Навеки мой глава 5

Глава 5
В мирный сон кто-то настойчиво стучался. Сначала вежливо, а потом тревожно. Тина открыла глаза и посмотрела на часы – половина девятого. Вставать с постели не хотелось. Нагретый шелк обладал невероятным магнитизмом, но приложив усилия над собой Тина открыла дверь.
- Тиночка, - на пороге стояла Элеонора, - через пол часа ждем тебя в столовой, - она улыбнулась уголками губ и растворилась в полумраке холла.
Тина посмотрела на себя в зеркало: растрепанные волосы, измятая рубашка, осыпавшаяся тушь. В принципе, у нее есть целых пол часа, чтобы привести себя в надлежащий вид. Перед тем, как надеть платье пришлось воспользоваться мазью. Мазь согревала, утоляла боль. От этого упоительного тепла хотелось лечь обратно в постель и спать до самого рассвета. Нет, она здесь не за тем, чтобы отсыпаться. Платье село как влитое, подчеркивало тонкую талию, целомудренный вырез открывал в меру пышный бюст, а рукава закрывали перебинтованное предплечье. Над прической Тина не изощрялась: распущенные волосы с легкой волной полностью соответствовали легкости платья.
В столовую Тина вошла без пятнадцати девять. Почти все были в сборе. За длинным столом, накрытым белой скатертью, были выставлены приборы, вкусности и напитки. Вместо искусственного света были свечи, стоявшие в изящных серебряных подсвечниках. В самой главе стола стоял массивный стул, можно сказать даже кресло. По правую сторону от кресла сидела няня, по случаю одета она была в изящное в меру открытое изумрудное платье. К своим шестидесяти пяти годам у нее была прекрасная фигура и личико. Если бы не знать ее истинного возраста, то можно было бы смело дать ей лет сорок пять – пятьдесят. С левой сторону расположилась Амалия. Платье она выбрала кричаще-красное и ультракороткое, с глубоким декольте. Платье едва закрывало бедро. Рукава были длинными. При виде Тины она потерла запястье. Рядом с Норой сидел Семен Маркович. Он так же преобразился к вечеру. Вместо светлого костюма, он был облачен в черный с небрежно расстегнутой рубашкой. Сколько себя помнила Тина, он никогда не любил галстуки и прочие «удавки». Стул рядом с Амалией пустовал. Видимо, братец не спешил к ужину. За спиной послышались шаги.
- Прекрасно выглядишь, Тина, - дед приобнял ее за плечи, - ну что ж, пойдем.
Тина кивнула. Честно говоря, идти ей не хотелось. Новые родственники с каждой минут не нравились ей все больше и больше. В воздухе витал едва ощутимый аромат ненависти и злости. Ненависть Тина чувствовала уж очень остро. Источником этого являлась Амалия. Она метала своими голубыми глазами молнии, как ей казалось, очень грозные. На самом деле Тине такие взгляды как слону дробина. На своем веку пришлось повидать взгляды и похлеще. Например, дедов.
По поводу кресла Тина не ошиблась. Кресло было сделано из массива березы, на нем больше не было многочисленных сколов, трещин и царапины на корпусе и красивом резном узоре. Кресло было выкрашено морилкой и лаком, натуральная черная кожа, ранее протертая и потерявшая виды, теперь блестела и радовала глаз. На сколько помниться из рассказов деда, это кресло было сделано еще в девятнадцатом веке и никогда не реставрировалось. Дед отреставрировал весь дом, каждый уголок, каждую деталь, даже кресло тронул новый век. Что же сподвигло деда к переменам? Тина стояла рядом с Элеонорой, а дед остановился у кресла. Положив скрещенные руки в замок на спинку стула, мягко сказал:
- Амалия, ты не могла пересесть на соседний стул?
- Я?! – нарисованные брови подпрыгнули вверх, лицо залилось краской, не спасала даже тонна тонального крема, - Пересесть?!
- Отныне это место, - он указал на стул, где еще сидела супруга, - будет занимать Тина.
- Это с какой это стати?! – барби скрестила на ненатурально пышной груди руки, - Пусть вон Элеонора уступит место!
