582. Хуторская чертовщина. Червь сомнения

                Не будем особо вникать в тему разговора двух заинтересованных людей, ведь не так важно о чём говорили и договаривались конторщик Николай и Алёшка Протопопов на счёт покупки одним и продажей другого личного имущества.
              Причина тому довольно проста, один долго убеждал, другой же упирался, ещё не понимая своей конечной выгоды.
              Как и в карточной игре, всё началось с мелких картишек, дальше подбрасывалась более крупная карта.
               Николай всё чаще стал подбрасывал в создавшийся спор своих козырей, указывая Пупку на то, что как бы он от своего упорства не лишился своего имущества согласно нажитых им долгов.
            По сути дела Николаю было ровным счётом наплевать на развитие дальнейших событий по данному поводу, так он утвердительно объяснял захмелевшему Алёшке.
                Пупок в свою очередь ещё до конца не осознавал, в чём, собственно говоря, здесь подвох, но интуиция ему подсказывала, что где - то здесь зарыта та самая собака, которая может сыграть с ним злую шутку.
             Последним главным и убедительным козырем оказалось то, что Николай так и сказал Алёшке, вывернув правду – матку на изнанку:
                -Алёша, братушка!
                -Ты меня извини, но я тебе вот что скажу.
                -Как я вижу и знаю, хуторская жизнь не для тебя.
                - Ну сам посуди, ведь ковыряться в навозе не твоя участь.
         -Ты ведь создан для более лучшей жизни.
      - Как бы тебе это объяснить более доходчиво?
               -Нет у тебя способности и упорства изо дня в день делать одно и тоже.
           -Ведь загубишь ты себя прозябанием в этом жутком месте.
          - Если правильно рассудить, твоя душа требует полёта и простора, веселья и радости.
         -Вот где ты здесь видел ту же самую радость?
               -А нет её, вся вышла вон.
                -Загнёшься ты в скором времени от такой скучной жизни.
                -Вот давай с тобой посчитаем, что тебя ожидает в ближайшее время.
        Конторщик Николай незаметно для Алёшки сменил тему разговора, переведя её на рельсы математических вычислений.
             Ведь как уверял Пупка конторщик, он только добра желает ему, вот и пришёл с советом, как  тому лучше выкрутиться из создавшейся ситуации.
           По сумме накопившихся долгов у Алёшки, выходило так, что по осени его хата с подворьем уйдет с молотка за бесценок, а ему, Алёшке, в лучшем случае дадут пинка под зад, а то глядишь, выручки не хватит покрыть долги, отчего  и  в долговую яму можно угодить.
           Николай с не спеша и расстановкой стал складывать суммы  скопившихся задолжностей за несколько прожитых в хуторе лет, выходила довольно крупная сумма, что очень поразило Пупка.
           Откуда столько набралось, понять не возможно, если подумать, так он  вроде бы ни у кого ничего не одалживал, навесили на человека долгов, как на того ишака поклажи, вытянешь, живи себе дальше, а если нечем вытянуть, то возьмут в принудительном порядке.
               Скажите, а где здесь справедливость?
          А нет её и никогда не было, вот и стонет крестьянство под тяжким бременем эксплуатации дармоедов и бездельников от власти.
          Местная она или же нет, всё одно, дерут по три шкуры с бедного человека.
           Николай уверял Алёшку, тыча ему факты цифр в лицо, что он только добра желает ему и хочет сделать так, чтоб  ему, Алёшке,  помочь выкрутиться из неприятной ситуации самым, что ни на есть наилучшим способом.   
          Пупок птица битая, его на мякине так просто не  проведёшь, случалось бывать в подобных переделках, так что опыт маломальский имеется, да и с цифрами умеет обращаться, подучился в своё время на гужевых перевозках.
           Грызться за каждую копейку научила жизнь, вот и он, удивлял конторщика своим познанием складывания и вычитания чисел, такого вокруг пальца просто так не проведёшь, знает подлец, где его ожидает выгода.
            Да и сам Алёшка подметил, что Николай в какой – то степени прав, так что лучше воробей за пазухой, чем пролетающий в небе коршун, с дохлой овцы хоть клок лишней шерсти вырвать и то к прибыли будет.

             Уж больно долго засиделись Алёшка с Николаем, в деловом разговоре и не заметили, как ночь приблизилась к своему зениту, выкурено уже не по одной папиросе, можно сказать, что  почти ополовинили пачку.
