуру и ею обмотай всю эту верхнюю кучу без сухих веток, а потом, лианой перевяжи все, что у тебя будет на коленях, включая и хворост несколько раз, очень крепко. У тебя получится как огромный поплавок: снизу вязанка хвороста, а на ней вязанка со всем остальным. И последнее: обмотай длинной лианой свою талию несколько раз, завяжи, а оставшийся конец привяжи к поплавку. Поняла?
- Том, ты и, правда думаешь, что я свалюсь, как и ты? Поверь, я буду очень осторожна, и буду медленно съезжать со ступеньки на ступеньку, пока не окажусь напротив тебя. Весь твой поплавок на моих коленях будет мне только мешать.
- Эли, сделай все в точности, как я сказал, - голос Тома был беспрекословен. – Или сиди там, где сидишь, и пей тот последний кокос.
- Ладно, - улыбнулась та, - сделаю, хочу побыстрее спуститься вниз к тебе.
На ее приготовления ушло полчаса, но Том видел и корректировал все, что и как она делала. Наконец, он дал ей отмашку, и Эли с громадным тюком на коленях и с Селинкой за спиной начала аккуратно съезжать по ступеням вниз. Все шло гладко и, в конце концов, он увидел ее уже прямо напротив, их разделяла река и ничего больше. Зато стало светло и как-то уютно.
- Милый, мне что, так и сидеть с этим поплавком? – улыбнулась Эли. – Чтобы тебя видеть мне приходится смотреть поверх него, приподнимая голову.
- Зато я уверен, что ты не утонешь, - улыбнулся он. – Ну, и чем займемся? Кстати, тебе оттуда нечего не видно, если посмотреть по течению? Может скалы, камни, луч света….
- Свет! – рассмеялась она. – Где-то там я вижу точку света, только мне кажется, что это солнце. Разве такое может быть?
- А шум, типа водопада не слышишь?
- Ничего, все тихо, только пятнышко света. Кстати, а откуда он?
- Хочешь проверить?
- Давай, - засмеялась она. – Мне нравится, когда ты в хорошем настроении и фантазируешь.
- Мне тоже, - улыбнулся он. – А если ты вот так, как сидишь, прыгнешь в реку, а я тоже, мы удержимся за поплавок?
- Если не ляжем оба на него сверху. Ты же шутишь, правда, милый?
- Конечно, - он вдруг сказал это серьезным тоном. – А какая тебе шутка нравится больше, эта, или другая, что мы так и умрем вместе друг напротив друга, дня через три, или через неделю?
- Том, ты с ума сошел! – было видно, как у нее перехватило дыхание. – Так это ты все для этого и придумал? Поплавок, и чтобы один шар, наша карта и зажигалка лежали сверху и не намокли? Милый, только не это! Нас вынесет….
- Куда? – усмехнулся он. – На свет, который ты видишь как пятнышко? По-крайней мере там где-то есть шанс, а что у нас есть тут? Назови мне хоть один повод, чтобы остаться, и так сидеть до конца жизни. Или любой другой вариант. Вдруг там за поворотом мы увидим еще одну лестницу, и уже втроем сможем по ней подняться? Умирать одному очень скучно, поверь мне.
- Умирать?! – Эли заламывала себе руки. – Дорогой, не торопи меня, дай подумать.
- Да хоть целый месяц на раздумье! – усмехнулся тот.
Раздумье было коротким, минут десять, не больше.
- Наверное, ты прав, - услышал он ее грустный голос. – А что делать с этим шариком у меня в руке?
- Постарайся оставить, вернее, держать его над водой, со светом нам будет в сто раз легче. Если удержишь и не замочишь, я потом сразу же его перехвачу.
- А пираний или крокодилов здесь нет?
- Есть, только крокодилом буду я, а вы – двумя пираньями, большой и очень маленькой.
- Том, откуда у тебя берутся силы шутить в такой ситуации? Я просто поражаюсь!
- Хочешь, чтобы я заплакал? – у него действительно стало подниматься настроение. – Короче, ты готова?
- Угу, - кивнула она, - но если мы и на этот раз выкарабкаемся, то мы вместе проживем долгую жизнь и умрем в один день.
- Ты забыла про внуков и правнуков, - засмеялся он. – На счет три спустись еще на одну ступеньку, уходящую под воду, а там тебя уже само понесет. Я буду рядом через пару секунд. Раз. Два. Три!
Он увидел, как она зажмурилась и переползла на ступеньку вниз, вернее, уже в воду. Течение первым делом выхватило поплавок, вернее тюк на ее коленях. Тут Том и сам бросился в воду.
Глава 12. РЕКА.
Он сделал несколько мощных гребков, когда почувствовал колючие ветки. Вынырнув, он просто положил руки на их поплавок, и первым  делом перехватил из ладони Эли светящийся шарик. Видимо она все же глотнула воды, но, так же как и он держалась за поплавок. Хуже было с Селинкой: ее еле выглядывающая из рюкзака головка была мокрой, и она естественно плакала.
- Вот и все, - вздохнул он и переместился поближе к Эли. – Мы опять вместе, только попробуй зацепиться и подняться из воды хоть немного повыше, я боюсь за Селинку, она вся мокрая.
- Том, милый, как я рада! – Эли вдруг засияла. – Ты был прав, быть рядом или напротив, совсем разные вещи. Мы опять втроем, все вместе, и пусть нас несет прямо к дому.
- Кстати, если я помню, все реки текут в океаны. Одна может впадать в другую, а та – в третью, но, в конце концов, вся вода все равно вольется в океан.
- Тогда мы можем просто плыть до океана? – улыбнулась та. – Свет есть, вода тоже, даже две лепешки остались.
Река была интересная. На поворотах она относила их к стене, где течение было гораздо тише, а потом снова подхватывала, и несла со всей скоростью.
- Видишь там свет? – Эли протянула руку. – Это о нем я говорила. Через пять минут мы будем уже там.
- Тогда будь наготове. Нам надо высадиться в самом подходящем месте, а учитывая силу течения, это будет непросто.
Свет приближался, но он шел как бы сверху, отражаясь большим пятном на воде.
- Пропускаем, - сказал Том, когда до пятна оставалось совсем немного, - свет идет сверху, а значит над нами горы. Смотри по сторонам и ищи или ступеньки, или пологий берег, в другом месте нам не высадиться.
Он задрал голову и увидел где-то очень высоко солнечный свет. Нет, солнца не было видно, но было ясно, что до поверхности, откуда шел свет, было с полкилометра. Или над ними и правда были горы, или река плыла очень глубоко под землей.
- Дорогая, - повернулся он к Эли, - я вот корил себя за то, что там, в тоннелях мы продвигались как черепахи, потратив десять дней на каких-то пять-десять километров. А сейчас я чувствую, будто мы летим и наверстываем упущенное. Я вряд ли ошибусь, если скажу, что в среднем наша скорость составляет не менее десяти-пятнадцати километров в час. То есть, за десять часов мы проплывем в десять раз больше, чем прошли за десять дней. В это можно поверить?
- Тогда за сутки нас вынесет прямо к океану! – засмеялась она. – Только мы даже не знаем, куда мы плывем, и что нас ждет впереди.
- Чем дольше мы плывем, тем ближе мы у цели. Я бы сказал даже больше: если будет место высадки, я бы его пропустил, надеясь на другое. Это – тоже тоннель, только речной и естественный, где-то же он должен кончаться? Я пока не вижу, чтобы потолок опускался.
- Когда ты это увидишь, будет уже поздно, - скептически заметила она.
- Тогда ты следи за берегами, вернее за местами для высадки, а я буду смотреть на потолок. Если этот тоннель хоть на чуть-чуть начнет сужаться, будем где-нибудь высаживаться.
- Ладно, смотри на потолок, только и на меня поглядывай. – Она улыбнулась. – И не забудь, что если где-то можно будет остановиться, часа через три-четыре, надо будет это сделать, ведь я не могу кормить Селинку на плаву.
- Это – точно! – Сказал он. – А я-то об этом совсем забыл.
Река петляла, но не менялось ни течение, ни высота тоннеля. Иногда, просто так летя по воде, или в воде, доставляло Тому какое-то большое наслаждение. С одной стороны они явно куда-то приближались и очень быстро, с другой – все было тихо и спокойно, иногда даже тянуло на сон. Трудно было определить время, сколько они уже плыли, но часа через четыре Эли вдруг вскрикнула:
- Свет впереди, но он идет сбоку. Как это, Том?
- Увидим на месте, только готовься к высадке, если место будет удачным.
Еще издалека они увидели, что удачнее места было трудно придумать. Река начала немного расширяться, а течение ослабевать. Свет шел откуда-то справа, но был бледным, хотя и резко выделялся на воде. Том стал одной рукой подгребать ближе и оба увидели впереди какой-то огромный грот или пещеру. Наконец он почувствовал, как его ноги коснулись дна, и он уже заворачивал их поплавок к берегу. Он был пологим и широким, уходя куда-то вглубь, но камушки у самого берега были ровными и гладкими, а течение почти совсем упало, хотя с другой стороны реки было видно, как оно ускорялось. Все выбрались на берег, а Том вытянул поплавок.
- Это – какое-то райское место! – Не удержалась Эли. – Тихая река, пологий берег и тишина. Том, давай построим дом и будем здесь жить!
- Сейчас возьму топор и начну, - улыбнулся он. – Давай корми, не отлынивай. Кстати, ее надо всю обтереть, хотя бы шкурой, а я пока разожгу костер, хорошо, что верхние ветки еще сухие.
Уже через час оба сидели у костра, а малышка спала, завернутая в большую шкуру.
- Эли, - начал Том, - мне, конечно, здесь очень нравится, но нам надо из многих вариантов выбрать один. Во-первых, надо решить остаться тут спать или нет. А потом еще труднее: плыть дальше или попытаться через эту пещеру выйти на поверхность. Что скажешь?
- Наверное, надо сначала выбрать последнее, а спать тут или нет, это уже не так важно.
- Ну, и…?
- Опять я? – она обреченно вздохнула.
- Твоя очередь, ведь я решал в последний раз, и мы поплыли, кстати, пока что очень удачно. Ладно, я начну, а ты продолжишь. – Он вздохнул. – Мне нравится плыть по этой речке, пока нравится, ведь нас несет с большой скоростью. Только куда, и где мы окончательно сойдем с нее, и вообще, что нас ждет впереди? Если откинуть речку, то там, - он показал рукой в сторону блеклого света, - по виду, вход в пещеру, а она должна обязательно где-то выходить наружу. Только как я понял, мы находимся глубоко под землей, и этот выход через пещеру будет долгим, медленным и опять же, неизвестным. То, что он есть, показывает пламя костра, оно клонится к пещере, значит выход из нее ближе, чем конец тоннеля реки. Вот и выбирай.
- По земле – всегда надежнее, - как бы про себя сказала Эли. – А по воде – всегда авантюрнее, но в любом случае быстрее. Хотя ни то, ни другое нам неизвестно. Кстати, карту на шкуре можно уже не беречь, про наши лабиринты, комнаты и залы пора бы забыть.
- Но шарики-то горят даже тут! – вставил Том. – Вот ведь загадка. Кстати, ты так и не сделала свой выбор.
- Том, я просто не знаю, - заныла та. – Два варианта и оба….
- Я так и знал. – Он вздохнул. – Тогда берем две палочки, и пусть Селинка покажет. Короткая - по реке, длинная - через пещеру. Согласна?
Та кивнула. Том уже подготовил в руке две палочки, но Селинка спала, а будить ее не хотелось.
- Значит – не судьба, - улыбнулся он. – Вернее, давай ложиться спать, а когда она проснется, разбуди и меня, и я тут же подсуну ей выбор нашей дальнейшей судьбы.
Они не стали тушить костер, а улеглись недалеко, и как всегда, с Селинкой посредине.
- Том! – Он открыл глаза и увидел лицо Эли. – Она проснулась и улыбается.
- Кто? – не понял он. – Который час?
- Селинка. Давай ей свои палочки.
Он с трудом очнулся и даже умыл в реке лицо. Подсунув ей под руку две палочки, она, как бы ненароком, коснулась одной.
- Река! – Воскликнул он. – Она дотронулась до короткой. Тогда что, будем спать или поплывем? Я не знаю, сколько мы вообще проспали, я как будто только что лег.
- А мы когда-нибудь это знали? – рассмеялась Эли. – После того, как спустились в тоннели.
- Тогда корми малышку, а я подготовлюсь. Как говорилось в каком-то писании, устами младенца глаголет истина. Надеюсь, она не подведет нас.
Уже через полчаса они спустили их *поплавок* на воду, и Том оттолкнулся от берега. Попав в течение, их сразу же понесло вперед.
- Эли, - сказал он, - давай перейдем на дежурства, помнишь, как тогда на плоту? Я просто засыпаю опять. Ты выдержишь пару часов? Естественно, если что, буди меня немедленно. А потом ты поспишь. Затем сделаем перерыв на кормление, и так далее.
- Мне что, привязать тебя? – удивилась та. – Как только ты уснешь, руки разожмутся и ты….
- Верно. А если мы будем плыть, держась друг напротив друга? Ты возьмешь меня за запястья, и все, я уже никуда не денусь.
- Но если засну и я, то мы просто расплывемся в разные стороны. Надо было нам там выспаться, у входа в пещеру.
- Ладно, - Том немного склонился и опустил голову в воду. – Сейчас стало гораздо бодрее. Лучше плыть, чем спать. Забудь.
Они сделали еще несколько остановок, а значит, плыли уже более полусуток, и искали стоянку на ночлег. Но будто все стало меняться: ни одной стоянки, ни берега, только тоннель с его ровными стенами.
- Том, - не выдержала Эли, - что-то мне это не нравится.
- Мне – тоже, я не хотел тебя пугать, но или опускается потолок, или река поднимается кверху. Я заметил это недавно. Смотри любой выступ, за который можно зацепиться.
- Нет выступов, поэтому меня это и пугает. Потолок опускается? Боже! Я как чувствовала.
- Не сей панику, он немного начал опускаться, но может это река идет к верху?
- В любом случае, надо высаживаться и идти….
- Идти? – он рассмеялся. – Ты думаешь, что вся Амазонка забита такими пещерами, какую мы тогда встретили? Тут даже выступов нет, а если появится пещера, значит мы уже на том свете, или нам все это снится.
Наступило тяжелое молчание. Тем временем, Том почувствовал, что не только вода поднимается, но и течение начинает развивать какую-то бешенную скорость. О том, чтобы где-то зацепиться не могло быть и речи. Ему показалось, что даже река сужается, а их несло все быстрее и быстрее.
Вдруг из-за резкого поворота показался какой-то малюсенький кусочек берега с квадратный метр, но он был одинок, и никакой пещеры или грота видно не было.
- Эли! – успел крикнуть он, - я цепляюсь за выступ, притормаживай!!! – Он протянул руку, цепляясь за каменный выступ, а потом отпустил и другую, чтобы помочь удержаться.
Да, ему это помогло, он висел в воде, уцепившись за выступ обеими руками, но свет от поплавка почему-то удалялся, пока вдруг не потух совсем.
- Том!!! – только услышал он какое-то эхо, и вдруг сообразил, что Эли не зацепилась, а поплыла дальше. Он сразу же захотел отпустить руки, но понял, что от усталости и напряжения, просто не сможет плыть. Ему нужен был отдых, хотя бы минут на двадцать, а он мог быть только на крохотном кусочке берега, возле которого он сейчас завис. Подтянувшись, он сделал усилие и бросился к берегу. Несколько минут он боролся с течением, но все-таки победил и выполз. Вокруг стояла полная темнота, а он сидел на клочке берега и плакал от бессилия. С таким течением, он уже давно бы не смог догнать Эли, даже, если бы отпустил руки сразу, как только понял, что она не затормозила.
Он оперся на какой-то камень и закрыл глаза. С Эли могло случиться все, что угодно, тем более, она осталась с Селинкой. Он молил Бога, чтобы где-нибудь она зацепилась и ждала его. Том расслабился на несколько минут, а потом стал массажировать руки, они очень болели, будто все сухожилия растянулись в два раза. Его зацеп за выступ дался ему непросто, и сейчас он это понимал. Но и лезть в воду с такими ослабевшими руками было равносильно тому, если бы он бросился в реку с камнем на шее, чтобы утопиться.
Он расслабился еще больше, а потом та же густая тьма просто накрыла его своим крылом, и в одно мгновение усыпило, да так быстро, что он даже не успел этого заметить.
Глава 13. НАСТОЯЩЕЕ СОЛНЦЕ.
Том очнулся в полной темноте и сырости. Память медленно возвращалась к нему, заменяя остатки недавнего сна. – Эли! – сразу же вспомнил он. – Какой же я растяпа! Он нащупал руками каменную стену, окаймлявшую этот кусочек пологого берега. Дотянувшись до воды, он умыл лицо и встал на ноги. – Плыть и быстрее! – была его единственная мысль в этот момент, и он осторожно начал спускаться в воду. Уже через минуту течение несло его куда-то вперед, в темноту и неизвестность. Держался на плаву он спокойно, но расслабиться не мог ни на секунду. Река изгибалась, а иногда делала крутые повороты. Именно на таких он уже не раз стукался о гладкую стену, и теперь ему приходилось держать вытянутой хотя бы одну руку, чтобы ни в коем случае не удариться обо что-то головой и не потерять сознание. Он задумался о том, сколько же он мог бы так продержаться, ведь напряжение забирало силы, а какого-либо пятна света он и не рассчитывал встретить. Каким-то внутренним чутьем он осознавал, что и река, и течение, все вокруг как-то поменялось, и это было неспроста.  Куда-то он явно приближался, но это куда-то и радовало, и пугало его. Если бы Эли где-то и задержалась, он бы увидел свет ее шарика, но, даже заглядывая далеко вперед не было ни намека на какой-то отблеск.
Прошел час или больше, и он почувствовал, что начинает уставать. Отдыхать было негде, да и он не ждал никакого чуда, только бы быстрее встать на ноги на что-нибудь твердое.
Еще часа два он просто отталкивался от приближающихся каменных стен и вглядывался далеко вперед, надеясь просто увидеть свет, хоть маленькую точку. Силы подходили к концу, он уже боялся, что на каком-либо повороте он просто врежется головой в стену и тогда наступит конец. Сама река стала еще уже, а течение быстрее. – Боже! – молился он, - спасение где-то рядом, вот-вот, уже близко, надо только продержаться еще чуть-чуть. И он держался.
Но уже через час его тело стало почти неуправляемым, хотя он плыл, постоянно меняя вытянутую руку. Она уже не была прямой как раньше, а просто висела поверх воды в полусогнутом состоянии. Неожиданно, когда он уже мысленно стал прощаться с какой-либо надеждой, он увидел, или ему показалось впереди какая-то светлая точка. Она то появлялась, то исчезала, но когда он ее видел, та становилась чуть-чуть крупнее. Эта точка и давала ему последние силы, хотя он не чувствовал уже ни рук, ни ног, а пару раз хлебнул воды и еле откашлялся.
Наверное, все в этом мире имеет свой конец, и Том из последних сил пытался просто не уйти под воду. Но точка уже превращалось в большое светлое пятно, причем свет шел не сверху и не с боку, а прямо. – Выход, - наконец, понял он, - еще метров пятьсот и все. Держись, мужик!
Ему показалось, что он продержался, но когда яркий свет из-за последнего поворота просто ударил ему в глаза, он просто куда-то полетел с закрытыми глазами. Что случилось в тот момент, он бы уже никогда не вспомнил, просто его ослепило, подбросило, а потом понесло куда-то вниз. Последнее, что он еще чувствовал, было ощущение свободного падения.
Том открыл глаза и сразу же зажмурился, такого яркого безоблачного неба он даже не мог себе представить. Его мутило, и с трудом повернувшись на бок, он вырвал простой водой. Он опять открыл глаза, и увидел яркую зеленую траву, а над ней кусочек голубого неба. Странно, он помнил почти все, даже свободное падение, но где он мог бы лежать сейчас, ему даже не могло и представиться. Медленно откинув руку, он нащупал лишь траву на твердой земле, воды рядом не было. Неожиданно где-то справа до него донесся чей-то голос, и он постарался повернуться в ту сторону.
Шагах в десяти от него стояло что-то живое, наверное, невысокий человек, и что-то ему говорил. Том постарался приподняться, сначала на локоть, а потом, оттолкнувшись о землю, ему удалось сесть. Все плыло перед его глазами, но он чувствовал, как мозг собирает все в одну картинку. Его опять замутило и вырвало, но стало немного легче, а в глазах появлялась резкость.
Уже через пять минут он просто сидел и смотрел на шоколадного пацана-индейца, с длинным копьем, стоящего недалеко и наблюдающего за ним с простым любопытством. Это был какой-то огромный луг, весь зеленый и покрытый сочной травой. Он отвел взгляд в сторону, и увидел какие-то холмы, возвышающиеся над лугом, а до его ушей донесся легкий шумок падающей воды.
Неожиданный гортанный крик просто испугал его, и Том сразу же повернулся. Пацан отвернулся от него и что-то выкрикнул опять. Уже через пару минут возле Тома стояла целая группа детей разного возраста, но все были шоколадные, с явными индейскими чертами лица. Все смотрели на него с интересом и простым детским испугом.
Он улыбнулся и поздоровался на английском, но лица детей не изменились. Тогда он просто протянул руку, но те отступили лишь на шаг назад.
- Амиго, - вдруг сказал он самое распространенное слово, что означало на португальском и испанском языках слово *друг*. – Потом он ткнул себя пальцем в грудь.
- Амиго! – лицо старшего из всех пацана расплылось в улыбке. – Амиго, - заговорили и другие, а Том заметил, как их испуг и напряжение спали. Некоторые даже сделали шаг вперед.
Уже через десять минут его окружили и даже робко трогали его светло-каштановые волосы. Он оглядел всех, но ни у кого не было ни повязок, ни юбок из листьев, их заменяли старые вытертые до дыр шорты и такие же разноцветные майки.  Зато он был голым с державшейся на лиане юбкой из мокрых пальмовых листьев. Наверное, для них он выглядел каким-то белым и голым чудом из неизвестного племени.
Разговора не получалось, вернее, ему что-то говорили, но этого языка он никогда не слышал. Его тоже никто не понимал, видимо, кроме слова *друг* те ничего больше не знали. Но они были цивилизованными, вернее, в цивилизованной одежде и он понял, что где-то недалеко есть их племя, может поселок, и каким-то образом их надо уговорить его туда отвести. Он начал действовать жестами, и через полчаса его, наконец, поняли. Все поднялись и направились в одну сторону, а одна девочка лет пяти, даже держала его за  руку. Группа направлялась, как понял Том, к далеким высоким деревьям, которые опоясывали этот луг, до них было не меньше двух километров. Но уже через час он увидел, как к ним навстречу двигались двое взрослых с длинными настоящими копьями. Встреча состоялась недалеко от деревьев, и была довольно дружелюбной, хотя оба воина не были ни удивлены, ни напуганы, а просто шли рядом с ним, переговариваясь с детьми на своем языке.
- Женщина. Белая. Ребенок. – Произнес Том на португальском, обращаясь к одному из мужчин. Он даже показал жестами, как качает на руках младенца, а потом на свою белую кожу.
Тот посмотрел на другого и равнодушно показал Тому жест вперед. Это могло быть просто предложением следовать с ними и не задавать вопросов, хотя, может он показал, что женщина там, в поселке? Сердце его забилось, и Том даже прибавил шаг. Но уже через четверть часа он протер глаза, чтобы не ошибиться: к нему навстречу бежала Эли, живая и невредимая, с распростертыми руками!
Какая это была встреча! Оба просто повалились в траву и зацеловывали друг друга, они даже не вымолвили ни слова. Только после первых эмоций, Том, обняв Эли, ласково спросил про Селинку.
- Она там, в поселке, не волнуйся милый. Боже, спасибо тебе за эту встречу! Я не зря уговорила вождя.
Они уже входили в поселок, и он рассматривал хорошие, добротно построенные хижины. Племя было явно осведомлено о цивилизации, все были одеты, а многие даже обуты в простые тапочки. У них были не только мачете, но и топоры, и даже пилы.
- Они ведут нас к вождю, не бойся, - шепнула Эли. – А Селинку я оставила вон в той хижине, там живут женщины с грудными детьми.
Хижина вождя, как и в других племенах, ярко выделялась на фоне других. Но самое важное было то, что вождь разговаривал на португальском, и неплохо. Он был стар, но держался молодцом. Встреча показалась Тому немного прохладной или равнодушной, да и вообще разговор был на пять минут. Вождь просто спросил о его самочувствии, рассказал историю с Эли и пожелал ему хорошо отдохнуть, прежде чем начать разговор. Какой разговор тот имел ввиду, Том не знал, но поблагодарил вождя и с Эли вышел из хижины, направившись прямо к Селинке. Он просто зацеловал его сладкую малышку, а та смеялась или улыбалась, восторг был обоюдным.
- Эли, я не хочу отдыхать, мне надо многое у тебя спросить, - горячо сказал он, когда они втроем вышли из хижины, Селинка, как и раньше сидела в своем рюкзаке за плечами мамы. – И рассказать.
- Мне тоже, милый. Сейчас полдень, идем, куда-нибудь сядем.
Они отошли на край поселка и просто опустились на траву.
- Расскажи сначала ты, - сказал он, - я просто чуть с ума не сошел, когда понял, что ты оторвалась от меня и поплыла дальше.
- А я?! Ты даже не представляешь, какой меня сковал ужас! И зацепиться было негде, я знала, что ты остался без света. Спасибо Селинке, это она меня вывела из оцепенения, просто, заплакав. Я вцепилась в наш поплавок изо всех сил, и так мы и плыли, очень долго и грустно. Но я все время искала глазами хоть какое-то место, чтобы задержаться, но….
- Знаю, - горько усмехнулся Том, - таких мест не было. А дальше?
- Даже не могу сказать, сколько времени мы плыли, а потом я увидела светлую точку, она увеличивалась, и я поняла, что скоро будет выход. Только он был очень уж резким, нас будто перевернуло в воздухе и мы упали с высоты опять же в воду. Там был небольшой водопад, мы обе хлебнули воды, но я не выпустила поплавок, и поэтому мы и спаслись. Да, я потеряла шарик и намочила все, что было, но нас уже несло медленно и по широкой реке. Она была продолжением нашей речки, только уже растеклась по зеленому лугу. Я не знала, что делать, плыть дальше или грести к берегу, и пока я взвешивала все за и против, эта речка вдруг стала поворачивать, и я даже не заметила, как она влилась в другую реку, широкую и коричневую, а течение опять стало сильным. Эта река огибает поселок с другой стороны, я тебе потом покажу, там на ней есть что-то типа пристани, возле которой привязано много каноэ и даже есть пароходная шлюпка. Там меня и поймали местные индейцы, зацепив за поплавок каким-то длинным багром. Вот в принципе и все. – Она замолчала. – Жаль, что я не знаю ни их языка, а португальский я пыталась учить перед экспедицией, да что толку. Племя хорошее и мирное, можешь никого ни бояться. Видимо иногда сюда приплывают белые, только как я поняла, они еще не знают о деньгах, хотя обмен для них уже самое обычное явление. Теперь уже точно все, давай, твоя очередь.
- Моя? – усмехнулся Том. – Тот путь был для нас одинаков, хотя я, честно говоря, еле выдержал на плаву столько часов. Да, я тоже увидел светлую точку, а потом яркий свет. Водопад, говоришь? Может и так, только я отключился на чувстве падения вниз, а очнулся уже на лугу. Насколько я понимаю, меня или вынесло на берег, или в воде поймала стайка местных детей, ведь сам я не смог бы отползти далеко от реки, а там, где я очнулся, ее видно не было, хотя звук воды или водопада доносился, но совсем тихо. В любом случае, я не знаю, как благодарить тебя за свое спасение, ведь вождь сказал, что меня там ждали по твоей инициативе. – Он исподтишка посмотрел на нее.
- Ах, это! Меня благодарить?! Ты что, с ума сошел? Да, когда меня привели в поселок, и мы с Сели отдохнули, вождь позвал меня к себе. К сожалению, мы не нашли общий язык, то есть не понимали друг друга. Хотя потом, я перешла на жесты, даже пыталась ему нарисовать мужчину, который плывет сзади, и всякое такое. Может через час, но что-то он понял, только он все время чего-то ждал. Потом он стал показывать мне разные предметы: нож, одежду, бусы и все, что попало, глядя на меня вопросительным взглядом. Да, я поняла, наконец, что он что-то у меня просил. Я развязала перед ним нашу самую большую шкуру из поплавка, и он долго смотрел. Потом он взял золотой шарик, и показал мне на меня. Я поняла, что должна отблагодарить его за свое спасение, и просто кивнула головой. Шарик уже был потухший, ведь все тогда намокло на водопаде. Похоже, больше его ничего не интересовало, но я не знала, чем ему заплатить за то, чтобы нашли тебя, ведь ты должен был плыть за мной и попасть в тот же самый водопад, только вот поплавка у тебя не было. Я рисовала ему водопад, и мне кажется, он все прекрасно понял, только уже ничего из моих вещей его не интересовало. Мне стало очень горько, и я расплакалась, а после этого вождь позвал какого-то воина из племени и что-то ему объяснял. Потом показал на две шкуры и я сразу же кивнула головой. Тот самый воин и забрал их абсолютно безразлично, будто они ему ни на что не годились, и он лишь исполнял просьбу вождя. А сегодня рано утром я увидела того самого воина, а вокруг толпу детей, тот всем что-то объяснял, а под конец отдал старшему одну из тех шкур. Когда он меня увидел, то приблизился и бросил мне под ноги вторую, шкуру-путеводитель, показывая на меня и Селинку, которую я держала на руках. Дети куда-то отправились, а я поблагодарила того воина и надела шкуру. Вот и все, что у меня осталось, даже зажигалка потерялась. Шкура, рюкзак и Селинкина шкурка. Значит, он отправил детей к водопаду, подарив им за это шкуру, ведь ни один взрослый воин не пошел с ними. Здесь я поняла все так и устроено, особенно с белыми, на условиях обмена. Я рада, что все так закончилось, ведь потом я очень жалела.
- Значит, те дети меня и спасли, а ты их отправила, - улыбнулся Том. – А ты еще спрашиваешь, за что благодарить. О чем, кстати, ты жалела?
- Тогда, в разговоре с вождем я была совсем растеряна, а сегодня утром, когда дети уже ушли, нашла под юбкой мой мешочек, я просто о нем совершенно забыла. Там осталась золотая фигурка того животного, помнишь? И еще какой-то золотой маленький кубик со странными знаками. Я нашла его последним, но мы тогда поругались и ты не захотел на него даже взглянуть. Извини меня, если бы я тогда вспомнила, то отдала бы их вождю, не раздумывая, и за тобой бы отправили целый отряд воинов….
- Эли, милая, ты что? Ты вообще понимаешь, что произошло?! К черту шарики, кубики, шкуры, золото и все остальное. Над нами светит настоящее солнце, и мы почти в цивилизации. Эли, дорогая мы дошли!!! И причем – втроем. Все живы, целы и невредимы! Эли!!!!
Они оба упали, обнявшись, и оба заплакали. У Тома просто катились слезинки, а Эли рыдала. Видимо, эмоции последних дней должны были соединиться и выплеснуться, и так и произошло. И слезы обоих были счастливыми, как никогда.
Глава 14. ПО ТЕЧЕНИЮ.
Когда страсти, наконец, улеглись, Том предложил отправиться прямо к вождю.
- Не думаю, что они будут нас тут кормить и поить бесплатно, - сказал он. – Только не показывай твои две золотые штучки, у меня еще есть пять потухших шариков, это и будет нашей платой за дальнейшее путешествие. Какой-то городок должен быть на той широкой реке, куда тебя свернуло, и вообще, надо узнать, где мы все же находимся. То, что в Бразилии, это я знаю, а вот дальше….
- Идем, - Эли поднялась, - ты прав, скоро на нас будут коситься, а вождь знает, что у меня ничего нет.
Их приняли сразу, хотя вождь и удивился, что Том так мало отдыхал. Естественно, он сразу начал отвечать на вопросы Тома, а тот переводил их Эли.
- Та подземная река называется у них *Подземельем духов*, они боятся ее, но там, у водопада очень много рыбы и дети часто ходят к тому месту с копьями, а потом приносят добычу в племя. Здесь же, на другой широкой реке, детям запрещено лезть в воду, он сказал, что тут водятся плохие рыбы и животные, эта река называется Тапажос, а вообще вся эта зона относится к большому парку, и иногда здесь проплывают даже кораблики с туристами, только редко. К ним заходит лишь один кораблик раз в три месяца, и ждать его надо почти два, он был у них месяц назад. И он спрашивает про наши планы.
- А какие у нас планы? Спроси, где мы и есть ли на реке город.
Том разговаривал с вождем спокойно и около пяти минут, а потом опять повернулся к Эли.
- Город есть, он говорит, что он огромен, Итайтуба, тебе говорит это название что-либо?
Эли отрицательно покачала головой. – Слушай, он тебе сказал до этого про парк и туристов, может здесь есть какой-то большой национальный парк, а он его так называет?
- Ладно, слушай дальше. Про океан он не знает, а значит мы где-то в центре Амазонки. Он может дать нам большое каноэ с гребцом до этого огромного города, только что мы можем дать ему взамен? Дай мне поторговаться с ним. – Улыбнулся он.
Торг начался. Том выложил золотой шарик, который вождь сразу взял и спрятал куда-то в одежду. Но он продолжал ждать, и Том понял, что одним шариком он не отделается. В ход пошел другой, но на этот раз лицо вождя немного изменилось.
- Эли, что делать? – Том размышлял. – Он сказал, что за два шарика он может дать нам хрупкого воина, старое каноэ и воду на день. Но за три, это будет хороший гребец, новое каноэ, плюс вода и еда на день. Как я понял, туда день на лодке, не знаю с ночью или без.
- Милый, отдай ему еще шарик, зато мы все будем спокойны, ведь с нами и Селинка. У тебя же все равно останутся еще два. – Эли сказала все это тихим спокойным голосом.
Том подумал, и достал третий. Вождь сразу же забрал его и расплылся в улыбке. Он встал и что-то громко крикнул. На пороге появился здоровый шоколадный воин с копьем. Их разговор длился не более минуты. Потом вождь обратился к Тому, показывая на воина.
- Это и есть гребец, и он часто плавал в город. Через полчаса лодка будет готова и надо отплывать….
- Том, он что, с ума сошел?! Через полчаса уже плыть? А когда мы прибудем в город?
- Обещает, что завтра утром, когда уже будет светло. Дорогая, для меня это тоже неожиданность, но мне кажется, что лучше действительно плыть и поскорее. Шарики вождь забрал, а если завтра передумает?
- А в том каноэ спать можно?
- Говорит, что да, только воин будет грести все время, без сна.
- Ладно, черт с ним, нам не привыкать, хочу быстрее в цивилизацию. – Эли махнула рукой.
Они попрощались с вождем, и пошли за воином. Тот отправился совсем в другую сторону, не туда, откуда пришел Том, а уже через полчаса все вышли на реку. Это была действительно настоящая амазонская река, дикая, мутная и коварная. Воин подошел к одному длинному каноэ и показал на него рукой, он был строг и равнодушен. Сам же, он куда-то отлучился, но вернулся с настоящим мешком. Он подал им знак залезать, а сам, положив мешок в каноэ, уже отвязывал толстую лиану.
- Том, - испуганно прошептала Эли, - а это каноэ выдержит по такой реке?
- Они знают свое дело, тем более этот уже плавал в город.
Через десять минут их каноэ уже плыло по течению, а воин разместился сзади и греб веслом. Он развязал мешок и показал пальцем вовнутрь. Там были кокосы, бананы и другие фрукты.
- Мяса нам не дали, - усмехнулся Том, - но и за это спасибо.
- Такого мешка нам хватит на неделю, - улыбнулась Эли. – Интересно смотреть пока светло.
Каноэ шло близко к берегу, но воин мастерски огибал и водовороты, и коряги, иногда выступавшие из воды. Но через час он перестроился, сместившись в центр, и направляя лодку к другому берегу, там течение было в два раза сильнее.
- А как же он будет управлять ночью? – спросила Эли. – У него же нет светящегося шарика.
- Привыкла, - усмехнулся он. – Зато у него глаза видят дальше и резче чем наши, и путь он знает. Не волнуйся, по сравнению, что нам пришлось пережить, это - легкая речная прогулка. Расслабься и радуйся, ведь мы плывем к цивилизации.
- Я уже рада тому, что мы просто все вместе, втроем, и все живы и здоровы. Да, конечно, цивилизация меня тоже радует.
Вскоре стало темнеть, а потом опустилась ночь, хотя Луна была большая. Все наелись до отвала, напились кокосового молока и дремали. Селинка тоже наелась и тихо дрыхла в своем рюкзачке, который Эли сняла и положила на дно каноэ. Но через час оба уснули как убитые.
Как всегда его разбудила Эли, но Том, продрав глаза, сразу не поверил: солнце уже вставало над горизонтом, а река ожила, вернее, на ней было много каноэ и просто лодок, плывших в обе стороны. Воин греб на своем месте, но на его лице не было видно ни капли усталости, оно даже не было сонным.
Через час они причалили к берегу видимо, где город только начинался. Оба поблагодарили воина, а тот дал им два кокоса и гроздь бананов.
- Карта, Эли, - сказал первым делом Том, - где же ее тут можно купить?
- Купить? А у тебя что, есть деньги?
- Точно. – Том усмехнулся. - Мы попались. А ведь нам надо плыть еще дальше. А еще и вещи! Эли посмотри, в чем тут ходят люди, а потом на нас!
- Тогда спроси где центр, хотя первый полицейский нас остановит в таком виде, и на индейцев мы никак не смахиваем.
Окраины города были бедны как нигде, и люди ютились просто в каких-то картонных домишках. Но, не пройдя и ста метров, они увидели сидящую у дороги старую женщину, продававшую всякое барахло. Том взялся за дело. Он предложил ей два кокоса, гроздь бананов и маленькую шкурку Селины в обмен на две майки и шорты. Та, подумав, согласилась и, оглянув обоих, полезла в какой-то старый огромный мешок. Выбирать было не из чего, и Том с Эли приоделись в старое барахло, потерявшее даже свой цвет. Кое-где были дырки, но это можно было списать на дань моде. Даже Селинке нашлась майка, она была большая и заменяла ей платье. Майку женщина отдала как подарок, а потом объяснила, как идти к центру.
- Милый, если бы ты не знал португальского, мы бы просто потерялись в этом городе как в тех наших тоннелях.
- У них и португальский смешан с каким-то своим диалектом, не думай, что я понимаю их дословно.
К центру они добрались за час. Город был красивый, нечего сказать, с отелями и туристами. Но они искали именно ювелирный магазин и пошикарнее. Такой нашелся в самом центре, и оба остановились перед входом.
- Что будем продавать? - спросил Том, - шарик, животное из золота или кубик?
- Шарик, - сразу же предложила Эли. – Но, а если не возьмут, то животное. Кубик хоть и маленький, но исписан теми же символами, что и в книгах. Можно я оставлю его себе на память? – с чувством попросила она.
- Тогда пошли.
Было раннее утро, и в магазине был видимо сам хозяин. Он кинул на них подозрительный взгляд и поздоровался.
- Мы иностранцы, - объяснил Том. – У нас украли деньги и документы, вы купите у нас золото?
- Покажите, - пожал он плечами.
Том выложил шарик.
- Не пойдет, - сразу сказал он, - я уже один раз встречал такой. Да, он почти золотой, только его невозможно переплавить. Что-нибудь еще?
На стол легло странное животное из золота. Тот взял его в руки и сразу же спросил:
- Откуда оно у вас?
- От прабабушки осталось, - соврал Том.
- Если у нее останутся еще такие вещички, - ухмыльнулся он, - сразу несите ко мне, я вам дам больше, чем где-либо. – Он положил фигурку на весы. – Двести восемьдесят пять граммов. Вам в долларах?
- А сколько за все?
- За кусок золота такого же веса я бы дал вам три тысячи, а за эту – четыре, мне она очень понравилась. Если остались и другие такие вещички, не ищите и идите сразу ко мне. Вон там, напротив, вам дадут за нее две с половиной.
- Тогда я сбегаю на всякий случай, - Том потянулся за фигуркой.
- Ладно, пять, но поверьте, что вам просто повезло. – Он вытащил откуда-то из-за прилавка пачку денег и отсчитал. - У вас совсем нет денег? Тогда давайте я вам поменяю хотя бы пятьсот на местные. И не показывайте доллары никому.
Том, не считая забрал деньги, и они вышли.
- По лицу вижу, что надурил, но делать нечего. – Сказал он. – Ищем киоск, хотя вон он.
Они сразу же купили карту и впились в нее прямо на тротуаре, не замечая проходивших людей.
- Том, вот мы где, смотри: Национальный Парк Амазонки, даже я прочитала.
- А вот и наш город, - показал он. – Ближайший от него – Сантарем, я его знаю, вернее, слышал, а левее – Манаус. Помнишь, я говорил тебе о том же? Кстати, смотри, здесь есть значок аэропорта. Нам повезло, Эли, мы сможем улететь прямо отсюда!
- Как бы ни так, - хмуро сказала она. – У нас нет никаких документов. Какой самолет, милый?!
- А где же нам их взять, то есть восстановить?
- Естественно, что в консульстве. Надо найти любое посольство или консульство, если оно здесь есть, и спросить про наше.
- В Манаосе точно будет, - он смотрел карту, - и в Белеме может быть. А тут? Ладно, давай. Если встретим муниципалитет, тоже можно спросить.
- Только давай приоденемся, дорогой, на нас и так все косятся.
Тратить деньги всегда легче, чем зарабатывать, и уже через час они были одеты с иголочки, даже Селинка. Ее рюкзак был туго свернут вместе со шкурой-путеводителем Тома, и спрятан на память в новой большой кожаной сумке. Но Эли подобрала ей похожий красивый рюкзачок, именно для того, чтобы носить детей за плечами.
Они шли по центру, как Том вдруг остановился.
- Дорогая, я ведь курил. Как ты думаешь, закурить мне или попытаться бросить это гадкое дело?
- И ты у меня спрашиваешь? Конечно, бросай, у тебя есть такая возможность.
Они двинулись дальше, пока не дошли до Муниципалитета. Их встретили очень приветливо, но консульства их страны в этом городе не было, хотя Том был прав на счет двух других городов.
- Эли, я не хочу, чтобы мы все попали в полицию, - сказал он на выходе. – О самолете можно забыть, а вот на мелкий пароходик нас возьмут без документов. Нам надо добраться до Манауса, он ближе, хотя и против течения. Не будем терять время и берем такси.
Через полчаса они уже были в порту. В Манаус было много рейсов, но они выбрали тот, где у них даже не спросили про документы. Он уходил через час, а в кассе сказали, что на борту есть бар и даже ресторан.
Наконец они взошли на приличный с виду кораблик, нашли свою каюту, и судно вскоре отдало швартовые.
Глава 15. ПРОТИВ ТЕЧЕНИЯ.
- Нас ждет неделя пути, - Том продолжал исследовать карту, - и сначала мы все равно заедем в Сантарем, а потом пойдем против течения уже по громадной реке: Амазонас. Так что устраивайтесь поудобнее, а еще лучше, я вас всех приглашу в ресторан, ведь уже обеденное время.
Дни летели легко и непринужденно. Да, они зашли в Сантарем, но простояли там лишь три часа, а потом началась великая река Амазонка! Большую часть времени они проводили на палубе, им повезло, их кораблик заходил лишь в городки, минуя поселки.
А на седьмой день показался Манаус, они увидели его еще издалека. За всю неделю они отъелись и отдохнули, а сейчас им предстоял очень важный момент: получить документы. А уже из аэропорта Манауса они могли лететь прямо в Европу, лишь с одной пересадкой.
Город был огромным и шикарным. Они прибыли в порт около полудня и сразу же взяли такси. Водитель связался с диспетчером и узнал адрес их консульства, а уже через полчаса они стояли внутри перед полицейским, который сразу же попросил их предъявить документы.
Том начал объяснять ситуацию, а когда до того что-то дошло, он связался с кем-то по телефону и за ними спустился уже другой полицейский. Все поднялись на второй этаж, и тот их оставил у открытой двери кабинета. Они вошли, и из-за стола поднялась приятная на вид пожилая женщина, показывая им на кресла.
- Чем могу помочь? – с улыбкой спросила она.
Рассказ Тома занял около часа, но женщина слушала не прерывая. Наконец он выдохся и замолчал.
- Кстати, меня зовут Миссис Кэтрин Кирк, я вице-консул, и работаю здесь уже пятнадцать лет. А что это за малышка? – она ласково улыбнулась Селинке.
- Наша дочь, она родилась в тех дебрях Амазонки, о которых я вам рассказал.
- А свидетели есть? Как называется племя и где оно?
У Тома отвисла челюсть, и он посмотрел на Эли. Та видимо хотела что-то сказать, но не находила слов.
- Мы не знаем, как называется то племя и где оно находится, я же вам рассказал, что это в самых дебрях, где еще нет никакой цивилизации. – Он не знал что добавить.
- Дорогие, - откинулась она в кресле, - вам я дам заполнять анкеты, а потом мы вышлем на вас запрос, надеюсь, что все подтвердится и проблем не будет. А вот девочку вам не дадут вывезти, она же как-то должна быть зарегистрирована. Не обижайтесь, это я так, к примеру, а вдруг вы ее похитили из другой семьи и пытаетесь вывезти из страны? Здесь было много таких случаев. И вообще, начнем со свидетельства о ее рождении. Ладно, родители сидят передо мной. А что мы впишем в дату рождения? А в место рождения? Если что-то писать, то, на каком основании? Поэтому я и спрашиваю вас, есть ли свидетели и где она родилась. Разве вы не понимаете ситуации?
- Понимаем, миссис, - хмуро сказал Том, - но я же вам все объяснил. Нам что, надо опять идти в джунгли, искать то племя и привести свидетеля? Да они и писать-то не умеют.
- И что вы хотите, чтобы я вам вписала в эти две графы? – Она смотрела на них в упор.
- Напишите любой город…. – развела руками Эли. – А что мы можем сделать? Томас попал в джунгли после аварии самолета, я во время экспедиции Академии Наук, вы же все это можете установить?
- Вас – да. А она? Кстати, как ее зовут и когда она родилась?
- Селина, - грустно сказала Эли. – А когда родилась? Понятия не имею. Как раз начинался сезон дождей.
Том чуть не подпрыгнул на стуле.
- А какой сегодня день? – спросил он.
- Вторник, 26 июля, а что?
- Она родилась 22-го мая этого года. – Вздохнул он и укоризненно посмотрел на Эли.
- Видите? – ухмыльнулась женщина, - мать не знает, а отец знает? Вы что ли ее родили?
- Да, именно этот день и был, я вспомнила, - вставила Эли, - это было как раз 22-го мая, а на следующий день пошли дожди.
- Милочка, слово не воробей…. – та ухмыльнулась. – Извините, но я впервые….
- Тогда может консул знает? – понял ее Том. – Вы можете с ним связаться?
- Он будет только через неделю, и я обязательно с ним свяжусь. Честно говоря,  я бы должна была сдать вас в полицию: все трое без документов, да еще и с грудным ребенком. Но я этого не сделаю. Вот вам две анкеты, это на вас. А эта – на ребенка. Я отведу вас в другой кабинет, чтобы вы их заполнили, все три, понимаете? А потом вернемся к разговору. Сейчас я ничего не могу сказать, поймите меня правильно.
- Ладно, - Том встал, а Эли забрала со стола бумаги, - лично я вас понимаю, но хотелось бы, чтобы и вы нас поняли.
- Идемте, - просто сказала та и вышла из-за стола.
Их посадили в другой, похожий кабинет на том же этаже консульства, но за дверью поставили полицейского.
- Черт возьми! – не сдержался Том, - все думал, но такого даже не предполагал. Это и есть наша бюрократия.
- А я ее немного понимаю, милый, - вдруг вставила Эли, - просто поставь себя на ее место. Идиотский случай, я согласна, но что она может сделать? И как мы будем заполнять на нее анкету? Может, с нее и начнем?
- Давай, - вздохнул он. – Я пишу, а ты диктуешь. Имя – Селина. Фамилия? – Он посмотрел на нее. – Я пишу твое и мое через черточку, значит, Нельсон-Тенери. Дата рождения? Раз уже сказали, так и пишу: 22-го мая 20.. года. Место рождения? – Он задумался. – Надо писать правду, а как это сделать? Дай-ка мне карту. – Он развернул ее и долго водил пальцем. – Не знаю, буду писать Штат Пара, Бразилия, где-то там мы были, судя по карте.
- А как докажешь? – спросила Эли.
- Пусть запросят план вашей экспедиции, если я еще что-то соображаю, то ваш путь должен был доходить до этого штата, ведь он огромен. Мать? Элизабет Нельсон. Отец? Томас Вильямс Тенери. Группа крови? Кстати! – воскликнул он. – По ДНК могут определить, наш ли это ребенок или ворованный. Тут нам хоть не пришьют похищение ребенка. Гражданство? Буду писать два: Бразильское и Английское. Дальше идет все, что нас не касается. Хотя, подожди: Номер Свидетельства о рождении. Значит, нам сначала придется сделать ей свидетельство о рождении? Знаешь, дорогая, я чувствую, что без хорошего адвоката нам не обойтись.
- Хороший адвокат хорошо стоит.
- Ничего, я позвоню отцу в Швейцарию, и он мне вышлет деньги.
- Куда вышлет? – осторожно спросила она. – Кто их будет получать и по какому документу? У нас их нет.
- Ладно, там посмотрим. С этим покончено, давай строчить наши анкеты, они по три листа, с ума сойти сколько вопросов!
Они справились с заданием часа за два, ведь надо было вспоминать и адреса работы, телефоны, банковские счета и кучу другой информации. А в графе *Прочее* каждый написал собственную историю, как он очутился в племени и что было дальше. Они предварительно договорились, что ни о каких лабиринтах, ни Дон Луисах, понятия не имели, а просто шли через джунгли и вышли к людям.
- Не знаю, - наконец-то откинулась Эли, - кто поверит во все это? Я бы посчитала за богатую фантазию, если не насмешку. Двое с грудным ребенком пробрались по джунглям, пройдя триста или пятьсот километров. Ты бы на их месте поверил?
- А что писать? – удивился тот, - доехали на такси? Ладно, пошли.
Вскоре они опять сидели перед вице-консулом. Та, прежде всего, взяла анкету Селины.
- Извините, - перебил ее Том, - мы просим, чтобы у нас трех взяли анализ на ДНК, по крайней мере, вопрос об отцовстве и материнстве будет снят, значит, это – наш ребенок.
- Прекрасно, - кивнула она, и стала читать анкету. – Штат Пара? А город или деревня? Вы представляете территорию этого штата? Ладно, - махнула она рукой, - я уже созвонилась кое с кем, и вот что скажу. Сначала вам надо будет сделать вашей дочке свидетельство о рождении, поэтому, ДНК вам придется делать в любом случае, но за свой счет. Дело трудное, власти страны очень жестки в таких детских вопросах, вам понадобится хороший адвокат. Ваши анкеты я отправлю уже сегодня, но ответ будет не раньше чем через неделю, как раз и консул появится. Я выпишу вам сейчас три временные справки, на десять дней. А потом, вы направитесь с ними в любой платный госпиталь, где делают анализ на ДНК. Ладно, я сама созвонюсь и узнаю. Вы же мне оставите четыре подписке о невыезде из города, две от каждого за себя, и еще две от каждого будет подписка о не вывозе из города ребенка. Сейчас вас сфотографируют, а через полчаса справки будут готовы. Не надейтесь, что по этим справкам вам дадут кучу внимания, но хоть что-то надо иметь на руках, иначе вас всех троих просто арестуют, а ребенка заберут до выяснения обстоятельств. Вы согласны?
- Огромное вам спасибо! – Том даже привстал. – А сколько будут стоить анализы, и сколько хороший адвокат?
- Анализы не дешевые, я вам скажу позже. А адвокат, - она задумалась, - меньше десяти тысяч долларов даже не рассчитывайте. Позже я узнаю, кого бы вам посоветовать. И вообще, как вас все это угораздило? – она вдруг рассмеялась. – Да, я вам верю, почему-то верю, но я никогда не слышала о таком случае.
- Мы тоже не слышали, но…. Скажите, а как нам достать деньги? – Спросил Том.
- Никак, - ухмыльнулась она, - пусть вам их вышлют.
- А на какое имя, и по какому документу их получить?
- Ах, да, вы же…. Ладно, я вам дам счет консульства, в виде исключения. А потом, выдам вам деньги.
- Вы так много для нас делаете, - не выдержала Эли.
- Честно говоря, мне самой интересно, чем это все закончится. Вернее, я надеюсь, что все будет нормально. Будет суд, потом оформление и так далее. Рассчитывайте на два-три месяца.
- На сколько?! – у Тома глаза полезли на лоб.
- Я вам сказала примерный срок при очень хорошем адвокате. Что я могу сделать, если здесь такие законы?
