контролёр или яблоко от яблони

Мысли снова протухли.

я проспала 15 часов.

открыв глаза, не ощущала своего тела.
Была только тупая пульсирующая боль в голове.

какой это день?
сколько сейчас времени?
у меня никогда не получится выбраться из этого состояния.
вдруг все же придется уезжать. хочу ли? смогу ли? надо ли оно вообще или пора ставить точку. Лучше уже не станет.

я пролежала так ещё около часа, не могла пошевелится. Тело возвращалось, но с все той же тупой пульсирующей болью. Боли в суставах и спазмы сосудов напоминают мне, что и часики тикают и к врачу по прежнему страшно. А сейчас в особенности страшно.

Хотелось плакать, но даже на слезы небыло сил.
Дотянуться до телефона — силы нашлись.

Позвонила отцу.

У контролёра в электричке глаз намётан на зайцев.

Мой глаз намётан на определение количества выпитой  отцом водки. Могу определять сколько и когда выпил. Могу определить даже если не пил, а просто с мужиками рядом постоял.

По глазам, по походке, по голосу. Особенно по голосу.

мне видно.

И каждый раз когда я слышала алкогольные нотки в его голосе, во мне включался матёрый контролёр. Я была готова обсыпать его штрафными высказываниями. Тысячами тупых вопросов и претензий. Ощущая свое ложное превосходство я душила его своими словами, причиняя ему только боль.

Папа прости!

На этой неделе наши с ним запо;и синхронизировались.

Он упивается водкой. Я страданиями и эмоциями.

яблоко от яблони.

Реакция тела и сознания одинаковые. С гнильцой.

я папина дочка.

Гудки идут. Долго не отвечает.
Ало!
Привет.
Привет, дочь.

я молчу, слышу что он пьян, ищу силы, чтобы не обрушить на него свой гнев, а направить фокус на себя.

Ало? Чего молчишь?

как себя чувствуешь? — спрашиваю его тихо и спокойно.

Ну как? Как обычно. Вот домой зашёл. за водкой бегал. У тебя как дела?

я снова замолчала, от того что подступали слёзы.

Вик? чё молчишь-то?

Отпустив своего внутреннего контролёра, я расплакавшись отвечаю:

Пап, мне плохо.

В смысле плохо? Заболела что ли?

Пап, мне кажется у меня ничего не получиться.
у меня нет больше сил.
Пап, тошно мне.
Страшно, пап!

Замолчали оба.

Ну ты чего такое говоришь? а? — абсолютно трезвым и мягким голосом говорит пьяный папа.

Да, время сейчас такое. Да, без работы сам сижу, понимаю, как это не просто. Но мы сможем это пережить. Слышишь? Пройдет! Наладится у тебя все, слышишь?
Вик, все наладится! Вот увидишь!

Мне было Так приятно это слышать, но Так не понятно, как на это реагировать.

И смутивший я только промычала: Угу!

Ещё немного поговорив про природу, погоду и кота, мы попрощались.

Я прифигев от того что папа превратился в папу, а я смогла отпустить контроль, ещё больше расплакалась, но нашла силы подняться с кровати.
Села, облокотилась на подушку, думаю: ну ничего себе, вот это поворот.
Есть всё-таки у папы часть нетронутого водкой рассудка.
Есть всё-таки ключик к отцовскому сердцу.

Отец словно Люцифер.
Есть в нём свет. Но жизнь обрубила ему крылья, оставив доброе сердце и ранимую душу, которую он прячет от таких, как моя Чопорная Дама.

Мой встроенный алкотестер дал сбой.
Возможно пришло время отказаться от него. Чтобы дать отцу возможность им быть.

И все наладится. И я увижу.

А сегодня поставлю запятую.