Роберт Говард - Проклятие алчности

Robert E. Howard: The Curse Of Greed

     Два года назад я был счастлив и процветал; почетный и уважаемый гражданин, добропорядочный христианин, гордый муж и отец. Сегодня же я преступник без гроша в кармане, я потерял все, что было дорого мне в этой жизни. Я пожал там, где посеял; это была моя ошибка и, падая в своей упрямой слепоте, я потянул за собой других, которые были для меня дороже, чем сама жизнь.
     Позвольте мне рассказать мою историю так, чтобы другие могли принять ее во внимание и извлечь пользу из моих ошибок. Если я смогу спасти хоть одного мужчину или одну женщину от ловушек, ведущих к краху, я буду доволен.
     Я был преуспевающим оптовым дилером в Далвилле, городке на берегу озера Мичиган. Хотя мой бизнес был небольшим по сравнению с огромными оптовыми домами, он приносил прибыль, и я был единственным владельцем. Я развил его из крошечного магазинчика и гордился этим. Увы, слишком гордился! У меня была консервная фабрика и кампания по розливу, и мой экспорт был на удивление крупным, учитывая все обстоятельства.
     И здесь я совершил свою самую большую ошибку. Я слишком много времени посвятил накапливанию денег; я пренебрег прекрасными и высшими вещами этой жизни. У меня была прекрасная жена и двое замечательных детей - мальчик и девочка. В то время, когда начинается моя история, Джеку было двадцать, а Джоан - восемнадцать. Я беззаветно любил их и планировал отличную карьеру для обоих, но боюсь, что в своих планах на их материальное благо я был склонен пренебрегать духовной стороной. Их мать намекала мне на это, но я просто улыбался в ответ. Я также улыбался над ее призывами не потерять себя полностью в своих деловых интересах до такой степени, чтобы не забыть о более чистых и лучших вещах. Я не мог понять ее точку зрения. Я был одним из столпов церкви в Далвилле, если учитывать денежную сторону вопроса, потому что я делал большие пожертвования на все дела, устраиваемые церковью, и иногда посещал церковь сам.
     Но, увы, я совершил ошибку, которую многие люди совершают постоянно; я не мог понять, что простого пожертвования денег будет недостаточно. Когда я должен был встать на колени и обратиться с вопросом к своему Создателю со смиренным и кающимся сердцем, я просто давал еще около сотни зеленых на строительство пристройки или новой комнаты Воскресной школы и думал, что выполняю свой истинный христианский долг. Увы, увы, может Бог в Своей бесконечной справедливости и милости простит меня! С деньгами было все в порядке, но я утаивал свою душу, даже когда думал, что открывал ее. О, друзья мои, пусть мой печальный случай предупредит вас! Не дарами из драгоценных камней, золота или гравированных изображений вы должны служить своему Богу, но в смирении и с кротким, кающимся сердцем!
     Но в гордыне своей в те дни я об этом даже не задумывался - Боже, помоги мне, я не знал. Это был злой день в моей жизни, когда Сальватор Скарлатти пришел ко мне.
     На фабрике случились некоторые проблемы. Рабочие вели себя беспокойно, и хотя они получали хорошую зарплату, ходили разговоры о забастовке. Более серьезные проблемы покачнули мой бизнес, - два крупных розничных дома, которые раньше были моими постоянными клиентами, передали свой бизнес моим конкурентам. Я был обеспокоен и озабочен.
     Тогда появился Скарлатти; это был темный человек со злым лицом и кривым шрамом на щеке. Я никогда не слышал о нем, но он перешел прямо к делу. Он хотел, чтобы я занялся с ним его «делом», и это «дело», помоги мне Боже, было бутлегерством.
     О, теперь кажется просто невероятным, что я выслушал его тогда; что я не выгнал его из своего офиса с ненавистью и отвращением. Но я был слеп в те дни. Вокруг себя я видел людей, тем или иным способом торгующих крепкими напитками ради своей безупречной жизни. Как и многие другие, я, будучи абсолютно воздерживающимся от всех видов наркотических веществ, считал закон о запрете спиртного плохим. Тогда мне очень нужны были деньги. Скарлатти указал мне на преимущества; он поклялся, что хочет моей помощи, только чтобы привезти одну партию виски из Канады. У него были лодки и ликер, но ему негде было его хранить. У меня же были склады на причалах, и, более того, как он указал, что с моим добрым именем и личной честностью не было никаких шансов на то, что на меня падут какие-либо подозрения. Увы, увы!
