06. Ху из ит

Двести Дней Света или во всём виноват нос

06. Ху из ит…

  Когда все неудобные моменты были пережиты настало время для того самого разговора, ради которого они, собственно, и встретились.
 – Ну и зачем вам нужна была эта встреча?
 – Светлана Павловна, можете говорить мне «ты», а то наше общение приобретёт слишком официальный тон.
 – Хорошо, зачем ты меня сюда позвал?
 – Я просто хотел, чтобы вы увидели, что я не похож на коварного злодея. Или вы, всё-таки считаете, что похож? Ну, посмотрите, какое у меня открытое и доброжелательное лицо!
 – Лицо может и доброжелательное, но на нём вовсе не написано, что вы… ты хороший человек!
 – А это, как раз легко можно выяснить из нашей беседы. Давайте вы будете задавать мне любые вопросы, а я вам на них как могу, отвечу.
 – Ладно. Ты сам напросился. Вот тебе мой самый главный вопрос: почему ты считаешь, что я должна позволить вам с Таней встречаться?
  – Ну, это легко, – сказал Дин, чтобы потянуть время. Ответа он не знал, приходилось импровизировать. – Понимаете… у Тани сейчас такой возраст, что она всё равно в кого-нибудь влюбится. И вовсе не обязательно это будет порядочный человек с кристально чистыми намерениями. А тут уже есть я. И я считаю себя как раз порядочным человеком. По-моему, всё само собой сложилось наилучшим образом!
  – То есть я, по-твоему, должна просто так вот взять и поверить какому-то странному знакомому, о котором ни я, ни, кто-нибудь из моих друзей, никогда ничего не слышали?
  – Я не пойму, вам что, нужны рекомендательные письма? От кого?
  – Вот будут у тебя свои дети…
 – Нет, ну я вам сейчас всё убедительно докажу! Вот, смотрите: допустим, что меня нет, и наша Таня влюбляется в какого-нибудь своего ровесника. Этот вариант, видимо, вызывает у вас наибольшее доверие.
 Светлана Павловна, вы не поверите, но мне, не так давно, тоже, было семнадцать лет. И я отлично помню себя в эти годы. Вместо мозгов в башке одни гормоны. Ну вы же взрослая женщина! Неужели вы всерьёз думаете, что встречаться со мной – ответственным и здравомыслящим человеком, для Тани опаснее, чем с безответственным подростком, у которого в голове только одна мысль. И мысль эта укладывается всего в три слова – кого бы трахнуть!
 Посудите сами. Я нормальный человек, и вовсе не стремлюсь сесть в тюрьму за совращение несовершеннолетних. Уголовный кодекс никто не отменял, и это лучшая гарантия того, что с моей стороны вашей дочери не грозит никакая опасность. Ни один её ровесник, даже близко, не сравнится со мной в смысле предотвращения нежелательной беременности. Ну как? Я вас убедил?
 
