Званый ужин

             Ранним весенним утром Протолеон, по обыкновению, распахнул массивные двери, чтобы впустить свежий воздух в дом и выйти в сад. Особенно сейчас, весной, ему нравилось просыпаться с восходом солнца, любоваться воскресающей природой, слушать жаворонков и ощущать свежую прохладу утренней росы. Он прошел мимо источавших тонкие ароматы цветов и кустарников к портику, который выстроил сам, чтобы укрываться от дневного зноя. Заглянул внутрь - бассейн для сбора дождевой воды был почти полон. Эту воду Протолеон брал для полива своих олеандров и лантанов. В прошлом году вместе со своим сыном Метионом он посадил ещё несколько смоковниц и сладкий миндаль, надеясь на урожай в этом году. Каждый день Метион с детским нетерпением прибегал и смотрел, не выросли ли смоквы.  Этим утром Протолеон оглядел саженцы и заметил первые соцветия на ветках.
 
             - «Метион обрадуется», - подумал Протолеон и по широкой аллее спустился к морю.
 
             Утреннее солнце озаряло воду розоватым светом, а в легкой водной ряби отражалось ярко-голубое небо.

             - «В начале пусть подадут дыни с вяленым мясом, каштаны, медовые пирожные или ячменные лепешки с медом, кунжутными семечками и овечьим сыром... Потом запеченная цесарка с начинкой из фиг и винных ягод и фаршированные кальмары... А после печенье с маком и кунжутом...» - Протолеон  мысленно подбирал незамысловатые блюда для вечера, на который он обычно приглашал своих друзей. Еду в одиночестве он считал простым наполнением желудка, еда же в компании была отличным поводом пообщаться с друзьями.
 
             - «Агенор придет с кувшином аттического меда, Вазилис, конечно, принесет с собой заморские сладости, а Эвмей  -  соленые артишоки. Левкон же ничего не принесет, зато целый вечер будет занимать нас разговорами о демократии и обществе, в котором больше не будет воров.» - Протолеон слегка улыбнулся своим мыслям.

             Ужин для Протолеона был самой важной и основной трапезой, которая почти всегда проходила в компании его товарищей. Мужчины собирались в андроне и беседовали на философские темы, а когда им надоедало говорить о высших материях, они обсуждали городские новости. В завершение ужина Протолеон играл на лире или на свирели, после чего гости, выпив по последней чаше вина, расходились по домам. 
Протолеон получал удовольствие от еды, но отвергал гастрономические излишества, считая их признаками упадка. После ужина гостям всегда подавалось вино. 
             - «Хиосское вино требует особой пропорции, если его смешать с водой также, как ольвийское, будет грубовато. Лучше сделать это заранее.» - подумал Протолеон. – «Сегодня как-то по-особенному поет ветер... – можно будет попробовать добавить немного свежего тмина или аниса...»

             Смешение вина с водой было его любимой частью подготовки к ужину. У него был свой секрет пропорции – оп пробовал вино и настраивал лиру. В саду он ставил перед собой амфоры и чаши, затем в его руках оказывалась лира, и он настраивал ее под пение птиц. Услышав нужное звучание, он наливал в кувшин немого вина, добавлял воды и ароматных трав. Гости всегда восторженно отзывались об утонченной гармонии напитка и говорили, что ни у кого не получается достичь такой изысканной пропорции.

             Закончив обдумывать ужин, он перешел к предстоящим делам в мастерской. 

             Протолеон принадлежал к аристократическому роду. С ранней юности он увлекся философией, зодчеством и ваянием, которые занимали его целиком.
 
             - «Надо бы сегодня успеть докрасить терракоту...» - смотря на морскую даль неподвижным взором, он был полностью в своих мыслях. Неожиданно Протолеон уловил знакомую приятную смесь нежных ароматов фиалки и кипариса. Обернувшись против солнца, он увидел стройный силуэт, который замер словно статуя Афродиты. Эталон изваяния смотрел на него с мягкой улыбкой, в одной руке держа пшеничный хлеб, а в другой – кувшин молока, золотистая туника безупречными складками касалась земли.

             - Ты принесла мне завтрак! – сказал, улыбаясь, Протолеон и взял из рук девушки молоко и хлеб.

