Противление коронавирусу насилием

Противление коронавирусу насилием:
замечания к теориям Толстого и Канта

1
Глобальная пандемия коронавируса противоестественным образом стянула края линейного вектора времени в круг зацикленного на себе пространства.
Мем «Коронавирус остановил (затормозил, заморозил, заковал и т.д.)мир» рисует драму, в которой вертикаль гераклитовского становления замкнулась в горизонт парменидовского бытия.
 
В конечном итоге, пресловутая самоизоляция, имея отношение к ограничению перемещения, сделала качественно неразличимыми квадрат квартиры или квартала (с тем же магазином шаговой доступности внутри) и круг наличного окоема, и тем самым оказалась частным случаем онтологической самоизоляции места от времени.
Противоестественность ситуации, где ограниченное  пространство оказывается обмороком безграничного времени, причиняет  противоправность, которая отличает запрет на перемещение, являющегося с точки зрения человеческих прав и свобод безусловным насилием.

К порядку такого насилия относится, например, введение штрафных санкций за беспричинное пребывание вне дома, под угрозой которых человек вменяется в заботу, как о своем здоровье, так и о здоровье своих близких.

Великобритания попыталась было избежать применения этих силовых инструментов, гибельных в отношении фундаментального для Запада верховенства прав индивида.
Британский премьер-министр Борис Джонсон практически в духе теории Льва Толстого о «непротивлении злу насилием» высказывался в том смысле, что пассивное попущение активности коронавируса будет много эффективней всяких дорогостоящих усилий, - мол, у эпидемии имеется свой естественный порог и однажды по итогам его достижения всё само собой сойдет на нет. Собственно, и американский президент Дональд Трамп не далеко ушел от этих представлений, наверное, из чувства англосаксонской солидарности.
       
Но катастрофически стремительное распространение коронавируса в Великобритании, включив в число заболевших даже «непротивленца» Джонсона, заставило перейти от пассивного ожидания естественного разрешения ситуации к стратегии активного сопротивления общему злу в виде обширных санитарно-эпидемиологических мероприятий.

Сравнение «правового» непротивления и «противоправного» противления показывает эффективность последнего перед первым. И вместе с этой эффективностью демонстрируется превосходство абсолютной (и благодатной) необходимости сохранения жизни перед относительной (и закономерной) необходимостью соблюдения прав. И в свете разницы между ними теория Льва Толстого предстает как апология опосредованного и отложенного самоумерщвления.
2
Самоизоляция, направленная на сопротивление распространению коронавируса, представляет разъединение, дифференциацию, дисперсию, прежде всего, человеческих тел.

Но, можно предположить, что в определенной степени вынужденная самоизоляция тел выразила (возможно, с некой ригористической целью) вполне произвольную самоизоляцию душ.
Одним из обоснований данного феномена является трансцендентальная этика Канта. Правда, в его понимании это явление зовется несколько иначе, а именно «автономия воли».

Конкретно принцип автономии воли означает, что самоизолированная воля в силу своей априорной «самоценности» обладает безусловным преимуществом перед всяким апостериорным объектом, и «если поступок совершается из чувства долга, её должен определить формальный принцип воления вообще, ибо всякий материальный принцип у неё отнят» (Кант И. Основы метафизики нравственности).

Самоизолируясь, моральная воля исключает себя из мира по способу ненасильственного в смысле Толстого, но конечно, закономерного, правового попущения. В этом движении воля учреждает приоритет своей хоть и самоценной, но частичной формальности перед целостной содержательностью мира.
На фоне жизнетворной для данной ситуации телесной самоизоляции исключение воли себя из мира во имя «самоценности» предстает как смертоносный опыт уже непосредственного самоумерщвления души.

Теория Канта смыкается с теорией Толстого. Их объединяет то, что страдание напряжения бессмертного духа - это «насилие». Немецкий метафизик и русский писатель равно отказываются от этой «насильственной» активности духа в пользу «ненасильственной» самоизоляции своей «самоценной» смерти из горизонта благодатного бессмертия.

Коронавирус отрицательным и жестоким образом по гераклитовскому выражению «не говоря прямо, не утаивая, подает знаки» в отношении того, почему самоизоляция тел стала жизнетворной на фоне прежде случившейся смертоносной самоизоляции душ.
И как можно видеть, изолированные по национальным квартирам народы, все же достигли состояния глобализации. Человечество замкнулось в общий круг, правда, его центром стал знак единой беды, а не сформулированный тем же Кантом «всемирно-гражданский план».