Эскулап с лапами

Рассказ №6 из цикла «Кисы, пёсы и другие».

И радует успешный результат.
И пусть больные, расставаясь с вами, 
Колбаской вас всегда благодарят.
Из интернета.

«День, день – мутотень!» По-другому и не скажу про сегодняшний рабочий день. Ладно бы день! И вечер ушел на доработку документов  и их согласование. Если вспоминать поговорки, то можно так высказаться: «Крутились, как белки в колесе».
И вот, наконец-то, мы дружно сказали: «На сегодня – баста!», и почти все разошлись по домам.

 В потемках добралась домой с «чугунной»  головой на «деревянной» шее, которая неохотно держалась на «каменных» плечах. Что за материаловедение у главного бухгалтера?! Просто, когда состояние такое, что, кажется, будто кто-то  железным прутом колотит по голове, обычными словами «болит голова» не обойдешься. А еще и шурупы ввинчивают между семью шейными позвонками. Нет сил поесть. Душ и сон – вот мое лекарство!

Но…. Раздается трель телефона, и выясняется, труба сообщает, что «труба вновь зовет»: некоторые документы перепечатали, их надо просмотреть и подписать. «Машину уже выслали!»  Душ! Сон! «Вот тебе бабушка и Юрьев день!»

Спускаюсь к подъезду, устраиваюсь на любимой лавочке пенсионеров: она стоит под козырьком около входной двери в подъезд. Дождь и ветер здесь не достают до старушек, и они сменными бригадами располагаются на ней до позднего вечера. Но сейчас их нет: разбежались по домам. Хотя я недолго просидела в одиночестве.

На краешек лавочки запрыгнула кошка. Она – подъездная.  Рыжая, точнее, рыже-полосатая, короткошерстая кошечка с желто-зелеными глазами. Не худая, не облезлая. Некоторые жильцы ее подкармливают, и она с этими бабушками-благодетельницами сидит на лавочке. Но есть жильцы, которые её гоняют, поэтому она осторожничает. Настороженно и внимательно смотрит мне в глаза. Потом начинает очень аккуратно сокращать расстояние между нами. Передвинется на десять, ну, может, сантиметров на двадцать и снова замирает. И снова заглядывает мне в глаза. Я никаких действий не предпринимаю, а просто наблюдаю за ее поведением. Да и ничего съедобного у меня с собой нет, чтобы чем-то её привлечь. Кошка уже устроилась рядом со мной, привалившись к моей ноге. Я, конечно, думаю, что это не очень гигиенично сидеть с уличной кошкой впритык, но у кошечки настолько выразительный взгляд, что как-то неловко её отгонять. Тем более она очень ласковая. Моя соседка Алла – кошатница, и когда она выходит вечером покричать свою кошку Маруську домой, то рыжая несется к Алле, запрыгивает к ней на колени и начинает громко мурлыкать. Алла ее гладит, а беспризорница радуется, так как ей хочется ласки. Правда, это происходит лишь до тех пор, пока  не появляется кошка Маруська. Аллина кошка очень ревнивая. Начинает лезть к хозяйке на колени, выталкивая уличную голодранку.

Сейчас я просто смотрю на кошку, а она на меня, так как изучает меня. Она положила одну лапку мне на колени и замерла: проверяет мою реакцию. Вдруг прогоню. Так как на мне кожаное пальто, то я решила не мешать ей забраться ко мне на колени. И она, не торопясь, там расположилась. И снова стала смотреть мне в глаза, а урчать, как на коленях у Аллы, не стала. Неожиданно она вдруг вытянулась во весь свой рост и положила мне обе передние лапы на плечо. И так замерла. Я тоже. Так прошло несколько секунд. Потом она резко прыгнула мне на плечи, я сначала вздрогнула. Рыжая кошечка расположилась у меня на плечах наподобие воротника,  только все лапки поджала под себя. Я сидела не шевелясь. Мы с кисой превратились в единое целое. Голове, шее, плечам стало тепло. Потихоньку перестала «раскалываться» голова, ушла боль из шейных позвонков. Легче стало плечам. Кошечка периодически поднималась на лапки, топталась и снова ложилась, но уже немного изменив положение. Я потихоньку «таяла, как мороженое». Хотелось спать. Я бы с радостью подремала, но тут подъехала машина. Я зашевелилась. Кошка спрыгнула и пошла в сторону от скамейки. Потом остановилась, оглянулась и …, мне показалась, улыбнулась. Ну, так показалось! Я даже не знаю умеют ли кошки улыбаться. Я точно улыбнулась и со свежей головой отправилась на работу. А куда деваться: «Бац! Вторая смена!»