Былинные богатыри мифы и правда т. 2

Вступление
В предыдущем томе, мы с вами уважаемый читатель разобрались с «мифологическими» биографиями и деяниями двенадцати, самых, казалось бы, самых «знаменитых древнерусских богатырей» которые в современной российской «фольклористике» (науке занимающимися исследованием народного фольклора) считаются «богатырями» первого разряда!!! и чьими именами, и «подвигами», совершенными ими во славу «Святой Руси» в России ее граждане начинают гордится с самых юных лет.
Ибо такую «высокую честь», они якобы «заслужили» в памяти русского народа потому, что служили великому киевскому князю Владимиру Первому «Святому» (он же еще и Владимир «Красное Солнышко») и при этом активно защищали границы его владений от всяких там «половцев и печенегов»!
В связи с чем, в современной России, ряд псевдопатриотически «настроенных» ученных мужей пытающихся по-прежнему доказывать «современным россиянам»-«законную преемственность»  переноса статуса общерусской столицы и атрибутов великокняжеской верховной власти с Древнего Киева, в ранее никому неизвестную  Москву ( изначально бывшую феодальным наделом боярина Кучки) а по сути просто большого крестьянского поселения  где проживало «финно-угорское» население из числа  мери  и с незначительным числом «кривичей» от которых пошли современные нам «белорусы»)!
Они же, поддерживают так же заведомо ложный миф о том, что «Киев-мать городов русских»! Хотя если следовать российской истории начиная от Рюрика, то первыми «русскими городами были «Старая Ладога», а затем Новгород или «Господин Великий Новгород».
В итоге эта группа псевдопатриотически настроенных российских историков и даже в большей мере публицистов, пишущих на исторические темы, пошли в процессе сбора «искусственных доказательств» в подтверждения своих ошибочных теорий и умозаключений пошли несовместимым с научным подходом путем!
Они начали «оживление» или по православному «воскрешения» целого ряда мифологических персонажей из числа героев русских народных сказок и мифов придавай воскрешенным персонажам мнимую историчность реального существования! И это хорошо видно хотя бы на примере   так называемых «старорусских богатырях» которые нашлись в «народных былинах» впервые зафиксированных в письменной форме сказителем и составителем былин Киршой Даниловым.
В действительности его звали: Кирило Данилов Никитиных) (1703—1776; Урал, Невьянский завод П. А. Демидова) — молотовой мастер Невьянского завода Демидовых, который в свободное время развлекался музыкой, сбором и обработкой русских былин, исторических, лирических песен и духовных стихов (71 текст с нотами)!
И все было бы в этих занятиях Кирши хорошо и приемлемо если бы он все это не делал путем прямой   фальсификации «собранных им первичных данных»!
Ну, а далее эти сфальсифицированные образы «былинных богатырей» как «защитников СВЯТОЙ РУСИ» попали в руки уже «ученных» российских литераторов и таким путем были введены в «российскую литературу», и из которой со временем в виду востребованности «былинных героев «в российской имперской пропаганде» прибрались и в «древнерусскую историю», натянув на себя машкару вполне реальных исторических лиц!
И именно с этой поры «воскрешённые из небытия» - «древнерусские богатыри» и стали активно эксплуатироваться российской политической пропагандой! Кстати во все времена и при всех, казалось бы, взаимоисключающих друг друга политических режимов.!
Особенно, это наглядно видно на примере знаменитой «богатырской троицы»-«Добрыни, Ильи и Алеши» ….
Но, если вы уважаемый читатель прочли первый том этой работы, то сами убедились, как были «далеки от народа» эти самые «богатыри»! 
И, что если с них снять грим и «фальшивую позолоту», то они перестают нам как закоренелые в своем беспределе серийными убийцами (жертвами которых стают в том числе и их жены, и родные дети), развратниками каких еще нужно поискать и в наше время, мошенниками, которые и обычно заканчивают свою жизнь в качестве горьких пьяниц или погибают в результате своих же опасных поступков как говорится вследствие нарушения безопасности правил охраны труда…
Но уважаемый читатель, дело в том, что на этими «двенадцати мифологическими персонажами» список древнерусских богатыре не заканчивается!
И в продолжение данной работы, я хочу вам предложить,  новое историческое расследование всех этих вопросов , чтобы представить вам новых двенадцать, уже  совершенно незаслуженно забытых современными россиянами персонажей из числа как «древнерусских богатырей» так и прочих «лихих молодцов»: Михайла Козеринина, Михайла Даниловича, Ивана «Гостиного сына», Василия Игнатьевича, Василия Буслаева, Ивана Даниловича, Суровеца, Колывана Ивановича, Сухмана Одихмантьевича, Жидовина, Яна Усмошвеца, Самсона (Саура Ванидовича) которые в поисках приключений, и «легкой добычи» активно промышляли во времена Киевской Руси по большим дорогам.
И таким образом    сумели где, действуя своими мечами, а где и «просто кулаками», занять в «народной памяти» свою историческую нишу…
И как сам видит читатель, кандидаты» для зачисления в число «древнерусских богатырей» у нас подобрались разно племенные и от части совершенно на первый взгляд не похожие на тех «богатырей» кто были описаны в первой дюжине и поэтому я вначале разделяю их на две подгруппы: славянского происхождения и азиатского рода:
1.Славяне: Михайло Казарянин, Михайло Данилович, Иван Гостиный сын, Василий Игнатьевич, Василий Буслаев, Иван Данилович, Суровец и Колыван Иванович
2.Инородцы: Сухман Одихмантьевич, Жидовин, Ян Усмошвец, Самсон (Саур Ванидович)
Глава 1
ч.1 Михайло Казарянин
Ну, а первым на нашу историческую сцену выступает из глубины веков кандидат на звание «древнерусского богатыря» - некто Михайло Казарянин (он же известен был и под именами: Козарин, Казарин, Казаринов) — один из «заезжих богатырей» киевского цикла.
Он известен из одной былины, но до нас дошло несколько десятков вариантов этой былины. Вот ссылка на одну из версий: https://proridne.org/Українськібилини/МихайлоКазарянин.html
Однако художественно полноценные варианты немногочисленны, поэтому сюжет можно отнести к малоизвестным. И поэтому я и приведу один их вариантов такой былины: http://indbooks.in/mirror7.ru/?p=45047
МИХАЙЛО КАЗАРЯНИН
«Не ясный сокол вылетывал, не белый кречет выпархивал — выезжал в чисто поле из Галича добрый молодец, Михайло Казарянин.
Конь под ним — словно лютый зверь: проходу, проезду не дожидает, реку в пятнадцать верст шириною за один раз перескакивает; доспехи на молодце такие, что и цены им нет: латы и панцирь из чистого серебра, кольчуга золотая, шлем ценою в три тысячи, копье в руках как свеча горит; концы на луке из красного золота, а полосы по ним булатные и тетива шелковая; в колчане у Михайлы сто пятьдесят стрел, каждой цена — пять рублей.
Снаряжается Михайло в Киев, в гости к князю Владимиру. Приезжает в Киев после вечерни, приходит в гридню княжескую прямо на почестный пир.
Не случилось тут у Владимира стольника–чашника, сам князь налил для богатыря чашу зелена вина в полтора ведра да турий рог сладкого меда в полтрети ведра.
Подносит князь вино и мед богатырю и говорит:
— Молодой Михайло Казарянин!
Сослужи–ка мне службу: съезди к морю синему, настреляй гусей, белых лебедей, налови малых серых утушек, чтобы было мне что на стол подать.
А я тебя за это пожалую своей великой милостью.
Помолясь Богу, поехал добрый молодец за добычей; послал ему Господь счастья: видимо–невидимо птиц настрелял Михайло для княжеского стола.
Уже повернул он назад своего лихого коня, как вдруг видит — стоит в поле громадный дуплистый дуб; на дубу сидит черный ворон диковинный: ноги и нос у него словно жар горят; сидит, перышки расправляет.
Вынул Михайло тутой лук, достает уже каленую стрелу из колчана, хочет застрелить черного ворона, а ворон говорит ему человеческим голосом:
— Не стреляй в меня, добрый молодец, нет для тебя во мне никакой корысти:
 кровь мою пить не будешь, мясо мое есть не станешь, а я сослужу тебе службу; слушай же меня хорошенечко:
поезжай на высокую гору, посмотри с нее в чистое поле и увидишь в поле три белые шатра; скамьи в них из дорогого рыбьего зуба, а на тех скамьях сидят три татарина, прислуживает им молодая пленница, душа девица Марфа Петровна;
 поезжай и освободи ее из тяжкого плена.
Послушался Михайло ворона, поехал на высокую гору, увидал татарские шатры и повернул к ним коня своего.
Подъехал к шатрам Казарянин, увидал в шатрах и красную девицу, о которой сказал ему ворон: прислуживает девица поганым татарам, горючими слезами обливается.
Говорят, ей татары:
— Не плачь, красная девица!
Не тумань своих очей ясных — мы тебе зла не сделаем, увезем тебя в Орду, отдадим замуж за нашего татарина, за доброго молодца.
Разгорелось сердце в Михаиле, как сокол налетел он на шатер, как вихрь повалил злых татар: одного копьем заколол, другого конем затоптал, третьего о сырую землю одним ударом убил и освободил красную девицу.
Говорит она ему:
— Что же не спрашиваешь меня, добрый молодец, об имени, о роде–племени? Я ведь родом из Волыни, из города Галича, дочь купца Марфа Петровна!
Обрадовался Михайло, услышав это.
— Душа, красная девица, — воскликнул он, — ведь ты мне сестра родная! Расскажи, как ты попала в руки злых татар поганых?
— Гуляла я под вечер в своем саду вместе с родимой матушкой; откуда ни возьмись прискакали три татарина–наездника, захватили меня, посадили на коня и увезли с собою.
Забрал Михайло все серебро и золото в татарских шатрах, посадил девицу на татарского коня, двух других коней с собой повел и поехал к Владимиру.
Низко кланяется Михайло князю Солнышку.
— Исполнил я твою службу княжескую, настрелял гусей, лебедей, малых утушек да еще убил в поле трех татар, сестру родную выручил из плена, привез добычу — серебра, золота татарского.
Принял князь подарки, щедро угостил на пиру доброго молодца, промолвил ему ласковое слово:
— Честь тебе и хвала, добрый молодец, что служишь мне, твоему князю, верой и правдою!»
Вот такая красивая сказка!
Правда тут сразу становится неясным, а откуда мол «татары» взялись на Киевской Руси во времена правления там Владимира «Красно Солнышко»??
И еще один факт. В лучший и старейший по времени записи вариант этой были есть у Кирши Данилова, но вот в таких классических сборниках русских народных былин, составленных уже ученными фольклористами: Рыбниковым и Гильфердингом былины о Михайле Козарине нет?!
Отсюда уже украинские современные фольклористы выдвинули и свою версию о происхождении М. Казарянина.
Они пишут: «Ім’я «Казарянин» могло виникнути від давньої пам’яті про хозар або від слова «козак» — вільна людина, воїн, що відповідає Михайлові як богатирю-воїну.»
Далее эти авторы утверждают, что Михаил Казарянин никогда не был «русским богатырем», ибо происходил из «Галицко-Волынского княжества», которое образовалось уже после распада «Великого Киевского княжества» времен правления там князя Владимира Первого и собственно само по себе явилось зародышем той части современной нам Украины, что сейчас принято называть «Западной Украиной» или в современном антиукраинском российском толковании «Бандерштаддтом»…
Существует и отдельное мнение (версия) мнение, что былина о Михаиле Казарянине составлена почти механически из двух былинных ходячих мотивов: первая часть — прибытие Михайло в Киев — повторение былины о Дюке Степановиче, вторая часть — узнание сестры — любимый народный мотив, часто встречающийся в песнях южных и западных славян.
