6. Вырваться из ада. Беззаконие и безнаказанность

   Всем всё понятно – и кто листовки разбросал, и кто в дальнобойные группы свои воспалённые фантазии забросил под ником «Димон», и кто колёса мне в машине за пару часов до суда в Дубровно порезал. И сомнений ни у кого, особенно при наличии видео, нет, что меня действительно ударили ногой, лягнули своей конечностью. Как указал эксперт - удар нанесён тупым предметом. Все понимают, кем именно. И все понимают, что от алиментов человек сознательно уклонялся более 2-ух лет, а теперь пытается прикинуться безграмотным, якобы в исполнительном листе цифру 33% от всех доходов не увидел, увидел только про 75% бюджета прожиточного минимума. Дело о педофилии, которое не имеет смысла уже скрывать, тоже парадоксальное – доказано, что ребёнок не врёт, я не клевещу и не оговариваю человека, но и, по показаниям полиграфа – он ребёнка не лапал, пусть и не со 100% вероятностью.
   Историю о том, как он у меня машину отбирал видели, считай, все работники. Историю о том, как он терроризировал школу, наблюдала целая комиссия, в которой были не только соц.педы и специалисты школы, но и представители опеки и КДН. Вывод о том, что «ему не дети нужны, ему нужны вы» сделали уже через пару заседаний. Правда, никто не мог понять для чего именно, но давил и душил он качественно. И в прямом смысле слова – тоже. На мои заявления о насилии в семье участковый порекомендовал мне обратиться в Территориальный центр соц.обслуживания населения, где у меня первым делом выяснили, в какой школе учатся дети, чтобы натравить на них соответствующие службы, а потом пытались навязать мне платные услуги по оказанию психологической помощи…
   Буквально месяц-другой, и насилие проявилось ярче – уже с синяками на лице и доведением дела до суда. Тогда я допустила первую серьёзную ошибку, ошибку большинства женщин, и я хочу сделать на этом акцент, чтобы не повторяли – я не захотела создавать человеку проблемы, я не захотела сама проходить через эту унизительную процедуру копания в грязном белье, тем более, что это касалось ребёнка и подозрений, которые озвучить было неприятно. Кроме того, я была на тот момент слаба материально, уже 4 месяца, как я одна, без копейки помощи и без намёка на алименты содержала детей. У папы был интерес только к дочери, и на тот момент я думала, что один – сбежать от алиментов. Позже оказалось, что мои подозрения, которые я с того самого момента указывала в РОВД, но там этого никто старательно не видел, были реалиями, но только как это проверить и доказать? И как доказать в суде, что это не я нанесла ему удар кулаком в лицо, как он указал в протоколе опроса, и снял все побои – и от своего падения о край тумбы, потому что ноги пьяного не держали, и отдачу от ружья не первой свежести, и побитую губу, которую, может, сам себе и разбил, когда ему милиция в дверь звонила? Но он тогда не открыл. Состояние его никто не мог оценить, на освидетельствование на содержание алкоголя в крови никто его не отправил, а на моё удивление, когда я прочла в протоколе опроса о том, что это я ему «нанесла удар  кулаком в лицо», хотя «ранее не избивала», мне сказали: «Ты тоже можешь говорить всё, что угодно».
А я не хочу говорить всё, что угодно. Я хочу говорить правду. И я хочу добиться правды. А ещё – свободы для себя и своих детей, и спокойствия. Мы уже почти три года живём, как на вулкане. С преследованиями, угрозами, проникновением в мою квартиру  и даже с похищением ребёнка. Но «он отец, и имеет право», поэтому заявление брать не стали, а я тогда была слишком наивна, не настояла на этом, не била во все колокола, и не привлекала больше внимания к своей семье, потому что то, как набросились защищать детей, уже напрягало. Полторы недели я не знала, где живёт мой ребёнок. Хорошо, хоть украдкой могла придти в школу, удостовериться, что жива и здорова. Жалею, что не поставила тогда вопрос по педофилии прямым текстом, но на тот момент я верила в то, что здравый смысл существует, хотя бы в виде каких-то проблесков в любой голове… Верила, что достичь какого-то консенсуса можно с любым экземпляром человека разумного, у которого есть уши, мозг, рот…
   «Ты меня даже в тюрьму посадить не можешь» - бахвалится, едва ли не язык высовывая, он.
