Тридцать измен Владика Фомина. Виктория

После Лидочки была Вика. Виктория. Победа, короче. Но уже не Владова победа в известном «донжуанском» смысле. А полное и безоговорочное поражение. Нет, всё было «исполнено» и пережито. Амур-тужур-мур-мур-гламур…Это да. Но случилось ровно наоборот по сравнению с первой изменой молодого человека…
Сочи. Восемьдесят…какой-то… лохматый год. Владик в законном отпуске. С профессиональным волейболом не то чтобы завязал, но всё «пошло не так». Замучили травмы, реже стал попадать в состав, а больше – по поручениям клуба – детские соревнования, ветеранские посиделки и тому подобное. Деньги стали не те, появилось известное раздражение в отношениях с супругой Леной (что часто происходит в молодых семьях, когда бюджеты снижаются, а потребности, напротив, растут). Не ново.
И вот он в «Сочах». Снял квартиру недалеко от Платановой аллеи, отпускных денег хватит хорошо погулять. Решил «снять стресс» от последних непростых месяцев. Решил и сразу приступил к выполнению плана. Начал с похода в цирк. Давно не бывал. Взял билет на последнее представление дня. Вечером.
Всё ему понравилось, кроме одного: попытки «подъехать» к нескольким девушкам провалились. Одна оказалась с мужем (чуть на скандал не нарвался), другая в антракте «накидалась» алкоголем (где нашла? С собой было?), третья из тех, что «про книжки» и больше – ни-ни! (а Владу это зачем в курортной-то истории?) … Словом, Фомин с чувством разочарования влез в жёлтый экспресс (помните, эти древние Икарусы-гармошки?) и, уткнувшись лбом в окно на задней площадке, безучастно разглядывал вечерние сочинские улицы, убегающие о него, как несбывшийся расчёт на первый день отпуска.
Но тут чуткие ноздри молодого повесы уловили некий аромат…Что за чудный запах в провонявшемся соляркой салоне автобуса? Влад повёл головой. Справа бабулька с авоськой на перилах, дед в пиджаке с медалями. Слева мужик с двумя детками, что повисли на поручнях, а за мужиком, почти у выхода…О, чудо! Какая-то симпатюлька с длинной косой и в очках в красивой оправе…Прям «училка» из фильмов для взрослых! Влад потянул носом воздух, стелившийся по автобусному окну… Точно. Её запах. Сто пудов.
– Разрешите…– Влад тронул мужика по соседству за плечо.
– Да мы тоже на следующей выходим.
– Ой, мне раньше надо. Я пройду?
Мужик прижал к себе детей, посторонившись.
– Спасибо.
Влад практически упёрся в плечо незнакомки. Да, её запах! С ног сшибает!
– Какой аромат, право. – Фомин в упор смотрел на девушку. Она была ненамного ниже ростом, поэтому, повернувшись, оказалось, что они смотрят друг другу прямо в глаза.
– «Лаванда». Новая вещь. Правда, хороший?
– С ума сойти. Правда.
Пару секунд ехали молча.
– С работы? – Влад сделал вид, как будто ему вовсе нет дела, до того, откуда едет обладательница дивного аромата.
– Нет, в центр погулять еду. Оставила мужа в санатории, осточертел до смерти.
«На ловца…» – смекнул Фомин. «Вот уж удача так удача.»
– А я из цирка еду. Домой.
– Местный?
–…Ну да. – не мешкая, соврал Влад. Расчёт был верный: погулять выбралась девица. Ну, а тут как тут квартирка…– Слушайте, я вам могу компанию составить? Чего домой переться, в такой-то вечер?
– Куда пойдём? – обыденно вопросила Вика (так звали «псевдоучительницу»). Это было сделано таким тоном, будто они были знакомы уже много лет, а сегодня решили как-то особенно отметить некую важную дату в их жизни…Удивительно легко, без намёка на пошлость или наглость, волшебным совершенно образом. Влад был сражён наповал. Сквозь стёкла очков на него смотрела пара влажных зелёных глаз. Она почти не моргала длинными ресницами, но если делала это, то получалось как в замедленной съёмке: плавно и магически.
