Шепот волны. 39 Татьяна Дума

 39

 Яков спокойно выслушал мой вопрос, он его ожидал:
- Мы подошли к самому сложному, постарайся понять то, о чем я говорю. В этой истории очень много неожиданностей и тайн.
 Вот кто ты по национальности? Что у тебя записано? Кем ты себя считаешь? Ты можешь ясно ответить? – он очень серьезно смотрел на меня. Мне показалось, что он был рад смене темы, что-то личное мы невольно затронули.
- Не вижу проблему. Я русский.
- У русских национальность в смешанных браках определяется по отцу. Откуда такая запись?
- Я знаю эту историю. Когда родители пришли получать мое свидетельство о рождении, то  папа сказал, что хочет поступить иначе.  Национальность записали  по матери. Это было его решение. Мама не принимала в этом участия. А вот с крещением вопрос решила мама. Кстати, вы знали, что они венчались?
- Миша, мы знали очень многое.

- Яков, ты уходишь от ответа.
- Нисколько. Для моей мамы вопрос национальности был определяющим. Она не допускала и мысли о невестке другой национальности. А уж внуки точно не могли родиться от такой женщины. В нашем роду не было ничего подобного много поколений.
- Не понимаю. Вы это серьезно?
- Куда уж серьезнее. Только не спеши. Я сам многое долго не понимал. Отец открыл мне кое-что после смерти мамы. Это не укладывалось в моей голове, но я не мог ему не поверить.
- Именно поэтому бабушка требовала от отца отдать меня в приют и развестись с мамой, из-за национальности?
- Да, ты был бы даже не полукровкой. Ты не мог быть настоящим Коганом.  С моей матерью все ясно.

 Вот с отцом все сложнее. Он принял решение сына, понимаешь? Ему  было важно увидеть, сумеет ли он отстоять свое решение. Он верил в него. Это очень трудно понять – он хотел от него дерзких решений. Если бы Ольга Александровна не поддержала их, он бы сделал это втайне от матери. Он сам мне сказал это.
Ее решение было неожиданным для него. Он решил не мешать и смотреть, как все будет развиваться дальше.

 Дело в том, что отец знал мать Ольги Александровны, он у нее учился. Тебе трудно это понять. Она была из бывших. Есть такое грубое, но емкое, слово – порода. Вот в ней это угадывалось даже в мелочах. Безусловно, все это она передала дочери. Это обстоятельство успокоило отца. Он был уверен, что ты в надежных руках и получишь прекрасное воспитание, что, собственно, и произошло.
 
 Слушай дальше. Это уже мое предположение, не больше. Мне казалось, что мама ревнует ее, понимая, что она как бы ни старалась, у нее был высокий статус в поселке, но не дотягивает до Ольги Александровны. Наша мама была красива, очень дорого одевалась, отец ей ни в чем не отказывал, но ее одесское детство сквозило в каждом жесте. Она была достаточно умна и не могла этого не понимать.
 Ты только представь поселок того времени. Все все знают. В школе появилась новая учительница, по случайному совпадению, опять из бывших, их было много в Крыму. Она официально была детдомовкой, родители сгинули в гражданскую. Вскоре она стала директором школы.  У нее родилась дочь, отца никто не видел. Женя подрастала. Она была очень красивой девочкой всегда. Прибавь к этому породу и воспитание.

Ольга Александровна продолжила линию воспитания матери, когда та умерла и Женя оказалась на ее попечении. Думаю, это было не просто солью на раны моей матери, а двойной солью. Ее сын выбрал именно эту девчонку. Безродную, это мама всегда подчеркивала. Мать детдомовка, об отце никто не слышал и не видел его никто.
- Мне трудно это понять, Яков. Хотя у женщин такое случается. Только все дворянское прошлое сгинуло. Моя мама была советским человеком, как и отец, - я не стал забегать вперед и говорить о том, что мне стало многое известно из дневников.