Respawn

Ольга Якоб
Галентина Захарова

Фантастический рассказ

                Посвящается внуку Михаилу.
                Именно он дал оригинальную идею
                этого рассказа.
    Две престарелые дамы искали себе приятное занятие. Жили они в разных городах, общались с помощью магии интернета. Обе имели склонность ладно складывать слова. Придумали, что будут писать вместе книгу. Вот прекрасное применение для мессенджера! Пинг-понг словами, а траектория мяча образует узор текста, уводящего в неведомое.
    Сюжет пусть будет, но он заранее не обговорен - он даже не придуман. Траектория движения мяча определяется размером микроскопических бугорков на нем самом, на столе, на ракетке, на силе и направлении движения руки. Бугорки можно добавлять по желанию автора, на стороне которого мяч. Он может добавить сквозняк, ветер, бурю. Может изменить свойства вещества, которым заполнено пространство игры. Может изменить силу тяжести. Он может изменить даже себя.
Я – это кто? Видимо, моя героиня. Назову ее Пинг. И главы так буду называть. Будет понятно от чьего лица идет повествование.
Самое древнее толкование слова Пинг – название реки на полуострове Индокитай. Неплохо для создания основы характера героя. Современное компьютерное толкование тоже пригодится. Например, в значении «определяющий целостность и качество связи». Третье значение – закрытая социальная сеть меломанов – просто подарок!
Возраст. Как не хочется прямо сейчас с ним определяться. Ну и не буду. Пусть само приплывет. Ясно, что она – не ребенок. Ясно, что она интеллектуально и физически активна. Итак, отныне «я» в повествовании – это она, Пинг. Ия Пинг.

                Глава 1

     Вспоминаю тот день, когда в своём аккаунте, который был создан  для некоторых моих конспирологических целей, я обнаружила группу, не мною созданную, но приписанную мне. Я была владельцем и единственным участником этой группы, а в этом моём аккаунте ни друзей, ни записей не было. Правда, был один подписчик…
Сегодня, заново переживая трагическую историю, начавшуюся в тот злополучный день, вспоминая события тех дней, пытаюсь ответить на один главный вопрос: почему я не почувствовала опасность? Смертельную опасность? И вот я умерла, хотя я есть, и я сама помогла себе умереть…
    Некоторое время назад я постучалась в дверь своей квартиры. Мне долго не открывали, наконец, открыли. Металлическая дверь медленно надвигалась на меня, обнажая проём, в котором стояла старая, совершенно седая женщина. Она смотрела на меня потухшим равнодушным взглядом, долго не узнавала. Наконец маска слабого удивления тронула её лицо, губы шевельнулись:
-Ты? Ориентал?
- Я! – ответила я и смело шагнула за порог квартиры. Приобняла её и потянула на крохотную кухню, где мы расположились за кухонным столом. Скатерть на нём была стильная, но грязная. В раковине скопилась грязная посуда. На столе стояли неполная банка с гранулированным кофе, электрочайник и бокал. Видно, что кофе пили из бокала многократно, не ополаскивая его.
Она долго разглядывала моё лицо, чаще смотрела мне прямо в глаза. Я ловила её взгляд и легко читала в них страдание и боль. Боль и страдание, знакомые мне чувства. Фактически её боль и страдание – это моя боль и моё страдание.
Время утекало, а его и так у меня было мало, именно столько, сколько необходимо для того, чтобы открыть сумку, достать и передать ей письмо, а затем включить компьютер и удалить всю её переписку. А ещё забрать кошек.  Кстати, а где кошки? Оглянулась и увидела на подоконнике две обувные коробки, перетянутые лентами – одна голубой, другая – розовой! «Убила! Готовилась!»
    Я дала ей возможность дышать, видеть и слышать ещё несколько мгновений, потом резким движением, не снимая перчаток, открыла свою сумку, достала конверт с изображением седовласого мужчины и положила его на стол перед ней. Последствия мне тяжело было наблюдать, я встала и двинулась в комнату, где стоял комп…
    Услышав звук падающего тела, вернулась на кухню, подобрала письмо и конверт, сложила, убрала в свой потайной карман куртки. Велел уничтожить? Нет! Ни за что… Взглянула на тело, лежащее на спине. В вырезе кофты проявилось на коже розовое пятно, что-то очень жизненно важное и очень красное растеклось где-то там, в глубине тела, и вырвалось наружу через ушные раковины и носовые отверстия. Но в глазах нет боли и страдания и полуулыбка на лице. Я открыла коробку с голубой лентой – Ус! Живой! Вдруг вздохнул, поднял голову, пискнул. Я достала из кармана капсулу, поднесла к его пасти, выдавила. «Спи, родной».  Положила тельце в сумку. Открыла вторую коробку – жива! С ней повторила действия.  Я вышла из кухни, прошлась по анфиладе комнат этой странной квартиры. В голове застучал, отсчитывая такты, процессор. Слёз не было. Более того, испытала даже облегчение. Вспомнила о самом главном! Нашла заветную папку, создала ярлык на неё на Рабочем Столе, написав заглавными буквами «ПРОЧТИ МЕНЯ!», открыла её, запустила Лакримозу Моцарта, зациклила воспроизведение, взяла в руки её мобильник, написала СМС «Придите прямо сейчас» и разослала близким. ЕЁ близким. И покинула квартиру. Сумка с двумя кошками вовсе не показалась мне такой тяжёлой, как это могло казаться раньше. Ремень не тянул плечо.
     Я мчалась в аэропорт, где началась уже регистрация на рейс. Я должна была успеть вернуться. Только неукоснительные исполнения правил давали мне право жить.