- Ладно, - тяжело вздохнул Том, - нам, где подождать?
- Посидите, часик в той же комнате, вас скоро придут фотографировать, а потом мы все оформим. Кстати, вот вам счет нашего консульства, а это – телефон, факс и официальный почтовый ящик. Вы, наверное, хотите позвонить? Насчет денег. Не забудьте, как минимум три месяца проживания и питания, анализ крови и адвокат. Наши консульские тарифы будут небольшими. Ладно, давайте телефон, я сама позвоню, а потом дам вам трубку, только на минуту, не больше.
- Мои родители живут в Швейцарии, - Том назвал телефон, - только не пугайте их, они уже старенькие.
Женщина набрала номер и видимо разговаривала с отцом, она четко продиктовала все банковские реквизиты, а потом передала трубку Тому.
- Папа, все в порядке, да, я живой, только застрял в Бразилии. Перечисли мне двадцать тысяч долларов на этот счет, я тебе верну, когда приеду. Нет, все в порядке, извини, я должен заканчивать. Маме? Скажи ей, что у вас обоих теперь есть невестка Элизабет и внучка Селина. Да, это серьезно. Целую.
- Рад? – улыбнулась женщина. - Кстати, если ваши данные подтвердятся, вы можете просить авиакомпанию о выплате вам хорошей страховке, как пострадавшему во время крушения самолета. Поверьте, это большие деньги.
- Он сейчас и пятьдесят перечислит от радости. А мама как будет плакать от счастья!
- Тогда я сделаю еще одну услугу, но уже вашей жене. Вы хотите позвонить домой? Тогда давайте номер.
Эли просто кивнула, на ее глазах показались слезы. Она разговаривала с мамой всего лишь минуту, но потом и Тому, и женщине пришлось ее долго успокаивать.
Через два часа оба вышли из консульства со справками, и, поймав такси, поехали в госпиталь, который им нашла вице-консул.
Глава 16. ПРОРЫВ.
Вместо трех месяцев, все оформление документов заняло почти полгода, но, в конце концов, Селинка получила свидетельство о рождении и два гражданства. Были суды, экспертизы, консультации, Том потратил почти пятьдесят тысяч долларов, благо, что помог отец. Но те же самые деньги их же адвокат отсудил у авиакомпании, когда все документы Тома были  восстановлены. Оказывается, самолет все же тогда приземлился в джунглях, но почти развалился, и выжили все, хотя получили разные травмы и ранения. Единственным пропащим числился он, с океана подобрали всех до единого.
Женщину вице-консула они уже называли *мама Кэт*, а она тоже звала их просто по именам, а в Селинке души не чаяла. Оказывается, у нее было двое детей, но внуков не было. Консул тоже очень помог, да и вообще они остались благодарны консульским работникам до глубины души. Задержка по времени была не их вина, а Бразильской системы делопроизводства, и так далее.
В этот день они уже попрощались с консульством и ехали на такси в аэропорт.
- Дорогая, мне не верится, что с момента моего того вылета из Фоталезы прошло больше года, почти полтора. – Он повернулся и улыбнулся Эли.
- А что же говорить обо мне? – она просто засмеялась. – Том, а ты и, правда, женишься на мне?
- Не знаю, - равнодушно ответил он, скосив в ее сторону глаза. – А ты до сих пор хочешь?
- Разве ты не помнишь, что мы доживем до глубокой старости, и умрем в один день? – Она пристально заглянула ему в лицо. – И еще тебе секрет, дорогой: я похоже опять беременна.
- Тогда потерпи до Европы, еще одного рождения в Бразилии я просто не выдержу. – Он сгреб ее в охапку и сильно поцеловал. – Женюсь, конечно, дай долететь!
Они оба рассмеялись и ехали в аэропорт в отличном настроении.
Наконец, они уже сидели в самолете, а он шел на взлет. Том закрыл глаза и просто про себя молился. Зато Селинка вертела головой в разные стороны, она подросла и превратилась в забавную игрушку. Уже месяц, как она перешла на детское питание, и Эли ее больше не кормила грудью.
- Черта с два он упадет, милый, даже не мечтай. – Раздался рядом голос Эли. – Через двадцать часов мы уже будем в Лондоне. Боже, нас там все будут встречать! А я понравлюсь твоим родителям? А если нет?
- Какая разница, - улыбнулся он. – Главное, что мы нравимся друг другу, и Селинка нам нравится. Почему же мы не понравимся им?
- А у меня в кармане золотой кубик. Я, наверное, подарю его Селинке, ведь она все это прошла с нами.
- А у меня – два шарика. Кстати, один я тебе уже дарю. – Он достал из кармана золотистый шар и положил его ей в руку. – Как приедем, надо будет положить их на свет, желательно под солнечный. Видишь, каждый везет себе сувенир на память, даже Селинка.
- Милый, ты хочешь зарядить их? – она рассмеялась. – Но у нас нет карты. Как же ты найдешь для них лунку?
- Мне кажется, что карту Луиса я запомню по гроб жизни. А дальше я уже смогу пройти с закрытыми глазами, так что….
- Я тоже, - она положила голову ему на плечо. – Кому рассказать, никто не поверит.
Неожиданно самолет немного наклонился.
- Эли, ты у окна, глянь, из двигателя не идет дым?
Пересадка была во Франкфурте, а в Лондон они прибыли точно по расписанию, в восемь вечера.
Встреча была такой эмоциональной, что многие в аэропорту косо поглядывали на обнимающуюся, плачущую и целующуюся компанию. Некоторые даже фотографировали, по крайней мере, вспышек было много. Оказывается, родители обоих уже успели познакомиться и неплохо. Здесь же была и старшая сестра Эли с мужем и с симпатичным двухлетним малышом.
Тот засмеялся, когда его мама плотно прижала к себе Селинку, отбиваясь от мамы Эли.
- Нет, милая, у вас уже есть внук. Я тоже имею право быть бабушкой.
- Не ссорьтесь, - вмешалась Эли, - еще кто-то на подступе. Мама, отдай ей Селинку, а следующий будет твой, правда Том?
Он кивнул, и все опять рассмеялись.
- Сынок, - к нему подошел отец, - зачем ты мне вернул обратно деньги? Куда нам их тратить, если не на вас.
- Это деньги авиакомпании, и к своим сбережениям я не приложил и руки, - улыбнулся он.
- Ладно, - сказал тот, - мы с  мамой найдем им достойное применение.
Уже на выходе из аэропорта, к Тому, который шел в обнимку с Эли, неожиданно подошли двое мужчин.
- Спецслужба, - тихо сказал один, - идемте за нами к машине. Не волнуйтесь, наш разговор будет коротким, а потом вы догоните и родных. Только без фокусов.
У Тома замерло сердце, а Эли вцепилась ему в руку.
- Папа, - крикнул он, - идите к парковке, мы вас скоро догоним. – Двое не отставали.
На улице, там, где парковка вообще была запрещена, стоял черный Мерседес с тонированными стеклами, и оба поняли, что это не шутка и не розыгрыш, здесь могли стоять только особые машины. Им открыли дверь сзади, и оба залезли на заднее сидение. В машине было тихо и уютно, только на переднем сидении, нет, не за рулем, сидел какой-то мужчина и молчал. Его лица не было видно, тем более, это был уже вечер, а зеркало заднего вида было специально повернуто в сторону.
- Вот вы какие, Том и Эли? - Вдруг раздался пожилой голос. – Как и на фотографиях, только не надо меня бояться, поверьте, я добрый человек и никогда никому не хотел делать зло. – Он сделал паузу и продолжил. – Наш разговор будет коротким. Да, вам не повезло, что вы попали ко мне, вернее в мой отдел, но только от вас зависит, как мы с вами расстанемся. Надеюсь, что по-хорошему.
- Мы ничего не сделали, - ожил Том. – Честно говоря, я просто не могу понять, чем мы смогли заинтересовать какие-то ваши органы, или вас лично.
- Вы поймете и скоро. А сейчас, я просто попрошу вас подумать. О вашем будущем, и о вашей дочери. Чем вы меня заинтересовали? – Он глубоко вздохнул. – Это я и надеюсь узнать от вас лично. Я не работник консульства, я работник ума. В ваш поход по Амазонке мог поверить кто угодно, даже сам консул, но только не я. Племена, сотни километров переходов по джунглям с маленьким ребенком и прочая фантастика. Я даже не спрашиваю, откуда у вас с собой две золотые вещи, шар и квадрат, к которым племена не имеют никакого отношения. Да, потом я их займу у вас на время, а пока я посоветую вам всего лишь две вещи. Первая – это держать язык за зубами. А вторая, подготовьтесь изложить на бумаге всю правду о вашем турне по Амазонке. Нет, я не боюсь, что вы сговоритесь, и напишите одно и то же, у нас есть и детекторы лжи, и другие методы. Скоро за вами опять заедут, но на этот раз разговор будет долгим. Советую подготовиться к нему заранее, честно и как на духу. Если он меня не удовлетворит, - тут он опять тяжело вздохнул, - я, да и вы тоже, мы будем очень сожалеть об этом. Если все будет так, как я вас прошу, мы расстанемся раз и навсегда. У меня все. Вопросы есть?
- Нам нечего скрывать, - вздохнул Том. – Надеюсь, вы не будете вмешиваться в нашу личную жизнь?
- Я тоже на это надеюсь. Все зависит от вас, а то, что зависело от меня, я уже для вас сделал, но вы это поймете при следующей встрече. Рад был познакомиться.
Дверь открылась, они оба вышли и не спеша пошли в сторону парковок. За собой они только услышали шум отъезжавшей машины, но ни один не обернулся.
- Он прав, - грустно сказал Том и выругался. – Наш рассказ, если его обдумать, это полная чушь. Ладно, у нас есть время на раздумья, только у меня нет никакого опыта с такими службами. А у тебя?
- Небольшой, только нам чаще помогали, чем мешали. Том, мы попали в скверную историю. Надо или рассказывать всю правду от начала и до конца, или…. Лучше бы без этого *или*.
- Но откуда они узнали даже про золотые вещички? Я ведь никому те два шара не показывал?
- Они всегда узнают то, что им надо. Не сомневаюсь, что они нас знают не меньше чем консульские работники, только я даже не думала, что…. Кстати, он сказал про две вещички, шар и квадрат, значит, про второй им неизвестно?
- Эли, нам надо решить такую задачу, какая нам не попадалась даже в лабиринтах.
- Знаю, я постараюсь, милый. Но если мы им все честно расскажем, - она опять вернулась к прежней теме, - то они все оттуда выгребут, да и нас могут, как свидетелей пустить под откос. Только сейчас я соображаю, как глубоко мы вляпались. Боже, как я хотела домой, а теперь что нам делать?
- Нам дали время, вот и обдумаем. Давай-ка соберемся и предстанем перед родными веселыми и счастливыми.
- Да, ты прав. Они-то в чем виноваты? А рассказывать будем, так как мы и в консульстве рассказывали.
Наконец оба вдалеке увидели ожидающую их толпу. Все разместились по двум машинам и поехали домой к Эли, вернее в загородный дом ее родителей. Разговоры за столом прекратились только за полночь, когда гости по парам стали разбредаться спать.
Эли с Томом лежали на кровати, уставшие за день, но сна не было ни у того, ни у другого.
- Как все так устроено, что никогда и нигде нет покоя? Я так радовалась, что мы выбрались, не потерялись, даже просто сохранились друг для друга, и после всего этого и такого приятного ожидания, мне будто нож в сердце засунули. – Эли говорила очень грустным голосом. – Разве это справедливо?
- Помнишь тот грот, или пещеру, где мы остановились и решали плыть или идти? Ты тогда сказала, что осталась бы там, а я был готов построить нам дом. Сейчас мне кажется, что только в том месте нас бы оставили в покое.
- Но мы же никому ничего плохого не сделали?
- Зато засунули нос туда, куда не следовало. Хотя, как-то нам оттуда надо же было выбираться…
- Том, а может, уедем в другую страну? Или на другой континент?
- Стоило возвращаться с такими жертвами, чтобы сразу же уехать? Ты права, это несправедливо. Ладно, давай спать. Если мы там столько прошли, выбрались и выжили, неужели мы здесь не выкрутимся?
- Выкрутимся? – в ее голосе была надежда.
- Придется, - тяжело вздохнул он. – Нам же не впервые.

ЧАСТЬ 4. ТУДА И ОБРАТНО.
Глава 1. ПОД НАБЛЮДЕНИЕМ.
- Том, - он открыл глаза и увидел встревоженное лицо Эли, - вставай, нам пора ехать, нас ждет такси.
- Какое такси? – удивился он и вскочил.
- Милый, в семь утра нам звонили, тот же голос, что и вчера сказал, чтобы мы срочно сели в такси и нас привезут на встречу. И еще он сказал, что это в наших же интересах, как и всей нашей семьи. Я просто не знаю, как взять себя в руки. Я уже предупредила маму, что нам надо отъехать, а остальные еще спят. Селинку я оставлю дома.
- Черт побери эту Англию! – вскочил Том. – Там, в Манаосе я чувствовал себя спокойнее. Ладно, надо ехать, раз речь идет о нашей семье. Кстати, он не сказал о какой? Только нашей личной, или наших родителей тоже?
 - Не сказал. – Она явно нервничала.
Через пятнадцать минут они уже спешили на выход, но за воротами их ждал сюрприз. Да, какое-то такси стояла прямо напротив выхода, но на этой же стороне, как и на другой, стояла куча других машин, видимо репортеры и одна полицейская машина с включенными мигалками. Сразу же их ослепили фотовспышки, но они успели добежать до такси и забрались на заднее сиденье. Стекла были тонированными. За рулем сидел парень лет тридцати, и сразу же дал на газ. Машина вывернула и проскочила между полицейскими и репортерами, чуть не задев одного. Начинались какие-то гонки, такси неслось как сумасшедшее, но на лице водителя не было видно никакой озабоченности или неуверенности. Сзади шла полицейская машина с уже включенной сиреной, а за ней следовали еще пару фургончиков.
- Нас охраняют, сопровождают, или хотят догнать и остановить? – Спросил Том вслух, хотя вопрос предназначался как Эли, так и водителю.
- Вам лучше пристегнуться, - просто сказал тот. - За сиденьем есть бумажные пакеты на всякий случай.
- Боже, Том! – Эли схватила его за руку, - мы же разобьемся! Смотри, что он делает!
Таксист действительно выделывал чудеса, на уровне трюков американских боевиков или каскадеров. Эти полчаса дались им нелегко, а Эли даже использовала один пакет. Но неожиданно машина остановилась у какого-то семиэтажного жилого дома.
- Пятый этаж, квартира девять. – Произнес водитель. – Быстрее выходите и сразу же в подъезд.
Они выскочили из машины, а такси, даже не дав времени на то, чтобы закрыть заднюю дверь сорвалось и через секунды исчезло за поворотом. Нырнув в подъезд, они на лифте поднялись на нужный этаж и позвонили в девятую квартиру.
- Открыто! – послышалось оттуда, и Том повернул ручку входной двери.
В квартире было темно, но они попали в коридор. А потом тот же голос позвал их и в комнату. Она была большая, вернее комната занимала всю квартиру, кроме коридора и видимо маленькой кухоньки.
- Садитесь, - сказал знакомый голос, - у ваших кресел горит ночничок.
Действительно, в самом ближнем углу стояли рядом два кресла, а на стене висел ночник, но свет был таким тусклым, что вообще не освещал комнату, а только те два кресла. Но, даже при таком освещении, Том и Эли заметили, что в комнате, далеко от них стояли еще четыре кресла, а на них виднелись человеческие фигуры. Ни лиц, ни одежды, рассмотреть было невозможно.
- Познакомьтесь, джентльмены, Эли и Том собственными персонами. – Голос был тот же, что и вчера в том черном Мерседесе. - Наверное, мне надо как-то тоже преставиться, да и вас как-то назвать, ведь эти двое молодых людей должны же иметь представление, почему они здесь и с кем они разговаривают.
- Не тяни, Луис, - сказал басистый голос из одного кресла. – Можете звать меня Сэм. Я из ЦРУ.
- Ладно, Сэм, остальных я представлю сам. Зовите меня Луис, я из спецслужб. А там сидит Джек, он из полиции, а последний, Джон, из правительственных органов. Надеюсь, вы не будете задавать лишних вопросов, и вообще, мы поговорим и забудем об этой встрече?
- Да, конечно, - пробормотал Том, - мы ничего не знаем, и вообще…. Что случилось? Здесь такое представительное общество, что мы теряемся в догадках, чем мы можем быть полезны.
- Джентльмены, я возьму на себя ход разговора. Естественно, если мы хотим честности со стороны этих двух молодых людей, надо же и им что-то честно рассказать, разве я не прав?
- Луис, не тяни резину, у нас мало времени. Лично у меня его почти нет. – Сказал голос Джона.
- Ладно, - вздохнул тот. – Каждого из нас интересует что-то свое, но в этом что-то есть и много общего, поэтому мы и собрались здесь все вместе. Кстати, вы не читали утренние газеты? Нет? Там разразился огромный скандал, будто МИД страны скрывает местонахождение единственной выжившей участницы пропавшей экспедиции века. Да, не скрою, мы скрывали, и даже создавали вам благоприятные условия, чтобы вы смогли вернуться в свою страну. Или вы думаете, что сотрудники консульств со всеми так любезны и идут на любые уступки и поблажки? Вы даже не представляете, что нам это стоило. Но среди своих оказалась и крыса, а может даже не одна. Сегодняшние газеты пестрят вашими фотографиями, причем как в аэропорту Манауса, так и по прилету сюда, кто-то вас все же сдал прессе, а это – скандал. Нет, в любом случае вы бы появились, но после определенного промежутка времени. Эли, вы единственная кто вернулась из экспедиции века, но вы не знаете, что произошло за время вашего отсутствия. На поиски вашей экспедиции была направлена другая, но и она пропала. Когда же вы вдруг объявились в Манаосе, и письменно и устно изложили вашу историю, вернее, как погибли члены экспедиции, эта информация попала через ту же крысу сюда в Лондон, и была опубликована в газетах. Информация, но не ваше местонахождение. Вы же тем временем спокойно занимались восстановлением ваших документов с адвокатом из моего ведомства, поэтому мне и всем нам известно все о вашей экспедиции до деталей. Карта, по которой вы шли? Она есть у всех, вернее ее копия. Короче, после того, как газеты опубликовали вашу историю, была сформирована еще одна экспедиция, которая отправилась туда же три месяца назад. Но она была частная, ведь все члены вашей экспедиции были не только известными учеными, но и из богатых семей. Именно они скинулись и наняли частных специалистов экстра-класса, и те уже три месяца находятся в джунглях. – Он вздохнул. – Может меня кто-нибудь дополнит?
- Я, как представитель полиции, должен вас допросить по факту гибели вашей экспедиции, и начать расследование. К тому же, на меня будет и уже давит пресса, так что мне с вами еще придется долго поработать, и давать интервью газетам о ходе расследования.
- А меня, как работника ЦРУ интересуют другие детали: да, Луис связался с нами, но ситуация была чрезвычайная. Вашим выходом из джунглей заинтересовались специальные органы Бразилии, и поверьте, нам стоило много сил, чтобы вас хоть на время восстановления документов оставили в покое, и это решалось дипломатическим путем. Но это еще не все.
- Хуже всего, - продолжил Луис, - что вами заинтересовалась не только Бразилия, но и Ватикан. Пока вы мирно делали документы, мы отбивали вас от посягательств спецслужб двух стран: Бразилии и Ватикана, последнее было самое трудное, вы не знаете их структуру. Что же так заинтересовало их, раз они пасли вас в Манаосе все время? Это знаете только вы. Да, мы подняли дело Дона Луиса Мануэля Фернандез, и это было очень странное и особо секретное поручение Ватикана. В чем оно заключалось, мы не знаем, но надеемся, что вы нам поможете.
- Меня же интересует, чтобы скандал с МИД закончился, - вставил Джон. – Вы должны помочь общественности и семьям погибших уже двух экспедиций, хотя вторая еще под вопросом. Но она пропала, как и первая.
- А теперь представьте, - видимо Луис закурил, - куда вы вообще попали. Вас ищет полиция, спецслужбы Бразилии, Ватикана и семьи погибших. Причем это же не просто так. Если Ватикан послал своего доверенного человека туда, а вы знаете, куда и зачем, то ему выгодно сейчас просто выкрасть вас, выпотрошить все, что вы знаете, а потом вы просто исчезнете. Они не остановятся ни перед чем, и вашим семьям я бы не позавидовал. Бразилия? Она тоже хочет вас обоих, ведь вы каким-то образом с грудным ребенком вышли из джунглей и, кстати, расплатились с вождем одного племени золотыми шариками. Откуда они у вас? Этот вопрос я задам вам позже. Они тоже заинтересованы, чтобы вас похитить, хотя если бы не мы, они бы это сделали еще там, в Манаосе. А семьи погибших? Нет, они не обратились к мафии, но они тоже захотят вас похитить частным образом и зажать вам пальцы в тисках, если вы добровольно не отправитесь по следам той первой экспедиции и не покажете то племя, которое, по вашим словам убило всех их родственников. Им помогут и семьи другой, второй пропавшей экспедиции, ведь велика вероятность того, что, то же племя или держит их родственников, или расправилось с ними. Ну, и последнее. Моя служба заинтересована знать все, с момента вашей встречи, до момента как вы вместе оказались в Манаосе. И вы видите, что пока мы вам делали только услуги, рассчитывая на взаимность. Короче, я бы не хотел оказаться сейчас на вашем месте. Шаг в сторону, и кто-то вас похитит, а защитить вас можем лишь мы четверо. Но, естественно, если вы нам расскажете все как на духу. – Он видимо потушил сигарету и ждал.
То, что услышал Том, повергло его в ужас, а Эли просто оцепенела. Они попали в такой клубок, что им обоим даже не снилось! Причем, под прицелом были не только они, а и их дочь и родители обоих. И если Луис говорил правду, то охота на них уже началась, после выхода сегодняшних газет.
- Извините, - Том решился нарушить паузу, - вы просто нас убили. Нам нужно элементарное время, чтобы просто придти в себя.
- Понимаю, - спокойно сказал Луис. – Только время играет на вас, пока мы вас охраняем. Кстати, не думайте что мы такие уж беспомощные, или играем в игрушки. У вас на тумбочке есть конверт, а там несколько фотографий. Может они вам помогут быстрее прийти в себя?
Эли нашла конверт раньше и дрожащими руками вытащила фотографии, поднеся их ближе к ночнику. Наверное, каждая из них убила обоих. Том увидел фотографию той змейки, которую он оставил вождю. Следующая показывала его прощальную записку. Еще одна – развалины часовни. И последняя была фотография самого вождя с Джи.
- Откуда они у вас?! – сразу же спросил он.
- Какая разница, просто я хотел бы, чтобы вы знали, с чем и кем имеете дело.
- Ваши люди сейчас там?
- Нет, эти фотографии мы получили от инопланетян…. Не будьте детьми, лучше скажите нам хоть что-то.
Том понял, что от Эли толку не будет, она действительно впала в какой-то транс. Но все ждали от них хоть слово, и он через пару секунда тихо произнес:
- Там вход в тоннели, они старые, но ведут в разные стороны. Мы случайно нашли вход, а потом шли по следам того Дон Луиса, но под конец попали в реку и нас вынесло в мир. Там есть одно племя, да, мы заплатили теми шарами, а они нас отвезли в город. Оттуда мы пароходом доплыли до Манауса, а там вы все знаете.
- Где вы взяли шары? Кстати, вы захватили те два предмета?
Эли полезла в сумочку и достала один шарик и кубик.
- Хорошо, оставьте их на тумбочке, хотя один такой шар у нас уже есть, он из тех, чем вы заплатили тому вождю. Видите, куда мы добрались? И, надеюсь, что с вашей помощью доберемся еще глубже. Так откуда у вас эти шарики и кубик?
- Их нашла Эли возле той часовни.
- Да, мы уже знаем, что там кто-то копался, причем не один.
- Это был сначала Дон Луис, а потом Эли. Она же историк, ей интересно все такое…. – Том замолк.
- А причем здесь  полицейское расследование к нашей экспедиции? – вдруг очнулась Эли.
- Джек, дай мне ответить за тебя, - сказал Луис. – Конечно, это – секрет, но я покажу им, что мы все им доверяем. Эли, с вами был профессор Долли, и он работал на спецслужбы Ватикана. Он же и начал стрелять, а почему? Ему надо было сделать все, чтобы ваша экспедиция не дошла до конца. Конечно, он считал, что вооруженные люди справятся с человекообразными обезьянами, но все повернулось по-другому. Кстати, вы видели, как всех мужчин убили? Как убили Долли, например?
- Их увели, и больше я их никогда не видела. Но как это? Профессор Долли была величина в науке…. Агент Ватикана?!
- Забудьте, - мягко сказал Луис. – Вы ничего не знаете об этой области, да и не надо. Только вернемся к другому. Что вы нашли в этих тоннелях такое, что так волновало сам Ватикан? Это должно быть что-то чрезвычайно важное или ценное.
- Извините, - вмешался Том, - мы оба благодарны за то, что вы нам рассказали. Конечно, мы отплатим вам тем же, только сейчас мы оба сидим на нервах, и нам надо успокоиться. Вы можете нам дать хоть пару часов наедине?
- Вы можете просто уйти отсюда и направиться домой. – Тон Луиса был нейтрален. – Только я не гарантирую вам, что вы туда дойдете. А если и получится, то встретите ли вы всех ваших родственников? Неужели вы этого так и не поняли?
- И что же нам делать?
- Ладно, - вздохнул тот, - у нас действительно мало времени. Мы оставим вас здесь обоих наедине, по крайней мере, здесь вы будете в безопасности, а ваших родных пока охраняют наши люди. Но если через два часа вы не убедите меня в вашей честности, я просто сам выпровожу вас на улицу и разбирайтесь со всеми сами. Идет?
Тому не оставалось ничего другого, как кивнуть головой. Их попросили выключить ночник, а когда все вышли, дверь квартиры закрылась, оставив их обоих наедине. Эли уже плакала.
Глава 2. БЕЗВЫХОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ.
- Они все ушли, - сказал Том и, протянув руку, дотронулся до Эли. – Не плач, милая, лучше включи ночник.
- Чтобы меня записывали плачущую? – всхлипнула она в темноте.
- Записывали? – Том об этом не подумал.
- Да, милый, нас записывают и на звук, и на видео, я не боюсь сказать это, мы же не дети. Пусть знают, что и мы знаем. И что нам действительно нечего скрывать. Только помоги нам, дорогой, я согласна со всем, что ты скажешь и сделаешь.
Том задумался. Он прекрасно понимал ее и как мать, и как дочь, и просто как женщину. Она просила в данный момент его мужской помощи, и он должен будет помочь и ей, и их Селинке, да и их родителям тоже. От него сейчас зависело если не все, то очень многое. У него было безвыходное положение, он чувствовал, что эти люди не шутили, и вообще, здесь была такая ситуация, что один неправильный шаг, и все рухнет: его жизнь, а может и жизни всех его близких. Но он прекрасно помнил рассказы Эли, что если спецслужбы доберутся до главного, все исчезнет, а значит, все, что оставило то поколение, вплоть до атласа и важных текстов, будет погребено навсегда для их и всех будущих поколений, и он будет в этом виноват. А если они доберутся до каких-то высоких технологий, то в первую очередь направят их на военные цели. Он, Том, никогда не хотел быть ни пособником войны, ни предателем жизней многих людей, которые когда-то жили, и оставили для всех потомков свое наследие. Но как же можно было сохранить и их наследие, и жизни его, Тома, Эли, Селинки и многих других, одновременно? Постепенно его мозг стал создавать что-то среднее, а потом выдал заключительную мысль. Они должны сознаться во всем, кроме самого главного, то есть, и не врать, но и не сказать всю правду до последнего конца. А что было самым главным? Конечно та королевская комната, с троном, атласом, и самыми главными основами познаний. Значит, сознаваться надо во всем кроме той комнаты. Это было единственное мудрое решение, но это надо было еще сделать.
- Эли, - сказал он, - нам придется рассказать все, про тоннели и два зала, про арки с библиотеками, и семейные квартиры, про золото и даже про те последние семь арок, которые нам так и не удалось открыть. – Здесь он нащупал ее руку и до боли сжал ее хрупкую ладонь. Это был знак, и она его поняла.
- Как скажешь, милый. – Вздохнула она. - Если ты так решил, я расскажу все, что знаю, как и ты. И пусть они нас тестируют на любых детекторах, кроме правды они не найдут ничего. Если до конца, то до конца. – На этот раз она уже сжала его руку. – Только кто нам даст гарантии, что нас и наши семьи оставят в покое, или хотя бы в живых?
- Этого я и буду добиваться в первую очередь.  Только как это сделать? Слишком многим и разным людям мы нужны уже прямо сейчас. И не у всех добрые намерения. Но Луис, а я ему почему-то верю, до сих пор нас защищал и помогал. Я не знаю остальных, может они не хуже, но я буду, и тебе советую, разговаривать только с одним человеком. И вообще, мы действительно простые люди, мы даже не взяли то золото, которое лежало и под руками, и даже под ногами, а кубик и шарик мы оставили себе как сувениры, на память. – Он опять сжал ее руку, но она сразу же сделала то же самое.
- Боже? Что будет с моими родителями? А с твоими? Про Селинку я вообще молчу.
- Я обязательно поговорю об этом. Значит, решили?
- Да, милый, только ты веди разговор, а то, что будет зависеть от меня, я сделаю, можешь не сомневаться.
- Я и не сомневался. Слушай, а мы все решили гораздо раньше, за полчаса, и как нам теперь связаться с Луисом? Подожди, я включу большой свет, может здесь есть какой-то телефон?
Эли тем временем зажгла ночник, и оба внимательно посмотрели друг на друга. Этого было достаточно, чтобы понять, что оба стоят на одной дороге, и знают, куда надо будет свернуть в нужный момент.
Включатель на стене не работал, а телефон был, но без номеров и диска, просто аппарат и трубка. Том снял ее, но не услышал даже обычного тона. Зато до него донеслось, как открылась входная дверь, и он быстренько вернулся в кресло. В комнату прошли два человека в костюмах, больше ничего заметить было нельзя.
- Так быстро? - услышали они голос Луиса. – Надеюсь, что больше перерывов не будет?
- Не будет, - заверил его Том, - только мы бы хотели иметь дело с кем-то одним, а вас – двое.
- Ах, вы о Сэме? Мы с ним дружим уже много лет, и помогаем друг другу. К тому же, у нас одни цели, а услуги Сэма вы даже не можете оценить.
- Луис, если дело во мне…. – сказал басистый голос.
- Ладно, - махнул рукой Том, - действительно, какая разница. Мы оба готовы все рассказать, все без утайки, как вы сказали, как на духу. Только какие у нас могут быть гарантии? У нас, и у наших семей?
- Ваши семьи никому не нужны, если вы правильно себя поведете. – Ответил Луис. – А ваши гарантии? Программа защиты свидетелей, то есть после всего вы исчезнете под другими именами, в хорошее место, и с хорошим пенсионным содержанием. Правда, Сэм?
- Угу. – Видимо кивнул тот. – Я гарантирую.
- Кстати, мы тоже посовещались и кое-что для вас решили, естественно вам на пользу. Только давайте начнем. И так, что там могло интересовать Ватикан?
Том начал рассказ с того момента, как они попали в племя Дон Луиса. Он рассказывал долго и подробно, иногда его сменяла Эли, но двух часов было достаточно. Оба выдохлись.
- Сколько там золота? – спросил Луис.
- Тонна, не меньше, - ответил Том, а может и больше, мы же не заходили во все комнаты.
- Тогда это – не интерес Ватикана. Библиотека – может быть. А раз те последние семь арок не открываются, вот там-то и должен быть настоящий мотив. Но мы их откроем, не сомневайтесь. Как можно подтвердить вашу информацию?
- Сначала скажите, есть ли в племени ваш человек, или ваши люди. В зависимости от этого….
- Есть. Он один, и никакого отношения к последней экспедиции не имеет. Ведет себя тихо и мирно, заняв твое место, и обрабатывая твою же плантацию. Он был заброшен с вертолета, а потом сам дошел. – Сказал Сэм. – И что дальше?
- А вы можете с ним связаться?
- В любой момент, - усмехнулся Луис. – Откуда вы думаете те фотографии? У него такая техника, что Джеймсу Бонду не снилось.
- Тогда, пусть он попробует спуститься в тоннели и пойти путем Эли, в обход. Когда мы уходили, вернее она, все побочные двери Солнечного зала были открыты. Не знаю, они должны бы остаться такими и сейчас, но я не гарантирую, вдруг у них есть секрет, и через какое-то время они закрываются даже с вложенными шариками. Без шарика он ничего не сделает, а заряженные есть только в Солнечном зале.
- Значит вниз, направо в тоннель, а потом два раза налево?
- Именно, - вставила Эли. – Лично я так и вышла, а сбиться невозможно.
- Ладно, - подытожил Луис, - проверим. Только не обижайтесь, но все, что вы только что рассказали, надо проверить. Том, оставайся в этой комнате, а Эли выйди из квартиры, и нажми звонок, напротив, в номер десять. Там уже готовы.
Эли поднялась и пошла в коридор, а Луис или Сэм снял трубку и что-то тихо сказал. В комнату вошел другой человек, и уселся на место Эли, достав какой-то чемоданчик. Том видел его лицо, но понял, что это простой специалист по такой аппаратуре. На него надели какую-то каску, или шлем, потом подключали какие-то проводки, и, наконец, пошли вопросы. Он спрашивал тихим голосом и абсолютно безразлично. Том уже видел в каком-то детективе похожую процедуру, и она мало чем отличалась от настоящей. Вопросов было очень много, и его освободили, наверное, через час. Мужчина с чемоданчиком ушел, а Эли вернулась на свое место. Но куда-то вышел Сэм, Луис же оставался на месте и спросил:
- Лететь готовы?
- Куда?! – Кажется, они спросили это в один голос.
- Туда же, куда еще. Потом я вам все объясню, но это – опять же в ваших интересах. И не думайте, что все это займет кучу времени и у вас будет уйма трудностей. Вам не придется идти через джунгли, вас высадят почти на месте. И с вами будет группа таких бойцов, которые прошли не только джунгли, но и настоящий ад. Вас будут защищать со всех сторон. Несколько дней, потом перелет, еще пару дней, и домой.
- А зачем? – спросил Том, но в эту минуту появился Сэм и прошел к своему креслу.
- Неплохо, - безразлично сказал он, - только на комнате с семью арками идет спад у обоих, нет, он не зашкаливает, но или вы что-то недоговариваете, или….
- Лично когда спрашивали меня, - перебил его Том, - то я действительно не мог вспомнить всех комбинаций, какие мы только не испробовали. Я тогда ругался последними словами, когда понял, что мы уже повторяемся, и вообще….
- А я – тем более. – Подтвердила Эли.
- Может это и так, а может и иначе, - неопределенно сказал Сэм. – В любом случае, увидим на месте. Ты им все рассказал, Луис?
- Примерно. Послушайте меня, ребята. Лететь вам придется и вот почему. Эли должна будет встретиться с полицией и все подробно написать, ответив на все вопросы по своей экспедиции, нас это не интересует. Потом надо будет дать интервью газетчикам в таком стиле, мол, вы оба всеми силами хотите помочь и семьям пропавших, и просто обществу, и готовы лично вылететь на место, чтобы указать, где именно все и произошло. Что это даст? Во-первых вы погасите скандал с МИД, показав, что никто вас не скрывал, а даже вам помогали быстрее покинуть Бразилию, чтобы вернуться сюда и участвовать в поисках. Этим вы поможете Джону и Джеку, пусть полиция потом расследует что хочет. Во-вторых, чем быстрее вас увидят на сцене, готовых вылететь на поиски, тем быстрее забудут о ваших семьях, ведь им нужны вы, а не они. Ватикан постарается пристроиться сбоку к вашему полету, но мы оба будем начеку, охраняя вас как зеницу ока. Да, в Бразилии на ее территории, вас тоже будут ловить, но я вам уже сказал, какая команда с вами полетит. А когда вы вернетесь, к вам пропадет всякий интерес, ведь вы сами на месте покажете все, что знаете, и по экспедиции, и по нашему с Сэмом интересу. Захотят ли вас, потом убрать? Редко кому нужны уже выпотрошенные кем-то тушки, но мы вас спрячем на всякий случай, как и обещали. Таким образом, ваш полет вас и освободит. Кстати, если у вас есть мысль жениться, скажите мне сейчас. Через полчаса все будет сделано официально со свидетельством о браке. Тогда будет легче оправдать полет Тома, ведь он к экспедиции был непричастен, а так он полетит как официальный муж Эли.
Том посмотрел на Эли и встретил ее глаза, говорить или спрашивать было излишне.
- Мы готовы.
- Прекрасно. Тогда к делу. За вами сейчас заедет Полиция и отвезет на бракосочетание. Оттуда Эли заберут в участок, а тебя, Том, вернут домой. Ни кому не говорите, ни слова. Только после того, как Эли приедет домой, а ты будешь ее ждать, вы выйдете на улицу и ответите на все вопросы, вас проинструктирует Полиция. Даем вам неделю на свадьбу и сборы, а потом в путь. Да, кстати, нас вы никогда и нигде не увидите до полета, только знайте, что вас и вашу семью будут окружать десятки простых людей, где бы вы ни были, и будьте уверены, что ни с кем ничего не случится. А перед отлетом мы опять встретимся. Кстати, если что, вот вам мобильник, номер не набирайте, а просто нажмете зеленую кнопочку. Вопросов не надо, вы – не дети. Можете спускаться, сядете в полицейскую машину.
- Удачи, - сказал Сэм, выходя с Луисом из квартиры.
Глава 3. НЕДЕЛЯ.
И Эли, и Тома поразил стиль работы этих двух спецслужб, их и американской, все шло как часы, нигде не было ни сбоя. Они спустились, и, выйдя из подъезда, сразу же сели в полицейскую машину.
- Где забирать свидетелей? – спросил их водитель.
- Том, бери мою сестру, - прошептала Эли. – А я? Возьму ее мужа.
- Домой, - сказал Том полицейскому, а Эли назвала адрес.
Подъехав к дому, они увидели кучу машин, еще больше чем утром, но на их полицейскую машину никто не обратил внимания. Эли осталась, а Том побежал к воротам. В доме все были перепуганы, но Том улыбнулся и подозвал Сьюзен, сестру Эли. Через четверть часа, они втроем с Джимми вышли из дома и сели в полицейскую машину. А уже через час их расписали в отделе регистраций. Никто и нигде не задал ни одного вопроса, никакой очереди, все это было чересчур странно. Та же машина вернула Тома со свидетелями домой и сразу же увезла Эли.
Дома стоял настоящий переполох. Узнав о таком бракосочетании и увидев свидетельство о браке, мамы и папы заметались как белки в колесе. Через час в центре Лондона был снят один из лучших ресторанов, на субботу. Оставалось четыре дня. Все составляли приглашения, а Том лишь отвечал на разные вопросы.
Эли появилась только к вечеру на полицейской машине.
- Милый, я все написала, ответила на все вопросы, и мне сказали, что можно говорить, а что нет, ссылаясь на ход следствия. У ворот стоит полицейский, если что, он меня поправит или шепнет. Вопросы будут ко мне, а ты просто держи меня за руку. Пошли!
Том впервые присутствовал при таком событии. Они остановились у самых ворот, и к ним ринулась толпа репортеров, здесь же было и телевидение. Эли была на высоте, видимо ее хорошо выдрессировали в Полиции. Она представила Тома как законного мужа, который тоже горит желанием помочь семьям, Полиции и всему обществу, но вопросы сыпались только ей. Прошло около часа, когда стоявший рядом полицейский ей что-то шепнул, и они, распрощавшись со всеми, пошли обратно в дом. Она была молодец, от нее действительно просто разило инициативой помочь всем, кому сможет, а в сторону МИДА слышались только слова благодарности, как и Полиции, так тесно работающей по этому делу. Она справилась на все сто, но в комнате, наедине с Томом разрыдалась.
- Милый, я так счастлива! Глупая, но я до последней минуты еще сомневалась, что ты женишься на мне после всего, что произошло.
- Просто я люблю тебя, и Селинку тоже, - успокаивал ее Том. – Вот увидишь, скоро это все кончится и нас оставят в покое.
- Я так боюсь за эту поездку! Не знаю, выкрутимся ли мы с главной королевской комнатой? Я так переживала, когда меня проверяли, но сделала все, что смогла.
- У нас обоих получилось неплохо, хотя и не на высоте. Эта очень хитрая машина, хотя в фильмах показывают, как многие преступники ее обманывали.
- Это только в фильмах. О, Боже, нам надо купить одежду, пригласить всех знакомых, заказать ресторан….
- Наши родители уже многое сделали, нам осталось дополнить их списки и ехать за нарядами. Они не дают мне ни за что платить! Кстати, надо предупредить и твоих, и моих, чтобы не было никаких дорогих подарков! Если они вдруг нам купят квартиру или машину, а мы потом скроемся?
- Я поговорю со своими, а ты – с твоими. Лучше деньги, но как мы все объясним?
- Скажем на путешествие века вокруг света, на Титанике-2.
- Ладно, что-нибудь наврем. А как объяснить всю эту газетную заваруху, полицию, телевидение? Как я поняла, это будет еще долго продолжаться.
- Скажи, как сказала репортерам, что тебя, вернее нас просят о помощи, и мы не можем отказать. Про твою экспедицию они знают. А утренние новости были просто заблуждением, сейчас уже все разъяснилось. Давай отдадим Селинку моей маме, она отвезет ее в Швейцарию, все будет надежнее, чем здесь?
- Хорошая мысль, так и сделаем. Жаль, что уже вечер, поедем за свадебной одеждой уже завтра. Мы же возьмем свидетелей? Мне нужен чей-то совет.
- Мне тоже, никогда еще не женился.
- Это укор в мою сторону?
- Беги, тебя ждут, и будь веселее.
Назавтра они вчетвером уехали, а вернулись только под вечер со свадебным платьем, обувью, костюмом высшего класса и прочими нарядами. Том добавил пару друзей из своей фирмы, а Эли – из Академии Наук.
- Милый, мы даже не позвонили на работу!
- Ты не позвонила, а меня уже уволили, хотя, сейчас мне не до этого.
- Может и меня уволили?
- Не думаю, но после нашей поездки, скорее всего так и сделают. Не грусти, сначала нам надо опять вляпаться в приключения, а разбираться будем потом. Кстати, ты никогда не была в моей холостяцкой квартире. Съездим завтра?
- Конечно, а потом – в мою. Как интересно! А когда готовиться к поездке?
- В воскресенье, ведь с понедельника нас могут уже позвать на встречу. Да, не хотел бы, но так получается, что предстоящая поездка по времени будет нашим свадебным путешествием. Я бы выбрал другое.
- Выберем, вот увидишь.
Еще один день они потратили на осмотр своих холостяцких квартир и прочие хлопоты.
А в субботу была свадьба, прекрасная свадьба!
Оба были неотразимы, и Том понял, что счастлив по-настоящему. Им подарили кучу чеков, на кругосветное путешествие и вообще, на будущее. Только после свадьбы Эли опять расплакалась.
- Милый, я так счастлива! Только меня мучает одно дело, нам опять придется лететь к тем обезьянам. Ты же знаешь, какие воспоминания меня с ними связывают! Боже, хоть бы ты никогда меня не бросил из-за этого! Поверь, я же….
- Забудь, Эли, забудь навсегда. Сегодня нам предстоит первая брачная ночь! С костром, огромным кострищем, как тогда, но намного выше и сильнее. Не забывай, что я буду рядом, а может того племени уже нет? Ведь туда послали на разборку сначала экспедицию, а потом банду головорезов.
- Но экспедиция не вернулась, а от банды нет никаких сигналов….
- Зато сигналы будут от нас. Ты заметила, как все прошло четко и слаженно? И к нам даже никто не подошел. Я верю в этих людей, хотя, я бы отдал все подарки на нашу свадьбу взамен того, чтобы больше с ними не встречаться.
- Я тоже, но уже шаг сделан. Боже, опять в джунгли! Я прикую тебя к себе наручниками, вот увидишь.
- А я вдобавок обвяжу наши тела лианами.
Ночь была будто в первый раз, оба заснули лишь с рассветом.
Естественно, что в воскресенье все высыпались. А потом был разговор о Сели, и мать Тома, как и отец, были на вершине счастья.
- Кстати, - спросила под вечер Эли, - а что нам собственно собирать? Ведь они сказали, что за нас все сделают, нужно только наше присутствие.
- Я тоже так понял. Наверное, одежду, и просто всякие вещи для путешествия по джунглям.
- А ты возьмешь свой шарик? Кстати, а где он?
- У меня в квартире, я его заряжаю. Ты просто не заметила. Я положил его на подоконник на кухне, где почти всегда есть солнце. Но над ним пристроил большую лупу. Получается, что он впитывает много солнц зараз. Да, я хочу взять его с собой, так, на всякий случай. Только об этом молчок, я сделаю мешочек и спрячу его туда же, где всегда хранил их, только у нас уже не будет лиственных юбок.
- Интересно, с нами никто не связался по поводу проверки. Удалась ли она, и открыт ли Солнечный зал?
- Если бы он был закрыт, нас бы уже позвали, хотя у них тоже есть шарики, и мне кажется, что они их тоже заряжают, только не на такой примитивной аппаратуре как моя.
А в понедельник был опять звонок, и у входа стояло уже другое такси. Теперь за ними никто не гнался, но таксист изрядно пропетлял по городу, прежде чем подъехать к знакомому подъезду. Сэм и Луис сидели уже на своих местах и ждали.
- Поздравляю, - усмехнулся Луис, когда оба сели. – Как свадьба, как брачная ночь? Надеюсь, что свадебное путешествие будет не хуже.
- Хорошо справились, - спокойно добавил Сэм. – С такими людьми приятно и работать. Хотя, это будет видно на месте.
- Готовы? – спросил Луис.
- Кстати, мы так и не поняли, что нам надо было готовить, - ухмыльнулся Том.
- Ничего. Просто подготовиться морально, кое-что вспомнить, над чем-то подумать….
- Подумать? Над чем?
- Ну, например, почему ваш, так называемый Солнечный зал закрыт…. И теперь нам приходится везти туда пару заряженных шариков, а без них наш человек полет грядки, без толку проводя время.
- Вы что, нас в чем-то подозреваете? – удивился Том. – А ваш детектор лжи?
- Окончательный детектор будет на месте. Нет, не волнуйтесь, просто мы – конкретные люди и любим меньше слушать ушами, но больше трогать руками, или на крайний случай видеть глазами. Короче так, - он вздохнул, - у вас на тумбочке лежат два билета на завтра, полетите обычным рейсом до Ресифе, ведь оттуда начиналась первая экспедиция. Хотя это все - театр. Вас будут сопровождать и телевидение, и фоторепортеры. Улыбайтесь, отвечайте на вопросы, оставляйте надежду людям. А там к вам подойдут, и заберут. Познакомитесь со своей командой, поговорите, еще раз вспомните ваш поход через джунгли. Это для вас, Эли. Все остальное узнаете на месте. Вопросы есть?
- Так коротко? – удивился Том. – А в той команде точно нет никого от Ватикана?
- На вашем месте я бы забыл это название, это касается обоих. Оно уже сыграло свою роль, и поверьте, что мы обо всем позаботились. Первая остановка – район племени обезьян, вторая – племя Дон Луиса. Команде ни слова о тоннелях, вы встретитесь с нашим человеком и будете работать только с ним. Остальные несут другую функцию.
- Тогда еще один. Тот Дон Луис добрался до Ватикана? Его карта добралась, а он сам? Или его записи, дневник, например?
- Я бы хотел это знать не меньше чем ты. Только так глубоко даже мы туда не залезем. А это влияет и на многое. Хороший вопрос. Если ты когда-нибудь узнаешь ответ, - сообщи.
- Ясно. А потом, когда все закончится? Куда нам лететь? Вы же обещали….
- Если мы обещаем, то всегда выполняем. Вы все узнаете на месте. Еще вопросы?
- А как же наша безопасность? Здесь, в аэропорту, на борту самолета, в Ресифе…. Вы же говорили, что на нас будут охотиться?
- Том, я уважаю, что ты переживаешь за свою семью. Но я тоже переживаю за вас. Однажды я уже ответил на твой вопрос, что вас всегда окружают десятки простых людей, обычных граждан. Надо что-то еще добавлять?
- Нет, - Том тяжело вздохнул. – Теперь вопросов нет. А у тебя, Эли? – он повернулся к ней.
- Пока нет, тоже нет.
- Тогда до встречи. Надеюсь, вы останетесь такими же молодцами, какими были до сегодняшнего дня.
- Удачи. – Как всегда добавил Сэм.
Они оба вышли, а потом спустились и Том с Эли, прихватив конверт с авиабилетами. То же такси вернуло их домой.
Весь день они просто прощались с родителями и с Селинкой. А под вечер, Эли собрала увесистую сумку, пока Том ездил домой за шариком. К ночи все было готово, но уснуть, долго не удавалось. Кажется, все было обговорено, разжевано и проглочено, но у каждого видимо были свои страхи, или мысли.
Том не знал, когда уснула Эли, он, как всегда сдался первым глубоко за полночь.
Глава 4. БРАЗИЛИЯ. ПЕРВЫЕ ВСТРЕЧИ.
Утром на трех машинах все выехали в сторону аэропорта. Том ехал со своими родителями и с Селинкой, Эли – со своими, а ее сестра с мужем и сыном – на третьей машине. За ними следовали и корреспонденты. В Аэропорту было шумно, до рейса оставалось еще два часа, но они уже прошли регистрацию и толпой стояли в центре зала. Их снимали и фотографировали, а Эли дала несколько интервью. Потом началось прощание, слезы и так далее, плакала даже Эли, прощаясь с Селинкой. Наконец, они направились по коридору в сторону паспортного контроля, и толпа их родных скрылась из виду.
- Ну, вот и все, - вздохнул Том и обнял Эли за плечи. – Надеюсь, на этот раз все закончится за месяц, не больше.
- Какой месяц?! – возмутилась та, - я рассчитываю на пару недель. Хотя ладно, не будем загадывать.
Через час оба сидели в самолете, причем Эли опять заняла место у окошка. Слева от Тома сидела какая-то пожилая совсем седая женщина, типичная англичанка, она сразу же достала какую-то книгу и углубилась в чтение. Самолет был большой, три ряда по три места в каждом, их места были в обычном салоне, хотя никто из них и не думал о бизнес классе.
Взлет был прекрасным, многие даже хлопали. Улучшив момент, Том зашел в туалет, но на выходе столкнулся с какой-то азиаткой.
- На вас и вашей подруге жучки на всей одежде, разговаривайте только голыми, - вдруг сказала та и скрылась в кабинке.
Он опешил, но начал пробираться к своему сиденью, думая, что бы это значило. Жучки, в принципе, могли бы  быть, он уже свыкся с мыслью, что за ними могли следить или прослушивать. Но кто была эта девушка? Как он понимал, к англо-американской разведке она принадлежать не могла, иначе, какой был смысл их предупреждать. Значит, их уже пасут Ватикан и Бразилия?
Усевшись, он как бы шутя, написал Эли услышанную возле туалета фразу, но сразу же ущипнул ее за руку. У той в вопросе поднялись брови, но потом она, отвернувшись к окну, задумалась.
Позже была пересадка, и сейчас они летели прямо в Ресифе, откуда и начиналась первая экспедиция Эли. Но до конца, даже до выхода с аэропорта, никаких даже незначительных происшествий не было, хотя оба уже чувствовали себя дискомфортно, спасибо той азиатке.
Наконец, к ним подошел неоткуда взявшийся мужчина в летнем костюме, снял очки и представился:
- Профессор Кейли. А вы, как я догадался, Том и Эли? Можете звать меня просто, Самуэль, или вообще Сэм. – Ему было под пятьдесят, и он действительно смахивал на человека науки, как внешне, так и по разговорам и обходительности. – Я вас проведу в гостиницу, там и познакомимся поближе.
Они втроем направились к месту для парковки. Его машина была явно взята на прокат, так как он сам чувствовал себя в ней как не в своей тарелке. Гостиница была хорошая, но не броская с виду, а в холле он остановился.
- Очень прошу меня извинить, но произошла маленькая накладка. Мой номер рядом с вашим, и его должны были освободить в девять утра, но что-то изменилось, и освободят его только к полудню. Вы не возражаете, если я проведу пару часов у вас? В вашем номере две комнаты, я посижу у входа и ….
- Абсолютно, - пожала плечами Эли, - какая проблема?
Их номер действительно состоял из двух комнат, хотя первая была сразу же у входа, маленькая, но с удобным мягким диваном. Сэм сел на диван и достал какую-то книгу.
Том с Эли разложили вещи, и вышли на балкон.
- Милый, пойду приму душ, - сказала она. – А ты бы хоть что-то выведал у профессора.
