Семнадцать мгновений коронавирусной весны

       Его разбудил шум полицейской сирены на улице. Штирлиц открыл глаза и, осторожно поднявшись с кровати, подошел к окну. Встав сбоку, он медленно отодвинул занавеску. Стояло холодное весеннее утро. Полицейская бригада из четырёх человек вела облаву или, возможно, какую-то другую спецоперацию прямо под окнами его дома.

       Полицейские, перегородив дорогу оранжевыми кеглями, натренированным взглядом всматривались в похолодевшие лица проезжающих мимо водителей и выбирали жертву. Из-за сужения дороги машины двигались медленно, но даже несмотря на малый трафик, всех тормозить они не успевали. «Да, всё-таки, ГАИшники - лучшие психологи», – отметил Штирлиц, глядя, как из остановленного опеля выходит человек с виноватой улыбкой и трясущимися руками протягивает мятую бумажку пропуска.

       Вглядываясь в его заискивающие глаза, Штирлиц подумал: "Сколько же ещё вам надо лет, чтобы поменять своё отношение к власти?" Он медленно вернул занавеску на место, зашел в ванную комнату и встал на весы. «Боже, будь человеком!» - эта атеистическая мысль появилась сразу, как только он увидел цифры. Заканчивалась четвёртая неделя пытки перееданием. Страна была на карантине из-за коронавируса, вброшенного одной из воюющих сторон. Четвёртую неделю, люди, запертые в своих квартирах вели неравную битву с холодильником, а все разведки мира работали только над одной задачей – определить того, кто запустил вирус.

       В этот момент дзынькнул телефон и, завибрировав, дзынькнул ещё раз.  Это была шифровка из центра. Когда добавлялся виброзвонок – это означало среднюю степень важности, поэтому Штирлиц сначала спокойно умылся, почистил зубы и, приготовив себе кофе, занялся дешифрованием. Подойдя к книжной полке он уверенным движением достал потёртый томик бледно-зелёного цвета. Это было третье издание детского автора Николая Носова "Незнайка в солнечном городе". Точно такая же книга лежала сейчас за две тысячи километров, на столе его шефа в "Центре".

       «Знайка – Пилюлькину» - он прихлёбывал кофе и привычно складывал безликие колонки цифр в слова и фразы. В послании говорилось, что ему предстоит серьёзная работа, требующая выдержки, навыков рукопашного боя и стрельбы по македонски.  «Всё как обычно», – подумал Штирлиц – ничего нового. Сюда он был заброшен давно, ещё в глубоком младенчестве и был у центра на хорошем счету.

       Коллеги по работе долго не выдерживали. Они попадались в облавы, палились на случайных связях, уходили в запои и депрессии. Штирлиц отличался самообладанием и педантичностью. Наверное, поэтому он до сих пор в строю. Вот и сейчас, обдумывая предстоящую работу, он понял, что просто обязан этим утром как минимум час отдать физической подготовке на воздухе.

       «Чёрт» - Штирлиц вспомнил, что свой пропуск с QR-кодом он отдал вчера радистке Кэт - Ничего, придётся вспомнить старые навыки разведчика. Он зашёл в ванную комнату и запер дверь. Сдвинув стиральную машину, он открыл секретный шкаф, вытащил шпионские принадлежности и глядя в зеркало, аккуратно наклеил себе бороду. Инструкции центра советовали использовать бороду русого оттенка №7. «Нет», - подумал Штирлиц - В центре уже давно не знают местной специфики. Сегодня подойдёт именно седой оттенок. Возможно, это спасло ему жизнь.

       Он облачился в синий спортивный костюм, посмотрел на себя в зеркало и для конспирации надел носки белого цвета и тёмные очки. С седой бородой это смотрелось вполне гармонично. Выйдя из подъезда, он обошёл полицейскую облаву и вышел к набережной. Вход на пешеходную зону перекрывала секция металлического забора с предупреждающей надписью. Это была запретная область, но другого выхода у Штирлица не было. Он бы никогда не смог качественно потренироваться в стометровой разрешённой зоне вокруг своего дома.

       Оглядевшись по сторонам, Штирлиц поднял воротник и перемахнув через ограду, быстро переместился на центральную часть "пешеходки" бульвара. Откуда-то сверху он почувствовал на себе грозный и давящий взгляд. Штирлиц похолодел – неужели провал?! По спине бежали мурашки. Он вспомнил висевшие на поясе полицейских дубинки и наручники. С большой долей вероятности, ему не выдержать пыток. Всё-таки возраст... Он медленно оглянулся и поднял голову – на него с шестиметровой высоты строго и немигающее смотрел князь Засекин. Разведчик обошёл памятник и выдохнул - Это ещё не провал.

       Выходить гражданам, имеющим пропуск, разрешалось только в магазин или в аптеку. Поэтому, набрав необходимую для тренировки скорость – шесть километров в час – ему, чтобы не бросаться в глаза, пришлось имитировать походку старого, глубоко больного и, к тому же вконец голодного человека. В искусстве преображения Штирлицу не было равных. Редкие служащие городских служб, которым разрешалось здесь работать, сочувственно смотрели на него и провожали Штирлица понимающим взглядом.

       При всем при этом ему надо было избежать встречи с патрулями. Обычно дежурили две группы по четыре полицейских. Один из четверых был в яркой светоотражающей одежде. Очевидно, они боялись быть сбитыми поливальной машиной, ползающей здесь с раннего утра. Всё это было на руку Штирлицу, он мог увидеть их издалека. Дальше - это была рядовая шпионская задача – обнаружить ближайший патруль и определить - в какую сторону он двигается. Затем оставалось выбрать стратегию – либо двигаться за ним (если он был далеко), либо от него.

       Сегодня был благоприятный день. В пределах видимости был всего один патруль, и он удалялся. Штирлиц, посмотрев на Засекина, перевел взгляд на белые облака и высокое небо… Был конец апреля, в воздухе пахло весной. Штирлиц остановился, закрыл глаза, поднял голову к небу. Он почувствовал каждой клеточкой своего тела, как откуда-то издалека надвигается что-то грозное и одновременно светлое. Он понял и улыбнулся… Это приближалась Победа…