     Я не поддался сразу. Я сказал ему, что мне нужен день, чтобы обдумать все это. Той ночью моя жена увидела, что я в растерянности, и спросила, почему я столь озабочен. Я рассмеялся и разогнал ее страхи, а затем направился к своим детям.
     Я говорю детям, потому что для любящего родителя его отпрыски никогда не вырастут. Когда я посмотрел на гибкую фигуру моего сына с его энергичным красивым лицом, и когда Джоан обвила свои мягкие детские руки вокруг моей шеи и поцеловала мой измученный лоб, вид их чистоты и невинности должен был очистить мое сердце от злых амбиций, но я мог думать в своей слепоте лишь о том, что мое соглашение со Скарлатти позволило бы мне дать Джеку полный курс по гражданскому строительству в крупнейшем из доступных университетов, и что Джоан можно было бы отправить в эксклюзивный женский колледж. Увы, земные амбиции и ложная гордость закрывают нам глаза на высшие жизненные вещи. Истинно, истинно - они имеют глаза, но не видят. Я укрепил свое сердце и решил пройти через это.
     На следующее утро моя жена, должно быть, увидела странную решимость в моих глазах, потому что она с тревогой заговорила со мной, умоляя меня, если у меня есть какие-либо проблемы, которые беспокоят меня, поверить во Всевышнего и высказать свои заботы у его Трона, опустившись смиренно в покаянии на свои колени. Моя нечистая совесть заставила меня отреагировать на эти слова с раздражением, и я ответил жене грубо и, выплеснув это, направился к себе в кабинет и сказал Скарлатти, что я готов завершить нашу сделку. Однако я добавил, что не буду иметь с ним ничего общего после этого дела.
     Все прошло по графику. Увы, я это сделал! Я хотел бы, чтобы лодка Скарлатти с ее отвратительным грузом и подлой командой была отправлена на дно озера Мичиган, и чтобы я сам упал замертво, лишь бы дальнейшее не произошло. Потому что, когда я увидел, насколько легко это оказалось, и сколько денег мы получили за столь незначительные усилия, мое сердце испытало великое искушение, и черный демон жадности поднялся в моем сердце и изгнал все другие мысли. Я согласился заключить еще одну сделку со Скарлатти.
     Виски был привезен ночью с канадского берега и перенесен на борт одной из моих лодок. Затем при дневном свете он был смело выгружен в моих доках и оставлен на хранение на моем складе. Конечно, бутылки были в ящиках и коробках с этикетками безалкогольных напитков, лососины и тому подобным.
     И так мало-помалу я попал под злые чары незаконной торговли. Мы стали партнерами, Скарлатти и я, он скрывался на заднем плане и выполнял грязную работу, пока я укрывал наше беззаконие своим добрым именем и репутацией честного человека. Мы процветали в нашей мерзкой торговле. Ночь за ночью контрабандисты рома прибывали с берегов Канады, чтобы встретиться с моими грузовыми судами и загрузить их своим мерзким товаром. День за днем эти грузовые катера смело доезжали до доков и разгружали свой безобидный груз, который складывался на моих складах - сырье для моей консервной фабрики и разливных работ, так сказать!
     Затем ночью эти предметы будут аккуратно распространяться по всей стране, и полученные таким образом грязные деньги попадут в мои руки и руки моего преступного партнера. Тем временем я расширил свой дом. Джек учился в Гарварде, а Джоан - в очень эксклюзивной женской школе. Но моя жена не могла понять, откуда взялся такой достаток, и с подозрением относилась к этому. Но я оттолкнул ее и отказался довериться ей, потому что знал, с каким ужасом и отвращением она будет смотреть на мои дела. Чтобы обелить свою душу, я удвоил свои пожертвования церкви, но в глубине души я чувствовал, что, в конце концов, это принесет мало пользы.
     Однажды Скарлатти подошел ко мне, и он был очень взволнован, как я легко понял по его виду.
     - Они совершают налеты на наши грузовики, - сказал он сердито. - Тот голландец Харгер и его головорезы. Мы потеряли кучу виски прошлой ночью, а это уменьшает прибыль. И становится все труднее вывозить товар из Канады. Мы должны заняться пивом; в этом деле тоже много денег. Мы могли бы делать его на фабрике…
     Но тут я уперся. Я не хотел иметь ничего общего с чем-то подобным, и я дал понять Скарлатти, что, если возникнет подозрение, что я в игре, все будет кончено. Наша безопасность заключалась в том, что никто никогда не думал связывать меня с чем-либо незаконным.