             Несколько лет назад, он приобрел ее у работорговца за 170 драхм, не торгуясь. Это была спонтанная покупка – Протолеон не держал рабов, он презирал работорговлю и считал, что этот пережиток прошлого должен быть искоренен. Увидев эту женщину на рыночной площади, он был поражен ее взором – необычный смутьянский разрез агатовых глаз – огонь, способный испепелить. Поймав взгляд Протолеона, она в ответ словно вздрогнула душой, и огонь в ее глазах присмирел, затрепетал огоньком свечи. Протолеон  никогда не думал, что женщина способна на духовное движение, на которое способен мужчина, и вообще не держал ее за полезное для себя существо. Взгляда такой проникновенной силы он не видел никогда, и решил купить для этой женщины свободу.  Торговец сказал, что она из Фракии — это было единственное, что Протолеон знал о ней и не стремился узнать больше - ему нравилась эта недосказанность.  Он привел ее в дом не как рабыню, а как свободную женщину. Она не скрывала своей симпатии к Протолеону, и он разрешил ей остаться. Он назвал ее Рея: она напоминала ему спокойно текущую реку – струящиеся волосы, журчащий голос, плавная походка. По тому, как она держалась и выглядела, ее легко было принять за настоящую гречанку, и только необычный разрез глаз выдавал ее иноземное происхождение. Рея была благодарна ему за спасение от рабства и всегда старалась ему угодить. Она занималась домом, готовила еду, мастерила одежду и родила двоих детей  Метиона и Меланту. По-гречески она говорила плохо, но понимала Протолеона с полуслова, а иногда и без слов - исполняла в точности все его пожелания и стала для него приятной и полезной.

             - Сегодня вечером будут Эвмей, Вазилис, Агенор и Левкон. – Протолеон всегда сообщал ей имена гостей, потому что знал, что она помнит привычки и предпочтения каждого и всегда учитывала при приготовлении ужина то, о чем сам Протолеон мог забыть. 
 
             – Дыня, лепешки, цесарка или баранина и кальмары. Вино я подам сам. 
            
             Он мог давать ей наставления, не вдаваясь в подробности, именно благодаря ее природной понятливости. Протолеон был уверен, что все названные блюда будут приготовлены к приходу гостей и в точности так, как он задумал. Например, Протолеон был противником совместного запекания рыбы и сыра, считая, что это портит вкус блюда и Рея никогда не использовала эти продукты совместно, и запекала рыбу с зеленью и маслом.

             Рея кивнула, улыбнулась, одарив его сиянием агатовых глаз, бесшумно развернулась и поплыла в сторону дома. На солнце в ее волосах засверкала подаренная Протолеоном золотая заколка, которую он сделал на весеннее равноденствие - тонкие узоры из листьев, бутонов и цветов, посередине грациозно извернувшийся лев. Его знакомый философ давал за эту заколку полторы тысячи драхм, но Протолеон сказал, что делал ее с мыслью о Рее и вынужден отказать.

             Протолеон съел лепешку, запил молоком и оставил кувшин – по их обычаю после полудня Рея отправляла детей на то место, где он завтракал, чтобы найти кувшин и принести домой. Метиону, старшему сыну, скоро предстояло поступить в гимнасий изучать риторику. Несмотря на то, что его сестра была на три года младше, она уже вовсю старалась помогать матери по хозяйству. Она особенно любила лепить ракушки из теста и плести венки из пряных трав.

             Немного отдохнув на берегу, Протолеон отправился в свою мастерскую. Тем временем, принеся ключевой воды в дом, Рея надела гематий, край которого накинула на голову как капюшон, взяла корзину и отправилась в сторону рынка за всем, что нужно к ужину. Не забыла собрать вчерашние остатки еды для собаки, которая часто провожала ее на рынок и иногда заходила  поиграть с детьми. Это спокойное, доброе, грациозное животное впервые появилось возле их дома когда Метион был совсем маленьким, а Меланта только родилась. Протолеону собака тоже нравилась,  он даже вырезал из дерева фигурки для детей по ее подобию.

             Закончив работу в мастерской раньше обычного, Протолеон вернулся домой. Его просторный, гостеприимный дом даже не имел замка на входной двери. Над входной дверью Протолеон собственноручно выложил мозаикой из разноцветных камней изображение крылатого быка, окруженного орнаментом из можжевеловых веток. Все те, кто бывали у Протолеона, любовались на искусную работу.

             Как радушный хозяин Протолеон зажег в доме небольшие глиняные лампы и несколько металлических подставок с горящим маслом, которые тоже выковал сам. Он добавил эфир мирта в горящее масло и отправился на кухню посмотреть, что приготовила Рея. Не успел он проверить томящиеся в печи медовые лепешки, как с порога раздался громкий веселый голос Эвмея:

             - Феб – свидетель, это лучший аромат, что я вдыхал за последнюю неделю! 

             Протолеон вышел навстречу гостю.
 
             - Проходи, Эвмей, рад тебя видеть. А где остальные? 

