25. Романтика чужих квартир

Двести Дней Света или во всём виноват нос

25. Романтика чужих квартир.

  Окрылённый радостным известием Дин едва дождался выходных. Для конспирации они со Светланой Павловной встретились у метро, на старом месте. Дин ждал её с огромным букетом цветов. Купив по пути тортик и шампанское, они прибыли по адресу.
  Валентина поступила, как заботливая и понимающая мать. Она накрыла стол и ушла, не дожидаясь именинницу. На видном месте лежала записка: «Фрукты на столе, салаты в холодильнике, мясо в духовке. Поздравляю».
  Дин был восхищён такой заботой, и они принялись гулять. Вечер получился незабываемым. Они ели, пили, веселились, танцевали, дурачились. Они были настоящими половинками друг друга. Светлана Павловна попросила налить шампанского и стала произносить тост, не обращая внимания на то, что содержимое предыдущего бокала уже сделало её речь достаточно раскованной и весёлой:
 – Милый Дин… нет, не так… Дорогой Дин! Я хочу выпить это шампанское за тебя! Я очень-очень благодарна тебе за то, что ты появился в моей жизни. Эти несколько месяцев – самое прекрасное, что со мной случилось в этой жизни! Честно говоря, я настолько уже ничего не ждала… а тут, вдруг, ты! И мне кажется, что ты меня заразил вирусом любви… или нет… это, скорее как-бы аура… Да! Аура любви! Представляешь, со мной стали происходить такие вещи! Ты не поверишь! Я сама бы не поверила! На меня стали обращать внимание. Какой-то тип на автобусной остановке по утрам не садится в автобус – меня дожидается! И только вместе со мной заходит и держится всегда рядом. Наверное, скоро знакомится начнёт. А недавно я у азербайджанца апельсины покупала – так он мне самых красивых набрал и скидку хорошую сделал. Просил только к нему за фруктами приходить. Раньше никогда такого не было! А ещё, когда я на работу с розой пришла, у нашего начальника друг сидел. Он тоже начальник, только со второго этажа. Так вот, он просил его со мной познакомить! Я не понимаю, что со мной происходит. Столько лет была никому не нужна… спокойно ходила мимо… А теперь как будто все одновременно меня увидели! Правда-правда!
 – Что же тут удивительного? У тебя лицо светится. Я сегодня в магазине сам видел, как на тебя мужчины внимание обращают. А один – чуть шею не вывернул, так на тебя засмотрелся!
 – А! Так вот почему ты в магазине всё время обниматься лез!
 – Да. Я территорию метил.
 – Так ты, оказывается, коварный?
 – Я ужасно коварный! Но в мои планы, вовсе не входит опоить тебя шампанским, чтобы потом надругаться над бесчувственным телом, - с этими словами Дин, как бы невзначай, ловко вынул из руки Светланы Павловны бокал с шампанским, и поставил его на стол.
 - А, вот, мы сейчас и посмотрим кто над кем надругается! – Светлана Павловна притянула к себе Дина и принялась целовать.
  Утром Дин проснулся довольно поздно. Но расстроило его не это, а то, что он был в кровати один. А, ведь, он очень рассчитывал на утреннее продолжение после такой ночи. Затем его внимание привлёк разговор, доносившийся с кухни. Два женских голоса. В одном он узнал Светлану Павловну, а вот второй Дину был не знаком.
 – …Я, просто, не узнаю тебя, сестрёнка! Ходила, тут, вся такая скромная, а теперь выяснилось, что ты, прямо, порнозвезда какая-то. Скажи мне, откуда в таком количестве взялись черти в твоём тихом омуте? Ну? Чего улыбаешься?
 – Это ещё не всё. Не знаю, как сказать… Вот, например, я раньше думала, что в порнушке они все кричат, потому что их режиссёр заставляет. Ну, чтобы веселее смотреть было. А сегодня ночью я вдруг почувствовала, что мне самой кричать хочется. На самом деле. И я… В общем… Ты, только, не ругайся… Покричала тут немножко…
 – Света! Я… прибью тебя! Ты чем думала? У меня же тут слышимость! Что соседи скажут? Мне же с ними завтра утром здороваться надо будет! Как я им теперь в глаза посмотрю?
 – Я тихонечко…
 – Ну, что мне с тобой делать? А, с другой стороны, молодой любовник – это мечта! Я бы тоже хотела, вот так, как ты по полночи, а не по десять минут, вместе с душем и покурить!
 – Просто, он такой хороши-и-и-й, что мне, даже, плакать хочется. От зависти. Ведь когда-нибудь найдётся такая, с кем он будет счастлив. И её сделает счастливой. Повезёт же кому-то в этой жизни!
 – Почему кому-то? Почему не тебе?
 – Валя! Он такой хороший, но такой молодой! Каждый раз себе обещаю: ещё чуть-чуть – и всё! В последний, маленький разочек – и всё, расстаёмся навсегда. А решиться бросить его не могу! Никак!
 – Сколько у вас разница? Шесть? Семь? Восемь?
 – Ему сейчас двадцать девять.
 – Значит – семь. Не слишком большая разница. По сравнению с Пугачёвой.
 – Это сейчас, мне тридцать шесть – ему двадцать девять! А представь себе, мне пятьдесят – а ему сорок три!  У меня климакс, а у него самый расцвет! Ну и как мне будет его удержать? Может, лучше и не привыкать к хорошему!
 – Ничего страшного. Выглядишь ты прекрасно. С трёх метров, если не присматриваться, потянешь на тридцать. Так что к твоим сорока пяти вы с ним сравняетесь. Будете выглядеть, как ровесники. А то, возьми, да и замуж за него выйди! Таньке мы всё объясним. Поймёт как-нибудь. Кстати, как она?