     - В любом случае, - сказал Скарлатти, - я ставлю вооруженную охрану на грузовики. И у меня есть схема для сокращения расходов.
     Я не спрашивал, что это за схема, потому что его слова тревожили меня. Когда конкурирующие контрабандные группы угоняют товар, это означает кровопролитие, и кровь стыла в моих венах от мысли об этом. Да, я оказался бы таким же убийцей, как тот, кто нажимает на спусковой крючок, если с обеих сторон будут убийства. Но я чувствовал, что зашел слишком далеко, чтобы отступать, и я боялся Скарлатти. Я осознал его совершенно безжалостную натуру, и в своей эгоистичной жадности и страхе я ожесточил свое сердце так же, как это делал древний фараон.
     Поэтому, когда пришло известие о ночных драках и столкновениях с конкурирующими бандами и с офицерами закона, я закрыл уши и ничего не сказал.
     И вот пришло Рождество. Прошел почти год с тех пор, как Скарлатти и я создали наше гнусное партнерство. С наступлением Рождества наши заказы были удвоены, потому что, - большой позор для христианской нации, - многие люди считают, что они должны праздновать этот священное событие ужравшись как свиньи.
     Мои дети вернулись домой на каникулы. Мы готовили большое культурное мероприятие, которое должно было пройти у нас дома. Скарлатти спросил меня с кривой усмешкой, не хочу ли я, чтобы он отправил мне на дом по такому случаю очень хорошего шотландского виски, и я с гневом повернулся к нему. Я недвусмысленно сказал ему, что в моем доме никогда не было алкоголя, что ни один из моих детей не пьет и, насколько я знал, ни один из их друзей. Он лишь злорадно улыбнулся.
     Вечеринка была в самом разгаре, когда моя жена поспешила ко мне.
     - Джон, Джек еще не приехал, и я волнуюсь. Один из ребят сказал, что видел его вчера в Портсмуте, он сказал, что остановится на ночь у друга, но будет дома этим утром. Он не приехал. Что мы будем делать?
     - Я поеду в Портсмут прямо сейчас и позабочусь обо всем, - ответил я. - Мы вернемся в родстере. Я не видел его уже несколько месяцев, и буду рад возможности поговорить с ним наедине.
     Сказав это, я надел пальто и шляпу и отправился в путь. В коридоре я остановился. Джоан оживленно разговаривала с группой молодых людей, когда я подошел к ним сзади, и я увидел, как из рук в руки передается фляжка. Я был шокирован, увидев, что Джоан пьет вместе с остальными. Я отвел ее в сторону и сказал: «Джоан, я потрясен! Я понятия не имел, что ты пьешь! Что бы сказала твоя мать?»
     - О, папа, - ответила она, ущипнув меня за щеку и рассмеявшись, - не будь старомодным! Весь мой набор пьет немного - мы не напиваемся. Это стиль. И вообще, папа, ты никогда не говорил мне, что это неправильно!
     Под взглядом ее больших невинных глаз, устремленных на меня, я с отвращением осознал, что это правда. Я никогда не предостерегал своих детей от ловушек этого мира, просто потому, что в своей жадности к богатству и положению я никогда не принимал это во внимание - никогда даже не задумывался. Я начал было длинную лекцию, когда внезапно замер, как будто невидимая рука прикрыла мой рот. Как мог я поучать, когда еще больший грех лежал на моей душе?
     С острой болью в сердце я молча отвернулся и бросился в ночь. Снаружи один из людей Скарлатти встретил меня и тихим голосом сказал: «Едешь в Портсмут, босс? Будь осторожен. Скарлатти получил известие, что Харгер собирается отправить груз ночью, и он ждет его».
     Я кивнул и через несколько минут мчался в сторону Портсмута. Это была холодная ночь со снегом. Свет фар пронзал темноту передо мной, и когда снежинки бились в лобовое стекло, они казались хрупкими белыми призраками - призраками прошлых дел. Внезапно большая длинная машина пронеслась мимо меня, и крики веселящихся людей разбили ночь. Я поймал лишь один взгляд, а затем нажал на педаль. Ибо один этот взгляд явил мне лицо Джоан среди других. Прямо по Портсмутской дороге я последовал за ними, находясь где-то в пяти милях от города. Потом они свернули, и я узнал об их пункте назначения. В трех или четырех милях вниз по дороге находился печально известный придорожный дом, которым управлял парень по имени Джейк. Я даже не мог представить себе, что моя малышка собирается в такое место, но не могло быть другой причины, для чего они направились по этой дороге. Ну, я то знал, что она ничего не знала о таких вещах.