- Давай, я пока не хочу, может после обеда приму душ тоже.
Эли прошла в ванную, а Том спросил разрешение и подсел к Сэму. Они еще раз пожали друг другу руки.
- Я действительно профессор, - улыбнулся тот, - преподаю в одном американском университете историю древнего мира.  Ну, и…., остальное, надеюсь, вы уже догадались: иногда меня просят помочь, и я не могу отказать. Так что мы с вами в чем-то коллеги.
- С Эли, - тоже улыбнулся Том. – Я больше в экономике и бизнесе. А она да, в чем-то ваша коллега. Кстати, может, вы намекнете на наши планы хотя бы на сегодня? Просто интересно….
- Конечно! – Он отложил книгу. – Мой номер рядом с вашим, но и еще четыре номера тоже наши, вернее, для остальных. В этот отель мы приехали, и отсюда будем и возвращаться, то есть, он наш на все время экспедиции. Нас с вами будет всего десять человек, не считая пилотов наших двух вертолетов. В группе два начальника, если так можно выразиться, я по исторической части, и Луис, потом я вас познакомлю, по службе поддержки. Естественно, они – военные, а я – историк. Так что…. Только без фамильярностей, пожалуйста, все мы здесь одинаковы.
- На двух вертолетах? – удивился Том. Он сразу же понял и даже улыбнулся сам себе, что те же имена были и у их наставников в Лондоне. Значит, Сэм представляет ЦРУ, а Луис – британские спецслужбы.
- Но не по дебрям же Амазонки мы будем идти! – засмеялся тот. – Я, как и вы, тоже хочу быстрее все сделать и домой. И в этом плане я во многом завишу от вас двоих, видите, как получается? Сначала мы полетим до конечной точки, где кончается путь Дон Луиса, а потом вернемся к племени индейцев полуобезьян, но вашей супруге надо будет только показать место их расположения, остальное сделают без нас. Мы же тем временем полетим назад, и наша задача на этом закончится.
- Но ведь нам объяснили, что сначала в племя? – удивился Том. – Вы уверены?
- Небольшая перестановка, на ход нашей экспедиции это не повлияет. Вам-то какая разница? И мне – тоже. А на сегодня? Отдых и знакомства, ведь мы – одна экспедиция и должны ею быть хотя бы для остальных любопытных. Вылет, наверное, завтра, но это уже дело Луиса.
- Милый, - Том услышал голос Эли, - душ готов, можешь идти.
- Спасибо, но я – потом.
- Иди сейчас, ведь надо смыть всю пыль с дороги. Иди, я тебе уже приготовила свежее белье.
- Эли, я сейчас….
- Иди ко мне. – Попросила она настойчиво.
Том извинился, и пошел в комнату.
- Мыло лежит во встроенной в стене мыльнице, не пользуйся гостиничным, я не очень им доверяю. – Эли жала его руку и заглядывала в глаза, она вообще переменилась. Он понял, что что-то случилось, и ему надо в ванную обязательно. Только вот про мыло он пока не понял ничего. Она что-то показывала ему жестами, типа как взять мыло из мыльницы, но Том немного опешил и просто кивнул.
Она была уже причесана и надела банный халат, толкая его голого к двери в ванную.
- Не спеши, - сказала она, - мойся спокойно, времени у нас много. – Дверь закрылась.
Первым делом Том осмотрел комнатку, и увидел, что мыльница действительно встроена в стене недалеко от душа. Эта же стена была общей и для соседней, пока еще не освобожденной кем-то комнаты, куда вскоре заселится Сэм. Включив душ, он сделал шаг вперед и протянул руку за мылом. Но только он коснулся стены, как встроенная мыльница просто ушла вовнутрь, а на ее месте образовалось отверстие в полкирпича.
- Томас, - услышал он свое имя и сразу же опустился на колени. В отверстии он увидел только узкую полосу лица и два смотрящих на него глаза.
- Кто вы? – спросил он.
- Тише! Если можно, включите душ посильнее.
Том повернул ручку воды на всю мощность и опять опустился к отверстию.
- Дорогой, у нас очень мало времени, а мне надо столько вам рассказать. – Видимо в той комнате с ним разговаривал пожилой мужчина. – Поэтому я и задержался, а после разговора, мы с женой улетаем, уступая место кому-то из вашей команды. Вас прослушивают и даже снимают, ванная – это единственное место, где можно что-то сказать. Кто я? Простой человек из Ватикана. Поверьте, я не тот, кого из нас рисуют, а может вас уже, и запугали до смерти. У нас нет вооруженных сил, мы просто сохраняем для потомков то, что нашли сами, или передали нам на сохранение. Я…
- А что вам надо? – перебил его Том. – Я думаю, что вы в курсе нашей экспедиции?
- Именно. Что мне надо? Чтобы самую главную комнату с троном никто не нашел. Я знаю код как ее закрыть навсегда, он единственный и неповторимый, и он закроет туда ход для всех, даже для нас. Но не дай Бог, если те материалы окажутся в чьих-то руках! Боже, вы даже не знаете, что там за книги….
- Знаю, - ухмыльнулся Том, - вернее, что там написано мы, конечно же, не знаем.
- Именно! Все те книги о той допотопной цивилизации, об их науке, технике, и еще куча всего. Если они попадут в руки любой страны, или группы людей, они станут господствовать над миром. Но это еще не все….
- Дон Луис добрался до вас после своего путешествия? – спросил Том. – Зачем он ходил, и что он вам принес?
- Добрался до выхода и пропал, только через много лет мы нашли его карту и большую шкуру в одном из племен. Зачем ходил? Материалы о тех лабиринтах лежали у нас в архивах столетия, он должен был рассказать, что там есть в действительности. И принес он нам лишь некоторые отрывки, которые смог списать. У него был только уголек и большая шкура, что вместилось, то он и принес. Только это – большой секрет, вы даже не знаете какой!
- А после него кто-нибудь еще ходил?
- Пробовали, но не получилось. Только вопросы потом, сейчас запомните код, - он говорил так быстро, что Том почувствовал и нетерпение, и спешку в его голосе. – Семь арок от двери в зал, где всегда есть фиолетовый свет. Шарики надо положить так: два, один, пять, семь, три, четыре, шесть. Первая арка от зала, это номер один, и так далее. Как вам вообще удалось открыть туда вход? Да, ладно, сейчас вопрос не в этом. Запомнили? – Он еще раз повторил набор цифр. – На подставках не должно быть ничего, а после этого надо положить все семь шаров в этой последовательности.
- И что тогда будет?
- Этого не узнает никто. Там есть одна книга…. Боже, я не должен говорить вам этого, но…. В той книге описано, как добраться до более старой цивилизации по схеме тоннелей, а то, что найдется там, это может разнести нашу планету в песок или в пыль. Вы и ваша жена – единственные разумные люди в этой экспедиции. Не позвольте, чтобы ваши дети и внуки винили вас в том, что случится, если вы…. Нет, мы сами тоже постараемся что-то сделать, но вы можете быть ближе всех. Сделайте это, и вы никогда об этом не пожалеете! Скоро вы будете там и чтобы предотвратить сумасшествие, вам надо только положить шарики в комбинации. – Он опять повторил набор семи цифр.
- Я подумаю, - вздохнул Том. – Может вы и правы, только от них зависят наши жизни, нашего ребенка и родителей. Все мы можем пропасть, если не сдадим им то подземелье. Вы меня понимаете? Мне лично все равно, и это золото и те книги, я просто сейчас борюсь за жизнь наших близких, и за наши тоже.
- Дорогой мой, если бы вы все знали…. – С какой-то горечью сказал тот. – Я понимаю вас, но прошу понять не меня лично, а всю нашу Землю. Пообещайте мне хотя бы попытаться это сделать, тогда я улечу с легким сердцем. Вы не забыли номера?
- Нет, я помню. Помню и обещаю подумать. Если мы сможем….
- Тогда все, да сохранит вас Бог!!! Ничего не говорите вслух вашей жене, нигде и никогда, все прослушивается. Извините, нам уже стучат, надо съезжать. Удачи вам! И спасите мир, пожалуйста. – Мыльница вернулась на свое место, а Том, даже забыв помыться, выключил воду, вытерся и вышел в комнату.
Глава 5. ЗНАКОМСТВА С ЭКСПЕДИЦИЕЙ.
Он вошел в комнату как зомби, одеваясь машинально и думая только о том, что же это все-таки там было. Он постепенно начал осознавать, что хотел от него тот незнакомый мужчина, и через несколько минут все начало складываться в его голове. Код он запомнил, но как и что будет дальше – просто не знал. Первое, что ему сейчас хотелось, было поговорить с Эли, но та разговаривала в соседней комнатке с Сэмом. К тому же он помнил, что все прослушивается. Наконец, Эли позвала его и Том вышел.
- Мне пора идти, - улыбнулся Сэм, - заселяться. Было приятно поговорить с коллегой. Вас устроит, если через два часа мы встретимся здесь же, в ресторане, вся экспедиция, и познакомимся?
- Конечно, - постарался улыбнуться Том.
- Кстати, я – ваш сосед, а другие – тоже ваши и мои соседи, не за что не волнуйтесь, нас охраняют как Папу Римского. Но и нам желательно не делать опрометчивых или безрассудных поступков. Если что, стучите ко мне в любое время. – Он пожал обоим руки и вышел.
Оставшись вдвоем, оба еще долго смотрели друг другу в глаза, пытаясь хоть что-то узнать один от другого. Наконец Том взял ее за руку и потащил в их комнату, хотя уже весь номер был их и ничей больше. Таким же образом они очутились и в ванной, где Том на туалетной бумаге написал шариковой ручкой: 2, 1, 5, 7, 3, 4, 6 – Запомни навсегда!!!
Эли долго смотрела на цифры, пока не кивнула. После этого, Том смыл этот клочок бумаги прямо в туалет и оба вернулись в комнату.
- Как тебе Сэм? – спросил он.
- Он настоящий профессор! Трудно поверить, но он столько знает! Мне было очень интересно с ним разговаривать.
- Второго нашего начальника зовут Луис, тебе эти два имени что-нибудь говорят? – он посмотрел ей в лицо.
- Да, - вздохнула она, - кто есть кто, и откуда. Ладно, какая разница, милый.
Через два часа все собрались в ресторане, столики сдвинули, и за них уселась вся десятка участников экспедиции. В отличие от профессора Сэма, только у Луиса была гражданская внешность, остальные смахивали на военных и с виду, и судя по разговорам. Рыжего звали Макс, он был снайпером, и скорее всего не был знаком с остальными раньше. Оставшаяся пятерка видимо была уже притерта, или встречалась раньше много раз, поэтому называли друг друга по кличкам, но они также представились и остальным. Рембо был комком мышц, Нож говорил больше всех и часто острил, Старик вообще не проронил ни слова, а только грустно смотрел куда-то вдаль и думал о чем-то своем, Палата ума или просто Палата, был самым молодым в группе, но казалось, что это была просто ходячая энциклопедия, а Седой, который действительно был седым, и видимо самым опытным, настойчиво разглядывал Тома и Эли.
Обед длился долго, но только в конце перешли к делу. Вылет должен состояться завтра с восходом солнца, за Эли, Томом и Сэмом заедут ночью и увезут на базу. В одном вертолете с ними будут еще Палата и Рембо, всего пятеро, не считая пилота. Остальные полетят впереди на другом вертолете. Карта Луиса, вернее, ее копия, была у всех, а Эли и Тому показали еще маленькие плоские коробочки, видимо рации или мобильные телефоны для связи, их назвали Альфа – Тома и Бета - Эли, а Сэм был Профессором. Луису присвоили кличку Дельта, а рыжему снайперу – Гамма. Именно под этими псевдонимами они и должны были выходить на связь, но рации они должны были получить только в вертолете. Цель полета было племя Луиса, конечная точка на карте. Потом пошли чисто технические разговоры, о канистрах с бензином и прочее, и их обоих отпустили в номер.
- Милый, - не выдержала Эли, когда они шли по коридору отеля, - мы попали в какую-то военную операцию, типа по освобождению или захвату заложников, там все военные кроме Сэма, хотя и Луис не чистый вояка. Глянь на остальных!
- Какая разница, - вздохнул Том, - нам главное сделать свое дело, а там….
- Если ты еще веришь в женские предчувствия, то могу тебя огорчить: двумя неделями это не закончится.
- Верю, но что нам остается? Поживем, увидим. По мне, пусть на все уйдет хоть месяц, но чтобы конец для нас обоих был счастливым, вернее, свободным.
После обеда оба ненадолго уснули, а уж к вечеру выбрались в город, и то недалеко. Сидя в каком-то кафе, они писали друг другу записки, хотя вслух тоже разговаривали, но о всякой чепухе. Том сумел хоть что-то объяснить ей насчет происшедшего в ванной, но на это ушел почти целый час и куча исписанных салфеток. Вообще, настроение у обоих было просто мерзким, зная, что их прослушивают, а поговорить по душам они смогут только в ванне, включив на полную мощность душ и предварительно догола раздевшись в комнате. Что они сразу и сделали, вернувшись в номер.
Том пересказал ей весь разговор с незнакомцем из Ватикана, но какого-то твердого мнения Эли не высказала.
- Когда я вошла в ванную и положила мыло, мыльница отодвинулась, и я чуть не заорала от испуга. А потом какой-то голос попросил с тобой поговорить. Не знаю, милый, а ты не думаешь, что все это какая-то игра? Как можно верить тому, кого даже в глаза не видишь? Хотя, если посмотреть с другой стороны, какая-то правда в его словах есть. Думаю, что решать нам надо будет на месте, и если же решимся на код, то сделает это любой из нас, я его хорошо запомнила. А положить шарики в лунки, это – минута, раз плюнуть. Только стоит ли губить ту комнату?
- Он не сказал, что губить. Он сказал спасти. Это – разные вещи. Действительно, зачем сейчас что-то решать, если мы еще никуда не полетели? Просто на месте будет трудно разговаривать, но мы же уже научились понимать друг друга по глазам?
- Да, - улыбнулась она, - и по жестам, только не щепайся так сильно.
К ночи к ним заглянул Луис, и провел еще раз общую беседу. Около трех ночи за ними заедут, а там все будет видно по ходу. Еще он спросил, сможет ли Эли указать то племя обезьян, где ее держали пять лет. Та пожала плечами, но пообещала хоть что-нибудь вспомнить.
- И запомните, - сказал он перед уходом, - что бы ни случилось, вы – члены экспедиции по спасению двух исчезнувших экспедиций. А насчет вашего пребывания там, в джунглях, вспомните вашу первую версию рассказа в девятой квартире, и никакой другой версии, и быть не могло. Надеюсь, вы забыли и ту квартиру, и тех людей, их никогда не было в вашей жизни. А вот ваши семьи были и будут. До скорого! – Дверь за ним закрылась.
Такое явное предупреждение подействовало на обоих как удавка, и они просидели несколько минут молча, а у Эли скатилась одинокая незаметная слезинка.
Наконец, оба оделись для джунглей и взяли еще кучу всяких вещей в большую сумку, туда же Том положил и свой золотой шарик, который они провезли в сданном в аэропорту чемодане.
- Ты думаешь, они его не засекли? – ухмыльнулась Эли, намекая на отдел Сэма из Лондона.
- Пускай, - махнул он рукой, - у них тоже есть такие.
Ровно в три за ними зашел Сэм. На этот раз он был молчалив и сосредоточен. Как-то не встраивался он во всю их компанию. Может его тоже взяли на крючок? – подумал Том. – Втроем они спустились вниз и вышли на улицу. Недалеко, метрах в ста стоял одинокий автомобиль, и Сэм повел их в ту сторону. За рулем сидел какой-то взрослый парень в простой майке и джинсах, Сэм подсел к нему, а Эли с Томом разместились на заднем сиденье, машина тронулась.
Ехать по ночному городу было приятно и тихо, никто не разговаривал, а водитель даже не включил радио. Но уже через полчаса они выезжали на окраины.
- Все тихо, Дельта, - видимо в полголоса сказал водитель, у которого в руках была маленькая рация, - на дороге никого.
- Ждем, - услышали они ответ.
На дороге действительно было пусто, только где-то вдалеке были видны габаритные огни какой-то одинокой машины. Она явно не спешила, а приблизившись, Том даже улыбнулся: более старой развалюхи он еще не видел. Их водитель собирался уже идти на обгон на каком-то мосту, но в этот момент, откуда-то появившаяся сзади фура уже мигнула фарами. Они ехали, вернее, тащились прямо за развалюхой, наблюдая, как их обгоняет длинный грузовик с прицепом, но за ним в заднее стекло ударил свет еще двух мощных фар.
- Дельта, у нас проблемы, - услышали они голос своего водителя, - нас зажимают на мосту с трех сторон, свернуть не могу.
- Сделай что-нибудь! – послышалось из рации.
Водитель стал резко тормозить, но фура тоже притормозила и ехала по встречной полосе параллельно их машине, не давая обогнать развалюху, а свет сзади усилился. Неожиданно, они почувствовали толчок, а их машина просто встала. Странно, но в этот момент встали все, даже фура.
- Дельта, нас будут брать! – закричал их водитель, но в этот момент уже кто-то открывал заднюю дверцу. Видимо, другой уже подбежал к окошку водителя и впрыснул какой-то газ, от которого сразу же защипало глаза. Эли была уже на дороге, когда вытащили и Тома. Они увидели сзади какой-то широкий черный Джип, куда их настойчиво вели каждого по двое мужчин. Затолкнув обоих на заднее сиденье, Джип резко развернулся и дал газу.
Сзади было тесновато, и Том, сразу же возмутился.
- Кто вы такие? – в его голосе звучала бравада. – Мы граждане….
- Снимайте одежду оба, всю, догола. – Спокойно сказал женский голос. Том увидел, что слева от Эли у дверцы сидела какая-то женщина, а его самого справа теснил другой мужчина. – Быстро! – Это была команда. – Переоденетесь, здесь есть все, почти такое же, как у вас, и по размерам совпадет.
В отличие от него, Эли сразу же сникла и начала расстегивать кофточку.
- Тебе что, нужно особое приглашение? – удивленным голосом спросил у Тома мужчина. – Хочешь, это сделаю я?
Том все понял, хотя ничего и в голову не лезло. И женщина, и мужчина разговаривали на чистейшем английском языке. Он стал молча раздеваться, но в машине было так темно, что стесняться никого не приходилось. Его сосед сунул ему в руки какой-то пакет, и Том уже вытаскивал новую одежду, и с трудом напяливал ее на себя. Она была как раз, но в такой тесноте ему приходилось извиваться и сгибаться как гимнасту на выступлениях, прежде чем он тяжело вздохнул и посмотрел на Эли, та уже тоже заканчивала. Через минуту окно слева открылась, и вся их бывшая одежда полетела в какую-то высокую придорожную траву, а машина мчалась на большой скорости.
- Молодцы, - тихо сказала женщина. – Мы из бразильских государственных органов, вам нечего бояться. Вы ведь у нас в гостях?
- Да, но …. – хотел возмутиться Том.
- Ведите себя, как гости, и у вас не будет никаких проблем. – Сказала та. – И не задавайте вопросов. Лучше, приготовьтесь на них отвечать. Перед кем? Перед государством, Бразилией.
- Влипли, - услышал он грустный голос Эли. – Начинается.
- Все хорошо, дорогая, - он сжал ее руку. – Нас найдут.
- Найдут?! – вдруг рассмеялась женщина. – Только если у вас под кожу вшиты специальные чипы, мы это скоро проверим. А вообще, можете о них забыть. Добро пожаловать на родину вашей дочери.
Глава 6. ПЕРЕХВАТ.
Они подъехали к какому-то трехэтажному зданию и остановились. Выйдя из машины, Том огляделся. Да, это был Ресифе, только не центр города, и не окраины, а где-то между тем и другим. Вообще улочка была тихая, узкая и с виду неприметная: никаких магазинов или ресторанов. Когда дверь за ними закрылась, они услышали звук отъезжающего автомобиля, с ними осталась только женщина и мужчина, которые сопровождали их на заднем сиденье. По-видимому, в здании еще кто-то был, откуда-то слышались голоса и телефонные звонки.
Сначала их завели в одну комнату на втором этаже, где оба смогли воочию увидеть своих похитителей. Женщина назвалась Мартой, она была на вид чуть постарше Тома, не эмоциональна, но конкретна во всех своих действиях. Скорее всего, именно она в настоящий момент была здесь старшей. Рауль, так звали мужчину, был неразговорчив, короток, и даже немного грубоват в подборе слов и выражений, и хотя он выглядел старше Марты, во всем ей подчинялся беспрекословно. В комнате был включен свет, и стояло четыре кресла и книжный столик, как раз по количеству присутствующих.
- Вы меня не знаете, - с мягкой полу улыбкой сказала Марта, - а я получила ваши фотографии уже на третий день, после того как вы появились в Манаосе семь месяцев назад. Так что, мне кажется, будто мы знакомы уже год, чуть меньше.
- Мы ничего не сделали плохого ни в Манаосе, ни в вашей стране, - пробурчал Том. – Я вообще попал в джунгли благодаря именно бразильской авиакомпании.
- А разве вас кто-то в чем-то упрекает? – у нее поднялись брови. – Просто мы захотели с вами познакомиться поближе. И другого способа, как перехватить вас, у нас не было даже с того момента, как вы появились в Манаосе в своем консульстве. У вас сразу же появились сильные покровители, и не только из вашей страны. Только сейчас уже другая ситуация, и, я надеюсь, что наше знакомство будет коротким и приятным.
- Приятным? – не выдержала Эли. – Вот так выкрасть двух человек, это приятное знакомство? Или что же будет приятного дальше?
- Не кипятись, Эли, - усмехнулась Марта. – Все будет зависеть от вас. Кстати, на всякий случай ваша дочь вылетит сегодня на свою родину, только пока еще не знаю в каком сопровождении, с обоими родителями Томаса, или только с мамой. Визы уже готовы, хорошо, что они находятся сейчас в Швейцарии. К сожалению, твои родители не прилетят, но им ничего не грозит.
- А дочери грозит? – Не выдержал Том.
- Пока не знаю, но она хороший рычаг, чтобы вас шантажировать, причем обоих сразу. Поэтому мы и решили избавиться от всяких непредвиденных случаев. Не переживайте, им будут созданы исключительно хорошие условия, но находиться они будут в другом городе. Когда мы все вернемся из джунглей, вы сразу же их увидите.
- Из джунглей?! – Было похоже, что Том и Эли задали вопрос одновременно.
- А разве вы не туда собирались? – равнодушно спросила Марта. – Какая разница с кем и на чем туда лететь, может наша компания вам понравится больше?
- А наша бывшая компания? – ехидно спросил Том. – Их тоже похитили?
- Мы их не тронули. У них – свой путь, у нас – свой. Только на три дня запрещено любое авиасообщение над джунглями в большом районе Амазонки, из-за погодных условий. Так что, или они подождут три дня и полетят, или выйдут пешком, в любом случае мы об этом будем знать. Кстати, я не сомневаюсь, что с вами неплохо поработали и ваши, и другие службы, может даже запугали или посулили что-то, а может и то и другое. Я даже не буду спрашивать о вашей истории, как вы вышли из джунглей. Там, в Манаосе, нам попали в руки копии ваших письменных рассказов, вернее сказок.
- Сказок? – С возмущением сказал Том. – Если нам поверили на родине….
- Нет, Том, не поверили, - вдруг рассмеялась она. – Ни один умный человек вам не поверит. Я ставлю себя на ваше место и не осуждаю ни в чем. Рассказали ли вы им всю правду или нет? В данный момент это меньше всего меня интересует, правду вы нам покажете лично сами, зачем терять время? Только послушайте меня внимательно и оба, в чем различие этих двух ситуаций. Ваши и другие службы хотят что-то найти в джунглях и вывезти из другой страны. Для этого они используют вас, а вашу дочь – как приманку, вернее, гарантию, что вы поможете им это сделать. Это та ситуация, в которой вы очутились здесь. А теперь посмотрим на ту, в которой вы находитесь сейчас. Ваша дочь сегодня же вылетит из Швейцарии, она гражданка Бразилии, и наша помощь будет только в ее сопровождении, чтобы с ней вылетел еще кто-то из ваших же самых близких родственников. Разве это не помощь?
- Помощь? – чуть не сорвалась Эли. – С одного крючка ее пересадят на другой, и….
- Нет, дорогая, - усмехнулась та, - нам она не нужна как гарантия, мы просто развязываем вам руки, чтобы вы за нее не боялись. Да и смысл в другом. Нам ничего не нужно вывозить из своей страны в другую. Мы просто хотим, что бы то, что ищут зарубежные страны, осталось у себя на родине, разве это плохо? Да, естественно, было бы интересно узнать, что же там такое, из-за чего туда рвутся две такие известные спецслужбы. Узнать, а потом похоронить, вернее, законсервировать. Не скрою, на нас давят и серые, то есть католическая церковь, каким-то образом и она сюда влезла. Вот мы и решили раз и навсегда покончить с той странной историей проповедника Дона Луиса Фернандез, чтобы сюда больше никто не совал нос, и мы это сделаем с вами или без вас. Но, мне кажется, что вы нам поможете, или я не права?
- Держа у себя нашу дочь, любая мать поможет, - всхлипнула Эли. – Так что конкретно мы должны сделать?
- То же, что вы и собирались сделать для других людей, вернее, в другой команде. С одной лишь разницей: в целях. Наши цели – совсем другие, и мы находимся у себя дома. Воровать и вывозить нам ничего не надо, а вот закрыть путь туда – об этом нас просит и церковь, да и мы сами не против. Вот и вся ваша помощь, разве это трудно понять?
- Не трудно, - сразу вставил Том, - лично я понимаю. Только как бы вы красиво и благородно не описывали бы, наша дочь останется в ваших руках как заложница. И это ясно даже слепому. Кстати, а почему вы так уверены, что вам это удастся? Выкрасть ее.
- Том, - голос Марты сквозил укоризной, хотя она и улыбнулась, - зачем же употреблять такие слова? Выкрасть? Она уже у нас, и вопрос сейчас решается ни с ней, а с добровольным желанием твоих родителей, или кого-то из них, ее сопровождать. А ваша жена сейчас напишет заявление, вернее, прошение о том, чтобы вашу дочь доставили к нам. Лучше иметь ее под боком, чем так далеко и в полной неизвестности. Правда, Эли?
- Напишу, - сразу же сказала та, - если вы мне дадите гарантии, что с ней ничего не случится.
- Гарантии? А разве вам их не давали? И чего же они стоят, если ваша дочь уже находится в нашем посольстве? И после этого вы поверите в мои гарантии? Девочка, забудьте об этом, ваша дочь будет рядом с вами, и как только мы вернемся, первым делом вы с ней встретитесь. Такая гарантия вас устроит?
- Я напишу, - повторила Эли, даже не взглянув на Тома. – И сделаю все, что надо.
- Ладно, - угрюмо кивнул Том, - только нам нужны будут доказательства, что она находится в Бразилии. Может это просто ваши планы, или фантазии?
- Пожалуйста, - Марта кивнула, а Рауль вытащил из кармана пиджака две фотографии и положил их на столик. – Ваша дочь в нашем посольстве. А вечером или ночью я покажу вам другие, где она прилетает в Бразилию. Кстати, вы увидите с кем именно.
Оба тем временем рассматривали фотографии, где их малышка сидела на коленях у какой-то женщины в просторном кабинете, а на стене виднелась вывеска бразильского посольства. Сомнений не осталось, Селинка никогда не была в бразильском посольстве, даже в Манаосе. Оба кивнули, а Марта приняла этот жест за согласие.
- Умницы, - сказала она, - на вашем месте я поступила бы точно также. И риска никакого. Кстати, ваша сумка тоже у нас. Может, вы хоть намекнете, откуда там золотой шарик?
- Оттуда, - вздохнул Том, - из тех лабиринтов. Я его добровольно вам возвращаю.
- Ладно, и на том спасибо, - вздохнула Марта. – Полетим завтра, а сегодня отдыхайте. Я вам покажу вашу комнату, это, конечно, не отель, но для одного дня мне кажется неплохо. Эли, иди с Раулем и напиши заявление. Естественно, по линии Полиции вы уже сегодня днем будете в розыске, только не обращайте на это внимание, потом вас найдут целыми и невредимыми.
- А как же с пропавшими экспедициями? – спросила Эли. – Я ведь должна была показать то племя….
- Еще покажете, но уже нам. Мы тоже заинтересованы найти, но лишь ту, вторую по счету пропавшую экспедицию, а не банду головорезов, которая до сих пор сидит в джунглях, я бы их экспедицией не назвала, но это уже по другой части. И вообще, как нам уже надоели эти экспедиции, вы бы знали! Я лично вздохну с облегчением, когда эта лавочка закроется, и нас оставят в покое. И ЦРУ, и МИ, и Моссад, не говоря уже о церкви.
- Моссад? – удивилась Эли. – Но это же еврейская разведка? Они-то тут причем?
- А кому вы продали ту золотую фигурку животного в Итайтуба? По-вашему это был эскимос? Он же сразу вас и заложил, наверное, позвонил куда надо. Да, ладно, меня уже мутит от всех. Моссад вас тоже хочет, и уже давно, только к счастью вы уже на нашей территории.
- Израильская разведка? – только что врубился Том. – Она тоже?! Нет, давайте мы уже вылетим туда и побыстрее, пока мы хоть кому-нибудь не сдадим те тоннели, нас в покое не оставят.
- Вот именно, - откинулась Марта. – Хоть сейчас вы, наконец, все поняли.
Их провели на третий этаж и заселили в какую-то комнату для отдыха. Нет, она была уютной, но без окон, хотя ванная была большая и удобная. За Эли потом зашли, но через час она вернулась.
- Написала заявление, - вздохнула она. – Боже, Том, куда только мы ни вляпались?! Я, также как и ты, хочу побыстрее туда слетать и покончить со всем раз и навсегда. Помнишь, что нам сказали? Что тушка, выпотрошенная хоть один раз, уже мало кого интересует. Я вообще хочу интересовать только тебя и Селинку, к черту всех остальных! Что Сэм, что Луис, Марта или кто-то еще, они все одинаковы. Каждый борется за право нас выпотрошить, и пусть это будет поскорее, я спать не буду, зная, что Селинка в чужих руках.
- Тише, - кивнул Том, - не думай, что в одежде, которую нам дали, нет жучков. К тому же, здесь нас, наверное, тоже снимают.
- К черту! – У Эли начинался нервный срыв. – Я уже сыта по горло и этими жучками, и вопросами-допросами, переездами и всей этой шумихой! В конце-то концов, нас оставят в покое?!!!
Тому хватило полчаса, чтобы ее успокоить, но та вдруг зарыдала. Да, он сам чувствовал себя скверно, и понимал, какое у нее было состояние. Эли была матерью, а ее, вернее, их ребенок был где-то, и его должны будут перевезти куда-то, какие-то люди, и все это должно было закончиться когда-то. Эта неопределенность была хуже всего и для него тоже.
Странно, но почти за весь день их никто не побеспокоил, оба просто лежали, спали, вставали перекусить, благо, что им доставляли еду на подносе, и опять ложились. К вечеру уже Том разнервничался.
- Тебе не кажется это все странным? – спросил он у Эли. – Там у нас просто выпотрошили всю информацию и даже проверили нас на детекторе. А здесь, они даже не спрашивают, что было и как, по-настоящему? Ведь они не верят в наш тот рассказ и правильно делают. Тогда почему же….
- Мне кажется, что они и правда хотят положить конец этой истории, которую когда-то открыл наш покойный Дон Луис. – Задумчиво сказала Эли. – И тот, в ванной, он хотел того же. Ты еще не забыл…?
- Тише, нас слышат. Нет, я все помню. Скорее бы туда и….
- Значит, ты хочешь помочь? – Она как-то странно на него посмотрела.
- Я хочу покончить со всем этим, даже не зная, кому и чем я помогу. Я устал не меньше тебя, дорогая, но всему когда-нибудь должен быть конец, разве не так?
- Я – как ты, - кивнула она. – Как ты решишь, так и сделаем. Боже, скорее бы пришла эта ночь, и мы бы улетели. Второго такого перехвата я не перенесу. Ведь нас уже ищут? Нет, не местная полиция, а профессор и ….
- Я думаю, нас все ищут, как и раньше, только сюда добавился еще и Моссад, черт его возьми! Но откуда же я мог знать, что тот ювелирный магазин….
- А где ты видел среди ювелиров эскимосов? Марта правильно сказала, только откуда мы тогда могли знать, кто, что и где? Нам надо было дотянуть до Манауса и только. Не вини себя, дорогой, так, наверное, поступил бы каждый. Только что уже этим надо? Золото? Да, там его навалом.
- Думаю, что всех интересует одно и то же. И золото в том числе. Быстрее бы туда добраться и улететь обратно. Хоть на любом вертолете, я даже спрашивать не буду, чей он.
К вечеру появилась Марта. Тому она понравилась больше всех, Сэма, Луиса и тому подобных. Она была конкретна, не любопытна, и разговаривала доступно, даже как-то человечнее, чем все остальные. Он молил Бога, чтобы их полет начался быстрее, и закончился также быстро.
- Полетим ночью, - сразу сказала она, - кстати, я вам обещала фотографии. – Она протянула небольшой конверт.
Оба сразу же достали фотки и рассматривали, как в каком-то аэропорту их малышка Сели сидела на руках у матери Тома, но на другой был и его отец, а значит, они прилетели все вместе. Судя по людям, попавшим в кадры, это была Южная Америка, но этого аэропорта Том не знал, а значит, никогда в том городе не был.
- Где она? – сразу спросил он.
- В стране, - спокойно ответила Марта. – Я сдержала свое слово. А теперь вот что: полетим на одном вертолете впятером. Я, вы, Рауль и еще один человек, зовите его Рикардо, ну, и естественно, пилот тоже. На аэродром поедем через три часа, нас будут сопровождать до самого вертолета, отбить вас не будет шансов ни у кого, даже не надейтесь.
- Мы и не надеемся, - впервые улыбнулся Том. – Нам тоже хочется, чтобы все это закончилось и побыстрее.
- Тогда все. Вашу сумку мы вам вернули, одежда та же, а шарик я дарю вам на память. Может, есть вопросы?
- А если нас все-таки перехватят, что тогда? Как нам себя вести, и с кем?
- Не думаю, - улыбнулась та, - но, если даже это посмеют сделать на нашей же территории, то поступайте, как знаете, по обстоятельствам. За вашу дочь, действительно не волнуйтесь, мы не держим ее за живца, я вам сказала сразу и честно. Если это будут ваши, - она задумалась, - идите или летите с ними, только добра от них не ждите. Если Моссад, считайте, что вам тоже не повезло.
- А Ватикан? – спросил Том и сразу же прикусил язык.
- Это – лучшее из всех. – Казалось, что та абсолютно не удивилась. – Лучшее из худших. Но не будем об этом думать. – Она встала. – За вами зайдут.
Дверь за ней закрылась, а Том с Эли грустно посмотрели друг на друга.
- Она тебе понравилась? – с какой-то странной интонацией спросила Эли.
- Да. То есть…. Мне кажется, что из всех зол она – самое меньшее. И она действительно находится у себя дома. Тебе бы хотелось, если бы в твой палисадник каждую ночь кто-нибудь проникал, и копал где попало, с целью найти какой-то старый всеми забытый клад? В чем-то я ее понимаю.
- А как женщина? – не унималась та.
- Брось ты! – Возмутился Том. – Какие сейчас женщины в нашей ситуации? – Он вдруг рассмеялся. – Хоть бы ноги унести, и Селинку с родителями тоже.
- Хорошие у тебя родители, все полетели вместе с внучкой. Мой отец вряд ли оторвался бы от своего банка, а мама наоборот….
На этот раз никаких происшествий не было. За ними действительно зашли, и они колонной из трех черных Джипов ехали куда-то по ночному городу. Потом пошли окраины, а дальше какая-то пустая местность. Но уже через полчаса, они въезжали видимо на какую-то военную базу, или небольшой аэродром. Их вертолет уже был готов, а пилот сидел на своем месте. С ним сел Рауль, а сама Марта и какой-то молодой, но крепкий парень, которого представили как Рикардо, заняли места в салоне вместе с Томом и Эли. Странно, но даже иллюминаторов не было, единственный вид был через переднее большое окно, где сидел пилот, но сейчас было темно, да и угол просмотра был для них небольшим.
Наконец, винт заработал, а через четверть часа вертолет поднялся вверх и куда-то ровно полетел.
- Слава Богу, - прошептала Эли. – Улетели!
- А вы сомневались?  - Улыбнулась Марта, видимо услышав ее слова.
Нет, теперь уже никто ни в чем не сомневался. Вертолет летел в полной темноте, но все уже осталось позади, вернее, многое. Впереди их ждало знакомое племя, тоннели и обратный путь, а самое главное, их Селинка и родители Тома.
Глава 7. СМЕНА ВЛАСТИ.
Наверное, все задремали уже через полчаса после взлета, но когда Том открыл глаза, то увидел, что светает.
- Марта, - послышался голос Рауля, видимо по рации, - вынуждены спускаться, утечка топлива.
Эли тоже открыла глаза и непонимающе разглядывала салон вертолета.
- Дорогая, - Том насторожился, - что-то не так, будем спускаться. Черт побери!
- А где мы, в джунглях? – Она протерла глаза, но еще не врубилась в слова Тома.
- Не знаю, впереди видны только первые лучи солнца, не думаю, что за пару часов мы уже далеко улетели, хотя, скорее всего ты права, и под нами джунгли, только какие? Цивилизованные или нет?
- Ищите площадку, - послышался голос Марты. – Только уйдите с основной трассы. – Седьмой, я третий, подкрепление в район посадки немедленно! – Голос ее не был взволнован, но звучал жестче обычного. – Рауль, через час будет подкрепление, топлива хватит?
- На полчаса, не более. – Их переговоры были хорошо слышны всем сидящим.
- Я готов, - вдруг сказал Рикардо и куда-то полез, но через несколько секунд уже держал в руке автомат с глушителем. Том с Эли поняли, что он – военный.
Оба почувствовали, как вертолет пошел на снижение, и у обоих засосало под ложечкой. Марта откуда-то достала пистолет, и напряженно всматривалась вдаль, хотя вид из лобового стекла был и для нее неполон.
- Вертолет проверяли перед взлетом? – спросила она.
- За час до взлета. Все было в порядке. Идем на снижение. – Прокомментировал голос Рауля, хотя все и так это знали, вернее, чувствовали. Только под наклоном Том едва успел заметить знакомую зелень джунглей впереди, и пихнул Эли.
- Седьмой, я третий, спускаемся через четверть часа, - видимо Марта еще с кем-то разговаривала на той же волне. – Идите на маяк. Как поняли?
- Понял вас, третий, поддержка уже в воздухе, маяк засекли, будем через час.
- Третий, я первый, незнакомый вертолет в воздухе, идет параллельным с вами курсом, дистанция двадцать два километра. На радаре виден, но опознавательных знаков нет. Поднимаем самолет на перехват. Как слышите? – Это был уже совсем другой, женский голос.
- Слышу вас, первый. Через сколько времени?
- Полчаса. Продержитесь?
- Уже садимся. Продержимся. – Голос Марты сквозил уверенностью. – Сглазили! – повернулась она к Тому. – Какого черта к нам еще несет? Надеюсь, это не ваши. Только этого нам не хватало.
Том и Эли все поняли, вернее, то, что впереди могут быть неприятности. Вертолет тем временем видимо уже был над самыми верхушками деревьев, и искал место для посадки. Странно, но несколько раз Том увидел как бы отблеск воды, видимо, под ними была река, или они ее пересекли. Наконец они как бы зависли в воздухе, а потом медленно стали просто снижаться над каким-то местом.
- Сидите здесь и никаких выходов, - строго предупредила Марта. – Мы сами разберемся.
Тем временем, вертолет сел на какой-то яркой лужайке среди видневшихся вдалеке деревьев, и все, кроме них выскочили наружу, закрыв за собой дверь.
- Эли, ну почему нам так не везет? – Разочарованно спросил Том. – Уже же вылетели.
- Все обойдется, милый, - тихо шепнула она, - ты слышал, даже самолет подняли?
- Не знаю как самолет, но мне кажется, что у нас появляется еще один винт вертолета, звук просто увеличивается в ушах. Это что, тот второй вертолет? Он где-то близко.
- Может, это их? Тот, что послали на помощь?
- Еще рано, хотя самолет уже должен скоро появиться. Жаль что видно только спереди, но там лишь деревья. Как бы мне хотелось открыть эту чертову дверь!
Неожиданно послышались выстрелы, а потом еще одни, видимо из автоматического оружия. Сомнений не было, где-то недалеко сел еще один вертолет, шум просто оглушал. Они сидели двое в салоне и ничего не видели, зато там, снаружи, похоже шел настоящий бой. Неожиданно, как им показалось, над их головами пролетел настоящий самолет, а потом видимо развернулся, то есть они услышали его шум опять. Трудно было что-то различить среди двух вертолетов, самолета над головой и доносившегося звука выстрелов и автоматных очередей.
- Самолет здесь не сядет, - безнадежно сказал Том, - они, скорее всего, выигрывают время, пока не подлетит еще один вертолет, тот, которого вызвали с базы.
- Милый, хоть бы никого не убили, - молила Эли. – Просто не верится, что где-то совсем рядом стреляют, по-настоящему. Разве это можно было предположить? Они что, все чокнулись?
- Не знаю, - Том пытался прислушаться, - хотя шум выстрелов ушел немного в сторону, но третьего вертолета я не слышу.
Неожиданно дверь открылась, к ним заскочил какой-то незнакомый рослый не бритый мужчина, и сразу же закрыл за собой дверь. В руках у него был маленький автомат, как Узи, который Том не раз видел по телевизору в боевиках.
- Как только я скажу, пойдете за мной, - грубо сказал тот и повел в их сторону дулом автомата, - когда выпрыгнете, сразу же за вертолет и бегом к деревьям. Если кто-то не понял или ошибется, стреляю без предупреждения.
- Кто вы? – Том действительно испугался, а Эли просто оцепенела.
- Без разговоров! – Он сплюнул себе под ноги и прислушался. – Приготовьтесь, раз, два, пошли! – Он открыл дверь, и куча света ударила по глазам.
Том поднялся и потянул за собой Эли, хотя та еще не пришла в себя от испуга. Он соскочил за мужчиной, а потом просто подхватил Эли на руки и поставил ее на землю. Мужчина что-то кричал им, показывая дулом в одну сторону, где виднелись ближайшие деревья. Им пришлось побежать именно туда, подальше, а Том, обернувшись, увидел недалеко от их вертолета еще один, именно возле него, судя по всему, сейчас и шла перестрелка. Неожиданно прямо над ними пролетел какой-то военный самолет с узким как у осы жалом спереди. Но они уже почти достигли деревьев, а их небритый боевик бежал следом, дыша им в спину. Пробежав еще метров сто, но уже по джунглям, Эли не выдержала и упала.
- Все, - вздохнул небритый, - дело сделано, можете передохнуть. – Он достал рацию. – Луна, я – Солнце как слышите?
- Слышу вас. Где вы? – послышалось из рации.
- Часа через два буду у реки, товар со мной, следите за маяком.
- Постараемся прибыть раньше. Что с остальными?
- Не знаю. – Он опять сплюнул и выключил рацию. – Готовы? Идемте, как сможете. – Повернулся он в их сторону. – Только без фокусов, это вам не цирк.
Том поднял запыхавшуюся Эли, и хотя сам еле переводил дух от такой пробежки, обнял ту за плечи и медленно пошел за небритым. Видимо тот ориентировался по компасу, так как они несколько раз меняли направление, но он же и расчищал им дорогу самым обычным мачете, взяв автомат в левую руку.
Как тот и пообещал по рации, примерно часа через два они вышли к самой обычной Амазонской реке, каких тут было сотня в этом районе. Они уже давно не слышали ни шумов выстрелов, ни вертолетов, а самолет тоже остался где-то позади. Минут через пятнадцать к ним подплыл и уткнулся в берег какой-то неприметный катерок, вернее, моторная лодка с крышей, и небритый приказал им залазить. В лодке было двое мужчин, и одеты они были как охотники, но оба были тоже небритыми. Их усадили посередине так, что с воздуха заметить было нельзя, и моторка тронулась по реке, распыляя всем одинокие холодные и мокрые брызги.
- Быстро всем переодеться! – крикнул их же провожатый и бросил к ногам Тома черный пластиковый мешок. – И что бы сидели как мыши. Одежду всю – сразу в реку.
- Это Моссад? – тихо спросила Эли, когда оба стали раздеваться.
- Они вообще не похожи на разведку, бандиты какие-то и все. Может их просто наняли? Кстати, мы плывем по течению, а значит, к океану. Неужели обратно?
- Тихо!  Я сказал. – Подошел к ним небритый. – Какая разница что кому? Одевайтесь быстро, а то полетите в реку вместо одежды.
Через полчаса, им не только завязали глаза, а даже заклеили рты. Путешествие продолжалось, только уже нудно и долго, и в полном молчании.
Том уже сбился по времени и просто чего-то ждал. Но когда, наконец, лодка ударилась в борт, а им сняли повязки и освободили рты, на улице солнце готовилось к закату, а значит, они плыли по реке почти весь светлый день. Они были в каком-то порту, где было много разного вида причалов. Им опять завязали глаза, и посадили в машину. Она ехала долго, но, в конце концов, остановилась, а их повели, спотыкаясь в какой-то вход, а затем по ступенькам вниз. Том почувствовал облегчение: судя по тишине, он сидел в какой-то тихой комнате, причем на мягком стуле, а рядом сопела Эли. С них сняли повязки и оставили в полном одиночестве.
- Подвал, - сказал Том и оглядел огромную пыльную комнату. – Пахнет сыростью. А тот стул, наверное, для наших новых хозяев? – Перед ними стоял еще один пустой стул и видимо кого-то ждал.
Наконец, дверь открылась, а в комнату вошел пожилой мужчина в хорошем деловом костюме, и направился прямиком к свободному стулу.
- Том? Эли? – мягко спросил он, усевшись. – Я – Артур, и мне придется дальше вести ваше дело. Извините за доставку, но нам пришлось заплатить этим людям, они не имеют никакого отношения к той службе, которую я представляю. Зато, как видно, они отработали свои деньги, ведь вы у нас.
- А кто вы? – робко спросил Том.
- Я? – казалось, что он удивился. – Неужели вам еще есть разница, с кем вы собираетесь идти или лететь все в ту же единственную точку Амазонки? Вы прошли своих, американцев, местных и, наверное, и Ватикан тоже. Я из Моссада, и знаете что самое интересное? – Он весело оглядел обоих. – Вы не задумывались, что нужно разведкам пяти стран мира в этой одной точке? Не хватает только русских, тогда был бы полный комплект.
- А как вы нас перехватили? – Вставила вдруг Эли. – Там осталась наша сумка с вещами.
- Сумка? Не беспокойтесь, вещи у вас будут, какие захотите. А как? Это было их дело. Я вас просто ждал. Они еще те ребята, оторви голова, один снайперский очень точный выстрел в бак для топлива вашего вертолета уже после взлета, и маленькая струйка начала орошать все джунгли, пока бак не стал пустеть. Этим ребятам все равно, главное, чтобы хорошо платили. И ведь все рассчитали! – Он как бы радовался за них. – Вы дотянули примерно в тот квадрат, где вас и ждали. А там уже было дело техники. Хотя, они злые на вас, ведь их трех раненых друзей все-таки взяли власти. Хорошо, что никого не убили. Может вас еще что-то интересует? Если вы зададите такой же вопрос мне, я вам отвечу, скорее всего, так, как вам уже отвечали и дома, и здесь.
- Наша дочь осталась у них, - грустно сказала Эли. – Что теперь будет?
- Ничего, - он махнул рукой. – Будет у них, пока вы не объявитесь. Ничего с ней не сделают, вы же не нарочно попали в мои руки.
- И что же вы сделаете с нами? – поднял глаза Том. – Будете пытать, или опять повезете в джунгли?
- Пытать? – Артур чуть не рассмеялся. – Ни то, и не другое. Я – аналитик, и вы мне и так обо всем расскажете. И так, пять разведок. Больше всего знает Ватикан, ведь он все и заварил еще почти восемьдесят лет назад. Своим, а значит и американцам, вы тоже все рассказали. Нет, всю правду, а не сказки Шехерезады. Бразильцам? Они на своей территории, и знают немало. А вот мы стоим пока что в конце списка. Но вы нам тоже расскажете всю правду, не думаю, что надо будет прибегать к каким-то средневековым пыткам.
- А потом? Полетим на точку? – спросил Том.
- Ну, уж нет, - повеселел Артур. – Только дураки туда сейчас могут сунуться. В данный момент, наверное, не один спутник направлен на это место, и я никому не позавидую, если кто-то кроме хозяев там объявится. Они и так на три дня закрыли полеты, больше я вертолетом рисковать не буду. Но и пешком я тоже туда с вами не пойду. Так что давайте быстрее ваш настоящий рассказ, а потом я решу, что с вами делать, и какие планы можно строить. И так, что может интересовать пять разведок мира в каких-то древних тоннелях?
Том задумался, но и Эли молчала. Хоть этот Артур выглядел каким-то компанейским, вежливым и даже смеялся, все это абсолютно не значило, что из них не вытрясут все до последней капли, если они возьмутся за старое, то есть за свою первоначальную версию.
- Именно, - вдруг сказал мужчина, будто прочитав его мысли. – Или вы рассказываете все мне, или я верну вас обратно тем же парням. Выбирайте, - сказал он равнодушно и развел руками.
- Том, расскажи, - шепотом попросила Эли, но он уже это и сам решился.
Рассказ длился часа два и был точной копией того, что они рассказали Сэму и Луису еще в Лондоне, и с тем же исключением, что семь арок им тогда открыть не удалось. Но, похоже, что детектором лжи в данный момент был сам Артур, он слушал очень внимательно и ни разу не прервал рассказ.
- Интересно, - откинулся он на стуле, когда рассказ закончился. – Только насчет последних семи дверей как-то странно, неужели вы их не открыли? – подозрительно посмотрел он на обоих.
- Мы испробовали все комбинации, - вздохнул Том. – Там нужен хороший специалист. И шарики тоже. У нас с собой был один, но и тот остался в нашей сумке.
- Ладно, - они не поняли, принял ли тот версию о семи арках или остался с сомнениями. – На месте разберемся, да и с шариком не проблема. Там, где вы продали золотую игрушку, этот шарик остался еще до вашего прихода, вернее, один из них. Поэтому наш человек его у вас не купил. Зарядить? – Он усмехнулся. – Не проблема. Документы у вас собой?
Оба кивнули.
- Давайте, - просто сказал тот, - вас ищут по всей Бразилии. Я вам дам другие, и еще. Извините, но вам подправят прически и нанесут грим, в аэропортах вас тоже ждут.
- А где мы? – не выдержала Эли. – Неужели нам надо куда-то лететь?
- Вы все там же, в Ресифе, далеко не уехали. А лететь? Кстати, вы коротко рассказали о той реке, которая вас вынесла на волю. Что это была за пещера, где вы сделали остановку? Вы не ходили глубже?
- Нет, мы решили тогда плыть дальше. – И Том рассказал подробнее их скитания по речному тоннелю.
Тот слушал долго, а потом кого-то позвал. Разговаривал он на своем языке, так что ни Эли, ни Том ничего не поняли, да и сидели они спиной к двери.
- Теперь уж точно полетим, - улыбнулся Артур, когда дверь закрылась. – Куда? Да не туда же, где нас ждут. В Итайтуба, а потом доберемся до той пещеры, только уже сверху, местные ее знают, но боятся. В отличие от остальных, мы зайдем с конца, где нас никто не ждет.
- Но там же до тоннелей придется плыть против течения?! – Том сначала не поверил. – Это невозможно, нас снесет сразу же, как вы ступим в воду.
- Сейчас век техники, Том, - улыбнулся Артур. – Против любого течения есть мотор любой мощности, так что даже не сомневайся. Поплывем на двух лодках, я тоже буду с вами, и еще один наш человек. К нашему прибытию все будет готово, и шарик, и лодки, лишь бы память вам не изменила.
Том кивнул и задумался.
- Когда лететь? – спросила Эли.
- Завтра утром, а сегодня парикмахерская и театральная уборная. Извините, но отеля вам не будет, сюда принесут две раскладушки, и еду, конечно же. Только вот что, - он подбирал слова, - я вас ограждаю от тех ребят, которые вас привезли, но они будут рядом. Надеюсь….
- Это мы уже слышали, - ухмыльнулся Том, - без фокусов, ни шагу влево или вправо, и так далее. Можете не сомневаться, нам еще есть для чего жить.
- Прекрасно! – Артур встал. – А вы мне сразу понравились. Сейчас вам принесут кое-что из мебели, и поесть, извините, но меню не будет.
Эли махнула рукой, а тот вышел.
Глава 8. ЗНАКОМЫЕ МЕСТА.
- Послушай, дорогая, какая нам действительно разница? – нагнулся к ней Том. – Я уже просто мечтаю, чтобы мы, наконец, попали туда, показали, рассказали, а с кем, это меня уже не волнует.
