Сегодня с утра

   Ей открыла пожилая женщина в платье, стройная, немного похудевшая. Прошла за ней в комнату, огляделась. Сразу взгляду бросился круглый стол со старомодной скатертью, на столе кофейник, а на стенах кругом квадратные рамки с пожелтевшими фотографиями неизвестных людей какой-то отжившей свой век эпохи.  В углу швейная машинка, тумбочка, кровать, а на подоконнике цветы, которыми обычно украшают дом одинокие люди. 
   Старушка предложила присесть за стол.
Напротив окна -  висела картина. Та самая картина, за которой она пришла к этой женщине. В потоке света она хорошо разглядела ее.      

-  Вы продаете картину?
  Старушка улыбнулась.
- Сегодня с утра такой тихий спокойный дождик, что совсем не тянет выходить, хочется остаться дома  в теплой, милой сердцу обстановке, в каких-то неясных раздумьях, с чувством непонятных ожиданий... Мне вспомнился октябрь семнадцатого года с холодным воздухом, утренней неприятной изморозью на длинной траве, крышах, с опавшей желтой листвой, обильным листопадом, с густым утренним туманом над рекой. Вы бывали в Петербурге?
  Иногда туман поднимался высоко, что видны только купола и шпили и казалось, что на небе живут люди и построили дома на облаках. Чудная картина.
- Vous ne vendez pas le tableau, Madame? (Так вы не продаете картину?)
- Иногда мне хочется с кем-нибудь поговорить, рассказать о том, как я чувствую природу, поделиться своими мыслями, переживаниями, так хочется набрать номер человека, кто понимает меня, разделяет мои мысли, чувства, так же видит мир, почти осязает его...
Спасибо, что вы зашли, я провожу вас.

  Когда она вернулась в комнату, взгляд остановился на тумбочке.
  Там на дне лежит светлое платье с кружевными оборками, с декольте, частично открывающий плечи, которое когда-то давно она носила и брошь в виде цветка. И лежали вырезки старых газет, и выцветшие, как пестрые листья рекламные листы в рулонах, статьи об ошеломляющих успехах Дягилевских "Русских сезонов" в Париже 1910 года.   
Была там и она и знала, и видела, и пережила тот успех русского мужика, и оперы, и балета, и русской живописи - той самой, довоенной России, еще до эмиграции, которая висела у нее дома напротив окна на улице Кремьё недалеко от Лионского вокзала.

  Апрель. 2020