Ну и теперь зная  всю эту историю  мы вправе как бы сделать и вывод о том можно ли М. Казарянина отнести к числу «древнерусских богатырей», раз он попал в тексты «былин», составленных отцом основателем «былинного жанра» Киршой Даниловым?
И ответ будет отрицательным!
Ибо М. Казарянин никак не может быть «древнерусским богатырем».
Ведь если отпираться только на фактологию текста былины, то возможно, что некий реальный прототип Михайла Казарянина мог жить и действовать на территории Западной Украины, но все это происходило очевидно только уже после завоевания Киевской Руси войсками татаро-монгол и образования самой «Золотой Орды» куда все восточные древнерусские княжества вошли как отдельный УСЛУС» в качестве данников и вассалов ханов Золотой Орды.
Ну а «смотрящим» за остальными князьями были назначены монголами московские великие князья…
Ну и раз так, то давайте мы пойдем дальше в нашем повествовании и приступим к  к изучению биографии следующего кандидата на звание «русского богатыря»..
2.Михайло Данилович
А тут речь у нас пойдем о неком персонаже вошедшим в российскую историю под именем «Михайло Данилович»!
Он же богатырь, герой «киевского былинного цикла» т.е якобы «имел службу» у киевского князя Владимира Первого «Святого»!
К тому же он еще и из богатырской семьи!
Ведь он есть сын богатыря, позднее монаха Данилы Игнатьевич.
Ну и раз это так то  у нас  уже имеется и первая «богатырская династия», и  чтобы нам лучше разобраться в теме, то  давайте и припомним, что  известно о «богатыре Данила Игнатьевиче»!
Ибо как мудро говорит русская пословица «Яблоко от яблони недалеко падает …»
«Данило Игнатьевич (Данило Денисьевич) — богатырь, отец богатыря Михаила Даниловича. По мнению Б. А. Рыбакова, былинный Данила и паломник Даниил, автор «Хождения» в Иерусалим — одно и то же лицо: дипломат, писатель, калика перехожий, а до ухода в монастырь — богатырь, совершивший целый ряд подвигов, сохранившихся в эпической памяти народа.
Былинный сюжет
Данило был княжеским богатырём. На пиру у князя Владимира Старый богатырь Данило сидит не весел. На вопрос князя о причине грусти он говорит, что желал бы идти в монастырь душу спасать:
Ведь жил я у тя во Киеве да шестьдесят годов,
Как сносил я у тебя во Киеве да шестьдесят боёв…
А под старость мне-ка хочется кабы душа спасти…
Да наложить на собя скиму спасеную,
А постригтися мне к Федосью-Антонию в Пещер-монастырь.
— Григорьев А. Д. Архангельские былины..., с. 202
Князь спрашивает, на кого он оставляет Киев.
Данило Игнатьевич отвечает, что за Киев будет стоять его малолетний сын Михайло Данилович.
Далее идёт рассказ о подвигах сына.
Выезжая против осадивших Киев татар, сын берёт благословение в монастыре у отца, который научает его, как достать богатырского коня, сбрую и прочее.
Не дождавшись возвращения сына, Данило, беспокоясь о его судьбе, вооружается, выезжает из монастыря на поиски и встречает богатыря, которого принимает за убийцу своего сына и хочет убить.
Оказывается, что богатырь — не узнанный им сын. Дело разъясняется, и Данила возвращается в монастырь.
Сюжет же былины о Михаиле Даниловиче тоже как бы повторяет вышеприведенную нами информацию о его отце. Судите сами:
«Когда состарившийся киевский богатырь Данило Игнатьевич уходит на покой в монастырь, он оставляет князю Владимиру своего 12-летнего сына Михайлу.
Вскоре к Киеву подходят татары с царищем Уланищем.
Михайло Данилович, приняв благословение от отца, выходит против них, разбивает татар и убивает их царя; возвращаясь с боя, встречает отца, который чуть не убивает его, но вовремя узнаёт. Финал в разных редакциях былины может сильно различаться.
Обычно князь Владимир встречает Михаила Даниловича «почестным пиром», но есть и варианты былины, где наш герой попадает в заточение по «ложному навету».
К этой же схеме сводится и содержание малорусских легенд о Михайлике, в которых клеветниками и оговорщиками Михайлика являются киевляне.»
Ну и вот на этих сведениях и заканчивается для нас вся доступная информацию о М. Даниловиче, и мы можем вынести свой вердикт о том достоин ли Михайло Данилович считаться «древнерусским богатырем»?
И наш ответ вновь будет опять отрицательным.
Ибо Михайло Данилович ни под каким «соусом» нельзя причислить к числу богатырей, живших во времена киевского князя Владимира Первого «Святого».
А вот прототипа некого дружинника воина киевского великого князя Михаила очевидно остался в памяти киевлян   когда на территорию Киевской Руси впервые напали татаро-монголы в период времени с 1233по 1239 года….
Далее у нас идет третий по счету кандидат в «богатыри»! Он уже в сравнении с двумя предыдущими «богатырями» как бы выглядит более крутым и говоря современным языком даже более медийно раскрученным в «исторических былинах» …

3.Иван «Гостиный сын»
Итак, нам предстоит выяснить кто такой «Иван «Гостиный сын» и почему он попал в древнерусскую историю…
И тут мы начнем с выяснения его прозвища! «Гостиный сын»?
Почему такое прозвище?
А потому уважаемый читатель, что Иван наш очевидно был просто «сыном купца»!
В российской фольклористике к имени Ивана «Гостиного» сына прикреплены в дошедших до нас тестах былинах два сюжета, из которых первый представлен только одной былиной (Гильфердинг 172 = Рыбников IV, 13), второй — семью былинами (Кирша Данилов № 7, Киреевский III стр. 1-4, Рыбников III № 34, Гильфердинг № 133, 135; Тихонравов и В. Миллер II № 55).
Былина, содержащая первый сюжет, рассказывает, что Иван был «неразумным сыном» честной вдовы Офимьи Александровны, он не слушал наставлений матери и проводил время в кабаке с «голями кабацкими»! 
То есть говоря современным языком, был   и сам Иван «Гостиный сын» был «хроническим алкоголиком» отмеченным или лучше сказать «отягощенным» к тому же своим «буйным характером»!
Поэтому ни о каком продолжении кучерских промыслов своего отца речь в отношении нашего Ивана уже не шла.
И тогда его мать решилась на самые крайние меры чтобы образумить и спасти сына он верной погибели!
И вот что она сделала:
Мать разыскивает сына, допрашивает о нём «голей кабацких», обещая им денег, и они выдают его ей.
 Тогда она ведет его на пристань корабельную и предлагает его купить за 500 рублей купцам заморским в качестве «холопа».
 Н присутствующий же при этой сделке сам И. Гостиный просит купцов не пожалеть дать за него и 1000 руб., чтобы было чем жить его матушке, затем прощается с нею со слезами, прибавляя, впрочем, что «по писаному она была ему родная матушка, а по житью-бытью змея лютая» ….
На этом былина обрывается….
А очень жаль, ибо перед нами очевидно развернулась бы «небывалая семейная драма», достойная пера У. Шекспира или хотя бы Н. Островского…ну и на худой конец, чем не сценарий для ток-шоу А. Малахова –«родная мать продала сына в рабство…»
Что же касается «Былины» то развивающийся в ней второй сюжет, открываются обычным пиром у князя Владимира в Киеве.
Князь вызывает охотников состязаться в скачке на расстоянии между Киевом и Черниговом, которое нужно проскакать между обедней и заутреней!
Задание ну явно фантастическое и заведомо невыполнимое, даже в наше время!
При наличии широкой сети первоклассных автомобильных дорог!
Состязаться нужно с тремя княжескими жеребцами синегривым, половогривым и воронком, добытым Ильей Муромцем от Тугарина Змеевича.
Из присутствующих на пиру вызывается один Иван Гостиный сын, закладывая свою буйную голову.
Затем он идёт в конюшню, падает в ноги своему коню бурушке-косматочке и просит его не выдать.
Конь человеческим голосом говорит, что первый жеребец князя Владимира ему меньшой, второй — средний брат, а с третьим, вороным, он равен по силе, но обгонит и его, если Иван будет его, бурушку, поить медвяной сытой и кормить сорочинским пшеном.
Когда за Иваном пришёл посол от Владимира, Иван надел шубу соболиную и повел на шелковом поводе своего бурка на княжеский двор.
Тут бурко стал передом ходить, рявкать по-туриному, выхватывать копытом по соболю из шубы Ивана и так напугал коней князя, что они разбежались.
Испугались также все бояре и князь, который, отказываясь от состязанья, просит Ивана увести поскорей прочь своего коня.
Таким образом Иван выиграл заклад, и владыка черниговский, один ручавшийся за него, велит захватить в залог корабли с заморскими товарами на Днепре, прибавляя, что «князья и бояре никуда от нас не уйдут».
Былины об Иване Гостином сыне носят яркие следы северного и позднего происхождения и были сложены, по-видимому, в новгородских областях.
Они известны, судя по записям, только в Олонецкой губернии, в Новгородской и в Сибири. Имя эпического князя Владимира и прикрепление места действия второй былины к Киеву могли быть внесены по готовому шаблону.
О позднем происхождении былины свидетельствует жалкая роль князя Владимира, который, по одному варианту, бьет Ивану челом до земли.
В былине Гильфердинга № 307, где Иван назван Годиновичем, роль Владимира в Киеве передана Ивану Васильевичу, который называется не царем, а князем.
К новгородским чертам былины могут быть отнесены:
 1) купецкое происхождение героя;
2) присутствие гостей корабельщиков и купецких людей на пиру у князя;
3) конь И. Гостиного, купленный им за морем с уплатой пошлины (Гильферд. № 307.
Известно приобретение новгородцами лучших пород коней с Запада);
 4) самостоятельная роль владыки черниговского, напоминающая положение и значение владыки в Новгороде;
5) продажа матерью сына в пристани именно заморским купцам.
Некоторые соображения о типе И. Гостиного были высказаны П. А. Бессоновым («Песни», собр. П. В. Киреевским, вып. III, стр. XXVII и сл.), О. Ф. Миллером («Илья Муромец», стр. 379—386), но подробный разбор былин о нём принадлежит акад. А. Н. Веселовскому (см. «Южнорусские былины», IV).
Исходя из предположения, что дошедшие до нас былины об И. Гостином представляют отрывки цельного цикла об этом лице, А. Н. Веселовский старается восстановить схему этого «Жития» Ивана «Гостинного сына» и приходит к выводу, что   основной этой былины была былина о Ваньке «Удовкине сыне», которая в свою очередь была создана неизвестным нам автором путем переработки старофранцузского романе об Ираклии (Eracles), написанном в XII в. Gautier из Арраса.
В основе последнего романа, по предположению А. Н. Веселовского, лежит византийское, не дошедшее до нас сказание!
Не утверждая, чтобы источником наших былин об И. Гостином сыне был именно подлинник Ираклия, А. Н. Веселовский удовлетворяется гипотезой, что этот подлинник был близок к тому подлиннику (стр. 66).
Вот такое «житие» у нашего Ивана «Гостиного сына»! Ничем он как богатырь за свою жизнь не отличился. Спектакль заигранный им с помощью толи воеводы толи князя Черниговского можно отнести к заведомо мифологическому сюжету!
А отсюда мы вправе и высказать и свою версию, что никогда никакого Ивана «Гостиного сына» ни в Киевской Руси, ни в Московской Руси не существовало.
Ибо эта мифологическая фигура есть порождение фантазии неких древнерусских книжных мудрецов, которые позаимствовав сюжет византийского сказания о воине Ираклии, породили на свет Божий «Миф о богатыре Иване «Гостином сыне» который никогда не существовал даже в состоянии реального прототипа ни в Киевской ни в Московской Руси… …
4.Василий Игнатьевич
Закончив с мифическим «Иваном «Гостиным сыном» мы теперь по ходу нашего исторического расследования вторгаемся в еще одну совершенно запертую для непосвящённых страницу российской истории.
