Вспоминая...

               
     У меня, как у многих, есть привычка не выбрасывать старые записи, списки рабочих телефонов, где работал, поздравительные открытки и записные книжки. Может смешно, но  пользуюсь сейчас записной книжкой 1974 года, цена 90 копеек. Там столько записей и исправлений, что самому, бывает, трудно разобраться.
    
     А всё потому, что ленив. Новую книжку заполнять – столько времени и труда.  А в старой -- помимо адресов, телефонов – наброски чертежей давних изобретений и рационализаторских предложений.  Листаешь её, и перед глазами всплывают люди и события прежних лет.  Интересно.
    
     Как-то, намедни, решил я почистить свои записи и подмести  свою память. Все закоулки, складки мозга вымел. Чего там только нет! Даже стыдно сказать. Правда, есть и важные записи, нужные сведения, документы.
      Затем перелистал старые тетрадки с записями. И там чёрт знает, чего только нет.   
      Какие-то обрывки событий, песни, прибаутки военных и послевоенных лет. Всё, что впитывалось в мозг пацанам 8-15 лет от  старших ребят, некоторые из которых сидели в тюрьмах, жили в детдомах без родителей, прошли огонь и медные трубы.
    
     После войны мы собирались вечерами гурьбой во дворе дома № 4 по Ленинградской улице в Кронштадте  и трепались языками, шухарили, тискали девчонок и пели песни.   
     Многие умели играть на гармошках, позже – на баянах (гитарами тогда не увлекались). Песни не были патриотичными, нет. В большинстве своём это были  блатные, тюремные песни с похабщиной  и матерщиной. Наследие войны.
    
      Шумели мы в нашем большом дворе под окнами соседей допоздна, мешая людям спать, пока кто-нибудь из окна не разгонял ребят, а то ещё и обливал водой из верхних этажей дома сидящих на скамейках ребят.
      Собрал я весь этот «мусор» и стал думать, что с ним дальше-то делать. Выбросить, что ли,  всё на помойку, сжечь? Ну, так «рукописи же не горят», мысли тоже.
    
       Некоторые семьи  наших детей успешны в жизни и неуспешны (всяко бывает).  Да  и наши семьи были такими. Правда, не у всех. У одних – всё всегда нормально (или это их показуха?).  Не знаю. Так и хочется сказать:
      Семей счастливых очень много,
      А несчастных – просто тьма.
      
      У многих семей чего-то не хватает: то ли денег, то ли  помощников, но чаще жилья.   
      Выходит, что нашим детям будет лучше жить, растить своих детей, радоваться жизни,  когда, увы, нас не будет? 
      Поплачут, погорюют, похоронят, проводят  на кладбище и займутся своими повседневными делами: родительское жильё переоформлять, наследство (если оно имеется) и прочее. Никуда от этого не денешься. Многие наши одногодки,  старики,  так и мыслят.
      
      Видно,  и наши пра-пра-пра-деды так думали, и мы думаем, и наши потомки будут так думать. Как говорится: «Баба с возу, кобыле легче».  А может быть и не так, а как-нибудь иначе, чего нам (мне) пока неизвестно.
      Но было время, когда жильё не представляло для обывателя такой ценности, как сейчас. Жили в тесноте родители с детьми и стариками, спали и вместе, и раздельно, не стесняясь. Время прошло и заботы изменились. Теперь есть то, что есть.
      
      Нас в 17-тиметровой комнате некоторое время жило четверо. Папа, мама, средний брат и я. Спал я со средним братом. Старший брат с женой жил здесь же, в соседней 8-миметровой комнате. Чтобы маме было удобно раздеваться, папа смастерил складную ширму.
      
      В квартире ещё жила сестра мамы с сыном. Итого 8 человек на один унитаз и раковину с холодной водой, большую дровяную плиту на кухне.  Как-то уживались, ждали своей очереди в туалет и к раковине помыться. На кухне обедали, а кто-нибудь в это же время мыл ноги в кухонной раковине, задрав ногу выше пояса.
     Даже не мечтали, что когда-нибудь можно будет даже одному жить в отдельной квартире с ванной, электро-, или газовой плитой.  Избаловались, заелись.
      
     Теперь родные умершего родственника судятся за квадратные метры, шкафы, посуду и пр. Посмотрел бы он, будь жив, на своих когда-то дорогих и любимых, как они готовы загрызть друг друга  за эти метры, машины.  Зачем?  А где же любовь, милосердие к ближнему (хотя бы)?  Уступи половину, или всё.  Ты, ведь, не имел этого  до смерти родственника и как-то обходился.  А теперь не можешь обойтись?
    
      Выходит – верно.  Вы, наши потомки,  так и ждёте нашей кончины, чтобы поживиться остатками после нас, старых.  Фу!  Какие противные мысли появились, наверняка – ошибочные.  Но что-то в них всё-таки есть правильного.
      Конечно, мы все заслуживаем большего и лучшего в жизни. Прогресс не остановишь. Но не чрезмерного и обильного, как бы не подавиться.
                2020