- Я очень хочу на свободу, милый. – Грустно ответила она. – И так хочется обнять Селинку! Хитрые они, эти евреи, смотри, как он повернул? Не туда, где самый сыр-бор, а сзади, где их никто не ждет.
- Да, такой версии мы еще не слышали. Ну что же, главное, чтобы нас уже не перехватывали, я просто мечтаю увидеть любой из наших двух залов, Фиолетовый или Солнечный. Только про гарантии я уже не спрашивал, все их дают, а потом….
- Если мы все-таки вернемся, то нас сразу же задержат местные власти, а Селинка у них. Так что быстрее бы все закончилось.
Вместо обещанной мебели, примерно через час их навестила пожилая крупная женщина с чемоданчиком. Она постригла Эли и превратила ее в настоящую брюнетку. Наклеенные ресницы, помада и макияж изменили ее до неузнаваемости. Но потом она взялась и за Тома. Опять стрижка, а потом и он превратился в брюнета, да к тому же с наклеенными усиками и короткой бородкой.
- Том, тебя не узнать! – рассмеялась Эли, когда та ушла. – Ты ни тот, за кого я вышла замуж!
- И ты не та, - улыбнулся он. – Придется знакомиться заново. Черт, неужели так можно измениться?
Позже появился Артур и отдал им два паспорта. Эли была француженкой, мадам Жанет Клозье  де Пари. Том же превратился в месье Жоржа Клозье, но фотографии были настоящими.
- Нравится? – спросил тот.
- Но мы же не знаем французского? – удивился Том.
- В Бразилии его тоже не знают, разговаривайте между собой на английском, а португальский используйте для общения с местными. К сожалению, другого нам подобрать не удалось, но на время полета хватит.
- А мебель, то есть раскладушки?
- Через час едем в аэропорт, есть последний рейс в десять вечера, надеюсь, успеем. Билеты уже заказаны. Переночуете в Итайтуба, красивый город, много отелей, а утром начнем. Кстати, вот ваши кредитные карточки, купите себе одежду во Фри Шоп, рассчитаетесь карточками, и сразу же переоденетесь в любом туалете. В самолет вы должны сесть настоящими французами.
Дверь за ним закрылась, а Эли с Томом остались рассматривать свои новые паспорта.
Через час они уже ехали в аэропорт, но без повязок на глазах и на шикарной машине. Паспортный контроль не отнял много времени, а вот Фри Шоп немного затянулся, больше из-за Эли. Наконец они разбрелись по туалетам, а потом еле успели на посадку. Самолет был средним по размерам, и полупустым. Эли как всегда заняла место у окошка. Перелет был не долгим, в час ночи они уже выходили из небольшого аэропорта города Итайтуба, а подъехавшее такси повезла их в какой-то отель. Артура они не видели, хотя он мог бы лететь с ними в том же самом самолете, например, в бизнес классе и тоже загримированным. Странно, но таксист даже не спросил, куда их везти, а сразу же дал газу. Он высадил их у небольшого, но аккуратного отеля и сразу же уехал. Их номер к удивлению был уже забронирован, и оба поднялись на третий этаж.
- Милый, а как же с макияжем? – спросила Эли раздевшись. – Мне что, вообще не мыться?
- Он нам ничего не сказал, иди, мойся. Насколько я понял, макияж был для перелета.
Эли ушла на полчаса, а когда вышла из ванной, то рассмеялась.
- Краска такая, что можно позавидовать, и ресницы не отклеиваются. Конечно, кое-что смылось, но…..
- По мне ты осталась такой же, - рассматривал ее Том, - ладно, я тоже пойду.
После душа он вообще не изменился, а борода и усы не потеряли ни форму, ни цвет.
Оба даже забыли, что давно уже ничего не ели, обещанный поднос в подвале, как и мебель, не успели до них дойти. Но голода не чувствовал никто, в самолете им кое-что дали, в основном сладости и напитки, и уже через полчаса оба безмятежно спали.
Их разбудил телефонный звонок снизу, хотя они никого не просили. Одевшись по-простому в джинсы и майки, они спустились в холл гостиницы, и сразу увидели за столиком Артура в такой же походной одежде, но тот сделал знак, что их не заметил. Потом он поднялся и, выйдя на улицу, взял такси, незаметно кивнув в их сторону. Оба подбежали и уселись на заднее сидение. Странно, но они вернулись в тот же аэропорт, хотя пошли следом за Артуром по неизвестному коридору. Вскоре они вышли на вертолетную площадку.
- Ну, вот и все, - он подошел к ним и облегченно вздохнул. – Там стоит маленький голубенький вертолет, он наш. Я полечу с пилотом, а вы с Джемом, он уже вас ждет. Не будем терять время. – Он быстро направился к вертолету.
Такой маленький вертолет Том видел только по телевизору, в нем было только два пассажирских места, но на одном уже сидел мужчина спортивной выправки с рюкзаком в руках. – Джем, - сразу представился он и подвинулся, что бы они втроем могли уместиться на двух сидениях. Уже через несколько минут вертолет взмыл в небо, но достигнув небольшой высоты, плавно пошел над городом, а потом пересек реку и уже летел над джунглями. Стекла были тонированными, но всем все было видно. Артур переговаривался с пилотом и Джемом на чистом английском, и это было каким-то знаком доверия к Тому и Эли.
Полет занял часов шесть, причем им пришлось сесть на пустом месте и перелить топливо из канистр в бак. Потом они опять поднялись в воздух. Неожиданно Том увидел под ними небольшой водопад, а рядом до боли знакомый луг, вертолет медленно садился.
- Знакомо? – повернулся Артур. – Если да, то летим дальше.
Том и Эли разом кивнули. – Тут нас выбросило обоих, только порознь.  А там – племя.
Они стали опять подниматься в воздухе, но полетели уже прямо на водопад, вернее, над какими-то холмами, каменными, засыпанными землей, и с красивой зеленой травкой. Только когда солнце уже начало садиться, вертолет завис над каким-то странным местом. Под ними были не то, что горы, но какие-то разбросанные по всей площади каменные глыбы, а в одном месте явно зияла какая-то плоская черная дыра. Вертолет сел совсем рядом, и все, наконец, вышли.
- Здесь? – повернулся Артур к Джему. Тот просто кивнул. – Идти долго?
- Не очень, часов шесть. Можно переночевать и тут, или дойти до конца, а там выспаться.
- Том, у них с собой нет никаких вещей! – шепотом воскликнула Эли прямо тому в ухо.
- Да, как-то странно, - обескуражено ответил тот. – Только рюкзак Джема. И как же они собрались тут спать? А в пещере? А на чем плыть?
- Можете лететь обратно, - сказал Артур пилоту и дал ему какой-то конверт. – Вы не забыли про условия?
- Спасибо, - улыбнулся тот, - не забыл.
Вертолет улетел, а Артур еще не принял никакого решения. Наконец он вздохнул.
- Давайте спустимся хотя бы под землю, - сказал он и направился к дыре, а все потянулись следом.
Вход в пещеру был большим, но узким, хотя все без труда проскользнули в темноту, а Артур включил фонарик. То же самое сделал и Джем, и сразу же стало уютнее. Пещера явно расширялась, уже через пятьдесят метров они шли во весь рост, огибая такие же каменные валуны, как и наверху.
- Шесть часов выдержите? - повернулся к ним Артур. – Там будет спать удобнее, я вас уверяю. Том посмотрел на Эли, и та кивнула. Поход продолжился.
Пещера была странная, она то переходила в большие залы, то опять сужалась. В некоторых местах им пришлось даже ползти несколько метров, но потом все опять вставали на ноги. Шли молча, группу возглавлял Джем. Артур, несмотря на свой возраст, оказался довольно проворным: не отставал, и двигался, как и все, замыкая процессию. Его фонарик иногда направлял лучи света на потолок и стены, и Тому показалось, что он был здесь впервые. Зато Джем шел, светя только себе под ноги. Они останавливались десяток раз, чтобы передохнуть, а потом продолжали путь.
- Если бы мы тогда решились на этот путь, то вышли бы быстрее и безобиднее, - шепнул Том.
- Это только, кажется, ты заметил, что мы идем под уклоном вниз? А тогда нам пришлось бы подниматься, и без проводника, да еще с Селинкой. Если бы мы вышли за сутки, было бы просто чудесно. Но куда бы мы пошли дальше, уже на поверхности?
- Кто его знает, - уклончиво сказал он и вздохнул. – Везде хорошо, где нас нет. Хотя тогда решали не мы, а Селинка, ты помнишь?
- Конечно, только сейчас я думаю о другом, неужели мы пустимся вплавь по той реке, да еще и против течения? Они что, сумасшедшие?
- Не похоже. Увидим на месте, по крайней мере, с ними мы уже почти что добрались, хотя бы до реки. С другими так не получилось, и заметь, ведь их только двое, а сколько нас было в первой группе? А во второй?
- Я не много о них читала, про Моссад, но они действительно выделывают чудеса. Даже вывозят людей из страны в багажнике. Так было с одним нацистом, а потом его судили, но уже в Израиле. Кстати, этот случай был где-то здесь, в Южной Америке.
- Пусть скорее все закончится, и нас вывезут хоть в багажнике, только подальше от всех остальных. – Том грустно улыбнулся. - И Селинку с родителями тоже.
- Не получится. Если мы выберемся, нас тут же загребут бразильцы, но может это и к лучшему, Сели ведь у них. - Она тяжело вздохнула. - Том, - Эли уже почти шептала ему на ухо, - а если они нас потом прикончат? Надо держаться вместе и на расстоянии, если что, просто сбежим.
- Знаю, я тоже об этом думаю, но все будет видно на месте.
Им обоим казалось, что этому спуску никогда не будет конца, когда вдруг они увидели, как Джем стал на месте.
- Прибыли, - сказал он и повернулся. – То место? – он посветил вокруг фонариком.
Да, это было то место и оба его сразу же узнали, даже обгоревшие до угольков ветки еще сохранились на месте их костра. Но здесь же, на берегу, они заметили еще и кучу всяких вещей, большинство из которых были в чехлах.
- Место это, - сказал Том, - только воды тогда было больше. А здесь мы развели костер, даже угли сохранились.
- Значит, память вас не подвела, - вперед вышел Артур. – Что же, ищите там спальные мешки и все ложимся. Надо хорошо выспаться перед марш-броском.
Все направились к огромной куче. Чего там только не было! Палатки, спальные мешки, видимо резиновые лодки в чехлах, два подвесных мотора, и еще куча всего.
- Джем подготовился на славу, - улыбнулся Артур, заметив их удивление. – Представьте, чего стоило все это сюда спустить. Но главное, что вы опознали ваш маршрут, то есть, он проделал работу не зря.
- И на том спасибо, - тихо произнес Джем, тоже копаясь в куче.
Через час все улеглись, а Том и Эли залезли в один двуспальный мешок.
- Боже, - прошептала она, - мы так рядом! Помоги нам завтра, и послезавтра тоже.
- Он помогал нам, - прошептал Том, - и много раз. Иначе, вместе бы нас уже давно не было. Спи, все будет хорошо, мы уже на их территории.
- На чьей, милый?
- Господа Бога и той цивилизации. У тебя есть плохие предчувствия?
- Пока нет. Нет, милый.
Оба быстро заснули.
Глава 9. ОПЯТЬ ТОННЕЛИ.
Эли проснулась как всегда первой и разбудила Тома, хотя кроме него уже никто не спал. Поднявшись, он обогнул уже надутые две резиновые лодки, и, подойдя к реке, умылся. Только вернувшись, он заметил небольшую расстеленную прямо на берегу скатерть со всякой едой. Они не ели больше суток, и оба принялись поглощать все, что было. Мясо и колбаса были копчеными, да и вообще выбор был не хуже чем в ресторане. Запив все натуральным соком, оба поднялись и с облегчением вздохнули.
- Том, поедешь с Джемом, а я с Эли сзади. – Сказал Артур и продолжил собирать вещи. – Выходы помнишь?
- Там ступеньки в две стороны, их не проскочишь. – Сказал он. – Только можно доплыть до первых, а можно и до вторых, решать вам. В принципе, это – одно и то же.
- Но от первых ступенек до зала дальше? Значит, поплывем до вторых, так быстрее и надежнее. Кстати, если я помню твой рассказ, в реку ты попал с дальних, это Эли нашла тебя по другому ходу.
- Мне лично все равно, - усмехнулся Том. – К дальним, так к дальним. А у вас прекрасная память.
Через час все было уже готово. Обе лодки спустили на воду, благо, что течения здесь у берега почти не было, а уже в воде к ним подвесили моторы. Том с Джемом забрались в первую, мотор завелся сразу, а Артур просто отпихнул их лодку ногой. Том сидел спереди, и все видел как в кино. Перед ним на носу лодки был включен небольшой прожектор, но он освещал речной тоннель так, что Том видел все будто бы впервые. Потом им в спину ударил, наверное, такой же прожектор, и они услышали шум другого мотора. Джем удерживал их лодку на плаву, не давая течению снести их, но услышав позади себя звук мотора, сразу же дал обороты, и лодка сначала медленно, а потом быстрее понеслась прямо против течения. Артур был прав, они плыли и притом быстро, видимо мотор был если не гоночным, то очень сильным. Речной тоннель наполнился грохотом, а Джем заправски брал поворот за поворотом, Артур тоже не отставал.
Плыли они долго, хотя Том уже начал волноваться, не пропустил ли он лестницу, но ошибиться было нельзя, лучшего освещения нельзя было и придумать. Но наконец, после очередного поворота, он заметил метрах в пятидесяти перед собой те самые ступеньки, на которых он когда-то сидел и ждал Эли.
- Вот они, - он повернулся и крикнул Джему. – Проезжай дальше, скоро другие, через километр, не больше.
Вскоре Джем стал сбавлять ход, а Том уже видел вдалеке точную копию уже пройденных ступеней, ему показалось, что они уходили по обе стороны гораздо выше, чем раньше. Тем временем Джем уже подплыл к ним и крикнул:
- Сходи с лодки и поищи за что зацепиться. Веревку я тебе кину.
Он соскочил, но чуть не потерял равновесие. Ступени были гладкие и скользкие от влажности, но за что зацепиться он нашел не сразу. Джем кинул ему фонарик, и Том аккуратно пошел наверх. Только в одном месте, где-то на середине лестницы, в одной из ступеней он заметил трещину. Он поднялся еще выше, но все было так гладко сделано, что он еще раз удивился мастерству древних строителей. Потом он спустился обратно и все рассказал Джему, а тот дал ему какой-то колышек и настоящий молоток.
- Вбивай, только не отломай кусок ступени. А вот тебе и веревка.
Том поднялся опять и стал вбивать металлический колышек. Как ни странно, но он почти весь чуть не утонул в трещине, но держался с виду насмерть. Завязав веревку на три узла, Том крикнул вниз. Он видел, как сзади их лодки держалась на плаву и вторая, а когда Джем вылез, то принял и их веревку, а поднявшись до Тома, сам завязал ее на тот же колышек. В тоннеле наступила полная непривычная тишина.
- Выдержит? – к Джему поднялся Артур.
- Другого места нет, ступеньки и сама лестница сделаны на совесть, хотя я могу еще, и заякорить обе лодки, только те не выдержат, течение здесь просто сумасшедшее.
- Тогда кинь на всякий случай, - сказал тот и медленно направился вверх.
Наконец, вся четверка оказалась наверху, в тоннеле, а Джем по приказу Артура потушил свой фонарь. Он шел теперь сзади всех, а Артур с единственным фонариком шел впереди, видимо он решил экономить свет.
Шли долго, до первого перекрестка, но здесь они просто остановились и сели на пол.
- Том и Эли, - сказал Артур и посветил на обоих, - вспомните, есть ли еще что-то, что я не знаю? Мы уже приближаемся, и это – как в моих, так и в ваших интересах.
Том задумался, но тут Эли толкнула его в бок и прошептала:
- Скажи им про нового человека в племени.
- Да, - Том, как бы очнулся, - мы забыли одну деталь, но она от нас не зависела. – Короче, в племя забросили одного человека. Кто? Наверное, наши, или другие, но он уже был в тоннелях, хотя далеко не прошел. Насколько я понял, его забросили на вертолете, а до племени он добрался пешком.
- Вот как? – удивился Артур. – И вы мне забыли рассказать об этом? Ребята, я же вам верил. – В его голосе послушался укор. – Ладно, лучше позже, чем никогда. Может еще что-нибудь?
- А шарик с собой? - спросил Том. – Насколько я понял, все двери в оба зала закрыты.
- Да, только он не светится, но и ваш первый тоже ведь не светился? Я гарантирую, что он заряжен.
- Тогда больше мне вспомнить нечего.
- Джем, у тебя оружие с собой? - спросил Артур, пристально глянув тому в лицо.
- Конечно. Хотите, чтобы я пошел вперед?
- Не знаю, - тот задумался, - на месте бразильских властей, после похищения Тома и Эли, я бы просто засыпал бы и ту часовню, и сам вход в тоннель, так, на всякий случай. Но кто же их может знать? То, что они где-то рядом, может на поверхности, я не сомневаюсь, но где этот новый человек, остается просто догадываться. Если даже вход и закопали, где он остался, снаружи или внутри? Интересно бы знать, он вооружен? Вот что, ты пойдешь первым, и оторвись от нас метров на сто, фонарик не экономь, а если что, стреляй на поражение.
- Если он тут и вооружен, он может выстрелить первым, - спокойно заметил Джем.
- Тут его не может быть, - не выдержал Том, - я же вам сказал, что он далеко не прошел. Только когда мы дойдем до Солнечного зала, а потом из него выйдем дальше, может появиться и тот человек. Только зачем убивать?
- А что же ты хотел, дать ему убить нас первым? – ухмыльнулся тот. – Нет, уж, мы и так поставили на карту очень многое, одним шпионом больше, или меньше, это уже не в счет. Джем, делай, как я сказал. Если хочешь, иди сейчас, а через пару минут поднимемся и мы тоже.
Джем встал и, достав откуда-то пистолет, включил фонарик. Он медленно тронулся в сторону Солнечного зала, а это была единственная дорога, без всяких поворотов и перекрестков. Как только его фонарь исчез из виду, поднялись и остальные.
- Том, пойдешь за мной, - хмуро сказал Артур, - если услышишь хоть один выстрел, ложись на пол и не забудь про Эли. – Он тронулся следом за Джемом, а Том шел за ним, держа сзади Эли за руку.
- Когда-то я тут неслась как угорелая, - прошептала Эли ему в затылок. – А теперь мы идем даже медленнее, чем шли тогда с Селинкой.
- Медленно, но верно, - повернув голову, сказал Том. – Хоть бы тот человек остался сверху, не хочу трупов.
- Я – тоже, - повернулся к нему Артур, - только если бы ты мне сказал об этом раньше….
- И что бы было? – усмехнулся Том. – Не пошли бы?
- Конечно бы, пошли, только с фотографиями со спутника. Отличить индейца от европейца я бы как-то смог. И знал бы, если бы тот человек находился на поверхности.
Тому стало немного нехорошо, получалось, что из-за них кто-то кого-то мог убить у них же на глазах.
- Все обойдется, - услышал он голос Эли. Видимо и она чувствовала себя не лучше.
Этот переход был длинным, оба это запомнили, но время шло, а от Джема не было ни слуха, ни духа. Наконец, примерно через час, они заметили далеко впереди тусклый свет фонарика, а вскоре уже стояли у закрытой арки.
- На, - протянул Артур шарик Тому, - теперь наступает ваша часть. Посмотрим, что вы стоите на самом деле.
- Я бы отвернулся, - тихо сказал он и спокойно взял протянутый шар. – Ослепнете ведь.
Аккуратно опустив его в лунку, справа от двери, в висящий на стене подсвечник, Том сразу же отвернулся и закрыл глаза, но яркий свет, как и тогда, казалось, пробивался даже через плотно закрытые веки.
- Черт возьми! – услышал он голос Артура. – А ее можно закрыть?
- Можно, но я бы этого не делал. Надо просто вернуться немного назад.
Все пошли по тоннелю обратно, а метров через двести остановились.
- Ну и свет, - каким-то веселым голосом сказал Джем. – Если бы не увидел, никогда не поверил бы. Очки доставать?
- Том, а ты справился, - довольно сказал Артур. – Надевайте очки, а то и вправду ослепнем.
Джем достал из рюкзака какие-то темные очки, целую кучку, и передал их каждому, надев свои последним. – Сварку точно не берет, а вот этот свет? – засомневался он. – Наденьте шапочки на всякий случай, в них есть только вырезы для глаз, если что, просто переверните их, и вы уже точно ничего не увидите. – Он протянул еще несколько вязанных черных, типа лыжных шапок, с разрезами на уровне глаз, и сам натянул одну прямо на очки.
В такой экипировке четверка осторожно двинулась назад к залу. Свет мешал, но терпеть было можно. Войдя в зал, Том бросился быстрее собирать заряженные шары, а насчитав восемь собранных, устремился к противоположной двери, и сразу же опустил один в лунку. Дверь открылась, и четверка один за другим юркнула в другой тоннель, а Том забрал шарик. Наступила опять темнота, и Артур с Джемом включили фонарики.
- Черт, - было видно, что все четверо терли глаза, - я до сих пор ничего не вижу. – Это был голос Артура. – Ты все собрал, Том?
- Восемь, больше нам не надо. Только я еще тоже как слепой.
- Через полчаса пройдет, - добавила Эли. – Все-таки эти очки – хорошая вещь, хотя и не для этого зала.
- А куда нам теперь? – спросил Том. – Если прямо, а потом два раза направо, выйдем прямо к входу в тоннель, под часовню.
- Туда нам и надо, - сказал Артур. – Заодно проверим, что там на входе. А потом пойдем вашим путем. Только давайте еще немного отойдем, хотя кое-что я уже вижу.
Они тронулись только через четверть часа, а дойдя до перекрестка, свернули направо.
- Стой, стрелять буду! – Вдруг послышался откуда-то голос, и Том вздрогнул.
Где-то далеко впереди прямо на полу лежал какой-то фонарик и светил в их сторону. Но его владельца не было видно, он оказался хитер, и стоял где-то поодаль. Но в его голосе слышалась такая решимость, что все сразу же остановились. Только Джем с пистолетом выдвинулся вперед, и посветил фонариком, хотя его свет был слабее другого, который лежал на полу.
- Послушай, - крикнул он в темноту, - у нас ваши люди. Можешь стрелять, только я и раненный тебя достану. Не то место, и не то время. Лучше давай встретимся и поговорим, лично я прячу оружие. – Он аккуратно опустил руку, а Артур тем временем потянул Тома и Эли назад, за угол.
- Тогда брось пистолет вперед и подальше, - голос был настойчив. – Если нет, стреляю сразу.
- На, - Джем кинул пистолет на пол куда-то вперед. – Не прячься, я ведь сделал все, что ты хотел. А теперь я безоружный иду к тебе, медленными шагами. Не дури, за мной еще трое.
- Стой на месте! Я сам к тебе подойду. И без фокусов. А теперь сядь на пол.
Трое за углом вслушивались в переговоры, но Артур не давал им даже высунуть голову.
Ситуация была критической, выстрел мог грянуть в любую секунду.
Глава 10. НЕПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА.
Прошло еще минут десять, пока Артур не выдержал, и что-то крикнул Джему из-за угла на неизвестном языке.
- Наверное, иврит, - тихо шепнула Эли. – Боже, это когда-нибудь закончится?
- По-моему, все только начинается. – Грустно усмехнулся Том. – Чего нам с тобой не хватало, то только трупов. Тогда нам вообще конец, ведь мы будем замешаны в этом.
Но что-то резко изменилось в переговорах, и уже через десять-пятнадцать минут, Джем вернулся за поворот в сопровождении какого-то белого бородатого мужчины, который продолжал держать в руке пистолет. Тот осторожно посветил фонариком, пока не рассмотрел их обоих и Артура.
- Ладно, - сказал он и опустил руку. – Значит, Моссад? По мне это лучше, чем те, которые находятся по ту сторону. Джон, - равнодушно представился он, даже не спросив имена остальных. – Эти двое и есть Том и Эли? Я их ждал, но все перевернулось. Значит, теперь они ваши?
- Именно, - кивнул Артур. – Все переменилось. И кто же эти, которые находятся по ту сторону, если не секрет?
- Они спустились вчера, там же, где и я, но мне помогло чудо, я находился по эту сторону, а они пошли в другую. Бразильцы, и их трое, судя по голосам, женщина и двое мужчин. У них есть оружие, я слышал, как кто-то из них передернул затвор.
- А вы, тот человек, который жил в племени?
- Жил когда-то, - усмехнулся тот, - только сейчас все изменилось. Я не могу выбраться наружу, пока не уйдут эти, и не заберут с собой команду сверху. Кстати, а как вы тут оказались? – подозрительно спросил он.
- Не через общий вход, - заверил Артур, - к тем мы не имеем никакого отношения. Значит, они – бразильцы и выход охраняется?
- Да, там много их людей, видимо они перекрыли всю эту зону. Даже мои не могут подобраться, хотя они и недалеко. У вас есть оружие?
- Кое-что есть, - неопределенно сказал Артур, - у вас, наверное, тоже?
- Я спустил сюда автомат с глушителем и пару гранат, только вы их не найдете, я все спрятал. Ну и пистолет, конечно же.
- Послушай, Джон, - Артур задумался, - да, мы из разных ведомств, но в настоящий момент, нам выгоднее держаться вместе. Давай доверять друг другу хоть на какое-то время, а потом разбежимся в разные стороны. Что они там делают, в том рукаве?
- Что-то ищут. Мне пришлось пройти на цыпочках в ту часть. Кстати, их третий мужской голос очень смахивает на голос любого проповедника. Не удивлюсь, если он….
- Ватикан, - закончил за него Артур. – Прекрасно! Хозяева объединились с Ватиканом. Две разведки с одной стороны против двух с другой. И какие же у тебя планы? Может, вернемся?
- Я никуда не уйду, - твердо сказал тот. – Можете возвращаться, если знаете, как и куда.
- Правильная позиция. Я тоже не хочу возвращаться, грохнув столько средств и сил, чтобы добраться до места. И что, хочешь закатить им войну?
- Если бы не их подкрепление сверху, я бы уже давно снял эту тройку. Только на их место спрыгнет еще десяток, но уже с автоматами. Они здесь хозяева, это мы – гости.
- Тоже верно, только война это не выход. Надо как-то договориться, я всегда стараюсь это делать, и часто получается.
- Договориться? – усмехнулся Джон. – А какие у тебя козыри? Что ты можешь им предложить?
- Что? – тот задумался. – Козыри есть. Во-первых, мы можем договориться о перемирии, то есть, что никто не будет стрелять. А во-вторых, у нас есть, чего нет у них, эти двое.
Тому стало не по себе, прямо на их глазах Артур наживлял их обоих на крючок. Но хуже было потом, он достал наручники и быстро застегнул их вокруг запястья Эли, а потом и вокруг своего.
- Видишь? – усмехнулся он. – Я сроднился с самым крупным козырем. Эта девушка знает столько же, сколько и ее муж, но она ценнее, она же является и членом вашей первой сюда экспедиции. Она же была ваша, та экспедиция? – Он хитро посмотрел на Джона.
- Какая разница, - пробурчал тот. – Ну, и что это тебе дает?
- А ты сам подумай, если у тебя голова варит. Договариваться с теми? Как? Только ты скажешь одно слово в их сторону, на тебя обрушится шквал огня. Или на меня, разве нет? А так у нас уже есть переговорщик, или посредник, называй его как хочешь. Та сторона его знает, у них его дочь. Здесь же останется его жена, и мать его дочери. Как тебе такие переговоры?
- Вы что! – ужаснулся Том. – Так мы не договаривались! Я даже не мог предположить, что вы способны на такую подлость. – Том начал подниматься на ноги.
- Сядь, - повернулся к нему Джем, - еще одно слово, сказанное таким тоном, и я просто выключу тебя из игры.
- Оставь его, - снисходительно сказал Артур. – Не договаривались? – Повернулся он к Тому и его брови пошли вверх. – Я с вами ни о чем не договаривался, не та ситуация. Ты – хороший парень, только не думай переступить мне дорогу, Том. Будешь делать так, как я скажу и точка. Тебе дорога Эли? Если нет, Джем ее пристрелит сейчас же, на твоих глазах. Я слишком много вложил, чтобы выслушивать твое мнение, когда я скажу, ты его выскажешь, а пока держи язык за зубами.
У Тома все сжалось внутри, но хуже всего было то, что Эли тихонько заплакала. Так скверно он не чувствовал себя со времен, когда он жил в племени человека обезьян. Но тогда Эли была ему еще никто, и Селинки тоже не было. Этот еврейский хам на его глазах сделал из них обоих половые тряпки и теперь начал вытирать об них ноги. Но хуже всего, что ему было некуда деваться! Разве можно выбирать между дочкой и ее мамой, его Тома женой? К его горлу подступил какой-то взрывной ком, но он старался его сдерживать.
- Что же, - сказал тем временем Джон, - можно попробовать. Пустим его туда?
- Конечно. Он сам пойдет, только он должен знать, как договариваться и о чем. Конечно, прежде всего, это не стрелять, то есть никакой войны. А потом? – он задумался. – Если он договорится о первом, то потом встретимся все. То есть ты с Джемом с нашей стороны, а они – с другой. Я же не буду пока ни в чем участвовать, с меня хватит и Эли, она будет залогом нашей безопасности.
- Хитрый, - огрызнулся Джон, - хочешь, чтобы все было сделано чужими руками?
- А у тебя есть другой выход? – нагло усмехнулся тот. – Давай, доставай свой автомат и гранаты, ляжешь ты сам в куче трупов, а чего ты этим добьешься?
- Мои тут недалеко, может, помогут, - хмуро сказал Джон.
- Черта с два! Они наверху, и даже не над нами. Ты что, дурак? Это же будет дипломатический, если не военный конфликт! Чему только вас там учат…., детский сад и только! Так что, мы вместе или разбежимся?
- Пока вместе, - после некоторого раздумья, сказал Джон. – Только раз ты у нас тут козырный, готовь сам своего посредника.
- Ну, и ладно, - вздохнул Артур. – А что мне его готовить? – Он снял со свободной руки свои часы и бросил их Тому. – Одень их, и вообще, заткни свою злобу себе в задницу! Пойдешь туда, до входа, а потом продолжишь путь по тоннелю, пока не выйдешь на тех. Условия? Скажешь, что мы вооружены и у нас Эли. Цель? Встретиться и обсудить ситуацию. И не стрелять ни в коем случае. Где? – Он задумался. – На площадке под часовней, где вход в тоннели, и зразу же. Кстати, все, что ты будешь говорить, мы услышим, да, через эти часы, так что подумай, прежде чем на что-то решаться. Если все будет гладко, дойдешь с ними до места встречи, а там мы с Джоном их будем ждать. Джем, - повернулся он, - если все будет как надо, на встречу пойду я, а ты останешься с девчонкой, лягте где-нибудь на полу, чтобы вас не было видно. Если услышишь хоть один выстрел, кончай с ней и беги на подмогу.
- Как кончай!? – не выдержал Том. – Вы все тут с ума спятили?!
- Не твое дело, - огрызнулся Артур, - мы тут не в покер поиграть встретились. Тебе понятно, кто пострадает первым, если те начнут стрелять? Но и ты просто так не спасешься, твоя дочка, хоть и в их руках, но останется сиротой. Тебе это надо? – Он безразлично посмотрел на Тома.
- Сволочи! – выругался тот. – Только посмейте!
- Посмеем, и ты нам не указ. Короче, собирайся и иди. Только послушай меня, сынок, эти часы не только для прослушки. Засеки время, я даю тебе три часа туда, полчаса на разговоры, и два часа до места встречи под часовней. Ладно, еще полчаса не непредвиденные обстоятельства, если такие будут. Если через шесть часов ты с ними не окажешься под часовней, об Эли можешь забыть. Тогда перейдем к плану Джона и устроим небольшую войну, мне есть куда вернуться и ты это знаешь. Только не думай, что ты уцелеешь в той войне. Вопросы есть?
Тома просто колотило. Ему при всех, даже при Эли, засунули голову в такую петлю! Он был сейчас между двух огней, Эли и Селинкой, да еще и своими же родителями. И ни своими, ни чужими руками, он не хотел потушить ни один из этих огней, но как это было трудно! Единственное, что его сдерживало, была надежда на Марту, почему-то он не сомневался, что та женщина с того рукава тоннелей была именно она. Он медленно надел часы Артура и посмотрел на время. Было около трех часов дня, значит в девять вечера, любым способом он должен организовать эту встречу под часовней. И ни минуты позже! Да, он не просто пойдет, а побежит по тоннелям, как сделала тогда Эли, чтобы иметь в запасе хотя бы один лишний час. И он уговорит тех на эту встречу, уговорит любой ценой, даже…. Дальше он думать не стал.
- Я готов, - поднялся он и вздохнул. – Сейчас три, в девять или раньше я приведу их, без войны, только если с Эли….
- Иди, герой, - ухмыльнулся Артур, - и хорошенько обдумай все по дороге.
- Том, - Эли смотрела на него снизу вверх и слезы катились по ее лицу. – Если со мной что-то случится, верни Селинку и воспитай ее. Не думай обо мне, там она и твои родители….
- Хватит семейных трагедий! – прервал ее Артур. – Иди Том, время пошло.
- Держись, - грустно ответил он Эли, и, завернув за угол с фонариком Джема, двинулся по тоннелю.
Отойдя метров сто, Том побежал. Сколько разных мыслей сейчас влетали и вылетали из его головы! Чем дальше он отдалялся от Эли, тем хуже ему становилось, но мысль о Марте немного поднимало настроение, он ей верил, и это помогало ему сейчас бежать, не сбавляя темп. Часы Артура были с фосфорным циферблатом, и он даже не светил фонариком, чтобы увидеть время. Наконец, он свернул еще раз, а значит, где-то там впереди, его ждала та комната под часовней, которая должна была стать местом встречи четырех разведок, но главное, залогом жизни его и Эли. Артур оказался совсем не таким, каким был до встречи с Джоном, это была хитрая, коварная и безжалостная еврейская лиса, но сейчас он действительно его боялся. Его уму и изворотливости можно было позавидовать, никто не додумался дойти сюда задним ходом, к тому же, с двумя главными свидетелями, да еще прибрать к рукам и агента английской или американской разведки. Джон показался ему волком-одиночкой, который завис в подземелье и еще надеялся, что кому-то до него будет дело. Джем же был простым исполнителем, но тоже безжалостным ублюдком, который хладнокровно мог убить Эли, если дело пойдет не так, как хотел его хозяин. А теперь, тот же самый Артур хочет еще, и договориться с властями! Том бы не удивился, если бы ему это удалось, хотя верилось слабо, Марта казалась ему не слабее чем Артур, к тому же, она была реальным хозяином всей этой территории.
- Поживем, увидим, - сказал он себе, продолжая бежать. Он остановился только два раза, чтобы передохнуть, и сам удивлялся, откуда брались силы передвигать ноги, да еще и так быстро.
Наконец, он просто вбежал в ту комнатку, и остановился. Да, это было то место, даже пепел их костра еще был виден на полу, а остатки просыпавшейся земли удалил последние сомнения. Света не было, а значит, вход, вернее, спуск был закрыт, может просто временно. Как ему захотелось выбраться сейчас наружу! Но только с Эли, и ни с кем больше. На мгновение он вспомнил племя, их делянку или огород, даже вождя с Джи, но передохнув, он побежал дальше. Время летело быстро, но он видел, что набирает фору. Добежав до перекрестка, он остановился и посмотрел на часы: Артур дал ему три часа до этого рукава, но прошло всего два. Хотя, где искать этих бразильцев? Направо шел тоннель к Солнечному залу, прямо – к Фиолетовому, а налево – к семейным квартирам той цивилизации. Куда же надо было бежать? Неожиданно Том решил отдаться на волю судьбе и три раза громко крикнул, во всех трех направлениях: - Марта!!!
Потом он вдруг испугался, что может получить из темноты  пулю, и присел.
- Это я, Том!!! Я один и без оружия!!! – Эхо разносило его крики сразу по трем направлениям. Он прислушался, но все было тихо. Том подумал, а потом повторил все опять. Внезапно, ему показался какой-то шум, или просто идущее к нему эхо, но он ничего не разобрал. Том посмотрел на часы и вздохнул: то, что он сэкономил, уходило сейчас на ожидание, четверть часа были уже съедены. Он поднялся на ноги и закричал опять, но потом ему показался какой-то далекий, скорее женский голос, который эхом доносился, справа, и он повернулся туда же. Он не подумал, что если бы его и услышали, то до перекрестка надо было еще и дойти. Крикнув еще раз, он просто уселся на пол и задумался. Время шло, а никого не было.
Прошло еще четверть часа, когда Том встал и крикнул опять, но на этот раз он уже явно слышал эхо женского голоса, и оно точно шло справа. Недолго думая, он повернул в ту сторону и опять побежал. Вскоре, где-то вдалеке ему показался отблеск света, и он надеялся, что это был фонарик, а минут через десять он просто упал на пол в полном изнеможении. Недалеко от него стояла Марта и светила фонариком в его сторону. Она была одна, но это была победа, до трех положенных ему часов оставалось лишь четверть часа, но и эти пятнадцать минут он все же выиграл.
Глава 11. ГРЯЗНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ.
- Том, - это был голос Марты, - встань, ты один?
- Да, - как бы очнулся он и поднялся на ноги. – Один и без оружия. Эли взяли в заложницы, и я вас искал.
- Давай на ты, сейчас не то время. Рассказывай.
- Нет времени, Марта, - вздохнул он. - Меня заставили быть посредником между тобой и ими. Они в другом месте и вооружены, и с ними Эли. Если мы с тобой не договорился, они убьют ее ровно в девять вечера.
- Договоримся о чем, Том? – казалось, что та была очень удивлена. – Какие могут быть переговоры, если я нахожусь на своей территории? И кто они, если не секрет?
- Марта, дорогая, - Том уже просто молил ее, - они - это две разведки, и у них Эли. Ты можешь с ними встретиться, но только без оружия, вернее, ни в кого не стрелять?
- Встретиться? – опять удивилась та. – Том, одна моя команда, и в тоннеле появятся полсотни моих людей, какие могут быть переговоры? И, мне кажется это очень странным, что в данный момент ты представляешь именно их сторону, а не ту, которая бережет твою дочь и твоих же родителей. Сейчас сюда уже идут двое, но пока они в пути, я хотела бы напомнить тебе о Селине.
- Как? – не понял сразу Том. – Зачем напомнить?
- Я понимаю, что у них Эли, но Селина, твоя дочь, и родители, они ведь у нас. Кого бы ты выбрал? Подумай, а потом мы продолжим.
- Марта! – Он готов был сорваться на крик. – Значит, Эли была права?! Ты подсадила нашу дочь на такой же крючок, как они сделали с Эли?
- Том, это – не крючок, а просто переговоры. Я понимаю, что вы оба вляпались, только не думай, что твоя Селина сейчас мне дороже моего же государства, моей страны, где я родилась, и….
- Какая же ты сука! – У Тома задрожали колени. – Я-то тебе верил, а ты….
- А что я, Том? – ее голос сквозил полным равнодушием. – Когда на карте стоит столько много важных вещей, всегда могут быть и жертвы. Я вас сюда не приглашала, вы сами прилетели в мою страну. И я не позволю кому-то чужим ставить мне какие-то условия. Ты меня понимаешь? Кстати, а как вы здесь очутились? Сверху все заблокировано….
- Какая разница, - ему хотелось заплакать от обиды, - пусть это твоя страна, но ты же человек, или просто робот-служанка? Ты даже не выслушала с чем я к тебе пришел.
- И слушать не хочу. Пришел так и оставайся. Зато заберешь свою дочь и родителей. А Эли? Мне, конечно, ее жаль, но что поделаешь?
- Марта, - Том решил пустить в ход последний аргумент, - она беременна. Ты же женщина, в конце-то концов. Помоги!
- Ладно, - вздохнула она, - сейчас подойдут другие, и мы подумаем. Только не дави на меня больше. Я и так многое для вас сделала, но я не маг и не волшебник. Да, я женщина, но и солдат тоже.
- Но у меня нет времени….
- Зато у меня его полно, я же у себя дома. – Она продолжала оставаться такой же холодной, хотя к чему-то прислушивалась.
Вскоре и Том уже услышал какие-то тихие шаги, но они приближались сзади.
- Том? – он обернулся и увидел Рауля, у того была перебинтована левая рука, но в правой он держал пистолет. – А ты что здесь делаешь?
К ним подошел еще один мужчина, но его Том никогда не видел.
- Педро, - сказал тот и протянул ему руку. – А вы тот самый Том? А где ваша супруга?
На секунду ему показалось, что где-то он уже слышал этот голос, но где именно, он не мог вспомнить.
Том опять рассказал всем собравшимся ту же историю, и теперь смотрел на них, ожидая реакции.
- Марта, - обратился к ней первым Педро, - а что мы теряем от простого разговора? Может, действительно встретимся? Если те люди вооружены, неужели вам нужна еще гора трупов, да к тому же в тоннелях? Среди них будут и наши люди. И с ними беременная женщина, которая не имеет к этим разборкам никакого отношения. Церковь бы это не приветствовала.
- Церковь? – обернулась к нему та, - а она тут причем? Мы и так пошли ей на уступки, ведь вы же здесь. Только не командуйте, пожалуйста, я сама знаю что делаю.
Только тут до Тома дошло и очень четко: этот голос он слышал тогда в ванной, в той гостинице, но они же улетали из страны? Хотя сейчас, этот человек явно помогал ему, а не мешал.
- Рауль, что скажешь? – спросила тем временем Марта.
- Я бы сначала встретился, - пожал тот плечами, - а спустить сюда сверху группу мы можем в любой момент. Так мы хотя бы узнаем, с кем имеем дело. Но решать тебе.
- Смотри-ка, Том, - она выдавила на лице улыбку, - тебя тут все поддерживают. Что же, раз большинство за, я тоже не против. Только можешь передать твоей стороне, что один выстрел, и….
- Моей? – горько усмехнулся Том, - та, или ваша сторона, такие же мои, как…. Я вообще как на казни, петля висит, а кто пнет подомной стул, большой разницы нет. Здесь – дочь, там жена, разве можно выбирать в такой ситуации?
- Я же тебя просила не давить, - отвернулась Марта. – Сопли пустил тут, как ребенок. Ладно, пойдем на встречу, может, и правда что узнаем. Идти куда надо? – усмехнулась она.
- К входу в тоннели, туда, под часовню. – Том стал немного успокаиваться. – Пожалуйста, не стреляйте, и они не будут.
- Рауль, - повернулась она к тому, - будешь нас прикрывать из тоннеля, чтобы тебя не было видно. И свяжись с верхом, пусть будут готовы на всякий случай. Мы им покажем переговоры, пусть только двинутся.
- Идем, Марта, - попросил Том, поднеся руку с часами к лицу, - пожалуйста. Через час-полтора мы уже будем под часовней, а там тебе же и решать.
- Кстати, - она уже медленно пошла вперед, - а как вы здесь очутились? Только без фантазий, ты же меня знаешь.
- Через задний ход, - задумавшись, ответил Том. Ему не хотелось сдавать Артура в этот момент, ведь у него была Эли. – Через тот же водопад, который нас и вынес. – Он опустил слово пещера.
- Не плохо, - ухмыльнулась та, - мне такое и в голову не пришло. Сразу чувствуется стиль Моссада. И ты им помогал?
- Присутствовал, - аккуратно поправил он ее.
Больше разговоров не было, все четверо молча, шли по тоннелю, освещая путь двумя фонариками. Том заметил за спиной Рауля автомат, а на нем глушитель. – Черт! – подумал он. – А ведь силы равны! Трое с той стороны, из них двое вооруженных, кроме Артура, столько же с этой, и у Педро, скорее всего тоже не было оружия. Чем же все это закончится?
Прошел час, и они должны были уже подходить к месту встречи. Рауль отстал, и видимо, как и Джем залег где-то на полу, а Марта замедлила шаг, и повернулась к Тому.
- Иди вперед, и скажи, пусть все положат оружие на пол. Мы тоже это сделаем, сразу, как очутимся в той комнатке. И пусть зажгут свет.
Том пошел вперед, а уже метров через сто вышел на пятачок. Свет уже горел, видимо Артур положил в углу светящийся золотой шарик, из тех, что Том собрал в зале, а потом оставил им перед уходом.
- Артур! – позвал он. – Я уже на месте, и еще только полдевятого.
С другой стороны, из темноты противоположного хода тоннеля, появились два человека.
- Я в тебе не сомневался, Том, - Артур сразу же сел на пол и посмотрел на Джона. – Положи пистолет на пол, ты же слышал? – Тот нехотя опустился, и положил пистолет прямо перед собой. – Зови, чего медлить.
Том крикнул в другую сторону, и из темноты показались Марта и Педро, оба так же опустились на пол, напротив других, и Марта положила перед собой пистолет. Том не знал, что делать, но на него сейчас никто не обращал внимания, две стороны с любопытством разглядывали друг друга. Тогда он просто опустился на пол прямо возле стены, и замер в ожидании.
- Спасибо, - неожиданно сказал Артур и даже склонил на секунду голову. – Я надеялся, что мы будем разумными людьми, разве нет?
- Пока да, - равнодушно ответила Марта и усмехнулась. – Интересно, за каким разумом пришли вы? Лично я будто никуда и не уходила, я родилась в этой стране.
- Все мы где-то родились, - Артур не отводил от нее взгляд. – Хотя, какая разница, умереть дома или на чужбине? Лучше ведь жить, не так ли? Именно за этим мы здесь и собрались.
- Не надо меня пугать смертью, я ее уже давно не боюсь. Короче, что вам надо?
- Нам всем надо одно и то же. Давайте лучше подумаем, что у нас есть, если пересилите вы, я просто встану и уйду туда, откуда пришел.
- Тогда, можете уже идти, - ухмыльнулась Марта. – Хотя…. – она задумалась. - Можем на дорожку поиграть в игрушки. Раз вы начали, то и продолжайте. Что же у вас есть такое, чего бы, не было у нас? Девушка? У нас есть Том, оба знают одно и то же, правда, Том?
Она даже не повернулась в его сторону, но у Тома по спине побежали мурашки. Что он мог ответить? Да? Тогда он бы подставлял Эли. Нет? В опасности была Селинка и родители. В конце концов, он просто не нашелся, что сказать и промолчал.
- Шарики есть тоже у обоих, - продолжил Артур. – У вас группа прикрытия сверху, у нас – на реке, на выходе из тоннелей. Вы думаете, что я об этом не подумал? – Он повернулся и крикнул: Джем!
На пятачок докатилась видимо брошенная из темноты тоннеля самая настоящая граната, и Марта отпрянула.
- Не беспокойтесь, - улыбнулся Артур. – Чека на месте. Это вам от меня простой подарок, кстати, она настоящая. Берите-берите, у нас таких еще много. Только если выкатится другая, с вздернутой чекой, будь мы здесь, или эта комната была бы пустая, только все, что есть над нами, обрушится за секунду, даже с самой часовней, и никто сверху сюда уже больше не попадет. Вот ведь какое дело.
- И что тогда? – Марта стала серьезнее. – Мы все окажемся под землей.
- Именно. Только выход останется один, тот же, по которому вышли Том и Эли, а там уже ждут наши люди.
Том слышал, как врал Артур, но не удивлялся.
- Но эта же граната может взорваться и там? – Марта подняла ее и держала в руке.
- Тогда засыплет и тот речной тоннель. Куда же мы денемся? Перестреляем друг друга? – Артур говорил на полном серьезе.
- И что же вы предлагаете? – Марта попыталась выдавить ухмылку.
- Нас тут четверо похожих людей, даже коллег, только из разных стран мира. Неужели мы не можем насытить наше любопытство и просто, потом разбрестись?
- Кстати, ваши трое у нас, и вертолет тоже. – Она пустила видимо последний козырь.
- Мои? – Артур чистосердечно рассмеялся. – Когда вы их допросите, то сами же убедитесь, что они – ваши. В моей службе таких людей не держат. Это – не козырь. Может, есть другой?
- А у вас?
- Видите? Мы, похоже, уже все положили на весы. Вы понимаете, почему я не ухожу? Никто не перевесил. И что же нам делать? Именно с этим вопросом я и пришел. Перебить друг друга, или просто похоронить заживо под землей, разве это выход? Только не говорите, что нас тут быстро отроют, вы же не бросите сюда в джунгли экскаваторы, нереально.
Наступило молчание, и оно затянулось надолго.
Глава 12. СКОЛЬЗКИЙ ДОГОВОР.
- Ладно, - наконец выдавил Артур, - мы тут уснем, думая. Раз я мужчина, я и начну. Нас две группы по три человека. Я предлагаю вот что. Оставим здесь все оружие, по одному человеку из каждой группы, и девчонку. Без нее у Тома не возникнут бредовые идеи, естественно, он пойдет с нами как проводник или свидетель. Зачем оставлять своих же людей? Мой человек будет иметь в руке гранату, чтобы с вашей стороны не было фокусов, типа звать на помощь кого-то сверху. Если такое случится, он подорвет вход в тоннели, как я уже это сказал. Ваш человек будет гарантом, что мой этого не сделает без необходимости. А Эли? Пусть составит им компанию. Получится все по-честному. Четыре ведомства по одному представителю, без оружия и только с мирными целями. Когда экскурсия закончится, мы разойдемся, а потом делайте что хотите. Все останутся живы и здоровы, а Тома и Эли я вам подарю, не надо будет их никому похищать, делайте с обоими что хотите. Как вам такое? – он обвел всех взглядом.
- Какая экскурсия вас интересует? - Сразу же спросила Марта. – Вы ведь не думаете, что я позволю вам что-то отсюда вынести?
- Я и не думал делать такие глупости. У меня есть фотоаппарат, и у вас они есть, даже не сомневаюсь. Снимки-то можно выносить? А потом вы можете вообще все подорвать, все, что вам захочется, я уважаю вас, как хозяйку этой территории. Каждый удовлетворит свое любопытство, но тоннели и залы останутся вам. Разве это не честно?
- Любопытное предложение, - слегка сдаваясь, сказала та, - надо обдумать. Может, разбредемся немного по тоннелям, а через полчаса встретимся?
- Какие проблемы? – развел руками тот. – Я просто хочу, что бы все было честно, и мы разошлись без пальбы и трупов. Конечно. Забирайте Тома, а я – Эли, видите, какие подарки я вам делаю?
- Не паясничайте, - строго сказала Марта. – Через полчаса опять здесь. – Она встала, и направился в свой рукав тоннеля, за ней же пошел и Педро, а Том, бросив взгляд куда-то в темноту, где должна была сейчас быть Эли, просто поплелся следом. То же самое сделали Артур с Джоном, поднявшись, и направившись в другой рукав тоннеля. Том уже понял, как все закрутила эта хитрая лиса, и ему опять же не повезло, Эли останется заложницей. Время приостановилось.
- Том, а ты что здесь делаешь? – повернулась к нему Марта, когда они дошли до сидевшего на полу Рауля. – Пока ты нам не нужен, иди, покури где-нибудь.
- Как это? - не понял тот. – Мне что, вернуться к ним?!
- Куда хочешь, можешь подождать там же, под часовней, мы скоро вернемся.
Рауль протянул ему пачку сигарет и зажигалку. – Потом вернешь, - буркнул он.
Том автоматически взял сигареты и поплелся назад. В комнатке никого не было, и он уселся на пол. – Боже, - подумал он, - как я долго не курил? – Он достал сигарету и щелкнул зажигалкой. Забытый дым уже обволакивал его легкие, а голова закружилась.
Он задумался над ситуацией, в которую их втянули, и вообще, об этих людях. Главными, несомненно, были Артур и Марта, а Джон и Педро не вставили в разговор ни слова. Ему было интересно, состоится ли соглашение и кого оставят здесь, как заложников, вместе с Эли. И еще, его очень интересовал этот Педро. Если он не ошибался, и тот разговор в ванной был честен, то Педро знал гораздо больше всех, и его целью было все спрятать еще до того, как кто-то туда сунется. Вернее, главной целью всех были именно те семь арок, но код их погребения знали трое, он сам, Эли и Педро. А значит, тот захочет использовать код шариков на лузах у тех арок. Только он выглядел самым старым, и каким-то беспомощным. Марта не даст ему сделать без нее ни шагу, значит Тому, остается каким-то образом использовать ту комбинацию цифр, которую он услышал в ванной, если, конечно, он на это решится. А надо ли это ему? Если бы этот шаг мог как-то помочь Эли,  то надо. Если же нет, - на его, Тома усмотрение.
Он и не заметил, как вокруг него образовалась кучка окурков, видимо он курил одну сигарету за другой. Значит, скоро все вернутся.
Действительно, минут через десять, в комнатку вошла Марта, она была очень задумчива, а еще через несколько минут  подтянулись и остальные. Том не спускал глаз с Эли, а та с него. На ней были наручники, но ни к кому она уже не была пристегнута. Когда восемь человек уселись на пол, всем стало тесновато, ноги одних упирались в другие.