 Ибо в ней пойдет речь о «двух русских богатырях» которых звали «Василиями»
 И тут надо сказать, что есть такая замечательная книга "Древняя Русь в лицах боги, герои, люди" Б. Путилов - СПб, Азбука, 1999. и там есть и информация о «богатыре Василии Игнатьевиче» он же более известен как (Васька Пьяница)!
А это первый из двух русских богатырей которых звали Василиями!
И вот что Б. Путилов пишет о своем герое:
«В отличие от Ильи Муромца, Добрыни Никитича и Алеши Поповича, которые действуют во многих былинах и существуют как бы на всем протяжении эпической истории, Василий Игнатьевич появляется лишь однажды в былине, посвященной его подвигу.
 О значительности этого подвига говорит запевка былины, единственная во всем русском эпосе. Туры, отставшие от матери-турицы, видят чудо под Киевом и рассказывают о нем:
— Ай же ты турица, наша матушка!
Ай были мы, туры, да во чистом поли,
А случилося нам, турам.
да мимо Киев-град идти,
Ай видели над Киевом чудным-чудно,
Ай видели над Киевом дивным-дивно:
А по той стены по городовыи
Ходит-то девица душа красная,
А на руках носит книгу Леванидову,
А не столько читает, да вдвое плачет.
Говорит-то ведь турица, родна
матушка:
— Ай же вы туры да малы детушки!
Ай не девица плачет —
да стена плачет,
Ай стена та плачет городовая,
А она ведает невзгодушку над Киевом,
Ай она ведает невзгодушку великую.
   По другой версии, плачет Богородица, читая в книге грозное предсказание Киеву. Предсказание скоро исполняется: татарские полчища осадили город.
От того нонь от пару лошадиного
А поблекло-померкло красно солнышко,
От того где-ка духу-то татарского
Потемнела ведь луна да вся небесная.
Кудреванко-царь предъявляет ультиматум — сдать город. Иначе
...дак я боем возьму.
Я соборны больши церкви
да все на дым спущу,
Я печатны больши книги
во грязи стопчу,
Самого я князя да в котле сварю,
Да саму я княгиню да за себя возьму.
Владимир собирает пир, чтобы получить совет — кто бы мог выехать в поле, разведать вражескую силу. Однако охотников не находится:
Уже меньший хоронится за среднего,
Уж как средний хоронится за большего,
А уж от большего ответу нет.
 Сходная ситуация описывалась в былине «Илья Муромец и Калин-царь»: там было некому защитить город кроме Ильи, который сидел в темнице, и Владимир вынужден был идти просить богатыря о помощи.
Теперь в качестве единственного возможного спасителя Владимиру указывают на некоего «Ваську Пьяницу».
Владимир, набросив «кунью шубоньку» на плечо, спешит в кабак, с трудом будит Ваську. Тот признается, что с перепоя у него болит голова и «ноет ретиво сердце».
Князь дает ему опохмелиться и зовет к себе «на почестен пир».
Теперь выясняется, что Васька пропил кабатчику все: одежду, коня, сбрую, снаряжение и оружие — саблю, копье, лук со стрелами и палицу.
Владимир выкупает все это, и перед князем предстает богатырь, готовый к подвигу.
   Далее события излагаются по-разному в вариантах былины.
По одной версии, Владимир приводит Василия во дворец, сажает на почетное место и тем вызывает возмущение бояр, они оскорбляют его, а Владимир не может за него заступиться. Возмущенный Васька уезжает в поле и вступает в союз с татарами!
(И далее идет вот такой сумасшедше фантастический сюжет! –автор)
Вместе они захватывают Киев и начинают делить богатства.
При этом Ваське не достается ничего, и он вступает в сражение с татарами и побивает их всех.
По другой версии, Василий лишь притворно соглашается перейти на сторону татар и, получая от царя часть войска, тут же уничтожает его (в каждой части войска — по сорок тысяч).
В конце концов царь, оставшись без войска, бежит со словами:
Не дай Боже, не дай Бог
да не дай детям моим.
Не дай детям моим
да моим внучатам
А во Киеве бывать
да ведь Киева видать!
В образе Васьки Пьяницы отчетливо просматриваются пародийные черты: ситуации с ним как бы повторяют ситуации с Ильей Муромцем, но — в вывернутом, иногда смешном, виде.
Кабак соответствует темнице; Илья заточен — Васька не может выйти, так как все его имущество заложено кабатчику; торжественным сборам Ильи в поход соответствует почти комическая сцена опохмеления и выкупа его вещей князем.
 «Вывернут» и один из центральных эпизодов: Илья с гневом отвергает предложение татар перейти на их сторону — Васька сам готов перейти к ним, но этот переход оборачивается для татар бедой.
Но лично меня в этом сюжете удивило то «резюме», которое сделал Б. Путилов о «Ваське Пьянице!  Это по моем личном мнении ярчайшее свидетельство современной фальсификации смысла «древнерусских былин»!!
«Былина о Василии Игнатьевиче свидетельствует о высокой поэтической культуре Древней Руси, о тонком понимании юмора людьми того времени, об умении использовать непростой прием пародии, соединить в одно целое героику и смешное…»
Но это мнение автора вышеуказанной книги.
 А я далее хочу развить этот сюжет далее, тем более что у нас следующим кандидатом в «богатыри» идет некто, под именем «Василий Буслаев».
Это уже сложный персонаж московского фольклора, заимствованный москвичам их истории древнего Новгорода!
  Ну и раз так давайте, и мы подойдем к изучению личности Василия Буслаева основательно. Для чего я хочу поделится с вами уважаемый читатель небольшой информация из статьи взятой автором в Энциклопедия Брокгауза и Ефрона
«Василий, в русском эпосе— имя, очень часто встречающееся в русских былинах и народных повестях; к былинным богатырям принадлежат: В. Казимирович, В. Окульевич, В. Игнатьевич, В. Долгополый, В. Заморский, В. Иванович, В. Сурывлевич Боголюбович, В. Царевич, В. Пьяница и главнейший из них всех — В. Буслаевич.
 О первом из них подробнее других говорит Стасов ("Происхождение русских былин", в "Вестн. Европы" 1860). В. Казимирович является в былинах, посвященных Добрыне; в них, по повелению Владимира, Добрыня, вместе с братом своим Иваном Дубровичем и В. Казимировичем, посылается в Орду.
Здесь В. Казимирович представляется довольно странным лицом, так как он не участвует ни в каких подвигах, а только распоряжается всей поездкой. К нему обращается Владимир, ему поручает везти дань, и только потом он сам выбирает себе товарищей; в Орде он тоже постоянно выступает на первый план, и он же унимает молодецкую удаль Добрыни и Ивана.
Вследствие всего этого Стасов сравнивает эту былину с эпизодом Рамаяны, а В. Казимировича с отшельником и наставником Рамы и Лакгимана Висвамитрой.
Хомяков в В. Казимировиче видел тип дьяка, грамотея; это воззрение находит подтверждение в том, что он одет всегда в одежду с длинными полами, отчего и называется иногда "Васька Долгополый".
В. Казимирович является в другой раз в былинах, когда вместе с Дунаем едет за невестой для Владимира: здесь он является уже в другой роли, простого помощника, паробка в отношении к Дунаю. Равный другим богатырям является В. Казимирович, когда он посылается князем оценить имение Дюково; но снова в другой былине его обижают смешением с В. Пьяницей.
 Васька Долгополый, вероятно, тождественный с В. Казимировичем, является в былинах очень редко: раз он упоминается в числе богатырей, стоявших с Ильей на заставе, и во второй раз — когда богатыри хотели его послать сражаться с Жидовином. — В. Заморский в одной былине у Рыбникова сопровождает Ивана Годиновича, сватающегося за Настасью. — В. Иванович, вместе с братом Федором, должен добыть невесту для Владимира, но они о сватовстве вовсе и не думают (Рыбн. III, 3). — В. Окульевич, царь Цареградский, для которого увозится жена чужая — Соломонова, царица Саламания, является героем былины, переделанной из апокрифической повести о Соломоне и Китоврасе; в другом же прозаическом рассказе о поездке Ильи царьградский император носит имя В. Сурывлевич-Боголюбович.
В. царевич в былинах о Ставре прямо называет этого богатыря "гусельником из ихней страны Ляховецкой", и таким образом представляется и сам в роли "ляховецкого" князя.
В. Игнатьевич, он же Василий Пьяница — герой былины, в которой рассказывается, что он провинился перед татарами, осаждавшими Киев, и они потребовали его выдачи; тогда он совершает большой подвиг и выручает город от врагов.
Так как мы здесь находим странное сопоставление пьянства с богатырскими подвигами, то на этот пункт обратил внимание А. Н. Веселовский и объяснил это явление таким образом. Общеизвестно было в духовной литературе "Слово Василия Великого о пьянстве", где выводится сама Богородица, осуждающая этот порок; переделыватель же легенды вообразил себе, что сам Василий Великий предавался пьянству, что к нему явилась Богородица, побуждающая его оставить хмельное питье.
Таким образом явился тип пьяницы, отличавшегося потом подвигами добра; из духовного стиха тип перешел в былину, только здесь благочестивые подвиги были заменены богатырскими.
В дальнейшем своем развитии В. Пьяница примкнул к богатырю Семилетку и стал смешиваться с Микайлином и Ермаком, а с другой стороны — порок пьянства был перенесен и на других богатырей.
Самым знаменитым из всех богатырей, носящих имя Василий, является В. Буслаев, герой новгородский, представляющий собою идеал молодецкой безграничной удали.
Для Васьки нет никаких стеснений; он всегда делает так, как ему вздумается, не обращая внимания на то, приносят ли его поступки кому вред или нет.
Он уже в самые юные годы ходит по городу и забавляется отрыванием рук, ног и даже голов у своих сограждан; собрав большую дружину из таких же сорвиголов, как он сам, он буйствует все более и более, и только мать его имеет над ним хотя тень власти.
 Наконец, подзадоренный на пиру, он бьется об заклад, что будет биться на Волховском мосту со всеми новгородскими мужиками, и он избил бы всех своих противников до единого, если бы не вмешалась в дело его мать.
 На старости лет, чувствуя, что его спасение немножко поколеблено, он хочет купить себе прощение грехов и отправляется в Иерусалим; но и там, в Святых местах, он остался прежним буяном и, наконец, сам навлекает на себя смертное наказание.
Тип В. Буслаева очень мало разработан в научной литературе; большинство историков литературы высказались в пользу оригинальности этого типа, считая его олицетворением могущества самого Новгорода, тогда как Садко служит олицетворением его богатства; некоторые усматривают сходство между В. и нормандскими пиратами, но не разбирают причин этого сходства.
В повествовательной литературе герои нескольких романов носят имя В.; так, мы имеем "Гисторию о российском матросе Василии Кориотском и о прекрасной королевне Ираклии Флоренской земли"; сюжет его заимствован из средневековых рыцарских романов, но пропитан сентиментальным духом конца XVII и начала XVIII в. Калики, воспевающие чудеса св. Николая, повторяют стих о В. Агриковом сыне.
 Стих этот совершенно сходен со сказанием следующего содержания: некто Агрик имел сына Василия; он его однажды послал в церковь, которую немедленно после этого окружили сарацины и взяли В. в плен; по прошествии нескольких лет, вследствие молитвы Агрика св. Николаю, В. чудесным образом был перенесен из Крита в Антиохию в дом отца.
Существует, наконец, повесть "О Василии, королевиче златовласом чешской земли"; рукопись ее находится в Императ. Публичной библиотеке, а издана она И. А. Шляпкиным в "Памятниках древней письменности и искусств" (СПб., 1882).
Эта повесть является литературной обработкой народной сказки об усмирении гордой невесты, глумящейся над своим женихом; сказка распространена по всей Европе и в России носит заглавие: "О хитрой деве".