- Элеонора останется на своем месте, - голос деда был спокойным, в меру громким. Такого голоса стоит бояться, - В этом доме это место всегда занимала единственная и законная хозяйка…
- Правильно. Я и есть единственная хозяйка, - перебила та.
- Единственная и законная хозяйка – моя единственная внучка Тина.
Амалия встала так резко, что стул едва не рухнул на пол. В сердцах швырнув салфетку на стол, она пересела на один стул дальше. Тина этому даже обрадовалась. Не хотелось ей сидеть рядом с этой куклой.
- Добрый вечер, - раздался за спиной голос, - прошу прощения за опоздание. Машина подвела.
На пороге стоял приятный на вид молодой человек, в строгом костюме. Темно-русые локон спадал на высокий лоб, голубые глаза смотрели внимательно и немного виновато. Но в глубине этих глаз было что-то еще, помимо внимания. Настороженность, направленная конкретно на Тину.
- Добрый вечер, Андрей. Ты как раз вовремя, - дед бросил изучающий взгляд на молодого человека, - Проходи, присаживайся.
Молодой человек никто иной как братец Амалии. На вид милый, приятный, пушистый котик, а внутри опасный зверь. К таким людям стоит присмотреться, они способны на любые поступки. Держать ухо востро придется теперь и по отношению к Андрею. Он присел на тот самый пустующий стул рядом с сестрой.

- Итак, - дед нарочито громко хлопнул в ладони, - все уже в сборе, поэтому можем начинать. Рад представить вам мою внучку – Тину Константиновну Ставинскую, - дед притянул ее к себе, - хозяйку этого дома.
Андрей удивленно приподнял бровь, с недоумением посмотрел на сестру. Та недовольно хмыкнула. Семен Маркович и Элеонора тепло улыбнулись. Семен Маркович даже по-мальчишески подмигнул.
После официальной части все благополучно приступили к ужину. Стоит отдать должное Марьи Ильиничне за столь превосходный ужин. Именно благодаря ему все последующие разговоры перетекли в сторону кулинарии. Утка с яблоками, красное высокотанинное вино, запеченный картофель, легкий ненавязчивый свет – все это было поддалось обсуждению. Особенно вино: терпкое, вязкое – это придает ему текстуру, оно становится более сложным. Сейчас Тине нужно было именно такое вино, чтобы выбить из головы события этого утра, остановиться только на вине, представить виноградники… как смуглые женщины собирают виноградные гроздья, сквозь ягоды которого проходит солнечный луч, как складывают их в плетеные корзины… От блаженных мыслей Тину отвлек голос:
- Тина, - Андрей улыбнулся ей уголками губ, - как Вам ужин?
- Ужин великолепен, - Тина натянула дежурную улыбку, - Марья Ильинична прекрасный кулинар.
- Да, кухарка у нас прекрасная. Точнее сказать у Вас, - он вперил в нее острый как бритва взгляд и продолжал улыбаться, - не находите, что ужин становится скучным?
- Вам не хватает страстей? – Тина перевела взгляд на Амалию.
Та нервно дернула острым плечиком:
- То ли еще будет, - прошипела новоиспеченная родственница.
- Амалия, ну зачем же ты так, - тот накрыл ладонью ее руку, - нужно быть вежливой по отношению к Тине, ведь во многом именно от нее зависит наше пребывание в этом доме, - он говорил это таким тоном, словно он псих – медленная, тянущая каждую гласную, речь, детская интонация. В общем, упал на дурочка.
- Андрей, - резко одернул его дед, - не забывайся.
- Это ты о чем? – супруга подалась вперед, сцепила пальцы в замок, - О том, что ты привел в дом эту выскочку, сделал ее хозяйкой дома! Моего дома! Ты бы еще вот эту прислугу, - та ткнула красным ногтем в сторону Норы, - в хозяйки записал!
- Амалия… - в голосе деда звенел булат.
- Амалия, - Тина привыкла стоять за себя и не давать вот таким вот пустоголовым барби унижать ни себя, ни других, - во-первых, дом не ваш, а моей семьи, - нужно сразу расставить коэффициенты по местам, - во-вторых, извините перед Элеонорой.