     Едва я свернул на ту же дорогу следом за ними, как одна из моих задних шин лопнула. Я выбрался на мороз и с онемевшими руками поменял шину. Это заняло намного больше времени, чем обычно из-за холода и летящего снега. Когда же я наконец закончил, оказалось двигатель остыл, и у меня возникли большие трудности с запуском машины. В целом я задержался на дороге не менее чем на час.
     Наконец я тронулся и вскоре добрался до придорожного дома, снаружи которого я увидел несколько припаркованных машин, на которых были накинуты небольшие чехлы, не пропускающие холод. Среди них была машина, в которой я видел свою девочку. Я вошел без лишних слов, и несколько человек внутри, которые меня знали, удивленно посмотрели на меня, увидев в таком месте. Я так тщательно охранял свое лицемерие, что этот человек Джейк, которому принадлежало заведение, хотя и был одним из лучших клиентов Скарлатти, ничего не знал о моем участии в этом деле.
     Веселье было в полном разгаре; пьянство, танцы, азартные игры и кутерьма. И пока я смотрел, не зная, что делать дальше, молодой человек, которого я знал, сбежал вниз по лестнице с белым испуганным лицом. Он заметил меня в то же мгновение, как я обратил на него внимание, и мои глаза расширились. Он заметно колебался, но затем все же подошел ко мне. Я знал этого парня, это был друг моего сына, не плохой парень, но безрассудный и беспечный. Сейчас он был достаточно трезв.
     - Мистер Джеймс, ради всего святого, поднимитесь наверх! Джоан…
     - Что с Джоан? - воскликнул я с приступом внезапного страха. - Моя дочь ранена?
     - Я не знаю, что это, - наполовину всхлипнул он. - Пойдемте быстрее!
     Почти бегом я последовал за ним наверх; он повел меня по коридору и остановился у двери, из-за которой выскакивали юноши и девушки с побелевшими лицами. Я узнал их как ту компанию, с которой была Джоан. Они замолчали, увидев меня, а внутри я услышал жалкий голос, рыдающий и зовущий меня. С громким криком я ворвался в комнату. Моя Джоан - моя девочка - лежала на кровати, слепо шаря руками перед собой. Ее глаза были широко раскрыты, но в них не было света.
     - Боже мой, Джоан! - закричал я и бросился на колени рядом с ее кроватью.
     - Папочка! Папочка! - она плакала, положив голову мне на грудь. - Где ты… я чувствую тебя… но не вижу тебя… мои глаза… мои глаза…
     - Во имя Бога, что случилось? - Я в отчаянье повернулся к юноше, который привел меня сюда.
     - Должно быть, это виски, который она выпила, - сказал он, вытирая пот со своего бледного лба. - Боже, это была плохая ночка! Она не хотела уходить с вечеринки и ехать сюда, но мы ее уговорили. Мы все много выпили по дороге, и когда приехали сюда, она была… ну, мистер Джеймс, она была довольно пьяна.
     - Джейк принес нам бутылку канадского виски, которая, как он сказал, только что была доставлена с большим грузом. Реальная вещь, он сказал, привезена с севера. Она выпила больше, чем должна была, и почти сразу начала кричать, что в ее глазах потемнело.
     - Пошли за доктором, - молил я.
     - Мы не можем. Между нами и Портсмутом оборваны провода. Но внизу я видел доктора Джонстона, молодого человека, только начинающего практиковать.
     - Зови его, - приказал я, и пока юноша бегал за доктором, я держал свою рыдающую девочку в своих объятиях и павший духом пытался ее утешить. Вскоре пришел доктор, человек с ястребиными чертами лица и маленькими усами. Он наклонился над Джоан и провел краткий осмотр.
     - Выглядит плохо, - коротко сказал он. - Мистер Джеймс, не хотите ли съездить в Портсмут и навестить моего партнера, доктора Торнтона? Скажите ему захватить его вещи - вам лучше пойти, потому что вы не можете доверять ни одному из этих пьяных дураков здесь.
     Хотя мое сердце разрывалось от боли, чтобы оставить мою девочку в таком состоянии, но я увидел мудрость его совета и поспешил вниз. По дороге я встретил Джейка.
