Где родился Оскар Фельцман

     Телепроект 2007 года

Оскар Борисович Фельцман родился 18 февраля 1921 года в Одессе. Композитор. Автор популярных песен «Ландыши», «Огромное небо...», «Баллада о красках», «Заправлены в планшеты космические карты...». Много песен написал к кинофильмам на слова известных поэтов Роберта Рождественского и Михаила Матусовского. Заслуженный деятель искусств РСФСР; Народный артист Дагестанской АССР; Народный артист РСФСР. Лауреат премии имени Дунаевского. Награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени.

1.

Я родился в Одессе в 1921 году, даже неудобно, как давно это было. Я родился в семье врача, но музыканта. В Одессе говорили, что мой отец - один из лучших хирургов. У нас была музыкальная семья. Я родился на улице, которая называется Малая Арнаутская. Эту улицу знают во всем мире. Там жили разные люди, даже жулики. У моего отца и матери никогда не было отдельной квартиры. Мы занимали 2 комнаты в 4-комнатной квартире. Я жил в атмосфере музыки, отец играл на рояле. Когда мне исполнилось 5 лет, я сам написал пьесу «Осень». Очень грустная музыка. Я до сих пор не понимаю, как пацанчик 5 лет написал такую грустную музыку. Я не знаю, почему. Были размышления, были трудности. Вы не представляете себе, как трудно жила страна, не Москва, не Киев, а мы в Одессе трудно жили. Продукты стоили дорого, а самих продуктов было мало. В 30-е годы на Украине был голод. Отец работал главным врачом в санатории. Папа приносил с работы завернутые в газетную бумагу кусочки бутербродов. Это нам помогало выжить. Трудно было, лучше не вспоминать это.
 
2.

Одесская средняя специальная школа имени Столярского. Я окончил эту школу как композитор, пианист. Там растили одесских вундеркиндов. Я там занимался, играл на рояле. Одесса - музыкальный город.
         В Одессе такая традиция: когда мне исполнилось 5 лет, мама взяла меня за ручку и отвезла к знаменитому педагогу по скрипке Петру Соломоновичу Столярскому, чтобы он определил, если у меня слух. Он заставил меня повторять ноты, петь, хлопать, и говорит: «Мадам Фельцман, с Вашим сыном я буду с удовольствием заниматься». Мне купили скрипку, и я начал заниматься с педагогом. Прошло 2 недели, и я сказал Столярскому: «Профессор, я не хочу у вас учиться». Он: «Я что, плохо тебя учу?» «Я не хочу стоять, хочу сидеть». Он говорит: «Если ваш мальчик говорит, что хочет сидеть, отведите его играть на рояле».
         Я ходил еще и в обычную школу, но занимался там не лучше всех. Педагоги на меня смотрели сквозь пальцы, они говорили: «У него главное в жизни - музыка. Не требуйте от него отлично по математике, по химии, по физике. Он будет большим музыкантом». Я окончил школу, не сдав ни одного экзамена.
         Когда-то давно в «Правде» опубликовали фельетон «Бусина мама». Был такой Буся Бильштейн – выдающийся скрипач мирового класса. У него была мама. С 5 лет она его водила за руку на уроки к Столярскому, она не отставала от него ни на шаг. И вдруг появляется в «Правде» фельетон. Что вместо того, чтобы он занимался общественными делами, мама ходит за ним на все музыкальные спектакли. Эта «Бусина мама» самому Бусе Бильштейну очень повредила. Прошло много лет, пока начали забывать про этот безобразный фельетон. У меня тоже была «Бусина мама». Она меня водила на все концерты, на все занятия, она не отходила от меня, она обеспечила мою музыкальную жизнь. Вот что такое мама!
 

3.