- Слово за вами, - сразу сказал Артур. – Что вы решили?
- Попробуем, - как-то неопределенно ответила Марта. – В данный момент мы согласимся на ваши условия. Кого вы оставляете?
- Джема, это мой самый близкий человек. Кстати, граната будет у него в руках. – Тот равнодушно слушал шефа, и действительно крутил в руках настоящую гранату.
- Не балуйся, - покосился на него Рауль. – Я тоже с тобой остаюсь. Не знаю как тебе, но мне еще жизнь дорога. - Тот просто опустил руку.
- Тогда все ясно, - начал подниматься Артур, - условия знают все. Надеюсь повторяться не надо? Один шарик мы оставляем здесь, не сидеть же вам в темноте, а семь у меня с собой, хватит?
- У нас тоже есть, - ухмыльнулась Марта.
- Снимите с нее наручники, - стал подниматься и Том, - иначе я никуда не пойду.
- Правда? – засмеялся Артур. – Тогда мы оставим тебя, а ее заберем с нами.
- Я тоже никуда не пойду. Можете нести меня на руках. – Твердо сказала Эли. – Том, пошли их всех к черту и все дела.
- Жаль, - повернулся к ней Артур, - что соглашение уже действует, иначе я бы уже давно пристрелил любого из вас.
- Она нужна нам, Артур, - вдруг вставил Джон. – Мне еще искать, те чертовы экспедиции.
- Вы что, не слышали, что она беременна? – вдруг заговорил и Педро. – Это большой грех….
- Да вы что, с ума сошли, что ли? – вспылил Артур. – На кой вам сдалась эта девчонка? Ладно, - он видимо выругался про себя, - сними с нее, Джем, только если что, пристрелишь ее первой.
- Потише, - вставила Марта, - вы не у себя дома. Все? Тогда идемте.
Том убедился, что Эли освободили, грустно на нее посмотрел, и, повернувшись, пошел со всеми. Марта с Артуром шли впереди всех, потом Том, а Джон и Педро замыкали процессию. Шли молча, не проронив ни слова, только через час или больше, дойдя до перекрестка, все сразу остановились.
- Откуда начнем? – деловито спросила Марта. – Мы тут уже сутки, и кое-что посмотрели.
- Кое-что, значит, что семь арок вам открыть не удалось. – Артур как бы размышлял вслух. – Тогда давайте оставим их на потом?
- Как хотите, - безразлично сказала та. – Если вам надо золото, то налево. Направо вход в зал, где заряжаются шарики, там же и кабинеты с книгами. А прямо, другой зал, с фиолетовым светом, а перед ним те самые семь арок. В любом случае мы же не оставим гостей …..
- Знаю, что не оставите, - Артур был сосредоточен. – Ладно, начнем тогда с золота. Том, как экскурсоводу тебе приоритет. Будешь говорить куда, а класть шарики я буду сам.
Том ничего не ответил, выступил вперед и повернул налево. Свет сзади был достаточным, чтобы видеть весь тоннель, шарики светились в руках у Артура и Марты.
Наконец они добрались до конца, и Том показал на первую попавшуюся арку, вернее на подсвечник, а Артур положил шарик.
- Нет уж, - неожиданно сказал тот, - если все, то все. Не хочу быть закрытым в подземелье. Мы за вами, вы же хозяева?
Марта усмехнулась и прошла вперед, а Артур зашел последним.
Тому стало грустно, и он уселся на первый же стул, вернее влез на него. Эти арки не интересовали его и тогда, и если бы не Эли, они бы сэкономили кучу времени. Она подбила его только тем, что за ними мог быть какой-то план выхода из тоннелей. Сейчас он знал, что там есть, в этих комнатах, а его мысли потекли в другом направлении. В данный момент он мог бы просто сбежать, и забрать шарик с подсвечника, тогда бы дверь закрылась. Но у них тоже были шарики, и эту же дверь они бы открыли изнутри. Что тогда это ему давало? Фору во времени? Да, он мог оторваться и прилично, но если бы он добежал до Эли, Джем сразу бы ее пристрелил, в этом Том не сомневался. Надо было ждать другого случая. Он видел краем глаза вспышки фотокамер, а может и просто мобильных телефонов, вряд ли кто-то из них притащил бы сюда настоящий громоздкий фотоаппарат. О нем, видимо, забыли, но уже минут через десять вспомнили. Команда возвращалась обратно, и он тоже вышел, забрав шарик.
- Такое здесь везде, - безразлично сказал он. – Выбирайте любую арку, а я положу шарик.
- И везде столько золота? – спросил Артур.
- Примерно. Мы с Эли обошли несколько комнат, но все отличаются по количеству членов семьи, а так, все почти одинаково.
- Тогда еще одну и хватит, - вздохнул тот, - золото, даже просто фигурку, хозяйка нам забрать все равно не позволит, даже на память.
- Конечно, не позволю. Договор был таков, так что не надо крутить носом. – Марта была строга, как всегда.
Они действительно зашли еще в одну арку на противоположной стене тоннеля, но скоро все вышли и оттуда.
- Да, - пробормотал Артур, - впечатляет. Если здесь соберется золота тонн десять, я не удивлюсь. Ладно, мы оставим его хозяйке. Что теперь? Ах, да, комнаты с книгами. Пошлите, - как-то равнодушно сказал он, и Том пошел в обратную сторону к перекрестку. Вскоре они уже были у входа в Солнечный зал.
- Мы же тут проходили? – спросил Тома Артур совсем уже по-дружески. – Сумасшедший свет! Нет, открывать не надо. Вот эту арку можно? – Он подошел к одной из боковых.
Том положил шарик, и история повторилась. На этот раз  все, кроме него, снимали папки и фотографировали листы из странного металла.
- Похоже на платину, разве нет? – повернулся тот к Марте.
- Похоже, - вяло ответила она.
- Значит, здесь есть склад и этого металла.
- У меня создается впечатление, что вы ходите по свалке металлолома, - вставила Марта. – Нет, листики тоже нельзя забирать. Фотографируйте что хотите. – Двое других опять молчали, хотя фотографировали не меньше остальных.
Том почувствовал усталость, но после второй комнаты, ее, наверное, почувствовали все.
- Я бы перекусил и отдохнул, - сказал Артур, - а как ты, Джон?
- Не отказался бы, только вся еда наверху.
- А у нас – возле речки. Что же, заглянем еще в один зал и на отдых? Том, тот фиолетовый свет действительно лечит?
- Да, - буркнул он и, повернувшись, пошел обратно к перекрестку.
Наконец они добрались и до Фиолетового зала, где Артур настоял всем посидеть хоть пару минут. Потом зал фотографировали, а под конец все вышли, а Артур сам забрал шарик.
- Скоро утро, - сказал он и посмотрел на свои шпионские часы, которые Том ему вернул после соглашения. – Где вы спите? – он посмотрел на Марту.
- Наверху, - усмехнулась она. – Но вы туда не захотите.
- Естественно, - ухмыльнулся тот, - значит, вернемся к часовне и там переспим, а заодно составим компанию нашим коллегам. А утром, вернемся сюда и займемся этими семью арками.
Никто не спорил, и команда двинулась обратно. Шли долго, все устали, а последние метры просто плелись. Видимо Джем с Раулем недавно дремали, так как оба выглядели сонными. Эли же сидела на полу, поджав ноги, и о чем-то думала, но увидев Тома, сразу вскочила.
- Джем, спать придется по очереди, - сразу сказал Артур, - кто не спит, у того будет граната в руке, я не хочу чтобы на нас сверху посыпались бандиты с автоматами, да еще и во время сна.
- Вы трус, Артур, - покосилась на него Марта. – И не бандиты, а моя служба, но она уже отошла от часовни.
- Том, ты вел себя хорошо, и заслужил спать с женой. – Артур не отреагировал на слова Марты. – Остальные – где хотите, и, раз есть нечего, накинем на шарик хотя бы платок, и по кроватям. Он отошел к стене и лег первым, а Джем наоборот поднялся, и, зажав гранату в руке, сел опираясь на стену.
Наконец все улеглись, но как только Том зашептал что-то Эли, послышался голос Джема:
- Успокойтесь, а то я вас разъединю, еще хоть одно слово.
Все уже спали, а Том, обняв Эли, просто прижался к ней всем телом, и тоже мгновенно заснул.
Глава 13. СЕМЬ АРОК.
Как всегда его разбудила Эли, хотя спал только Джем, остальные собирались. Но и того разбудил Артур, передав ему гранату. Том попрощался с Эли до скорого свидания, приободрил ее взглядом, и весь вчерашний состав направился к Фиолетовому залу.
- Марта, - услышал он сзади голос Артура, - мне сегодня приснился замечательный сон.
- Расскажите его своей жене, - сразу же отпарировала та.
- Она не поймет, а вот вы…. Мне снились те семь арок, куда мы сейчас идем. И знаете что? Я многое понял из этого сна.
- И что именно?
- Я предлагаю рассказать это всем на нашем перекрестке.
- Как хотите, если кто-нибудь захочет вас слушать. Лично мне это неинтересно. Вы бываете очень занудным.
Дальше все шли молча, но на перекрестке Артур предложил отдохнуть, и все уселись на пол. Видимо он продолжил свой сон, но только при всех.
- Интересно, - начал он, - мне приснились семь арок, но я не открыл их. Сейчас мы идем туда. Не знаю, сколько часов, дней или недель нам понадобится, чтобы попасть в эти арки. И вообще, кто-нибудь уверен, что мы туда попадем? – он обвел всех взглядом. – А ведь среди нас есть человек, который знает, как туда попасть за пару секунд, но он молчит.
У Тома все сжалось внутри, и он замер.
- И кто же он такой? – уже удивленно спросила Марта.
- Пусть сам скажет. – Он подождал несколько минут и продолжил. – Когда-то давно одно ведомство направило сюда Луиса Фернандез, и он пробыл здесь десять лет, проведя половину срока в тоннелях. Почему же он все-таки ушел, задал я себе вопрос? Ответ был только один: он справился с заданием и пошел с чистым сердцем обратно. Дошел ли он? Наверное, вернее, его карта дошла, но что в ней такого? Ничего абсолютно. И кто-нибудь мне скажет, что он вышел из тоннеля лишь с одной той никому не нужной картой? – Он опять сделал паузу, но все его просто внимательно слушали. – Конечно же, нет. Он был в этих семи арках, нашел или знал код, и если не на бумаге, то в голове вынес кучу информации. Но есть такая информация, которую невозможно запомнить детально, значит, он вышел с чем-то, типа простой шкуры, с какими-то очень важными записями. Где же они могут быть? – Он замолчал.
- Вы намекаете на Педро? – удивилась Марта. – Если бы он знал, то не торчал бы с нами у тех арок полдня.
- Кто-то знает, как открыть эти арки, но не хочет, чтобы они были открыты. Вот и весь фокус.
Все обернулись к Педро.
- Он прав, - неожиданно вымолвил тот и опустил голову.
- Черт возьми! – вскочила Марта. – Тогда зачем ты к нам прилепился? Неужели этот Моссадовец прав?
- Не кипятись, я все объясню. Да, в чем-то он прав, а в чем-то нет. Луис Фернандез вернулся не только с той картой, но и с большой, исписанной угольками шкурой. Странно, откуда Артур это знает. Мы нашли ее через много лет, но самого Фернандеза - никогда. Видимо он где-то умер, может по дороге, но шкура осталась и она у нас. Как открыть эти семь арок? Здесь Артур не прав, или не совсем прав. На шкуре был код, семь цифр, и, судя по их количеству, код принадлежал именно семи аркам. Только кто может знать, что этот код делает? Открывает? А может, закрывает, или вообще что-то уничтожает? Да, я знаю его, но никогда бы не решился его попробовать. Именно поэтому я молчал, а не из-за того, чтобы вам морочить голову. – Неожиданно, он пристально посмотрел Тому в глаза.
- Видите? – улыбнулся Артур. – Вы слышали, Марта? С вами есть человек, который знает код, но он его вам не скажет.
- Педро, почему ты мне не сказал об этом? – Заглянула она тому в лицо.
- Потому, что я не знаю, что делает этот код.
- И он прав! – вдруг повысил голос Артур. – Вы думаете, что меня интересует золото и платина, что я собиратель металлолома, и поэтому интересовался всеми комнатами? Дураки! Извините меня за слово. Я искал то, чего не искал никто из вас. Да, я скажу, что именно. – Он тяжело вздохнул и продолжил. – Я увидел, что эта цивилизация настолько была сильна, что нам и не снилось. Но такие цивилизации привыкли оставлять свои знания будущим поколения, эпохам и другим цивилизациям. Они делают что-то, типа комнаты, как под Сфинксом, и скажите, если я не прав, что эти библиотеки, или архивы, очень защищены и тщательно охраняются. Кем? Ими же, тем, кто что-то там оставил. Обычно их сопровождает куча ловушек, препятствий и вообще неизвестных нам барьеров. А что я увидел? Ничего. Золото – пожалуйста, платина – тоже, папки – бери - не хочу. И почти свободный доступ, фокус с шариками я не считаю серьезным препятствием, если даже Том и Эли их разгадали. Так, где же их настоящее наследие? Судя по всему, именно за теми семью арками. Только я не верю, что дело только в коде, как их открыть. В конце концов, любой сильный компьютер просчитает все комбинации и выдаст список. Да, он может быть и книгой, но посади простого человека, а еще лучше команду, и пусть за год, но они испробуют все, что написано в книге. Луис что-то оставил, а Педро это знает. Только я тоже не соглашусь испробовать какой-то семизначный, непонятно для чего код.  Может он откроет двери, а может, на нас же рухнут все тоннели, и мы не успеем даже пикнуть. – Он неожиданно улыбнулся. – Вам понравился мой сон?
Наступило молчание.
- Твоя сказка со сном действительно оказалась интересной, но и только. Что ты предлагаешь конкретно? – Марта была задумчива.
- Все, что угодно, только не пробовать тот самый код. Вы видите, что я даже не спросил у Педро, какой он, какой именно набор, и вообще, как им пользоваться. Более того, я считаю, что самого Педро ни в коем случае нельзя подпускать к аркам, пусть наблюдает здесь же, но со стороны. Вот и все мое предложение.
- Как хотите, - наконец, вымолвил сам Педро. – Я и не стремлюсь туда.
- Не ври, - вставила Марта, - зачем же было сделано столько усилий, чтобы тебя засунули  в нашу группу? Теперь меня уже берут некоторые сомнения. Да, Артур хитер и добивается только своего, но какая-то правда в его словах чувствуется. Скорее всего, он все это рассказал нам, чтобы его самого не погребло здесь под обвалившимся потолком, иначе черта с два он бы об этом заикнулся.
- Спасибо за комплимент, - буркнул Артур.
- Марта, можете верить хоть черту, хоть дьяволу, я знаю, что я делаю. Вернее, я, если вы уже заметили, не делаю вообще ничего. Просто мне интересно, как и вам, эта загадка. Луис видел это, а я – нет, что странного в моем любопытстве?
- Не знаю, - отвернулась та. – Но к самим аркам я вас не подпущу. Если мы их откроем, зайдем, и с нами ничего не случится – пожалуйста, но до тех пор вы будете простым наблюдателем, фокусов не надо не только Артуру, но и мне тоже.
- Как скажете. – Вздохнул тот и замолчал.
Процессия двинулась дальше, но все угрюмо молчали, о чем-то думая. Том тоже думал, как хитро Артур отодвинул Педро от семи арок. Теперь за ним будет глаз, да глаз. Но как же с ловушками? Луис был в тронном зале, он с Эли тоже туда попал, но никаких ловушек или препятствий они не заметили, а выбрались здоровыми и невредимыми, даже скопировав ходы назад. Сколько же они тогда там были? Долго, очень долго. В чем же тут секрет? Ему стало жаль, что рядом не было Эли, та иногда находила ответы на просто тупиковые вопросы. Том тоже не верил Педро, но знал, почему тот врет. Скорее всего, на шкуре Луиса было написано очень многое, ведь он знал, для чего тот оставил этот семизначный код. Ему вдруг страшно захотелось задать Педро всего лишь один вопрос, но подходящего момента не было.
Наконец, впереди показалась знакомая торцевая арка в Фиолетовый зал, а следом пошли и семь боковых.
- Стоп, - сказал Марта. – Педро, отойди к дальней стене. Мы постараемся справиться без тебя.
- А я вам нужен? – невинно спросил Том. – Мы с Эли убили почти день, но….
- Какие комбинации вы набирали? – к нему подошел Артур.
- Сначала из четырех шариков, а потом из пяти. Мы раскладывали их в разном порядке, под конец я уже просто сбился, но бросили эту затею и ушли.
- А почему из четырех и пяти?
- Это была моя идея. Я не верил, что какая-нибудь арка откроется из простой комбинации, двух или трех шариков. Но на шесть и семь у нас бы просто не хватило бы ни времени, ни сил.
- А как же вы нашли выход к реке?
- Просто мы пошли к Солнечному залу, и я подумал, что в нем очень много арок, и все ведут в тоннели. А те куда-то же должны были вести? Вот я и свернул в самую первую от входа, налево. А дальше вы все знаете.
- Да? - он испытывающим взглядом посмотрел на него. – Ладно, иди тоже подальше, только ни к Педро, а то сговоритесь еще. Кстати, Педро, - он повернулся в другую сторону, - какой тот семизначный шифр? Нет, я спрашиваю, чтобы случайно на него не попасть.
Тот назвал, но Том сразу же понял, что цифры были сказаны наобум, ему же тогда в ванной он сказал совершенно другую комбинацию.
- Отдыхайте, - отвернулся Артур и подошел к Марте. – Идеи есть?
- Идея на случайность, - ухмыльнулась она. – Если мы не откроем эти арки сегодня, мои люди хоть через год, но подберут ключ.
- Значит так? – тот сверкнул на нее глазами. – Еще одна нежелающая открыть двери? Тогда останусь я один с Джоном, только….
- Ошибаетесь, Артур. Я хотела бы открыть их, чтобы вы утолили свое любопытство и больше никогда сюда не совали нос. И Джон тоже, как и Педро. Как вы меня все достали!
- Ладно, начнем. Я согласен с Томом, два или три шарика было бы просто смешно для такого шифра. Четыре и пять они проверили, хотя и не все, я начал бы с шести, а потом перешел бы на семь.
- Но это тоже просто. Положите семь шаров в каждую из лунок, и забирайте по одному. Шесть, это еще, куда ни шло.
Тем временем Педро уже опустился на пол напротив первой арки, опершись на противоположную стену. Том сделал то же самое, только напротив седьмой. Работа закипела. Марта, Артур и Джон носились с шариками как сумасшедшие.
Прошло около трех часов, пока эта тройка не выдохлась.
- Все, на отдых, - вытер лоб Артур. – В Фиолетовый зал, мне там нравится, он хорошо расслабляет и заряжает.
- Идите, - безразлично сказала Марта. – Я останусь и продолжу.
- Нет уж, все, так все. Уговор был таким.
Артур собрал все семь шариков, и они прошли в Фиолетовый зал.
Том откинулся и закрыл глаза. Нет, он не верил Артуру, да и Джону тоже. Марта ему тоже разонравилась, но лишь она сдерживала Артура. А если они все же подберут комбинацию и дверь откроется? Черта с два Артур уйдет оттуда просто с фотографиями, это – хитрая лиса, но тогда может наступить какая-нибудь нежеланная развязка, у него всегда в голове приготовлено все, и на все случаи жизни. Нет, они не должны открыть, не должны. Артур никого не выпустит живым, даже его и Эли. Что же мог сделать он, Том в такой ситуации? Да, пока все расслаблялись с закрытыми глазами. Пройдет минут десять, и они проснутся. Смог бы она за это время выскочить из зала и разложить семь шариков? Наверное, да. Только шарики были у Артура. А если бы смог? Что бы все-таки случилось? Он бы успел за Эли? Длинная дорога, а может все обрушится? Том так и не отключился, но сил, как бы, прибавилось.
Еще три часа продолжался тот же танец, а потом последовал такой же перерыв.
- Черт, - воскликнул уже в зале Артур, - шарики забыл в лунках. – Он вернулся через пару минут, неся шарики в темном мешочке.
Том опять не мог расслабиться. Его все глубже буравила мысль, что добром это не кончится. Если сегодня двери не откроют, Артур что-нибудь вытворит, он не будет голодный ждать завтрашнего утра. А что он может сделать? Убить всех и взорвать вход под часовней? Тогда он останется с Джемом, и они просто подорвут одну из арок. Времени у них не было, и это больше всего беспокоило Тома. Вернее, его беспокоил не Артур, а то, что тот мог бы сделать с Эли, да и самим Томом. Голова пошла кругом, откуда-то из-за угла выплывало страшное желание покончить со всем этим, но Том мог сделать лишь одно, положить шарики в нужной комбинации. Сделает ли он это? Странно, но в этот момент он уже был готов на все. Хуже, чем было, быть не могло, и мысль действовать заставляла пульсировать его кровь в жилах.
Еще три часа он просидел как в бреду, моля Бога, чтобы Артур взял отдых, но забыл о шариках. Да, их тройка порядком устала, но они могли свернуть дело и без отдыха, забрав шарики и вернувшись к часовне.
- Последний отдых, - вдруг услышал он, - потом еще час, и возвращаемся обратно.
Том поднялся как зомби, и пошел в зал, тройка устала так, что еле передвигала ноги. Но Артур шел с пустыми руками, значит, шарики остались там. Это был, как считал Том, его единственный и последний шанс. Он выждал минуту, а потом открыл глаза. Все отдыхали, и аккуратно поднявшись с кресла, он снял туфли и в носках вышел из зала. - Два, один, пять, семь, три, четыре, шесть, - звучало у него в голове.
Шарики лежали в лунках, и он быстро собрал их, держа в руках. - Вторая, первая, - считал он, укладывая шарики в свои лунки, - пятая, седьмая, третья…. – Неожиданно он услышал какой-то шум из зала. – Четвертая….
– Том! Быстро назад, ты что делаешь, а?! – на пороге зала стоял Артур.
- Шестая, - сказал он и закрыл глаза.
Пол под ним будто встряхнуло, но ничего больше он не услышал. Открыв глаза, он не поверил: в тоннеле стояла полная темнота, даже из зала не просачивался никакой свет, там тоже было темно.
Глава 14. МРАК.
- Том, сволочь, что ты наделал? – Рядом с ним уже стоял Артур и светил фонариком. Было слышно, как из зала выходили и остальные.
- Том! Какого черта ты здесь делаешь?! – Подошла Марта.
Фонарики были только у них обоих.
- Вы же хотели открыть эти арки? – Том еще не пришел в себя и ляпнул первое, что ему пришло на ум. – Смотрите, они все открыты.
Артур подошел к самой ближайшей открытой двери и посветил вовнутрь. Потом он наклонился, и еще куда-то посветил.
- Не может быть! – воскликнул он. – Там же пропасть!
К другой двери подошла Марта.
- Здесь явно была комната, но она ушла вниз. Какая-то шахта….  – Она достала рацию, но та видимо не работала. – Черт, я осталась без связи.
- Я тоже, - мрачно пробормотал Артур, пытаясь что-то сделать со своими часами. – Даже мобильный телефон выключился.
Том стоял у стены как в каком-то сне. Вся остальная четверка окружила его, а два фонарика были направлены прямо ему в лицо.
- Что ты сделал? – как на допросе, доставал его Артур. Почти, то же самое спрашивали и Марта, и Джон, только Педро молчал и как-то странно на него смотрел. – Ты можешь хоть что-то сказать?!
- Я сидел там, в зале, но в какой-то момент вместе с фиолетовыми лучами, мне вдруг пришла в голову странная комбинация. Она же меня и разбудила, и я как зомби пошел к аркам. Откуда я знаю, что произошло? – Он пожал плечами и тяжело вздохнул.
- Откуда-то пришла? – усмехнулся Артур. – Значит, спустилась с неба? Парень, да я сам готов тебя придушить в этот момент. Или раскалывайся, или мы с Джоном это сейчас и сделаем.
- Полегче, - вставила Марта. – Силенок маловато. Что сделано, то уже сделано, что вы к нему прицепились? Том, как это случилось? – Теперь она уже заглядывала ему в лицо.
- Марта, - прошептал он, - поверь мне, я не знаю. Что-то нашло на меня и я, видимо, что-то сделал…. Если бы ты меня сейчас спросила, я бы тебе не повторил….
- И ты ему веришь? – злобно спросил Артур. – Он знал шифр с самого начала, это я дурак подумал на Педро. Давай сбросим его в ту же шахту. Кстати, я не слышал шума, чтобы что-то разбилось или развалилось, значит, комната просто спустилась вниз, как на лифте?
- Я тоже ничего не слышала, хотя если двери открылись, какой-нибудь звук должен был быть. Но ты стоял к нему ближе всех?
- Я видел, как он положил последний шарик, а потом просто качнулся пол, и все. Том, если бы у меня не отключилась связь, Джем в этот момент уже бы прикончил твою жену. Но у меня есть страстное желание скинуть тебя туда, вниз.
- Через мой труп, - неожиданно сделал шаг вперед Педро. – Он-то в чем виноват? Вы сами могли набрать туже комбинацию, и последствия были бы такими же.
- Ах, у Тома появился и адвокат? – отступил Артур. – Двое против троих?
- Двое против двоих, - сказал Марта, - я в этом не участвую. Считайте меня посредником.
- Ну и дура! – сплюнул тот. – Разве ты не поняла, что его комбинация была умышленной? Тот Луис Фернандез явно побывал за семью арками, но ничего не исчезло, и он прекрасно оттуда выбрался.
- А кто тебе сказал, что он перед последним выходом не спустил вниз то, что было за арками? Может, нам бы и посчастливилось сегодня открыть их, а за ними оказалась бы та же пустота. Тогда Том здесь ни при чем?
- Значит, Педро должен был знать это, что там уже давно ничего нет. Помнишь тот код, который он мне сказал? Хотя странно, последней он назвал цифру один, а Том опустил последний шарик где-то в конце, у шестой или седьмой арки. Какая-то головоломка, и только.
- Никто здесь не виноват, - повторил Педро. – я, так же как и вы не знал, что находится там, за этими арками, я вам только сказал набор цифр, который был на шкуре, написанный рукой Луиса. Раз Том набрал совсем другую комбинацию, может она и правда пришла ему в голову?
- Иди ты! – презрительно глянул на него Артур. – Спелись тут все. И что нам, по-вашему, сейчас делать? Даже шарики потухли! И свет в зале тоже. Этих фонариков нам хватит на сутки, не больше, а что дальше? Давайте-ка вернемся в зал и попробуем открыть любую арку, которая в нем есть. – Он развернулся, и направился в зал. За ним пошел только Джон и Марта.
- Том, - услышал тот шепот Педро. – Ты все сделал правильно, мы перед тобой должники. Не волнуйся, мы вытащим твою дочь и родителей, и перепрячем. Если ты выберешься отсюда, лети сразу в Ватикан, скажешь, что ты от Дона Луиса Фернандез, и все. И огромное тебе спасибо!
- Не за что, - Том еще был в каком-то тумане, но постепенно приходил в себя. – Только надо сначала выбраться, да еще и с Эли.
- Услуга за услугу, - прошептал тот. – В каком-то из залов есть ход в подземелье, какая-то лестница в полу. Больше я ничего не знаю.
- А вы как уйдете?
- Сам не знаю. Но мне уже все равно, я, вернее, ты выполнил мое задание, больше мне тут ничего не надо.
- Эй, вы там! – в тоннель вошел Артур, - Что за разговоры наедине? Все двери закрыты, и шарики не действуют. Может, вы знаете, как выйти?
- Если бы знали, кто бы вас тут ждал? – Повернулся к нему Педро. – Не знаю как кто, а я пошел к единственному выходу, туда, под часовню.
- Мы все туда идем, - вдруг вынырнула из тьмы Марта. – Я так точно. Идем, Педро.
- Тогда и мы с вами, - вздохнул Артур. – Насколько я понял, здесь все закончилось, надо как-то вернуться.
- У тебя же группа людей у реки? – ухмыльнулась Марта.
- А как туда дойти, если все двери в залах закрыты? Может там, где яркий свет открыты? Джон, дойдем до перекрестка, а потом налево, к другому залу.
Том нагнулся, нащупал свои туфли и надел их, он даже не заметил, что до сих пор стоял на каменном полу босиком, вернее, в одних носках. Вся группа направилась по тоннелю обратно. Но в какой-то момент, пол опять колыхнулся, а до них долетел какой-то непонятный шум.
- Только этого не хватало, - остановился Артур, - здесь что, идет какая-то цепная реакция?
- Не стой, - обогнула его Марта, - если и идет, то нас может просто засыпать. Под часовней мы будем в безопасности, и нас вытащат мои люди.
- Черта с два я сдамся твоим людям! – Выпалил Артур.
- Тогда сиди в тоннеле, - равнодушно ответила та.
Группа опять пошла вперед. Но добравшись, наконец, до перекрестка, они услышали шум голосов, к ним явно кто-то приближался с другой стороны. Сначала появился свет фонарика, а потом на перекресток вышла тройка, оставленная под часовней.
- Идиот! – Рауль был просто взбешен. – Мне надо было тебя просто пристрелить!
- Пошел ты! – огрызнулся Джем. Но тут, прямо у всех на глазах завязалась драка.
Рауль повалил Джема на пол и бил его свободной рукой по голове. Тот пытался выскользнуть, но безуспешно.
В этот момент идущая с ними Эли, проскользнула возле стены, и очутилась рядом с Томом. Артур и Марта бросились к дерущимся, и с трудом их разняли.
- Он бросил туда гранату! – тяжело дыша, сказал Рауль. – Теперь там полный тупик, все завалило.
- Ты что, идиот?! – посмотрела Марта на Артура. – Что ты наделал?!
- Я? – тот немного отступил.
- Артур, - Джем тоже тяжело дышал, - сначала вздрогнул пол, а сверху посыпалась земля. Я понял, что нас будут штурмовать сверху, и сделал так, как должен был. Если бы не граната, сейчас бы тут был целый отряд….
- Дурак, - просто бросил в его сторону Артур, - никакого штурма не было, земля дрогнула по другой причине. Хотя, на твоем месте я, наверное, поступил бы так же. Значит, вот из-за чего была цепная реакция!
-  Сумасшедшие! – Марта просто покачала головой. – И что теперь? Из-за вас мы все оказались в ловушке? Нет, Артур, черта с два я вас сейчас отпущу, будете вести нас к своему выходу к реке, другого пути не осталось, вы же сами его и прихлопнули.
- Конечно! – усмехнулся тот. – У тебя моя граната, которую я тебе подарил. Не удивлюсь, если ты сделаешь то же самое, что и Джем.
- Ошибаешься, - Марта говорила серьезно. – Лично я хочу только выбраться. Да и остальные этого хотят, разве нет? – Она оглядела группу, но все молчали. – Рауль, граната у тебя?
- Да. И пистолет. У него тоже есть оружие.
- Значит, два пистолета и граната. Видишь, Артур, перевес на нашей стороне. Не надо делать женщинам необдуманных подарков. – Она довольно улыбнулась. - Два фонарика у вас, столько же у нас с Раулем. Ну, что, ты доволен?
- Положи на весы свою хреновую гранату, а я выход к реке, и увидишь, - видимо тот не привык сдаваться. - Что стоим? Пошли в другой зал, может там есть выход?
Он первым направился от перекрестка в сторону Солнечного зала. Все, молча, потянулись за ним.
Наконец, где-то в конце тоннеля, луч фонарика выхватил дверь в торце, она была открыта, но никакого солнечного света и в помине не было.
- Черт! – Артур приблизился к одной боковой открытой арке в стене. – Еще вчера мы тут были, а теперь…. Там такая же шахта, можете убедиться сами.
- Да, уж, - Марта подошла к другой, и осторожно глянула вниз. – Все куда-то уехало, как на лифте.
- Значит, я был прав, и тот Луис ничего за собой не спустил. Это сделал Том, убить его мало! Пошли в зал.
В отличие от арок в тоннеле, которые были все открыты, в зале такие же были закрыты, и никакой шарик их не открывал, да и как не странно, все шары потухли.
- Цепочка замкнулась! – вдруг расхохотался Артур. – Оба зала закупорены, а выход под часовней погребен. Прекрасно! Ай да Том!
- Оставь его в покое, - опять вступился Педро. – Если ты такой умный, подумал бы, как нам выйти.
- А что тут еще думать? – как-то вкрадчиво сказала Марта. – Если выхода нет, значит, его можно сделать с помощью гранаты. А она – у нас. Артур, скажи до свидания твоей реке, ведь без моей гранаты ты сейчас ничто.
- Какая ты умная! – ехидно сказал тот. – Давай, взорви тут гранату, у любой арки. Шансов, что она разнесет дверь очень мало, а то, что рухнет потолок, предостаточно. Чего же она стоит?
- Я не такая слабоумная, как твой вояка, - сказала Марта. – И не брошу гранату куда попало, тем более, в зале. Но одно место для нее есть, и я его знаю.
- Тогда я тоже его знаю, - задумался Артур. – Если не в зале, значит в конце тоннеля. А конец без зала только один, там, где много золота, и квартиры. Угадал? – повернулся он к ней.
- Не дурак, - усмехнулась она. – Только кто же туда пойдет со мной? Рауль, это точно. А еще?
- Без меня тебе некуда деться, выход к реке мой. Если та стена сдастся, тоннель пойдет в мою сторону.
- В твою? Откуда ты это взял? Кстати, Том с Эли мне больше пригодятся, чем ты, у них хоть есть опыт.
- А у меня, выход по реке. Так что….
Марта задумалась, а потом отошла в сторонку с Раулем и зашепталась. Через пару минут оба вернулись.
- Артур, вот мои условия. Я не верю тебе до тех пор, пока у твоего человека есть оружие. – Тем временем, Рауль неожиданно вытащил пистолет, и направил его на Артура, но и Джем тоже полез за оружием. Только свой пистолет он направил на Марту.
- Не шали, Марта, - угрюмо сказал Артур. – Что ты предлагаешь?
- Никто из нас не хочет получить пулю в затылок. Рауль и Джем выбросят оружие в первые попавшиеся шахты. Во-первых, таким образом, я смогу тебе хоть в чем-то доверять, а во-вторых, мы услышим, насколько эти шахты глубоки, может, придется туда спускаться, если не будет другого выхода. Эй, вы, оба, опустите пушки.
- Вот как? – удивился тот и задумался. – Что же, если только оба…. Твой бросит первым.
- Оба бросят одновременно, - улыбнулась она. – И не ставь мне условий, граната ведь у меня.
Глава 15. ВРЕМЕННОЕ СПАСЕНИЕ.
Наступило молчание. Тому все показалось каким-то интересным остросюжетным боевиком, и он еще крепче прижал к себе Эли. До сих пор они не обмолвились ни словом, сюжет разворачивался на их глазах, и было интересно, чем же он закончится.
- Ладно, - наконец, вздохнул Артур, - что только не сделаешь для женщины. Бросят одновременно. Пошли. – Он оглядел остальных, и, как и Марта подошел и что-то зашептал Джему на ухо.
Потом все двинулись к выходу из зала, а у первых двух открытых арок в тоннеле остановились.
- Давайте, ребята, идите сюда поближе, - сказала Марта. – Бросите вместе стоя плечом к плечу, а мы с Артуром послушаем у другой арки. Только не вздумай меня спихнуть вниз, - она косо посмотрела на Артура. – У меня в руках граната, и палец на чеке, даже в падении я тебе заброшу ее в твой еврейский рот.
Тот промолчал, и они оба подошли к соседней арке, остановившись на самом краю пропасти или шахты. Джем с Раулем стояли у входа в другую, но так близко не подошли. В руках они держали пистолеты и ждали сигнала.
- Бросайте, - наконец, сказала Марта. Те, почти одновременно, бросили оружие в темноту. Наступила тишина.
- Ты что-нибудь услышала? – наконец, спросил Артур. – Лично я – ничего.
- Я тоже, только мне показалось, что какой-то звук все-таки был, еле уловимый. Может я ошиблась, а если и нет, то эти шахты доходят, наверное, до самого ядра земли. Короче, черта с два мы туда спустимся, нам нужен километровый канат, если и он достанет.
- Ладно, в любом случае мы знаем, что туда нам не надо. – Артур отошел от арки и задумался.
- И оружия у нас нет, - добавила Марта. – Пошли, что стоять, используем гранату, и дай Бог, чтобы она нам открыла хоть маленький, но путь из этой мышеловки. Кстати, там нет зала, чтобы бросить гранату и спрятаться. Интересно, кто это сделает? Ведь осколки могут задеть и его.
- Граната твоя, вот и кидай ее сама, или заставь это сделать Рауля, – усмехнулся Артур. – А может, заставим Тома или Эли? Вдвоем они нам не понадобятся.
- Я своими людьми рисковать не буду. – Обрезала Марта. – Может Джон?
- У меня еще дел по горло, - усмехнулся тот. – Скажите спасибо, что у вас сейчас моя граната.
Наступила заминка, но ее разрядил Педро.
- Я ее брошу, - вдруг сказал он. – Надо же отрабатывать то, что меня сюда взяли?
Все с недоверием посмотрели на него, но тот был серьезен и не опускал головы.
- Прекрасно! – улыбнулся Артур. – Лучше не придумаешь. Браво, святой отец! Не сомневаюсь, что твой Бог спасет тебя. Ну, что, порешили? – Он оглядел остальных. – Тогда пошли. – И он первым направился по тоннелю.
Марта немного отстала, и о чем-то шепталась с Педро, а Том с Эли шли в середине, держась за руки.
Они прошли перекресток, но никуда не свернули. Марта уже оказалась впереди всех, вместе с Артуром.
- Бегите, - вдруг услышал Том голос совсем рядом. – Эти стены непробиваемы. Запомни, выход в одном из залов, найдите его, и дойдите до Ватикана. – Их обогнал Педро и уже нагонял Марту.
Наконец, свет фонариков выхватил из темноты первые, появившиеся в стенах арки. Двери туда были все открыты, но за ними зияла черная пустота.
- Стоп, - скомандовал Артур и остановился. – Нам незачем идти дальше, остальной путь проделает уже Педро. Только план меняется. Не верю я ему, ох как не верю! По мне, он – чокнутый, разве такому можно доверить наш последний шанс? Да он может бросить гранату просто в любую шахту, даже не сдернув чеку. Нет, вы как хотите, но я его одного не отпущу.
- Послушай, гений ума, - повернулась к нему Марта, - мало того, что я посылаю туда своего человека, даже это тебя не устраивает? Что же, иди с ним, если хочешь, но если тебя убьет осколком, я над твоим трупом даже слезу не оброню.
- Удивила, - огрызнулся тот. – У меня есть другой план, он не хуже. Педро, - он повернулся к тому, - да, ты пойдешь один, только знай, что, у этой арки будут сидеть твой друг Том и его беременная жена. Если ты что-нибудь выкинешь, я буду рядом с ними и просто спихну их в шахту. Тебе это о чем-нибудь говорит?
- Не строй из себя хозяина, - вставила Марта. – Причем здесь эти двое? Кстати, ты же сам сказал, что они нам нужны.
- Один из них, дорогая. А второй действительно полетит в шахту. Разве это не гарантия?
Том не верил своим ушам! Педро был прав, им надо было сбежать еще по пути. Но сейчас им за спину уже зашел Джем, и внимательно слушал слова шефа.
- Эли, - зашептал он ей, - если со мной что-нибудь случится, в каком-то из залов есть выход, какая-то лестница, ведущая вниз. Найди ее, выйди из тоннелей, и доберись до Ватикана. Там ты найдешь Селинку, скажешь, что ты от Дона Луиса Фернандез. – Он встал. – Я сяду у арки, - громко сказал он всем присутствующим. – Оставьте Эли в покое. – Неожиданно он заметил укоризненный взгляд Педро, но просто отвел глаза.
- Том, милый…. – Эли заплакала.
- Вот и прекрасно! – Артур был по-настоящему рад. – Марта, я ведь не настаивал, он сам согласился.
Та ничего не ответила, а просто глянула на Тома. К Педро подошел Джон и объяснял, как пользоваться гранатой.
- Бросай и сразу ложись, - услышал Том. – Вдавись в пол, и, желательно у самой стены, тогда, может быть, не заденет. – Тот кивал головой, и, наконец, взял в руку гранату.
Тем временем Том отошел к арке, вернее, к зияющему черному входу, и спокойно опустился на пол, рядом с ним сразу же сел и Джем.
- Давайте, друзья, не распускайте слюни как дети. – Командовал Артур. – Иди, Педро. Джем, если не услышишь взрыва, пихни этого пацана, я только скажу тебе спасибо, это он все устроил. Рауль, не приближайся к ним, у Тома уже есть одна нянька.
- Послушай, - не выдержала Марта, - сейчас я сама спихну тебя в туже шахту, герой тут нашелся. В Израиле будешь командовать, если доберешься.
- Вот я и добираюсь, - примирительно сказал Артур. – Я же все для этого и делаю. Если твой священник сделает все как надо, все останутся живы. Иди, Педро! – снова крикнул он.
Том увидел, как тот тронулся с места с гранатой в руке. Нет, он не сказал ни слова, а просто не спеша пошел вперед, светя перед собой чьим-то фонариком. До конца тоннеля было метров сто или сто пятьдесят, и все легли на пол, кроме него.
- Я бы сдвинулась еще глубже, - услышал он голос Марты, - спрячь тело в арку и держись руками, если заденет, то только ноги. Нас тоже может достать какой-нибудь шальной осколок.
Неожиданно Том увидел, что Эли осталась самая последняя. Она лежала на полу, как и все у стены, но с поднятой головой и со слезами смотрела на него. Он сделал движение головой, показывая, чтобы та уходила, но Эли отрицательно покачала головой. Даже тут она оставалась с Томом! Он сдвинулся еще глубже, и его спина уже почти висела над пропастью, хотя он держался обеими руками за ближайшую стену. Джем лежал рядом, но тоже напрягся и прислушивался.
Взрыв действительно раздался, но минут через пять, и пол на мгновение покачнулся. Том услышал какой-то звук, слово от разбитого стекла, но тут же к нему уже бежала Эли с протянутой рукой. Джем лежал рядом и грязно ругался, его фонарь уже не светил, а значит, звук разбитого стекла был от осколков фонарика.
Тем временем все уже поднялись на ноги, а Артур направился вперед. Том с Эли шли последними, но вскоре оба услышали какую-то ругань. Это был голос Артура, а раз он ругался, значит, ничего не получилось. Педро сидел у стены, он был жив, хотя его левая ладонь была окровавлена. Эли остановилась рядом, достала свой платок и перевязала тому руку.
- Ерунда, - сказал он и улыбнулся. – Бог действительно сохранил мне жизнь, а это – лишь царапина, жаль, что фонарик разбился. Эти стены непробиваемы, я даже идти туда не хочу.
- Дело дрянь, - раздался неподалеку голос Марты. – Они что, из бетона метровой толщины? Горсть пыли и маленькие кусочки породы, и это от настоящей гранаты!
- А тебе повезло, святой отец, - подошел Артур. – И тебе тоже, Том. Только на этот раз не повезло никому. – Мрачно закончил он. – Теперь уже все, шансов нет, а как все хорошо начиналось!
- Не совсем все, - повернулась к нему Марта. – Лично меня отсюда выкопают. Да, над часовней. Пусть за неделю, но вот тебе я не завидую.
- Сначала доживи эту неделю, - усмехнулся тот. – Без еды и воды. Выкопают, только что, восемь трупов? Короче, мы уходим, а вы как хотите. Тоннели длинные, может, не встретимся.
- Далеко не уйдете, - махнула та рукой, - и встретимся обязательно. Где еще можно сидеть в креслах, как не в Фиолетовом зале? Пошляемся, конечно, а спать все равно будем там. У вас тоже остался один фонарик? Как нас все же выравнивает судьба.
- Пока, Артур, - к тому подошел Джон. – У меня своя дорога.
- Иди по ней, - усмехнулся тот. – Кто еще отходит?
- Я, - послышался голос Педро. – Не обижайся, Марта.
- А вы? – Артур посмотрел на Тома. – Хотя вы уже никому не нужны. Вряд ли вас приютит даже сеньора Марта. Всем пока! – Он посмотрел на Джема, и пошел по тоннелю, светя уже не таким ярким, как прежде фонариком. Тот пошел за ним следом.
- Ладно, пошли Рауль, - Марта выключила последний фонарик. – Идем за теми, хоть свет сэкономим, на много наших батареек не хватит. Всем привет, еще встретимся.
Том, Эли и Педро остались втроем в полной темноте.
- Если мне Бог продлил жизнь, то надо кого-то отблагодарить, - сказал Педро. – Я помогу вам, чем смогу.
- Нам? – удивился Том. – А себе? Разве мы не втроем?
- Пока да, только ищите этот спуск или лестницу. Если найдете, дальше пойдете сами. А я буду ждать помощь сверху. И Господа, конечно, и людей Марты. Пусть судьба решит, найдут ли они наши трупы, или мы выживем, только ни в какие спуски я уже не пойду, не тот возраст. Скорее всего, Артур прав, денька через три мы все начнем загибаться, а за три дня даже экскаватор нас не откопает, не то, что обычные люди, хотя откуда ему тут взяться? Там их десяток, и всего две лопаты на всех. Кто же мог знать? – Он вздохнул.
- Педро, но что там под нами? Какой смысл искать, если там нет ни воды, ни еды? – Том задумался.
- Воду найдете, не сомневаюсь. А что еще? Не спрашивай меня, Том. И я честно не знаю, где этот спуск, даже в каком зале из двух. Луису видимо не на чем было расписывать все детали, я его понимаю, но за эту подсказку вы еще скажете ему спасибо.
- Том, если это спуск вниз, то не на потолке же его искать? – вступила Эли. – И на стене вряд ли. По мне, он будет только в полу, но там же такое пространство!
- Я тоже думаю, что в полу, - сказал Педро. – И вот, что я сделаю. Сейчас все разбрелись, но Фиолетового зала им не миновать. Я тоже пойду туда, и буду для вас искать этот ход. Вам же останется другой зал, он ни для кого больше не интересен, чтобы тратить на него свет. Ищите там, а найдете, спускайтесь и все. Если же найду я, то до вашего зала я за вами доберусь, а потом мы как-нибудь все устроим уже в общем, вернее, фиолетовом зале. Я отвлеку от вас внимание, а вы….
- Кстати, - вдруг вспомнил Том. – Я уже давно хотел задать вам один вопрос. Это касается всех комнат в этих тоннелях. Артур говорил о ловушках и препятствиях. Они здесь действительно есть? Луис, и мы с Эли заходили в семь арок, но вышли без проблем. Все без исключения заходили и в эти жилые комнаты, и там, в кабинеты, но тоже вышли без проблем. Неужели ваш код был единственным, чтобы сохранить остатки той цивилизации?
- Конечно, нет, - в его голосе прозвучала радостная нотка. – Знаешь, что вас спасло, вернее нас, да и Луиса тоже? – Он сделал паузу. – Никто ничего не вынес оттуда. Шарики и золотые игрушки не в счет. А вот книга, или папка, да и та же самая игрушка из золота, но побольше, и конец гостю. Вес, вот самое главное. Там нет электроники, но их механика нам даже не снилась. Любая папка, книга, или что-то еще, что весит больше нормы, не знаю какой, может пять килограмм, или десять, и что-то сработало бы. Уверяю, гость бы оттуда не вышел, и не вынес бы больше нормы. Только не спрашивай меня, как они это сделали, я и сам не знаю. – Он вздохнул.
- Спасибо, Педро! – сказала Эли. – Тогда мы пошли?
- С Богом! – наверное, он в темноте перекрестил обоих.
Том с Эли медленно пошли по тоннелю, а Педро так и остался сидеть у стены.
По дороге Том рассказал обо всем, что с ним приключилось, а Эли поведала свою историю. Странно, они были свободны и одни, но настроения не было, они даже поцеловались лишь однажды. Оба даже не заметили, как миновали перекресток, дорога вела прямо к Солнечному залу, хотя сейчас его уже трудно было так назвать. Только уже вступив вовнутрь зала, Том остановился и полез в карман.
- Эли, какой я дурак! – засмеялся он. – У нас тоже есть свет, хотя и маленький. Смотри, - зажигалка Рауля осветила их лица, - и к тому же, у меня есть сигареты! Да, я опять закурил, но на этой пачке все и закончится. Хоть бы тот не спохватился! Да ладно, скажу, что оставил под часовней, не будет же он меня обыскивать. Или забери себе, и спрячь, только потом.
- Надо экономить, - сразу же сказала та, и забрала зажигалку. – Может нам этого света хватит на дольше, чем им их фонариков. Давай лучше сядем и все обдумаем, прежде чем что-то искать. Здесь поместятся две танцплощадки, если не больше.
Оба опустились на пол и задумались.
Глава 16. НСТОЯЩЕЕ ПОДЗЕМЕЛЬЕ.
- Пол абсолютно ровный, - высказался первым Том. – Если бы он был из плит, одна из них могла бы как-то открываться. Кстати, и стены тоже. Ума не приложу, откуда начинать и что искать.
- А в Фиолетовом зале? – спросила она.
- Он похож на этот как две капли воды. Такой же пол и стены. Различие только в потолках, вернее в цвете потухших солнц, и в мебели. Там стоят кресла, здесь – блоки с шариками наверху, остальное одинаково. Арки закрыты тут и там, и один основной вход, который почему-то открылся.
- Как я поняла из твоего рассказа, ту дверь вы открыли как всегда, золотым шариком. Значит, почему-то открылась только эта. Кстати, почему они все потухли, эти шарики? Помнишь, они светились даже на реке, до самого водопада, пока я не намочила последний?
- А почему вдруг накрылась вся электроника? Те остались вообще без связи. Это мне кажется еще более странным. Хотя фонарики горят, значит, не электрика, а именно электроника загнулась, и, кстати, в один момент.
- Милый, не обижайся, ответь мне на один вопрос, пожалуйста. Ты не жалеешь о том, что сделал? О тех семи арках и комбинации? Я просто хочу это знать.
-  Трудный вопрос, - Том тяжело вздохнул. – Даже не могу ответить. Ты думаешь, я это сделал из-за того, что меня попросил тогда Педро? Нет, если так, то ты ошибаешься. Я сделал это для нас с тобой, и для Селинки тоже. Лично мне как-то все равно, эти тоннели, золото, библиотеки и так далее. Да, тебе они интересны, это твоя стихия. Тогда я думал о том, что другого выхода изменить ситуацию просто не было. Ты почти не знаешь Артура, хитрее и безжалостней лисы я в жизни не видел. Тогда я подумал, что откроют они арки, или нет, в любом случае Артур повернет все в свою сторону. Я даже не удивился бы, если в его планах было избавиться от всех, и от нас тоже. Наверное, это меня и подтолкнуло. А потом я действовал как робот, поверишь, я сам ничего не помню, только как вышел из зала.
- Извини, может я поступила бы точно также, - Эли прижалась к нему и задумалась. – Хотя, какая сейчас уже разница? Ты добился своего, мы опять вместе.
- Только надо еще и выбраться. Вместе, это втроем, с Селинкой. Давай лучше еще подумаем.
Только минут через пять, первой заговорила Эли.
- Я много читала про всякие ловушки, да и Педро приоткрыл нам тайну. Механика? Вес? Мне кажется, что именно по этому  пути надо искать выход, хоть здесь, хоть в другом зале. А что здесь вообще весит? Мы с тобой, это да. И блоки с шариками. На нас прошлая цивилизация не могла рассчитывать, откуда они бы знали наш средний вес? Остаются блоки.
- Прекрасно, милая! – Том обрадовался. – Блоков здесь много, только надо прибавить вес или убавить? Если прибавить, надо забраться наверх и пройти по всем.
- Если убавить, - продолжила она, - то просто их все отодвинуть. То же самое и в другом зале, только там легче. Вы, да и мы когда-то, сидели на тех креслах, и ничего не произошло. Если ход там, надо просто отодвигать их, а там будет видно. Я бы с этого и начала.
- Тогда я полез? – Поднялся Том. – А ты слушай, вдруг что-то задребезжит, или скрипнет. Иди параллельно мне и слушай.
Уже через несколько минут, Том с помощью Эли забрался на первый блок, та ему посветила. Он шел по блокам и слышал, как та передвигалась рядом, но подставки для шариков мешали ему, и один раз он чуть не грохнулся вниз.
- Не упади! – вскрикнула та, - и не шуми. Лучше возьми зажигалку, какой с нее толк, если мы не найдем выход.
Идти стало легче, хотя Том редко зажигал огонь. Первый ряд блоков кончился, а потом уже шла арка. Он соскочил вниз, а потом опять забрался наверх, идя уже по следующему ряду блоков. Наверное, только через час они очутились у главной открытой двери, сделав полный круг по залу.
- Ну, что? Что-нибудь слышала? – Том сел на пол.
- Ничего. Сначала да, когда ты спотыкался, а потом ни звука, только твои шаги.