- Перед кем?! Перед этой…
- Амалия! – дед ударил по столу с такой силой, что из бокала красной кровью выплеснулось вино на скатерть цвета слоновой кости, - Извинись перед Элеонорой и Тиной!
- Вот еще! Между прочим, твоя внученька мне сегодня едва руку не сломала! – она демонстративно одернула рукав платья, оголяя запястье, на котором виднелись едва заметные кровоподтеки. – Вот, смотрите!
- Видимо, было за что, - Элеонора положила вилку на край тарелки.
- Дамы, - Андрей, который с начала ужина пил много и часто, поднял бокал с вином, - давайте выпьем, успокоимся и все обсудим.
- Не лезь, алкаш! Бухаешь – бухай молча! Ты вообще тут никто!
- Сказала ты? – Андрей криво улыбнулся, в его голосе отчетливо читалась ирония, - Та, которая уже, - он бросил взгляд на наручные часы, - как полтора часа является здесь приживалкой, а не законной хозяйкой?
- Урод! – зло бросила Амалия и стремительно вышла из-за стола. Андрей едва словил падающий стул.
Громкий перестук каблучков по натертому до блеска паркету удалялся, в зале повисла тяжелая тишина. Ее нарушила упавшая на пол вилка. Элеонора вздрогнула от неожиданности, Семен Маркович откинулся на спинку стула, Андрей кажется уже превратился в дрова, дед был напряжен и по лицу было видно – ему стыдно. У Тины были странные чувства: ей было наплевать на Амалию и на ее братца, но и в тоже время она понимала деда. Стыдно было перед Элеонорой. В этом доме никто и никогда не смел так разговаривать с ней, да и вообще с персоналом. Было внегласное правило, нарушить которое не смел никто.
- Элеонора, - дед откашлялся, - приношу прощения за позорное поведение своей жены.
- Алексей Алексеевич, все в порядке, - она вежливо улыбнулась, - я не обижаюсь. На Амалию Станиславовну глупо обижаться.
- Тина, ты тоже прости пожалуйста за тот спектакль, - дед виновато посмотрел на внучку.
- Дед, все нормально, - она накрыла его руку своей.
- Откуда у Вашей супруги кровоподтеки на запястье? – оживился Семен Маркович, - не сама же она?.. Хотя… - он потер подбородок.
- Просто Амалия не умеет держать себя в руках, - Тина пригубила вина, - и у нее напрочь отсутствует чувство такта.
- Тина, но решать проблемы силовыми методами… - дед покачал головой.
- Знаешь, порой при помощи доброго слова и кулака можно добиться очень много, - парировала та.
- Ты мыслишь как истинная бизнес-леди, - он вымучено улыбнулся.
- Бизнес-леди? Тиночка, так Вы принадлежите к числу акул? – Андрей пьяно икнул, - теперь  понятно, откуда такая хватка!
- Это Вы о чем? – Тина в пол оборота повернулась к нему.
- Тиночка, Вам не идет образ дурочки, - пьяный взгляд мазнул по ее лицу, шее и скользнул в область в меру открытого декольте, - Вы прекрасное знаете, о чем я.
-   Ну и о чем же? – дед насторожился, - просвети нас.
- О наследстве конечно же! - Андрей хлопнул ладонью по столу, - а то мы не знаем зачем она, - он ткнул в нее пальцем, - сюда приехала?! Денежки решила себе присвоить! А хрен тебе! – он скрутил фигу и сунул ее едва ли не Тине в лицо.
Тина молча вертела бокал в руке, разглядывала красное как кровь вино, и с каждой минутой понимала, что жизнь в этом доме не сулит ей ничего хорошего. С одной стороны, ей было противно сидеть за одним столом с родственничками, которых сложно была назвать людьми, даже мысль о том, что придется жить с ними под одной крышей вызывала омерзение. С другой – уехать – значит сдаться (а сдаваться она не намерена!) бросить деда одного наедине с его дражайшей супругой и ее братцем. Нет уж! Обратного пути нет, ее обложили.  Либо жизнь с идиотами, либо смерть.
