Стела на границе Уфы

Дороги весной, как мечты выпускников баклавриата на работу по специальности, были разбиты. «Железный конь» из страны восходящего солнца остановился на перепутье дорог, так как оно было перегорожено упавшим деревом. Две темные фигуры, бросив автомобиль у тупика, решили самостоятельно добраться до пункта назначения. Первая фигура, которая принадлежала штакетообразному мужчине средних лет, была матерым ревизором, знающим свое дело. Вторая – шарообразному коллеге матерого с висячим пузом, был человеком не таким опытным, как первый ревизор, но чересчур любопытным и весьма прямолинейным. 

– Какое безобразие, так встречать ревизию! – шарообразный начал сильно возмущаться. – Это для них большой минус! 

– Спокойно, Леня, – матерый успокаивал коллегу. – Люди у власти – те еще прихвостни, без бунтарства в душе. Не стоит огрызаться на них: бывает, что деревья валяться сами. 

Ревизоры: это профессия, созданная для галочки, чтобы ставить галочки. Они приехали в деревеньку близ Уфы из-за местной стелы, которая якобы защищала Землю от инопланетного вторжения. Это самая глупая махинация по освоению местного бюджета уже праздновала свое пятидесятилетие. 

Нынешней целью темных фигур служило закрытие этой самой стелы. Ну и, разумеется, без свидетелей и протоколов, получение взятки у местного главы за спасение его же шкуры от лап «русской» Фемиды. 

Проход через чащу затруднили низко опущенные ветви деревьев, да так запутанные, что ревизии пришлось на корточках преодолеть его. 

– Вот черт, обгадил новые туфли, – матерый пожаловался коллеге, который плелся позади него. – В местном бюджете много денег, а эти обормоты не могут проложить дорогу нормально. 

– Артур Камилович, надо бы с них дополнительные деньги содрать, – коллега отвечал потугами слов, выходящими вместе с тяжелым дыханием. – Это издевательство... Не проселочная дорога, а сплошная грязь! – Шаробразный пальцем указал на куртку. – У вас грязная обувь, а у меня куртка порвана. 

– Все будет! – матерый заверил коллегу. – Он на свободе, мы при деньгах. 

– Надеюсь, он в курсе, – Леня пальцами показал кавычки. – О внеплановой проверке, и успел приготовить еду на стол, а то с утра в брюхе волки воют. 

Путь отнял много сил у ревизоров. Немного поплутав, они, в конце концов, подошли к лесной опушке. На её границе вороны разбили гнезда. Стоял ужасный гул как в турецком базаре. В метрах ста проглядывалась сельская окраина. Первое, что бросалось в глаза, огромный коттедж из красного кирпича, окружённый забором из профнастила. Выделялся коттедж благодаря его расположению на холме, а также сверкающей крыше на солнце, сделанной из того же профнастила, что и забор. Внизу же к холму примостились исхудалые домишки с пёстрыми крышами. 

– Знаешь что это? – Артур Камилович, не дожидаясь ответа, продолжил. – Это эстетика плохого нувориша – вориша. Хоть сколько ни грабь людей, ты не станешь аристократом, просто твой хуторок прибавит в размерах. 

– Если вы их так не любите, то почему не сделаете свою работу профессионально, не посадите их? 

– Наша работа – это брать на лапу, – матерый достал сигарету из кармана и продолжил говорить. – Таковы правила. Чинуши притворяются, что работают, а мы – в ответ. 

– Но зачем? 

– Так у нас принято, не задавай глупых вопросов, – Артур Камилович затянулся, выдохнул. – Слушай, помнишь про мою беду с дочерью? 

– Надеюсь, с ней все хорошо? 

– Не совсем, ей нужна дорогостоящая операция, – матерый сделал глубокий затяг. – Если менять догмы, то не сегодня. 

Докурив сигарету, Артур Камилович скомандовал коллеге: 

– Идем, нас ждут. 

 

– Внеплановая проверка вашего района. Глава администрации у себя? – ревизия подошла к приемной. 

Путь в кабинет пролегал по коридору с деревянным полом, который был словно покрашен красным лаком, взятым из сумки сельской светской львицы. А запах помещения! Его невозможно было спутать: так пахнет комната, впитавшая запах старческого пота, гнилых досок и нафталина. Не смердело, но все равно неприятно. 