- Ладно, передохнем и займемся физическим трудом, только ты опять будешь слушать.
- Том, ты знаешь, сколько весит такой блок? Один ты не справишься.
- Если упрусь ногой в стену, то хотя бы его сдвину. Сделаю круг, а потом сдвину каждый еще дальше. Твое дело слушать, к тому же, тебе не хватало еще и выкидыша.
- Ладно, - согласилась та. – Чертовски приятно, когда о тебе так заботятся. – Она чмокнула его в щеку.
Вскоре оба встали и направились к первому ряду блоков, а Эли посветила.
- Метр на метр, и больше метра в высоту! – сказал Том вслух. – Это сколько же он весит? В первом ряду их пять, но как они притерты к стене и друг к другу! Спичку не всунешь. Дорогая, мне кажется, что хотя бы с первым блоком я не обойдусь без твоей помощи. Берись за угол, нам надо хоть как-то его сдвинуть.
Хоть как-то получилось, но на сантиметр, не больше, теперь блок стоял под небольшим углом к стене.
- Не пойдет, - Том вытер пот со лба. – Дурная работа. Без рычага я закончу только через месяц и худой, как щепка. – Он вздохнул. – А где же его взять?
- Ты же знаешь, что негде, - грустно сказала Эли. – А стул тебе подойдет? – Вдруг спросила она. – Можно забрать одно кресло из Фиолетового зала.
- Идея! – обрадовался Том. – Еще как подойдет. Ты голова, дорогая!
Они потратили много времени на переход, а войдя в другой зал, застали там лишь Марту с Раулем. Те не удивились, но посветили на них фонариком.
- Извините, но мы украдем у вас одно кресло, - сказал Том и направился вовнутрь.
- Хоть десять, - усмехнулась Марта. – Решили ночевать в другом  зале? И правильно.
Кресло оказалось тяжелым, но Тому это понравилось, значит, оно будет крепким. Возвращение домой заняло уйму времени, им приходилось останавливаться через каждые сто-двести метров, хотя Эли тоже старалась помочь. Наконец, они вернулись в свой зал, но полчаса отдыхали, сидя на полу.
- Дорогая, надо отодвинуть блок еще немного, тогда я смогу всунут спинку кресла между ним и стеной, а дальше будет легче.
- Думаешь, выдержит? Странный какой-то материал, так похож на дерево, но когда потрогаешь, как пластик.
- Пластик столько не весит, и дерево тоже. Это что-то прочное и тяжелое, но не камень.
Они поднажали еще раз, и блок сдвинулся дальше. Спинка кресла была ровной, и с трудом, но вошла в образовавшуюся щель. Том потянул кресло на себя, и блок сдвинулся уже сантиметров на десять.
- Прекрасно! Это же совсем другое дело. Дальше я сам, хотя на следующем блоке мне опять понадобится твоя помощь.
Первый ряд из пяти блоков Том осилил лишь за час, если не больше. Они взялись уже за второй ряд, как в двери показался луч света, а в зал вошли Артур и Джем. Том успел поставить стул на пол и сразу же на нем уселся.
- Вы что, свихнулись? – Удивился Артур, подойдя поближе. – Зачем вам эти блоки, чтобы их сдвигать?
- Хотим скинуть один в шахту, - вдруг выпалила Эли. – А что, нельзя?
- Да бога ради! Можете и сами прыгнуть следом. Пошли, Джем, они уже свихнулись, не бери с них пример, нам еще рано. – Оба вышли.
Работа продолжилась. Все ряды были по пять одинаковых блоков, но Том прикинул, что закончат они за сутки, если не будут спать.
- Эли, а мы, действительно, не сошли с ума? Через сутки мы их сдвинем, а если ничего?
- Пойдем в другой зал, - грустно сказала та. – Там легче.
- Так может, начать надо было с него?
- И как ты это им объяснишь? Сейчас там, наверное, уже все, дело идет к ночи. Устал?
- Немного. Ладно, заходим на третий ряд.
Ни третий, ни четвертый не дали никаких результатов. У Тома испортилось настроение.
- Давай еще один и спать. Может не мы сошли с ума, а Педро? И никакого тут хода нет?
- Не думаю. Просто нам не везет, работы много. А когда ляжем спать, вдруг повезет. Ты помнишь, как мы открыли семь арок?
- Только дуракам всегда везет, - усмехнулся он. – Хотя тогда нам, действительно повезло. Ладно, последний и спать.
Но и пятый ряд только вымотал их обоих еще больше. Том сплюнул на пол и задумался.
- Где ляжем? – спросила Эли. – Прямо на полу?
- Ты спи на стуле, а я на полу, у блоков. – Он подошел к следующему ряду и опустился на пол. – Пить хочется. Двигайся ближе, я тоже попробую спать сидя. – Он оперся об один блок и закрыл глаза. – Знаешь, дорогая, мне кажется, что мы уже нашли выход.
- Спи, шутник, - улыбнулась Эли. – Завтра я разбужу тебя ни свет, ни заря.
- Завтра нас уже здесь не будет, - Том стал подниматься. – Выход за моей спиной. Я не смог бы сдвинуть этот блок, даже на миллиметр, просто на него облокотившись. – Он уже повернулся, а Эли вскочила с кресла. – Давай, милая, его надо оттуда вытащить и все. Я не мог ошибиться, этот блок легче других.
Он был вторым по счету, но сначала им пришлось сдвинуть первый. Второй блок сдался за пять минут, он был будто пустой внутри, а под ним открылась черная квадратная дыра, чуть меньше поверхности самого блока. Эли заглянула в нее и чиркнула зажигалкой.
- Ступени! – Она вскочила и запрыгала на месте. – Том, там какая-то лестница, не думаю, что их здесь много, мы нашли ее! Какой ты молодец!
Он взял у нее зажигалку и сам заглянул в дыру.
- Ступени, как там, на спуске к реке. Только нам сначала придется протиснуться ползком. – Он почесал затылок. – А как вернуть этот блок на место? Мы должны это сделать, иначе этот ход могут заметить, Артур еще та лиса, да и Марта не промах. Это должен быть какой-то фантастический трюк.
- А может позвать с собой Педро? – вдруг спросила Эли. – Что бы мы без него делали?
- Он просто здесь не протиснется, милая, он раза в два толще любого из нас. Я тоже подумал об этом, но…. Знаешь? Мы можем его позвать, но только для того, чтобы он задвинул блок на место. Только сначала вернем на место первый, а этот войдет как нитка в иголку, ему просто надо будет на него облокотиться и он сам заедет к стене. Другого выхода я, наверное, не придумаю. – Он вздохнул.
С трудом, но первый блок вернулся на свое место и уперся в стену. Том попробовал надавить на второй, легкий, и он сдвинулся сразу сантиметров на двадцать. Ему пришлось запрыгнуть к стене, и опять его выдвинуть. Квадрат в полу полностью освободился. Стряхнув пыль, оба молча, вышли из зала, и пошли по тоннелю. Наверное, уже стояла глубокая ночь, когда они дошли до Фиолетового зала. Действительно, все собрались здесь и уже крепко спали, раздвинув кресла, кто как хотел. Эли только на секунду зажгла огонь и сразу выключила: Педро спал неподалеку от всех. Его пришлось разбудить, но сразу же вскочил Артур, а за ним Марта.
- Какого черта вы здесь шляетесь! – Выругался тот, посветив фонариком. – Вы уже скинули блок в шахту?
- Нам нужна помощь, - как ни в чем не бывало, сказала Эли. – Педро, вы нам не поможете?
- Конечно, - тот протер глаза и поднялся.
- Еще один идиот! – Не удержался Артур. – А еще и священник.
Они вернулись в свой зал уже втроем, а Том рассказал Педро об их находке.
- Только вы туда не протиснетесь, - виновато сказал он. – Я еще сам не знаю, как у нас это получится.
- А мне и не надо, разве я вам не сказал? Вы мне сделали еще одну услугу, теперь я точно знаю, где этот ход. Конечно же, я задвину блок, если получится, это и в моих интересах.
- Он легкий, я уже попробовал.
- Тогда с Богом! Чего вы ждете?
Том помог Эли забраться на блок, и залез сам. Рядом со своею ногой он увидел такой знакомый, но уже потухший шарик, что не удержался, поднял и сунул его в карман.
- Я первый, - сказал он, забрал зажигалку и спрыгнул у стены. Перевернувшись на живот, он спустил в темный квадрат обе ноги, и медленно стал сползать вниз по ступенькам. – Давай, делай как я, если что, я тебя поймаю, - крикнул он Эли, когда его голова уже скрылась под полом.
Та спрыгнула, и так же поползла вниз. Уже через минуту Том смог стать во весь рост. Он еще раз посветил, и увидел, как свет упирался в начале ступенек в гладкое каменное покрытие, значит Педро, уже задвинул блок до конца. Развернувшись, он посветил еще раз, и спустился на пару ступенек ниже.
- Вставай, милая, с тобой все в порядке? – спросил он обернувшись. – Вот моя рука, а сейчас я посвечу. Будем спускаться друг за другом, как сейчас.
- Хватит, - сказала та, - побереги газ, я уже все увидела.
Как ни странно, но минут через десять спуск закончился, они стояли на какой-то ровной площадке. Том опять посветил и присвистнул: то, что он увидел, поразило бы любого. С этой самой площадки уже в две противоположные стороны спускались две другие лестницы, но ступени у них были просто гигантскими! Эли тоже успела их рассмотреть.
- Том, да они метровые! Или почти что. И в какую нам сторону теперь спускаться? Странно, для кого же надо было такое строить, тут что, под землей жили великаны?
- Это по твоей части. Меня интересует путь дальше. Если я еще не потерял ориентацию, ступени влево, судя по углу наклона, уходят куда-то под наш поселок, я просто не вижу дна. Может к Фиолетовому залу, или туда, где бросили гранату, короче, в ту сторону. Не удивлюсь, если спустившись туда, мы встретим и шахты исчезнувших сверху комнат, а может и сами комнаты. Вправо мы наоборот уходим от поселка. Хотя, может обе лестницы идут до одного и того же уровня, и по какой спускаться нет разницы. – Он повернулся к Эли.
- Я в шоке, Том. Ты помнишь, что сказала Марта, когда в шахту улетели оба пистолета? Нужен километровый шнур, чтобы туда спуститься! А под наклоном, по лестнице, километр превратится в полтора, если не в два. Но дело даже не в этом, ты, наверное, не заметил, что ступени – это просто какое-то чудо! Они сделаны другой цивилизацией, поверь мне! На каждой есть даже рисунок, какой-то знак или символ, а сверху, если я не ошибаюсь, они покрыты чем-то полупрозрачным, типа каучука. Подожди, дай мне потрогать первую, нет, свет мне не надо. – Она нагнулась и видимо шарила где-то рукой. – Это не каучук, я даже не знаю что, какой-то полимер, что ли, но он покрывает всю площадь ступени! А рисунок я чувствую  пальцами, он нанесен сверху, миллиметров пять толщиной. Не удивлюсь, что он сделан, чтобы не поскользнуться. Боже, ты поверишь, у меня дрожат колени…. Больше километра под землю! А что там?
- Спустимся, увидим. – Озадаченно сказал Том. – В любом случае, обратной дороги нет, блок над нами задвинут, так что….
- Тогда, направо, - твердо сказала Эли и, наверное, сделал шаг вперед. – Надо верить женской интуиции.
- Верю, - усмехнулся Том, и сделал шаг в ее сторону. – Да поможет нам Бог!
ЧАСТЬ 5. ПОДЗЕМНАЯ АМАЗОНКА.
Глава 1. НЕВЕРОЯТНЫЙ СПУСК.
Уже через полчаса оба почувствовали, какими неудобными были ступеньки. Пришлось сделать небольшой привал, прямо на одной из ступеней и Эли вздохнула.
- Я насчитала сорок ступенек, только на каждую уходит полминуты. Это не идти по ступенькам, как там, у реки, а преодолевать их. Хотя и у реки они были высоковаты для нас.
- Помнишь, ты тогда сказала, что люди, которые жили в тех комнатах наверху, были высотой по два с половиной метра. Тогда какие же люди спускались и поднимались по этим?
- Я уже померила своей ладонью. Ширина ступеней, или самой этой лестницы, около двух метров, вернее, чуть больше. Высота – полметра, и глубина, около метра. То есть длина ступни для такой ступеньки должна быть сантиметров семьдесят или восемьдесят, это просто невероятно! Я не профессор, но те, кто ходил здесь, должны быть ростом не меньше пяти метров, а то и больше. Кстати, я-то иду вдоль стены, а ты?
Она достала зажигалку и передала Тому.
- Тут вообще полная темнота, с моей стороны ступенька кончается, а за ней вообще ничего нет. Конечно, свет от зажигалки дальше полуметра уже не виден, но я протянул руки и только нащупал воздух. Черт, сюда бы прожектор с надувной лодки, тот бы уже все осветил. Пять метров, говоришь? И это были люди?
- Наверное, - сказала та неопределенно. – А может, и нет. Вообще-то, ступени делаются для двуногих, люди, или медведи, кто бы они, не были…. Для пятиметрового человека эта лестница как для нас каменная тропинка, опасная и узкая. Вдвоем они бы не разминулись, и даже никакого поручня. Не думаю, что они здесь часто ходили, по мне, это какой-то запасной выход, не более того. В Индии считают, что были такие Наги, змеи с человеческой головой и руками, только такая лестница не для них, а для двуногих. Для драконов то же не подходит, крылья не расправишь.
- Драконов? – Том улыбнулся. – Какие тебе еще в детстве читали сказки?
- Ладно, - усмехнулась она. – Оставим драконов и змей для детей и внуков, и вернемся к этим гигантам. – Она встала, щелкнула зажигалкой и подняла руку вверх. – Так я и знала: с моей стороны есть поручень вдоль стены, но он над моей головой. Где твоя рука опирается на поручень, если ты понимаешься по обычной лестнице? На уровне таза, так вот, этот уровень у них должен быть на два метра от земли, значит, я все сказала правильно, меньше пяти метров, и быть не может. Стена с моей стороны гладкая, но не такая как в тех двух залах, даже не как в тоннелях. Видимо они не придавали ей значения, а почему? Те, кто построил эту лестницу, пользовались ей крайне редко. Я не права? Посмотри, с твоей стороны стены нет, да и потолка я не вижу, тогда бы это был тоннель, а не просто лестница, по которой бегали туда-сюда.
- Слушай, а ведь та цивилизация сверху знала о существовании этой, так мне сказал тогда в ванной Педро, в комнате семи арок была о них отдельная книга. А еще он сказал мне, что эта, куда мы идем, была вообще какая-то древняя. Почему же те не поселились здесь, а выбрали жить почти под поверхностью?
- Сначала нам надо увидеть, из чего бы им пришлось выбирать. К тому же, они были в два раза ниже, судя по их ступенькам и мебели. Помнишь те стулья, сверху? На них надо забраться. Если мы встретим хоть один стул здесь, внизу, хотела бы я посмотреть, как ты на него залезешь без лестницы.
- Фантазерка! – Том засмеялся. – Лучше считай ступеньки. Полметра в высоту? Когда мы окончательно спустимся, то будем знать, на какую глубину. Пошли, а то у меня во рту сохнет.
- Я бы тоже выпила бы сразу литр воды. Вставай.
Спуск продолжился.
- Двести! – сказала Эли и остановилась – Получается, что мы спустились вниз на сто метров? Как я устала!
- Еще девять раз по стольку, и будет километр. – Вздохнул Том, и уселся рядом. – Раз они были такими крутыми, то могли бы и лифт сделать.
- А те шахты, куда спустились все комнаты? Разве это не лифт? Есть он, только не здесь, я же говорила, что это типа аварийного выхода?
- Может и так, только нам надо добраться до низа в любом случае, Педро был уверен, что у них есть вода. У меня уже ноги болят переваливаться по этим ступеням.
- У меня тоже. – Вздохнула Эли. – Если бы у нас была веревка, мы могли бы спускаться быстрее, как когда-то в детстве по перилам лестницы. Перекинуть ее за поручень, поджать ноги, и просто съехать вниз на пятьдесят метров.
- Почему именно на пятьдесят? – насторожился Том. – Веревки у меня нет, но есть ремень, как и у тебя тоже.
- Потому что я уже заметила, что перила крепятся к стене через каждые сто шагов, и они – круглые.
- Интересная идея, а выдержат? Говоришь над твоей головой? Дай мне зажигалку, я спущусь на ступеньку ниже. – Он спустился ниже, подошел к стене и посветил вверх. – Достану, вернее, перекину ремень, только до поручня немного больше, чем два метра. – Он вытащил из джинсов свой ремень и с третьей попытки перекинул его через поручень. Потом он его застегнул и попробовал повиснуть, поджав ноги. Ремень натянулся, и чуть не поехал вниз. – Работает! – Засмеялся он. – Эли снимай свой и спускайся, для тебя уже все готово.
Минут через пять они оба стояли на одной ступени рядом со стеной, ухватившись за свои же ремни. Том решил поехать первым, и поджал ноги. Ремень заскользил вниз, а через некоторое время где-то застрял так, что он еле удержался, чтобы не соскочить еще дальше. – Давай! – крикнул он. – Я тебя поймаю!
Эли съехала быстро, но Том еле ее притормозил, они оба чуть не соскочили куда-то вперед.
- Классно! – сказала та, - полминуты и сто ступеней пройдены. Надо только научиться тормозить в конце. Поехали дальше? Я буду считать пролеты, сто ступенек за каждый.
- Только давай спускаться по одному, я каждый раз буду ждать тебя внизу. – Он подпрыгнул, и перекинул свой ремень за поручень, после крепления к стене. – Не могу потрогать, из чего сделан сам поручень, на металл не похоже, но ремень скользит, значит, хорошо отшлифован или просто очень гладкий.
- Какая разница? Давай, езжай дальше, но сначала перекинь и мой ремень.
Прошло, наверное, больше часа, и оба сели на ступеньке.
- С перекидкой ремней уходит две-три минуты на каждый пролет, - сказал он. – Сколько их было?
- Восемнадцать. Тысячу восемьсот ступеней проехали и двести прошли. Том, получается километр вниз?!
- Наверное, - пожал он плечами. – Только перила не кончаются. Кстати, ты не заметила на последних спусках какой-то тусклый свет сверху? Будто где-то высоко над ступенями, появляются маленькие огоньки, вмурованные в стену? Света от них мало, но что-то странное….
- Я вообще не смотрела вверх. Огоньки, говоришь? Может, начинается конец? Вернее, кончается спуск?
- Слева от нас как была темень, так и осталась. – Он щелкнул зажигалкой. – Сюда бы заряженный золотой шарик.
- Забудь, милый, то была технология верха, а мы уже на километр внизу, если и тут будут шарики, то величиной в футбольный мяч, учитывая их гигантизм. Сначала подними такой.
- Ладно, поехали дальше, у меня такое предчувствие, что осталось немного. – Том встал и перекинул оба ремня.
Наверное, не прошло и получаса, как Том соскочил вниз, но уже не на ступеньку, а на какой-то ровный пол, или площадку. Вскоре рядом уже стояла Эли, и оба осматривались.
- Шесть пролетов, это триста метров. – Тихо сказала она. – Итого, почти полтора километра под землей! Может мне это снится?
- Тогда сон – обоюдный, - сказал он. – Видишь те фонарики высоко над землей? Лестница закончилась, а они продолжаются. От этой зажигали дальше твоего лица ничего не видно. Придется идти параллельно тем огонькам.
- А пол ты видел? Он сделан из огромных плит, но как все подогнано! Кстати, и стена стала ровной, как и пол. Просто все вокруг идеально гладкое, но тот странный полимерный слой так и остался, и ни одной трещинки! Том, мы попали в какое-то подземное царство тьмы.
- Да, - озадаченно сказал тот, - но сверху мне нравилось больше: когда светились шарики, а до поверхности было несколько метров, ну пусть даже десяток. Здесь мы как в глубоком колодце, но и в том виден хоть кусочек неба. Хотя, ты заметила, что дышится легко, как на поверхности? Пошли вперед, я хочу до чего-нибудь добраться, и что бы там оказалась вода.
Их путь вдоль стены продолжался еще полчаса, пока оба не услышали знакомый неясный шум, так брызгалась вода, как хороший летний дождь.
- Звук идет слева, из темноты, - остановился Том, - только дождя нам тут и не хватало!
- Какой дождь, ты с ума сошел? – тихо рассмеялась Эли. – Над нами полтора километра, и нет ни неба, ни солнца. Но шум я тоже слышу, давай свернем к нему и подойдем поближе. Хоть бы нам хватило этой зажигалки.
Они немного повернули, и пошли наискосок от оставшихся вдалеке огоньков в стене. С каждым шагом, шум дождя становился четче и яснее, сомнений не было, что они шли к каким-то брызгам, но никому на голову не упала ни капля воды. Наконец оба остановились: казалось, протяни руку и ее намочит. Эли щелкнула зажигалкой и протянула руку во тьму.
- Фонтан! – Том не верил своим глазам. – Эли, он действует! А какой огромный! Я даже не вижу, до какой высоты достают струйки.
- Вода! – Засмеялась та. – Вот тебе и дождь! А ее пить можно?
- Сначала заберись на него, - осматривал и даже потрогал он каменные блоки, окаймлявшие фонтан. – Больше метра, а какие гладкие…. Я подтянусь, а потом и тебя подниму. – Он ухватился за верхний угол одного блока, подтянулся, а потом и забросил тело на гладкую поверхность. Протянув руку в темноту, он набрал гостью падающей воды и понюхал.
- Том, ты что там, уснул? Дай мне руку, я тоже хочу пить.
Он поднял Эли, но опять пришлось зажечь огонь. Вода была чистой и прозрачной, как из горного родника, и холодная как растаявший снег. Том сделал глоток, и у него от холода свело зубы.
- Пей потихоньку, она ледяная, но на вкус самая, что ни на есть пресная вода.
Они пили аккуратно, но долго. Наконец, оба вздохнули, от жажды прошел и след.
- Не обманул Педро, - удовлетворенно сказал он. – Сюда бы еще и свет, цены бы не было.
- Хоть какой, но свет должен быть. – Почему-то с уверенностью сказала та. – Надо просто найти его. Не думаю, что он мог быть у фонтана, придется вернуться к стене, она же где-то кончится?
Они так и сделали, продолжив путь вдоль стены, пока впереди, почти на уровне пола, не показалось какое-то светло-голубое свечение. Оба подошли и присели: свет был действительно голубым, не сильным, как от зажигалки, но шел он от какого-то встроенного в нишу прозрачного кристалла.
- Какое чудо! – Ахнула Эли. – Ты посмотри, это не самородок, кристалл имеет чудесную огранку, в природе он таким быть не может.
- Алмаз? – Повернулся к ней Том.
- Чудак, - засмеялась та. – Он весит пару килограмм, посмотри какой высокий. Скорее всего, кварц, но после ювелирной обработки. Кстати, а почему он светится?
- Разве ты не видишь? Арка уходит в стену сантиметров на тридцать, и отшлифована еще лучше, чем пол. Но этот твой алмаз, вернее, кварц, стоит не на плоском основании, он утоплен, не знаю на сколько. В основании есть странная вырезанная, абсолютно круглая выемка, и он входит в нее так, что и спичку не просунешь. Я не спец, но сразу видно, что выемка сделана по размеру кристалла, они созданы друг для друга, и что-то его заставляет светиться именно снизу. Но, света он много не дает, тогда зачем это все сделано?
- Ты говоришь, что кристалл заряжается снизу? Как те наши шарики, только под солнцами? А если его приподнять или вытащить, он не потухнет?
Том протянул руку и нащупал грани кристалла. С трудом, но он приподнял его и вытащил из стены. Кристалл светился, как и раньше.
- Все лучше, чем идти с зажигалкой, - усмехнулся он. – Тяжелый какой!
- Подожди, милый, не думаю, что он тут просто так, да еще у самого пола. По мне, его оставили не для света. Эту арку могли бы сделать на высоте перил, так удобнее, но она почему-то так низко. Ты можешь поднять его выше? Над головой.
Том двумя руками поднял кристалл над головой и держал, но тут Эли подпрыгнула.
- Там другая арка, я так и знала! И в ней ничего нет, значит….
- Его надо туда переставить? Но тогда, мне придется на тебя залезть.
Эли расположилась у стены на коленях, и уперлась руками в пол. – Вставай, только не сломай мне позвоночник, давай, ближе к бедрам.
Том аккуратно поднялся, стараясь сохранять равновесие, и даже стал на цыпочки. Теперь он видел эту арку прямо перед собой. Она была странная, совсем не такая как та. Нет, стенки и основание были отполированы также тщательно, только в основании он увидел паз шириной сантиметров десять, а сверху был сделан такой же, но в полсантиметра, если не уже. – Вставлять? – крикнул он. Но, не услышав ответа, он осторожно приблизил к арке кристалл. Ему показалось, что тот по высоте просто вписывался в арку, и, стараясь не дышать, он вставил основание кристалла в нижний паз, а острие само вошло в верхний. Он немного надавил, и кристалл точно вошел вовнутрь арки.
В этот момент, его что-то ослепило, и, покачнувшись, Том просто грохнулся с высоты на пол.
Глава 2. СОЛНЦЕ В КОЛОДЦЕ.
Том вовремя подставил руку, и лишь ударился коленкой, да и то не сильно. То, что он увидел, заставило его застыть с открытым ртом. Эли сидела рядом с таким же выражением. Над ними светило настоящее солнце, только неба не было видно. Но какая эта была площадь вокруг! Да, их подпирала стена, но перед глазами раскинулось что-то необъяснимое. Ему показалось, что он видит какой-то огромный парк, без конца и края. Вдалеке искрились от воды несколько фонтанов, один был ближе всего, и, видимо оттуда они и напились. Деревьев было много, но листьев на них не было: просто стволы с ветками, наверное, засохшие. Да, и лавочки тоже были! Только земли он не увидел, все было серо-песочного цвета, как пол и задняя стена. Не хватало зелени и ветерка, тогда бы он точно поверил, что находится в каком-то городском парке, и сейчас откуда-то появятся люди, а может кто и на велосипеде.
- Ух, ты!!! – Рядом очнулась Эли. – Вот это да! Ты видишь, откуда мы спустились? – Она показала рукой на стену, вернее на начало лестницы вверх.
Том проследил за движением ее пальца, и просто уперся в то же солнце. Стены отражали свет, скорее всего, этим своим странным покрытием, и чем выше, тем хуже было смотреть, да и зрение уже было не то.
- Дорогая, я и на километр вперед не вижу, а ты хочешь….
- Я тоже не вижу, просто мы спустились почти с солнца на землю, вернее, на пол. Как оно интересно крепится к небосводу?
- Неба я не вижу, а солнце как настоящее, мне даже стало теплее. Я и границ не вижу этого пола, только ту, что за нами, а стена…. Только вдоль лестницы, за нами, а потом она идет еще дальше и скрывается за деревьями. Эли, это может быть?
- Мне тоже трудно поверить глазам, но если мы видим одно и то же…. Мне кажется, когда-то здесь был парк, с фонтанами и скамейками, между зеленых деревьев гуляли парочки, или просто кто-то выводил на прогулку собаку…. Только какие это должны быть люди, и какая по размеру собака! Один фонтан чего стоит. Я поднимаю глаза до конца любой струи, и начинаю слепнуть, метров двести в высоту. А деревья? Давай, подойдем хоть к одному.
Оба встали и направились к самому ближайшему дереву. Оно было похоже на простую сосну, только раза в три выше, и без иголок.
- Камень, - сказал Том, дотронувшись до огромного ствола. – А я думал оно настоящее.
- И не ошибся. Оно настоящее, милый, только окаменевшее. Это сколько же миллионов лет должно было пройти?! А высокое? Я думаю, если всегда светит солнце, есть вода и воздух, любое дерево вырастет так высоко…. Том, это не то, что допотопная цивилизация, она вообще древнейшая из древнейших! Деревья уже давно петрифицированны, может, когда наверху еще гуляли динозавры….
- Кто-то сам выключил свет, - вдруг сказал он. – Солнце горит, когда кристалл вставлен в свое место, а его сняли, но поставили на подзарядку. Наверное, что-то тогда случилось, и последний, кто уходил, сделал это, надеясь еще вернуться.
- Ты о чем? – повернулась к нему Эли.
- О солнце. Да, я слышу про динозавров, только не знаю слова петрифи…. Как его там?
- Это когда все превращается в камень, петрификация. И деревья, и даже живности. Выключил свет? А почему фонтаны работают?
- Наверное, у них другая система. А разве фонтан, это не продукт только нашей цивилизации?
- Нет, фонтаны были еще при Атлантиде, их много находят по всей земле. Только мы их строим, где попало, для красоты. А здесь, мне кажется, они просто увлажняли все вокруг, и питали деревья. Не удивлюсь, если при включенном солнце, через неделю или месяц, вдруг пойдет дождь. Вода же испаряется, поднимается вверх, а потом падает каплями дождя. Вот тебе и естественный полив. И вообще, здесь все невероятно, такого, наверное, еще не видел никто!
- Те, кто жил наверху, видели, но, наверное, уже гораздо позже. Почему же это им не понравилось, и они забрались поверх всего и выстроили там свой поселок? А может это они поставили на подзарядку тот кристалл? Странно все это.
- Пока странно. Мы же еще ничего не увидели, кроме парка. К нему должен быть вход и выход, иначе какой смысл? Надо куда-то идти и искать. С водой проблема решена, а вот с едой? Если такая и была, она уже давно превратилась в камень.
- В этом я с тобой полностью согласен. Надо найти или еду, или выход отсюда, через неделю мы будет корчиться от голода…. Через парк или вдоль стены? – вдруг спросил он.
- Стена ближе, а конца парку я вообще не вижу, может он занимает квадратные километры? Кстати, стены ровные и гладкие метров на десять от пола, и вдоль нашей лестницы. А потом идет просто каменный свод, он немного обработан, но я бы сказала, что все это огромное пространство когда-то было естественной подземной пустотой. Ее просто нашли и подогнали под себя…. Там наверху, все было сделано руками людей, даже два наших зала, не говоря о тоннелях. Здесь все наоборот.
- К стене, так к стене, - вздохнул он. – Пошли, дорогая. Интересно, насколько хватает заряженного кристалла, на день, месяц или год?
- Оставим, а там сами увидим. Кстати, подожди меня, я хочу потрогать скамейку. Может, ты немного вернешься, и посмотришь, из чего сделан тот поручень, по которому мы спустились?
Том кивнул, и они разошлись, но через полчаса опять встретились у кристалла.
- Дерево, только окаменевшее, - сказала Эли. – А у тебя?
- Похоже на камень, - неуверенно ответил Том, - хотя это может быть и твое окаменевшее дерево тоже.
- Видишь? Совсем другой стиль. Дерево и камень, и кристаллы. Никакого металла, не то, что там наверху. Не удивлюсь, если эта пленка, которой здесь все покрыто, сделана тоже из какой-то органики. Может как-то обработанная смола деревьев, или что-то другое, но из той же серии. А может это какой-то лак? У нас натуральный делают на олифе, а это….
- Дорогая, нам надо добраться до еды, или до выхода. – Мягко перебил он. – Конечно, это все очень интересно.
Оба тронулись дальше, вдоль стены, но уже метров через сто или двести, остановились, упершись взглядами в огромную арку в стене, она была очень похожа не те, сверху, только метров десять в высоту и пять шириной.
- Те, сверху, скопировали у этих, - усмехнулся Том, - только никаких подставок под шарики нет.
- Зато, есть такая же маленькая арка, и, по-моему, со вставленным кристаллом. – Эли отошла подальше и смотрела вверх, справа от большой арки, которая, похоже, была дверью, как и там наверху. – Только подзарядки я не вижу, а тот кристалл, наверное, уже давно потух, он не светится.
- Похоже, - сказал он, отойдя подальше. – Что же получается, они носили эти огромные и тяжелые кристаллы с собой везде и повсюду, чтобы открывать двери?
- Для них, и по размеру, и по весу, кристалл был как наша зажигалка, не забывай, какого они были роста.
- Может и так, только как нам ее открыть? Вынимать тот, потухший кристалл, нести его на заправку, а оттуда забрать светящийся? Тогда солнце потухнет. – Он почесал затылок. – Может, пройдем еще дальше?
Эли неопределенно пожала плечами, и они двинулись дальше. На этот раз шли дольше, почти полкилометра, но опять увидели такую же арку. В ней тоже был вставлен уже потухший кристалл.
- Черт! – выругался Том, - а где же заряжающие арки, неужели только там? А может один раз зарядишь, а потом хватает лет на сто? Придется мне вернуться, да и тебе тоже, один я его не достану.
Сначала оба вернулись до предыдущей огромной арки, и там, взобравшись ей на спину, он достал потухший кристалл, но уже не свалился, а мягко спустился вместе с ним на пол. Вскоре они вернулись на место включения солнца. Сперва Том поставил потухший кристалл на подзарядку, в самую низкую арку, а потом влез ей на спину и вытащил голубой кристалл сверху: солнце сразу же исчезло, но голубой кристалл светил не хуже их зажигалки. Они вернулись к большой арке, и он, с помощью Эли, вставил кристалл на место потухшего. Странно, но ничего не произошло, хотя кристалл точно вошел в оба паза.
- Ничего не понимая, - сказал он, когда слез со спины Эли. – Пазы совпадают, высота тоже, чего же им не хватает?
- Кажется, я знаю, - неуверенно сказала та. – Может мне просто показалось, но у того, потухшего кристалла была немного другая огранка. Получается, как ключ, который подходит только к одному замку. Это не шарики сверху, которые открывают все подряд.
- Ладно, - вздохнул Том, - пошли обратно и хоть солнце включим. Только как нам открыть хоть одну из арок? Может там есть зарядные устройства, за дверями?
Оба опять вернулись назад. Первым делом Том опять включил солнце, и стало теплей и уютней.
- Гляди, Том, а этот кристалл немного посветлел, - Эли сидела на корточках у самого пола, и смотрела на потухший кристалл в нише. – Неужели так быстро заряжается?
- А почему бы и нет? С их технологией….
- Тогда мы можем его опять попробовать?
- Можем, только давай еще немного подождем, хотя бы полчаса.
Они сидели на полу, а Эли болтала не переставая. Она попала в свою стихию, более того, эта стихия оказалась такой потрясающей, что ее глаза сверкали, наверное, сильнее, чем огонь зажигалки. Том слушал, но почти не слышал, он думал о своем, житейском и простом. О еде в первую очередь. И о том, как отсюда выбраться, только недавно забравшись.
- Пошли, - сказал он немного попозже, и поднялся. Вытащив нижний кристалл, оба дошли до двери, и Эли опять подставила спину. Кристалл вошел в нишу как и тогда, но на этот раз послышался какой-то скрипящий звук. Он сразу спрыгнул на пол и, как и Эли, смотрел на это чудо. Арка открывалась очень медленно, но в отличие от других, верхних, стена или дверь постепенно опускалась сверху вниз, и вся сразу. Опустившись примерно до половины, она замедлила ход, но еще двигалась.
- Силенок не хватает, - сказал он, - хоть бы как-нибудь дотянула.
За метр до конца, стена все же сдохла и остановилась. Оба ожидали увидеть какую-либо комнату, но солнце наискосок освещало лишь проход, или какой-то коридор, дальше ничего не было видно.
- Хоть так, - ухмыльнулся он. – Не тянуть же ее опять на зарядку. Через метровую преграду я перелезу, и тебе помогу. Сомневаюсь, что она за нами полезет обратно вверх и закроется, кристалл отдал все, что успел накопить. Спасибо хоть за это.
Он подошел к почти открытому проходу, и без трудностей перемахнул метровое препятствие, а потом помог Эли. Пройдя какой-то десяток метров, оба опять оказались не только в полной темноте, но и в тупике тоже.
Глава 3. НЕОБЬЯСНИМАЯ НАХОДКА.
Тупик оказался в форме буквы *Г*, то есть, коридор поворачивал направо и упирался в глухую непроходимую стену без каких-либо обозначений и тем более, без арок и кристаллов на любых уровнях. Свет зажигалки мало что освещал, но то, что это был тупик, сомнений не оставалось.
- Попали! – сказал Том, разглядывая стены. – Придется возвращаться обратно.
- Но для чего-то этот вход не просто был сделан, а еще и имел свой собственный ключ?
- Кроме как *Сезам откройся*, у меня нет вариантов, - он развел руками. – Иди, спроси у них, для чего они все это сделали.
Повернувшись, и сделав несколько шагов обратно, Том неожиданно прислушался.
- Тебе не кажется, что откуда-то из-под земли слышится какой-то тупой звук, будто там не только что-то есть, а к тому же еще что-то и делают?
- Фантазер, какой-то звук улавливается, но может под полом у них какая-то гидравлическая станция, ведь фонтаны работают?
Этот ответ всех удовлетворил, и оба вернувшись к застрявшей двери, тем же самым образом перелезли через нее, очутившись опять пор ярким солнцем.
- Нам ничего не остается, как таким же нудным образом подзарядить кристалл любой из следующих дверей и каким-либо образом все же проникнуть вовнутрь, не думаю, что они наделали тупиков за всеми дверями.
Дойдя до следующей двери, они опять вынули потухший кристалл и повторили ту же процедуру, на которую ушло более трех часов, на этот раз Том решил выждать, чтобы кристалл зарядился, как следует, хотя бы для того, чтобы дверь открылась, не застрявши на какой-то высоте.
Когда все было сделано, следующая по счету арка открылась полностью, хотя в самом конце, и она чуточку заскрипела.
- Там опять темно, - вздохнул Том. – И где же искать еще одно солнце? Это лишь освещает небольшой кусочек входа. Эли, мне нравятся все эти арки, и наше нахождение на полукилометровой глубине под землей, только не знаю как тебе, а у меня уже живот сводит.
- У меня то же, - задумалась она. – Может, попробуем этот последний зал или комнату и все?
- Что и все? А выход?
- Вдруг мы найдем его именно здесь…. – она потупила взгляд.
- Знаешь, дорогая, такими приманками ты меня заставила обследовать почти все комнаты сверху….
- Но в одной мы же нашли карту, и по ней и вышли?
- Но для этого мы потратили почти двое суток. Ладно, пойду у тебя на поводу последний раз. – Том усмехнулся. – Только нам нужен свет.
- Он должен быть. Зачем же зал без света? Давай искать.
Они пошли вперед, пока не оказались в полной темноте. Том один раз крикнул, но Эли зразу же закрыла ему рот рукой.
- С ума сошел?! – грозно сказала она. – От такого крика все может рухнуть!
- Зато ты не заметила, что эха не было? Это – не зал, это какой-то…. – он не нашел слова.
Прошло около двух часов, пока опять же на уровне пола они не заметили бледный голубоватый свет. Это был кристалл, похожий на тот, что они нашли в парке с фонтанами. Забравшись ей на спину, Том вставил его в похожий паз и все засветилось. По сравнению с парком, этот зал, или просто пространство казалось раз в десять больше, хотя они даже не удосужились обойти тот парк с фонтанами. А сколько здесь было арок! Но, все они были открыты.
Эли побежала с самую близкую большую комнату, а Том медленно последовал за ней. Здесь стояла только огромная кровать, застеленная необычным покрывалом, и стол, большой и высокий. Он доставал Тому до груди, а Эли – по горло.
Кровать была высотой метр-полтора, и стол примерно такой же, если не выше. Но в длину она достигала метров восьми-девяти, и никто из них не мог представить, кто должен был на ней спать. Другая, следующая комната была так огромна, что свет ее полностью не мог осветить, пришлось использовать зажигалку . Слева и справа на земле стояли саркофаги, и в них была какая-то необъяснимая подсветка. Подойдя к одному, Том сразу отпрянул. Крышка была прозрачной, из какого-то неизвестного материала, а на него смотрел живой человек огромной высоты, около семи метров. Именно живой, так как глаза у него были открыты, а кожа была такой же эластичной как у самого Тома. Он был одет в какую-то старинную одежду, с кружевами, вышитую желтыми и серыми, на вид металлическими нитями. Как он мог назвать ее, если даже в фильмах по истории древних миров ничего подобного он не видел?! Голова его была огромна, как и все остальное, но самое невероятное было то, что он не просто лежал, а плавал в какой-то прозрачной жидкости. И источника света не было, хотя само освещение было! Эли просто замерла возле него и, кажется, не дышала.
Том попытался связать его с кроватью, на которой тот, вероятно, спал, и вроде бы все сходилось. Но этот саркофаг был не единственным. Во втором он увидел женщину. Она была чуть ниже мужчины, но не намного. Белое европейское лицо и светло-рыжие волосы. Наверное, они были мужем и женой, - подумал он. Создавалось впечатление, что кто-нибудь из них сейчас просто сядет, поднимет крышку и что-то у них спросит.
- Боже! – наконец, нашлась Эли. – Неужели это и есть, вернее, были хозяева этого подземного царства?
Они прошли дальше, и попали в еще большую комнату. Она была похожа на предыдущую тем, что в ней тоже стояли вдоль стен два саркофага. Эли померила приблизительно длину саркофага и не поверила: почти двадцать метров. Тут тоже были мужчина и женщина, но таких размеров ни она, ни Том просто не могли себе представить. Они лежали голые, только в тазобедренных повязках. И хоть никакой жидкости внутри не было, оба были не менее *живые*, чем из другой комнаты. Саркофаги не были из золота, может быть из платины, или вообще неизвестного метала. Оба были так же европейского стиля, только у женщины волосы были пшеничного цвета. Том обошел со свечкой всю комнату, но больше в ней ничего не  было.
Следующая была уже не комната, а огромный зал. В нем был лишь один высокий и широкий гроб, сделанный из какого-то дерева, явно окаменевшего. Оба приблизился, и увидели человека. Вернее какую-то его часть. Эли померила шагами, и он получался в высоту более тридцати метров, даже почти тридцать пять! Нет, он не так хорошо сохранился, как другие. Скорее он был похож на мумию, но абсолютно цельную и нетронутую.
- Милый, - Эли как-то испуганно шептала, постоянно оглядываясь, - знаешь, что все это значит? Музей! – не выдержала она. – Мне даже страшно идти дальше! Некоторые мумии как живые, а может они просто спят?
Пока Том остался на месте, осознавая, куда они действительно попали, Эли успела пробежать еще пяток комнат.
- Боже, каких только видов там нет, Том! И похожие на людей, и на ящуров, и маленькие, размером с обезьянку, и тонкие как змеи. – Нет, это может быть только сном! А какие черепа? Любой формы!
- На этом надо кончать, - уверенно  сказал Том. – Оглянись, тут все в комнатах. Если я скажу, что здесь их полсотни, то явно ошибусь, их гораздо больше. И, тут все люди, или кто-то из прошлого. А музей животных, растений и так далее? Похоже, что здесь такого нет, но я чувствую, что и такие должны где-то быть. Если мы всунемся еще в какой-то ход-переход, нас найдут через миллион лет, лежащих здесь с какой-нибудь мумией. И в этом зале есть солнце! Откуда они их набрали, интересно?
- По мне, это просто большие кристаллы, на которые направлены лучи света. Только не спрашивай больше, у меня просто кружится голова!  Только у нас электричество, это самый распространенный вид энергии. Да еще и нефть. Обычный кристалл, например, высокоразвитой доисторической цивилизации, мог заменить целую электростанцию. Я уже не говорю о других. Этот город, как ты его назвал, скорее всего, и было тем местом, куда Ватикан не хотел никого впустить. Хотя, я сомневаюсь, что они тут побывали, скорее всего, это было в их дальнейших планах, и не зря! И куда же нам возвращаться?
- Почему-то мне не дает покоя та полуоткрытая дверь, и особенно какой-то глухой шум. У меня осталось впечатление, что мы не все там рассмотрели. Ну, просто не могло такого быть, чтобы эта цивилизация сделала что-то просто так! Представь, в этом городе может быть сотня, а то и больше таких парков, музеев, а ведь мы даже не добрались до их жилищ и других помещений. И в каждой по сотне дверей. Нам не хватит жизни, чтобы просто обойти хоть какую-то часть. Может я, и ошибаюсь, но я все же вернулся бы туда.
- Пошли, - как-то грустно сказала она, все время оглядываясь.
Они потушили солнце в музее, и вышли в парк, но на этот раз Том прихватил заряженный кристалл, который светил голубоватым светом, вместо того, чтобы поставить его заряжаться на свое место.
Дойдя до полуоткрытой двери, оба перелезли вовнутрь и опять очутились в темноте.
- Видишь, - сказал он, светя себе под ноги, - здесь пол не цельный, он состоит из плит. Это еще одна разница между тем, что мы видели. – Так они дошли до тупика, и присели отдохнуть. – Есть хочется. – Он вздохнул.
- Странно, - Эли посмотрела в самый угол, где стена прохода упиралась в стену тупика. – Все плиты примерно метр на да два, а там в самом углу вместо одной их две, обе по метру, как два квадрата.
Том поднялся и подошел к тому месту. Он положил кристалл на пол и постучал по обеим плитам.
- Самая крайняя – полая, звук другой. Или под ней какая-то яма, а может хранилище? Но, если у меня нет галлюцинаций, какой-то далекий глухой шум идет именно с этой части. К сожалению, обе так плотно подогнуты, что даже пряжка моего ремня не протиснется.
- А надо? - спросила она.
- Не знаю. Для чего-то эта арка была сделана, значит, кому-то она была нужна. И что в ней есть, чего нет в других? По-моему сейчас это стало очевидно. Давай твой ремень, у него язычок острее.
Том убил часов пять, пока ему удалось очистить грани метровой плиты, ему даже показалось, что она немного раскачивается. Отдохнув, оба взялись за дело, пока, наконец, им не удалось приподнять сантиметров на пять, одну из ее граней и не подложить под нее тот последний золотой шарик, который Том прихватил с собой перед спуском. Он сел и вытер пот.
- Не знаю, куда мы пробираемся, и что, вообще, там под землей, - тоже вздохнула Эли.
- Я тоже, но разве ты веришь, что в музеях, окаменелых парках и так далее мы еще сможем найти что-то съестное? Может его там, и оставили, но камень я уже не надкушу.
- Том, но ведь вместо того, чтобы искать выход наверх, вы пытаемся залезть еще глубже, тем более, неизвестно куда именно.
- Если бы кроме той лестнице, по которой мы спустились, я нашел бы другую, идущую вверх, неужели же я бы тут копался? Мне кажется, что этот город великанов никогда не соприкасался с поверхностью Земли, очень уж тут все гладко и ровно. И, кто бы строил под землей парк, если можно было бы выти наружу и прекрасно провести там время под настоящими деревьями, и солнцем?
- Когда-то эти деревья тоже были настоящими, - мечтательно сказала Эли. – А Солнце? Может, тогда не верху его не было? Или просто не было видно?
После короткого разговора, им все же удалось немного сдвинуть ту плиту, она весила не меньше ста килограмм, но уже из кусочка подземной темноты они увидели какой-то очень тусклый свет. Но это был свет, не желтый, как солнце, а белый!
Глава 4. ГЛУБЖЕ ПОД ЗЕМЛЮ.
- Эли! - воскликнул Том, когда плита была уже отодвинута, - здесь есть какой-то ход, но он совсем узкий и невысокий, как та плита, которую мы отодвинули, - и здесь есть свет, хотя и не солнечный.
Эли в свою очередь заглянула в темный квадрат и отпрянула.
- Что будем делать? – кажется, оба спросили в один голос, но ни один не продолжил.
Молчание затянулось.
- Можно попробовать, - наконец, неуверенно сказал Том. – Если что, вернуться мы всегда сможем. Кстати, звуки стали слышнее, будто где-то далеко идут какие-то работы.
- Может шахтеры? – спросила та.
- Именно об этом я и подумал. А тогда, это – наш прямой выход на землю. Хочешь, я схожу на разведку?
- Мы сходим, - непреклонно ответила она.
- Тогда я верну кристалл на место. – Том поднялся, и, взяв зажигалку, исчез на четверть часа. – Все на месте, пойдем? Я спущусь первым. – Сказал он, когда вернулся.
Не дождавшись согласия, он осторожно опустил ноги в пустой квадрат, но неожиданно остановился.
- Я уже стою, - раздосадовано, сказал он. – Полтела под полом, половина – над. Я чувствую ногами проход или лаз, но по нему можно идти только на четвереньках.
- Может это просто переход, и он скоро закончится? А потом мы опять встанем на ноги?
- Тогда я отползу, а ты спускайся.
Том втиснул поверхность своего тела под пол и подождал Эли. То, что открылось их взглядам, было действительно похоже на какую-то горнодобывающую шахту, только размер был совсем странным, приблизительно метр на метр. Зато в стенах, наверное, через каждых двадцать-тридцать метров горел неяркий белый свет. Возле одного такого он и остановился.
- Посмотри, здесь в стене сделана обычная ниша или выемка, и туда вставлена пустая, на вид стеклянная колба, чем-то заткнутая. И больше вообще ничего! Откуда же свет, если внутри нет ничего, абсолютно? Ничего кроме света….
- Странно это, - она пододвинулась поближе, - даже кристалла нет. Это еще одна чудная технология. А может в ней газ и он светится? Недаром же колбу заткнули?
- Ладно, пусть хоть так, зато тут светло и много чего видно. Кстати, у меня ощущение, что здесь прошел детский сад, посмотри, сколько отпечатков совершенно детских ботинок!
- Дети? Здесь!? Том, посмотри вперед, здесь целый лабиринт ходов, во все стороны. Хотя, в шахтах такое может быть…. Ходы и разветвления…. Куда же ползти?
Том неожиданно что-то вспомнил и полез за зажигалкой. Огонь колыхнулся именно прямо, в ту сторону, куда они и направлялись. Но тут возник небольшой спор: именно оттуда было меньше всего звуков. 
- Пусть там будет горная река или днище самого огромного вулкана, но тяга воздуха идет именно туда! – Том был неумолим.
- Но нам нужны люди, которые выведут нас на поверхность. У них же должна быть еда!
В конце концов, оба решили, насколько можно дальше продвинуться вперед, а если там ничего не будет, вернуться, и ползти на раздающиеся звуки.
С передышками, они проползли около полкилометра, и постепенно звуки тоже стали приближаться. Похоже, это был стук металла о металл, но уже метров через двести, крутой поворот направо вывел их в огромный светлый зал. Они ожидали увидеть что угодно и кого угодно, но недалеко от входа, сидел, опершись на стену, и смотрел на них совсем старый худой индеец. Его взгляд был более чем равнодушен.
- Кто вы? – безразлично спросил он на португальском языке.
- Мы – муж и жена, Том и Эли, и просто потерялись в дебрях Амазонки, а потом, чтобы выйти, случайно провалились в странный тоннель, и так дальше и дальше. Нам послышался шум, и мы приползли сюда.
Индеец  сомнительно на него посмотрел и замолчал. Том и Эли тем временем разглядывали, куда же они попали.
Зал был огромен и как бы разделен на две части. Похоже, что первая издалека, была складом, и скорее всего, золота в кирпичиках. Том подошел и убедился, на вес каждый золотой кирпичик был с килограмм веса, но уложены они были тщательно и аккуратно, стопками, высотой метров пятьдесят. А вообще, просто с первого взгляда, золота было собрано, наверное, тысячи и тысячи тонн.
Вторая часть зала выглядела пустой, только в самой середине был какой-то странный круглый постамент, тоже из золота, диаметром метров десять. В нем были какие-то странные вырезы, вставки, отверстия, и сам постамент был похож на какое-то больше техническое устройство, чем декоративное. Неожиданно, звук металла послышался уже в самом зале, но никто в него не вошел и не вышел.
- Гномы, - махнул рукой индеец, - есть хотите? Он потянулся и достал рукой до корзины, подтянув ее к себе. – Здесь козье молоко, но оно уже прокисло, хотя пить можно. Много лепешек из маиса, кокосовые орехи, фрукты, многие из них еще не сгнили.
Том с Эли накинулись на еду и за полчаса опустошили корзину. Вдруг им обоим стало стыдно, ведь они съели все подчистую.
- Извините нас, - виновато сказал Том и подсел ближе к индейцу. – Мы сами наелись, а вас оставили голодным? Просто я не помню, когда мы ели в последний раз….
- Вы – американцы, - усмехнулся тот, - я знаю ваш язык тоже, хотя и не настолько. Нет, скоро мне еще принесут, вы меня не объедите. – Он почему-то засмеялся.
- Это ваше золото? – Эли обвела руками зал. – Вы кто, сторож?
- Теперь уже да, - улыбнулся он. – На месяц или два от силы.
- А какие гномы? – вдруг вспомнил Том.
- Обычные. Они работают, добывают золото и складывают его вон там. Только вы их не увидите, они как невидимые муравьи.
- А вы?
- Я – да, только у нас с ними не теплые отношения. Кстати, меня зовут Калайтель, это – по простому, я вождь племени, вернее, был им.
