Первый кулич. пасхальное

Домашние, окружающие меня в период моего взросления, не отличавшиеся особой набожностью, относились к церковным традициям и празднецтвам скорее всего с долей почтения нежели благоговения, а по сему в празднецтвах видели повод для встреч и приятных времяпровождений в хорошей компании, чем дни ниспосланные с выше, однако же традиции церковные оставались для них неким внегласным паролем, сближавшим людей совершенно разного круга.

После кончины Нянюшки, канули в лету ее великолепные пасхальные куличи, сдобренные тертым маком, изюмом и цукатами, блестевшие запечённой глянцевой корочкой куполов, мазуреки из коржей двух видов теста, украшенных сладкой помадкой, на поверхности которой шоколадной глазурью были выведены буквы ХВ или тонкие веточки вербы с соцветиями белой глазури, ромовые бабы, важничающие своим содержанием, увенчаные шапками белой сахарной пудры, пляцеки и пирожные. Светскость не предполагала увековеченья рецептов, изобилие выпечки считалось милой прихотью добрейшей старушки, исчезнувшей из этого мира и вместе с нею частью ускользающего в забвение прошлого.

Венцом последующих пасхалии был купленный в хлебной лавке кулич, с воткнутым в самую его маковку цветком розы, срезанной с розового куста, так и оставшегося расти в большой кадке Нянюшкиной комнаты. До поры до времени.

Однажды, автор сих строк, войдя в тот славный возраст, когда у прочих случаются переломные срывы, а у некоторых разум, прогуливалась весеними парковыми алеями, по краям которых только входили в цвет розовые и белые магнолии, с дамой и ее дочерью, проживающими в нижних этажах того же дома где жила и я (подобные прогулки были заведены у нас по субботним дням) и во время обыкновенных рассуждений о смыслах бытия и грядущих празднецтвах была обдарована старинным семейным рецептом традиционного пасхального кулича, который тут же вознамерилась испробывать выпечь к приближающейся Пасхе.

Тотчас же прикупив на близлежащем рынке все необходимое и не имея ни малейшего понятия о какой либо выпечке и обладая лишь навыками полученными от нянюшки, приступила к таинственному действу выпикания высокоторжественной сдобы. Какое же количество лучшей сметаны,первосортной крупчатки, свежего масла, сахару, жирного молока и желтков требовалось для этого хлеба, а еще изюму и цукатов!
О, что это было за действо!

Строго следуя указаниям милой соседушки и рассчитав должное количество часов, перво на перво поставлена мною была опара, бродившая должно часа два или три,булькающая сахаром ,почти сразу наполнившая все кухонное помещение ароматом хорошей сдобы,
час следующий был занят добавлением необходимых для составления теста сыпучих и жирных веществ и оставлением его для роста,
час за ним был посвящён раскладыванию теста по формам, которые было необходимо оставить еще на некоторое время для роста куличевой массы.
Последующий час приходился на выпечку куличей и затянулся далеко за полночь, примостившуюся чёрной кошкой на уличном подоконнике и глядевшую в внутрь помещения яркими звёздами.

Пышные, высокие и румяные, стояли куличи в ряд на мраморной столешнице широкого кухонного подоконника, покрытого льняным полотенцем, а что за дивный, праздничный аромат от них исходил! Постояв и полюбовавшись,вместе с ночью, на свое творение, прошевствовав в Нянюшкину спальню, срезала с кустовой розы несколько цветов и вернувшись в кухню, воткнув этот символ возрождения и жизни в самую маковку каждого кулича удалилась на покой.

Пробудившись по утру, улыбнувшись пригрезившемуся и растаявшему в брезжущем утреннем свете грядущего дня видению милой сердцу Нянюшки, чуть слышно шепчушей сумраком ночных грёз, *просыпайся ангелок*, я ,спешно облачившись в уличное платье и наскоро уложив кулич и крашенки в свою детскую корзинку отправилась поджидать соседскую даму, с которой мы уговорились накануне об утренней встрече.

Вскоре она появилась, нарядная, в накидке белой кисеи, пришпиленной к красиво зачесанной высокой причёске. Мы вышли на улицу.

Как же было тихо и сонно! Город спал, спали тёмные окна домов, спали улицы и высокие ступени парадных входов, спали скверы со стриженными шапочками лип, спали и часы на башнях, медленно двигая тяжёлые стрелки, спали трамвайные линии и обычно шумные мостовые и только изредка откуда то издали раздавалась полусонная трель дрозда, разсыпаясь на мелкие нотки в упоительном весеннем воздухе.

Было совершенно безлюдно. Однако, вскоре кое где стали встречаться приветливые лица горожан, следовавших как и мы, тому же направлению.

Церковь стояла на пригорке, обнесенная металлической оградой, напоминала она сказочный домик, каким то непостижимым образом оказавшийся в окружении городских строений, двери ея были открыты и мы прошли внутрь. Служба должно быть подходила к концу, пред иконами горели свечи, полыхая чьими то молитвами и чаяниями и рыдая скорьбями, дымно курился фимиам и ладан, а откуда-то с высоты, из под самого купола, ангелы на хорах тянули тонкими голосами *чеснейшую херувим..*

По окончании служения все проследовали на улицу, встав полукругом вокруг церкви, зажгли купленные заранее тут же в церковном киоске светочи. Из приходской избушки, находившейся за церковью, показался диякон, тащивший за оба серебряных уха огромный блестящий жбан, наполненный водою, за ним бежал еще дьячек с опахалом, омакивая которое в чан, рясно окропляя водою всех стоящих по пути его следования, делясь радостной для каждого прихожанина вестью, далее, под руки вели батюшку, седенький, как лунь старичок, дрожа как осиновый листок,еле стоя на ногах, не применул подходить к собравшимся людям и радоваться вместе с ними, пожимая своей старческой сухой рукою протянутые в поздравлени руки , говорил * Радость, радость то какая, дети мои, возрадуемся же Воскресению Христову!*

По завершении всей процессии, моя дама приятельница, повернувшись ко мне и улыбнувшись своей ласковой улыбкой вопросила *похристосуемся же деточка?* и мы, следуя русской традиции, троекратно поцеловашись , обменявшись крашенными в цвет жизни яичками.

Взявшись под руки,медленно брели мы домой, по озаренных первым утренним солнечным лучом улицам,сияющие из нутри какой то тихой радостью испытанного события, неся спящим домашним частичку древнего, традиционного празднества вечного повторения возрождения жизни после долгой зимы. В такт наших неспешных шагов, размеренно качался розовый бутон, воткнутый самую маковку пасхального кулича, орошенный капельками воды.

С Светлым Праздником Пасхи!.