             - Скоро будут. Ты не против, если с Вазилисом придет без приглашения его приятель Ясон, судовладелец, и будет развлекать нас морскими сказками?

             - Очень кстати, поужинает с нами. - Протолеон взял маленький деревянный бочонок с артишоками из сада Эвмея и отнес на кухню.
 
             - Еще один гость, Ясон. Закуски можно уже принести. — сказал он Рее и отправился в андрон. 

             Вскоре собрались остальные гости. Они расположились на высоких ложах, небольшие столики были уставлены ароматными яствами и чашами с редким вином. Беседовать на философские темы в этот вечер мужчины не спешили, расспрашивали бывалого моряка Ясона о море, кораблях, и дальних странах. Когда блюда с закусками опустели, Протолеон разлил по чашам вино, произнес свое похвальное слово Дионису, затем гости, отведав вина, принялись хвалить и благодарить хозяина – вино удалось на славу.
 
             Протолеону не нужно было напоминать Рее, когда подавать следующие блюда – незаметно и неслышно она всегда делала это вовремя. Друзья не возражали против ее присутствия в андроне. Протолеон лишь взглянул на Рею, и на столе мгновенно появилось большое медное блюдо с цесаркой, украшенное репой, редисом и зеленью. Она собрала опустевшие подносы и исчезла. 

             - Как давно я не вкушал запеченной цесарки! – воскликнул Вазилис и поспешил положить в рот крупный горячий кусок.
 
             - Клянусь Посейдоном, я не первый раз вижу вашу рабыню!.. – произнес Ясон эмоционально, но немного растерянно. 

             - Рея не рабыня, она жена Протолеона! – сказал Агенор, готовый заступиться. Он считал ее достойной женщиной, несмотря на ее безвестное происхождение.

             - Простите великодушно, милейший хозяин, но клянусь, я видел ее!
 
             Протолеон посмотрел ему прямо в глаза, но не ответил. 

             Вазилис вдруг рассмеялся:
 
             - Ты все тот же, Ясон, не боишься проклятия Посейдона? Наверняка ты перепутал или сочинил, тебе нужно пить в меру, старый плут!

             - Чем смеяться над ним, пусть лучше скажет, где они познакомились? – с любопытством и вызовом произнес Левкон, всегда безмерно радующийся случаю слушать или рассказывать городские сплетни. 

             - С тех пор не прошло и десяти лет. Но я запомнил это лицо – увидеть женщину при таких обстоятельствах мало кому довелось. – туманно отвечал Ясон. 

             Протолеон внимательно и холодно смотрел на моряка. Выждал паузу и степенно произнес:

             - Давно, оказывается было дело, семь лет как она живет у меня. Почему бы тебе не поделиться, где вы могли видеться? Вина еще полная амфора.
 
             Ясон немного замешкался, затем положил себе на тарелку кусок мяса, уселся поудобнее и глубоко вздохнул. 
 
             - Исполни же просьбу хозяина и расскажи. – поторопил Эвмей.

             - Эвмей, погоди. Сделай милость, посмотри сначала, не идет ли Рея. Я не хочу, чтобы она слышала. – попросил его Протолеон.

             - Я посмотрю. - вызвался Агенор.

             - Тебе не стоит проявлять к ней такого рвения. Терпению хозяина может прийти конец. - остановил его Эвмей, поднялся и закрыл дверь в андрон.
 
             - Попытаюсь, пожалуй, по порядку. – начал Ясон и отпил вина. – Было это лет десять тому назад, но помню, словно это было вчера. У меня было тогда четыре небольших рыболовецких судна, и ко мне обратился один богатый купец с просьбой сопровождать его торговый корабль. Торговцы боялись выходить в море одни. Причиной тому были иллирийские мужи, промышляющие морем. Они держат в Ионийских водах большой флот быстроходных маневренных кораблей.  С тупым носом и объемными плавниками, построенные из ели и сосны, скрепленные медными гвоздями. Эти варвары иллирийцы творят всяческие бесчинства в море, грабят торговые корабли. Многие пытались справиться с ними, но никому не удавалось, для этого нужна, как минимум, сто двадцати тысячная армия и двести судов!  Повсюду был голод, и большой торговый корабль вез с Понта хлеб, муку, оливковое масло и виноград. - Ясон сделал паузу, взял гроздь изюма и снова заговорил:

