В. Глава 51

51


     Маргарита смотрела задумчиво, и мне показалось, что смысл моих слов до неё не дошёл.
     – Дядя Витя? – спросила она, словно вовсе не ожидала меня тут увидеть. Но сразу же встрепенулась, взяла меня за руку и, закрыв дверь, отвела меня в сторону. Я успел с удивлением заметить бледное лицо Евгения, стоявшего прямо за дверью, но не вошедшего вслед за нами. Но Маргарита не дала мне времени на раздумья.
     – Дядя Витя, я должна извиниться перед вами, – спокойно заговорила она. – Для этого я и пришла.
     – Извиниться передо мной? – я с недоумением пожал плечами. – Что ты имеешь в виду?
     – Во время нашей последней встречи я наговорила лишнего. Мне не следовало этого делать.
     – Ты хочешь сказать…
     – Да-да, – легко прочитала она мои мысли, – я хочу сказать именно это. Вера… Витальевна (она всё-таки добавила отчество) – вовсе не такой плохой человек. И она… не могла завидовать моему отцу, потому что… впрочем, не всё ли равно? Я её не люблю, а она не любит меня. Этого уже не изменить. Мне просто не хочется, чтобы мой отец страдал из-за наших… размолвок.
     Я смотрел на неё с недоумением. Впервые мне довелось услышать, чтобы Маргарита говорила вот так: неуверенно, запинаясь, подбирая слова. Выходит, даже она способна на сомнения? Честно говоря, за всё время знакомства с ней я ни разу не замечал, чтобы она в чём-либо сомневалась. И почему, интересно, она решила повиниться передо мной? Вот уж совсем не в её характере так делать!
     А Маргарита, продолжая держать меня за руку, меж тем продолжала:
     – Но вы должны понять, дядя Витя, что от сути своих слов я не отказываюсь. Брак моего отца не был удачным, вы это и сами прекрасно понимали, просто долгое время отказывались признавать. Эта женщина… была ему совсем не парой. И мне бы очень не хотелось, чтобы она продолжала появляться в его жизни.
     Я неожиданно почувствовал нечто странное: её последние слова причинили мне боль. Настоящую, хорошо ощутимую физическую боль, где-то в районе сердца. В первый момент я даже не понял, с чем же именно это связано. Но потом всё стало на свои места. Вера… да, ведь теперь Вера для меня – это уже нечто большее, чем бывшая супруга моего старого друга.
     – Я бы попросил тебя, Маргарита, – тихо и твёрдо произнёс я, – не использовать этого выражения.
     – Какого выражения? – не поняла она.
     – “Эта женщина”. Потому что… потому что Вера не заслужила его. Я понимаю, тебе это трудно принять, но… Мне неприятно, когда ты так говоришь.
     Говоря это, я старался не смотреть ей в глаза, как и обычно, когда заводил с Маргаритой какой-нибудь серьёзный разговор. Кому угодно будет неприятно, что тебя читают, как открытую книгу. Однако – само собой! – отведённый взгляд мне не помог.
     – Неприятно? – задумчиво проговорила Маргарита, и я почувствовал, как она взвешивает это слово на своих внутренних весах. – Забавно, дядя Витя, что это вдруг стало вам неприятно. Раньше вы мне никогда не делали подобных замечаний.  Мой отец – другое дело, он мне часто об этом говорил. И я искренне сожалею, что позволяла при нём называть таким образом Веру Витальевну. Больше такое не повторится. Но вы?.. С чего бы вдруг? Я всегда знала вас как весьма уравновешенного человека, который не склонен менять своих взглядов.
     Пока она произносила эту речь, я стоял молча, опустив голову, похожий, наверное, на провинившегося школьника. В очередной раз мне пришлось убедиться, что я не умею правильно поставить себя с Маргаритой. Да и не было в моём окружении людей, которые бы умели это делать. Она обладала какой-то невозможной, нечеловеческой проницательностью, которую в очередной раз и продемонстрировала.
     – Скажите, дядя Витя, – напрямик спросила Маргарита, – что-нибудь изменилось за это время?
     – За… за какое время? – пробормотал я.   