Когда ревизоры подошли к кабинету главы администрации и открыли дверь, запах сырости вмиг улетучился, на его смену пришел запах морского бриза из баллончика освежителя. Кабинет был просторным, покрытый линолеумом, на полу лежал «персидский ковер» из Саратовского мануфактурного завода, а на столе стоял дорогущий моноблок. За ним работал глава администрации, который, не отвлекаясь на вошедших, отбарабанивал пальцами на клавиатуре. Ревизоры сели по краям длинного стола. На столе, кроме леденцов, ничего не было. У Леонида заурчал живот. Артур Камилович, рассмотрев внимательно обертку дешевых конфет «Золотой ключ», выкинул обратно в кучу и громко кашлянул. Глава не отреагировал. 

– Кажись, мы пришли разговаривать не с монитором, – матерый, наконец, привлек внимание главы. 

– Ох, простите. Просто работа, все дела, – начал оправдываться он, резко встал и начал жать руки ревизоров, предлагать чаю. 

– Давайте без чая. Приступим к делу, – матерый жестом показал тому садиться. 

Матерый, глава и Леня начали перестрелку взглядов. Обычно ревизорам встречалась ненавистная рожа, морда или харя, но не лицо. На его лице невозможно было пересчитать складки, или оценить примерную высоту падения толстого подбородка. Глава в белом рубашонке был молчаливым и казался безынициативным. 

– Ааа, вам, наверное, нужны документы, – осенило главу. 

– Наверное, – презрительно ответил Артур Камилович. – А где у вас Шендерович? 

– Отец? – глава опустил глаза. – Царство ему небесное. 

Кумовство? Отлично, можно содрать больше денег, но есть обратная сторона медали. Это крепкие связи за региональным порогом, такие люди без ахиллесовой пяты. 

– Неопытный, надо намекнуть, – коллега, наклонившись, шепнул на ухо Арутру Камиливичу. 

– А вас Шендерович–старший не учил вести дела? – матерый сделал тонкий намек на взятку. 

– Вот все документы. Это от… – глава начал раскидывать на стол документы. 

– Вижу-вижу, все у вас чисто. Но мы не просто так пришли. 

– Простите? 

– Говорят, у вас есть чудо – стела, спасающая весь мир от инопланетного вторжения. Мы заинтересованы ею. 

– Да, имеется такая. А какие-то проблемы? 

Современная знать, привыкшая к семизначным числам, долго не принимала во внимание ежегодные траты на содержание стелы. Пока не настал кризис, после которого они увидели две перечеркнутые горизонтали на буковке эс в конце. Внезапно, все поумнели. 

Стела была воздвигнута первым Шендеровичем, как оружие против инопланетного вторжения. Как он смог убедить компартию на такую странную авантюру? До сих пор остается секретом. Конечно, потом были четные попытки снесения стелы, но что-то пошло не так. И вот двадцать лет спустя, после последней провалившейся попытки, пузатые заседатели снова вернулись к этой проблеме. 

– Проблемы не у вас, а у нашей страны. Как известно, денег нет, но мы держимся, – матёрый встал из стола и начал расхаживать по кабинету. – Из-за вас в бюджете появилась черная дыра, высасывающая деньги у налогоплательщиков. Понимаете, чем нам… вам… это грозит? 

– Не совсем. 

– Вам не стыдно? – Артур Камилович ударил кулаком по столу. 

– Вы мошенник, хотите сесть за это? – вырвалось у Леонида. 

– Простите, – младший сглотнул ком в горле, потом начал говорить. – Я сам об этом думал, но боюсь огорчить вас. Мой дед не мог так поступить. 

Шедерович–младший положил желтую папочку с пятью печатями на обложке. Первая печать была трудно читабельной из-за развалившейся краски от советского госаппарата, вторая была блеклой копией первой, но уже от современного госаппарата, третья находилась в уголочке, и казалась ненужной печатью от «ООН». Четвертая и пятая, от госдепартамента США и международной организации по изучению НЛО. За пятью печатями скрывалась отсыревшая документация. 

Непонятые каракули, страшные для гуманитариев цифры, буковки и закорючки, знакомые две параллельные палочки говорили о том, что это – формула. Предложения на желтом пергаменте, сплошняком стоявшие друг за другом, выстроились в дорожку, указывая читателю путь в царство морфия. 

– Какая-то муть. Ты понимаешь? – спросил матерый у коллеги. 

