Глава Советская комиссионка

А. Лютенко ( Из романа Миллиард на двоих)
Распродажа: вещи, которые вам не нужны, за цену, перед которой вы не смогли устоять.
Леонард Луис Левинсон
 
 
Комиссионка, (или «комок», как обычно называли такие заведения), представлял собой обыкновенный магазин советской эпохи. Только товар стоял на полках особый – тот, что уже прошёл через чьи-то руки. Чего-то особо «сногсшибательного» на полках не имелось: советские фотоаппараты, потрёпанные кинокамеры, детская одежда и коляски. На особом подиуме стаяла невероятных размеров румынская мебель «Людовик». Почему именно «Людовик»? Никто не знал – может, из-за красивой резьбы по красному лакированному дереву. Но цена значилась космическая: целых двенадцать тысяч! Особенно поражали своими размерами огромный вытянутый стол, массивные стулья с бархатными спинками, а также огромный шкаф, под посуду. Люди заходили в этот магазин просто посмотреть на такую мебель –разве такие габариты могли вместится в их крохотные квартирки?
Молодой симпатичный блондин, в светлой курточке и обтягивающих джинсиках, обстоятельно объяснял покупателям, преимущества того или иного товара. Но редкие посетители, конечно, больше смотрели, чем покупали.
Алёну провели в подсобку, где в кабинете, больше похожем на склад, её встретил мужчина лет сорока пяти – в сером помятом костюме и в старых роговых очках. В облике Игоря Игоревича (так звали директора) не имелось ничего особо приметного. Если такого человека встретить на улице, то и в голову не могло бы прийти, что перед вами директор самого большого комиссионного магазина в Москве. Но бросались в глаза две детали: изуродованная кисть левой руки – (только сразу непонятно: травма или с рождения?) – и глаза, что очень внимательно и оценивающе смотрели на собеседника сквозь толстые стёкла очков. Именно этот пытливый взгляд выдавал в нём человека, что по мельчайшим деталям в одежде и фигуре человека мог составить исчерпывающее представление: кто именно перед ним.
Когда Алёна представилась и изложила свою просьбу, Игорь Игоревич всё также молча изучал девушку. Девушка поймала себя на мысли, что было бы интересно узнать: о чём в данный момент он думает.
Но тут зазвонил телефон на столе, и он кому-то, на другом конце провода, стал объяснять преимущества магнитофона «Шарп» перед «Сони» Хотя в конце беседы получилось, что обе эти марки просто необычайно хороши. Когда директор комиссионки положил трубку, то снова стал внимательно рассматривать Алёну большими настороженными глазами. При этом он правой, здоровой рукой, непроизвольно поглаживал свою больную кисть. Казалось, что он просто хочет её скрыть с глаз собеседника.
Наступила пауза. Алёна рассматривала стены и груды коробок, разложенных вдоль стен небольшого кабинета, а директор изучал её. Но через минуту снова зазвонил телефон, и он опять что-то объяснял кому-то о ценах и качественных характеристиках.
Когда телефонный разговор закончился, Алёна поднялась со стула,
– Может, лучше пойду? А то вы очень заняты, а я отвлекаю.
Мужчина откинулся на спинку своего потёртого кресла и в первый раз улыбнулся.
– Бьюсь об заклад: совсем недавно приехали в Москву! И воспитывались или бабушкой, или тётей, что очень вас любила? Я не прав?
Нескрываемое удивление Алёны доставило ему удовольствие.
– Да, я росла с бабушкой… – понизив голос, согласилась Алёна.
– Вот видите! – и мужчина радостно хлопнул себя ладонью по ноге. – Я так и знал! Ну, ладно… Сейчас придёт Виктор – и вы с ним посмотрите в подсобке, что сегодня имеется в наличии. Только, умоляю, не стройте там ему глазки: он у нас очень хороший специалист, но… Как бы сказать помягче? Совершенно не интересуется девушками. У него другие пристрастия. Ну, понимаете?
Но Алёна его не понимала: она слишком мало времени пробыла в столице, чтобы войти в курс всех московских дел. Виктором оказался тот парень-блондин, консультант из зала, объяснявший покупателям, почему они должны купить именно эту кинокамеру, а не тот фотоаппарат. Бегло кивнув, для приличия, проводил Алёну в полуподвальное помещение, где вдоль стен стояли коробки с обувью и другими товарами. На маленьком столике стояла пара красных туфлей необычайной красоты.
– Вот это можно, сегодня утром сдали. Но цена – са-ама понима-аешь… – парень необычно растягивал слова, когда говорил. И все его движения казались несколько манерными, а сама фигура – словно бы сделанной из шарниров.
– Можно и подешевле, конечно. Или совсем какие-нибудь отечественные. Но не рекомендую: месяц, два – и разва-алятся. Да и вид у них – соответствующий. Можно подделку, из Ерева-ана, тоже не рекомендую. Смотри, короче, са-ама.
Алёна ещё никогда не видела такого количества красивых вещей! Её особенно заворожили шикарные платья, развешанные на плечиках в целлофановых упаковках. Здесь также висели и осенние пальто, и меховые шубы.
– А почему вы всё это не выставляете? Там, наверху – в зале?
Парень посмотрел на Алёну как на больную.
– Ты что, совсем?  Как это всё можно выставить? Ты ещё «Грюндики» и «Шарпы» там выста-ави! Так они с ума все сойдут или поубива-ают друг друга. Да и потом – никто же не отменял, так ска-азать, «право первой ночи».
– Это как? – не поняла Алёна.
– Да так. Мы товар получаем от людей, у кого выход в загранку есть. Сначала выбирает всё нача-альство, ОБХСС ра-азное. И только потом, что осталось, выставляем. Ты что – не местная?
…Алёна выбрала красные туфли, что хоть и оказались несколько великоваты, но уж слишком красиво смотрелись «на ноге». Тем более, что блондин со знанием дела объяснил, каким образом подложить ватку – чтобы решить проблему с размером. Она выбрала ещё целых две пары туфель, плюс джинсы марки «Леви Страус». И цветастую рубашку, что модницы носят навыпуск, с джинсами. И уже в конце она заметила шикарные босоножки на пробковой платформе, запрятанные на самый верх.
– А эти?
– Эти уже отложил. Да-авно просили. Но, если что, две цены – и они твои! – с готовностью объявил блондин.
Одним словом, поход в комиссионку обошёлся Алёне в целую кучу денег! Но зато какая теперь у неё была обувь! Она раньше видела такую только в журналах, где изредка давали фото какой-нибудь голливудской звезды. Маленькое провинциальное сердце Алёны буквально замирало от счастья. Всё же есть оно – женское счастье!
Но когда она рассчиталась и зашла попрощаться в кабинет директора, там сидела дама в красивом голубом платье. Алёна узнала известную артистку Гурченко.
– Простите, Людмила Марковна! – извинился перед высокой гостьей Игорь Игоревич. – Я на минуточку…
Когда директор закрыл за собой дверь, и они с Алёной оказались одни в коридоре, он осторожно взял Алёну за руку.
– Вам нравится обстановка в Арагви?
– А что это какое?
– Это ресторан… Я вас приглашаю.

Продолжение следует…