- Дорогой, - Эли подсела к нему рядом, упершись в его плечо. – Мы действительно затерялись и в джунглях, и в тоннелях. Там, наверху, у нас осталась маленькая дочь, а здесь во мне, кто-то зародился еще. Я ничего не понимаю, что здесь вообще происходит, где мы, как нам выбраться, что это за гномы, и почему у вас не теплые отношения. Мы даже не знаем, как вы сюда попали….
- Вы много спрашиваете, - укоризненно сказал вождь, - но повернув голову, посмотрел на Эли каким-то мягким взглядом. – Значит, у тебя будет сын?
- Кто-то….. – неопределенно ответила Эли, и улыбнулась. – У вас есть дети?
- Семеро, - задумчиво сказал тот, - было. Сейчас осталось трое. Один и приносит мне еду. Когда он придет, я попрошу принести больше еды, на вас тоже.
- А разве он не может вывести нас? – удивленно спросила та.
- Не может. – Сухо ответил тот и замкнулся.
- А почему? – не сдержался Том.
Вождь равнодушно посмотрел на него и отвернулся. Видимо контакт с Эли ему был ближе, а может просто из-за того, что та была беременна.
Том поднялся и опять пошел на ту сторону зала. Взяв золотой кирпичик в руку, он вдруг заметил на одной стороне маленький, аккуратно вдавленный значок, типа буквы Омега. Оказалось, что такие значки были на всем золоте.
- Этот зал продолжается еще дальше, и еще. – Вдруг услышал он голос вождя.
- Тогда его здесь, наверное, больше, чем во всех банках Мира и у всех богачей. – Повернулся он.
- Больше, - сказал тот и опять замолк.
Том вернулся в тот момент, когда Эли доверительно рассказывала вождю всю их историю, начиная с того момента, как Том провалился под землю под часовней. Он не стал им мешать, а просто ходил по залу. Может эта доверительность вызовет вождя на такое же ответное чувство, а то, что тот знал в сто раз больше, чем говорил, сомнений не было.
Тем временем, звук металла то появлялся в зале, то исчезал. Если эти гномы были невидимыми, то куда-то же они складывали свои кирпичики? Он долго следил, но ничего не заметил и вернулся к вождю, перебив их разговор.
- А откуда они сносят все это золото, да еще в таких идеальных кирпичных слитках? – наивно спросил он.
- Сносят? – усмехнулся вождь. – Они его добывают, раскаляют, и штампуют. Они шахтеры и металлурги, как это, по-вашему. Только они делают ходы не для того, чтобы отбивать породу. Сам не знаю как, но, найдя золотую жилу, они просто откачивают из нее золото, оставляя породу на месте. Тут все испещрено их ходами, не поверите, но некоторые уходят на пять километров в глубину. А по бокам? Тут целая сеть, ведь все это действует уже тысячелетия.
Том просто улыбнулся, видимо старик был любителем произвести эффект, а на их языке – просто  приврать. Хотя то, что золота здесь было навалом, и как-то оно прибавлялось, заставляло задуматься. Но и то, что километра два под землей сидел перед его глазами вождь какого-то племени, тоже было необъяснимо. Том решил подождать и не встревать, может Эли удастся разговорить его, и все станет ясно.
Их беседа продолжалась более двух часов, и он чуть не заснул, присев на золотой круг в центре первого отделения зала.
-Том, - его звала Эли, и он сразу же подошел. – Вождь хочет ответить нам искренностью на искренность, он действительно великодушен.
Он уселся рядом с ними, и тот, как в каком-то забытье, начал рассказывать. Он старался говорить по-английски, но где не мог, говорил на португальском, а  Том шепотом переводил Эли.
Глава 5. ВОЖДЬ.
- Не думайте, что я все знаю и помню, - начал он. – Это у вас есть книги, а у нас тоже была письменность, но ее когда-то просто сожгли. Все, что я знаю, то только понаслышке, от моих предков. Может они что-то изменили, или добавили, или просто подзабыли. Я тоже кое-что рассказываю своему среднему сыну, но когда он появится опять, я должен буду закончить свой рассказ.
Я не веду счет времени, поэтому все началось очень давно. Наше племя было большое, и ему всего хватало. Мы знали, что где-то еще жили и другие племена, огромные, и они строили свои хижины сверху, на других, и даже еще выше. Реки тогда текли не так, а горы были другими. Все было прекрасно до какого-то времени. Однажды к нам в племя пришел белый человек с рыжей бородой, и так и остался, пока не умер. Он научил нас читать и писать, и вообще, мы стали совсем другими людьми. Мы записывали все, что он нам говорил, всему, чему учил, даже, часто не понимая того, что записывали. И рассказывал он такие вещи, что трудно было в них поверить. Я уже не помню его имени, оно потерялось, но потом, через много-много лет опять пришел уже другой белый, и опять учил нас. Он сказал, что прилетел к нам с какой-то красной звезды, и рассказал, что те люди, которые жили еще задолго до нас, прилетали на его звезду, помогали друг другу, а люди с нашей звезды забирали у них какие-то металлы, которых не было здесь. И их умения заодно. Зато те прилетали сюда, и увозили золото, его на их планете было очень мало. Не знаю, зачем им столько, но для них оно было нужно.
Вот так и летали с одной планеты на другую, искали, что кому надо, и все было честно и мирно. Вы видите это золото и думаете, что его много, но вы даже не представляете, сколько его уже вывезли, и сколько таких залов есть по всей земле!
Но все изменилось. Почему-то, на нашей планете подумали, раз сюда прилетают за золотом, это что-то очень ценное вообще и везде, и с этого момента сами жители, их цари, да и все кто попало, стали добывать это самое золото. Для меня оно простой металл, но не сегодня. Почему сейчас все люди на Земле просто одурели от этого металла, готовы за него убить друга и даже отца или мать? Что случилось???
Да, ладно, это были еще цветочки, а вот несколько веков назад сюда приплыли белые люди на кораблях. Наше племя уже изменилось настолько, что мы даже приносили в жертву Богам своих грудных детей. То, чего мы достигли с белыми людьми, рухнуло, и мы опять стали даже не прежними, а еще хуже. Но те, что приплыли, имели оружие, они могли убить всех нас, но взамен каждого требовали опять же это самое золото. Наше золото было в ручьях, реках, иногда встречались самородки, а тем надо было очень и очень много золота! И такое было не только с нашим племенем.
Тогдашние вожди знали, где есть много золота, и вынуждены были много его отдать. Да, золото было из нашей земли, но оно было не нашим. Те воздушные корабли с других планет прилетали, оставляли каких-то людей, а потом, через века прилетали, забирали золото и тех людей, и оставляли им на смену других. Эти гномы - из последних, кого оставили, они не едят и не пьют, а иногда просто сидят под солнцем. Они как дети, по полметра в среднем, только с большими головами. Люди ли это? Не знаю, только каждый раз корабли привозили непохожую на предыдущую смену, вернее, люди были непохожи. Говорили, что были и великаны, и даже змеи, а вот сейчас – какие-то гномы.
Так вот, тогда, когда наши вожди заплатили тем белокожим с кораблей уйму золота, вскоре, прилетел и наш корабль, вон, кстати, для него место. – Тот показал на золотой круг в центре. – Но золота было меньше, чем всегда, и обиделись сначала на тех рабочих, кто добывал золото, а потом и на нас, потому, что мы его отдали. С тех пор к нам не относятся так же тепло, как раньше.
Вот, наверное, и вся история про это чертово золото. Она стало проклятым для всех на нашей земле. Оно всегда у нас было, и всем хватало, но что сейчас твориться там, наверху? Мое племя до сих пор живет в джунглях, вернее, на окраинах, ему даже оставили свой округ, на котором есть большие странные пещеры. И мы пока решаем, кого туда пускать, а кого нет. Почему?
Когда-то появился один Аргентинец, а скорее всего, европеец. Нет, не в Бразилии, в Эквадоре. Он подкупил одного местного, и тот отвел его к нашим общим заветным тоннелям. Боги! Какой в мире поднялся шум! Все хотели золото, старые вещи, чтобы продать и захлебнуться деньгами, посыпались экспедиция за экспедицией. Многие не вернулись, и поделом. А кто вернулся – ни с чем. Хотя тот участок лабиринта все-таки выпотрошили, если не сами цари государства, так их прислужники, и все вывезли. Я был там после, ведь мы всегда общались с другими племенами, проходя тоннелями, но в той части действительно оставили лишь гладкий пол. А чего там только не было! – Он откинулся и закатил глаза. – Хорошо, что они, да и вообще никто не узнал про это место, где мы сейчас сидим! На нем бы взорвали какую-нибудь бомбу, чтобы только снести два километра земли и вывезти все, что вы сейчас видите.
- А до вашего племени далеко? – вкрадчиво спросил Том.
- Меньше месяца по тоннелям. Правда есть одно место по пути, где можно запасаться едой и водой. А зачем вам? Вы думаете, что я имею право вывести вас по этим тоннелям наружу, чтобы в мире опять наступил бум?! Тогда конец нашему племени, да и другим тоже. Не мы одни храним в мире такие склады, и просто останки цивилизаций, живших до нас очень-очень давно. Им что ведь надо? Новое оружие и золото. Им, белым.
Том с Эли сразу же погрустнели и задумались. Конечно, в чем-то этот человек был прав, даже не в золоте. Вон, четыре разведки искали древние цивилизации, и если бы нашли?! Но им-то надо было выйти. А как?
- А вы что здесь делаете? – вырвалось у Тома. – Ваше же племя там, а вы здесь.
- Вынудили меня. – Он тяжело вздохнул. – Племя голодает. Все деревья вырубают, большую дичь отстреляли, а мелкая сама сбежала. Везде нефть, земли с самолета поливают какой-то дрянью, что ничего не растет, да и сколько нашей земли осталось? Оттеснили нас и продолжают теснить. Немного мне оставалось жить, сжалился я над племенем, и пошел сюда за одним слитком, его бы всем на годы хватило. А там будет новый вождь, он и будет решать. Только на этот раз мне не повезло. По пути сюда очень много ловушек, их знаю только я и мой средний сын. Так вот, наверное, меня подвела память, и в одной ловушке я промахнулся. Да и зачем это рассказывать? – он отвернулся. – Упал мне камень прямо на ступню, и все размозжил. Черная она у меня и не двигается. Потом полезло выше, а самое большее через пару месяцев, я так и умру здесь, обратного хода мне нет. Не выведет меня отсюда уже никто. Только мой сын еще приносит мне еду. А с другой стороны, правда, восторжествовала, не мое это золото, чтобы брать его отсюда, пусть хоть один слиток, наказали меня справедливо.
У Тома с Эли волосы стали дыбом!
- У вас гангрена! – только и вымолвила она. – А как вы ее терпите? Это же такая боль! Вам врача надо, срочно!
Тот просто рассмеялся.
- А если мы вас втроем с вашим сыном вынесем наружу? Например, сделаем носилки из чего можно…. Вы же выживете. – Не удержался Том.
- Втроем? – вождь заглянул ему в глаза. – Я же сказал, что и одному пройти трудно. Кстати, о моем сыне даже не думайте, он мой наследник и будущий вождь. Скорее он сам с вами в пропасть рухнет, чем показать вам дорогу сюда.
- Но мы же сюда пришли, - неуверенно сказал Том, - значит, дорогу мы и так знаем.
- Вот и выходите по ней. – Улыбнулся вождь. – Раз пришли и сидите со мной, нет у вас обратной дороги.
Как он был прав в этот момент! Том и Эли сникли, слишком все было неожиданно, но главное, что оба поняли, дорогу им здесь искать нечего, голос вождя был спокойный и уверенный. Да, они перекусили, а может через несколько дней им принесут еще поесть, но когда же это кончится? Когда вождь умрет, его сын тут и не появится, зачем кормить каких-то белых пришельцев…. Наоборот, он может сюда вернуться, чтобы избавиться от лишних свидетелей.
В зале наступила тишина, только из соседней половины иногда слышался звон постукивающего металла.
- Вы сказали, что по пути сюда есть место, где можно запастись провизией? – Задумчиво спросил Том.
- Трудное место, но есть. Возле небольшого городка. А что?
- Значит, до него две недели ходьбы, а не месяц.
- Десять дней, - кивнул вождь. – Боитесь умереть от голода?
- И от этого тоже. А разве вам не хотелось бы умереть в своем племени, рядом с детьми, внуками? Плохая это смерть здесь, в подземелье.
- Какая уж есть, - он тяжело вздохнул, но оба заметили, как или от боли, или от сказанных Томом слов, по небритой щеке вождя скатилась одинокая слезинка.
Вскоре, все трое легли спать. Вождь так и остался сидеть у стены, а потом незаметно скатился и уже лежал на полу. Эли с Томом не спали.
- Скверная ситуация, - шепнул Том. -  Черта с два мы сладим с этим вождем. Неужели идти обратно?
- Да, милый, вот мы вроде у выхода, вернее, с нами в зале есть человек, знающий выход, а скоро к нему придет и его сын. Оба знают, но ни один не скажет. Обратно? А что там еще осталось живое? Те люди в саркофагах и жидкости? Мы же не будем их есть, даже если они и живые? Еще выше уже прохода нет. Мы в западне, и только Бог знает, как из нее выбраться.
- Милая, но ведь вокруг столько тоннелей, и на всех уровнях!
- Согласна. Только что делать с едой и водой? До того выхода, или городка, о котором сказал вождь, десять дней. До него мы дотянем.
- До него нас должны еще провести. – Грустно усмехнулся Том. – Если сам вождь попал в ловушку, то куда уж нам. Да и в любом другом тоннеле может быть любая ловушка. Нам повезло там, сверху. Ловушки были, но на выходе из комнат, если бы что-то выносили. Хотя…. Милая, у меня есть один шанс из десяти, только не пытай меня сейчас, я еще сам не знаю.
Ночью спать было практически невозможно из-за диких криков вождя. Оба подходили к нему, но лишь видели, как он засовывал в рот какой-то пучок высохшей травы, хотя после этого, примерно через час все стихло.
Наутро вождь вел себя абсолютно неадекватно. Нет, он не стонал, а только что-то бубнил на своем языке, его глаза были открыты, но он, казалось, ничего не видел, голова просто болталась на шее, а Тома с Эли он вообще не замечал. Один раз он сходил под себя, а к вечеру опять улегся.
Его голос разбудил их только рано утром. Вождь сидел и, зажмурившись, просто кричал, видимо, от боли.
- Трава кончилась, - сквозь зубы проговорил он. – Когда же придет Сакли?! – Видимо так звали его сына, ведь больше приходить было некому. – Сколько вы тут, неделю?! Где же он? Куда вы его дели?!
- Мы здесь второй день, - аккуратно сказала Эли. – А когда он должен придти?
- Эли, - он вдруг очнулся, - тебя же зовут Эли? Мы с тобой разговаривали вчера вечером….
- Позавчера, - поправила она его.
- Чертова трава, она просто отшибает память! Но без нее я не выдержу…. Сакли, сынок, я так жду тебя! – У него полились слезы.
Оба принялись утешать его, но разве словами снимешь боль? Одна его нога была подогнута под себя, видимо она и была повреждена.
- Боже, - шепнула Эли, - да он так скончается от болевого шока! Не знаю, что за трава, но если завтра не появится этот Сакли, будь он привидением или индейцем, вождь не выдержит. Вот что давало ему силы, какая-то трава! А я все думала, как он выдерживает такое?
- Эли, я еще никогда не встречался с таким, мне кажется, что я хоть и мужчина, но в любой момент могу упасть в обморок. – Тому действительно было плохо, а его голова не уставала повторять это странное имя Сакли.
Почти весь день они провели в разговорах. Нет, вождь вообще старался молчать, а вот Том и Эли просто засыпали его вопросами, таким образом, хоть как-то отвлекая его от боли. Близилась следующая ночь, а Сакли не появлялся.
- Он точно придет? - шепотом спросила Эли, - этот Сакли? Может у них уже власть переменилась и про старого вождя забыли?
- Если бы я это знал, - покачал головой Том. – Будем надеяться.
Ночью вождь опять кричал, но утром сквозь сон Том услышал еще какой-то незнакомый голос. Открыв глаза, он увидел, как рядом с вождем сидел мужчина лет сорока пяти, и даже не усомнился, что это – его сын, так они были похожи. Он застал момент, когда вождь жевал какую-то траву, а изо рта еще торчали несколько ее листиков. Оба о чем-то переговаривались, но казалось, что больше спрашивает отец, а сын отвечает.
Странно, хотя он с Эли уже проснулись, новый индеец не то что ничего не сказал в их сторону, а даже на них не посмотрел. В его внимании был лишь его отец, и, казалось, что дороже ему человека в мире не было.
Глава 6. ПОВОРОТ.
Отец и сын разговаривали долго, абсолютно не обращая ни на кого внимания. Том улучшил момент и отвел Эли подальше.
- Послушай, дорогая, ты рассказывала, что была во многих экспедициях, в Африке тоже. У вас были когда-нибудь инциденты со здоровьем?
- Ну, не так уж и много, но в Африке я была, и даже два раза. Какие именно инциденты тебя интересуют? – она странно на него посмотрела.
- Например, со здоровьем….
- У нас всегда был врач, и работы ему хватало. А что?
- А что было самое плохое, ну, просто жуткое?
- Укусы змей, малярия, переломы…. Разве все упомнишь? В таких случаях он оказывал первую помощь, а потом человека или отправляли в местный госпиталь, или увозили обратно, если случай был тяжелым. Он был хорошим врачом, этот Эдгар. Один раз он спас местного мальчишку, когда того укусил крокодил. Том, к чему ты это ведешь?
- А что было с мальчишкой? – Том просто интересовался.
- Недалеко от нас купалась стайка мальчуганов, и одному крокодил откусил руку чуть повыше локтя. Как это было страшно! Но через год мы опять были там, и тот же мальчик, с аккуратной культей опять купался там же. Милый, ты мне расскажешь, к чему ты вообще завел этот разговор? Честно говоря, мне неприятно вспоминать тот случай.
- Расскажу, честно, - пообещал тот, - только как все это было?  Ну, вспомни хоть что-нибудь? Понимаю, что это неприятно, но….
- Тебе что, приснился страшный сон? – она заглянула ему в глаза и погладила по голове.
- Примерно так. И что же…?
- Мы тогда все сбежались. Что было? Много крови, лоскуты мяса, просто жуть и все. Я спокойна к виду крови, но даже меня тогда замутило.
- И что сделал этот ваш Эдгар?
- Прежде всего, перетянул жгутом повыше раны, потом  бинты, укол, по-моему, новокаина, а может и спирта, какой-то нерв, он говорил, что его надо зажать и обрезать….
- И ты это все видела?!
- Боже упаси! Я стояла поодаль. Потом он что-то зашивал, а когда закончил, то сам пошел в местную больницу в сопровождении тех же мальчишек. Да, в конце концов! – она уже начинала сердиться. – Что тебя так интересует?
- Дорогая, я знаю, что моя идея на первый взгляд будет для тебя просто ужасной. – Он обнял ее и заговорил мягким спокойным голосом. – Среди нас нет врачей, а жаль. Но, мы же белые люди, и нам есть для чего жить. Мы найдем нашу Селинку, а ты должна родить ей еще братика или сестричку. К сожалению, для этого нам надо отсюда выбраться, а уж потом…. Короче, я могу попробовать договориться на сделку, хотя она и покажется тебе абсурдной, только без твоей помощи ничего не выйдет.
- Том, вечно ты ходишь вокруг да около….!
- Там возле стены сидит и медленно умирает человек. Ему нужен врач, но он его к себе не допустит. Тогда его надо отвести к врачу, но он этого сделать не может. Что же остается? – Он повернул ее лицо и заглянул в глаза. – Мы с тобой должны стать врачами, и сохранить ему жизнь, хотя бы попробовать это сделать. Если нам это удастся, мы сохраним жизнь одному человеку, а он – нам обоим, и нашей Селинке, да и ….
- Ты рехнулся, Том! – Эли отскочила от него как ошпаренная. – Ты хоть знаешь, что такое гангрена?! Надо ампутировать часть ноги!!!
- А если бы на его месте был я, ты бы это сделала? – Том опустил голову. – Извини, другого шанса я просто не вижу.
Она захотела что-то сказать, даже покраснела, но только гневно фыркнула и отвернулась.
- Ладно, - грустно сказал Том. – Забудем. Когда умрет вождь, умрем и мы, и тот, кто сейчас у тебя в животе. Дай мне Бог умереть первым, чтобы не видеть твоих мучений.
- И это мне говоришь ты? Мужчина? Вместо того, чтобы искать выход, ты задумал просто какую-то идиотскую шутку! Ты никогда не был даже в операционной! Какое ты вообще имеешь право….
- Простое, самое человеческое. Я смотрел несколько документальных и художественных фильмов о первой Мировой войне, там ампутировали конечности прямо на месте боя, ведь сам медпункт был разбомблен. Да, это делали врачи или медсестры, но у них вообще ничего не было…. В пыли, грязи, без обезболивания, но они делали и это. Естественно, многие умирали, но многим они спасли жизнь. Я просто представил себе ситуацию, что мне осталось жить месяц или два, и вдруг появляется человек, которого я вообще не знаю, и предлагает мне шанс выжить. Нет, он ничего не гарантирует, но…. Я бы не отказался. – Он задумался. – Пусть я никогда не был в операционной, я даже боюсь вида крови. Тут, как я вижу, наши пути расходятся. Сиди и смотри сначала, как вождь умрет, а потом как….
- Делай что хочешь, - тяжело вздохнула та. – Только я возвращаюсь в город гигантов. Я еще не сошла с ума, как ты.
- Ну, и вали отсюда! – Том сплюнул, отвернулся и отошел. – Угораздило же мне тебя встретить!
- Псих! – она топнула ногой и пошла в сторону вождя. Том остался там же, где и стоял.
Краем глаза, он заметил, как не сын, а вождь достал что-то из корзинки, и передал Эли, скорее всего, это было несколько лепешек. Даже не повернувшись к нему, Эли подошла к тому месту, откуда оба попали в этот зал, стала на корточки, и скрылась в проеме.
Он мысленно послал ее куда подальше, и задумался. Какой толк был идти на какую-то авантюру без Эли? Ради него самого? Селинка! – вдруг вспомнил он. На кону стоял не только он, а их дочь, и даже этот старый индейский вождь. Верил ли он, что просто сможет попробовать сделать то, в чем еще недавно сам убеждал Эли? Особой уверенности не было, но какая-то мысль была. В его голове все смешалось, и даже появилась какая-то внутренняя, не свойственная ему дрожь. Да, он, конечно, чокнулся, но еще не до конца. Развернувшись, он пошел к вождю.
Оба замолкли, но Том просто опустился рядом и заговорил первым, обращаясь к сыну.
- Сакли, ты знаешь, что твой отец скоро умрет? Так скоро, что не пройдет и двух месяцев?
Тот почему-то хмуро поднял лицо, холодно глянул и просто кивнул, а затем опустил голову.
- А ведь он может жить, еще долго, столько, сколько ему позволят ваши Боги. И не здесь, а в племени, с тобой, твоими братьями, и внуками. Ты это знаешь?
Тот опустил голову и молчал.
- Ему нужен врач, самый простой врач, и, насколько я понимаю, в том городке, что неделю ходьбы отсюда, он есть.
- Том, я тебе уже говорил…. – начал вождь.
- Сакли, - Том вообще не замечал вождя, - нам надо поговорить. Я могу предложить тебе кое-что, конечно, если твой отец тебе дорог.
- Кто ты такой?! – Сакли впервые заговорил, но с какой-то тихой злобой. – Вор? Проходимец? Ты пришел сюда за золотом, но отсюда ты уже никогда не выйдешь. И если у тебя есть разговор, говори, от отца у меня никогда не было секретов. А еще лучше – молчи и просто любуйся тем, зачем пришел.
- Сакли, я не вор, и мне не нужен ни грамм этого золота. Ты знаешь, что такое самолеты? Так вот, я летел к своей семье, к отцу и матери, но мой самолет упал в джунглях, и поэтому я тут. Все, что я хочу для себя, это вернуться домой, к моим родителям, к дочке, и привести с собой мою жену, у которой скоро должен будет родиться ребенок. К тому же, я белый. Наверное, отец рассказывал тебе о белых людях, которые когда-то появлялись в вашем племени. Они знают немного больше, и иногда способны просто помочь, а не воровать ваше золото. Почему ты не можешь мне поверить? Я прошел долгий путь под землей, пока случайно не попал сюда, и я видел много изделий из золота, но не взял ни одно, кроме какого-то шарика, и то, что он мог мне пригодиться, а не для того, чтобы его продать. Можешь обыскать меня, если не веришь. Вот он, шарик. – Том достал его и держал на ладони. – Забери, если он тебе нужен.
- А ты потом заберешь все это золото? – ухмыльнулся тот. – Об этом и есть разговор?
- Твой отец жив, пока жив, и он может жить. Если ты приведешь врача….
- Нет! – сверкнул глазами вождь. – Если ты его даже уговоришь, чтобы он за ним пошел, я просто наложу на себя руки, и мой сын это знает. Хватит об этом!
- Тогда давай вместе отнесем его к врачу, я буду помогать, как смогу, - Том не сдавался.
- Я бы и сам это сделал, если бы смог, - Сакли опять поднял глаза. – Это все?
- Ладно, - у Тома падало настроение. – Я не врач, но я могу попробовать дать твоему отцу шанс жить. Да, ему придется отрезать ступню, но он будет жить. А потом вставишь ему деревянную ступню, и он даже сможет ходить. Бегать, он, конечно же, уже не сможет.
- Я не вынесу этого, - простонал вождь.
- Многие люди это вынесли, и я помогу тебе. – Том не давил, а просто нес то, чего он еще сам не знал, но видел просто по телевизору.
- И сколько золота ты заберешь за это? - Впервые Сакли задал вопрос без враждебности.
- Я дам тебе золото, а не заберу. – Усмехнулся Том. – Ты пойдешь в тот город, и обменяешь его на инструменты, которые мне будут нужны. Мне ничего не надо, только свобода мне, и моей жене. Ты можешь завязать нам глаза, или напихать нас обоих той травой, которую ты приносишь, можешь делать все, что хочешь, и просто выпихнуть нас наружу, в любом месте, только на поверхности. Я соглашусь на любые твои условия. – Он выдохся и тяжело вздохнул.
Неожиданно, между вождем и сыном завязался какой-то бурный разговор. Конечно, они говорили на своем языке, и Том ничего не понимал, но то, что разговор затянулся почти на час, да еще со спорами, давало ему какую-то надежду.
- Я могу сделать это, - наконец, твердо заявил Сакли.
- Нет! – грозно сказал вождь. – Он выйдет и приведет сюда кучу белых!
- Я сделаю так, что не приведет. – Оба опять начали говорить на своем языке. Сакли говорил коротко, но по интонации было видно, что он давил, а тот постепенно сдавался. Наконец, все затихло.
- Я сделаю это, - повторил Сакли, а вождь просто что-то шептал, наверное, молился своим Богам. – Только уговор будет таков: если мой отец выживет, в один день мы отправимся обратно все вместе. Согласен?
Тому ничего не оставалось другого, как просто кивнуть.
- Что тебе надо, какие инструменты?
- Ножовка или пила, - Том старался придать своему голосу уверенность, хотя в этот момент его душа ушла в пятки. Его авантюра неожиданно обрела продолжение, и надо было идти до конца. – Большая банка или канистра спирта, пять-десять литров, только он должен быть медицинским, не спутай с другим. Если не найдешь, купишь пять литров водки или Джина, то, что очень крепкое, не меньше сорока градусов. Простая иголка, средняя по размеру, и леска для рыбалки. Только убедись, что она входит в ушко иголки. И куча ваты и бинтов, сколько унесешь. Да, чуть не забыл, тонкий резиновый шланг, полметра, с полпальца толщиной, или такой же толщины веревку, если не будет резинового шланга. И еще вода, не кокосовое молоко, хотя, я сам ее принесу, тебе и так будет тяжело. – Он задумался. – Острый нож и большая чашка для воды. Йод, хотя ты вряд ли его найдешь в городишке. Наверное, все. – Том развел руками. – А еще лучше, если я напишу записку местному врачу, а он тебе все подготовит.
- Конечно, - усмехнулся тот, - ты напишешь, где ты, и сколько тут золота. Никаких записок.
- Ладно, - Том тяжело вздохнул, - без записки. Хотя я сам не имею представления, где я.
- И не надо, - поднялся тот.
- Не бери золото, - тихо прошептал вождь. – Иначе случится то же, что и со мной.
- Кстати, возьми золотой шарик, тебе его хватит на все, даже останется. Золото, оно везде золото. И это – мое, не из вашего склада. – Том протянул, а Сакли взял шар, повертел его в руках и спрятал в складки своей одежды.
- Я буду через пять дней, - спокойно сказал он. – И не вздумай идти за мной следом, лучше достань воду, раз обещал. – Он что-то сказал отцу, развернулся, но пошел в сторону склада золота.
Обойдя его у стены справа, он исчез из виду.
- Стой! – опомнился Том, и побежал следом. – Сакли!
Между стеной и сложенным брусками золотом оказался небольшой узкий проход, которого не заметили ни он, ни Эли. Он догнал его уже в конце, когда тот входил в какой-то высокий тоннель.
- Я же сказал не следить за мной, - недовольно обернулся тот, но стоял и ждал.
- Ты сказал через пять дней? – Том запыхался. – Но ведь твой отец говорил, что до города десять? Ты не напутал?
- Для него десять, а для меня пять. – Без единой эмоции сказал тот и скрылся в темноте.
Том немного подождал, и приблизился к тоннелю. Скорее всего, это был еще один ход, или ветвь шахт, но строили его не гномы, а, скорее всего, не гигантские, но высокие люди. Он вспомнил, что вождь говорил о разных рабочих сменах, вернее, вахтах, и эти тоннели строила явно человеческая вахта или заброшенная сюда цивилизация, может, даже похожая на него, Тома.
Глава 7. ПОДГОТОВКА И...
- Ты когда-нибудь это делал? – спокойным голосом спросил вождь, когда Том вернулся и уселся рядом.
- Давно. – Неопределенно соврал он. – Неприятное дело, конечно, но другого выхода нет.
- Вытерплю, - вздохнул он. – Как меня любит сын! Я бы, наверное, все отдал бы, чтобы очутиться в своей хижине и с моими детьми и внуками. У меня даже два правнука есть.
- Тогда вам есть для чего жить, - подбодрил его Том. - Кстати, вы выдержите полдня один? Мне надо сходить за водой.
- С травой выдержу и неделю. А вода откуда?
- У вас – свои тайны, у меня – свои. – Улыбнулся он. – Не волнуйтесь, я ее пил, и не умер.
- Не за что мне уже волноваться. – Задумчиво сказал вождь и полез в корзину.
Том тем временем уже полз на карачках по узкой шахте. Мысли об Эли затмили другие, он не представлял, как он просто попытается что-то сделать, и у него опять мурашки пошли по коже.
Наконец, он дополз до люка и встал на ноги. – А во что же набирать эту воду? – вдруг подумал он. – Не в ладошках же ее нести? Он выбрался, прошел по коридору и перемахнул через полуоткрытую дверь арки. Солнце светило, а до ближайшего фонтана было метров пятьсот.
- Том! – неожиданно услышал он голос, и, повернувшись, увидел, как к нему приближалась Эли. – Прости меня.
- Идем, - грубо сказал он, - я тебе включу свет в музее, все интереснее, чем ходить по мертвому парку. Тут мы без друга не справимся.
- Я не об этом. – Она подошла и взяла его за руки. – Если бы с тобой случилось такое, я бы все сделала. Просто я вспылила тогда, но….
- Со мной все в порядке, - сказал он ледяным голосом и пошел вперед.
Часа через два в полном молчании он, наконец, включил солнце в Музейном зале.
- Если вдруг встретишь любую чашку для воды, она мне пригодится. – Сказал он и направился в другой зал.
- Значит, ты все же решился?! То есть, договорился? Ты – не человек, а палач! – выкрикнула она ему вслед. Он только сплюнул и уже вышел в другой зал.
Собственно говоря, идти без какой-то посудины ему было некуда, он уже напился из фонтана. Том шел через пак, но даже не оглядывался. Потом ему пришла мысль, и он вернулся. На этот раз он направился вдоль стены, пока не дошел до начала или конца лестницы, по которой они сюда спустились. Он так и шел вдоль этой же стены, а лестница над ним удалялась все выше и выше. Наконец, он просто перестал ее видеть, но не останавливался. Часа через два, он наткнулся на вход в какой-то лабиринт и заглянул туда. В то, что предстало его взгляду, было трудно поверить, но отблеск солнца не оставлял никаких сомнений: недалеко от него он увидел ряд уже знакомых арок, которые были точной копией тех, сверху. Даже подсвечники были такими же. Он потянулся за шариком, но вдруг вспомнил, что еще недавно отдал его сыну вождя.
- Черт! – выругался он. – Может там есть какая-то посудина?
Но шарика не было, а арки были закрыты. Он подумал, что та, верхняя цивилизация была просто гениальной. Конечно, они знали, что находится под ними, и сделали шахты. Именно по ним, каким-то механическим образом, те комнаты спустились сюда, где их было почти невозможно найти или достать. У них не было троса как у лифта, но они не рухнули вниз, а медленно спустились и заняли свои места на другом, очень глубоком уровне. Дальше в тоннеле становилось темно, и он вернулся. Сделав круг по парку и, насчитав сорок шесть огромных арок, он уперся в знакомый фонтан.
- Том, тебе это подойдет? – вынырнула откуда-то Эли. – Она держала в руках большую каменную вазу. – Правда она из очень тонкого камня, зато даже я ее подняла.
- Сюда влезет литров пять, - удивился Том, взяв вазу из ее рук. – Какая тонкая работа!
- Мне кажется, что когда-то это было просто детской игрушкой. Я сняла ее со стола, но на его фоне она смотрелась как пачка сигарет.
- Спасибо, - Том впервые глянул на ее лицо. – Больше мне ничего не надо.
- А мне надо. – Приблизилась она. – Раз уж ты взялся за это дело, хороший помощник тебе не помешает.
- У палачей никогда не было помощников, - ухмыльнулся он. - И мне не надо.
- Надо. – Не отступала та. – Просто я стала очень нервная, милый. Извини меня за все слова, я ведь знаю, что ты решился на это и из-за меня тоже.
- Тоже? – рассмеялся он. – То есть, я решился, чтобы побыстрее сбежать на волю, а заодно прихватить и тебя? – У него затряслись руки. - Да я еще сам не знаю, как у меня рука повернется что-то такое сделать! И повернется ли. Ну, не приходит мне на ум никакой другой выход, вот такой я дурак! Дурак, но не палач, не псих и ни идиот! Может до того, как вернется Сакли, я еще что-нибудь придумаю, но раз ты ушла….
- Я тут, Том, ты можешь меня обнять. – Она подошла и положила голову ему на грудь. – Что мы только не прошли! Но прошли же? Забудь мои слова, я пройду с тобой до конца, что бы ни случилось. Бог благословил нас обоих, разве ты не помнишь? Все, что нам удалось, было сделано вместе. Мне кажется, что так будет всегда. Стоит нам разъединиться, и мы просто погибнем один за другим. Ты примешь меня обратно? – Она подняла глаза.
Том тяжело вздохнул. Но как она ему была сейчас нужна!!! Нет, не просто как помощник. Она была его подругой, или просто сказать, его половинкой. Когда именно она ею стала? Это не имело значение, просто факт был на лицо: роднее Эли у него никого не было. Он еще раз вздохнул, и просто поцеловал ее в губы.
Через полчаса оба сидели у фонтана с полной вазой воды и разговаривали. Том доставал ее все тем же случаем с африканским мальчиком, а та на этот раз, закрывала глаза и пыталась вспомнить все, что могла.
- Сначала он перевязал, вернее, перетянул выше на той же руке коричневую резиновую трубку. Бедный мальчик, он катался по песку и дико кричал. Тот сделал ему укол, а минут через десять, он затих. Что было за эти десять минут? Он смочил большой кусок ваты, наверное, в спирте и просто макал в самую рану. Потом я не помню, я не могла на это смотреть. Последнее, что я видела, как он заворачивал лохмотья кожи вовнутрь и зашивал, но крови уже не было, вернее, она не текла. Да, еще я слышала, как он кого-то просил завязать какой-то нерв, наверное, на узелок. Том, милый, дай мне отдохнуть, мне и этого хватило.
- Извини, - Том тяжело вздохнул и откинулся. – Хуже, чем он есть, ему уже не будет, так хоть какой-то шанс есть. Только это меня еще поддерживает. Это вы, ты с Селинкой.
Оба вернулись к вождю и прождали три дня. Тот держался, но только на травке.
- Том, - как-то сказала Эли. – Надо посмотреть на его ногу, ты, вернее, мы ведь даже не знаем, что там на самом деле.
- Я потеряю сознание в ту же минуту, - угрюмо сказал он. – Может, ты это сделаешь?
- Я? Ты даже не знаешь, какая я трусиха. А как же ты собрался делать операцию?
- Как Бог даст, - пробормотал он. – Говоришь, тот врач дал пацану какое-то болеутоляющее? Анестезия, это так называется?
- Он сделал ему укол.
- Значит, нам она тоже понадобится, без анестезии мы оба сомлеем, только увидев рану. Будем ждать Сакли, и что он нам принесет.
Но уже через два дня, Том опять услышал во сне чей-то голос: оказалось, что Сакли вернулся, как и обещал, через пять дней. Было раннее утро, но все поднялись. Возле вождя лежал какой-то огромный ворох всяких пакетов.
- Ножовки не достал, но есть пила. – Тот достал из кучи обычную пилу по дереву, и Том чуть не сомлел уже от одного ее вида. – Спирт, пять литров, - он протянул ему пластиковую маленькую канистру. – Резинового шланга не было, но я отрезал от обычного, жители используют его для приготовления вина, как трубочку. Я проверил, он не рвется. Чашка, мой нож, иголка и моток лески, - рядом с Томом лег пластиковый мешочек, а поверх него – настоящий охотничий нож. – Все остальное, это вата, бинты и просто чистые тряпки. К сожалению, их магазинчик очень беден, и товар завозят раз в месяц. – Он уперся взглядом в лицо Тома. Вождь тоже смотрел на него.
- А что вы на меня уставились? – удивился Том. – Что принес, то и есть. Когда начнем? – У него просто выскакивало сердце.
- Хоть сейчас, - прошептал вождь. – Только заткните мне тряпку в рот, чтобы не пугаться моих криков. Сакли, ты же будешь держать меня за руку?
Тот сразу же кивнул, но вступился Том.
- Это тяжелое зрелище, - еле вымолвил он. – Сакли, я бы ушел, хоть на время.
- Я буду с отцом, - голосом, не терпящим возражений, сказал тот. – Если нужна моя помощь, говори что хочешь.
Том почувствовал, как дрожала Эли, но окинув взглядом свободный зал, вздохнул, и как-то уверенно произнес:
- На той золотой площадке. Эли, открой спирт. Кстати, я говорю это вам обоим, - он посмотрел сначала на Сакли, а потом на вождя. – Все, что я буду говорить, должно выполняться беспрекословно и никаких вопросов. Если вы не согласны, начинать нет смысла.
Оба утвердительно кивнули почти одновременно.
- Наливай, - повернулся он опять к Эли. – Полчашки воды, даже меньше, а остальное спирт. Он точно медицинский?
- Написано в чисто медицинских целях. Этиловый спирт. – Прочитала она на канистре. – И еще красный крест.
- Наливай. – Том задумался.
Первую чашку он подал вождю, и тот выпил до дна, хотя и поперхнулся.
- Несколько раз меня угощали из какой-то бутылки, пара белых людей, но это просто обжигает.
- Тебе, Сакли. – Том протянул следующую чашку.
- Мне? – удивился тот. – Это еще зачем?
- Выливай на пол, - спокойно сказал Том. – Можешь отнести все обратно и вернуть в тот же магазин. Эли, пошли отсюда. – Он стал вставать. – Я думал, что имею дело с серьезными людьми.
- Постой, - спохватился тот. – Я не привык нарушать договор, и больше его не нарушу. – Он выпил чашку, просто влив ее себе в горло, почти без глотков.
Том выпил следующую, а Эли сказал, чтобы она налила себе меньше спирта.
- Дорогая, - шепнул он ей, - твое дело следить за двумя, это вождь и я. Я начну, когда вождь отключится, но не насовсем, ты же меня понимаешь? А я? Как только ты увидишь, что я улыбаюсь, будем начинать, толкнешь меня. И ты пей, но меньше.
Прошло минут пять, и чашка опять пошла по кругу. Том, хоть и был уже немного пьян, но рассчитал, что четыре или пять таких чашек, это приблизительно бутылка виски, то есть норма.
После третьей у вождя начали закрываться глаза, а Сакли, хоть и держался, но немного покачивался. Теплый туман застилал глаза и ему, Тому, стало хорошо и приятно, он даже обнял Эли и поцеловал ее.
- Возьми вату и спирт, протри тот золотой постамент, - шепнул он ей. – Только очень тщательно. Но сначала налей нам еще по одной.
Та встала, налила по очереди каждому по чашке, и, покачиваясь, направилась к золотой площадке. Том видел, как она протирала гладкий блестящий металл. Вождь уже явно спал, Том подобрался к нему на карачках, и потряс за плечи. Никакой реакции не было.
Сакли, еще держался молодцом, но и его голова иногда опускалась, хотя он тут же ее поднимал.
- Эли, - улыбнулся Том, - кончай с тем, протри еще пилу и нож. Кстати, иголку с нитками тоже.
- Пора начинать, - услышал он в ответ. – Несите его.
Глава 8. АМПУТАЦИЯ.
Они с Сакли аккуратно дотащили вождя до стола, а Том попросил раздеть его догола.
- Эли, помоги мне, - заплетающимся языком попросил Том. – Видишь его ступню? Она вся раздроблена. Где резать?
- Где? – Эли спокойно посмотрела на ногу. – Наверное, ниже колена.
- Я что, по-твоему, дурак? – улыбнулся он. – Не буду же я отрезать ему из-за ступни всю ногу?
- Ступня уже черная, даже немного выше. Я бы резала где-то пополам, между ней и коленом.
- Я тоже, - почесал он затылок. – Тогда, надо перетянуть шланг ниже самого колена. Ты его протерла?
Наконец шланг был перетянут и завязан на узел. В этот момент Тому казалось, что он играет в какую-то девичью игру, оперируя пластиковую розовую куклу. Но чем дольше шла эта игра, тем ему становилось все туманнее.
- Эй, Сакли, ты сможешь перепилить ногу здесь? – он показывал на какую-то точку. – Силенок у тебя должно быть побольше, чем у меня.
Тот с трудом поднялся, и подошел ближе, взяв пилу в руку.
Что было потом, Том помнил с трудом, да и то не все. Больше помогала Эли, а Сакли, сделав свою работу, сам налил себе в чашку чистого спирта и выпил. Что они делали с Эли, Том не смог бы вспомнить, хотя Сакли, зачем-то отпилил еще сантиметра два кости, но уже с трудом удерживаясь на ногах. Потом Эли что-то закручивала вовнутрь, а он, Том, работал как портной, с леской и иголкой. Все закончилось примерно через час-полтора, и все трое, пропустив еще по чашечке, просто рухнули на пол и заснули.
Том очнулся ночью от каких-то стонов, голова просто раскалывалась. Рядом тихо и мирно спала Эли. Он поднялся, и как лунатик поплелся к золотой площадке. Стонал вождь, но внимание Тома было приковано к его ноге. Его культя была немного округлой формы и крепко на совесть перебинтована. – Боже! – ужаснулся он. – Неужели мы это сделали?! Рядом лежали инструменты, они были все в крови, как и куча комков ваты и рулоны бинтов. Единственная мысль, которая его сейчас волновало, выживет ли бедняга после всего, что случилось. Он положил вождю ладонь на лоб: тот был горячим, но не пылал, как от зашкаливающей температуры.
Найдя стакан, он налил немного воды, приподнял голову вождя и дал тому попить. Потом он вернулся, и опять лег с Эли.
Наутро все проснулись в тяжелом душевном и физическом состоянии. Тома просто рвало, а Сакли сидел на полу, зажав руками голову.
- Живой? – угрюмо усмехнулась Эли.
- А ты? Я вообще все плохо помню. Вождь стонал ночью, значит живой.
- Обычно, на следующий день делают перевязку, но я даже боюсь смотреть на то, что мы наделали.
- Перевязку?! – Тома чуть не вытошнило. – Это обязательно?
- Каждый день надо менять бинты, и все дезинфицировать. В больницах говорят, что смертность от операций меньше, чем от послеоперационного периода. Может попасть любая инфекция, и тогда….
- Дезинфекция у нас одна, спирт. – Том посмотрел в сторону, и увидел бачок, но уже наполовину пустой. – А сколько этот послеоперационный период? Неделя, месяц?
- Ты у меня спрашиваешь, будто я доктор. Не меньше недели, это точно.
- Тогда Сакли придется отправлять опять, на неделю нам спирта не хватит.
Сын вождя, наконец, лег и опять заснул.
Тому все-таки удалось уговорить Эли выпить полчашки разбавленного спирта, а сам он хлопнул даже две. – Надо и вождю дать, - подумав, сказал он. – Если дезинфицировать, то изнутри тоже. - Налив полчашки чистого спирта, он приподнял голову вождя и просто влил ему содержимое в рот. Тот так долго кашлял, что Сакли проснулся и опять сел.
- Будешь? – спросил его Том.
- Я лучше травку, - хмуро покачал тот головой. – Отец-то как?
Они размотали бинты и немного издалека рассматривали рану.
- Швы кривые, - прокомментировала Эли. – А так…. Бинты в крови, надо перевязывать.
- Давай намочим вату спиртом, засунем и прибинтуем по-новому. Жуть, а не зрелище! И так каждый день?! Да я просто сопьюсь!
- Потом постепенно будет заживать, - неопределенно сказала та. – Только опять не упейся.
Том выпил еще одну чашку и опять поплыл.
Прошло три дня, и спирт постепенно улетучивался. Нет, Том пил лишь одну кружку перед осмотром раны. Но вскоре ушел и Сакли, пообещав вернуться опять же через пять дней.
- А где нога, вернее, ступня отца-то? – неожиданно спросил его Том. – У тебя еще деньги остались?
- У меня. – Он потупил взгляд. – Я ее высушу, и если с ним что-нибудь случится, оставлю себе на память. А деньги? Просто взамен золотого шарика мне открыли счет в том магазинчике, надеюсь подольше.
Том странно посмотрел ему вслед, но ничего не сказал.
Сакли вернулся опять через пять дней со спиртом, бинтами и пачками ваты.
- Мне надо вернуться в племя, - хмуро сказал он. – Приду через месяц, не раньше.
Дела вождя шли неплохо. Иногда он разговаривал, хоть и шепотом, потихоньку ел и пил, но Эли пришлось быть при нем сиделкой. Теперь они делали перевязку уже раз в три дня, а потом, через месяц, раз в неделю. Как ни странно, культя постепенно приобретала цивильный вид, а шрамы постепенно затягивались. А уже через три месяца, Том, как можно аккуратнее, вытащил леску, правда для этого ему понадобилась все та же чашка зелья.
Вождь уже садился, разговаривал и даже смеялся. На вопрос, когда же выходить на поверхность, он сначала замолкал, а потом хмуро, пряча глаза, отвечал, что, мол, если идти, то всем вместе, таков был уговор.
- Том, неужели у нас получилось?! – как-то ночью сказала Эли. – Экономист и историк, притом в дупель пьяные, сделали ампутацию, и пациент остался жив! Более того, он поправляется прямо на глазах.
- Милая, лучше не вспоминай. Мне почему-то до сих пор стыдно. Не рассказывай это никому, пожалуйста. Да, похоже, что нам просто повезло, и старик оказался еще крепкий. Только как он будет ходить? Он пролежал и просидел уже четыре месяца! Костыль бы ему, а еще лучше – протез. Только где их тут возьмешь? Я объяснял Сакли, что такое костыль.
Но, уже через месяц Сакли притащил самый настоящий деревянный костыль, он был не новый, и Том не стал спрашивать, где тот его взял. Сначала с помощью, а потом и сам, вождь пытался прогуливаться по залу. Когда же после ампутации прошло около семи месяцев, тот свыкся с костылем как со своей настоящей ногой.
Тем временем, у Эли был уже большой живот, и Том не знал, как начать переговоры о выходе на поверхность, ведь рожать в таких условиях было немыслимо! Она была единственной женщиной, и никто из остальных не знал, как и что значит принимать роды.
- Сколько еще, дорогая? – как-то спросил Том, поглаживая ее по животу.
- Месяц-два, или около того, я уже сбилась со счета.
Сакли появился через два дня, и Том не мешкая завел разговор о возвращении на поверхность. Отец с сыном долго о чем-то разговаривали, но после этого к Тому подошел вождь и похлопал его по плечу.
- Извини, что вначале мы оба в тебе сомневались. Можешь взять столько золота, сколько унесешь, а когда возвращаться? – Он задумался. – Не выйдем мы с ней, с таким животом, не обижайся. Есть такие места, что нужно протискиваться, я сам не знаю, как это у меня получится с костылем. А она не сможет, понимаешь?
- Золото? - удивился Том. – Неужели вы так и не поняли, что не надо оно нам? Но ведь мы же договаривались…. Что же, ей тут и рожать? А если что не так? Я вам поверил, а вы…. – Он опустил голову.
- Не волнуйся, Сакли принесет все, что надо, и жену свою расспросит что и как. У них же трое детей и маленький внук. Ну не пройдем мы с ней такой, ты сам увидишь. – Он развел руками и отошел.
Ночью Том опять разговаривал с Эли, но та была настроена оптимистично.
- Рожу, милый, - улыбалась та в темноте, - не впервой же. Может они и правы? Вот застряну я где-нибудь, и всех заторможу.
Вскоре Сакли действительно принес ворох разного белья. В нем оказалось просто огромное, хотя и не новое покрывало. Эли как-то хитро растянула его за углы, а потом наискось завязала на себе: спереди, прямо под ее грудью, образовался такой небольшой, но удобный гамак. В нем запросто поместился бы малыш, и даже до груди было недалеко. По сравнению с ранцем, какой был у нее всегда для Селинки, им обоим такой мини-гамак понравился больше.
Видимо уже все ждали появление малыша на свет, а вождь просто врос в костыль, и отставлял его лишь, когда садился или ложился. Он повеселел, и многое рассказывал про свое племя.
- А где оно? – как-то опять спросил Том. – У него хоть имя есть?
- Том, ты же знаешь, что я не могу тебе ничего сказать. Скоро мы выведем вас наверх и разойдемся. Чем меньше ты о нас знаешь, тем нам спокойнее.
Одной ночью Эли стало плохо, но к утру все прошло.
- Скоро, милый, скоро, - улыбалась она. – А кого ты хочешь, мальчика на этот раз?
- Я хочу, чтобы мы все выбрались, втроем, нашли нашу Селинку, и вчетвером уехали бы на край света. – Он еще так и не поверил, что вскоре станет папой опять, хотя и Селинку он видел еще совсем малышкой. Ему хотелось, чтобы его дети забирались к нему на колени, задавали детские вопросы, а он бы покупал им игрушки, читал красивые детские сказки, и хоть иногда, сам бы с ними играл, даже в куклы. Последние два года со всеми сопутствующими событиями стояли ему уже поперек горла, он просто хотел настоящего домашнего очага и покоя.
Глава 9. ДУРАКИ.
На следующий день он опять отправился за водой к фонтану, в солнечный зал. В последний раз Сакли принес много кокосов, но иметь под рукой воду, тем более в преддверье родов, было нелишним. Добравшись на карачках с вазой до знакомого люка, он не поверил глазам: люка-то и не было! На его месте лежала, наверное, та же самая плита, которую они тогда отодвинули с Эли. Он ничего не мог понять, ведь в последний раз все было открыто. Поставив вазу на пол, он попытался приподнять, или сдвинуть плиту, но ничего не вышло, она даже не колыхнулась. Рой мыслей, вернее загадок, пронесся через его голову, но кто бы мог ее задвинуть, так и осталось загадкой. Наверное, он просидел на полу около получаса, когда понял, что кем-то, но дело сделано, и сам он уже ничего не изменит. Он верил, что все еще можно было исправить, только для этого ему нужен был помощник. Развернувшись, он направился назад, но возле одного разветвления, его неожиданно кто-то окликнул. Голос был тихий и сиплый, а повернувшись, он только и заметил, что темноту и расходящиеся вдаль переходы.
- Тихо, - голос шел из-за угла одного поворота. – Ты меня не видел, а я тебя.
- Кто это? – не поверил своим ушам Том, пытаясь хоть что-то разглядеть оттуда, откуда ему казалось, и звучал этот голос.
- Гном. Тебе же сказали, что здесь работают гномы. А теперь просто выслушай меня, и ничего не говори, как мы с тобой встретились, так и распрощаемся. Только у меня сердце болит за вас, вот и не выдержал. Может, вы нас не видите, или мы не встречаемся, только у нас есть уши, и слух – прекрасный. Бегите, оба бегите, попали вы в самую простую ловушку.
