Запись пятьдесят вторая. Запах мяты

20.06.2003 …на «Автографе» тема "город": пришедшие должны представить свои небольшие произведения, посвященные городу, неважно какому по имени, но городу.
Я принесла очерк:  «ПЕРВЫЙ ГОРОД» о Хабаровске. И всем это понравилось. Остальные тоже принесли стихи, старые или не очень, но Ольга Геннадьевна отметила только - как удачное "раскрытие темы" - именно мой рассказик и Женины стихи "Вчера я видел вновь во сне".

Желноровский опять поразил меня своим возвышенным настроением. Читал стихи про нищих и даже перекрестился. Очень искренний человек с распахнутой душой. Простодушный и любит красоту. Но стихи у него средненькие. И поступки наивные. Как-то принес 20 билетов "Член клуба "Автограф". Кто просил? "Вот, порыв", - отвечает. Ладно, народ потихоньку начал раскупать - как сувенир. А Анатолий Киприянович решил, раз есть членский билет, пора разрабатывать "Устав" и на следующей встрече вдруге предложил "регламент общества", стал его зачитывать. Это было что-то! Запреты, наказания, расписание. Короче: равняйсь! Мы все слушали, скрывая смех. Наконец, я (а кто же еще?) не вытерпела: "Зачем это?" Мастеренко растерялся - "Мы представляем собою анархическое сборище!" - "Ну и что? Кому от этого плохо?"
Слово за слово - наш капитан аж обиделся.
Короче, Желноровский от чистого сердца сделал жест, а последствия вот такие.
"Нам не дано предугадать...».

4.07.2003 Автограф, вечер Татьяны Николаевны Митрениной. Вторая книжка у нее, очень лиричная. Тихое, светлое, доброе впечатление. Искреннее. Нравится. Она писала диссертацию по теме - произведения Чехова и Бунина с точки зрения музыкальности. Говорит, что очень чувствует поэзию чеховских произведений.
 
Вот чего у меня нет ощущения музыкальности в Чеховских произведениях, наоборот такая затхлость быта, все куда-то рвутся выскочить. Что в пьесах, что в рассказах. Язык замечательный, образы узнаваемы. Но вот "Дама с собачкой" или "Дом с мезонином" - так жалко героев, никакой музыки нет вокруг, если только не в душах самих героев. И Ахматова тоже считала, что поклонник Чехова не может любить поэзию. Перегнула, конечно, но вот так она его чувствовала.

На обратном пути в автобусе Ольга Геннадьевна рассказала, что ей звонил Анатолий Киприянович, высказывал "фе" по поводу нашего отношения к регламенту. О.Г. очень на него раздосадована. Мол, тот ей предложил, чтобы она уступала ведение вечеров другим членам, что О.Г. "много на себя берет". А Ольга считает, что "Автограф" ее авторский проект. Что она его создала и вольна вести так, как считает нужным, и хозяйничать на нем никому не даст. "Пусть создают свое общество, пишут уставы, что хотят делают, а ко мне не лезут".

Я считаю ее правой. Дай волю - наши Нина Фёдоровна и наш капитан Анатолий Киприянович с их любовью к прежним формам и порядкам быстренько сделают из общества любителей поэзии комсомольскую ячейку. Хотя, надо признать, Приходько тоже смеялась, когда капитан читал свой "регламент".

Запах мяты

Не оставляя за собой могил,
Храня в себе и мертвых, и живых,
Сквозь ветер роковых - сороковых
Шел санитарный поезд в тыл.

«Как пахнет мятой, братцы,
Пахнет мятой.
Останови, вожатый, я сойду», -
Шептал боец в горячечном бреду,
Раскинувшись на простыне измятой.

Сестра (и как хватало женских сил)
Ему шептала, к полке прижимая:
«Терпи же, родненький, терпи», -
А он просил
В бреду
Куда-то выйти из трамвая.

Он начал утром, ровно в семь часов.
Сквозь приступы ломающих агоний,
Держа сестры холодные ладони,
Шептал, как заклинанье, десять слов.

Среди бинтов, постелей, одеял,
Среди горячих медицинских слез,
Средь радости, что выжить удалось,
Лишь он один в вагоне умирал.

И вот он умер. Просто замолчал.
Притихли все медсестры и солдаты.
Лишь проходивший доктор пробурчал
себе под нос:
«Как странно, пахнет мятой…»

2004 г.