– Нам выходить. – Влад протиснулся впереди девушки, соскочил со ступеньки и подал ей руку. – Давай в «Москву». Там есть ресторан. – Фомин старался вести себя так же легко и естественно, как его случайная попутчица. Однако назревало что-то в его душе тревожное. Тревожное за него самого. Назревало не зря…
Поднялись на четвёртый этаж. Ресторан (один из нескольких в большой гостинице) был полупуст. Подошёл официант, проводил к столику, вручил меню. Выбрали «Херес», мясное ассорти, салаты, кофе и пирожные. Да, ещё мороженое с фруктами.
Пошли танцевать.
– Тебя как зовут, циркач? – девушка положила руки на шею партнёра.
– Влад. А твоё имя угадаю, хочешь?
– Попробуй. Первую букву подсказать?
– Не нужно. С трёх попыток.
– Давай.
Влад прижал девушку за талию. По всему её телу прошла дрожь, которая электрическим разрядом передалась молодому повесе. Откуда у него взялась идея угадать имя? Да Бог его знает. Но Влад прошептал партнёрше прямо в ухо:
– Вика…
Она отняла руки с шеи Фомина и настороженно игриво притянула его за отвороты пиджака:
– Ты чего, ясновидящий что ли? Меня и правда зовут так…
Влад сам не ожидал, что так произойдёт, поэтому слега опешил:
– Не знаю. Как-то само собой...
Она прижалась к нему тепло и сильно. Молча они дотанцевали под мелодию Поля Мориа, думая каждый о своём.
После ужина отправились к Владу на квартиру. Было близко к полуночи. Тихо в подъезде. Вошли. Влад не сразу нашёл выключатель, шаря по незнакомой стене ладонью.
– Справа от двери, а не слева. Эх ты, «хозяин». Чего врать-то? – Вика обняла Фомина и нежно поцеловала его. – Ну, отдыхающий и отдыхающий. Мне без разницы, понимаешь? Парень ты неплохой. Чего придуриваться? Где тут у тебя ванная? В этих курортных сериях другой раз не разберёшь, куда идти.
Влад прошёл в комнату, достал из дорожной сумки белый махровый халат. Иногда дома в нём ходила его Лена. А теперь он подаёт пахнущую Ленкиными духами вещь незнакомой девушке.
– Симпатичный. – Вика приложила мягкую одежду к своему лицу. – Это твоей девушки?
– Жены. – В Фомине шла какая-то борьба, битва эмоций. Бурный поток чувств, противоречивых и незнакомых, путанных и необъяснимых охватывал Влада. Почему-то вспомнилась его первая измена, с той Лидой в санатории … И он тоже давал ей этот халат. – Давай выпьем. Расслабиться нужно.
… Дальше всё пошло легко. Настолько легко, как никогда до этого у Влада не было. Как-то гладко, приятно и правильно. Без суеты. Вот именно, без суеты. Но фантастически хорошо…
Наутро стали думать, как провести день. Решено ехать в Пицунду, слушать местный древний орган. Добрались до автовокзала, уселись на свои места и стали целоваться так крепко, чувственно, даже дерзко, словно это была последняя минута перед вечным расставанием. Она смотрела ему в глаза, а он с замиранием сердца держал её за руку. Владу было не по себе от нахлынувших эмоций. Казалось, ещё секунда и он станет клясться в любви девушке, которую знает меньше суток! Ему было страшно от этого…
Вечером, по возвращении из поездки, пошли в Ривьеру. На танцплощадке парка полно народу. Ненавязчивое уютное освещение и качественная музыка вкупе с тёплым влажным воздухом приморья делали своё дело. Всюду пахло любовью! После «быстрой» мелодии организаторы объявили «белый» танец. Зазвучала ставшая затем бессмертной и великой «Лаванда» Софьи Михайловны…Ах, «Лаванда», скольких людей ты свела с ума, влюбила навсегда, развела семьи, соединила судьбы и уничтожила мечты…Великая мелодия и магические слова! ...Вот и нашего Фомина эта музыка не пощадила.