– Нет, не могу осилить книги без картинок, – ответил Леонид. – Артур Камилович, начнем ревизию? 

– Лёня, настало время для ответственности. Теперь ты главный, – матерый хлопнул коллеге по плечу. – С чего начнем? 

– Я… – удивился Леонид. – Я думал, что вы знаете, как проводить ревизию. 

Матерый понял, на сколько плохи у них дела. Теперь им придется действовать по ситуации. 

– Что вы хотели сказать? – спросил матерый 

– То, что до вас много кто приезжал. – Если честно, я и сам не верил деду, считал его выжившим из ума. 

– Был повод так считать? 

– Да, но мы не могли понять. Он блефует, или... 

– А он играл в покер? – Подключился коллега к разговору. В его голосе слышался ехидные нотки. – Или вы играете? Например, с нами? 

Пока младший проникся думой, матерый пригрозил кулаком Леониду, потом обратился к главе: 

– Допустим. Но как вы нас переубедите? 

– Вот, пожалуйста, – Шендерович показал на стенд с фотографиями. 

Будь Шендерович не витиеватым управленцем, у него бы висела государственная карта, а поверх нее лица правителей, следящие за исполнением работ, но не за качеством. А так элитарное местечко занял стенд с неброскими фотографиями. Матерый начал рассматривать их, попутно комментируя: 

– Вижу прославленного засосера времен застоя, – фотография деда Шендоровича с Брежневом не так сильно взбудоражила, как следующая. – А это сам Спилберг? 

– Ну, приезжал. Вдохновение для фильма искал, говорят, что нашел, как и он, – Шедерович показал на фотографию, где его дед, горячо обнял бородатого мужчину. 

– Это же Стенли Кубрик! – Леня прошептал на ухо Артуру Камиловичу, – Как говорится, два сапога пара. Один обманул весь мир, другой пытается нас. 

– Фотошоп когда появился на свет? – невзначай, спросил матерый. 

Глава вытащил бумагу из папки с пометкой «Экспертиза на подлинность пройдена». Артура Камиловича поразило другое: оказывается, сумбурные слова из папки имеют смысл! Прибывая в таком состоянии, он решился на нелепый вопрос: 

– А что РенТв? 

– А с каких пор они начали интересоваться военными объектами? – удивился Шенедрович. 

– Чем еще можете похвастаться? 

Шендерович–младший, разогрев свои вялые мышцы, открыл сейф и, как атлет–тяжеловес под напряжением гири, переложил лежавшие там коробки на стол. Коробка с документациями была для ревизоров, как пылесос для кота. 

– Может быть, после обеда разберемся, где у вас можно поесть? – матерый, все еще рассчитывал на гостеприимность главы. 

– В столовой – лишь ответил Глава. 

– Хорошо, вы же понимаете, что у нас мало денег. 

– Не волнуйтесь. Мы о вас позаботимся. Пятипроцентная скидка только для вас. 

– Слушай, ты вообще обнаглел! Мы тут приехали отключить твою стелу! И если так долго будешь выезживаться, мы тебе арестуем, сколько денег народных распилил, дармоед?! – Леня вскипел от наглости Шендеровича. 

Три фигурки шли по артерии поселка к сердцу, где стояла стела. По дороге двое, отстающих на несколько шагов, начали перешептываться. Леонид предложил закопать младшего в лесу. Матерый успокоил коллегу, и попросил не опускаться до уровня бандитов, мода на такие дела прошли. В тренде реальная власть. Достаточно отправить его на каникулы в тюрьму: да, мягкий режим никак не изменит Главу, да и вряд ли сломает. Однако чинуша, который не смог дать взятку, сразу же становиться белой вороной, так как никто из его рабочего цеха не желает общаться с преступником. 

Посередине главной площади возвышался трехметровый столб, обернутый в цельнометаллическую оболочку, по левую сторону расположилась церковь с медным куполом, на правой стороне стоял обшитая сайдингом мечеть. За стелой разместилась усадьба сталинских времен. 

– Это чей дом? – спросил матерый у попа, освещающего стелу святой водой. 

– Усадьба Шендеровичей, – не отвлекаясь от работы, ответил поп. 

– Подозрительно! – Матерый обратился к коллеге. – Вроде в совке буржуазия не смогла сохранить родословные имения – все отдали народу. 

Ревизоры подошли к главе и немедленно потребовали декларацию на землю. Но, как оказалось, в 90-ых годах ее приватизировали. 