Повесть, по мнению А. Н. Веселовского, пришла из Западной Европы в Россию через Польшу.
 
Ну, а теперь, когда вы уважаемый читатель, уже подготовленный к постижению новой порции информации я и приступаю к изложению «Жития» очередного и очень раскрученного в мультимедийной версии истории России кандидате в древнерусские богатыри Василии Буслаеве!
5. Василий Буслаев

Василий Буслаев— герой новгородского былинного эпоса.
По данным С. А. Азбелева, насчитывающего 53 сюжета героических былин, Василий Буслаев является главным героем трёх из них (№ 40, 41 и 42 по составленному Азбелевым указателю):
«Василий Буслаев и новгородцы», «Поездка Василия Буслаева» или «Смерть Василия Буслаева». Два последних названия относятся к одной и той же былине.
В. А. Брим в 1926 году показал, что былина о Василии Буслаеве оказала влияние на исландскую сагу о смелом викинге Боси (в двух редакциях сага называется «B;sa-saga», в одной — «B;sa-r;mur»). http://indbooks.in/mirror7.ru/?p=45047
И вот сам текст былины! Я ее предаю как есть, но вот далее я хочу предложить читателю этот же адаптированный под современные реалии текст!
 И это как я надеюсь поможет вам уважаемый читатель сразу понять кем был в свое время В. Буслаев.
ВАСИЛИЙ БУСЛАЕВИЧ
«Жил–был в Новгороде Великом господине посадский по имени Буслай; до девяноста лет уже дожил он тихо и мирно: не заводил ссор со Псковом, ладил и с матушкой Москвой, и в Новгороде все любили и уважали его.
Жил Буслай, не старился, да ведь не два века жить на белом свете!
Пришла смерть и к Буслаю
Оставил он по себе вдову да единственного сына, Васильюшку. Буслаева вдова была женщина опытная и разумная: стала она воспитывать Васильюшку в страхе Божьем, научила его письму, чтенью церковному, и так хорошо читал и пел Василий в церкви, что народ, бывало, слушает, не наслушается, толпой сбегается в соборный храм.
Выучился понемногу Васильюшка и ратному делу и почуял в себе великую, неслыханную силушку; не дает Василью покоя его силушка: так вот и толкает его на борьбу, на драку — испробовать удаль молодецкую, удачу богатырскую.
Стал Васильюшка по новгородским улицам погуливать, нехорошие шуточки пошучивать: кого возьмет за руку — тому руку оторвет, кого схватит за ногу — тот без ноги останется, кто на ногах стоял — тот сидьмя сидит, а кто сидел — тот лежмя лежит.
Говорят, новгородцы:
— Уймись, Васильюшка, этак ты весь Волхов закидаешь убитыми телами, да и своей головы тебе не сносить!
Услышав это, пошел Василий домой, закручинился. Встречает его родимая матушка, Авдотья Васильевна, и спрашивает:
— Отчего, Васильюшка, ты невесел домой вернулся? Кто тебя не обидел ли на улице?
— Никто меня, родная, не обидел — нет такого человека, который был бы мне равен силою; но грозят мне жители новгородские расплатиться со мною за своих убитых.
«— Брось, милый сын, свои недобрые шутки», — говорит Авдотья Васильевна, — да набери себе храбрую дружинушку, чтобы было кому постоять за тебя, если захотят твои враги переведаться с тобою.
Послушался Василий материнского совета, сел на ременный стул, принялся писать записочки; каждую записочку привязывал к стреле каленой, расстрелял по разным улицам все свои стрелы.
А в записочках было написано: «Зовет Василий жителей новгородских к себе на почестный пир: кто хочет сладко пить, есть даровое, носить цветное платье — тот иди к Буслаеву на широкий двор».
Как пошли жители по улицам от вечерней службы, подобрали записки, прочитали их, и все почти собрались на Буслаев двор; всем хочется дарового сладкого угощенья — идут толпа за толпой.
На дворе стоит чаша зелена вина в полтора ведра
Говорит Василий:
— Кто поднимет эту чару одной рукой, выпьет за один раз — того возьму к себе в дружинушку.
«— Ну, Василий», — говорят новгородцы, — пришли мы теперь к тебе в гости, все твое кушанье съедим, все твое вино припьем, цветное платье все поизносим, золотую казну порастаскаем.
Не понравились Василью такие дерзкие речи, выскочил он на широкий двор, схватил дубовую палку, стал по двору похаживать и палкой помахивать: махнет направо — лягут побитые целой улицей, махнет налево — ложатся переулком; словно градом набило на землю новгородских жителей.
Видит тут Василий Буслаев — идет к нему в гости Костя Новоторжанин — подходит Костя к чаре зелена вина, берет чару одной рукой, выпивает ее за единый раз.
Выскочил Василий из сеней да как ударит Костю своей дубинкой со всего размаха: стоит Костя, с места не тронется, на голове кудри не шелохнутся.
«— Будь моим дружинником», — сказал ему Буслаев, увидав его силу и мужество, — войди в мои палаты белокаменные.
Пришел за Костей вслед Потанюшка Хроменький, взял чару одной рукой, выпил единым духом, так же как Костя выдержал — не шелохнулся под ударом Буслаевой дубинушки, и его Василий позвал в свою дружину.
Принял к себе Василий и Фомушку Горбатенького и порешил, что с такими товарищами ему больше некого бояться во всем Новгороде.
Была в Великом Новгороде община Николыцина.
 Собрались однажды братчики все вместе пир пировать: каждый давал старосте свою долю денег, а старосты на те деньги устроили пир.
Собралось на тот пир много князей, бояр, удалых добрых молодцев; не позвали только Василия с дружиною.
Тогда пришел он на пир незваный, непрошеный, привел с собой и свою дружинушку. Спрашивает:
— Почем следует с брата?
Отвечают братчики нехотя:
— Званому–то гостю хлеб да соль, а незваному и места нет.
Однако Василий заплатил им по пяти рублей за своих товарищей, а за себя самого пятьдесят рублей дал и говорит им:
— Званым–то гостям почетные места отведены, а незваным надо устраиваться, как Бог пошлет!
Идет Василий с дружиной, никого о дороге не расспрашивает; левой ногой вступили они в горницу, а правой прямо шагнули к большому столу в красный угол, на самое лучшее место;
 стал Василий правой рукой народ раздвигать: кто на скамье сидел — в угол попал, а из угла его к сеням оттеснили, а оттуда иной и за дверь угодил, и поднялась тут теснота и давка.
Кричит Василий:
— Хотите со мной побиться о великий заклад? Б
уду я с вами бороться: если одолею вас — заплатите мне денег по три тысячи, а если меня одолеете, повалите хоть до моста, хоть на мосту — отдам вам свою буйную голову.
— Что ж, мы готовы бороться с тобой, — отвечают новгородцы, — только будем уж всем народом биться с тобой, Василий Буслаев!
И сделали запись об этом великом закладе.
Как проведала о том, что Василий надумал, родная матушка его, Авдотья Васильевна, со страху сердце у ней так и упало:
— Убьют, убьют новгородцы моего милого сына!
Заперла Авдотья Васильевна сына своего дома, дверь закрыла крепкими замками железными, отобрала у него все оружие, сама насыпала полную чару красного золота, а другую чистого серебра, а третью скатного жемчуга, пошла поклониться новгородскому князю, просить помиловать ее любезного сына.
Говорит новгородский князь:
— Ничего не могу для тебя сделать, честная вдова, уже у нас записи сделаны о великом закладе, что держит твой сын; тогда прощу Василия, как голову с него снимут!
Пошла домой Авдотья Васильевна, заплакала горько, все дары свои по земле рассыпала.
— Не дороги мне ни жемчуг, ни золото, дорога победная головушка родимого сына Васильюшки!
Поутру собрались на мосту новгородцы; народу видимо–невидимо, а Василий спит себе за железными запорами, позабыл, какая беда ждет его.
Выскочил тут Фомушка Горбатенький; один пошел против всех новгородцев, перебил силы пятьсот человек; пришел ему на смену Потанюшка Хроменький, а за ним Костя Новоторжанин, перебили силы видимо–невидимо; только стали уставать добрые молодцы, а много еще против них новгородцев — все приходят новые и новые: нет конца борьбе.
В это время мыла на Волхове цветные платья служанка Василия, девушка Чернавушка; кричит ей Васильева дружина:
— Девушка Чернавушка! Не дай нам погибнуть понапрасну, позови к нам Василия на помощь!
Стала Чернавушка к дому Васильеву пробиваться: уложила на месте новгородцев пятьсот человек, разбудила доброго молодца, отворила замки железные, вышел Василий к мосту, говорит своей дружине:
— Храбрая моя дружинушка, подите вы теперь отдохните, я и без вас тут управлюсь.
Стал Василий по мосту похаживать, стал дубинкой помахивать, набил словно градом новгородских жителей и все не унимается; пришла беда на новгородских жителей, сам воевода с посадником пошли к Авдотье Васильевне, кланяются ей в пояс, просят, чтоб уняла она своего любезного сына, не то перебьет Василий весь Новгород
Отвечает им честная вдова:
— Не могу я ничего сделать для вас теперь; сердит на меня мой милый сын за то, что заперла я его железными замками, спрятала его оружие. Пойдите поклонитесь его крестовому батюшке, старчищу Питиримищу, может быть, послушает его Василий, уймет свое сердце.
Выслушал старчище Питиримище просьбу новгородцев, надел шапку–колокол весом в девяносто пуд, языком колокольным, как дубинкой, подпирается, вышел унимать своего крестового сына.
— Слушай меня, милое мое чадо: уймись до поры до времени; всей воды тебе из Волхова не вычерпать, не перебить тебе всего Новгорода, да и меня уважь, своего крестного, не наступай на меня с дубиной!
— А для чего ты, крестный, не вовремя мне под руку попадаешься? Не шутки ведь я шучу: буйную свою голову отстаиваю!
Поднял Василий свою дубинушку в девяносто пуд да как ударит по колоколу: разбил колокол вдребезги, а еще раз ударил — и дух вон вышиб из крестового батюшки.
Тогда сам князь новгородский пошел к Авдотье Васильевне, поклонился ей великими дарами, упросил, умолил ее заступиться за новгородцев.
Надела Авдотья Васильевна смирную черную одежду, надела шубку соболью, пошла на мост, зашла Авдотья Васильевна сзади милого сына, положила ему руки на плечи:
— Милый сын! Уйми свое ретивое сердце; просят у тебя новгородцы прощения за свои великие вины.
Остановился тут Буслаев:
— Родимая матушка! Хорошо ты сделала, что зашла сзади меня, а не то убил бы я и тебя, как своего крестового батюшку: разыгралось мое ретивое сердце, расходились сильные руки… Только ради твоей просьбы помилую я новгородцев, отпущу их великие вины.
И ушел Васильюшка с места побоища, увел с собой и свою храбрую дружину.
1. СМЕРТЬ ВАСИЛИЯ БУСЛАЕВИЧА
Пораздумался однажды Васильюшка над своей участью:
— Много я попировал, удаль свою потешил, много загубил душ христианских; пора мне подумать и о своей душеньке грешной, пора замолить свои тяжкие грехи.
Созвал Василий свою храбрую дружинушку, и надумали они все вместе поехать в град Господень, Иерусалим, чтобы у Гроба Господня замолить свои грехи.
Пошел Василий к родимой матушке взять у ней благословенье на дорогу.
Говорит ему Авдотья Васильевна:
— Сын мой милый, не дурное ли ты на уме держишь: не собираешься ли заводить новую ссору? Если вправду хочешь ты ехать грехи замаливать, дам тебе свое благословение, а если дурное у тебя на уме — пусть лучше не носит тебя мать–земля сырая. Запомни еще, что я тебе скажу, Васильюшка: как будешь купаться в Иордани–реке, не купайся нагим телом, Бог тебя накажет за это — вспомни, что сам Иисус Христос купался в Иордане.