  Светлана Павловна взглянула на Дина с плохо скрываемым интересом:
   – А ты совсем не прост! Я думала, что ты обыкновенный пресытившийся бабник, которому захотелось чего-нибудь новенького! А теперь мне кажется, что такой человек, как ты, может убедить кого угодно и в чём угодно! Пожалуй, я начну тебя опасаться, – вместе с последними словами её лицо на миг приобрело такое лукавое выражение… и глаза так озорно блеснули…
 Дин ощутил странное состояние. Как будто они оба разговаривали на равных. Тем временем Светлана Павловна продолжала, – Теперь я понимаю, почему Танька так тобой бредит. Если ты и ей так же мозговые извилины в косички заплетаешь, то ничего удивительного в том, что она сразу влюбилась… Только, вот, зачем она тебе сдалась? Ведь при таких талантах ты, за десять минут, любую уговоришь! Вон! Посмотри вокруг! Сколько красивых девушек по поверхности планеты Земля бегает? Ну, зачем тебе моя Танька нужна, если ты сам говоришь, что с ней тебе ничего делать нельзя? Для каких целей? Может, у тебя просто прицел сбился? Ты, всё же попробуй, лучше, познакомиться с какой-нибудь своей ровесницей и никаких проблем с нарушением закона. А, может быть, ты встретишь, наконец, свою судьбу.
 – При чём тут это! Я легко могу познакомиться с девушкой, с любой. И, в последнее время, делал это даже чаще, чем мне самому хотелось-бы.
 – В каком смысле?
 – Да это долгая история. А с Таней я и знакомиться-то не хотел – всё вообще случайно вышло.
 – Что значит случайно?
 – Ну, есть у меня приятель один. Он очень любит с девушками знакомиться. Можно сказать, хобби у него такое. Так вот: однажды мы с ним купаться поехали, а он перед этим ночь не спал. Ну и познакомился, с недосыпу, с ними. За взрослых принял. А потом проспался, да уже сделать ничего нельзя. Вот так мы с Таней и встретились.
 – А у тебя самого глаза где были? Или ты, тоже, был не в себе?
 – Так получилось. А потом я к Тане присмотрелся и понял – это моё. Я со многими до этого встречался, но тут сразу понял, что она моя половина и есть. Не знаю, как объяснить. Есть что-то… словами не скажешь… тянет к ней и всё. С другими такого никогда в жизни ещё не было.
 – И что дальше? Что ты собираешься делать?
 – Честно сказать – сам не знаю. Пока мне просто приятно быть рядом, а дальше – поглядим. А вам я могу только пообещать, что у Тани из-за меня никаких проблем не будет. Я, и так, стараюсь не форсировать событий. Если это моя судьба, то дождусь пока повзрослеет, а потом женюсь, если только вы будете не против. А если не судьба – так вам одной головной болью меньше.
 – Значит, ты потенциальный жених! Хм… Неожиданно, как-то… Надо же, как время пролетело… Тогда давай, о себе что-нибудь расскажи! Должна же я знать, кто к моей дочке сватается.
 – Да я как-то не знаю, даже, с чего начать.
 – Ну! К примеру, где ты работаешь?
  Ответ на этот вопрос всегда вызывал у Дина реакцию, подобную зубной боли. Вот и сейчас он сглотнул и постарался произнести ответ как можно равнодушным тоном:
– На кладбище, – и тут же, как бы в оправдание, – должен же кто-то и там работать. А что в этом такого – работа, как работа.
  – Ах! – произнесла Светлана Павловна и растерянно поднесла руку к лицу, как бы заслоняясь ею. Но, тут же, вспомнив о своей непростой ситуации, вернула её на колено. – Ты же такой молодой! Ты, что, могилы копаешь? Я слышала, что там все спиваются!
 – А! Нет! Вы меня не так поняли! Я не закапываю покойников. Я надгробия делаю… в смысле… памятники там всякие… в мастерской. Работа, не хуже других, но все, почему-то так реагируют. А платят очень хорошо и график свободный. Лишь бы заказ к сроку готов был. И клиентов всегда полно.
 – Да-а-а – протянула Светлана Павловна, – а чем ты меня ещё сегодня удивишь? С женщинами, например, у тебя как?
 – С женщинами всё в порядке. Бывает, знакомлюсь. Или другие знакомят. Особенно когда с женой разводился, так прямо каждую неделю с кем-нибудь знакомили.
 – А, вот, с этого места – поподробнее! Ты ещё и женат?
 – Был женат! Но сейчас уже несколько лет, как развёлся.
 – Почему? Жена плохая попалась?
 – Нет! Хорошая. Просто она не для меня, а я не для неё.
 – Ладно. А живёшь где?
 – В деревне я живу. Тут недалеко. Прямо за МКАДом.
 – А что это за история с именем?
 – ???
 – С недавних пор, моя дочка требует, чтобы все называли её не Таня, а Яна! Говорит, что ей так больше нравится. Мне кажется, что без твоего участия здесь не обошлось?
 – Да – это моя придумка была. А вам что, не нравится? По-моему, здорово! Это такая игра, как бы в новую жизнь – с новым именем.
 – Ну, страшного в этом ничего нет. Просто непонятно, зачем?
 – Во-первых – это имя ей, даже внешне, больше подходит. Во-вторых – ей самой оно очень нравится. И в-третьих – на всякий случай. Я не очень суеверный человек, но есть мнение, что имя Таня несчастливое.
 – Что ж, пусть побудет Яной. Я, вообще, хотела её Настей назвать, – доверительно сообщила Светлана Павловна. – Муж настоял, чтобы Таней. А мне это имя, тоже не нравится.
 – А муж ругаться не будет?
 – А никакого мужа нет.
 – Извините.
 – Это лишнее. Просто я, как и ты, тоже в разводе.
  Вопросы закончились. Повисло долгое молчание. Это было странное время. Они просто сидели. Никому не хотелось первым нарушить эту тишину. Такую… отчего то приятную. Светлана Павловна заговорила, мысленно жалея, что делает это раньше, чем Дин:
 – Ну, вот, мне надо идти.
 – А, хотите, я вас подвезу до дома?
 – Нет, не надо. Но ты можешь звонить нашей Яне!
 – Спасибо.
 – Тогда, до свидания.
  Светлана Павловна вышла из машины, тщательно одёрнула платье, и, не оглядываясь, пошла в сторону метро. Она не видела, как долго и неподвижно сидел в машине Дин. Сидел и смотрел ей вслед. Ему была непонятна причина этой, внезапно настигшей его, меланхолии, или ипохондрии, или ещё чего-то такого. Дин не разбирался в этих названиях.
 Странно, но встреча, которая, вроде бы, принесла ему тот результат, которого Дин и добивался с таким трудом, не добавила ему радости. Совсем наоборот. Какая-то печаль засела глубоко в душе. Дин прислушивался к себе, пытаясь определить, на что она похожа. Ближе всего, по настроению, это напоминало то ощущение, когда в ясный, осенний день гуляешь по парку, ворошишь ногами красные и жёлтые листья, и точно знаешь, что уже завтра примутся бесконечные, унылые дожди. Красивая и сладкая грусть. Так ли ему нужна была эта победа над Светланой Павловной?
  А пока на дворе всё ещё стояло лето. И до настоящей осени, казалось, ой как далеко…