              Водка  в бутылке ещё имелась в наличии, что приятно согревало душу Пупку, тянуть удовольствие это в его манере, а с чего, собственно говоря, упиваться, когда намного лучше только поддерживать определённый градус в теле.
             С конечной суммой денег за хату ещё толком не сговорились, но определенные намётки всё же имелись, Николай также пообещал Алёшке, что подкинет ему сверх нормы одежонки, пусть ношеной, но в довольно приличном состоянии, что уже хорошо.
               Сколько бы ещё сидели и обсуждали детали предстоящей сделки не понятно, возможно, что и до самого рассвета, но вот были услышаны чьи – то шаги во дворе, Пупок мгновенно среагировал, не желая делиться спиртным, кто бы это ни был.
           В полнейшей темноте сумел быстро отыскать бутылку, приложился к горлышку, жадно глотнул раз, а вот уже на второй глоток водки не хватило, вот так всегда, жратвы ещё навалом, а выпивка закончилась.
            Ну и ладно, своя закончилось, это даже к лучшему, сам истребил знатную водку, отчего было спокойно на душе.
          Вскоре выяснилось, что это за Николаем пришла его жена Любаня, она ещё со двора окликнула мужа:
              -Николай! Ты здеся, али нет?
                -Пошёл и с концами.
                -Заждались тебя, а ты всё не идёшь.
         = Здесь я, здесь, откликнулся Николай, уже иду.
                - А чего без огня сидите? Думала может ушёл куды.
         = Давай Алёшка прощаться, вон уже за мной жинка прибежала, заскучала видать.
           = Спала бы себе, нет же шастает по темени, того и гляди в канаву угодит.
           Пупок попусту спичек жечь не будет, чего зря траты делать.
           Он на ощупь достал папироску, чиркнул спичкой, прикурил и сквозь зубы промолвил:
                -Давай – ка я тебе подсвечу, чтоб случаем не споткнулся.
                -А то будет делов, загремишь  со всего размаху на пол, потом обижаться будешь.
          Николай пошёл вперёд, а Алёшка подсвечивал ему сзади, почти на выходе из хаты спичка догорела, отчего сразу стало темно в глазах, как ни предупреждал Пупок конторщика, тот всё же споткнулся через порог,  вот теперь и думай, к добру это или наоборот, жди неприятностей.
          Вышли во двор, Алёшка дымя папиросой окликнул жену Николая:
            -Любаха, чего тебе не спиться, та ?
                -Некому что ль под бочок примоститься?
                - Али надумала, что мужичка у тебя своровали?
         = Я кому – то так сворую, что гадить будет, где попало!
               = А что не спиться, так это не твоего ума, дела.
               = Завтра кое – кому рано вставать, а тебе я вижу, не привыкать до обеда дрыхнуть, бока не заболят.
         - Заболят, не заболят, ещё видно будет, а ты вон муженька своего бери под ручку и веди к себе.
             -А у меня жизнь новая намечается, будет о чём подумать до утра.
         Николай с женой ушли, а Алёшка, докурив папиросу, ещё долго стоял во дворе, мечтая о предстоящей своей судьбе.
        То, что жизнь хуторская не для него, это он ещё понял с детства, не лежала у него душа день ото дня ковыряться в земле и навозе, у него были запросы совсем другого плана.
           Жить так на всю катушку, чтоб было весело и радостно, в шумной компании с песнями и плясками, чтоб вокруг суета так и кружила хороводом, а главное, чтоб много вокруг было разных людей, ведь одни и те же рожи, как и однообразие блюд, быстро приедаются.
           Вот в том же хуторе противно смотреть на все эти кислые рожи, да и дружки у него, ещё те хари, особенно после буйного пьянства, а ведь хочется чего – то нового, свежего, а оглядишься вокруг одна тухлятина.
           Верно сказал конторщик Николай, что хуторская жизнь не для него, правильно он подметил, что не выжить ему в таких скучных условиях, не долго и загнуться от полнейшей скукоты.

               Когда дело справно спорится, да ещё выгода имеется и довольно не малая, всё получается в аккурат быстро, без всяких откладываний на потом.
              Как говорили наши старики, имеющие отношение к гончарному искусству, лепи глину, пока она податлива, а когда засохнет проку в ней, что от козлища молока.
            Вот и конторщик Николай зря время не терял, ведь по сути своей, выпивающий человек не хозяин своему слову, сегодня сказал так, а на завтра может и передумать.