Снарядил Василий свои белопарусные кораблики и поехал по Ильменю–озеру, свернул на Волгу–матушку; едет день, другой, встречается купеческий корабль, нагруженный богатыми заморскими товарами.
Спрашивают купцы дружинушку Буслаева:
— Куда путь держите, за делом или так погулять по морю, с кем–нибудь удалью переведаться
«— Не гулять едем по морю», — говорит Василий, — едем в Святой Град грехи свои тяжкие замаливать; не знаете ли вы прямого пути в Святую землю?
Отвечают купцы:
— Не проехать вам, добрые молодцы, прямоезжей дорогой, стоит на ней заставой целый разбойничий стан. А поезжайте вы дорожкой окольной, хотя и надо ехать по ней целые полтора года.
«— Стыдно мне», — говорит Буслаев, — ездить окольными дорожками, поедем прямым путем!
Доехали они до заставы; испугались разбойники, увидав Васильеву дружину.
— Беда нам пришла: ведь это сам Василий Буслаевич жалует к нам со своей дружиной!
Приняли их разбойники очень радушно, хлеб–соль поднесли да дары богатые, дали им и надежного человека, который проводил бы их до Иерусалима.
Приехал Василий в Святой Град, отслужил панихиду по отце своем, Буслае, поклонился Гробу Господню, а потом пошли все купаться в Иордане.
 И позабыл Василий завет своей матушки, выкупался в святой реке нагим телом.
На Фавор–горе увидел Василий с дружиной соборную церковь с двенадцатью престолами, а стоит она на том месте, где преобразился сам Спаситель.
Недалеко от церкви на обратном пути увидели они на земле в пыли кость богатырскую. Стал Василий толкать ногой кость, шелковой плеткой ее похлестывать.
— Чья это тут кость валяется? Татарина–басурманина или христианина–богомольца?
И слышит Василий — говорит ему кость человечьим голосом:
— Что толкаешь меня ногами, добрый молодец?
Ведь я при жизни был добрым христианином, принял смерть напрасную… Где теперь лежу — там и ты сложишь свою головушку, не доедешь и до церкви соборной.
Не испугался Василий.
— Не верю я ни в чох, ни в сон.
Повернул Василий к соборной церкви, а перед церковью лежит белый камень, на нем надпись:
 «Кто перескочит через этот камень три раза, тот попадет в соборную церковь, а кто не перескочит — тому и в церкви не бывать!»
И вся дружинушка Васильева перескочила через камень; стал Василий сам перескакивать: два раза перескочил через камень, а на третий захотелось ему свою удаль попытать, показать себя.
— Не только передом — я и задом перескочу через камень.
Стал Василий задом через камень перескакивать и задел за камень правой ногою, головой о камень ударился, тут ему и конец пришел: чувствует Василий, что смерть его близка, созвал свою дружину и говорит ей
— Поезжайте домой, добрые молодцы, свезите поклон моей родимой матушке; скажите ей, что прошу я ее помолиться за мою грешную душу, скажите ей: сосватался сын ее любимый на Фавор–горе, женился на белом горючем камне.
Умер Василий тут же, на горе, и схоронила его дружинушка; поехали они домой невеселые…
А Авдотья Васильевна вышла встречать милого сына, ясного сокола.
— Нет с нами твоего сына, Авдотья Васильевна! Сосватался он на Фавор–горе, женился на горючем белом камне.
Горько заплакала Авдотья Васильевна.
— Как буду жить теперь без милого сына Васильюшки? Не мил мне белый свет!
Раздала она свое имение по церквам да убогим людям, а сама ушла в монастырь замаливать грехи любезного сына, Васильюшки; проводила ее дружина Васильева с хлебом–солью; низко поклонились добрые молодцы Авдотье Васильевне, благодарили ее за ее к ним милость да ласку, просили ее помолиться и за их грешные душеньки…»
Вот такая красивая сказка!
 Но уважаемый читатель сами себя спросите!
 Что в ней героического?
И можно ли считать местного «новгородского злостного хулигана и пьяницу» Василия Буслаева древнерусским былинным богатырем?
Но оказывается можно!  Когда это нужно для псевдопатриотической пропаганды, так получилось и с Василием Буслаевым.
Образ Василия Буслаева в былинах
«Василий Буслаев — новгородский герой, представляющий собой идеал молодецкой безграничной удали.
Это самый знаменитый из персонажей фольклора, носящих имя Василий.
Первый из посвящённых Василию Буслаеву былинных сюжетов рассказывает о его конфликте с городской общиной.
С юных лет для Васьки нет никаких стеснений; он всегда делает так, как ему вздумается, не обращая внимания на тот вред, который приносят его поступки.
Настроив против себя большинство новгородцев, он собирает дружину из таких же сорвиголов, как он сам, и буйствует всё более и более; только мать его имеет над ним хотя бы тень власти.
Наконец, подзадоренный на пиру, Василий бьётся об заклад, что будет биться во главе своей дружины на Волховском мосту со всеми новгородскими мужиками.
Бой начинается, и угроза Василия избить всех противников до единого близка к осуществлению; только вмешательство матери Василия спасает новгородцев.
Второй из посвящённых Василию Буслаеву былинных сюжетов изображает этого героя уже не юношей, но зрелым человеком.
Чувствуя тяжесть своих грехов, Василий отправляется их замаливать в Иерусалим.
Но паломничество к Святым местам не меняет характер героя: он демонстративно нарушает все запреты и на обратном пути гибнет самым нелепым образом, пытаясь доказать своё молодечество.
Тип Василия Буслаева был мало разработан в дореволюционной научной литературе. Большинство исследователей высказались в пользу оригинальности этого типа, считая его олицетворением могущества самого Новгорода, тогда как Садко служит олицетворением его богатства!»
Ну а теперь, когда на ваши уши уважаемый читатель псевдопатриотический настроенные современные российские писатели и пропагандисты навешали вам сладкой лапши.  Нам самое время прочитать эту же информацию с переложением ее на современный язык:
Криминальные подвиги Васьки Буслаева
А теперь я предлагаю вам уважаемый читатель и свою чисто авторскую интерпритацию «Жития» Василия Буслаева. А начну с того, что при современном перечтении и былины о Буслаеве мы точно и однозначно узнаем, что в г. Новгороде образовалась молодёжная Организованная преступная группировка (ОПГ «Буслаевцы») во главе с молодым, но борзым «криминальным авторитетом» Васькой Буслаевым!
Причем такую «силу» набрали члены этой группировки что уже ни местная городская власть и ни даже наемный городской князь-воевода, отвечающий за безопасность жизней и здоровья новгородцев уже не могли реально как-то повлиять на Буслаева со товарищи!
Вот судите сами о том «беспределе» что творили в Новгороде «буслаевцы»:
«Стал Васильюшка по новгородским улицам погуливать, нехорошие шуточки пошучивать: кого возьмет за руку — тому руку оторвет, кого схватит за ногу — тот без ноги останется, кто на ногах стоял — тот сидьмя сидит, а кто сидел — тот лежмя лежит…»
В общем всем известная современная московская банда «Черная кошка» во главе с «Горбатым» нервно курит в сторонке…
Как формировалась ОПГ «Буслаевцы»?
«Как пошли жители по улицам от вечерней службы, подобрали записки, прочитали их, и все почти собрались на Буслаев двор; всем хочется дарового сладкого угощенья — идут толпа за толпой.
На дворе стоит чаша зелена вина в полтора ведра
Говорит Василий:
— Кто поднимет эту чару одной рукой, выпьет за один раз — того возьму к себе в дружинушку.
«— Ну, Василий», — говорят новгородцы, — пришли мы теперь к тебе в гости, все твое кушанье съедим, все твое вино припьем, цветное платье все поизносим, золотую казну порастаскаем.
Не понравились Василью такие дерзкие речи, выскочил он на широкий двор, схватил дубовую палку, стал по двору похаживать и палкой помахивать: махнет направо — лягут побитые целой улицей, махнет налево — ложатся переулком; словно градом набило на землю новгородских жителей.
Видит тут Василий Буслаев — идет к нему в гости Костя Новоторжанин — подходит Костя к чаре зелена вина, берет чару одной рукой, выпивает ее за единый раз.
Выскочил Василий из сеней да как ударит Костю своей дубинкой со всего размаха: стоит Костя, с места не тронется, на голове кудри не шелохнутся.
«— Будь моим дружинником», — сказал ему Буслаев, увидав его силу и мужество, — войди в мои палаты белокаменные.
Пришел за Костей вслед Потанюшка Хроменький, взял чару одной рукой, выпил единым духом, так же как Костя выдержал — не шелохнулся под ударом Буслаевой дубинушки, и его Василий позвал в свою дружину.
Принял к себе Василий и Фомушку Горбатенького!!! и порешил, что с такими товарищами ему больше некого бояться во всем Новгороде.
Итак, мы имеем банду в составе: Василия Буславева. Консти Новоторжанина,Потанюшки Хроменького и Фомушки Горбатенького! Ну и как положено в каждой воровской шайки должна быть и своя «Маруся Климова»
Была такая и у Васьки Буслаева, но звали ее «девушкой Чернавушкой»! Речь о ней пойдет далее!
А вот и описание «подвигов этой банды».
Я бы назвал все это древненовгородским способом обложения данью «частного бизнеса»!!!
«Была в Великом Новгороде община Николыцина.
 Собрались однажды братчики все вместе пир пировать: каждый давал старосте свою долю денег, а старосты на те деньги устроили пир.
Собралось на тот пир много князей, бояр, удалых добрых молодцев; не позвали только Василия с дружиною.
Тогда пришел он на пир незваный, непрошеный, привел с собой и свою дружинушку. Спрашивает:
— Почем следует с брата?
Отвечают братчики нехотя:
— Званому–то гостю хлеб да соль, а незваному и места нет.
Однако Василий заплатил им по пяти рублей за своих товарищей, а за себя самого пятьдесят рублей дал и говорит им:
— Званым–то гостям почетные места отведены, а незваным надо устраиваться, как Бог пошлет!
Идет Василий с дружиной, никого о дороге не расспрашивает; левой ногой вступили они в горницу, а правой прямо шагнули к большому столу в красный угол, на самое лучшее место;
 стал Василий правой рукой народ раздвигать: кто на скамье сидел — в угол попал, а из угла его к сеням оттеснили, а оттуда иной и за дверь угодил, и поднялась тут теснота и давка.
Кричит Василий:
— Хотите со мной побиться о великий заклад? Б
уду я с вами бороться: если одолею вас — заплатите мне денег по три тысячи, а если меня одолеете, повалите хоть до моста, хоть на мосту — отдам вам свою буйную голову.
— Что ж, мы готовы бороться с тобой, — отвечают новгородцы, — только будем уж всем народом биться с тобой, Василий Буслаев!
И сделали запись об этом великом закладе.
Как проведала о том, что Василий надумал, родная матушка его, Авдотья Васильевна, со страху сердце у ней так и упало:
— Убьют, убьют новгородцы моего милого сына!
Заперла Авдотья Васильевна сына своего дома, дверь закрыла крепкими замками железными, отобрала у него все оружие, сама насыпала полную чару красного золота, а другую чистого серебра, а третью скатного жемчуга, пошла поклониться новгородскому князю, просить помиловать ее любезного сына.
Говорит новгородский князь:
— Ничего не могу для тебя сделать, честная вдова, уже у нас записи сделаны о великом закладе, что держит твой сын; тогда прощу Василия, как голову с него снимут!
Пошла домой Авдотья Васильевна, заплакала горько, все дары свои по земле рассыпала.
— Не дороги мне ни жемчуг, ни золото, дорога победная головушка родимого сына Васильюшки!
Поутру собрались на мосту новгородцы; народу видимо–невидимо, а Василий спит себе за железными запорами, позабыл, какая беда ждет его.
