Телефонный звонок

Я всё еще нежился в сладких объятиях Морфея, когда на тумбочке у изголовья моей кровати зазвонил телефон. Я поднял трубку и услышал бодрый голос моего давнего знакомого:

– Привет, старина!

Мы обменялись общими фразами, типа: «Ну, как дела» «Да, слава Богу, помаленьку…» Постепенно сонное оцепенение развеялось, и вскоре я услышал главный вопрос, ради которого он мне позвонил:

– И как тебе нравится, старина, весь этот наш бардак?

– В смысле майдана? – уточнил я.

– Ну, типа того.

Ходить вокруг да около – это не в моем стиле.

– Должен тебя разочаровать Миша, но я кастрюлеголовых не поддерживаю.

Как я и ожидал, мой собеседник сразу же возмутился:

– Постойте, постойте, батенька! Ну, как же так?

Пришлось растолковывать ему, что мой отец – кадровый офицер, прошедший две войны: финскую и Великую Отечественную. Что моя мать добровольцем ушла на фронт, где мои родители и поженились. Да и другие мои родственники сражались с фашистами, сидели в концлагерях, и потому поддерживать всякую майданную сволочь, орущую «Москалей на ножи!» мне как-то не с руки. Да и всех этих гнусных гомиков, желающих искоренить православие, отменить день Победы и вычеркнуть из истории Великую отечественную войну, а меня и моих предков записать в оккупанты, тоже особо не тянуло. Потому что программа неприятия фашизма записана у меня на генетическом уровне.

– Ну, бросьте вы, бросьте, батенька, нагнетать эту вашу путинскую пропаганду, – с благодушным смешком стал увещевать меня мой собеседник. – Какие фашисты? Где ты их видел? Я знаю многих из тех, кто стоял на майдане. Всё это очень добрые, интеллигентные люди! Некоторые – так даже с двумя, а то и с тремя высшими образованиями! И никакого отношения к фашистам они не имеют.

– А что же они делали на майдане, эти твои душечки с тремя высшими образованиями? – спросил я. – Орали «Смерть ворогам!» и бросали в «Беркут» коктейли Молотова?

– Они вышли на майдан, чтобы выразить свою гражданскую позицию! И это – их конституционное право.

– Ух, ты! И в чем же заключалась их позиция?

– Ну… во-первых, они выступали против бандитского режима Януковича и коррупции. И, во-вторых, отстаивали европейский вектор развития Украины!

– А кто их уполномочил на это?

– Хорошо, старина, давай не будем препираться. Я знаю твоё отношение к «гнилому» западу. Но, надеюсь, ты не против того, чтобы мы, наконец, искоренили коррупцию?

–  Ни в коем разе! – заверил я. – Тут мы с тобой сходимся. А посему давай я приду к тебе завтра домой, повыбиваю тебе все стекла, подожгу твою машину, а на воротах намалюю фашистский крест. Это и будет мой вклад в борьбу с коррупцией.

– Гм, гм… То есть, ты хочешь сказать, что это – не выход? И что же тогда, по-твоему, делать? Сидеть, как мыши, по норам и молча глядеть на весь этот беспредел?

–  Не в коем разе! Не получилось замутить один майдан – надо устраивать другой, третий, четвертый… Глядишь, где-то на десятом или пятнадцатом дело и пойдет. И экономика заработает, и люди возлюбят друг друга. Так что, если с первого раза коррупцию не победим, я ворвусь в твой дом уже с толпою отморозков, мы наваляем тебе тумаков, все разворуем, а в красном углу навалим кучу дерьма. А еще лучше – спалим твою хату, а тебя пристрелим, как собаку. И крикнем: «Слава Украине!» А всех этих бандюг, что устроили погром, причислим к лику святых. И начнем сочинять в их честь хвалебные оды, устанавливать им памятники, называть улицы их именами. Вот тогда-то, наконец, и «Згинуть наші вороженьки, як роса на сонці» и «Запануємо ми, браття, у своїй сторонці!» Ведь мы же с тобой панами возжелали заделаться, не так ли?