Том поставил на пол вазу и уселся.
- Нельзя нам с вами общаться, но пусть меня накажут, зато я помогу вам.
- Бежать? – не поверил своим ушам Том. – С женой, которая вот-вот родит? Это и есть ваша помощь? Кстати, это не вы ли задвинули плиту на место?
- Конечно я. Закрыв один ход, я открою вам другой. Никакой это не вождь, которого ты лечил столько месяцев, вор он, и сын его такой же. Знал я отца этого вождя-ворюги, вот он-то и был вождь. И за всю свою жизнь, он появился тут только раз, может из любопытства, но ничего не взял, а развернулся и ушел обратно. Я же тут уже больше сотни лет, старший я над остальными.
- Слабо вериться, - ухмыльнулся Том. – Нет, не про вас, а про вождя. А плиту вы зря задвинули, пить-то надо.
- Бежать надо! – зашептал голос. – Тебе наврали с три короба, а ты уши развесил…. Тот вождь, наверное, уже давно умер, только после него стал этот приходить, раз в месяц, или около того. Придет, наберет слитков, сколько может унести, и обратно. Наверное, ваш же Бог его и наказал, но через сына. Бесплоден он, а внуки, которые есть на самом деле – от других двоих сыновей, только они, как мне кажется, хорошие люди. По-крайней мере, здесь я их не видел. А этот сын, как только подрос, стал сюда с отцом наведываться, вдвоем ходили, и уносили больше. Разве ты не видел….? Ах, да, этот сын никогда с пустыми руками не уходит, только слитки он берет у входа в лабиринт, а его с вашей части не видно.
- И что? – Том не мог поверить услышанному. – Я тебя не знаю, даже не вижу, почему же я должен тебе верить? Эти люди выведут нас, и все закончится. И вообще, вождь пришел только за одним слитком, и то, лишь чтобы спасти свое племя.
- Племя? – голос рассмеялся. – Может, оно и было, только давно его уже нет, наверное, с тех пор, как повадился он сюда воровать. За одним слитком пришел? – голос опять рассмеялся. – А ты хоть знаешь, как он ногу свою повредил?
- Попал в ловушку, упал камень и придавил ее. Я сам видел, что у него ступня раздроблена.
- Какие здесь ловушки? Какой камень? – голос тяжело вздохнул. – Я сам добываю золото, зачем мне, или кому-то ставить ловушки там, где уже все выбрано? Это же шахты, а не тоннели с сокровищами. Нет их, ловушек, не было и не будет, только дураку такое на ум придет. А что с его ногой? Я сам все видел. Обычно они приходят с сыном, на пару ведь легче, только в этот раз сынок на день задержался. Я сам складывал тот столбик, который и обрушился. Потянулся твой вождь выше головы, только самый верхний слиток соскочил, и с той высоты врезал ему самым углом прямо в верхнюю часть стопы. Только не убрал он руку, и вся моя кладка на него и завалилась. Одну ногу он успел убрать, а другую мало того, что раздробило, так еще и завалило, это же килограмм двадцать, не меньше. А что ему его тапочки на босу ногу, если их пальцем проткнуть можно? Вот так все и случилось, мне потом опять все заново выстраивать пришлось.
- Не может быть, - Том слушал внимательно, только мало что укладывалось у него в голове. – Это – какие-то сказки. А доказать можно?
- Доказать? – голос удивился, но задумался. – Можно, конечно, только ты потом всю жизнь плакать будешь. А разве тебе мало того, что уже три месяца назад вы могли бы уйти на поверхность? Почему же не ушли? Из милосердия? А потом? Живот не пролезет? Да там дорога, что вдвоем рядом идти можно, я знаю тех, кто тот рукав строил, не с моей они планеты, но созвездие наше общее, и у каждого свой стиль. Ты вот смотришь вокруг, и кажется тебе полный хаос, только уж нет, во всем есть система, мы не в игрушки играть сюда прилетаем. Как же мне тебя пробить, лоб твой упрямый! Не для кого нам строить ловушки, и незачем, там, где мы уже все выбрали, неужели это так трудно понять? Напугали они вас, на крючок взяли, а вы поверили. Не вышел бы вождь без вас, и не выжил, вот вам и подкинули наживку.
- А доказательства? – не унимался Том.
- Я же тебе сказал, могу доказать, только ты потом всю жизнь плакать будешь. Не ушли они раньше, так как ребенок им ваш нужен. Когда родится, украдут они его и сами исчезнут. Тебе такое доказательство понравится? Нет у его сына детей, а тут такая возможность! Белый ребенок? Пусть, зато свой.
- И как же они его усыновят? – хитро спросил Том.
- Подожди, я подсчитаю. Да, уже лет тридцать, а то и сорок вождь сюда ходит. Меньше десяти слитков он раньше не выносил, а это – десять килограмм чистого золота. Сейчас постарел, но семь-восемь обязательно в суму положит. А вдвоем когда ходят, раньше двадцать слитков за раз пропадало, сейчас чуть поменьше. Двести килограмм в год пропадает, это же не шутки! Может для тебя в этом зале это не цифра, а мы каждый слиток своим горбом отрабатываем. Не удивлюсь, если он с сыном одни из самых богатых в этой стране…. А у вас за золото все покупается и продается, я сам от них слышал. Что им усыновить хоть зеленого ребенка? Да хоть синего…, с белым вообще проблем не будет.
- Ну, уж, это ты того…. – не выдержал Том.
- Чего того? Как вы им на руку попались, это же надо так? Одного грабителя жить оставили, а другому, еще и дочку подарите, как появится. Кстати, ты хотел проверить? Зайди как-то за угол, в проход между золотом и стеной, там у самого входа в тоннель все уже давно сложено, и высота стояков со слитками везде одинакова. Убедись, а потом дождись, пока его сын уйдет, да хоть куда, и вернись на то же место. Сколько слитков ты не досчитаешься? Оно сразу видно будет, ведь обнаглели они, берут не с каждого стояка по одному, а что под руку попадется. И мы ничего сказать не можем, запрещено нам. Это я уже просто не выдержал.
- Ладно, - неопределенно сказал Том, - вот исчезнут они, и что нам делать? Да и вообще, бежать сейчас? А если ее рожать приспичит по дороге?
- Да хоть где, зато ребенок с вами останется. Упустите, не видать вам его больше никогда в жизни. Они же вам не говорят, кто они и откуда?
- Не хотят, чтобы мы привели за собой кого-то.
- А куда бежать? Да проще простого! Помнишь, я тебе говорил про системы? Та была пятая по счету вахта, я знаю ее. Сказать, или опять усомнишься? – голос был с иронией.
- Трудно мне, добрый ты человек, или нет. Ты мне такую кучу всего наговорил, что мозги закипают. Кстати, а ты человек или робот?
- Заставь робота поменять в себе программу, пожалеть людей и вообще, выступить против несправедливости. – Он хихикнул. – Вот и мой ответ.
- Тогда помоги и с выходом, - тяжело вздохнул Том. – Пожалуйста.
- Это уже другое дело, начинаешь восстанавливать рассудок. Под землей мы, на полтора километра, но не только. Над нами еще и горы, только уже не те, что были раньше, развалины остались. Но в них много щелей, лазов, трещин. Пойдете прямо по тоннелю, конечно, тому, куда сын ходит, и держитесь правой стены. Это первый и основной ход. Там уже давно нет света, но в этой части он же есть? Нет, я просто не обижусь, если одна колба вдруг пропадет, у нас запасных много. Будете идти, сколько идется, пока тоннель не раздвоится. До этого не обращайте внимания ни на что, ни на пересечения, параллельные выработки, только держитесь правой рукой за стену. В один момент, дорогая раздвоится, та, по которой вы шли, пойдет как бы вверх, а левая, вниз, идите по левой. Она где-то опять раздвоится, но теперь вернитесь направо, на свою колею, и так далее. Первое раздвоение – налево, второе – направо, третье – налево, четвертое…?
- Направо. – Улыбнулся Том. – И куда же мы так выйдем? По одному спустимся, по следующему – опять поднимемся, а как же поверхность?
- Так же, как я и сказал. Конечно, надо будет и спать, но это уже как придется, прямо на полу. Короче, вместе со сном идите спокойно четверо суток, а вот на пятые начинайте присматриваться. В той же правой стене, ближе к полу. Увидите свет, попробуйте выбраться, не получится, идите дальше. В какой-то день все равно выберетесь.
- В горах?
- Скорее всего. Только они уже больше похожи на холмы, такие каменные свалки. Растрясло эти горы за тысячи лет, но по большей части сверху, на нас это никак не повлияло, наша вахта идет еще глубже, хорошая тут жила.
- А те не пойдут следом?
- У них свой ход, короче, но мудреный, ты с первого раза не запомнишь. Да и надо ли вам встречаться?
Том задумался. Или это был какой-то длинный сон, или какое-то провидение, что ли. Он сидел и молчал, но голос молчал тоже.
- Ладно, - очнулся он, - большое вам за все спасибо. Кстати, а у вас имя есть?
Но в ответ он ничего не услышал. Как он ни звал, голос, будто сквозь землю провалился. – Вот и все, - подумал он. – Иди и думай. Кстати! Он вспомнил, что Сакли сегодня собирался идти за едой, и, развернувшись, он как угорелый пополз на карачках к Эли.
В зале все было как всегда. Вождь разминался кругами с костылем, Эли сидела у стены, видимо ожидая его возвращения, а Сакли возился с корзиной.
- Вода кончилась, - громко заявил он вслух, подойдя к Эли. – Сам не могу поверить, пересохла, что ли?
- Тогда я принесу побольше кокосов, - равнодушно отозвался Сакли. – Роды-то скоро?
- Как подойдут, - Эли ловила бегающий взгляд Тома. – Но если пять дней, я постараюсь потерпеть, если удастся.
- Тогда, через пять дней я уже буду тут.
Том присел рядом и зашептал:
- Милая, отвлеки его, хоть на пять минут, я тебе потом все объясню. Кого? Сакли, конечно.
- Ты можешь задержаться? - она повернула к тому голову. – Ты обещал, но так и не сказал мне, что тебе посоветовала твоя жена. Да, насчет родов. Вдруг ты уйдешь, а у меня начнется?
Тот уже был готов уходить, но опустив корзину на пол, нехотя подошел и уселся рядом. Тем временем Том, сделав вид, что не хочет им мешать, прогуливался по залу, пока не подошел к золотым слиткам, сложенными штабелями. Он поднимал один за другим, будто рассматривая каждый, но тут мешал вождь. Том аккуратно переходил правее, пока не дошел до угла золотого массива. Уловив момент, он завернул за угол и достал самый высокий в этом стояке слиток. Рассматривая его, он кидал взгляд вверх, пока не дошел почти до тоннеля, и сразу же направился обратно. Сомнений не было, эта часть по высоте была уже заполнена, и поверхность была абсолютно ровной, ни слитка больше в любом стояке, ни меньше.
- Осторожно, - услышал он голос проходящего мимо вождя, - так и обвалить все можно. – Ему тотчас вспомнился рассказ гнома, но, окинув эту ровно сложенную гору золота, он, насвистывая уже возвращался к Эли.
- У вас есть нож, разрежешь пуповину и свяжешь кончик. – Сакли уже поднимался. – Ладно, удачи вам, я пошел. – Через минуту его уже не было в зале.
- Что случилось? – возбужденно теребила его Эли. – А где делась вода?
- Наш лаз закрыт, - шепотом сказала он. – И скорее всего, навсегда. Только об этом потом, ты можешь также отвлечь и вождя?
Но в этот момент тот уже сам оказался рядом, откинул костыль, и уселся на пол, опираясь об стену.
- О чем шепчетесь? – у него было явно радостное настроение. – Придумываете имя? В нашем племени его дают уже тогда, когда женщина забеременела.
- А как же знать, будет мальчик или девочка? - удивилась Эли.
- Какая разница? Все наши имена переводятся с нашего языка. Например, прочная лиана. Это подходит к любому. Или быстрое сердце…. Меня, вот назвали проворная обезьяна, и, кстати, когда-то я действительно хорошо лазил по деревьям.
Пока Эли заговаривала тому зубы, Том встал и направился опять в золотую половину. Он вел себя так же, как и до того, но свернув за угол, немного подбежал и впился взглядом поверх золотых слитков, их явно не хватало, причем на нескольких стояках.
- Том, - услышал он голос вождя и сразу же показался из-за угла. – Если тебя интересует золото, бери, сколько унесешь, я своих слов не меняю. Они все одинаковые, по килограмму, бери любой, не ошибешься.
- Я просто поражаюсь, как искусно они сделаны. Как штамповка, их не отличишь. И этот странный знак? Он что-нибудь значит?
- Наверное. Я же говорил, что таких мест много по всей земле. Может он означает принадлежность именно этому месту?
- Нет, - Том вздохнул, - свободу я ни на какое золото не променяю. Хочу домой.
- Пусть Эли родит, а через пару деньков отправимся. Я сам не был дома не меньше, чем вы.
Том помог ему подняться и опустился на то же место.
- Что тебе рассказал Сакли, что-нибудь стоящее? – равнодушно спросил он.
- Если он действительно пересказал рассказ своей жены, я бы сказала, что та еще никогда не рожала. Так, всякие пустяки, которые я сама знала уже в двадцать лет, будучи еще девственницей. Скорее всего, вам, мужикам, в одно ухо влетает, а в другое вылетает, так и он. – Она улыбнулась.
- Его жена действительно никогда не рожала, - уже равнодушно произнес Том. – Сакли бесплоден, но богат, и при том – по-настоящему богат. Но об этом, чуть позже.
У Эли только отвисла челюсть.
Глава 10. СПЕКТАКЛЬ.
Ближе к ночи, когда вождь уже улегся спать, Том с Эли устроились в том же зале, но у другой стены, Том, тяжело вздохнув, пересказал Эли все, что с ним случилось при встрече с гномом, или с кем-то, кого он не видел, но хорошо слышал. Она слушала затаив дыхание, а потом перевернулась на спину и задумалась. Казалось, что она восприняла все гораздо ближе к сердцу, чем он сам.
- Дорогая, нам надо просто решить, что все это было, и где правда. Многое сходится, а другое остается лишь на словах, хотя, как я тебе уже рассказал, одно четкое подтверждение я уже нашел: Сакли, уходя сегодня за едой, точно прихватил с собой несколько слитков. Хотя, может тот гном и прав в этом, но мне интереснее наше с тобой положение, чем их внутренние разборки.
- Мне тоже, милый. Давай-ка все положим на весы, и посмотрим, куда перевесит, там и будет правда. Можно начну я? – Она повернулась к нему и зашептала на ухо. – Мы встретили вождя уже в зале с раздробленной ногой, но упал ли на него камень из ловушки, или засыпало слитками золота, мы не знаем. Один сказал одно, другой говорит другое, подтверждения, кроме слов, нет ни у того, ни у другого, я бы это вообще на весы не положила.
- Согласен. А как ты вообще к ним обоим относишься?
- Вождь мне больше понравился, тем более, может на это повлияло мое женское сострадание к его травме, или он просто более человечен. Да и рассказывал он как-то интересно, начиная с древних времен его племени. А вот Сакли? Никакой симпатии у меня к нему нет, и не было с самого начала. Замкнутый, себе на уме, скользкий тип. Но, вот это я бы положила на весы, вспоминая весь этот период. Помнишь, как с самого начала стали плясать цифры, причем у обоих? То до их племени был месяц ходьбы, потом две недели, до городка то же самое, две недели, десять дней, неделя и пять дней. По-моему, они уже сами сбились, сколько, куда и докуда. Факт один, Сакли за пять дней возвращается с едой, а иногда пропадал где-то месяц. Я думаю, что и правда, в пяти днях ходьбы есть какой-то источник пополнения запасов, и там живут люди. Он принес оттуда инструменты, да и лепешки не сам же он делал?
- Факт, - прошептал он. – Заврались оба, даже если учесть, что Сакли моложе и может идти быстрее. А что об ампутации? Мне кажется, что никто из них не мог бы знать заранее, что я решусь предложить им такое сделать. Вождь действительно бы умер здесь.
- Том, смотри нейтрально. Ты же не пришел на давно отрепетированный спектакль. Они могли все менять по ходу действий. Ты предложил, и они ухватились. Каким образом это повлияло на нас? Нам каким-то чудом удалось сделать эту операцию, и мы помогли обоим. С таким же успехом, тебе могло бы и в голову не придти на нее решиться, или она могла бы закончиться плачевно.
- Дело не в операции, а в том, что действительно, уже пару месяцев назад мы все могли бы тронуться обратно. Но они нас тормозили под любыми предлогами, об этом и говорил гном. В их же интересах было быстрее вернуться к себе домой?
- Это – странно, только сейчас я это вижу. А под конец, когда ты уже стал настаивать, они решили дождаться моих родов, а уж после этого возвращаться. Два месяца назад мой живот был меньше, но они просто тянули время. Гном сказал, что это – из-за ребенка. Только, поди, прочитай их мысли, или планы?
- Но Сакли не имеет детей, а тут, действительно такая возможность! Они бы оставили нас здесь, даже не убивая, а ребенка бы унесли с собой. Ты же сама сказала, что по разговору Сакли, вернее, его жены, у тебя сложилось впечатление, что та никогда не рожала. А вождь сказал однажды, что у того три сына и даже внук. Чистое вранье?
- Похоже. Много сходится, но мало фактов. Вернее, факт остался лишь один: они воруют отсюда золото. И глубокое подозрение с задержкой нашего здесь пребывания. Остальное – вранье, выдумки, несоответствия…. А если мы послушаем твоего гнома, и сбежим, а через сто метров угодим в какую-нибудь ловушку?
- С ловушками, чисто логически, я согласен, на кой черт их здесь делать? Но ты права, это не факт. Может, ты скоро родишь, и мы все вместе выйдем на волю с вождем и его сыном? На карту поставлена жизнь твоего будущего ребенка…..
- Нашего ребенка, - сразу же поправила его Эли. – Нам не хватает хотя бы еще одного факта, тогда можно было бы сделать выбор: бежать сейчас, или ждать их. Но с каждым днем вероятность родов все больше, мы можем упустить время, если твой гном прав.
Оба замолчали. Их весы склонились на сторону гнома, но лишь в одном, что те воруют золото, а лично к ним это не имело никакого отношения, мало ли в мире таких воров, им надо было выбраться на поверхность и только.
- Том, надо добыть еще хоть что-то, - наконец, прошептала Эли, - и очень быстро, пока нет Сакли. Сейчас у нас есть преимущество, нас двое, а вождь один, да еще и с костылем.
- Я тоже об этом думаю, только, как это сделать? Вождь хитер, его так просто не проведешь…. И у нас нет времени, ты можешь родить хоть этой ночью. Ладно, Эли, я пойду напролом, а ты просто помогай мне. – Он стал вставать. – Устроим такой спектакль, что сами себе еще будем и аплодировать. Собери наши вещи в одну кучу, будто мы собрались уходить.
- Том, что ты задумал? – Эли смотрела на него с тревогой. – Какой спектакль?
- Это будет премьера, поэтому придется импровизировать по ходу дела. Просто подыгрывай и все. – Он на цыпочках направился к другой  стене, у которой на тряпках спал вождь.
Первым делом он перенес к Эли его костыль, а потом уже и остальное барахло, которое лежало рядом.
- Пошли, - громко сказал он ей, - начнем спектакль прямо на сцене. – Эли поднялась и тоже направилась к вождю.
Тем временем Том уже будил того, тряся за плечи. Вождь быстро поднял голову и с удивлением смотрел на Тома, а потом перевел взгляд на Эли.
- Умойся, - снисходительно сказал Том и плеснул вождю прямо на лицо воду из чашки. – Мы уходим.
Тот наконец-то уселся у стены, вытерев рукой мокрые струйки.
- Будь ты Калайтель, или Проворная Обезьяна, сейчас для нас это не имеет никакого значения. Мы уходим, и это – наш последний разговор. От него будет зависеть твоя жизнь. Или ты подохнешь в этом зале уже через неделю, естественно без твоего любимого костыля, или все-таки доберешься домой с ним.  Твой костыль у нас, а Сакли не вернется ни через пять дней, ни через пять лет. Такова жизнь. – Он просто пожал плечами.
- Вы что, спятили? – Остатки сна быстро исчезали с его лица. Вождь как-то напрягся и пытался сообразить, что происходит.
- Ты пытался обмануть нас, но сам не знал, с кем ты вообще имеешь дело, и ты проиграл. Мы знали это с самого начала, и вот теперь мы все это и закончим. – Том постепенно входил в роль. – Кто же мы такие и как мы сюда попали? Этого ты не знаешь. То, что мы не можем вернуться обратно, это чистый бред, нам просто пока в этом не было надобности. Но сегодня она появилась, и, как мы появились, так мы и исчезнем.
- Том, - глаза вождя бегали как две темные точки, - к чему все это? Я ничего не понимаю!
- Тогда я тебе напомню, хотя, стоит ли тратить на тебя время? – он повернулся и посмотрел на Эли. – Она считает, что стоит. И, ради нее я еще посижу с тобой немного рядом, может что-то и выйдет?
- Дай мне костыль, - попросил вдруг вождь. – Это не честно….
- Твой отец был вождем племени, и он знал сюда ход. Сколько раз, по-твоему, он здесь был? Даже ты этого не знаешь, а мы знаем: один лишь раз. И он ушел с тем же, с чем и пришел. Перед смертью он рассказал тебе путь сюда, ты был еще молод и ретив. И вскоре после его смерти ты направился именно в этот зал. Да, ты не похож на отца, уходя, ты прихватил несколько слитков золота. Зачем же работать, пахать землю, сеять, охотиться, если за одну ходку ты имел столько денег, что и банкиру не снилось? Но тебе было мало, ты повадился сюда каждый месяц, в течение многих лет. А потом, когда один из твоих сыновей подрос, и именно Сакли, ведь остальные так и остались честными людьми, ты привел сюда и его, ведь вдвоем можно было унести больше. За год вы выносили в среднем больше двухсот килограмм, а за твою жизнь, ты ограбил этот зал как минимум на шесть-семь тонн! Не многовато ли будет? Зачем тебе столько золота, вождь? – Он откинулся и снисходительно посмотрел тому в лицо. – Что ты с ним делал? Тебя даже не остановило наказание твоих Богов, оставив Сакли без детей, хотя ты соврал мне, что у него их трое. Ты много врал и заврался. А теперь тебе пришел конец.
- Кто вы? - как бы очнувшись, с ужасом спросил вождь. – Все, что ты несешь, это лишь ваши домыслы.
- Да? – Том улыбнулся. – Ты думаешь, я зря ходил и трогал те слитки? Домыслы? А разве ты никогда не заметил, что на них всегда есть тонкая, почти невидимая пыль? И откуда же она попала в твою раздробленную ступню, это ты можешь объяснить? А я могу. Да, ты попал в ловушку, но не в тоннелях, а уже здесь на месте. Именно эти слитки золота упали сверху и раздробили тебе ступню, оставив еле заметные золотые песчинки между раздробленных костей. В тоннелях ловушек нет, и не было, а вот попался ты на своей жадности. – Неожиданно он потянулся, и вытащил из-под вождя все тряпки, но из них он держал в руках только какую-то примитивную холщевую сумку. – Может, мы вместе подойдем к свету и вывернем ее наизнанку? – ухмыльнулся он. – И оба увидим блестящую золотую пыль? Эта сумка пропитана ею, как и такая же у Сакли. Ну, что, пойдем, посмотрим?
- Пошел ты! – вдруг сказал тот. – Ничего ты не понимаешь.
- Мы все уже давно поняли, кроме одного, но и оно уже ни на что не влияет. У кого появилась мысль забрать нашего будущего ребенка, у тебя, или твоего сына? – Том резко поднялся. – Пошли, Эли, я понесу костыль, а ты – все остальное, как зайдем к входу в тоннель, я обрушу все золото, что там есть, тонну, чтобы этот жалкий вор и за месяц не смог бы себе расчистить путь.
Эли тоже поднялась, но молчала. Оба направились к своему месту. Том взял костыль в одну руку, а в другую вазу, в которой еще было немного воды.
- Постойте! – вождь, извиваясь, полз к ним по полу. – Вы не можете меня похоронить заживо, и вы не дали мне ничего сказать.
- Вот как? – Том остановился. – То, что ты нам скажешь, мы и без тебя знаем. Может только ответ на вопрос о ребенке? Если так, то я бы еще на минутку задержался.
- Подождите, - даже ползком вождь протягивал им руку. – Дайте же и мне сказать.
- Ползи обратно, к своей стене, мы и сами подойдем. – Снисходительно сказал Том. – И не корчи из себя мученика.
Тот послушался, и ползком вернулся на место. На глазах вождя виднелись самые настоящие слезы.
- Да, я и Сакли выносили отсюда золото, ты прав. – Он стер слезинки и опустил голову. – Куда мы его девали? Просто перепрятывали. Это нечестно, когда с твоей же земли у тебя воруют золото тысячами тонн, даже не оставив тебе хоть немного на будущее. Я имею на него право….
- Да? Какое? Ты сделал эти шахты, добыл золото, перелил его в слитки и сложил в том зале? А кто ты вообще такой? Если уж так говорить, золото не должно принадлежать одному человеку, это – собственность государства. Ты что, отдавал ему слитки и получал официальную компенсацию? Нет, ты забирал его себе, и на этом вопрос закрыт. Может, скажешь о ребенке?
- Моя это была идея, моя и только моя! – он неожиданно забил себе кулаком в грудь. – А Сакли пошел у меня на поводу. Но ведь мы ничего не сделали! Ребенок ваш, и он у Эли, а не у меня или моего сына. За что же меня так наказывать, я же ничего не сделал?
- Не успел, - вздохнула вдруг Эли. – Том, чаша весов перевесила, можно заканчивать этот спектакль, ты справился великолепно, и как вовремя!
- Я скажу, где то золото, которое мы вынесли, - неожиданно пробормотал вождь. – Если хотите, я верну его обратно. Только оставьте мне мой костыль и не засыпайте проход, пожалуйста. Да, у меня были нечестные мысли насчет ребенка, но они так и остались мыслями, за них нельзя судить так жестоко. А золото? Тот единственный магазинчик в поселке, он наш, мой и Сакли. Золото в подвале, вы можете сами в этом убедиться. И Сакли – мой единственный сын, остальные умерли: один от малярии, другой на охоте. Разве нельзя понять отца, которому уже скоро в могилу? Признаюсь, это – конец, я сделал много ошибок, и пусть меня накажут Боги, а не те, которые мне спасли жизнь, чтобы потом же ее и забрать. – Он уже просто рыдал.
- Милый, - Эли отвела Тома за руку. – Я знаю, что он вор, и его сын тоже, только не надо пачкать наши руки об этих людей, Бог вознесет им по заслугам, он самый главный судья. Мне жалко его, прости.
- Эли, ты ли это? – удивился он. – Неужели ты могла подумать, что я сделаю так, как недавно сказал? Это же был спектакль! Все, что мне, вернее, нам обоим надо было знать, это об их планах, и, по-моему, я верю тому гному уже на все сто процентов. Оставим мы ему костыль, и ничего засыпать я не буду.
- Спасибо, - тихо сказала та, и поцеловала его в лоб. – Я не ошиблась в тебе, и роднее тебя у меня никого нет. Просто знай это и все.
Том улыбнулся и ответил ей тоже поцелуем.
- Том, Эли, так что же со мной? – голос вождя нарушил минуту их идиллии.
- Черта с два я поверю твоим заверениям, что вы вернете золото на место. А воровать еще? Я бы вам не советовал. – Он задумался, а потом сходил и положил рядом со стариком костыль. – Пока не трогай. Как называется поселок и на кого оформлен магазинчик? Только без фантазий, сейчас будем решать твою судьбу, и твоего Сакли тоже.
- Боа Вида, - прошептал тот и сник. – Оформлен? Какое там оформление…. Просто бумажка, что тот, кто ее представит, является владельцем. – Он куда-то полез и вытащил старый затертый кусок обычной пожелтевшей бумаги, вернее, это был кусок какого-то старого листа. – На, отдаю взамен свободы. – Угрюмо сказал он.
- О свободе мы еще поговорим. – Том взял клочок и аккуратно его развернул. – По-нашему поселок называется Хорошая Жизнь, - шепнул он Эли. – Боже, какая старина! Год есть, подпись тоже, и кто подписал.
- А почему нет имени владельца? - обратился он к вождю. -  И кто его подписал, ты знаешь этого человека?
- Не хотелось светиться, да и документов тогда у многих не было. Человека? Помер он уже давно, тогда это был как хутор, а подписал священник, он был типа старосты, короче, кроме него и писать-то тогда никто не умел в поселке.
- Знаю, - соврал Том, - сколько сейчас там домов?
- Домов? – Вождь удивился. – Хижин двадцать, не больше.
- Пошли, милый, - Эли с нетерпением дернула его за руку. – Я поделила все честно, одна лепешка нам, а последняя ему. Вода у него в чашке, а у нас с собой ваза. И каждому по кокосовому ореху, больше ведь ничего не осталось.
- Сейчас. – Том задумался и спрятал бумажку в карман. - Ладно. Бери свой костыль и вставай, и быстрее собери вещи, мы уходим.
Глава 11. КОДЫ.
Сам он подошел к лазу и прополз сотню метров. В одном месте ему удалось как-то вытащить из стены светящуюся колбу.
- Эй, гном! – вдруг крикнул он по сторонам. – Я знаю, что ты меня слышишь. Спасибо тебе за все! Мне хочется отблагодарить тебя, но я не знаю как. Мы уходим, причем все. То золото, которое у вас украли, вам уже никто не вернет, но я сделал все, чтобы больше сюда никто не приходил. Помоги мне в этом. Как только мы покинем зал, завали или обрушь тот вход, не знаю как, но ты сможешь. Тогда вас навсегда оставят в покое. Ты меня слышишь?! – Он подождал, но все было тихо. – Удачи тебе и спасибо! – Том развернулся и с колбой пополз назад.
Все были в сборе. Вождь стоял, отперевшись на костыль, и чего-то ждал. Эли держала в руке большой узелок, видимо с тряпками, а Том подошел, и в свободную руку взял вазу прямо за горлышко.
- Вперед, - сказал он, показывая на проход между золотом и стеной. Все тронулись.
Только уже у самого входа в тоннель вождь остановился и посмотрел на последние стояки с золотом. В его глазах была тоска, смешанная с жадностью.
- Можно один? - тихо спросил он. – На дорожку.
- Конечно, - обернулся Том, - оставайся, все золото – твое.
Тот что-то буркнул, но уже вошел в тоннель. Отойдя метров сто, все стали как вкопанные, сзади них раздался какой-то глухой взрыв, или просто обрушение, даже пол качнулся.
- Конец твоему золоту, - вдруг рассмеялся Том. – Был вход, и нет его. Забудь, старик. А сунешься в поселок, - там тебя и возьмут, так что думай сам.
-  Пошлите. – Буркнул тот.
Он двигался довольно проворно, примерно в том же темпе, что и Эли, а Том шел немного впереди всех и освещал дорогу. Вскоре пошли какие-то ответвления влево, но вождь сразу же сказал, что идти надо было вперед. – Может он идет тем же ходом, что и гном? - ненароком подумал Том. – Не хватало только встретить Сакли, тогда уже точно кто-то не дойдет. Прошел час, и все остановились передохнуть.
- Дурак ты, - хмуро сказал вождь, - сам не взял ни слитка, и мне не дал.
- Обойдешься! – Том рассмеялся. – Не думай, что ты хитрее меня, знаю, у такой лисы как ты всегда есть заначка. И тебе хватит, и детям.
Тот промолчал и все тронулись дальше. Только часа через три основной ход раздваивался, точь-в-точь как сказал гном.
- Правее, - сказал вождь, но Том остановился.
- Все, на этом наши пути расходятся. Тебе правее, нам – левее.
- Ты что, спятил? – вождь заглянул ему в лицо. – Думаешь, я вас не туда веду? Зачем мне это?
- У нас другой выход, разве ты до сих пор не понял? – Том доигрывал спектакль. – Мы с Эли уже давно могли уйти и без вашей помощи. Знаток нашелся. Иди своей дорогой, я даже желаю тебе, чтобы дошел. А нам налево, домой. Привет семье! – Он рассмеялся, и пошел налево, а за ним тронулась и Эли. Вождь остался стоять как истукан в полной темноте.
- Что это был за взрыв? – наконец, спросила Эли, когда они прошли около километра под наклоном вниз.
- Гном. – Усмехнулся он. – Я его поблагодарил за все и посоветовал закрыть ту лавочку навсегда. Он мне не ответил тогда, но взрыв и был его ответом, просто запоздалым.
- А ты и, правда, в него веришь?
- А ты? – он улыбнулся
Эли промолчала, и они пошли дальше. Наконец, дорога опять раздваивалась, и Том, не задумываясь, пошел по правой ветке, но идти стало тяжелее, ход шел вверх, приходилось часто отдыхать, особенно Эли.
Наконец, оба устали, и разложив прямо на полу тряпки, улеглись, и сразу же заснули.
- Сутки! – с криком подскочил Том – Уже сутки!
- Тихо, милый, - лежавшая рядом Эли погладила его по голове. – Это был просто сон. Кстати, пора вставать. Мне тоже снился сон, будто я рожала на самом пике огромного вулкана, представляешь?
- И что, родила?
- Мальчика. – Она рассмеялась.
Они прошли еще день, спускаясь и поднимаясь по той же схеме.
- Теперь я понял, - неожиданно остановился Том. – Я тогда не поверил гному, как это спускаться, если мы и так глубоко под землей. А фокус оказался прост, я только сейчас его заметил, считая шаги. На спуск уходит около двух тысяч шагов, а на подъем – не меньше пяти, вот и весь фокус. Мы поднимаемся, но медленнее, чем, если бы идти по крутой лестнице вверх. Наверное, у вождя путь короче из-за того, что он почти не спускается.
Они опять устроились на ночлег, а назавтра, доев единственную лепешку и, запив ее последней водой, оставили вазу и тронулись дальше.
- Два дня, - сказал он. – Теперь придется терпеть. Хуже с водой, желудок выдержит и неделю. Только еще через два дня у нас могут появиться шансы на поверхность.
- У меня в тряпках есть еще два кокоса, - улыбнулась та. – Забыл?
Они тронулись дальше. Наконец, на пятые сутки Том проснулся первым.
- Если верить логике кодов, все, что от нас слева, это горы, а справа, склоны гор. Но, мы даже не знаем, идем ли мы еще под землей, или вышли на ее поверхность. Давай сделаем так: ты со светом иди сзади меня, он мне будет мешать. А так, в темноте, я быстрее замечу какой-нибудь дневной свет, гном говорил смотреть на правую стену ближе к полу. Пока он нас еще не подводил.
Однако день прошел без чудес, и оба, как обычно легли спать. Однако ночью Эли стало опять плохо, у нее появились рези в животе.
- Боже, Том, ведь мы так близко! – мучилась она. – Я хочу родить на поверхности, на солнце, или просто под хмурым небом.
- У тебя начались схватки?!
- И похоже, и нет. Если к утру не пройдет, наверное, придется рожать здесь.
Но утром оба проснулись как всегда, и живот у нее не болел.
- Шестой день, - мрачно сказал Том. – Где же этот свет? Хоть полоска или точечка?
Они шли еще медленнее, а Эли держалась за живот. Она не жаловалась, но Том чувствовал, что роды близки как никогда. Но в какой-то момент пути, Том остановился и протер глаза. Шага на три впереди он увидел в стене свет, он шел в форме какой-то молнии, а приблизившись, оба разглядели неровную замысловатую трещину. К сожалению, из-за ее замысловатости, не было никакой возможности увидеть, что там снаружи, но и это была победа: они были на поверхности! Несколько раз Том с небольшого разбега ударил вытянутой ногой в место трещины, но ничего не произошло, будто она уходила куда-то далеко вовнутрь огромного валуна. Зато после этого, оба прибавили шаг. Но уже через километр, им встретилась похожая трещина, хотя, взломать ее опять же не удалось.
Наконец, оба поняли, что дело идет к ночи, трещины встречались, но свет стал почти блеклым, видимо солнце шло к закату. Еще через пару километров оба сдались.
- Милая, мне кажется, это – последняя ночь, - Том склонился к ее животу. – Потерпи только ночку, - шептал он кому-то внутри.
Но этот кто-то терпеть вовсе не хотел, и где-то в полночь Эли опять схватило.
- Милая, - молился Том, - я даже помочь тебе ничем не могу. Скажи, что я должен делать?
- Держи меня за руку, я сама справлюсь, - Эли тяжело дышала.
Так прошло около часа, и Эли стала дышать ровнее.
- Кажется, пронесло…. – прошептала она. – Надолго ли?
Наконец, она медленно задремала, а потом и заснула, а Том вздохнул и улегся рядом.
Но завтрашнее утро принесло им такую долгожданную удачу! Они не прошли и километра, когда далеко впереди Том увидел просто сноп света! Добежав, он опустился на колени. От пола шла неровная каменная щель. Она была длинной, но узкой. Узкой для Эли, сам Том мог запросто через нее протиснуться. Там за щелью светило солнце, но кроме камней и пожухлой травы ничего видно не было. Он попытался бить ногой по верхнему краю, но сыпалась обычная каменная пыль.
- Эли, сядь здесь и успокойся, поверь, мы тут выйдем. – Он лег на пол и аккуратно просунул тело в щель, пока куда-то не свалился. Вокруг были камни, сухие кусты и небольшие расщелины. Он огляделся и направился к одному небольшому покатому валуну. Тот будто врос в землю, но он его расшатал и выкатил на землю. Валун был тяжеловат, но он поднял его и понес к щели.
- Отойди! – Крикнул он Эли, разбежался, и изо всех сил бросил, или стукнул камнем о верхнюю кромку. Та не выдержала, от нее отломился кусок и упал вниз. Второй удар дался ему тяжелее, но от кромки отломался еще кусок. Собрав все силы, Том сделал третью попытку, но камень просто выскользнул и покатился куда-то вниз.
- Том! – в разрезе щели он увидел лицо Эли. – Больше не надо. Те два куска, которые ты отбил, как раз расширили это место, куда мне надо протиснуть мой живот, он пройдет, увидишь.
- Ладно, - он тяжело дышал, - попробуем. Если нет, я найду другой камень, и….
Эли уже протискивалась в щель, лежа на спине. Она немного сдвинулась, пока ее живот не поравнялся с невысоким проемом, который удалось отбить.  Том стоял рядом и страховал ее. Она выдохнула, сделал еще одно движение, и если бы не он, просто упала бы на землю.
Через пять минут оба уже сидели на каком-то валуне и целовались, таким счастливым Том себя уже давно не чувствовал.
Наконец, оставив ее сидеть на камне, Том полез выше, он искал любую высокую точку, чтобы как-то рассмотреть саму местность, на которой они находились, вернее то, что было внизу, за горами или огромными валунами. Наконец, ему это удалось, он взобрался почти на отвесный валун и, стараясь сохранить равновесие, огляделся. Вид был чудесным: какие-то поля с зеленой травой, деревья, видимо заплетенные лианами, и даже отблеск, как от воды, но очень далеко. Судя по высоте, за час они смогли бы спуститься и стать на ровной без камней земле.
Вернувшись к Эли, он сразу же доложился, и оба начали постепенно спускаться, но это был спуск не на час, а на полдня. Сверху было видно все просто, а вот делать осторожные шаги, сохранять равновесие, да и попросту не упасть куда-то вниз, оказалось гораздо сложнее, тем более для Эли с ее животом.
Солнце уже стояло в зените, а они спустились метров на десять, от силы пятнадцать. Передохнув, спуск продолжился. Солнце сдвинулось еще больше, когда они уже видели саму землю, зеленую траву, и просто осколки камней, упавших сверху. Но тут их ждал неприятный сюрприз. Казалось, что до земли оставалось метров семь, а то и меньше, но именно в этом месте спуск обрывался из-за огромного валуна, торчащего из горы, на котором они сейчас и стояли. Дальше он был отвесным, и кроме как прыгать, оставалось только вернуться обратно и искать другой путь. Но солнце часа через два уже сядет, а что им было делать в этих горах, да еще и в темноте?
- У меня опять болит живот, - Эли уселась на камне и подтянула ноги. – Да что же это такое? – тихо заплакала она. – Когда до земли, до сухой травы осталось несколько метров, мне придется рожать на этом валуне?! А вдруг я не так повернусь и упаду? Или малыш скатится? Лучше бы я родила там, в тоннеле.
- Потерпи, милая, - успокаивал он, - что-нибудь придумаем…. – Он опять поднялся на ноги, огляделся, и вдруг увидел, как из-за поворота слева прямо в их сторону направлялись две самые обычные козы, они щипали траву и передвигались не спеша, иногда поднимая головы. Через минуту появилась какая-то женщина, он даже смог ее разглядеть, ведь до нее было метров тридцать, не больше.
- Сеньорита! – Закричал он в ее сторону. – Сеньора!!!
Та остановилась, оглядываясь вокруг, но, наконец, заметила Тома и быстро пошла к нему. Эли тем временем уже стонала.
Это была пожилая женщина с хворостиной в руке, лицо у нее было мешанное, что-то от индейцев, но лишь какие-то черты. Одета она была бедно, просто, но цивильно.
- У вас есть дети? – крикнул он ей на португальском, когда женщина поравнялась со скалой.
- Четверо, - услышал он. Та с недоумением разглядывала его, видимо не понимая, как двое белых могли очутиться на скале, да еще, наверное, в такой глуши.
- У меня жена рожает, вы поможете?
Та просто развела руками и осмотрелась. Том понял, что вопрос в данный момент был глупым, ведь они находились на разных уровнях.
- Если мы спустимся, вы поможете? – крикнул он ей.
- Помогу, - просто кивнула она головой.  – А как вы спуститесь?
Это был хороший и своевременный вопрос. Мысль пришла ему внезапно. До земли было метров семь, он развязал мешок Эли и вытащил то огромное покрывало, которое они приготовили для новорожденного. Оно было самое крепкое, и сто килограмм выдержала бы запросто. По диагонали покрывало было метра три, плюс высота Эли. А если он зацепится и спустит вниз и свою руку, то это еще один метр. Пять с половиной! – прикинул он, - значит, до земли останется полтора метра….
- Милая, я спущу тебя вниз, - наклонился он к Эли. – Сделай последнее усилие, и ты родишь на земле, даже с женской помощью.
- Мне трудно, - слезы текли из ее глаз. – А если я упаду на живот и поврежу ребенка?
- Там женщина, она ждет, и поможет. – Том пытался просто ее уговорить.
- Конечно, - она с трудом поднялась на ноги. – Я сделаю все, я у тебя сильная.
Спуск был подготовлен за минуту, Том распластался на камне, а Эли съехала ниже камня и висела, уцепившись за угол покрывала. Том спускал ее медленно до тех пор, пока в его руке не остался другой конец. Потом он сам стал подползать ближе, опуская руки ниже поверхности камня. Когда же и это закончилось, а его голова висела в воздухе, он крикнул: - Прыгай!
Он видел, как Эли опустилась на землю, постепенно сгибая ноги, а женщина пыталась обхватить ее, но та все же повалилась на спину. Дальше Том уже не думал: скинув вниз узел с тряпками, он присел, и прыгнул, наверное, в метре от женщин. Он тоже не удержался и откатился, но почувствовал, что ничего не потянул и даже не ушибся.
- Отойдите, - повернулась к нему женщина, - она уже рожает. Посмотрите за козами, что бы ни разбежались.
Но уже через полчаса, его позвали.
- Мальчик! – женщина улыбалась, держа на руках розовое маленькое тельце. – Воды нет? Тогда оботру его тряпками, а дома помоем.
- А ваш дом далеко? – спросил Том у женщины, глядя, как Эли приходит в себя, она даже пыталась улыбаться.
- В поселке, километров пять отсюда. Боа Вида. А вы кто такие?
- Том и Эли, мы иностранцы, а как мы сюда попали, это очень долгая история.
- Я – Мирта, пасу коз для всего поселка. На другой неделе будет пасти кто-то другой, так мы распределили. Только не дойдем мы с вами в поселок до темноты, ей надо отдыхать. – Она посмотрела в сторону роженицы. – Зато  недалеко есть шалаш, переспим там, а завтра уже будем в поселке. У меня там ведро, надою козьего молока, вот и обмоем малыша. Угораздило же вас!
Через час Эли поднялась сама на ноги, и Том впился в нее поцелуем.
- Видишь? А ты сомневался, я даже с мальчиком угадала.
- Тебя перед родами можно с парашютом сбрасывать, пока приземлишься, гляди, уже и родишь. – Том смеялся.
Согнав коз в стадо, они втроем, вернее уже вчетвером направились за женщиной, малыш спал у мамы на руках.
- А в поселке есть магазин? – по ходу спросил Том Мирту.
- Есть, да толку с него нет. Появляется индеец, а в тот же день или на следующий, пропадает. И так раз в месяц, а иногда и дольше. Он сам покупает или обменивает на всякую мелочь лепешки, которые мы делаем, да еще и кокосы с фруктами. Так его хижина закрытая и стоит.
- А свет у вас есть?
- В прошлом году провели, у начальника даже телефон есть, если  вам надо.
Шалаш оказался таким маленьким, что Том ночевал на улице. Зато на следующее утро Эли была веселой и бодрой.
В поселок они прибыли только к полудню, и Мирта сразу повела их в свою хижину. Она жила одиноко, дети давно уехали в город, который располагался километрах в ста по реке, но два дня она ухаживала как за малышом, так и за Эли.
Глава 12. ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
В тот же день Том познакомился с  Николасом, это был обычный житель поселка, наделенный хоть какой-то государственной властью.
- А документы у вас имеются? – сразу спросил он.
Даже те, поддельные французские паспорта были давно утеряны, и Том пожал плечами, однако, достал листик вождя и подал его Николасу. Потом оба копались в старых архивах, в его доме, но к вечеру в одной из католических книг все же нашли запись о продаже хижины, в графе владельца стояло: *на предъявителя документа*.
- Ну вот, наконец, и владелец объявился, - вздохнул тот, - а то единственная странная хижина осталась, а владельца или не поймать, или он вообще разговаривать отказывается. Только как я ее на вас оформлю, если даже документов вашей личности нет?
Видимо он куда-то в этот вечер позвонил, а на следующий день прямо у поселка сел большой вертолет. Невероятно, но в поселок прилетела сама Марта, та Марта, которая тогда осталась замурованной в подземелье вместе с Джоном, Артуром, Раулем и Педро. Оказалось, что все выжили, кроме Артура: за день, как до них все-таки докопались, тот случайно поскользнулся в Фиолетовом зале и стукнулся виском об угол кресла. Естественно, состояние оставшихся была между жизнью и смертью, но всех откачали и за месяц поставили на ноги в ближайшем госпитале.
С Мартой в том же вертолете прилетел и работник британского консульства, и кто-то из эмиграционной службы, да и еще какие-то двое в штатском.
Разговоры с Мартой тянулся день, но та все же признала их право на эту хижину, ведь документы сохранились. Их дочь, Селина, исчезла неожиданным образом, а родители Тома так и жили в одном из бразильских городов, ожидая появления если не внучки, то хоть сына или невестки.
Разговор с работником британского консульства, а это был явно кто-то из разведки, прошел быстро, но плачевно. Тому и Эли вменялся шпионаж и сотрудничество с бразильской, израильской и ватиканской разведками. Их счета на родине были заморожены, собственность арестована, а кредитные карточки – аннулированы. Однако этот человек не настаивал на их возвращении, и не стремился надеть на них наручники. Всем своим видом он просто показывал, что их стране на них просто наплевать, и вообще, что они там не нужны.
После этого продолжился разговор с Мартой, но уже насчет получения гражданства Бразилии. Все же, какое-то хорошее к ним расположение у той осталось, и она была готова помочь обоим, уже за то, что не сохранила их дочь. Собственность, вернее эта хижина-магазин у Тома с Эли была, дочь и сын родились в Бразилии, но для эмиграционной службы этого не хватало. Как объяснил представитель службы, для постоянного жительства, а потом и гражданства, можно было положить на счет Бразильского Банка сто тысяч долларов, и тогда государство пошло бы им на уступки.
На следующий день Том написал кучу заявлений. Первое было об отказе от Британского подданства. Второе – заявление на постоянное жительство в Бразилии. И третье, одно из основных, об обнаружении клада на территории их личной хижины. Он улучшил момент еще тогда, когда Мирта привела их себе, и пробрался в хижину.
В поселок слетелось сразу куча вертолетов. Действительно, под самой хижиной обнаружили огромную яму или даже котлован, засыпанный золотыми брусками, общий вес которых составил около семи тонн. По законам страны, им полагалось вознаграждение в восьмизначной долларовой цифре.
Прошел месяц, и обоим выдали паспорта на временное жительство, но дело уже крутилось в государственных верхах. Том с Эли слетали в Италию, даже побывали в Ватикане. Имя Дона Луиса Мартинез сработало, и они нашли свою Селинку в одном маленьком итальянском городке в церковном приюте. Вместе с ней они вернулись обратно, а уже через полгода, оба получили гражданство Бразилии.
Сына они назвали Мартином, а потом все перебрались в тот городок, где жили родители Тома. Они купили себе отдельный дом, а потом к ним все же прилетела и семья Эли, даже сестра. Нет, они не остались, но погостили целый месяц.
Естественно, Марта часто встречалась с обоими, но как они выбрались тогда из подземелья, откуда заполучили право на хижину, и тонны золота в придачу, так и осталось для нее тайной. Том с Эли дали себе зарок даже не вспоминать обо всем, что с ними случилось, и отделывались простыми отговорками. Наконец, Марта сдалась и оставила их в покое.
Большинство времени Том проводил перед телевизором, или играл с детьми. Он ходил с ними в парк, на разные аттракционы, и просто наслаждался желанным покоем и новыми телевизионными фильмами. Нет, он часто вспоминал свою прошлую жизнь, а жалел лишь об одном, что если бы не тот самолет, он бы был уже начальником коммерческого отдела. Иногда у него чесались руки открыть хоть какое-то свое дело, денег было некуда девать, но этими мыслями все и заканчивалось.
Эли в это время сидела в Интернете. Она задалась целью все-таки получить научную степень по истории, и все свободное время читала и писала. Но, насколько понимал Том из ее разговоров, сделать это, то есть получить степень, можно было, только работая с какими-то новыми конкретными материалами, а, не слизывая уже известную информацию с компьютера. Ему было жаль Эли, может она бы все же и добилась степени, таким образом, но только к пенсии.
Их отношения не изменились. Может сама любовь немного и потухла, а костер вспыхивал иногда и ненадолго, они так и остались привязанными друг к другу, как и раньше. Все как-то сгладилось и успокоилось, иногда обоим не хватало какой-нибудь маленькой авантюры, но что можно было сделать в их тихом городишке? А может, со временем они просто привыкали жить тихо и мирно, без приключений, даже домашних.
Однажды, они сидели вечером дома на диване, а Мартин с Селинкой возились на ковре перед ними с игрушками. Зазвонил телефон, обычно в это время звонила его мама и интересовалась внуками. Трубку сняла Эли, но только очень долго слушала.
- Том, - ее голос немного задрожал, - может, ты поговоришь? Я как всегда согласна с твоим любым решением.
Он сразу же поднялся и понял, что звонок был какой-то важный, на Эли было невозможно смотреть, она просто как-то съежилась, и впилась глазами в его лицо, даже не отходя далеко от телефона.
- Том? – это был голос Марты. – Как дела? Наверное, обо мне уже позабыли?
- Марта, - настороженно улыбнулся он, - разве тебя можно забыть, что-то случилось?
- Нет, все в порядке, разве нельзя просто вспомнить старых друзей? Кстати, я не просто так о вас вспомнила. Помнишь ту часовню, возле племени Дона Луиса? Государство выделило бешенные средства на раскопки. Ученые хотят раскопать все, даже те два огромных зала. Нет, потом все будет выставлено напоказ, туда будет летать куча туристов со всего мира. Кстати, Джи передавал вам привет, к сожалению, сам вождь уже скончался.
- И к чему все это? – не понял он, но почувствовал какую-то позабытую внутреннюю дрожь..
- Это – большой проект, Эли смогла бы не просто в нем участвовать, но и защитить не одну, а даже докторскую диссертацию за какой-то год. И там нужен хороший коммерсант, вернее, менеджер. Вот я и вспомнила. Эли – заместитель руководителя проекта, а ты – зам по коммерческой части. Как тебе, нравится? Нет, все чисто и ясно, никаких разведок, кроме археологических. – Она засмеялась. – Туда уже стягивают такую технику, а детей на время оставите родителям…. Так что, я правильно позвонила? Если да, к концу недели за вами заедут, а потом на вертолете туда, вы оба очень ценные кадры, я уже молчу, что вы знаете гораздо больше, чем сказали кому-либо, даже мне. Том, ты меня слышишь?
Рука Тома медленно опустилась, но трубку не положила. В это время, повернувшись, он смотрел в глаза Эли, и пытался найти в них ответ. Но та делала то же самое….
КОНЕЦ. ?????