Случай в седьмом совхозе голодной степи немного юм

Рассказы о самоотверженных Советских лётчиках работавших в Малой Авиации.

Моим друзьям и коллегам Сергелийцам посвящается. Все имена действующих лиц изменены, кроме имени автора. Что-то забылось, или перепуталось, и заменено на вымышленное (Но это право автора). Кто-то ещё ныне живущий может узнать себя, а многие уже ушли «В Беспосадочный полёт»-Царствие им Небесное и Вечная Память!
 
Ещё раз о «Химии» О пилотах самолётов Ан-2 летавших над полями Бескрайней нашей родины. Союза Советских Социалистических Республик и в зной, и в холод помогавшим нашим сельским жителям. Сейчас их называют сельхозпроизводителями, а тогда они были просто «Колхозниками».

            
Было это в конце семидесятых годов двадцатого века в совхозе номер семь Гулистанского района Голодной Степи.
Это был один из крупнейших совхозов Узбекистана специализирующийся на выращивании хлопка. Рядом находились совхозы помельче, под номерами один, три и пять.
Во время «Дефолиации хлопчатника»- то есть химической обработке сильными ядохимикатами, типа «Бутифос», необходимой для того, чтобы кусты хлопка высохли и сбросили листья, перед выходом на поля «Кораблей хлопковых морей»- комбайнов. В каждом совхозе работал самолёт, а то и два, летавшие в разные стороны. А в седьмом совхозе «На базировке» находилось их целых пять, а иногда и семь. И снабжался этот совхоз авиационными горюче-смазочными материалами лучше всех.
Поэтому, при отсутствии бензина или масла (Ещё не подвезли, а работать надо), со всех совхозов «Голодной степи», в седьмой совхоз «На заправку» летели Ан-2 с техниками, и часто оставались там на ночёвку.  Для «Гостей» даже была выделена отдельная комната на десять коек.
Обычно все пилоты заранее договаривались о «Выходных днях», слетаясь «В седьмой», а авиатехники, совместно делали в этот день текущие «Регламентные работы».
Вот в один из таких «Выходных» и происходили эти события.
Я в то время работал в пятом совхозе, и выходной день у моего экипажа планировался только через день. Но подвёл шофёр совхоза, снабжавший нас бензином и маслом с Ташкентской нефтебазы. Он где-то сломался и не приехал вовремя. А работали мы тогда в «Адских» условиях. Жара днём была за плюс сорок градусов, а в кабине все шестьдесят, про кондиционеры в кабине самолёта мы даже слухов не имели, так что «Варились в собственном соку», то есть в поту, летая в одних плавках и «семейках», и после каждого вылета окунаясь в «Лоток» или в бочку (У кого что есть) с грязной пахнущей тиной и лягушками водой, и запоем хлеща кружками подвозимую на аэродром в молочных бидонах «Питьевую воду», в которой плавали пиявки и мотыли, а «Спецодежда» и давно забитые пылью и дустом респираторы висели в салонах самолётов около химических баков- «Для начальства и проверяющих инспекторов».  А самое интересное, что ведь никто не болел. Никакая «Зараза» к нам не приставала, а о разных вирусах мы и понятия не имели, и лечились всегда одним народным средством-«От живота с солью, а от простуды- С перцем».
 Я связался с базой, объяснил ситуацию и попросился «На заправку с ночёвкой и выходным» в седьмой совхоз. Мне разрешили. По рации мы услышали-«Добро пожаловать! У нас завтра тоже у всех выходной, и ещё будут гости из третьего совхоза. И «Гостинцы» не забудьте взять!»- это на связь вышли хозяева седьмого совхоза. Вечером, передав окончание работы на сегодня и сводку отработанного за день налёта и гектаров, и сказав, что у экипажа завтра выходной, мы перелетели в седьмой совхоз. На стоянках уже стояло шесть самолётов, а экипажи сидели под навесом и пили зелёный чай. 