Одесский театр оперы и балета известен во всем мире. Это копия Венского театра. Можно еще поспорить, какой театр лучше. И до революции, и после революции сюда приезжали самые знаменитые певцы. Не в каждой столице сегодня есть такой театр, как Одесский оперный. На крыше скульптуры, не хуже Большого театра. Меня там все знали. «Вот, идет рыжий талантливый парень». Меня пускали во все театры бесплатно.
         Игрушками я не занимался. Напротив нашего дома была мощеная улица, по которой не ездили грузовики, и там я с мальчишками с большим удовольствием играл в футбол. Я почему-то выбрал быть вратарем. В школе тоже играли в футбол тряпичным мячом. Из тряпок делали твердый мяч и били по нему. Я становился в ворота. Все говорили: «Без рыжего мы проиграем, становись в ворота».
         Еще я увлекался морем. Я прекрасно плавал, делал большие заплывы. Я уплывал в море так, что меня не было видно, даже родители волновались. Потом мне дали какой-то юношеский разряд, я прыгал с вышки. С морем я в полном согласии. Сейчас у меня солидный возраст, но, если бы я сейчас, не дай Бог, оказался в море, я бы выплыл, это остается на всю жизнь.


4.

В Одессе все красиво, и все связано с моей жизнью. Но если говорить о романтике, уже где-то в 5-6 классе у меня появились девочки. Мы гуляли по Приморскому бульвару. Мы гуляли по Пушкинской, где знаменитые платаны, которые соединяются над головами. Там были маленькие скверы, были знаменитые скамейки, на которых мы сидели. Потом кончилась война, и всю Одессу перестроили, а одна скамейка стоит на том же месте. Я был влюбчивым мальчиком, но романы были безобидные. Девочки меня провожали, я их провожал. Я для них был кумиром: садился за рояль и играл свою музыку.
         Кстати, мою первую настоящую песню «Теплоход» спел Утесов. Я ему сыграл и говорю: «Я вам написал песню, но она, по-моему, никуда не годится». Он говорит: «Эту песню через 2 недели ты услышишь по всем радиостанциям». Так это и было. Мы дружили с Утесовым до последних дней его жизни.


5.

 
Однажды Шостаковичу сказали: «В Одессе есть вундеркинд, он в 6 лет пишет свою музыку, и хотел бы вам поиграть ее». Шостакович был феноменальным человеком, он сказал: «Я могу сам прийти в гости к ученику. Я сам хочу послушать, что он пишет». Он пришел к нам, и я ему играл пьесы. Шостакович сказал: «Ты будешь композитором, и ни в какой другой институт тебе поступать не нужно. Кончай школу Столярского, потом будешь поступать в консерваторию.»
         Когда я с отличием окончил школу, отец говорит мне: «Давай вдвоем поедем в Ленинград к Шостаковичу, он же сказал, что ты должен быть композитором, пусть он определит». А тайком мой отец думал, что я буду доктором, в семье врача шла такая эстафета. Я поиграл Шостаковичу свои произведения, и он сказал: «Ваш сын будет большим композитором. А поскольку он будет большим композитором, ему надо сразу жить не в Ленинграде, а в Москве. Потому что вся жизнь будет связана с Москвой. Я сейчас позвоню своему другу Виссариону Яковлевичу Шабалину, и скажу, что вы едете к нему. Он послушает Оскара, и я надеюсь, что все будет в порядке!»
Мы поездом приехали в Москву. Я поиграл Шабалину произведения, он сказал: «Беру тебя в свой класс, будешь заниматься». Я сразу стал начинающим, но композитором. На втором курсе мне дали Сталинскую стипендию. Тогда Сталин установил стипендии знаменитым студентам. Мне единственному такую дали. Хочу объяснить: Сталинская стипендия была 500 рублей. Я начал выступать в концертах, и мне нужны были туфли. Туфли на Арбате стоили 60 рублей. А я получал каждый месяц 500. Я снимал комнату, хорошо питался, был вполне прилично одет. Так я вошел в музыкальную жизнь Москвы.