Выскочил тут Фомушка Горбатенький; один пошел против всех новгородцев, перебил силы пятьсот человек; пришел ему на смену Потанюшка Хроменький, а за ним Костя Новоторжанин, перебили силы видимо–невидимо; только стали уставать добрые молодцы, а много еще против них новгородцев — все приходят новые и новые: нет конца борьбе.
В это время мыла на Волхове цветные платья служанка Василия, девушка Чернавушка; кричит ей Васильева дружина:
— Девушка Чернавушка! Не дай нам погибнуть понапрасну, позови к нам Василия на помощь!
Стала Чернавушка к дому Васильеву пробиваться: уложила на месте новгородцев пятьсот человек, разбудила доброго молодца, отворила замки железные, вышел Василий к мосту, говорит своей дружине:
— Храбрая моя дружинушка, подите вы теперь отдохните, я и без вас тут управлюсь.
Стал Василий по мосту похаживать, стал дубинкой помахивать, набил словно градом новгородских жителей и все не унимается; пришла беда на новгородских жителей, сам воевода с посадником пошли к Авдотье Васильевне, кланяются ей в пояс, просят, чтоб уняла она своего любезного сына, не то перебьет Василий весь Новгород
Отвечает им честная вдова:
— Не могу я ничего сделать для вас теперь; сердит на меня мой милый сын за то, что заперла я его железными замками, спрятала его оружие. Пойдите поклонитесь его крестовому батюшке, старчищу Питиримищу, может быть, послушает его Василий, уймет свое сердце!
А вот этот момент есть ключевым в «былине о Ваське Буслаеве» 
Ибо оказывается, что еще в Древнем Новгороде существовала организованная преступность, что весь город был поделен криминальными авторитетами на отдельные район и сферы влияния и что возглавлял всю эту «древненовгородскую мафию» криминальный авторитет «старик Питирим»!!
Ну и раз так-то давайте и вчитаемся заново в текст былины:
«. Выслушал старчище Питиримище просьбу новгородцев, надел шапку–колокол весом в девяносто пуд, языком колокольным, как дубинкой, подпирается, вышел унимать своего крестового сына.»
Т.е. тут мы тут сразу видим, что «криминальный авторитет Питирим» принял решения прекратить беспредел, чинимый одним из его «крестников», поставленных ранее им же, толи «бригадирами» толи «смотрящими» на определённый район Новгорода –«Никольщинаа» целью сбора денег в воровской общак!
И вот диалог Питирима и Васьки Буславева:
— Слушай меня, милое мое чадо: уймись до поры до времени; всей воды тебе из Волхова не вычерпать, не перебить тебе всего Новгорода,
да и меня уважь, своего крестного, не наступай на меня с дубиной!
— А для чего ты, крестный, не вовремя мне под руку попадаешься?
Не шутки ведь я шучу: буйную свою голову отстаиваю!
Поднял Василий свою дубинушку в девяносто пуд да как ударит по колоколу: разбил колокол вдребезги, а еще раз ударил — и дух вон вышиб из крестового батюшки!»
А вот это уже было серозный проступок и нарушения «воровского закона»- несанкционированное другими «ворами в законе» убийство криминального авторитета Питирима!
Ну и раз так, то местные авторитеты быстро собрав свою сходу и «порешили» выдать Василия Буславева за его «беспредел- «на расправу местной власти!
Но составитель былины пытается нас увести «на ложный след» ибо выводит на сцену мать Василия Буславева! Которая своим вмешательством якобы направляет сюжет былины по другому сценарию.
«Тогда сам князь новгородский пошел к Авдотье Васильевне, поклонился ей великими дарами, упросил, умолил ее заступиться за новгородцев.
Надела Авдотья Васильевна смирную черную одежду, надела шубку соболью, пошла на мост, зашла Авдотья Васильевна сзади милого сына, положила ему руки на плечи:
— Милый сын! Уйми свое ретивое сердце; просят у тебя новгородцы прощения за свои великие вины.
Остановился тут Буслаев:
— Родимая матушка! Хорошо ты сделала, что зашла сзади меня, а не то убил бы я и тебя, как своего крестового батюшку: разыгралось мое ретивое сердце, расходились сильные руки… Только ради твоей просьбы помилую я новгородцев, отпущу их великие вины.»
Ну это все вымыслы «былинных сказитеоей. А в действительности не так случилось, как это хотелось Василию Буслаеву.
Новгородское Вече не приняло его извинений и тогда ему осталось одно-  тайно вместе с др. членами своей банды бежать из Новгорода за пределы вообще «Киевской Руси», чтобы не быть захваченным другими князьями и выданным новгородцам.
И вот как это описывается в былине:
«Снарядил Василий свои белопарусные кораблики и поехал по Ильменю–озеру, свернул на Волгу–матушку; едет день, другой, встречается купеческий корабль, нагруженный богатыми заморскими товарами.
Спрашивают купцы дружинушку Буслаева:
— Куда путь держите, за делом или так погулять по морю, с кем–нибудь удалью переведаться
«— Не гулять едем по морю», — говорит Василий, — едем в Святой Град грехи свои тяжкие замаливать; не знаете ли вы прямого пути в Святую землю?
Отвечают купцы:
— Не проехать вам, добрые молодцы, прямоезжей дорогой, стоит на ней заставой целый разбойничий стан. А поезжайте вы дорожкой окольной, хотя и надо ехать по ней целые полтора года.
«— Стыдно мне», — говорит Буслаев, — ездить окольными дорожками, поедем прямым путем!
Доехали они до заставы; испугались разбойники, увидав Васильеву дружину.
— Беда нам пришла: ведь это сам Василий Буслаевич жалует к нам со своей дружиной!
Приняли их разбойники очень радушно, хлеб–соль поднесли да дары богатые, дали им и надежного человека, который проводил бы их до Иерусалима.
Приехал Василий в Святой Град, отслужил панихиду по отце своем, Буслае, поклонился Гробу Господню, а потом пошли все купаться в Иордане.
 И позабыл Василий завет своей матушки, выкупался в святой реке нагим телом.
На Фавор–горе увидел Василий с дружиной соборную церковь с двенадцатью престолами, а стоит она на том месте, где преобразился сам Спаситель.
Недалеко от церкви на обратном пути увидели они на земле в пыли кость богатырскую. Стал Василий толкать ногой кость, шелковой плеткой ее похлестывать.
— Чья это тут кость валяется? Татарина–басурманина или христианина–богомольца?
И слышит Василий — говорит ему кость человечьим голосом:
— Что толкаешь меня ногами, добрый молодец?
Ведь я при жизни был добрым христианином, принял смерть напрасную… Где теперь лежу — там и ты сложишь свою головушку, не доедешь и до церкви соборной.
Не испугался Василий.
— Не верю я ни в чох, ни в сон.
Повернул Василий к соборной церкви, а перед церковью лежит белый камень, на нем надпись:
 «Кто перескочит через этот камень три раза, тот попадет в соборную церковь, а кто не перескочит — тому и в церкви не бывать!»
И вся дружинушка Васильева перескочила через камень; стал Василий сам перескакивать: два раза перескочил через камень, а на третий захотелось ему свою удаль попытать, показать себя.
— Не только передом — я и задом перескочу через камень.
Стал Василий задом через камень перескакивать и задел за камень правой ногою, головой о камень ударился, тут ему и конец пришел: чувствует Василий, что смерть его близка, созвал свою дружину и говорит ей
— Поезжайте домой, добрые молодцы, свезите поклон моей родимой матушке; скажите ей, что прошу я ее помолиться за мою грешную душу, скажите ей: сосватался сын ее любимый на Фавор–горе, женился на белом горючем камне.
Умер Василий тут же, на горе, и схоронила его дружинушка; поехали они домой невеселые… А Авдотья Васильевна вышла встречать милого сына, ясного сокола.
— Нет с нами твоего сына, Авдотья Васильевна! Сосватался он на Фавор–горе, женился на горючем белом камне.»
И вот теперь когда вы уважаемый читатель можно скатать знайте всю ту скрытую в былине историческую правду, вы можете сами для себя  и принять решение  есть ли Василий Буслаев  для  вас « былинным  древнерусским богатырем»…
Но у нас остался без ответа главный вопрос!
А кем же мог быть Василий Буслаев если допустить реальность существования этого исторического персонажа?
И ответ будет однозначными И. Буслаев и вся его «шайка» были новгородскими ушкуйниками!
Ушкуйники — новгородские пираты.
Летописи дают ушкуйникам имя поморов или волжан. Вольные люди, входившие в вооружённую дружину, снаряжавшуюся новгородскими купцами и боярами, разъезжавшую на ушкуях и занимавшуюся торговым промыслом и набегами на Волге и Каме; повольники (на Руси XIV—XV вв.), охраной приграничных территорий Великого Новгорода.
Также новгородские ушкуйники промышляли на северных реках — в Новгородской и Вятской землях XIV—XV веках члены вооружённых дружин посадского войска новгородского посадника, формировавшихся для защиты северо-западных границ Руси.
 В свободное время от службы ушкуйники осуществляли торговые и промысловые экспедиции на Волгу и Каму.
Ушкуй — используемое на Руси парусно-гребное судно XI—XV вв. По одной версии, название связано с рекой Оскуй — правым притоком Волхова у Новгорода, где новгородцы строили лодки, называемые ими «оскуй», или «ушкуй». Изготавливались в двух вариантах: для сплава по реке и для моря. Длина ушкуя составляла 12-14 метров, ширина 2,5 метра.
Высота борта около 1 метра и осадка до 60 см. Вместимость до 30 человек. В морском варианте использовался косой парус и по обоим концам корпуса судна делались трюмы. Речной ушкуй имел прямой парус и полностью открытую палубу без трюмов. В обоих вариантах вместо руля использовалось кормовое весло
 Но вот имея статус «ушкуйника» наш Василий Буслаев уже никак не может претендовать на статус «былинного русского богатыря»!
Но на этом открытии наш рассказ о В. Буслаеве не закачивается.  Ведь впереди вас уважаемый читатель ожидает история его «воскрешения» лет так через 500 от естественной смерти, когда наш Василий становится «командиром отряда» в войсках новгородского князя А. Невского в его войне против Тевтонского рыцарского ордена!
Итак, время шло и на «святой Руси» менялись царства и государства!
 И вот настал тот час, когда на руинах Российской империи выросло и укрепилось безбожное государство под названием СССР то уже советским идеологам тоже понадобился образ «Василия Буслаева» как «истинного народного героя»!
И для этой цели были заимствован кинематограф, когда в СССР в 1938 г. снимался фильм «Александр Невский».  Главным героем естественно был непобедимый   русский князь А. Невский, но и у Василия Буслаева в фильме была роди не из последних!
Этот персонаж «унаследовал» две свойственные былинному Василию Буслаеву черты: бесшабашную удаль и почтение к матери.
В остальном кинематографический герой резко отличен от былинного: он не противопоставляет себя общине, а его бьющая через край энергия умело направляется князем Александром в нужное русло (ему поручается самое важное и самое опасное место в предстоящем бою).
Весёлый и гораздый на выдумки Васька Буслай представлен другом-соперником степенного боярина Гаврилы Алексича.
В «Ледовом побоище» оба совершают великие подвиги, а в конце фильма Буслай сам великодушно признаёт первенство старшего друга в воинской доблести.
Те из вас уважаемые читатели кто видел этот фильм сами помните, что и как там совершал В. Буслаев.
А тем, кто напомню я напомню.
«Александр Невский» — советский художественный исторический фильм о древнерусском князе, одержавшем победу в битве с рыцарями Ливонского ордена на Чудском озере 5 апреля 1242 года. Относится к плеяде классических советских исторических фильмов 1930-х годов и считается одной из лучших работ Сергея Эйзенштейна. Музыку к фильму написал Сергей Прокофьев.
