antropofagiya III гл. 23 Пироимпирия

#antropofagiya_III #Мелизмы_сердца_auscultatio #ЛизаNe_spit

– Я слышал, однажды озеро Эйр загорелось от того, что в нем плавало слишком много дерьма!
За ночь дьявола, за мой новый, любимый праздник! Поджигай! Поджигай! ПООООджииииигАААААй!..

Лиза резко вскочила, чуть не свалившись с дивана.
Голова кружилась. От холодного тумана бил озноб.
Вытерев лицо пледом, она огляделась.

"Нет не туман... обыкновенная паническая атака!"
Обрадовалась она.
Сон - простой кошмар.
Лиза помассировала пульсирующие виски. Ещё раз огляделась.

Подруга сидела напротив, уставившись в жк-монитор, Олька щелкала фисташки, запивая их «Дикой индейкой» из горла.

Запах скошенной травы исчез.
Вместо него повеяло уютом, уверенностью, бурбоном и попкорном.

За спиной у подруги, все так же вдалеке, горел Манхэттен.
Казалось, огонь и не думал нарушать границу, и занимать следующие боро.
Как будто центр изолировали от остального города каминной решеткой из супер материалов, разработанных NASSA.

Лиза подставила ладони навстречу этому виртуальному теплу, к горнилу, в котором плавилось Ночное Небо.

Она представила как в эту минуту отряды скорой и NYFD, закупоривают Бродвей.
Как стекла соседних небоскребов, не выдерживая шкалы Фаренгейта, взрываются.
Миллиарды осколков поражают сердце города, и оно резко, по-киношному, сделав полицейский разворот - замирает.

Но вечное дежавю, сплетённое из кинговских ужастиков и пленок, прокатных VHS, пульсировало у неё в голове, раздражая инстинкты.

Лизе просто необходимо было обернуться. Ей не давало покоя осознание того, что подруге безынтересно зарождение хаоса.

И она обернулась.

***
Странно, что в «крепости гарлемского уезда» камеры сейчас были отключены.
Со всех мониторов систем охраны, включая центральную плазму, на неё с Олькой смотрели: негр полицейский, работник закусочной и двенадцатилетняя девочка в рваных колготках со скейтбордом в обнимку.

Лиза переводила взгляд туда и обратно, с поставленного на паузу "Ворона" на подругу, и снова на "The Crow".

Олька лишь приложила палец к губам, и, нажав play прошептала, вместе с героем:

– Сегодня на улицах плохие люди.

***
Следующий момент, который удалось ей вспомнить – занятая высота, и горе корректировщик, постоянно засорявший эфир.

– Полотно достойное Гуггенхайма, аж залипнуть можно!
Назовем его «Синатра в огне»?! Ну пожалуйстааааа!

Волнуясь как новичок, Лиза сделала несколько коротких, быстрых вдохов.
Приклад слился с суставом.
Систола.
Пауза.
Диастола.
Пауза.
Один
выстрел -
одна
цель.

Счет шёл на секунды, но из-за Ольки, идеально-ровная линия горизонта в теории, исполняла пляску Витта, создавая невозможные условия для выстрела.

***
– Рождение человека происходит из глубины… Это же элементарно, Ватсон!
Вижу движение!
Ой, нет!
Слушай, а столбы в принципе же могут двигаться, с учетом центробежной силы Земли?
Блин, тогда, в общем, и дома напротив парковки могут!..

Передатчик хотелось выскоблить вместе с ухом.
Лиза реликтом застыла в ожидании чуда, прислушиваясь только к собственному - La persistencia de la memoria.
Один
выстрел –
одна
цель.

***
– Выбор?
Идти на поводу или идти своей дорогой.
Бездействовать, создавать или разрушать…
Ой!
Есть цель!
Сектор на полседьмого со стороны вон того красного Феррари!
Ты знаешь, что для убийства одного зверя, всегда требуется десятки людей… вот эти вот… как их? Егеря! Они вроде бы еще умеют как-то по особому кричать… типа - «ату-ату!».

***
Оптику все глубже затягивала досадная рябь.
Цель была в фокусе, но при этом постоянно плавала как спидбол или качели.

– Или как сипдбол на качелях! Качельках, качелечках! Ату, говорю, АААААААААААТУУУУУУУУУУУ!.. – Неистово завывала Олька.

***
Огонь, пропавший совсем – грозил гибелью; недаром он был украден когда-то…
...Прометеем?

Но техникой его распространения, во все времена, владели единицы.
Эти специалисты были на вес золота.
Начиная с Архимеда и заканчивая пироимпириком №5 (чьё личное дело было погребено где-то в архивах между Литейным и Лубянкой) секрет мастерства хранили как зеницу ока. Формулу хаоса, со стабильной процентной ставкой сопутствующего урона.

***
У неё получилось вовремя заглушить эфир.
Чертоги разума Лизы всегда были замкнутой системой с отточенным рефреном; искусством сеять панику среди сотен расчетов, при минимальных человеческих потерях, и максимальных спецэффектах.

Махнуться, не глядя головами – было единственным выбором здесь и сейчас.
Лизе нужны были только указательный палец и "спусковой" взамен на разум.

***
50BMG вспорол каменное брюхо спальных районов, как волшебное огниво, высекая мечты из негритянских кирпичей.
Когда-то уже обожжённые горшки улиц этого гетто, боги снова роняли один за другим.

Наушник ожил, как ни в чем, ни бывало:

– …Знала я одного парня клявшегося прийти на помощь в любое время дня и ночи.
Без преград, и расстояний.
Представляешь? Он держал свое слово! Долго. Очень, очень и долго. Кстати - любовник он был шикарный!

Дистанция - тысяча четыреста три, ветер – боковой, пятнадцать, один вправо.

***
Кевин Костнер опустил стрелу в горящее масло, натянул тетиву, и послал пламенный привет на восточное побережье.

Напарница подставила свои надежные, истосковавшиеся от ожидания ладони.
Сложенные в молитве, тонкие пальцы пианистки раскрылись, как на ленинградских открытках Нева прочертила сошку, и ствол, уютно лег под наркоз.

– … Эти руки способны на многое, детка. Однажды они освежевали, и выдубили кожу этого парня, оставив мне на память пару сувениров! – Прошептало безумие.

***
Зарево Нью-Йорка взорвалось, согревая город новыми красками сумасшествия.
Лиза была не в себе, и она это знала.

Исказившийся взгляд.
Фокус.
Прицел.
Ничего не было.
Ни тела, ни лица, ни…

...жалости?..

– Там в дали за рекой уж погасли огни! – Запела вдруг Ольга голосом балабановской барышни.
А Лиза, слизнув остатки болоньезе с губ, произвела выстрел.

(C) Сергей Афанасьев