Я зарулил на стоянку рядом. Мы со вторым пилотом, стали вешать на самолёт струбцины и привязи, а авиатехник, с двумя двадцатилитровыми вёдрами пошёл за маслом. Лётчики и техники, в знак приветствия, помахали нам руками. Мы помахали в ответ. Из-под навеса за нами внимательно наблюдали «Бритоголовые»- пошла мода стричься наголо, и почти все «Химики» из нашего лётного отряда постриглись. Мы ещё были с волосами. Старший по аэродрому, подняв ко рту рупор спросил-«Гостинцы привезли?», я в ответ поднял холщёвую сумку из- под противогаза, в которой позвякивали три «Гостинца» за три рубля шестьдесят две копейки с зелёными этикетками, и большой палец правой руки. «Хорошо! Мы вас ждём, сегодня «Всеобщий день Химика» будет перед отбоем»- раздалось из рупора, и все сидящие под навесом стали   жестикулируя переговариваться между собой, изредка показывая пальцем в нашу сторону.
Подошли наш и местный авиатехники, неся полные вёдра с авиационным маслом МС-20, а затем местный авиатехник направился к своим под навес, тоже показав им большой палец. (Как потом нам сказали «Бритоголовые» это был сговор с нашим авиатехником, чтобы сделать нас такими-же «Как Все», а то не порядок в химических войсках»).
Техник подставил стремянку, и полез на капот открывать заливочную горловину масляного бачка, а нас со вторым пилотом попросил подавать ему вёдра с маслом.
Я поднялся на несколько ступеней стремянки и оттуда подавал вёдра нашему авиатехнику, а второй пилот, подавал их мне снизу. Это была давно налаженная процедура, практикуемая всеми «Химиками»- ведь экипаж это одна семья. Работаем вместе, живём вместе, и все тяготы разделяем вместе- всё как в нормальной семье.
Первое ведро было залито, техник по щупу посмотрел, и сказал -«давайте следующее». Второй пилот подал мне ведро, а сам остался придерживать стремянку снизу, я как обычно, переместился ещё на одну ступеньку и протянул ведро технику, он его принял, приподнял, и как бы поскользнувшись на капоте, взмахнул и перевернул, полное   ведро с маслом нам на головы со вторым пилотом!
Со стороны навеса раздался дружный истеричный смех, всех кто там находился!!! Ха- ха- хааа!
Техник наверху, виновато показывал нам перевёрнутое пустое ведро, из которого ещё капало масло. А мы со вторым пилотом стояли внизу, подняв лица вверх на авиатехника ничего не понимая, что-же произошло?
Из рупора до нас донеслись слова второго местного авиатехника-«Бегите к бассейну, туда только-что набрали свежей воды, а около него стоит ведро с «Жидким мылом»- помойтесь и труселя свои постирайте». Опять раздался взрыв хохота, донёсшийся до нас.
Я не знаю как выглядел я сам, но на моего помощника без смеха смотреть было нельзя, с него как с гуся вода, медленно стекало МС-20. Показывая друг на друга пальцами, мы тоже захохотали-Ха- ха-ха-хааа! И затем босиком по степным колючкам «Пятакам». Обильно усеивавшим все химические площадки помчались к большому бетонному бассейну, из которого водой заправляли химические баки самолётов. А затем нырнули в горячую, нагревшуюся на солнце воду, чуть попахивающую смачным запахом бутифоса.
Вся толпа, ржа как лошади Пржевальского ИГО-ГООО! Переместилась к импровизированной купели. Наш авиатехник, слезший с капота самолёта смеялся вместе со всеми, приговаривая-«Ребята Вы не обижайтесь, это получилось случайно, я чуть не упал!».
Нам подавали намоченные в «Жидком техническом мыле» тряпки с советом получше мыть друг-другу головы и лицо, так как мы по самое горло стояли в воде, по колено погрузившись в застоявшийся старый донный ил бассейна. Затем нам помогли выбраться из этого бассейна, подав руки. Мы с Володькой стояли на жарком сентябрьском солнце нагишом, с постиранными в бассейне жидким мылом трусами в руках, и сияли как зеркала из-за оставшегося на нас масла.
Весь коллектив принялся нас отмывать всё тем-же мылом, а потом мы ещё раз окунулись в бассейн смывая остатки масла селективной очистки и мыло.
Волосы на голове, и в других местах стояли торчком как иголки у ежа.
 Подошёл с огромными  ножницами для стрижки баранов, наш общественный парикмахер Рустам и предложил нам постричься наголо. Делать было нечего, и мы согласились. «Стрижка баранов» так же проходила под общий хохот. Нас остригли. А Рустам добавил-«А завтра я Вас ещё и обрею, и будете Вы как Все!».