   Вспоминается «ты мне ничего не сделаешь, участковый – мой друг!».
Ну да, сложно наказать, и ускользает ужиком. И друзьями уже не хвастается. По крайней мере, мне. Но я на память сильно не жалуюсь, звучавшие ещё в «доисторические» времена фамилии, кто с кем из прокурорских и следственных в одной бане парился, слышала, и откуда ноги, точнее, волосатая рука растёт, знаю.
Чувство защищённости – это, наверное, неплохо. Но я знаю только одного надёжного защитника – это Бог, и у Него – правда и справедливость. А другие защитники, покрывающие беспредел, а по-другому то, что творится в отношении даже не меня, ладно, я взрослая девочка, и не нужно было связываться с говенным мальчиком, а в отношении детей, никак не назовёшь.
   Как назвать человека, который оставил детей без всякой своей помощи, не спросил ни разу, есть ли мне чем их кормить? Да какое спросил – он сознательно оставил задолженности по квартплате и  сказал, что создаст мне проблемы с новым соседом, когда съехал из своей квартиры… Полгода ждал, чтобы к нему пришли на поклон за деньгами. Не пришли… Справились, выстояли…
   Как назвать человека, который сознательно загнал своих детей в СОП? Соци-ально-опасное положение это, если расшифровать. Он сам написал заявление, чтобы детей включили в списки находящихся в социально-опасном положении. Тогда там был пункт о включении из-за конфликта родителей. Через пару дней он забрал заявление, но было поздно, опция была уже подключена. А потом он сообразил, как удобно этой функцией пользоваться, и детей оттуда уже не выпускал… Спустя полгода, дети как раз были у него, он помчался к соцпедам со словами «детей нечем кормить, им нечего надеть, канцтоваров нет, и они скоро не смогут посещать школу»…
Ещё спустя полгода, когда дети окончательно и бесповоротно сбежали от него, и мы утвердили это по закону, на комиссии встал вопрос – детей или снимаем с учёта, а основания есть, у них всё хорошо с мамой, или под гос.защиту их нужно тогда отдавать, он там едва ли не ногами топал: «Я категорически против, чтобы детей снимали с учёта!», а когда комиссия без его подписи это сделала, пугал их: «Я буду жаловаться в прокуратуру!»
   Ну, всё правильно, он и не скрывал своих намерений – «лучше в детский дом, чем воспитывать по твоему образу и подобию», «у детей будет новая мама, мама Маша».
Для старшего был другой план – в армию. Когда меня разбудил ранний звонок, а я отсыпалась после рейса, я и не сразу сообразила, что хочет военком, по какому моему обращению, и почему он так поражён моей гражданской позицией и удивлён моему сознательному отношению  службе в рядах вооружённых сил РБ… Но зная уже изворотливый ум папочки, мы морально были готовы к такому повороту событий, не могли только предположить, что он это от моего имени напишет… Нужно рассказывать, КАК на меня пришли посмотреть все те комиссары, когда я за копией «своего» письма приехала?
   Таких историй хватает. Всё рассказать – дня не хватит.
   Но – не доказать.
   Каким-то чудным образом по видеокамерам в городе не установить, был он или нет там, мол, качество плохое – не различить, а если был – то мало ли почему он там был?
   Протекторы, оставленные на снегу возле места совершения правонарушения, никто даже сличать не стал. В материалах дела дальнейших упоминаний даже не нашла.
Отпечатков пальцев на файле эксперты не увидели ничьих, даже того, кто снимал.
Неточности сопоставлены не были, опрос в части наиболее интересующих вопросов не произведен, так – формальности, никто не пытался докопаться до правды. Сделали это в Дубровно. Наверное, дотуда покровительственная рука не дотянулась? Да и слишком очевидно всё было. Не смотря на то, что в судебном заседании злоумышленник заявил: «Накануне я встречался со свидетелем, и он изменил свои показания», и свидетель реально, не боясь ответственности за дачу ложных, выкручивался и изменял свои показания, удалось установить истину. Соответственно, и наказать.