«Александр Невский» появился в кинотеатрах в 1938 году и имел огромный успех (сравнимый с «Чапаевым»). Сергей Эйзенштейн получил Сталинскую премию и степень доктора искусствоведения без защиты диссертации. В 1941 году, с началом Великой Отечественной войны, «Александр Невский» вернулся на экраны с ещё более оглушительным успехом. В 1942 году, в год семисотлетия Ледового побоища, был выпущен плакат со словами Иосифа Сталина: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков».
В тридцатые годы в СССР наметился разворот, связанный с некоторой ревизией классического марксизма в части рассмотрении патриотизма как сугубо буржуазного явления, что проявилось в отказе от взглядов главы марксистской исторической школы в СССР М. Н. Покровского.
 Его социологическая историография описывала русскую историю в русле классовых антагонизмов и была ориентирована на марксистские экономико-исторические категории, а национальные и патриотические элементы недооценивались, замалчивались и даже высмеивались.
Одной из выдающихся исторических личностей отечественной истории, которые должны были увековечить героическое прошлое страны, их борьбу против захватчиков и вдохновить на новые свершения и подвиги, стал Александр Невский. Первая работа, после двадцатилетнего перерыва посвящённая древнерусскому князю и его деяниям, появилась в «Историческом журнале» в марте — апреле 1937 года.
 Почти одновременно с этой статьёй в «Правде» 28 марта 1937 года вышла статья П. Дроздова «Историческая школа Покровского», в которой историки этой школы были объявлены «врагами народа», кроме того автор ставил в вину Покровскому и его ученикам тот факт, что ни в одном из их трудов не рассматривается борьба новгородцев и псковичей против крестоносцев и немецких захватчиков.
Ввиду напряжённых советско-германских отношений, в советской историографии стала проводиться линия о вековой борьбе славян против немецкой экспансии (Drang nach Osten) и вообще против иноземных захватчиков, что обусловило положительное отношение к деятельности Александра Невского и включение его в пантеон советских героев.
Фильм включает двенадцать эпизодов, объединённых двумя взаимосвязанными сюжетными линиями: соперничество двух богатырей, Василия Буслая и Гаврилы Олексича, за любовь Ольги Даниловны и борьба новгородцев («русского народа») во главе с их вождем Александром Невским с Тевтонским орденом.
Фильм основан на исторических событиях XIII века, борьбе Новгородского княжества с экспансией рыцарских орденов. Действие разворачивается в 1242 году, уже после битвы со шведами на Неве в 1240 году (что позволило шире раскрыть в фильме «немецкую» тему). Однако Эйзенштейн не ставил задачей буквально экранизировать события.
 В сценарии есть отступления от действительности, романтизация и поляризация сторон конфликта, а наряду с историческими персонажами и событиями действуют и вымышленные.
На западные рубежи Руси наступают войска Тевтонского ордена. Они захватывают Псков, мучают и убивают местных жителей. Рыцари заранее делят ещё не завоёванные русские земли, присваивая себе титулы князей и надеясь на поддержку Папы Римского. Воевода Павша, оказавший сопротивление захватчикам и по приказу предателя-посадника Твердилы повешенный на фасаде церкви, наказав своей дочери Василисе бежать из города и мстить, призывает псковичей звать князя Александра для освобождения города.
Новгородский люд на вече решает собирать дружину и звать на командование ей опытного полководца князя Александра, прозванного Невским.
Двое богатырей — Гаврила Алексич и Васька Буслай () — сватаются к одной девице Ольге Даниловне, и она решает, что выберет того, кто лучше покажет себя в предстоящей битве.
Войска сходятся к берегам замёрзшего Чудского озера. Перед боем кольчужный мастер Игнат в присутствии князя рассказывает воинам басню о лисице, застрявшей в развилке дерева, куда её заманил заяц, обесчестивший лису. Александр поступает похожим образом: строит свои войска клещами, в то время как «кабан» тевтонцев наступает прямо по центру. Русичи окружают врага, зажимают в «тиски» и разбивают его. Бросившиеся в бегство немцы тонут, проламывая тяжёлыми доспехами лёд. Предводители агрессоров попадают в плен.
После битвы русские женщины собирают раненых.
 Двух богатырей-героев едва живыми отвозят во Псков, где Василий публично отдаёт первенство другу.
Сам же он женится на дочке казнённого крестоносцами псковского воеводы, сражавшейся в битве наравне с мужчинами.
Князь и псковской люд судят тевтонцев.
 Рядовых кнехтов отпускают, рыцарей оставляют для выкупа. Предателя-посадника и католического монаха, благословлявшего сожжение детей на костре, толпа линчует на месте. После этого псковичи и новгородцы бурно празднуют победу.
Александр, напутствуя отпущенных кнехтов, перефразирует Евангелие от Матфея: «Идите и скажите всем в чужих краях, что Русь жива!
Пусть без страха жалуют к нам в гости, но если кто с мечом к нам войдёт, от меча и погибнет!
На том стоит и стоять будет Русская Земля!».
Несмотря на несомненный успех и одобрение высшего руководства страны фильм вызвал оживлённые дискуссии.
Так, внеклассовые отсылки к прошлому Руси, антинемецкая направленность и обращение к теме русского патриотизма в картине были восприняты некоторыми, в том числе и идейными коммунистами, как забвение идеалов интернационализма и космополитизма, воскрешение русского дореволюционного национализма, в котором искажался характер «социалистического патриотизма». Эйзенштейн оправдывал свой патриотический фильм указанием на А. С. Пушкина и его «Искреннюю и глубокую любовь к своему народу».
Между деятелями культуры, представителями партии и историками при создании фильма и после развернулись дебаты о «подлинном» и «истинном» образе Александра Невского.
 Также фильм критиковался за исторические несоответствия, за несовременность и отрыв от действительности, субъективность, схематичность, упрощения, патриархальность, «псевдобылинный стиль» и «лубочность батальных сцен», излишний пафос, использование кинематографических и оперных штампов.
 Критические высказывания встречали сочувствие и одобрение на собраниях художественных и общественных организаций, а некоторые редакции журналов публиковали тексты, оппозиционные ставшей официальной доктрине.
Эти вопросы среди прочих были рассмотрены в феврале 1940 года на конференции в Москве, посвящённой советскому историческому и революционному кино, где Александр Довженко подверг фильм критике по нескольким пунктам
 По мнению Довженко, к недостаткам фильма относятся неоправданное влияние живописной традиции на картину и исторические искажения!
«Есть как бы угодливое желание притянуть историю поближе к нам и даже реплики героев перемешать чуть ли не с речами вождей. Получается так, что Александра Невского можно, право, назначать секретарем Псковского обкома. »
По мнению Довженко, учитывая то влияние, которое оказывает кинематограф нужно быть предельно осторожными и вдумчиво использовать исторический материал, чтобы избежать применение излишнего пафоса, легко переходящего в комизм и способного вызвать анекдот подобного рода:
«„Папочка, скажи, какой царь, кроме Петра, был ещё за Советскую власть?!“ — А папа отвечает: „Александр Невский“.»
Известный литературовед и диссидент Л. З. Копелев писал в 1990 году:
«К сожалению, я принадлежал к тем людям, кто без всяких оговорок был вдохновлён действительно гениальным фильмом Эйзенштейна «Александр Невский», не осознавая, что этот фильм... отравлял сознание ...
В тридцатые годы мы ещё были энтузиастами, мы хотели бороться с фашизмом, не подозревая, что вместе с направленной против «псов», против рыцарей крестоносцев пропагандой принимаем яд шовинизма и ненависти ко всему чужеродному, иноплеменному и иноязычному. »
С подобными утверждениями не согласен был киновед В. Б. Шкловский по мнению которого фильм был поставлен «с расчётливой пышностью и суровой историчностью», пророчески предугадавшего события Великой отечественной войны.
Главное достоинство ленты — это продуманная чёткость построения:
«Последовательно проведено сопоставление двух масс, двух судеб: рыцарской — нападающей; судьбы людей, врубающихся в чужую страну, и судьбы людей, защищающих свою землю».
 По мнению Шкловского картину: «напрасно несколько снобистски вычёркивают из лучших картин Эйзенштейна. Это патриотическая картина. Человек может быть за себя скромен, а за свой народ он имеет право на гордость».
По мнению Жака Лурселя, это патриотический фильм с посылом в ближайшее будущее и с использованием «отдалённой исторической метафоры», которую применяли в кинематографе фашистских Италии и Германии:
«Речь идёт уже не о выражении марксистской идеологии, а о националистической пропаганде, образной до такой степени, что Бардеш и Бразийяк восхищались Александром Невским, видя в нём „самый волнующий образец фашистского кинематографа“»
Сам же Р. Бразийяк, критик националистического толка, писал:
«В глубине, при всём своём политическом резонансе, со своим культом героя и символов прошлого, „Александр Невский“, в реальности — прекраснее, чем „фашистские“ фильмы.
Ничто не напоминает о марксизме в этой военной песне славянского народа, и белокурый герой фильма займёт место в нашей памяти не рядом с Лениным, и не с Петром Великим, но рядом с Роландом, Зигфридом, Парсифалем. Этот фильм следовало бы создать в нацистской Германии, если бы у неё был гений кино»!
Итак, с учетом проведенного во времена СССР «кинематографического» воскрешения Василия Буслаева вы должны дать ответ, на вопрос: «Можно ли Василия Буслаева просочились к числу древнерусских богатырей?»
И мой ответ будет отрицательным.
Ибо у нас нет никаких доказательств или исторических фактов свидетельствующих, во-первых, о реальности существования в древнем Новгороде некого «Василия Буслаева».
О нет не свидетельствует ни одна из дошедших до нам новгородских летописей.
А кинематографическое\е оживление мифологического героя с приписывание ему героических подвигов во время битвы на Чудском озере!!!  увы не основание для причисления Василия Буслаева к числу древнерусских богатырей.
Но Бог с ним с Василием Буслаевым.
Он хоть и не стал «русским богатырем», но все же родился очевидно славянином новгородским.
В отличии от нашего следующего кандидата в «древнерусские богатыри» -Колыване!
Этот былинный богатыре, друг и кредитор Великого князя Киевского Владимира Первого Святого в реальности оказался датчанином по происхождению и протестантом по вероисповеданию и другом и кредитором московского царя Петра Первого!
И естественно он никогда не был современником киевского князя Владимира Первого «Святого».
Но, зато успел активно послужить первому российскому императору Петру Первому!
И вообще, как по мне он сыграл и свою большую политическую роль в восшествии Петра Первого на царский престол!
Ведь впервые он прославился в российской истории, когда попал в Москву во времена так называемого «троецарствия «Иван, Софья и Петр» в должности датского королевского резидента (что-то типа современного дипломатического консула)! И уже по одному этому ну никак не мог претендовать на звание «русского богатыря»
Но давайте обо все этом явлении поговорим по порядку и не спеша.
6. Богатырь Колыван
А свой рассказ   я начну с того, что скажу о том, что когда отрываешь почти любое из современных российских изданий посвященных древней Руси, русскому народному фольклору и его мифологическим героям то там всегда встречаешь упоминания некого богатыря по имени «КОЛЫВАН»
И если принять эту «информацию» за истину в последней инстанции, то у нас получается вот такая картина:
Колыван — имя богатыря, упоминаемого в русских былинах.
В разных версиях встречаются нашего героя величают и как: Колыван Колыванович, Колыван Иванович.
 В тоже время само отчество «Колыванович» приписывается иногда богатырям Святогору, Самсону, Бутману и Ивану.
 В сборнике былин Кирши Данилова есть былины о Самсоне Колывановиче и Бутмане Колывановиче.
По сюжету былин Колыван часто выступает совместно с Ильёй Муромцем и Самсоном-богатырём.  т.е.  «Колыван» современник великого киевского князя Владимира Первого «Святого»!
И уже только на основании этого он претендует на включение в число самых известных «древнерусских богатырей»!