– Послушай, старина, я знаю, что ты литератор и мыслишь образами, как Николай Васильевич Гоголь, – едко заметил мой собеседник. – Но тут твоя фантазия тебя явно подвела. Я спокойно хожу по улицам, и никто меня и пальцем не трогает.

– Однако на всякий случай надень шаровары и, если увидишь заезжих рагулей с битами и в балаклавах – сразу же кричи «Слава Украине!» – предостерег я.

– Только не надо! Не надо, старина, демонизировать жителей западной Украины! – возразил мой оппонент. – Там тоже живут нормальные люди, а не черти с рогами! 

– Согласен. Но только нормальные люди сажают на своих огородах картошку, а не лидеров юго-востока в застенки кровавого пастора. И не устраивают факельные шествия с фашистскими кричалками на площадях нашей страны.

Он хотел было возразить, но меня уже понесло:

–  А ты видел, как эти вурдалаки набросились на Царева, когда он вышел из так называемой «Свободы слова?» Шустера. Хороша Свобода! Прямо дышишь этой свободой – и надышаться не можешь! И какие смельчаки! Тысяча – на одного беззащитного человека! А потом это шакальё начало шарить в его машине, как самые обыкновенные гопники. И ничего! Все нормально! Никаких тебе уголовных дел! Ни единого слова осуждения на наших вонючих телеканалах! Америкосы потирают руки… А ведь он – кандидат в президенты!

–  Ну-ну, старина. Охолонь.

– И Европа рукоплещет! Похотливая шлюха! Американская подстилка – вот кто она такая, твоя Европа! Это же надо быть такими баранами, а?! Неужели история их так ничему и не научила? Когда-то они вскормили Гитлера, а теперь – Тягнибока и Яроша! Неужели эти мерзавцы всерьез полагают, что если им удастся разжечь костер войны в центре Европы и на этот раз – это им сойдет с рук?

– Ну, не надо, старина, не надо лить воду на мельницу Путина, – мягко парировал мой собеседник. – Нам до Европы – как до Луны рачки.

– А при чем здесь мельница Путина? – сказал я. –Ты же вроде не Барак Абама, и не госпожа Меркель, а нормальный здравомыслящий человек… Неужели ты ослеп и оглох? Ты же видишь: Тягнибок хочет вырезать всех «жидів и москалів». Дама с косой жаждет расстрелять восемь миллионов «кацапов» из ядерного оружия, а от России оставить одно выжженное поле.  И что же делает Европа с Америкой? Они целуют этих мерзавцев в задницу, вместо того, чтобы выразить им свое фе!

– Только давай без пафоса, старина, – его голос звучал спокойно, почти елейно. – Ну, брякнула женщина в частном телефонном разговоре – чего не бывает? А СМИ уже и подхватили, и раздули из мухи слона. Но это вовсе не означает, что леди Ю сошла с ума и готова бросить на Донбасс атомную бомбу. Да и возможности такой у нее нет.

–  Надеюсь, и не будет… 

– Я тоже.

– И поэтому придется нашим бабуинам довольствоваться обычным стрелковым оружием. Кстати, ты слыхал, как Олесь Доний призывал в прямом эфире убить Януковича? А Иудушка Кравчук предлагал ему для этой цели свой пистолет?

– Ну, и чо? Ведь не убили же? Ну, ляпнул человек на эмоциональной волне…

–  Это ты верно подметил. А и убили бы –тоже ведь ничего страшного, не так ли? Ведь он же кровавый диктатор, да ещё и с золотым унитазом…

В таком вот духе мы препирались еще минут двадцать. И было это, дай Бог памяти, в 14 году.

Тогда еще не сжигали людей в Одессе к великой радости всякой нечисти, не поднимались в воздух бомбардировщики бомбить мирный Луганск, и Донецк не обстреливали из минометов снарядами, на которых было написано «Все лучшее детям!»

Кровавая мясорубка ещё только набирала обороты.

Как же получилось, что мы с Мишей оказались по разные стороны баррикад? Ведь мы были знакомы с ним еще со студенческой скамьи и когда-то жили в одной стране – Союзе Советских Социалистических Республик?