             - Длинное парусное судно передвигалось довольно медленно, только за счет весельный силы – просто находка для пиратов! Мои четыре корабля шли, рядом с ним. Вооружены мы были слабо. Войдя в Ионийское море, мы увидели два пиратских корабля – они двигались очень медленно, примеряясь, стоит ли нападать. Они прошли совсем близко от нас, на одном из кораблей был их пиратский капитан – двухметровый верзила, весь в золоте как на праздник, черные как смоль волосы, не знавшие гребня, испепеляющий черный взгляд, словно у хищника. И рядом с ним - ваша Рея! Зевс мне судья, это была она!.. Вазаилис, налей мне еще вина! – он отломил лепешку и продолжал:

             - Долго я не мог забыть этот хитрый дикарский взгляд!.. Ходили слухи, что это его дочь. Я присмотрелся к ней и увидел точно такой же дикий огонь в глазах! Моряки поговаривали, что разбойник мечтал о сыне, хотел сделать его таким же отчаянным грабителем, но была у него лишь дочь, и он с детства брал ее в море и воспитывал как мальчика!.. Такая дикость, конечно, я долго не мог забыть, и рассказывал всем друзьям, что повидал, и на что способны варвары иллирийцы!..
 
             Все молчали, и стал слышен гуляющий ветер за окном. Ясон снова отпил вина и положил в рот одновременно мясо, редис и хлеб, давая понять слушателям, что повествование окончено.

             Вазилис удивленно покачал головой:

             - Учти, Зевс покарает тебя, Ясон, если ты солгал или придумал эту историю, выпив лишнего!

             - Протолеон, так ты, оказывается, волчицу приручил! – усмехнулся Эвмей. – Видимо, кому-то все же удалось справиться с пиратами, и потому она попала на рынок рабов!
 
             - Этот пират словно кичился своими злодеяниями, а золота на нем было столько, что либо они разграбили храм, либо напали на персидского царя. - уточнил Ясон. 

             Левкон, любитель новостей и сплетен, восторженно смотрел на моряка. Агенор нервно обвел широко распахнутым взглядом лица присутствующих и произнес:   

             - Что скажешь, Протолеон? Она служит тебе как рабыня, но, возможно, она и сама из знатного дома!
 
             - Агенор, я предупредил тебя. - снова осадил его Эвмей.
    
             Протолеон же не мог сдержать довольную улыбку - самолюбие его было польщено. Он считал Рею необыкновенной, и верил, что ее происхождение, ее история также необыкновенны, как обжигающее сияние ее смутьянских глаз. 

             - То, что в ней есть, мне в радость. Я отдал предпочтение той, что сильна от природы. – сказал он.
   
             - Что ж, друзья, позвольте я произнесу хвалу Эроту! – Вазилис наполнил свою чашу и остальные последовали его примеру.

             В тот вечер друзья сидели допоздна. Говорили о море и морских разбойниках, о работорговле и урожае свеклы, о гимнастических упражнениях и демократии, о добродетелях и нравственном совершенстве. Только Агенор все больше молчал. В заключение ужина Протолеон сыграл на лире недавно сочиненную мелодию, и вышел на улицу проводить гостей. Он отнес косточки собаке, терпеливо и молча ожидавшей неподалеку от ворот, и задержался подышать свежим воздухом в саду. Рея успела все убрать, уложить детей, и вышла к нему в сад.

             - Так ты, оказывается, разбойница? – ласково спросил он.
 
             Рея поняла его вопрос, удивленно и будто бы обрадовано посмотрела на него. Она не поняла, откуда он вдруг узнал об этом, но, казалось, совершенно не стеснялась своего происхождения и словно ей было приятно, что теперь он хоть что-то о ней знает.

             Он обнял ее и строго произнес:

             - В таком случае, завтра приготовишь мне что-нибудь пиратское.
 
             Рея немного извернулась, чтобы бросить на него лукавые агатовые искры:

             - Собачье пирожное! – негромко и весело прожурчала она.
 
             - Собачье? – удивился Протолеон. – Ты не путаешь?
 
             Она упрямо и игриво встряхнула волосами и снова повторила:

             - Собачье пирожное.

             - Ты, наверное, слова греческого не знаешь, дикарка. – улыбнулся Протолеон. – Нет, собачье не надо. Пусть это лучше будет солонина, сыр, корабельные сухари, рыбная похлебка и дикие яблоки. 

             Рея горделиво вскинула голову и сказала с приятным акцентом:
 
             - Мой отец не просто разбойник. Он лишился царства от войны. Мы из гор спустились к морю. А в нашем доме я бы готовила кос из молока овцы, бурекас с яйцом, мясо с луком или острую кавурму со смородиной и пирог из плигури.

             Протолеон слушал ее с улыбкой. Рея говорила не часто, и ему нравилась ее необычная речь.

              - Хорошо, значит царевна-разбойница приготовит все это завтра. Идем в дом, поздно уже.