     – С тех пор, как отец решил расстаться с Верой Витальевной? Или даже с того момента, как их развод был оформлен официально?
     – Нет… ничего не изменилось, – ответил я и сам почувствовал, насколько неубедительно это прозвучало. Тут бы и человек куда менее сообразительный понял, что дело нечисто.   
     – Нда… – протянула Маргарита, накручивая на палец прядь своих волос, – теперь, кажется, мне стало ясно… Вера Витальевна, значит.
     Смысл этих её последних слов дошёл до меня скорее интуитивно, нежели логически, и я покраснел. Эта несносная привычка уже много раз меня подводила.
Но Маргарита отреагировала довольно неожиданно. Она… рассмеялась. Это был весёлый, очень искренний смех, что само по себе меня очень удивило. Раньше я никогда не видел её смеющейся.
     – Дядя Витя, – заговорила Маргарита затем спокойным, как будто очистившимся от чего-то голосом, – вы зря смущаетесь. Я очень за вас рада, потому что… потому что это ведь должно было случиться. Но буду с вами откровенной: я куда больше рада за отца. Теперь есть все основания надеяться, что она оставит его в покое. Да и он сам, может быть, поймёт, что пора уже отпустить эту… связь. Вот и всё, что я хотела сказать.
     И так как я не нашёлся с ответом, Маргарита развернулась и быстрым шагом направилась к проходной. Я машинально следил за ней, потому что мне просто необходимо было в тот момент прилепиться к чему-либо взглядом. Меня вдруг очень заинтересовал вопрос, как она сможет пройти в здание. Ведь доступ был только у работников комитета и тех, кто имел специальные пропуска. Именно такой выдали сегодня мне, и прошло это отнюдь не гладко, с немалым количеством формальных придирок. Что же до Маргариты… Но я не успел додумать эту мысль. Подойдя к охраннику, стоявшему возле рамки металлоискателя, Маргарита что-то негромко сказала ему. Он немедленно взял под козырёк (хотя никакого головного убора на нём не было) и услужливо пропустил её, не потребовав никаких документов. Удивился ли я этой сцене? Пожалуй, не слишком. От этой странной женщины я уже давно привык ожидать самых невероятных вещей.
     – Кто она такая? – раздался за моей спиной голос, который я не сразу узнал. – Вы с ней знакомы?
     Я обернулся. Евгений стоял в нескольких шагах от меня и пристально смотрел вслед удалявшейся Маргарите. Меня поразило странное выражение его лица: в первый момент мне даже показалось, что он испуган. Но затем я сразу отбросил эту мысль. Нет, такое вряд ли было возможно. Женя – человек на редкость бесстрашный во всех смыслах. И всё-таки что-то с ним было не так…
     – Конечно знакомы, – ответил я. – Это приёмная дочь Володи.
     – Приёмная дочь Приёмова? – переспросил он и мрачно улыбнулся получившемуся каламбуру. – Ты не говорил, что у него есть… такая дочь.
     – Нет, но я не думал, что это может быть важно.
     – Разумеется, разумеется. И давно она была удочерена?
     – Насколько мне известно, в восемь или девять лет. Точный её возраст я не знаю.
     – Ясно, – коротко проговорил Евгений и задумался. Я не решился спросить о причине его интереса к Маргарите. Да и момент для такого разговора был не подходящий. 
     – А Войнов уже здесь? – спросил он через некоторое время.
     – Да, его провели через чёрный ход. Как и Володю, собственно.   
     – А! – одобрительно поднял брови Женя. – Они кое-что знают о конспирации. Что ж, полагаю, нам обоим пора занять свои места?
     – Заседание начнётся, – я взглянул на часы, – ровно через пять минут. Так что нам действительно нужно поспешить. Но… у тебя есть пропуск?
     – Пропуск? – Женя слегка насмешливо улыбнулся. – Ну что ты, Витя, о каком пропуске речь. Я не могу терять время на такие мелочи.
     С этими словами он быстрым шагом подошёл к охраннику и подал ему свою визитку. Охранник, точно так же, как и в случае с Маргаритой, взял под несуществующий козырёк и немедленно пропустил его внутрь.
     Поистине, некоторые люди обладают удивительной способностью устраиваться в жизни!