           Выправив нужные бумаги, Николай в сопровождении двух свидетелей, близких своих родственников, с обещанной одежонкой в узле, ранним утром, ещё по зорьке, притопали к Алёшке Пупку, чтоб довершить начатое дело по купле – продаже его хаты и подворья с огородом под горой.
           К счастью или нет, Пупок был к удивлению трезв, то ли успел проспаться, то ли ближе к вечеру нечего было ему выпить.
           От принесенных Николай продуктов в качестве гостинца, ничегошеньки не осталось, как у нас говорили, кто хорошо ест, тот и хорошо работает, вот сейчас и убедимся, правы ли были наши деды.
           Пупок преспокойно дрых, когда к нему заявилась деловая компания, спросите, почему бы это дело не оптяпать в самой конторе?
          Так вся суть в том, что не хотелось Николаю, чтоб об этом деле прознал хуторской народишко, довольно любопытный для всяких новых новостей.
           К сведению сказать, вот какого лешего, ему, этому самому люду, переться в самую рань к конторе, ведь раньше прихода Николая там особо – то и делать нечего.
            Знают же, но всё равно прутся, а чтоб скоротать время, треплются языками.
               Так вот, разбудив сонного Пупка, ему почти торжественно была вручена одежда и пока он примерялся и одевался, на стол была выставлена бутылка водки, в знак окончания предстоящей сделки и разложены нужные бумаги для этого важного процесса.
           Что сказать по поводу одежды.
             Сразу скажем - не новьё, ношенное, но дольно ещё крепкое и чистое.
          Штаны, правда, велики по ширине, в них запросто полтора Пупка влезет, рубаха также велика, пришлось закатать рукава, пиджак ношеный, но ещё прослужит не один год,  картуз со сломанным козырьком, при пышной шевелюре у Алёшки сидел плотно на голове.
              Единственное, что было в пору Пупку, так это ботинки, со слегка сбитыми носами и стёртыми каблуками, но ещё практически  приличные и крепкие.
           В отличие от Алёшкиных обносок, в этом одеянии он выглядел привлекательно  прилично, даже не походил на местных крестьян, вроде бы как обнищавший мещанин, в самые скверные годы своего унылого  жития.
              После того, как Алёшка принял божеский вид, приступили к делу, Пупок больше поглядывал на бутылку водки, чем в бумаги.
          Николай  с деловым видом  жонглировал цифрами, тыча, то туда - то сюда, по графам своими пальцами, указывая, что и из чего выходит и получается.
           Сложная эта штука с ходу понять смысл во всех этих хитросплетённых закорючках.
             Да и вникать во всю эту скучную грамоту пустое дело, Пупка интересовал только конечный результат, которого он ожидал со скучающей физиономией.
              Не мешало бы для начала дела и водочки хлебнуть, вот тогда глядишь и мысли  веселей пойдут, а так на пустую голову только мигрень разводить.
             Если честно сказать, то мыслями Алёшка был далеко от здешних мест.
           Он уже прикидывал в уме, как снимет себе угол поближе к железнодорожной станции, наймётся на работу, а там глядишь и просватается к какой ни будь зажиточной вдовушке, а что, жених он из себя ещё и ничего, сойдёт и за первый сорт.
             От этих приятных мыслей его отвлёк Николай, который в знак полного согласия обеих сторон по  купле и  продаже общего имущества данного подворья, предложил ударить порукам, а затем скрепить документ подписями, сделать полный денежный расчёт, после чего по старому обычаю обмыть важную сделку.
            Алёшка противится не стал, хотя внутри у него ковырялся червячок сомнения, то, что его крепко надули это факт и даже отпираться не стоит, но выяснять где и как просто не было желания.
            Раз решился съехать с хутора, то чего зря идти на попятную, да к тому же этот Николай ещё тот паучара,  такую может сплести паутину, что в действительности сумеет даром прибрать его имущество, пусть и не в свои ручонки, но ближайших родственников это уж в точности.
              Была - не была, где наша не пропадала, ударили по рукам, поставили закорючки  росписей под документом при двух свидетелях.
              Николай достал деньги из кармана штанов, и стал отсчитывать ассигнацию за ассигнацией, выкладывая их на стол, делал он это нарочито спокойно, в аккурат укладывая бумажку на бумажку, всё внимание присутствующих было только на эту растущую стопку денег.
               Заманчиво магическое занятие я вам скажу, шуршать деньгами, от которого трудно отвести в сторону глаза.


21 – 23  апрель 2020г.