Очерки Талорена. 8. Блейк

"Уже действует!" Лицо Лары скривилось от боли, но она заставила себя открыть глаза, попыталась улыбнуться. Улыбка вышла вымученной. "Ты должен идти за ним, Блейк, забери наше, отомсти за меня!" Она закрыла глаза, собираясь с силами, ее дыхание было прерывистым и неровным. В древнем покинутом зале было темно и жарко, лучи палящего солнца пробивались сквозь щели в потолке. Блейк держал подругу за руку, и чувствовал, как силы покидают ее. Она лежала на полу, в песке и пыли, ее черные одежды служителя тьмы делали ее почти невидимой в темноте, за исключением рук и лица. Блейк держал ее за руку, видел слезы и страх на ее лице, и чувствовал, как помимо воли, его собственные глаза наполняются слезами. Лара открыла глаза. "Блейк…" Ее голос был тихим, и нежным, каким он еще никогда его не слышал. "Ты рыцарь тьмы. Ты должен…" Она умоляюще смотрела на него. "... Выполнить!"

Говорят, человек приходит ко тьме, разочаровавшись в свете. Но что делать, если ты разочаровался в свете, а потом и во тьме? Куда ты пойдешь тогда? Блейк любил тьму. Без претензий, без выворачивания души наизнанку, без пуританизма и крестовых походов, без кодексов и инквизиций. Некоторые назовут это злом. Но если это зло, то какое же тогда добро? Они преследовали цель по южной пустыне. Вор прокрался в их святилище ночью, облаченный в черное, и похитил одну из их реликвий, статуэтку. Подобные реликвии в неверных руках способны принести вред. Им пришлось отправиться в погоню за наглецом - украденное необходимо было вернуть. Два дня без сна и покоя, с короткими перерывами, их кони были ели на ногах. Вор ненадолго опередил их на пути к лежащим среди раскаленного песка руинам. В заброшенном полуразрушенном строении легко угадывался храм света, некогда величественный, построенный во времена, когда на этом месте был богатый оазис и поселение, еще угадывающееся по возвышающимся местами обломкам стен. Издали им стал виден их враг, который неспешно слез с коня и достал из сумы сверток. Невысокий мужчина лет сорока, лысый, одетый в запачканные белые одежды служители света. Когда они были уже недалеко, вор нагнулся и зашел в полузасыпанный песком проход. Они не знали, что он будет их поджидать в другом конце коридора. Невозможно сказать, кому предназначался отравленный дротик, если вообще враг выбирал жертву. Скорее всего, он, в отличие от них, был ослеплен тьмой, и стрелял в первого, кто появился в проходе. И Блейк знал, что никогда себе не простит, что не слез с коня быстрее Лары.

Говорят, бог тьмы - не из тех, кто отвечает на молитвы. Но кто отвечает? Рыцарь тьмы - высокое звание. Это большая честь, и это долг. Если бы он был рыцарем света, то носил бы золото, и короли искали бы его компании. Занятно, что у света не было рыцаря - уже много столетий. Блейк не знал почестей и славы, да и сам факт его рыцарства для многих был тайной. Лару он знал с детства, с того самого времени, как пришел ко тьме. Она была его другом, она была его наставником, и она оставалась его другом, когда он превзошел ее в учении и в таинствах, и был призван рыцарем тьмы. Она никогда не казалась ему особенно набожной. Иногда он удивлялся, слыша ее шутки о богах и жизни. Как могла она быть служителем и наставником? Однако теперь, она лежала мертвая у него на руках, и её последнее слово было "выполнить". Она напоминала ему мать. Он уже плохо помнил мать - смутный образ в окне, машущий ему, еще младенцу, с трудом идущему к оплетенному виноградом окну по теплому от солнца выпуклому желтому кирпичу, гладкому, но не скользкому. Он не мог представить себе лицо матери в окне, как ни старался, но он почему-то был уверен, что когда она еще была маленькой, она была похожа на Лару. "Я вернусь!" Прошептал он, бережно положил ее на пол, и последовал за целью.

Пройдя несколько пустых комнат и наполненных эхом коридоров, он догнал вора. Тот стоял в конце большого сводчатого зала, у старого каменного алтаря. На алтаре друг против друга стояли две статуэтки, обращенные друг ко другу лицом. Одна из них была украденная статуэтка бога тьмы из черного мрамора, позади нее и стоял укравший ее служитель света с кинжалом, направленным в свое сердце, и его взгляд был устремлен на другую сторону алтаря. Там, за белоснежной статуэткой богини света Анубис, стояла сама богиня - в этом не было сомнения. Высокая женщина с золотистыми волосами и голубыми глазами просто светилась, освещая собой весь алтарь. Она была прекрасна, если не считать какой-то холодности в ее голубых глаза. И она была совсем не похожа на его мать. Блейк сделал шаг назад во тьму коридора. Ему показалось, что голова вора дернулась в его сторону, но он мгновенно опять устремил свой взгляд на богиню. Та кивнула. "Слава свету!" прохрипел тот, и вонзил кинжал себе в сердце. Ошеломленный Блейк видел, как несколько секунд стоял он с кинжалом в груди, качаясь, и уже начал падать, когда невидимая сила подняла его на ноги, и тьма заструилась из его раны и из статуэтки. Не доставая кинжала из груди, он выпрямился, и произнес глухо и с эхом, как будто говорил с другой стороны длинной трубы. "Анубис."

Богиня скрестила руки на пышной груди. "Тенебрас."