     - Ты злобный негодяй! - взревел я, схватив его за плечо и тряся так, как бульдог трясет пойманную крысу. - Ты свинья! Если моя девочка ослепла, я убью тебя! Ты, продающий смертоносную дрянь девушкам и юношам!
     - Это не моя вина! - завыл он, заламывая руки, его лицо побелело. - Я не знал, что это плохой виски. Парень, у которого я его купил, всегда приносил мне хорошие лицензированные вещи из Канады, всегда раньше. Я вылью этот последний груз. Я не хочу ослеплять своих клиентов. Я думал, он был хорошим!
     - Кто продал тебе это? - спросил я дико.
     - Скарлатти!
     Комната поплыла перед моим неистовым взглядом. Я затряс его еще яростнее, так что было слышно, как стучат его зубы.
     - Ты лжешь! Скарлатти не занимается такими вещами! Он получает виски из-за границы.
     Он с удивлением посмотрел на меня, недоумевая, откуда я настолько осведомлен о делах Скарлатти.
     - Честно говоря, мистер Джеймс, - воскликнул он, - я получил этот последний товар от него, как получал всегда. Все остальное было хорошим…
     Я отбросил его в сторону и бросился к своей машине с пылающим сердцем. Я прыгнул внутрь и помчался к Портсмутской дороге. Я был всего в полумиле от придорожного дома, когда из темноты выскочила машина и остановилась. Рука подала мне знак остановиться. Я так и сделал, и водитель вышел. Украшенное шрамами злое лицо Скарлатти появилось передо мной.
     - Скажи, Джеймс, - начал он, - мы получили грузовик от Харгера некоторое время назад…
     Я не дал ему договорить. Я был рядом с ним.
     - Ты дьявол! - вскричал я. - Что было в той последней партии виски, которую ты продал Джейку Гульштейну?
     Скарлатти нахмурился, затем улыбнулся.
     - О, это? Хорошо, я скажу тебе. Ты помнишь, я сказал тебе, что собираюсь сократить расходы и опасность? Ну, так у меня есть все виды бутылок с этикетками британского правительства. И вместо того, чтобы вывести последний груз из Канады, я сделал все сам! У меня есть маленький островок на озере, куда никто не ходит, и там у меня есть все самое лучшее из того, что ты когда-либо видел!
     - Ты демон! - завопил я. - Ты наводняешь страну товарами, которые ослепляют и убивают!
     - Ой, приди в себя! - зарычал он. - Простаки не видят отличий. Какая разница? Это не повредит им. Я просто добавил немного кое-чего, чтобы их встряхнуло, и сэкономил деньги. Разве мы заботимся о пьянчугах? Мы не пьем сами в любом случае.
     На мгновение я словно потерял дар речи. Размахивая кулаками над головой, я обрушил на него бессвязные проклятия. Он разозлился.
     - А ну-ка придержи коней, ты грязный старый лицемер! - зарычал он. - Чего ты разорался? Разве не ты гнался за зеленью? Разве я не использовал все шансы? Ты, старый кровопийца, ты более мерзкий, чем я, потому что я не претендую быть кем то, кроме как мошенником, ты же - столп церкви! Честный бизнесмен! Семьянин…
     Одним ужасным ударом я свалил его, а затем в своем безумии втоптал его в замерзшую грязь, пока он не остался лежать неподвижно с кровью, стекающей по его злому лицу. Потом я вскочил в машину и помчался словно маньяк. Я как будто пытался убежать от своих собственных мыслей.
     Я свернул на Портсмутскую дорогу и был в полутора милях от окраины, когда увидел странное зрелище. Грузовик стоял на обочине дороги, темный и бесшумный, и съежившаяся фигура сидела впереди, упав на руль. С внезапным предчувствием я свернул с дороги и остановился. Я посигналил водителю, но только низкий стон раздался в ответ. Я подошел к грузовику и открыл дверь. Раненый опирался на дверь, и, когда я открыл ее, он рухнул на землю у моих ног. Свет фар моей машины высветил белое, покрытое кровью лицо.
     - О Боже, мой сын!
     Я кричал эти страшные слова, пока мне не показалось, что мой мозг вот-вот лопнет. Затем я опустился на колени рядом со своим мальчиком и положил его себе на колени.
     - Джек, Джек, во имя Бога, поговори со мной!
     Он слегка пошевелился, наполовину приоткрыл глаза.
