Московское счастье Эдуарда Марцевича

Телепроект 2000 совместно с Людмилой Афицинской


Эдуард Марцевич родился в Тбилиси, жил в Грозном и Баку, и назначил мне встречу на Белорусском вокзале.

­ Я впервые приехал в Москву и сошел с поезда на Белорусском вокзале. Красивый день, много солнца, чистое­чистое небо. Я подумал: Господи, как красиво, надо завоевывать Москву. У меня товарищ был чемпион Литвы по бильярду, и ночевали мы в подвалах гостиницы «Метрополь» на бильярдных столах. Ну а потом меня приняли друзья отца, когда я стал поступать в училище.

Эдуард приехал в Москву с приятелем. Приятель был обладателем звания по бильярду. В то время один из самых шикарных бильярдных клубов помещался в «Метрополе». Там друзья и ночевали на необъятных столах, покрытых зеленым сукном. Там и спустили все сбережения. Но с мечтой о театре Эдуард проститься не мог.

­ Я накопил деньги, отчим мне сказал в восемнадцать лет: «Эдуард, мы сделали все, чтоб ты закончил школу, езжай и завоевывай место в жизни». Ну, поехал я в Москву. В ГИТИСе мне сказали: «У вас очень умные глаза, но по данным вы не подходите. И я собрался и хорошо шел во МХАТе и в Щепкинском.
Где вы жили тогда ­ в общежитии?
­ Да, жил я в общежитии на Трифоновке, там старые бараки стояли, было очень забавно. Ночи напролет в комнате таджики, туркмены ­ до утра бьют об стол домино. Спать невозможно, но зато было весело, по­студенчески смешно.
А денег хватало вам? Стипендия же небольшая была.
­ Подрабатывал немножко в массовке. Порой сразу всю стипендию за неделю ахнешь… Рядом была забегаловка, столовая, стакан кефира за девять копеек и хлеб бесплатный. И возьмешь стакан кефира, жмешь его, чтобы съесть побольше хлеба.
А вы никогда не жалели, что вы приехали в Москву?
­ Нет, я понимал, что надо пройти все, чтобы попасть на роль Гамлета.
Роль Гамлета или уничтожает артиста, или делает его кумиром. С Марцевичем произошло второе. Но до того, как это случилось, вокруг восходящей звезды развернулась борьба.

­ Я прибежал в училище и закричал: «Охлопков дал мне Гамлета!» Никто не поверил, но меня вызвали в дирекцию: «Вы обязаны проработать три года в Малом театре». И я был свидетелем разговора между Охлопковым и Царевым. Когда один говорил:  «Миша, ты играл Гамлета?» Он говорит: «Нет, я не играл». ­ «А ему судьба дает, понимаешь?» ­ «Но я ему хочу Чацкого дать», ­ говорил Михаил Иванович. ­ «Но это Гамлет!» И таким образом Михаил Иванович разрешил мне уйти из Малого в театр Маяковского. И я на десять лет покинул отчий дом.
Эдуард Евгеньевич, а наступил момент, когда вы почувствовали себя москвичом?
­ Каждый спектакль я выходил на сцену, чтобы завоевать сердца. Роль гениальная. Я мальчишкой был совсем. А потом встречался с Лоуренсом Оливье. Это было в посольстве в Москве, он привозил «Отелло». И он говорит: «Раньше двадцати девяти лет играть Гамлета нельзя». Но я настолько был влюблен в роль, что сыграл в двадцать два.
Итак, блистательно началась актерская карьера, а как решался квартирный вопрос?
­ А театр нам с Сашей Лазаревым дал комнату на улице Воровского. Ну, потом Саша влюбился и женился на Светлане Немоляевой.
Как случилось, что вы ушли из этого театра?
­ А потом я был приглашен сниматься в фильме «Красная палатка», и мне пришлось уезжать. А после моего приезда в Москву начались глупости всякие. И я решил уйти, потому что считал, что я закончил определенный творческий этап. Я ушел в Малый театр. Протежировала Быстрицкая: она знала моего отца, они работали в Вильнюсском драматическом театре.

Исполнитель ролей героев­любовников не только должен нравиться зрителям. Женская часть публики при его виде должна падать в обморок. И то и другое Эдуард получил после съемок в знаменитой ленте Михаила Калатозова «Красная палатка». Экранный роман с Клаудией Кардинале скрепил имя артиста печатью признания международным кинематографом и одновременно подвел черту под романтическими приключениями нашего героя. В него была влюблена половина московских красавиц, но вольная жизнь утомила светского льва. И вот мы на улице Воровского.

­ Я здесь жил до своей женитьбы большой светской жизнью.
Вчерашний провинциал превратился в светского льва.
­ А на самом деле тридцать пять стукнуло, нужна семья, дом, дети. И я встретил жену в Малом театре. Мне хотелось простую девушку, которая любила бы семью. А в театре она работала в канцелярии. Она лет на шестнадцать младше меня. Но мы уже тридцать лет живем.

С развлечениями, которые сулит ночная столица, Марцевич покончил. Сложнее было расстаться с другой привязанностью, ролью Гамлета. Но Эдуард вернулся в Малый театр. И начинать пришлось с нуля.

­ Представьте себе условие, что начать я должен с массовки. А потом потихоньку начала складываться карьера. Но все это после театра Маяковского было не то. И вдруг ­ огромная пауза, и я ухожу на общественную работу, играл один спектакль. Но был момент, когда я ушел из театра. Были мысли уехать. Но захотелось вернуться на сцену Малого театра. Другого я не видел: это театр с необыкновенной историей, это театр вечной энергетики.