Хроники вируса

   В Лазареву субботу утром в храме не была, натрескалась дома икры, только раз в год и вспоминаю про неё, когда по уставу положено вкушать. "Наша белорусская икра" хоть и вкусная, но добавок порядочно там напичкано, и я как астматик-аллергик в обычное время обхожу стороной эти отделы и полки.

   В Великий пост, когда рыбку всего два раза можно, эта икра такой вкусной кажется! После вкушения икры в благодушном настроении отправилась на Всенощную под Вербное воскресение - на велосипеде.

   Пробовала ездить на велике в юбках, чуть не убилась, юбки у меня длинные и в цепь попадают, особенно, когда, как нынешней весной, ветрено. Для лета у меня есть  юбка-брюки, в ней и на велике удобно ехать, и в храм не зазорно войти.

   А когда холодно, можно в притворе навертеть поверх брюк юбку на завязках,  лежат там вместе с платками, что я и сделала. Эту зиму всю на велике проездила, снега не было, но в храм старалась в юбке пешком ходить, а тут решила совместить службу и поездку за вербами на берег Днепра.

   На Всенощной обратила внимание, что людей немного, стоят в большом тазу вербы - некому разбирать, но ещё не дошло до меня. В храме брать вербы не стала, хотелось проведать своё любимое место и самой наломать. Проведала, наломала.

   Солнышко садилось, людей в парке, у Днепра, почти не было, только золотые закатные блики на воде и в зелёном свежем пуху прибрежных старых ив.

   Дома наварила ухи, поставила на подоконник остывать до завтра, погуляла на ночь с Тишкой: ветер к ночи стих, и в ожидании праздника ночь была тёплая и тихая.

   Причащаться не собиралась, причащалась в предыдущее, пятое воскресение поста, а перед этим на 40 мучеников, 22-го марта, когда в нашем храме зачитали послание белорусского экзарха митрополита Павла о вирусе и объявили, чтобы Чашу мы, миряне, не целовали больше, что лжицу будут спиртом после каждого причастника протирать, и что запивки больше не будет, одна просфорка.

    Не рефлексировала по этому поводу, приняла как данность. Как раз перед Великим постом, в Прощёное воскресение, ездила на встречу с одноклассниками в Минск, 40 лет нашему выпуску. Видела в поезде и в метро с троллейбусами людей в масках, слышала от одноклассников, что кто-то где-то заболел и что у кого-то дети в Китае учатся. Вернулась домой и выкинула из головы.

    И даже когда отменили поезда, закрыла РФ границу, и когда расхватали в аптеках спирт, до меня не доходило. Вирус как вирус, бывало и хуже, сейгод выросли проявления бдительности и, по-моему, меньше люди болеют, руки мыть и проветривать помещения всегда полезно.

    Тем неожиданней было прозрение в Вербное. Встала, напилась кофейку, взяла свои вербы и пошла в храм в радостном праздничном настроении. К Лазаревой субботе закончился 40-дневный пост и чтение Псалтири в группе, и хотя была ещё Страстная впереди, но и чувство, что пройдена уже большая часть пути - тоже.

   Иду по улице - никого не встречаю, что показалось странным, обычно народ с вербами валом валит. Подхожу к храму - а там народу-то и нет почти! Я не планировала в Вербное причашаться, потому что помнила, как не пробиться было в предыдущие годы, море народу, полно родителей с младенцами.

   И вдруг - никого. И всё те же вчерашние неразобранные вербы в ярком зелёном пластиковом тазу. Объявление на входной двери, что освящать вербы священник будет во дворе, чтобы на расстоянии 1-2 метра друг от друга становились (обычно стояли плечом к плечу, и батюшки ходили между плотными рядами, в прошлом году пошли все вместе, с сыном и Тишкой, но на полдороге отправила я их назад домой, побоялась, что затопчут Тишку).

    На Крещение ещё была похожая картина, мы с Тишкой подошли к храму, увидели длиннющую очередь за водой и поехали на такси за город, там поменьше было народу, но всё равно с час пришлось простоять, таксист сказал, что везде такая картина, возил уже с утра по храмам людей.

   Не то что бы я ни сном ни духом, давно видела, что крещенскую воду люди берут, вербы и куличи, берёзки на Троицу да яблоки на Преображение освящают, а молодёжи в храмах мало, не воспитывает их никто в вере. Но всё равно растерялась. Зашла с освящёнными вербами к своей старой тётушке, отделила ей часть, постучала ими по голове и спине ей и старому Малышу, как всегда бабушка делала:"Не я бью, верба бьёт - здоровье даёт". Ещё одну, третью часть, отделила встречной женщине, она попросила, дескать, иду к сыну с невесткой, что-то у них неладно, поделитесь, принесу им праздник в дом.

   Пришла со своим остатком домой и вижу, что руки дрожат и не лезет уха в горло. Хорошо, ещё в начале паники, когда пришлось сдать билет на поезд к своим в Россию по случаю его отмены, упаковку фенибута купила. Тут-то он мне и пригодился, выпила - полегчало.