Блейк всматривался в труп, в черное свечение, которое волнами шло от него. Это самое большее проявление его бога, которое он когда-либо видел. И он так явился не ему, и не Ларе, отдавшей за него свою жизнь, и не жрецам в храме, приносившим ему жертвы, а своей сопернице, в ее храме, благодаря жертве ее служителя. И вот теперь, перед ним был его бог. Хотя, конечно, в таком проявлении он был неузнаваем, его вид - неразличим.

"Вот мы и встретились." Сказал голос.

"Вот мы и встретились." Улыбнулась богиня. "Я знала, что ты не пустишь меня на свою землю, и не рискнешь явиться лично на мою."

"Проницательно." Согласился голос. "Ты хотела говорить. Чего тебе нужно?"

Анубис кивнула. "Прямо к делу? Цикл подходит к концу. Наша цель опять не достигнута, а значит, в одном светлом городе не утесе опять грядут потрясения."

"Зачем спешить?" Удивился голос. "Твоя религия там - официальная. Ты контролируешь ситуацию?"

"И да, и нет." Ответила богиня немного нервно. "Триста лет мира, триста лет процветания. Народ почитает меня, но не из любви и не из страха, а из привычки. Не подумай, я не из праздной ревности. Но где нет любви и страха, там приходит разум, приходит нюанс. А в нюансе нет места свету и тьме, нюанс - это игра…"

"Хватит!" Перебил голос. "Я понял. Значит, не получилось. Опять. А что тебе нужно от меня?"

"Нужно немного. Для начала чтобы ты не лез. Чтобы помогал - когда я скажу. Я знаю, ты не из тех, кто устанавливает культы и поддерживает армии приверженцев. Но мы оба знаем, что твое противодействие может привести к катастрофе, а твоя помощь - необходима."

Голос помолчал. "Мои придворные не должны преследоваться официальной религией."

Анубис ухмыльнулась. "Согласна! Прости, я и иногда бываю чересчур ревнива. Этого больше не повторится. Обещаю."

"Хорошо, делай свое дело."

"События уже запущены, король доживает последние дни, наследников нет." Анубис положила руку на рукоять светлого меча на бедре. "Ну или скоро не будет. Мои слуги давно проинформированы и готовы. А твои? Они будут мешать?"

"Тебе никто не будет мешать."

"А твой рыцарь?" В голосе Анубис послышались нотки иронии. "Он и сейчас слушает нас. И осуждает."

"Он ничего не изменит." Голос стал более напряженным. "Не трогай его, просто делай свое дело, а он будет делать свое."

"Несмотря на свое несогласие? Ты уверен?"

"Это не его дело. Мой рыцарь сделает то, что должен."

"А если нет? Ты остановишь его?"

"Рыцарь - не пешка, Анубис, не у меня. Отношения в моем доме останутся между нами, одними, Анубис. Он слышит мои слова, и я уверен, что поступит так, как я того желаю."

"Большего я и не прошу. При том, даже если бы он попытался..." Не успела Анубис договорить, как труп с кинжалом в груди упал на пол, а статуэтка бога тьмы на алтаре раскололась.

Анубис обернулась в сторону Блейка. "Не вздумай мешать мне, крысеныш." Сказала она нараспев и погрозила пальцем. "Пролитая кровь - семя веры. И если будешь делать глупости, она будет твоя." Она посмотрела на него во тьму. "Я вижу сомнения в твоем сердце. И метания. Ты сделал ошибку, выбрав тьму. Во тьме нет цели, нет ясности, нет... чистоты." На мгновение лицо ее смягчилось, и она посмотрела ему прямо в глаза, во тьму, где он скрывался. "Беги назад, беги под свой камень, крысеныш, и сиди тихо. Многие останутся сиротами, и многие пострадают, и не в твоих силах уменьшить их горе. Будь ты рыцарь, будь ты хоть король - Талорен за пределами твоей власти. Он падет, как бывало уже многократно, и он поднимется вновь. Колесо истории катится, и горе ставшему на ее пути." Богиня исчезла.

Блейк стоял некоторое время в коридоре, его рука лежала на рукояти черного с синеватым отливом клинка тьмы. Клинок был теплым на ощупь, придавал уверенности. Второй клинок, близнец первого, так и просился в руку. Но в душе было холодно, и уверенности рыцарь тьмы не чувствовал. Зал был пуст. Труп с кинжалом в сердце лежал на полу у алтаря, под ним росла черная лужа. Песок жадно впитывал кровь служителя света. Кто был этот несчастный? Неважно. Для своей богини он был всего лишь пешкой. Он вышел назад по комнатам, поднял Лару с земли, и вынес из храма. На улице была ночь, на горизонте клубились тучи. Глухие раскаты предвещали скорую грозу, скорее всего, без дождя. Он мечом выкопал яму и положил Лару на дно. Трудно было засыпать ее песком, особенно лицо. Когда он закончил, он еще некоторое время стоял рядом с могилой, вспоминая все время, проведенное с Ларой, а потом обернулся ко входу в храм. На привязи было три коня. Он отвязал их, и привязал к своему.

Куда теперь? Назад, в храм? Отъехав на полсотни метров, Блейк осмотрелся. Раскаленная пустыня остывала, отдавая свой жар. Где-то на западе, за проливом, в Талорене, матери спали в обнимку со своими детьми, не зная, что их судьба уже предрешена, и что их грех - триста лет мира и процветания, недостаток страха и любви. И слишком большое внимание к нюансам. Богиня, которой они все поклоняются, решила встряхнуть своих подданных. У нее что-то не получилось, и теперь самые слабые должны заплатить цену. И будут еще залитые кровью улицы, сожженные дома, и новые сироты - Блейки и Лары, пополнят ряды славных воинов света, или тьмы. Блейк развернул коня на восток. "Я не полезу под камень." - Пообещал он себе и пришпорил коня.