     - Папа! - пробормотал он. - Что ты здесь делаешь? Где я? О, теперь я вспоминаю… о, какая боль в груди. Харгер предупредил меня… люди Скарлатти… но они увидели меня первыми… я вез груз виски через… для Харгера…
     У меня пересохло в горле, и черное небо обрушилось на меня, как железная рука мстящего Бога.
     - Почему… почему, сынок? - с трудом мне удалось выдохнуть. - Почему ты ехал на грузовике Харгера?
     - Нужны были деньги, - пробормотал он, его голос стал слабее. - Я слишком много играл… в колледже… не хотел, чтобы вы… знали… папа… последний месяц я работал… на стороне… для Голдштейна… который занимался рэкетом… недалеко от колледжа. Он знал… Харгера… дал мне эту работу… на сегодня. После того, как управился… с этим грузом я… вернулся бы домой… но люди Скарлатти… подловили меня…
     Он расслабился в моих руках и замолчал. Неистовый осмотр показал, что его слабое дыхание прервалось. Как долго я сидел на коленях над неподвижным телом моего сына, там, в холоде и темноте, я не знаю. У меня осталось смутное воспоминание о том, что я стоял на коленях и молчал, как заледеневшая фигура. Потом я начал кричать и реветь, словно сумасшедший бить себя в грудь, рвать на себе волосы и выть. Потом я рыдал навзрыд, и обжигающие слезы омывали мои щеки. Наконец мысль о жалкой ослепленной девочке, которая лежала в доме Джейка, заставила меня подняться на ноги. Я перенес тело Джека в машину и поехал; глаза мои словно окаменели. Небо накрыло меня, как свинцовая пелена. И так я въехал в Портсмут.
     Это жалкая история, и я хотел бы быстрее довести ее до конца. Мать Джека посмотрела на мертвое тело своего сына и издала лишь один ужасный крик, который будет преследовать меня до конца света; и после этого ни звука, ни слова я не слышал от нее, пока она не присоединилась к моему мальчику менее чем через месяц.
     Но страдал не только я один. Горе, смерть и мучения охватили эту часть страны из-за того мерзкого яда, которым Скарлатти наводнил землю. И был лишь один способ устранить это проклятие. Ибо я сдался, и мои признания и свидетельские показания привели к ответственности за алкоголь не только Скарлатти, но и Харгера. Оба получили пожизненное заключение в тюрьме, и если бы не их заслуги, они отправились бы на стул. Что касается меня, я не знаю, как избежал их судьбы. Отчасти из-за моих показаний, я полагаю. Но я уверен, что присяжные не смогли найти в своих сердцах сил для слишком грубого обращения с разбитым человеком, который с трупным лицом и преждевременно побелевшими волосами сидел так апатично перед ними. Я отделался только большим штрафом, который глубоко резанул по моему и так уже истощенному состоянию.
     Мое сердце слишком переполнено, чтобы сказать больше. Два года назад я имел счастье, уважение, честь, любовь прекрасной жены и хорошего сына. Сегодня я иду своим тоскливым путем, зарабатывая гроши, чтобы поддержать себя и жалкую слепую девочку, которая когда-то была красавицей Далвилла.
     О, я заплатил большую цену за свою гордость. Потоками горьких слез, долгими бессонными ночами мучений. Мертвыми лицами моей жены и моего сына, слепыми глазами моей дочери, о Боже, я заплатил. Боже, помилуй меня, грешника.
     И в череде тоскливых дней и разрушающих мозг ночей я буду платить и платить, пока, наконец, не обрету покой в том великом темном море, где нет печали и нет проблем. Ибо в глубине души я верю, что Бог простил меня, и что когда-нибудь я присоединюсь к своим любимым перед Его троном Милости.
     О, друзья, примите это предупреждение! Не дайте страсти Маммона ослепить ваши глаза ради лучших и благородных вещей, что есть вокруг вас! Пусть свет не погаснет над вашими головами, чтобы вы не становились на колени и не молить Бога в смирении и покаянии. И Его благословения опустятся на вас, если вы прислушаетесь к слову того, кто попал в ловушку, но смог уничтожить как можно больше зла, которое он совершил. Я нашел некоторую степень покоя в неизменной любви моей бедной девочки, и живу лишь для того, чтобы она была счастлива. Помимо этого, жизнь ничем не может меня удержать. Но я ожидаю славного воскресения, где все грехи будут прощены, даже если их будет семьдесят раз по семь.