   И больше не пила его, хотя на Страстной и на Пасху намного меньше, чем обычно, было в храме людей. 15 лет назад, когда жила на севере и к бабушке в отпуск сюда приезжала, меня поражало, что в Вербное и на Радоницу поголовно все в храме или на родных могилах, на севере я такого не видела, умиляла меня эта картина.

   Почему же так изменилось всё за двадцать лет? У нас богослужения не запрещали, что храмы опустели - это личное решение каждого не идти. Бог им судья. А я уже отбоялась своё. Много лет боролась с ветряными мельницами, уговаривала мамочек почаще проветривать палату, когда лежали с ребёнком в больнице, соседок, когда сама лежала - никогда не действовало, приходилось брать отдельную платную палату и проветривать её хоть до посинения, а так народ у нас не любит свежий воздух.

   В класс к сыну бегала на переменках проветривать помещение, учителям некогда было за этим следить, а без взрослого нельзя открыть окно, вдруг кто вывалится.

   Пока не попала в роддом 33 года назад - поздоровей была, а как попала и подхватила там стафилококк - уже никогда не могла от него избавиться, больничные инфекции самые стойкие, там же выживают супербактерии, которых ничто не берёт.

   Так что у меня давно было ясное понимание, что медицина не всесильна, это всего лишь часть социума, социальный проект. А до кого-то только сейчас дошло. Поначалу я немножко злорадствовала, не всё коту масленица, будет и Великий пост. Но потом только печаль осталась.

   Когда не к Богу народ под действием сми и массовой паники, а по домам разбежался - есть о чём подумать.

   "Без масок и улыбок", - так назывался местный Пасхальный репортаж. Действительно, кто всё-таки пришёл в храм, не улыбались, лица сосредоточенные. Для меня это 32-я Пасха после крещения, и всегда высшая точка бывает перед тем, как запоют тихонько "Воскресение Твое Христе Спасе ангели поют на небеси, и нас на земли сподоби чистым сердцем тебе славити".

   Это кульминация, перелом от Страстей Христовых - к Его Воскресению. В тишине, темноте и, часто, холоде ночи. Сейгод так точно не намного теплей было в Пасхальную ночь, чем в Рождественскую.

   На третий день Пасхи поехала убираться на кладбище, еду на велике по соседнему двору, слышу писк - а это кто-то выбросил трёх новорожденных котят. Вернулась домой за коробкой, упрятала их туда от ветра, а вечером написала в вайбере sos: если есть у кого кормящая кошка, заберите, спасите.

   Вышла на ночь гулять с Тишкой, взяла с собой пакет настриженной с него шерсти, чтобы напихать в коробку, ночи ещё холодные. А котят уже нет, приехала и забрала к кормящей кошке одна добросердечная расторопная самарянка. Полегчало у меня на душе, утешил Господь, а то  мрачные были мысли о малодушии и жестокосердии моих земляков.

   На другой день с радостным облегчением гребла сухую слежавшуюся за зиму листву на втором кладбище, где там-сям возились на родных могилках люди, и думала, что если и в Радоницу будет меньше обычного народу на кладбищах, так это хорошо, обычно не пройти - не проехать и ругают нас с Тишкой цыгане и прочие подвыпившие граждане, не одобряюшие собак. Будто вороны, подбирающие оставленную на могилах снедь, чем-то сильно лучше, хотя цыган я могу понять, у них цыганята собирают по могилам конфеты.

   Смотрю в сети Анну Мусан-Леви из Иерусалима, посмотрела про Схождение во ад и Страшный суд, по некоторым отцам Христос в аду даже допотопному человечеству проповедовал, Он же ВСЕХ пришёл спасти. И подумала, что не посмотрела в своё время "Ноя". Наверстала. Начало там впечатляющее, как допотопное человечество довело планету примерно до нынешнего состояния. Тогда, правда, не было пластика, от которого и всемирный потоп не средство, загажен им весь мировой океан.

   А на Страстной "Варраву" смотрела, там прямо противоположный пафос: если в "Ное" утопли все злые, то в "Варраве" даже этот разбойник, освобождённый по требованию толпы вместо Христа, уверовал в Него и был спасён. Экранизация романа Марии Корелли, который переводили  с английского специально для последнего русского Государя, сто лет назад она была модной писательницей.

   Мне достаточно было канонического евангельского рассказа о двух распятых со Христом разбойниках, один из которых покаялся и первым вошёл в рай, а второй так и умер нераскаянным, про третьего и не думала, туго с фантазиями, в том числе и на евангельские темы.
   
   Проповедь же Христа в аду допотопному человечеству вписывается в мою картину мира, если человек не идёт ко Христу - Христос может Сам выйти навстречу, другое дело, что и тут может отвернуться от Него "свободная личность", хоть допотопная в аду, хоть нынешняя, и тогда уже выйдет прямо по пословице: вольному воля, а спасённому рай.

  Христос воскресе!! Christ is Risen! Хрыстос уваскрос!