Омега Глава 46

Живя сплоченным дружным коллективом, определенные правила такого коллектива неукоснительно выполнялись. Например, все крупные праздники: именины, рождения детей, да был бы повод и вместе собирались после работы. Или просто устраивали шумное застолье, выбирались в Гидропарк на пол ночи или ресторан с живой музыкой Голосеевского леса.

Очередным таким плановым мероприятием было мое тридцатилетие. Собственно говоря я и не отмечал бы эту дату, но куда уж денешься принято выставляться, нужно суетиться. К огромному сожалению Татьяна Степановна Курилкина уже не выходила на работу, часто захаживая к нам. Она являлась на этой гулянке ключевой авторитетной фигурой, чему я был особенно рад и доволен.

Закупив за три часа до конца рабочего дня пакеты с выпивкой и продуктами уже был весь в предвкушении. Костюм, белая рубашка, галстук, позолоченные часы Lemans. В операционистской, спешно сдвигались столы, стоял шум на кухне, открывались банки со шпротами, маслинами, сервировался стол, наспех готовились бутерброды, раскладывались закуски по тарелкам. Свежие овощи, фрукты, спиртные напитки - вино и водка. Так у нас повелось что другие спиртные напитки просто не пились, или водка или вино, шампанское. Все остальное не было в ходу.

Помнится, склад ждал праздничного стола, ох как же они любили погулять. Да все мы это любили. Конечно на дни рождения дарили подарки от коллектива, но я вот не помню подарок на свой юбилей, зато помню хорошо свой личный подарок который сам себе устроил.

Это был телескоп Nex-Star на батарейках, с вращающимся приводом, пультом управления. Большой телескоп на длинной регулирующейся треноге. Несколько месяцев я только о нем и думал, так именно этот телескоп хотелось. Лазерное наведение, звезды, двухсот кратное увеличение удаленного объекта. Я уже предвкушал пользование дорогой игрушкой. К пяти вечера этот подарок должны были доставить курьерской доставкой. Вот поступает звонок, я спускаюсь вниз, расплачиваюсь и тащу большую черную коробку в которой в пенопласте разобран мой подарок. Это такое удовольствие когда ты чего то хочешь, ждешь и вдруг это получаешь. Неописуемое удовольствие.

Рабочий день еще не был окончен, я сидел в комнате переговоров и собирал телескоп. Первым его увидела Наташа Степюк, увидела и сказала - ого крутой у тебя телескоп теперь будет Женька. Я любил Наташку, ее мнение было очень важным, в то время надышаться ею просто не мог. Такая уж она была сладкая, дорогая, желанная, чужая жена. Потом многие ребята заходили крутили мой подарок, включали подсветку на дисплее. Может быть кто- то завидовал моему приобретению, а может в тайне хихикнул.

Потом мы все сидели за столом и было много много самых разных тостов, и все для меня, все обо мне. Особенно запомнился  тост Татьяны Степановны Курилкиной суть которого сводилась к тому что я неординарная личность, потому как у всех обо мне сложено мнение плохое оно или хорошее не важно. Очень запомнились тогда произнесенные ею слова, врезались навсегда в память, потому что ничего подобного  не слышал в свой адрес больше в жизни. Как всегда стоял шум и гам, в углу на треноге красовался подарок и мы медленно но уверенно глухо напивались. Пил и я, пытаясь угнаться за всеми тостами, пил водку, пил вино. Все таки мне исполнилось тридцать лет.

То, что случилось дальше я очень смутно помню, потому что впервые мне напрочь снесло крышу. Нет ну ее и раньше сносило но не до такой же степени. Бывает когда человек очень много выпивает случается аллергическая реакция на алкоголь и он больше ничего не помнит. Смутно помнится, как всем коллективом мы лезли через окно на крышу с моим телескопом, как там я пытался показывать пасмурное небо без звезд. Как подсаживали Татьяну Степановну она с трудом пролазила в окно, потому что застряла в нем. Потом вдруг я начал бегать по бровке крыши, показывая свою браваду, а это на минуточку таки четвертый этаж. Прибежала охрана, стали успокаивать, конечно мне это пришлось не по душе, в охранниках я увидел вдруг все зло мира, бросался на улице мусорными урнами. Убегал от них бегая по всей территории.

Мне помнится как вызвали наряд милиции успокаивать, вижу как они подъехали к воротам, как перелажу и плюхаюсь в кузов бортового самосвала стоящего во дворе, потом выскакиваю из него. Коллектив что - то объясняет прибывшим стражам порядка, говорят что ложная тревога, и у нас все хорошо, что и сами со мной справятся.

Потом Макс Парубочий развозит нас по домам, и высаживает меня уже почти трезвого, но в грязном костюме, рваной белой рубашке и уже без позолоченного Леманса на запястье. А мне так хочется продолжения веселого банкета, гулянки и море по колено. Подымаюсь по ступенькам в дом еду в лифте, еще не совсем трезвый и веселый, а дома ко мне не бежит а летит любимая собака такса Чарли. И я по обыкновению даже иду гулять с ней глухой ночью. Ну а как же не гулять, пес ждал меня весь день и вечер. Люди так не ждут и не радуются как собаки.

На следующий день было обычное утро, я не знаю что такое похмельный синдром, потому что он не возникает никогда. Не тянет выпить, не болит голова и не хочется помидорного  рассола. Я снова в своем менеджерском кресле. И понеслась душа дальше, заплатите по счетам за все что вы вчера натворили. За погнутые мусорные урны во дворе, за то чтобы особо никто не жаловался куда по выше. С опущенной головой я стою перед крупным усатым дядькой в форме охранника и мне стыдно так, что хочется провалиться сквозь землю. Он говорит - пошли я покажу тебе на камерах что ты здесь вчера вытворял, как ты на меня кидался. Я же не мальчик уже, успокаивать и гонятся тут за тобой. Не умеешь пить, лучше не пей. С тебя 200 уе чтобы мы все здесь замяли и ты дальше работал себе спокойно, только вот гулять вы больше у себя в офисе не будете. Я достаю из кармана деньги и плачу без пререканий и разговоров. Куда уж я денусь раз такие дела.

В офисе все надутые, Веталь не в духе, но что он может мне сказать если еще вчера был менеджером рядом с нами, а сейчас в кресле директора. Он что мне или любому из нас может что - то сделать, только посоветовать, предупредить, в конце концов сказать что нибудь и все. Не думаю я что Степановна после такой выходки бы уволила меня, хотя все может быть, фактически до моего увольнения оставалось несколько лет.