К 75-летию Победы
О ВОЙНЕ
Я родился через семь лет после окончания войны – в 1952 году. Мои родители прошли через эти страшные военные годы с первого и до последнего дня.
Мой батя 22 июня 1941 года защищал диплом. Когда он счастливый вышел из здания СТАНКИНа (Станко-инструментального института) его встретила мама и сестра, но не с поздравлениями об окончании института:
- Боря, началась война!
Батя через неделю пришёл в военкомат. Здоровье у него было отменное, НО, в лётчики его не взяли, в десантники тоже – дед был священником, «А вдруг перебежит к немцам?!», а к таким людям в те времена относились с подозрением. Однако раз есть высшее образование – марш в артиллерийское училище – теперь, если мне не изменяет память, это академия ракетных войск на Дзержинской набережной.
Когда фашисты были на подступах к Москве, курсантов, в том числе и батю, послали в противотанковый заслон (не помню на каком направлении), высаживали их через километр. Оружие – карабин, 30 патронов к нему, две связки гранат и паёк на двое суток. Танки немцев не дошли до бати 2 километра. Может быть, по-этому в 1947 году родился мой брат Андрей, а через пять лет, и я…
После окончания ускоренных курсов батю назначили заместителем командира дивизиона БМ-13 («Катюши») по вооружению – на сверхсекретное оружие – внука священника!!!
Тактика «Катюш» была такая: не ближе 700 метров от передовой становились на позицию – залп и все установки срочно уходили на запасную позицию, так как через пять-семь минут по позиции наносился ответный удар. В батину задачу входило вывести всю остальную технику из-под обстрела.
- Бать, и тебя ни разу не ранило?
- Нет. Только один раз осколком от снаряда хорошо врезало по каске.
Когда по праздникам собирались друзья и знакомые родителей, они редко вспоминали войну. Наверное, это были слишком СТРАШНЫЕ воспоминания…
Один единственный раз (и то выпивши) батя разоткровенничался о войне. Вот этого воспоминания я НИКОГДА не забуду!
Наступление под Москвой в январе 1942 года. Батя попросил командира:
- Дай врезать по фашистам.
- Давай!
Снаряды можно было пускать по одному, а можно сразу все шестнадцать. Ну, батя и крутанул ручку на залп:
- За Родину! За Сталина!
Через три часа они вошли в деревню по которой били. К счастью, немцы расположили свои позиции рядом с деревней, и она «почти» не пострадала. Все трупы, на которых не сгорела форма, были уже раздеты догола, и со всех были сняты сапоги – война...
А теперь о самом главном, что мне запомнилось в этом рассказе – дивизиону был отдан приказ: отдыхать и через сутки – на переформирование. Разместились с комиссаром в одной уцелевших изб.
Как там у Твардовского в «Василии Тёркине»?
«В отступлении ешь ты вдоволь,
В обороне – так и сяк,
В наступлении – натощак»
Вот когда наступали питались – «натощак» – полевые кухни не успевали. А тут подоспела полевая кухня и выдали паёк за все пять дней: по хорошему шматку сала, по две буханки чёрного хлеба, тушёнку, по котелку наваристого супа и по бутылке водки на брата!
Хозяйка собрала на стол, батя с комиссаром налили по сто грамм:
- Хозяйка, может, с нами выпьешь?
Та только покачала головой:
- Давненько не пила, боюсь потом наделать глупостей – муж-то воюет…
Выпили. Батя отрезал себе добрый кусок сала и краюху хлеба… Вдруг, как будто что-то ударило его. Он поднял взгляд: с русской печи на него смотрело четыре пары голодных детских глаз… У бати кусок застрял в горле. Он кивнул комиссару, тот посмотрел на печь… Не сгова-риваясь они отодвинули всё своё «богатство» на середину стола.
- Хозяйка накорми детей!
После этого батиного рассказа, я никогда не оставляю недо-еденный кусок хлеба…
23.04.2020. 07.32.
Свидетельство о публикации №220042300651