 – Сначала переживала, а теперь, вроде, нет. Мне кажется её, тоже, его аурой любви накрыло. Раньше только Ирочка и всё. А теперь мальчики всякие звонят и до двери провожают.
 – Не хочешь сама замуж за него выходить – отдай его Таньке!  Будешь завидовать не чужому человеку, а собственной счастливой дочери!
 – Я уже один раз позавидовала, и вот, что вышло!
  Дин подумал, что пора просыпаться, чтобы они не догадались, что он лежит и подслушивает. Для этого он долго и шумно вздохнул. Разговор на кухне мгновенно стих. Тогда Дин быстро натянул джинсы и двинулся на кухню, громко шаркая по полу тапочками. Он решил импровизировать. Ему надо было сыграть удивление. Из коридора была видна часть кухни и часть Светланы Павловны, сидящей за столом. Дин начал:
 – Мне кажется, что по ночам нужно, иногда, ещё и спать, а не только тра… – на этой половине слова он вошёл в кухню и увидел и Светлану Павловну, и Валентину. Он сделал вид, что удивлён и продолжил, – …ля-ля-ля!
 Светлана Павловна стала их знакомить.
 – Валентина – это Дин. Дин – это Валентина, моя сестра.
 – Старшая или младшая? – спросил Дин, пытаясь неловким комплиментом расположить сестру к себе.
 – Средняя! – ответила Валентина. И добавила, – Присаживайся. Попьём кофейку.
 – Он не пьёт кофе, – Светлана Павловна поднялась с места, – он у нас любит чай!
 – Чай? – удивилась Валентина, – откуда здесь чай?
 – Я с собой принесла! – Светлана Павловна достала из своей сумки маленькую металлическую коробочку с чаем и принялась его заваривать.
 Валентина сначала с удивлением смотрела на свою сестру, а потом с уважением на Дина. Когда Светлана Павловна, закончив свои хлопоты, снова заняла своё место за столом, Валентина с чувством произнесла:
 – Да-а-а!
 – А что такого? – принялась оправдываться младшая сестра, – Может, мне приятно приготовить чай для любимого человека.
 – Ну и как ты всё это объяснишь? – спросила Валентина, выслушав лепет младшей сестры и повернувшись к Дину.
 – Думаю, всё дело в том, что Света испытывает непреодолимое желание сказать мне три всем известных слова. Но, поскольку, внутренне она ещё не созрела для того, чтобы произнести их вслух, то она всячески пытается подменить это чем-нибудь более привычным, например, повышенной заботливостью, – ответил Дин.
 – Что ты имеешь ввиду? – взвилась Светлана Павловна.
 – То, в чём я тебе признался давным-давно, и чего от тебя всё ещё так и не дождался.
 – Да?
 – Да!
 – Ты хочешь, чтобы я тебе сказала, что я тебя люблю?
 – А ты меня любишь?
 – Люблю!
 – И замуж за меня выйдешь!
 – Выйду! – Светлана Павловна поняла, что сгоряча сморозила глупость и тут же поправилась, – Не выйду!
 – Вот! Таким недолгим было моё счастье! – сказал Дин. Только согласилась – и сразу отказ.
 – Никакого моего согласия не было! – возмутилась Светлана Павловна. – Ты меня просто подловил.
 Тут в разговор вступила, до сих пор молчавшая, Валентина:
 – Тише, дети! Чего расшумелись? Светка, ты его любишь?
 – Не знаю.
 – А ты, Дин?
 – Люблю, конечно.
 – И как, по-твоему, будет выглядеть идеальное продолжение твоей жизни?
 – Ну! – Дин задумался. – Мы поженимся и Света родит мне двух детишек: мальчика и девочку.
 – Никогда! – воскликнула Светлана Павловна. – Я не собираюсь больше рожать детей!
 – Помолчи, сестрёнка, – оборвала её Валентина. – А ты, Дин, ответь мне на такой вопрос: «Что, по-твоему, является самым главным препятствием к осуществлению твоей мечты?»
 – Да, тут и думать нечего. Я могу преодолеть любые препятствия, даже Яну уговорю. Всё, что способен сделать человек – я сделаю. Но одно только не в моих силах: шесть лет и девять месяцев! И это главная трагедия всей моей жизни. Мне повезло встретить предназначенную для меня женщину, но она родилась чуть раньше, чем нужно, а я, наоборот, подзадержался. И это уже никак не изменить! Даже если башку об стену расквасить, и то – шесть лет и девять месяцев не уменьшатся ни на один день!
 – Сестрёнка, а почему ты не хочешь за него замуж?
 – Так он же детей заводить собрался. Ты же слышала!
 – Ну и что? Какие твои годы? Сейчас и старше рожают!
 – Вот сама от него и рожай!
 – Да я бы родила, вот только он меня замуж не позовёт! – вздохнула Валентина.
 – А ты у него спроси.
  Дин неловко пожал плечами и замотал головой. В этом невозможно было прочитать ни да, ни нет.
 – Конечно, – ещё раз вздохнула Валентина, – ведь не мне же достался папин носик и фигура двадцатилетней девочки.
  Дальше разговор принял обычный, бытовой характер. Дин травил анекдоты, а Валентина рассказывала о том, какой Светка была в детстве. Вообще Валентина оказалась довольно общительной, хотя порой, довольно резкой в суждениях женщиной лет сорока с хвостиком. На свою младшую сестру она походила мало. Коротко стриженая крашеная блондинка с пышными формами. Впрочем, при желании, можно было найти немало общих черт. Общаясь с ней, Дин понял отчего ему раньше казалось, что Светлана Павловна иногда начинала говорить, как два разных человека. Просто в её речи звучали фрагменты разговоров со старшей сестрой.