– Да вы сейчас сами познакомитесь с хозяевами, – ответил глава. 

– С чего это вдруг? – удивился матерый. 

– Там пульт отключения. 

Хозяин обладал всеми качествами чинуши. Пузатик сначала не обрадовался визиту гостей, стал выпроваживать их и ругаться с главой, но после того, как Шендерович перед ним помахал бумагой из папки, он тут же с радушием пустил их, сам над собой посмеиваясь. И всей гурьбой они направились сразу в кабинет. 

– Вот если мы отключим стелу, – Леонид задал вопрос матерому, – что-нибудь произойдёт? 

– Ничего! – ответил Артур Камилович. – Этот чинуша рассчитывает на то, что мы спасуем первыми. 

В рабочем кабинете младший, просмотрев пару листков бумаги, начал лапать камин. Хозяину это не понравилось. Зажав губу, он печальными глазами наблюдал за происходящим. Потрогав все прутья и декоративные статуэтки, Шендерович схватился за крайние балки и подтянул их к себе. Сработал механизм потайной двери. За ней пряталась комната с настоящей аппаратурой, не имеющая аналогов в мире. Мониторы выдавали четкую картинку, хоть и имели устаревший дизайн. 

– Ого, оно существует, – у главы заблестели глаза, – я хоть и пытался верить деду, но не думал, что все так серьезно. 

– Вот тут у меня будет комната отдыха, – замечтался хозяин усадьбы. 

– Если вы выживите, – почему-то так внезапно отозвался Лёня. 

– Никто не умрет, ¬– матерый ущипнул коллегу. – Забываетесь Леонид! 

– Знаете, мне кажется, ее не стоит отключать, – младший перебил перепалку ревизоров. – Можете сажать, но я не хочу брать грех на душу. 

– Мне нечего боятся. Даже если это правда, и мы все умр… – Матерый сделал паузу. – Так, говорите быстрей, как его отключить? 

На пульте управления было три телефона, первая предназначалась для связи с местной АЭС, снабжающей стелу питанием электричеством, вторая – для связи с МКС для координации с космосом, третья – для связи с другой стелой, воздвигнутой на краю земли. 

Для того чтобы запустить процесс отключения, нужно было скоординировать данное решение с двумя первыми. Одному человеку сложно запустить процесс отключения: каждая организация хранила свои телефоны в особо засекреченных местах. Например, люди из МКС долго не отвечали, так как красный телефон был помещён под бронированным стеклом. С трудом переубедив начальство двух организаций, что ревизоры имеют право от имени Правительства Российской Федерации отключить стелу за ненадобностью, матерый все-таки скоординировал процесс отключения. 

– Это постановление от Правительства! – матерый начал орать во всю глотку в трубку после долгих часов переговора с собеседниками третьего телефона. – В каком смысле, у вас сомнения?... Да, теперь я решаю!... Кто-кто?... Да, он назначал меня главным!... Ждите! 

– Артур Камилович, может быть до завтра? – обречено спросил Леонид. – Борис Аркадиевич будет не против, если мы у него переночуем. Поешьте вместе с нами, вы, наверное, устали, десять часов в одной комнате, уму не постижима. 

– Совершено не против! Хоть оставайтесь жить! – хозяин помещения поддержал идею Лёни. – Ведь утро вечера мудренее. 

– Сейчас, начнем! – ответил матерый и пнул спящего на полу Шендеровича. – Вставай, шарлатан, сейчас твоя империя падёт! 

Артур Камилович воткнул ключ зажигания. Находившиеся в комнате люди забились в уголок от страха, поп начал креститься, у него упал крест, мулла подобрал его и вернул на место. Начался обратный отсчет. Напряжённый момент… Три... Два... Один… 

Дурные мысли захватили разум матерого, он начал верить во весь этот бред. Начал бегать по цирку вместе с клоунами. Надо действовать, ведь это все вранье. На него оказали и оказывают психологическое давление. Он обхватил ключ. Все, пан или пропал, надо наказать наглую морду, а если не так, то все погибнут. Какая разница? Все и так зашло слишком далеко! 

Поворот ключа, ничего… еще раз, ничего! Лишь с третьей попытки машина завелась. «Железный конь» из страны восходящего солнца ушел в рассвете. 

– Надо было повернуть, – последние слова матерый произнёс с горечью.