   А здесь – нет. Как заколдованный круг. Почему-то вдруг мой синяк у эксперта становится на сутки старше и даже дислоцируется слегка не там. Всё ещё думаю – может, что-то попутали в судмедэкспертизе? Но писать им не хочется, реально – выглядит всё так, словно я с какой-то манией преследования ношусь за добропорядочным гражданином, чтобы лишить его прав, ружья, обвинить во всех смертных грехах и упечь в психушку или тюрьму. Потому что сама допустила ошибку, и обратно сделаю на ней акцент, чтобы не повторяли: все официальные документы, выписки, протоколы читаем внимательно, подписываем только тогда, когда со всем согласны. Если не согласны – пишем об этом в протоколе, пишем замечания, или пишем, что не согласны. Потому что сами знаете, как каждое слово может быть использовано против вас же. В качестве примера я привожу случай о том, как участковый опрашивали меня и детей. На тот момент я тоже ещё была наивна и считала, что «моя милиция меня бережёт»… Ну, бывает такое, и я искренне благодарна всем честным и принципиальным ребятам, которые пусть даже с наездами и претензиями были вначале, но, разобравшись и вникнув, изучив детали, поступали по справедливости. Впрочем, сейчас я о другом… Сел, начал писать протокол, местами  проговаривая вслух предложения. И вроде как так говорит, но в контексте какая-то чушь получается из его обрывочных фраз. Ну, не то совсем. Я его поправляю, он психует: «Я знаю, как было!». Теперь-то и я тоже знаю, как было, а тогда я понять не могла…
   Развелись в 2013-ом, но совместно семьёй проживали до 04.07.2017г., вели совместное хозяйство, соседи и огромная часть родственников не знали и даже подумать не могли, что мы в разводе. Да его любовница не знала, что мы разведены! А те, кто знал, думали, что это из-за бизнеса. Да даже судья нам второго шанса не дала, услышав, что он директор, а я – главбух, махнула головой «ясно» и поставила штампы… Так к чему я это? В протокол пишет: «Развелись в 2013-ом,  трое детей», и дальше по тексту. А четыре года эти ты что, стесняюсь спросить, никак не отразишь? Мы не четыре года назад стали посторонними и отношения друг к другу не имеем, а вот, четыре месяца только прошло, всё бурлит и клокочет… Ну, и таких нюансов – один за другим. То есть как бы так, но и не так… Ну, тут уже и я молчать не стала: «Я не буду это подписывать!». Короче, с третьего раза только что-то приемлемое выдал. По опросу детей – то же самое. Там я уже ручкой своей рукой дописала, как дело было. Но это только присказка. Ушёл. «Какой-то му...к» - выдал младший сын. «Такое чувство, что это друг Б..ва» - сказала дочка. А старший в самом начале опроса вызвал меня из кухни, услышав повышенные тона, и спросил, кто это, и точно ли это мент, и зачем он пришёл, и что происходит. А теперь представляю, где и как мог бы всплыть этот протокол с версией, удобной противной стороне, и заверенной мной лично – да, мол, так всё и было, с моих слов записано верно, мною прочитано…
   Поэтому махнув рукой, добиваться каких-то правд с синяком, который эксперт расписал тоже «так, да не так», я не стала. На их совести.
Равно как и педофилия. Там тоже эксперт «удружил». Не знаю, из каких побуждений. Но вопросы были поставлены так, что выкрутиться, пусть и с вероятностью 93%, не составило вообще никакого труда. Три однотипных вопроса, в которых менялись только приставки - "касались?", "прикасались?", "дотрагивались?" и с одной общей формулировкой, к которой юридически не придраться, но лазейку она дала.
   Опека одного из районов города сработала так, что посторонние люди, присутствовавшие на заседании, потом спросили: «А это что, адвокат Б..ва?»
«Нет, не поверишь, это представитель опеки! И он типа защищает интересы детей!» - ответила я, и мне – не поверили.
«Ты что, шутишь?» - был вопрос.