- Ну, чего молчишь, наследница? – мерзкая пьяная физиономия оказалась слишком близком, так, что можно было ощутить запах алкоголя, - скажешь, не за этим сюда приехала? Столько лет не появлялась, а тут явилась. Небось, жаренный петух в одно место клюнул, а?!
- А зачем здесь ты? – она продолжала вертеть бокал, - Насколько я знаю, Алексей Алексеевич женился на Амалии, а что здесь делаешь ты? Свечку держишь?
- Слежу, - может, на трезвую голову эта улыбка могла поражать девушек наповал, то сейчас она вызывала отвращение, - чтобы никто не причинил моей сестренке вреда.
- Вреда? – Тина искренне удивилась, - и что же будет с тем, кто причинит вред?
Андрей ничего не ответил, лишь сделал жадный глоток из бокала, грохнул его на стол:
- Спасибо за потрясающий ужин, - он встал из-за стола и подошел к Тине, прошептал на ухо, - еще раз ее тронешь – порву, - пьяно улыбнулся всем сидящим за столом, - доброй ночи.
Как только Андрей покинул столовую, Семен Маркович наклонился к Тине и спросил:
- Тина, если не секрет, то что он, - тот кивнул в сторону холла, в котором минуту назад скрылся братец, - тебе сказал.
- Не секрет, - Тина наклонилась в ответ, - приглашал продолжить общение в более уединенной обстановке.
- Урод, - процедила сквозь зубы Нора, - Тина, держалась бы от него подальше.
Тина молча кивнула. Сближаться с Андреем она желанием не горела, даже лишнее общение вызывало отвращение, но вот совет Норы приняла к сведению – держаться от этого фрукта подальше все-таки стоит.
Ужин плавно шел к концу, разговоры давно перетекли в другое русло, ужин сменился дружескими посиделками за чаем с вкуснейшими шоколадными кексами от Марьи Ильиничны. Все благополучно позабыли об выходке Амалии и Андрея, о наследстве и прочих светских темах. Это был тихий уютный семейный вечер, о котором Тина в глубине души мечтала с самого детства.
- Тиночка, - Семен Маркович отставил чашку с липовым чаем, - у тебя все в порядке?
- Мне нужен Ваш совет, - она не знала, стоит ли говорить об этом, слишком уж тонкая тема, - Семен Маркович, мы можем поговорить тет-а-тет?
- Конечно, - он по-отечески улыбнулся, - Алексей Алексеевич, не находите, что наш ужин плавно перетек в ночную трапезу?
- Да, Семен, ты прав, - дед бросил взгляд на наручные часы, - половина первого ночи, а нам завтра еще предстоит решить некоторые важные вопросы.
- Да и Тиночка с дороги не спала, - поддержала Элеонора, - да и эмоциональных всплесков хватило.
На этой ноте посиделки закончились. Дед подошел к внучке и, заключив ее в объятия, произнес:
- Спокойной ночи, внучка, - как и в детстве поцеловал в макушку и растворился в полумраке холла.
Кабинет Семена Марковича был беднее дедова, но не менее эстетичным: стены были ненавязчивого цвета мокрого асфальта, белоснежный подвесной потолок, со встроенными софитами. Массивный стол, позади которого располагалось французское окно, завешенное белым тюлем и шторами с гобеленами. Приглушенный свет падал на высокий прямо под потолок книжный шкаф, заполненный классической литературой. На нижней полке нашлась и специальная литература. Семен Маркович присел за стол в белоснежное кресло:
- Тина, скажи, ведь ты не просто так сюда приехала? – дядя Сема хитро сощурился.
Она удивленно выгнула бровь.
- Девочка моя, ты не могла бросить бизнес, квартиру, личную жизнь и просто так взять и уехать сюда.
- Да, Вы правы, я не просто так все бросила, - глупо было отпираться, когда сама напросилась на разговор, - По большей части из-за деда. Я слишком долго его не видела, слишком сильно по нему соскучилась.
- В этом я не сомневаюсь, но ведь есть еще что-то, - он пристально посмотрел своими синими глазами прямо в душу так, что недавно наступившая весна, превратилась в лютую зиму.
- Есть. Только об нашем разговоре не должен знать никто, тем более дед.