Натянув на себя выжатые, но ещё мокрые трусы, и захватив из самолёта сухую химическую робу, мы со всем коллективом, под ещё не прекращающиеся шутки отправились в совхозную гостиницу.
Пока «Гости» в соседней многоместной комнате занимались «Бумажными делами», «Хозяева» готовили «Праздничный дастархан». На большой длинный стол были выставлены 22 тарелки, по числу присутствующих, и столько же пиал для напитков. «Гостинцы» были разлиты по большим заварным, расписным чайникам, а в чайники поменьше заварили традиционный зелёный узбекский чай. Нарезали салатов из свежих овощей, дыни и арбузы ломтиками, и привезённую гостями колбасу. Посередине стола водрузили огромный ляган (Блюдо) с дымящимся мясным ароматом узбекским пловом. Были ещё «Парварда»-сладкие хлебные конфеты и кусковой сахар для любителей сладкого.
Всех пригласили к столу. Время было позднее, на улице уже давно светила луна, и «Начальства» мы не ждали. Расселись за столом каждый командир самолёта со своим экипажем. Самвел  подсказал, что на всякий случай было бы не плохо закрыть дверь в гостиницу на замок. Кто-то из хозяев стал вылезать из-за стола. И тут дверь в столовую комнату открылась!
На пороге стояли «Сэр»- наш Командир Объединённого Авиаотряда и парторг, а за ними виднелось несколько фуражек с «дубами», постепенно втягивающимися в общую комнату.
Загремели отодвигаемые стулья, пытавшихся встать пилотов и авиатехников. «Сидите, сидите!»- сказал  КОАО- «Я тут с Московскими товарищами из МГА оперативные точки с проверкой объезжаю, вот решили и к Вам наведаться! Как у Вас дела, как настроение?»- спросил он
Из за стола поднялся старший по оперативной точке Валера. «Настроение и здоровье у Всех боевое, семь экипажей на точке завтра выходные, ужинаем перед сном. Приглашаем Вас всех покушать и попить чаю с нами»- показал он рукой на «Дастархан», одновременно делая жест убрать лишнее со стола. «Московские инспектора» отказались, напившись воды из питьевого бачка стоявшего у порога комнаты, из кружки, привязанной к нему длинной цепочкой. А КОАО сказав-«А я  от чайку не откажусь!»- подошёл к столу и в пиалу налил из большого чайника, который не успели убрать, чуть подкрашенный чайным листом напиток.
 Все замерли в оцепенении от страха-«Что же сейчас будет? Ведь всех по приказу номер девяносто могут выгнать с позором из Авиации!».
«Сэр» не поморщившись мелкими глотками выпил всё что было в пиале, захрустел колотым сахаром, и сказав своим спутникам-«Ну раз вы не хотите кушать, то нечего нам тут делать. Я смотрю что организация труда и отдыха в совхозе хорошие. Коллективы дружные, Поехали товарищи ночевать в Гулистан. А завтра продолжим после обеда нашу инспекционную поездку, начнём с первого и первого «а» совхозов, а затем возможно и в третий «а» заедим» громко, чтобы услышали все сидящие за столом, произнёс он.
И «инспекция», погрузившись в наш большой жёлтый автобус уехала в Гулистан.
Всё же хорошие у нас были «Отцы командиры» сами прошедшие всю «Химию»
Оцепенение, у Всех присутствующих при этом спектакле, еще длилось некоторое время.
Затем все шумно начали обсуждать произошедшее. «Я же говорил- не забывайте на ночь закрывать двери!» ещё раз проговорил Самвел. Затем, уже за закрытыми дверями, праздник продолжался часа два, пока не было съедено и выпито всё что было на столе.
Утром, кто- то из вторых пилотов вместе с авиатехниками съездил на аэродром. И борты в первом, первом «а» и третьем «а» поломались и встали на ремонт. Всё- таки авиаторы всегда были дружным племенем, и горой стояли друг за друга. А нас с Володей утром обрили на голо, и домой с «Дефолиации» я приехал «Как все» с дико торчащими ушами на голом черепе, чем очень рассмешил свою супругу. Всё!