Полюбив я, мамо, дiвчину одну... - 38

                начало: http://www.proza.ru/2020/01/20/2034


Провалявшись на больничной койке три с половиной недели, Колькин отец поправился и его выписали условно здоровым. Врачи назначили ему строгую диету и месячный реабилитационный курс в крымском санатории «Дружба». Путёвка была с открытой датой, хоть и профсоюзной, но заверена всеми необходимыми печатями и подписями. Получив её на руки, Фёдор Ипатиевич сильно удивился, потому как, кроме закрытой зоны Ростова-на-Дону, никаких курортных зон он ещё не посещал. Ай да Колька! Ай да молодец! Уважил сынок неродного отца! Видно, нужным человеком стал, раз всё так гладко у него получается...

- Батя, я тебя до вокзала препровожу, а дальше - сам доберёшься. Мне нужно ещё на профсобрание успеть и к Эмме вечерком заехать, поблагодарить будущих родственников за все их заботы.

- Коль, а может я без тебя поеду?.. Не заблужусь, не маленький, язык до Киева доведёт, а уж до Киевского вокзала – тем паче.

- Нет, Москва, хоть и большая деревня, слезам не верит, и мне спокойнее будет знать, что ты на нужный поезд сел, а не отправился снова «покорять целину».

- Ну, то по молдости было. Сейчас я уже поумнел...

- Посмотрим. Диету соблюдай и не вздумай притрагиваться к хорилке, второго шанса у тебя не будет.

- Понял я, сыну, понял.

- Раз понял, поехали! Вот наше такси.


Отправив отца домой, Николай ничего лучшего не придумал, как купить в «Елисеевском»* большую коробку шоколадных конфет фабрики «Красный Октябрь»** и бутылку полусладкого шампанского. Он надеялся посидеть за чашкой чая в ставшей ему почти родной семье Эммы, а заодно и сгладить перед ней свой необъяснимый промах с наследницей «Иваныча». Ведь его подруженька сильно распереживалась и ушла из незабываемых гостин едва ли не плача.

Но собрание в заводском клубе подзатянулось. Решали вопросы предоставления ордеров на малосемейки передовикам производства; оказалось, что они, «ударники и ударницы коммунистического труда», живут в безбрачии, нарушая нормы советской морали, да еще каждый из них претендовал на отдельную жилплощадь!

- Товарищи, угомонитесь!! Хватит галдеть! Мы не в колхозе, – успокаивал всех возмущенных таким открывшимся безобразием «Иваныч», зам. председателя профкома и мастер цеха конвейерной сборки, - обещаю, примем меры ко всем пролазам!

- Да какие меры! Я с законным мужем и двумя детьми пятый год в коммуналке ючусь, а им, махинаторам и прелюбодеям, отдельные квартиры! Требуем справедливости!!

- Правильно, Патрикеевна! Мы тоже не лыком шиты и не в дугу гнутые! Снять всех нарушителей с «довольствия»!

- Хорошо. У кого есть другие предложения?

- У меня один вопрос... Можно?..

- Валяй, Муфлоныч, не стыдись!

- А скажите нам, пожалуйста, за какие «производственные заслуги» в списки первоочередников включена Эва Страшилова?

- Она же секретутка директора, дурень, с луны, что ль, свалился!
 
- Вот напишу-ка я на вас жалобу в прокуратуру, потом посмотрим, кто и откуда сваливался...

- Пиши, пиши, «писака», ты у нас из твердолобых, - пока рога не отшибут, не успокоишься!..


Короче говоря, в тот затянувшийся вечер прений, порицаний и одобрений, порядком уставший Николай не добрался до своей милой подруженьки... а повёз «Иваныча» на Станцию скорой помощи....

 
                (продолжение следует)

http://proza.ru/2020/04/19/1568


* Московский гастроном № 1 ("Елисеевский") называли оазисом в продовольственной пустыне СССР.

** Московская кондитерская фабрика «Красный Октябрь» до постреволюционной национализации называлась «Эйнем» в честь ее основателя немца Фердинанда Эйнема.