Слабости

Он долго на нее смотрел, прежде чем отвести свой взгляд в сторону.
— Понимаешь... Каждая женщина хочет иметь под рукой опору, стену, на которую всегда можно опереться. — Его глаза вернулись к изучению ее грустных зениц. — На самом деле, я не тот человек, который тебе нужен. Я ненадежный. Я... — Его взгляд вновь начал избегать соприкосновения с ее полем зрения. — Я не тот. Я просто не тот.
Место встречи для разговора было подобрано идеально. На пустынной местности, кроме этой парочки, несмело держащейся за руки, не было ни души. Одинокое дерево укрывало их от   редких дождевых капель, которые хмурое небо выплескивало с нерегулярной интенсивностью. Лучи солнца не смели пробиваться сквозь гущу затянувшихся облаков, вместо него ясность собеседникам придавали их пульсирующие мотивы.
— Не молчи, пожалуйста.
Она, ничего не говоря, смотрела ему в лицо, пытаясь прочитать его мысли и эмоции, но оно ровным счетом ничего не выражало. Куда больше за мимику сказали его слова. "Каждая женщина"... Так умело проманипулировать понятиями, чтобы не сказать просто, в лицо: "ТЫ!". Не каждая женщина, нет - это она, именно она, о ней шла речь, именно ей в лицо сказали о ее же потребностях, которые в эту минуту оказались ее слабостью, сыгравшей против нее.
— А что говорить? Ты всё уже вроде сказал.
"Вроде". Если бы она произнесла "Ты всё уже сказал", без всяких "вроде" и заискивающих ноток во взгляде, это стало бы завершающей чертой их прощального общения. Всё, точка поставлена, ведь тобою уже всё сказано, а мне добавить нечего. Но "вроде"... "Вроде" - это ее самая последняя надежда, это спасательная соломинка для ее корабля, который разошелся с его кораблем понимания и любови. Нет, еще не всё сказано, еще есть над чем поразмышлять, есть мысли, которыми просто необходимо поделиться! И тогда, быть может, всё наладится, ветер перемен прогонит прочь несносную погоду со всем ее омрачающим жизненным колоритом, и насмешница-судьба всё же на деле окажется благосклонной к ней, не превращая печать запечатленных моментов их былой совместной жизни в клеймо воспоминаний давно минувших дней.
— Мне жаль, мне правда очень жаль.
Как это трогательно - он боится ее обидеть. Но слова уже сказаны, и их не вырвать из контекста. "Каждая женщина хочет иметь под рукой опору". Тонкий намек на то, что она уже давно прошла тот возраст, в котором говорят о чувствах и о "с милым хоть в шалаше". На смену пустой романтике пришли обыденность и стойкая необходимость в починенных домашних кранах и забитом в стену гвозде. Годы берут свое, взамен отдавая циничную расчетливость и стойкое нежелание оставаться одной.
— Мне было хорошо с тобой, — тихо прошептал он. Ах, зачем теперь оправдываться? Ведь они оба понимают - так будет лучше для них обоих, так будет правильно ДЛЯ ВСЕХ.
"Я ненадежный"... Умный парень, не стоит говорить женщине, которая более чем в два раза его старше, в лицо, что молодому парню намного интересней заниматься в жизни всякой незатейливой ерундой, нежели строить планы и семейные отношения с особью, которая вот-вот покроется трухлей. Ведь совместить их друг с другом - означает сделать обоих бесконечно несчастными. Его - от чувства заточения, и от груза разъедающей в кровь вины - ее.
— Ну... Я тогда пойду?
Его слова словно раскаленный кинжал вонзились ей прямо в израненное временем сердце. Вот и подошло к логическому завершению то, что изначально было обречено на скоропостижное завершение. Та пара недель, что объединяла их будни, началась с внезапно разбушевавшейся страсти, без размышлений о том, к чему это приведет. Но, практически ежедневно деля с ним ложе, она каждый раз инстинктивно задумывалась о том, что счастье, как быстро пришло, так же стремительно и вновь оставит ее в одиночестве. Она всегда чувствовала, что этот миг близок, но не могла поверить, что ей придется столкнуться с ним лицом к лицу, как не верили, что именно с ними произойдет что-то страшное, мертвецы.
— Удачки тебе.
Их пальцы разжались. Женская ухоженная ручка выпала с неотесанной мужской ладони. На мгновение ее легкие перестали потреблять воздух, а веки смыкаться. Оставаясь на месте, она всем своим разумом подалась вперед, чтобы быть ближе к нему, хоть еще на мгновенье. Но он отвернулся от нее, и его спина с каждым шагом стала уменьшаться, пока не превратилась в точку и не исчезла совсем.
— Постой, не уходи!
Ее эхом раздавшийся окрик упал плашмя на землю, срезанный в ответ пустотой. Слишком поздно. Он ушел из ее жизни, ушел навсегда. Не став жертвовать собою. Она осталась одна, с бесконечной надеждой и недосказанным словом на устах. Она осталась одна, приручать свои амбиции и смотреть в зеркало своей души. Она осталась одна, омываемая каплями холодного дождя. Она осталась одна.