   Какие шутки!? Просто представитель опеки взял на себя право сделать выводы о том, что отцом было принято соломоново решение, поэтому он отступил (ага, а потом набросился с новой силой – авт.), и дети должны общаться с отцом всё больше и качественнее, и отношения станут тёплыми  доверительными (ничего, что дети сами настояли на том, чтобы уйти от отца и вначале, и потом из его дома, притом, что в дом вообще-то  он тянул только дочь, а брат пошёл защищать сестру – авт.). Просто представитель опеки единственное что спросил: «Ну, вы же этого не делали?», а потом пытался прессануть меня – и не владею ли я НЛП, и почему у меня у детей не организовано свободное время, а папа вот их возил, приплёл гипотетических внуков, которые у нас когда-то будут общие, ну, и много ещё разного всего, апофеозом чего стал сфальсифицированный протокол о том, что человек не проживает в своём доме, а живёт в Сенно, в связи с чем суд нужно перенести туда, ну, и соответственно, я с сыном должна туда ездить. А там, смотришь, мне и судиться расхочется…
   Предысторией этого, возможно, стали судебные заседания  в этом же суде у этой же судьи (респект и уважение ей огромное), которая разобралась во всех нагромождениях лжи, и на глаза которой, возможно, он просто боялся показаться.
А вот представитель опеки не побоялся громких заявлений: «В этом доме давно никто не живёт», и даже акты посещений предоставил. Что интересно: соседку, на которую в нём ссылаются, никто ни о чём не спрашивал. А комиссии что из опеки, что из школы, которую тоже обязали посетить этот дом, и которые были в разное время, мужчина, сосед, видимо, прогуливающий собаку (в частном секторе!) сказал, что в этом доме никто не живёт, и подробности выдал. Вопрос про мужчину с собакой остаётся открытым. Мужчину с собакой видели неподалёку от машины и в то время, когда там оказались вдруг как-то порезаны колёса. Два глубоких боковых пореза, предположительно строительным ножом. Ох уж этот мужчина с собакой! У меня даже есть видео, где мужчина с собакой бьёт меня своим копытом по ноге. Но… самого удара не видно. А что там слышно… это же недоказуемо…
   Теперь точно также недоказуемо, что это с его номера бросался высер в дальнобойные группы в вайбере. Головоломка: сообщения брошены 5-ого января что-то около 11-ти утра, тут же вычищены админами, не все успели дочитать до конца, а человек, который к дальнобою ещё меньше, чем к балету относится, моей маме чуть позже писал «смотрите, что про вашу дочурку в дальнобойных группах пишут» и сбросил эти же сообщения, не скрины. Но изюм задачки не в этом. Номер на нём зарегистрирован по данным, выданным МТС в органы, только с 7-ого января. Как так? А вот так!... Фокус, или ловкость чьих-то рук… Просто если доказать факт того, что это сделано тем же лицом, что и листовки, то это уже не административное наказание, а уголовное. Разницу чувствуете? Вот и злоумышленник, похоже, тоже чувствует. А волосатая рука, наверное, всех нюансов не знает. Равно как и адвокат, которого он нанял сейчас от алиментов отбиться, и который ему помог составить документ к суду. Впрочем, не буду забегать вперёд!
   Вкратце это вся история. Первый сезон.

   А в следующих выпусках смотрите: на суд по взысканию неустойки с просроченной задолженности по алиментам Б. принёс возражения на иск, в котором указал, что его бывшая жена сама попросила в декабре 2017 года посмотреть и посодержать детей в своём доме на время её отъезда с декабря 2017 года по август 2018 года в обмен на обещание забрать исполнительный лист на алименты, но из-за спешного отъезда сделать этого не смогла, и забрала только в апреле 2018-ого. Вернувшись в Беларусь летом, она захотела забрать и детей, но с учётом мнения детей он ей отказал…
   Сюжет должен быть закрученным, ведь героиня, да и официальные документы подтверждают, что ни в какие дальнобойные командировки она не могла уехать в декабре 2017-ого, и на тот момент знать не знала, что туда соберётся, а её муж о том, где она работает, узнал только летом 2018-ого, когда она «вернулась в Беларусь», чтобы по закону забрать детей, которые страдали в доме у папочки, и над которыми уже нависла грозная тень мачехи с мачехиной дочкой впридачу…
   Кто врёт, и зачем это нужно? Кто что отстаивает? Дети… Деньги… Дети и деньги… Дети VS деньги… Противостояние обещает быть горячим. Мать защищает детей, отец – деньги от детей…
   Кто победит? На чьей стороне будет правда? И будет ли разоблачён тайный помощник, прикрывавший до этого все незаконные шалости всем известного, но не установленного лица?..
   Время покажет. Можно сказать однозначно только одно: скучно не будет!