Глава 1. Часть 2

За окном вечерело. По-летнему. Солнце еще светило, но уже не жгло. Ветер, который весь день своей духотой сушил кожу и ноздри, сейчас давал прохладу. Наверное. Так казалось Смершу, когда он смотрел в закрытое окно, держа догоревший стик в зубах. Лена уже два раза звала пить чай. По легкому напряжению чувствовалось, что скоро она позовет в третий раз и что лучше до этого не тянуть.
Смерш упер ладони в поясницу, почувствовал свои тучные бока. Наклонился назад, чтобы потянуться и хрустнуть позвоночником. Кчик-кчик. Нижние диски немного отпустило. Затем он расставил ноги, наклонился, развел руки и сделал «мельницу», еще пару позвонков хрустнули. Хотелось немного размять сухожилия в ногах. Смерш сделал большой шаг. Замер, немного опустив свое тело.
В открытой дверце родительского шкафа висел обмылок зеркала, в котором он увидел себя. Когда ты толстый, это всегда проблема. Смерш часто думал, почему он себя так запустил. В моменты, когда в жаркую погоду нельзя было надеть худи, он чувствовал это особенно остро. Грустные мысли о себе дополнились и внешними факторами. Тучные люди не так часто чувствуют себя толстыми. Только когда смотрят на себя в зеркало. Или когда кто-то смотрит на них. Проблема решается просто, если ты не учишься и не работаешь. Можно просто сидеть дома.
Смерш в позе «выпад» начал покачиваться вниз-вверх, чтобы растянуть связки. Раздался треск.
Блять!
Что случилось?
Штаны на ляжках порвались.
Смерш подобрал стик, который выпал у него изо рта, и пошел на кухню, трогая дырку на джинсах.
Как ты их порвал?
Да из-за ляжек, они трутся друг об друга и джинсы протирают. Сможешь зашить?
Ну… - протянула Лена и покосилась в сторону тахты.
Что?
Нитки только красные.
Ну и похуй.
Смерш был раздражен. Он сел за стол, отпил глоток. Лена выпила уже полкружки чая.
Что-то случилось? Ты какой-то нервный, - произнесла Лена, пряча лицо за кружкой в форме гриба с огромной шляпкой.
Все нормально.
Когда у тебя что-то не так, ты всегда говоришь, что все нормально.
Я говорю, что все нормально, потому что не знаю, что сказать.
Ты всегда просишь рассказывать, что у меня не так.
Я не знаю, просто настроение испортилось.
Ты всегда мне говоришь, что у плохого настроения есть причины.
Какой я умный. Ладно, постараюсь сформулировать.
Смерш держал кружку в руке, сделал несколько сочных глотков, от которых в горле будто прокатился камень, и закурил айкос.
Не знаю, как тебе сказать.
Скажи как есть.
Ладно, начну издалека, я не мастер коротких историй. Вот представь, - Смерш развел руки ладонями вперед. Его движения были слегка резкими и дергаными. Некоторые были явно лишними. По мере рассказа он шевелил руками, как щенок, которого в первый раз бросили в воду. - живешь ты такая.
Действительно издалека, -Лена улыбнулась, пытаясь разбавить атмосферу.
Не, я не закончил. Живешь ты такая, и вдруг тебе говорят: «Сунь руку в карман», ты суешь. Там камень. Ты спрашиваешь: «А что это такое?», тебе отвечают: «А ты не знаешь? Он с тобой с самого рождения». А как только ты хотела спросить: «И что делать с этой ***ней?», человек, показавший тебе этот камень, исчез. Вот что тебе с этим камнем делать?
Ну не знаю, вернуть назад в карман.
Мне кажется, многие так делают. Но у меня не выходит. Я начал искать смысл в этом камне. А что будет, если я положу его в другой карман? Если дам поиграть своему другу? Положу под подушку, покажу маме, сброшу со второго этажа, покрашу в красный цвет? Что будет?
Я не знаю, - Лена потерялась. Смерш был очень напорист.
А ничего не будет. В один момент я понял, что это просто камень. В нем нет смысла, и что бы ты не делал, это будет просто камень. Скучный, круглый, шершавый и холодный. Но! Однажды я осознал, что такие камни есть у всех и чаще всего люди ими охуительно дорожат. Держат в своих карманах, кошельках, сейфах, вставляют в обручальные кольца, передают детям, как какую-то реликвию. Значит, в обществе считается, что эта штука важная, как бы я к ней ни относился. Следовательно, я могу сделать с ней что-то интересное. Как я представил себе эту картину.

Бесконечный игральный стол. Люди, которые превратили свой обычный камень в россыпь бриллиантов, делают ставки, не щадя своего капитала. Причем кто больше ставит, тот больше и выигрывает. Я сижу в самом дальнем углу, обычные люди даже не обращают на меня внимания, я ценен только тем, кто умеет превращать чужие камни в бриллианты для себя. Мимо прошло уже несколько конов. Я сбрасываю и сбрасываю карты. Были хорошие, были не очень. Но в последней раздаче я не переворачиваю рубашки. Просто жду. У меня есть время, пока до меня дойдет очередь. Остается только собраться, ведь я знаю что буду делать, - Смерш уже достаточно сильно нависал над столом, приближая лицо к Лене, которая постепенно придвигалась к стене. - Только нужно найти в себе силы. Силы, чтобы пойти в «ол ин». В мире, где существуют такие карточные столы, такие как я люди, имеющие только один сраный камень, могут войти в игру только с такой ставкой. А знаешь, почему я не смотрю на карты?
Нет, - тихо прошелестела Лена.
В этом-то вся и проблема. Некий игральный интерес. А что будет? Но самое страшное, что часть меня, которая не дает мне перевернуть карты, говорит мне, что весь этот риск, что вся эта игра лишь оправдание того, что я не хочу…
В двери забился ключ. Смерш резко повернул голову на плиту. Красные цифры показывали: «19:32». Родители пришли домой.

Мир этому дому!
Всем привет, - ответил Смерш. - Лен, можешь зашить штаны? Хочу прогуляться немного.
Лена ничего не ответила, но штаны зашила. Родители купили всем еды в ресторанчике, который был им по пути с работы. Смерш отказался есть. Он натянул свои порванные во всех местах красные конверсы и вышел в вечернюю Москву. По пути в метро купил обычных сигарет, выкурил одну и прыгнул в подземку.
Час пик уже шел на спад, можно было сесть. Напротив него сидела милая девушка, которая косилась на его пах. Смерш нарочито раскинул ноги. Он сидел, облокотившись локтями на колени, прикрывая лицо ладонью. На его штанах была красная отметина, которая говорила: «У нас нет возможности купить синие нитки».