Откуда родом Юлия Махалина

Телепроект 2007 года

Юлия Викторовна Махалина родилась в Ленинграде в 1968 году. Окончила Ленинградское хореографическое училище имени Вагановой. Танцует в Мариинском театре. Удостоена Гран-при и золотой медали 4-го Международного конкурса артистов балета в Париже, заслуженная артистка РФ.


1.

Я родилась в Ленинграде. Мама крестила меня в Никольском соборе, когда мне было 9 месяцев. Крестного отца надо было поймать на улице. Он оказался моряком, он уезжал в дальнее плавание и сказал: «Вашей дочери - ездить пожизненно». Моряк не ошибся. Мой папа – инженер, а мама бухгалтер. Хотя отец закончил музыкальное училище. Когда он услышал, как играет Ван Клиберн, он сказал, что никогда так не сможет. Мама работала на 3 работах. Поэтому я посещала и ясли, и садик, и дачи. И всегда очень ждала, когда мама приедет, потому что редко виделась с ней. Появление мамы для меня было счастьем. Она постоянно работала, чтобы прокормить нас.
У нас была классическая пища, которую я до сих пор люблю –  бульон с курочкой и манная каша, на столе всегда стояли яблоки. Я рада, что меня не вырастили на особенных деликатесах. Я выросла на экологически чистых продуктах, мне кажется, что это правильное питание: кефир, сырки.
         Для меня было счастьем, когда я была в пионерском лагере и мама приезжала забирать своего ребенка на день раньше. Я стояла, наблюдала, ждала. Если она не приезжала, для меня это была трагедия. А еще у мамы был бас. Я так не любила, когда она пела этим своим басом – ужас. Мне хотелось, чтобы мне нежно пели, а она таким басом, но я любила, когда она читала мне сказки. Я ей часто говорила: «Не тем голосом читаешь, надо по-другому». У нас были такие теплые отношения, мы очень близки и по сей день, но тогда — особенно.


2.

Рядом с домом - Триумфальная арка, мы с мамой всегда ходили гулять на Дворцовую площадь. Мне казалось, что она такая громадная, я себя там чувствовала как королева на сцене. Такая большая площадь, а я стою в центре. Дом, где я родилась - необычный, исторический. У нас была интересная кишкообразная квартира, где мы с мамой занимали только одну комнатку. Там все жили в маленьких комнатках, но все были родственниками. И это не была коммуналка. Это были родственники по бабушкиной линии – бабушка, ее сестра, троюродная сестра и еще одна женщина, которая помогала убирать в квартире. А на кухне иногда происходили споры. Когда мама вывешивала мои пеленки, все были недовольны. Это обычная история. У нас никто не ругался, все сидели по своим комнатам.
         Я любила рисовать, петь, я все время маме пела, играла на рояле. Любила сочинять, танцевала. Алла Борисовна Пугачева была для меня кумиром. Я вставала на подоконник, свет падал так, что я отражалась в окне, и изображала, что я певица. Я находила себе занятия, мне было  интересно с самой собой. Самое ужасное, что я всем куклам обрезала волосы. Мне казалось, что они вырастут. Я расчесывала их и обрезала. Я не знаю, почему. Наверное, я была бы прекрасным парикмахером. У меня есть кукла Оля, она до сих пор стоит у моей кровати. Этой кукле я не отрезала волосы. Её уберегли.

3.

Мы прожили 2 года в Архангельске - среди суровой зимы и сурового знойного лета. Я знаю запах железной дороги, я знаю, как играть в снежки голыми руками. Я знаю, как волки воют. Мне было 6 лет, я ушла с девочками в деревню, мне хотели там показать красивую куклу. Мы долго шли лесом, пришли в другую деревню. Я вернулась домой только в 12 часов ночи. Меня очень сильно выдрали, поставили на крупу. Как в деревнях раньше делали: раскладывается  крупа, ты встаешь на колени. Очень больно. Я этого момента до сих пор не могу простить родителям. Вот такое было у нас.
         Для меня была кризисная ситуация, когда из глухой деревни с мощной природой я приезжаю в слякотный Петербург, переходный возраст, мне было 8 лет. После того, как мы жили на севере, у меня был говор, я же первый класс на севере закончила. Я говорила: «хОрОшО, пОйдем.» Меня очень трудно было отучить от этого. И мне все время лепили двойки. Мы приезжали со спектакля - был час ночи, другие дети ложились спать, а меня заставляли делать уроки, и пока я не сделаю уроки, мне не позволяли ложиться спать. Шла борьба, мама говорила папе: «Виктор, ну помоги ей решить задачу». «Нет, пусть она сама». Они  ругались из-за того, что папа мне не помогал. Он понимал, что сейчас поможешь – так и поедет. Ленинград ощутился сразу. На лыжах я тоже начала кататься на Севере, меня научил папа. Мне так нравилось кататься в Александровском садике! А я там не была с тех пор. Интересно, что я нигде и не была, кроме Театральной площади и заграницы.


4.

Академия русского балета тогда называлась Ленинградское хореографическое училище имени Вагановой. После двухчасового урока классики с тебя льет, ты сидишь на уроке весь мокрый. Я все время видела мамины слезы, но не понимала. Я только помню, как она говорила: «Доча, иди вперед, я хочу на тебя сзади посмотреть». Я не понимала, в чем дело. Оказывается, я ходила не как все, но я этого не понимала. У меня развивалась болезнь сухоножки, когда одна нога короче и сухая, паралич называется. Мама до сих пор скрывает, какая нога у меня болела. Врач тогда сказал, что, если не начать заниматься каким-то видом спорта, то может быть трагедия. Судьба привела меня в танцевальный кружок. Там педагог сразу сказал маме: «Я советую вашу дочку отдать в балет!»
         Когда меня выделял педагог по классике, мне устраивали бойкот. Приходишь в раздевалку, и никто с тобой не разговаривает, все  отворачиваются. Ты выходишь к доске – все начинают хулиганить. Но это, наверное, нормально. Меня очень не любили в классе. Когда я пошла наверх, когда начала делать успехи, просто не разговаривали. Это страшно. Заходишь в класс – как будто тебя нет. Заходишь в раздевалку – как будто тебя нет. Все идут куда-то, а тебя не берут. Все идут в столовую в перерыв, а ты остаешься, тебя не зовут. Я была достаточно закрытый ребенок, я всегда была в стороне от всех. Я рада, что я пришла в Вагановскую школу, потому что там каждый за себя. Там нет теплой компании. Ты либо можешь делать, либо не можешь, либо ты делаешь ногу высоко, либо не делаешь. Там каждый сам за себя. Что толку от компании, если ты сам ничего не можешь? Тут и компания не поможет. В Вагановской школе пошла настоящая борьба за выживание.