Повернувшись лицом к Владу и сделав некое грациозное подобие книксена, Вика пригласила танцевать. Фомин поклонился в тон партнёрше. Они прошли в центр площадки и закружились в медленном круговороте. Влад отлично водил, а Виктория была рекой, что послушно течёт по воле русла. Они заворожили своим движением всех вокруг. Пара была красива. На Вике было лёгкое платье цвета именно (!) лаванды, длинные светло-русые волосы распущены, в ушах блестели крупные аквамариновые клипсы, Влад в светлом костюме с белой сорочкой. Оба, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза и казалось, что они парили где-то высоко и далеко отсюда. И всем вокруг было ясно: это – любовь. В ту минуту так думал и Фомин. И если бы можно было закончить жизнь в такой миг, то – да, пусть так и будет! ...Публика вокруг не удержалась, и по окончании музыки стала хлопать в ладоши, приветствуя новоявленных «звёзд» танцплощадки. Это было здорово!
Счастье Влада длилось недолго. На третий день их бурного знакомства Вику нашёл её муж. Вечером пара прогуливалась по набережной, когда хриплый баритон устало окликнул молодую любительницу приключений:
– Виктория Владимировна, на минутку можно?
У ограждения стоял пожилой мужчина в летней шляпе и с какой-то неуместной у моря папкой в руке. Вика подошла к нему. Был короткий негромкий разговор. Вика что-то сказала супругу (а это был он). Тот достал из папки лист бумаги и ручку. Девушка что-то написала. Подошла к Фомину, сунула в его руку лист:
– Тут мой адрес. Пиши.
– Слушай…Вика…Как это? Это всё? – Влад сглотнул слюну. – А как…
– Всё. Давай. – Виктория просто повернулась и пошла к мужчине, который безучастно наблюдал за ними. На лице его не было ни боли, ни печали, ни зла, ни раздражения. Как если бы он в сотый раз нашёл свою убежавшую из дому блудливую кошку.
Она взяла мужа под руку, чмокнула в щёку и, резко повернув голову в сторону оцепеневшего Влада, состроила тому рожицу, высунув язык.
…Первое, что сделал Фомин, это скомкал листок с адресом и выбросил в урну. Затем подошёл к тому месту, где секунду тому назад была Она. Казалось, что запах лаванды всё ещё витает здесь…Что-то тяжёлое и непреодолимое придавило нашего героя. Огромная бетонная плита безжалостно опускалась на плечи. Свет в глазах померк, небо стало грозным, а воздух холодным и опасным. Дрожь пошла по телу Влада Фомина. Зубы стучали неумолимо, в голову хлынула кровь, лицо сделалось красным…Он пошатнулся, едва не упав наземь.
– Мужчина, вам плохо? – проходившая мимо бабушка с собачкой встревоженно заглянула в лицо молодому человеку.
– Нет-нет…Спасибо…Всё нормально…– Влад старался взять себя в руки, но это получалось неважно. – Не беспокойтесь…Сейчас пройдёт…
– Точно пройдёт? – бабулька не отставала.
Если бы Фомин был уверен, что «всё пройдёт», он утвердительно ответил бы пожилой доброхотке. Взяв себя в руки, подошёл к урне и достал оттуда листок с адресом…
Ничего не пройдёт. Никогда. Будет Виктория Владимировна сниться ему всю жизнь. И будет он искать встречи с ней. И приедет в город, где она живёт. И не найдёт её. И будет писать ей письма, полные любви, признаний и даже готовности изменить свою жизнь, чтобы быть рядом. А она будет читать эти письма своим подругам и смеяться над «тем дурачком». Он будет изменять своей жене и дальше, и будет новыми романами на стороне пытаться убить свою боль, принося страдания другим и самому себе. Потому что всякий раз после очередной «победы», будет понимать своё безусловное и позорное поражение от преданной и ничего не подозревающей жены, будет глотать слёзы своего безмерного стыда, который будет преследовать его всю жизнь. Стыда за свои измены и обман, в котором живёт. Будет вспоминать Вику, её запах лаванды. А слыша одноименную песню, которая вплелась в его жизнь таким замысловатым и коварным образом, соединив музыку и любовь, чудный запах и глухую боль, будет Влад всякий раз скулить от мук незаживающей раны на сердце. И ничто не спасёт его.

В.Дегтярский