В частности, встречается вариант былины с известным сюжетом о похвальбе перевернуть землю и подъёме сумы перемётной, где героями выступают эти три богатыря.
Однако в отличии от других богатырей наш Колыван чаще выступает лишь как эпизодический персонаж былины.
Этимология слова «Колыван»
Недавно была предложена версия, согласно которой происхождение в былинах отчества «Колыванович» идёт от старого русского названия Таллина — Колывань.
Надо сказать, что в современное нам время уже современная российская пропаганда наряду с реанимацией почитания таких богатырей как Добрыня, Илья и Алеша, взялась раскручивать и образ нашего Колывана! О чем свидетельствует появления его в качестве главного героя вот таких мультфильмах:
Добрыня Никитич и Змей Горыныч (2006; Россия) — режиссёр Илья Максимов, • Три богатыря на дальних берегах (2012; Россия) —;режиссёр Константин Феоктистов
Т.е. мы тут видим, что в головы подрастающего поколения россиян, с молоком матери!  уже на уровне подсознания вкладывается ложный миф о богатыре Колыване и его «житии» как современника и помощника великого киевского князя Владимира Первого!
Хотя это изначально есть самая грубая   из известных вашему автору фальсификаций по теме «древнерусских богатырей»!
Ибо никогда ни в Киевской ни Московской Руси не существовало никакого богатыря или купца по имени Колыван!
В действительности же в народной памяти под именами КОЛЫВАН и Бутман Колыванович отразилась жизнь реального исторического персонажа - Бутенанта фон Розенбуша
А о нашем истинном «Колыване» известно следующее: Бутена;нт фон Ро;зенбуш (нем. Butenant von Rosenbusch) Генрих (нем. Heinrich) (он же в Московском царстве называемый в ряде официальных документов как: Андрей Иванович Бутман, эил между 1634, Гамбург — 1 ноября 1701 года, Москва) и  под конец своей  жизни  осев в России  стал  российский купец, промышленник и горнозаводчик. Хотя изначально в Московское царство прибыл с Королевства Дании в качестве полномочного дипломатического резидента (консула)!
 И успевшего внести как дипломат и разведчик свой большой вклад в политической борьбе, приведшей к установлению к власти в России прозападного настроенного царя Петра Первого!
Далее покинув дип. службу и используя свои придворные связи Розенбуш занялся коммерцией. Осваивал торговое дело у приказчика Еремея Бурманса в компании гамбургского предпринимателя Давида Фермолена.
Первая крупная сделка Бутенанта (совместно с зятем Е. Траделом) сделавших их миллионерами — откуп рыбных промыслов в Коле в 1666 году.
С конца 1660-х годов он уже в сотрудничестве с голландскими купцами экспортировал, в основном через Амстердам, поташ с казённых заводов.
 С партнёрами из Гамбурга (А. фон Сомм (нем. Som Diercksz)) импортировал в Россию оружие, «узорочные» товары, ефимки для перечеканки. Ну и за свои «заслуги» в 1688 г перед Российской империей   Генрих Бутенант получил дворянский титул и стал фон Розенбушем.
А далее вообще Розебуш нашел «золотую жилу» так в 1672 году совместно Д. Артманом и В. Меллером из Голландии взял откуп на заготовку и экспорт мачтового леса. Откуп продолжался до конца XVII века. И это в период максимального развития в России парусных военных и гражданских судов!
После смерти компаньонов П. Марселиса-мл. и Е. ван дер Гаттена, с 1678 года стал единоличным владельцем Тульских, Каширских и Алексинских железоделательных заводов, а также Фоймогубской медеплавильной мануфактуры под Олонцом.
Но прижившись с России наш «КОЛЫВАН» так и не стал русским, ибо мы видим, что он 1679 года — торговый представитель Дании («фактор» датского короля Христиана V, а с 1684 года — «комиссар»). И опять же в Дании наш КОЛЫВАН тоже получает дворянский титул в том же с 1688 году, что и в России.
А богатство новоявленного датского-русского Колывана основывалось на его близком знакомстве и связях с такими ведущими московскими политиками его времени как:с В. В. Голицыным, А. С. Матвеевым, Ф. Лефортом, приближен к Петру I, активно участвовал в создании российского флота.
Известно так же, что сын «Колывана» Сын Бутенанта, Андрей (? — 1710), известен тем, что давал Петру I уроки фехтования и верховой езды.
Наш «Колыван» - Бутенант был и очевидцем, и активным участником восстания стрельцов в 1682 году! его донесения из Москвы в Гамбург — важнейший источник по истории восстания. Донесения впервые были опубликованы в Западной Европе.
На русском языке изданы Н. Г. Устряловым в «Истории царствования Петра Великого» но  я почти на 1000%  уверен, что никто из вас уважаемые читатели эту  книгу не читал и с приведёнными в ней документами не знаком.
И это не случайно. Ибо что российская дореволюционная, что советская и наследовавшая ее принципы деятельности российская современная пропаганда и пропагандисты тщательно замалчивают существеннее этих документов, ибо они подрывают своей правдивостью всю ту «богообразною. Картину» российского самодержавия времен царствования Романовых и показывают нам и царей и все русское (московское) общество в нелицеприятном виде!
В связи с чем я в порядке расширения вашего исторического кругозора далее и приводу два донесения датского разведчика Бутенанта своему королю:
Донесение из Москвы датского резидента Генриха Бутенанта об аресте его стрельцами и последующем освобождении
«Правдивое сообщение несчастного Resconter о том, как всевышний господь спас меня от очевидной опасности для жизни, случившейся в прошедший вторник 16 мая 1682 года.
После того как в ночь с понедельника на вторник усиленно искали в собственном доме доктора Данилу фон Гадена 1, должны были испугаться также и его соседи.
Итак, с рассветом пришел ко мне на двор окольничий Кирилл Осипович Хлопов 2 с более чем 100 стрельцами и сказал
 «Есть сведения, что доктор Данила и его сын скрываются у тебя.
Ты его должен выдать или, если он будет у тебя найден, ты и вся твоя родня будете лишены жизни и все твои средства будут конфискованы».
Я поклялся, что ничего не знаю, и сначала они длительное время не искали, но потом он отдал приказ тщательно обыскать мой дом, что я вынужден был позволить, так как мой протест в связи с тем, что я состою на королевской службе и что таким образом оскорбили не только меня, но и короля, не подействовал.
Они прошли и обыскали все (я должен был открывать им лари и сундуки), и облазили все углы моего дома.
В самый разгар обыска пришло сообщение, что был пойман переодевшийся в чужое платье докторов сын, после чего окольничий его уже не искал, но он должен был старательно искать доктора, и это продолжалось долго, поиски задержались и, так как они ничего не нашли, то ушли с моего двора.
Приблизительно через час после этого опять пришли ко мне на двор капитан примерно с 50 стрельцами, получившие приказ взять меня в замок для очной ставки с сыном доктора Данилы, так как тот сознался, что его отец хотел у меня спрятаться, крепко меня схватили и хотели вести раздетого без чулок в одной рубашке.
Я смиренно их попросил, чтобы они разрешили мне одеться и ехать в город на лошади.
Моя жена также упала перед ними на колени, прося слезно у них об этом, и, наконец, они разрешили.
Но я должен был одеваться на дворе, так как они не позволили мне отходить ни на шаг. Когда мне подвели коня для поездки, они не позволяли мне выехать, говоря: «Ты можешь идти пешком!» Наконец, после длительных уговоров я получил разрешение и попрощался со слезами со своей женой.
Как только я выехал из дома на улицу, добрейший господь послал мне хорошую мысль, я держал себя тихо и говорил капитану и стрельцам:
«Господа! Я перед богом ни в чем не виноват, имею добрые намерения и не сомневаюсь, что скоро буду в замке.
Так если меня скоро освободят, и вы захотите снова сопровождать меня домой, я угощу вас пивом в ближайшем трактире».
Они охраняли так, что не допустили никакого случая, шли спереди и сзади и говорили, что я посланник, назначенный двором, и если нам попадались партии стрельцов, они громко кричали: «Дайте дорогу! Едет посланник, чтобы говорить с его царским величеством!», и другие тотчас освобождали путь.
Когда я подъехал к находившейся у замка большой площади, называемой базаром, справа по моему ходу стрельцами был убит полковник А. Докторов 4; также лежали по обе стороны от меня много убитых, но меня взволновало и испугало то, что некоторые стрельцы перед замком, увидевшие меня въезжающим, закричали: «Это доктор Данила! Отдайте его, предателя и колдуна!»
Мои стрельцы сделали достаточно, чтобы доказать обратное: «Это не доктор. Это чрезвычайный посланник, который должен говорить с царем!»
Когда я подъехал к воротам, они были открыты, и я тотчас въехал.
Через некоторое время встретились мне несколько стрельцов, которые тащили мертвого сына доктора Данилы, всего раздетого, и тут мой капитан, который не отходил ни на шаг, сказал мне: «Это сын доктора Данилы, с которым ты должен был держать очную ставку».
Я промолчал и при этом въехал на большую площадь, которая была полна вооруженных стрельцов.
И как только они увидели меня, забили барабаны и загудел набатный колокол, что было знаком предстоящего убийства.
 Всемогущий бог дал мне мужества, а мои стрельцы кричали непрерывно:
 «Он посланник и должен говорить с его царским величеством!»
Мне было освобождено место, и я подъехал к каменной лестнице, слез с лошади, вступил на нижнюю ступеньку лестницы, наверху которой стояли молодая царица 5, царевна Софья Алексеевна 6 с несколькими господами, и хотел идти дальше, но мои стрельцы не могли очистить мне проход, так как там было столько народу, что надо было идти по их головам.
Боярин князь Иван Андреевич Хованский вышел наружу и спросил стрельцов, согласны ли они с тем, чтобы старшая царица Наталья Кирилловна не оставалась больше при дворе; они закричали все, что согласны.
Как только Хованский повернулся, он узнал меня в лицо, удивился и спросил:
 «Андрей Иванович (так по-русски звучит мое имя), как ты сюда попал?» Я показал на своих стрельцов и сказал: «Они меня сюда привели!»
Потом я поднялся на две ступеньки ближе к царице и царевне, с которыми о чем-то разговаривал Хованский, что я не мог расслышать полностью, но не поднимался выше, так как царевна сделала мне знак рукой.
Я должен был подойти, и князь Иван Андреевич сказал моим стрельцам: «Отведите этого человека домой, охраняйте его, не спуская глаз!», при этом произнес много хвалебных слов в мой адрес.
Как только мы скрылись из поля зрения этих персон, охранявшие меня стрельцы сказали: «Андрей Иванович! Мы защитим твою голову. Ты совершенно свободен и невиновен!»
Как только я сошел с лестницы, другие ожидавшие стрельцы сказали мне, что я должен быть с нее сброшен, как и остальные, но, увидев, что мои стрельцы меня охраняют, подошли вплотную и спросили: «Почему я был наверху и остался жив, ведь я, по мнению некоторых, — доктор Данила».
Мои стрельцы закричали, что это посланник и он разговаривал с царевной.
Не могли найти мою лошадь; наконец, я на нее сел и поехал домой через другие ворота.
Все стрельцы сопровождали меня, но некоторые помчались вперед, чтобы сообщить моей жене, что я невиновен и могу быть свободен, так как я должен был ехать тихо и медленно, чтобы не наделать беспокойства.
Когда я вернулся домой, то ощутил себя вырвавшимся из смерти.
 Стрельцам, число которых выросло до двух сотен, я тотчас дал так много пива и коньяка, сколько они хотели выпить; трое из них пришли в мою комнату и сказали: «Дай нам денег».
Я ответил: «Да, порядка 20 рублей».
На это они ехидно засмеялись и потребовали от меня 1000 рублей, чем меня очень напугали. Они далее сказали: «Андрей Иванович! Сделай нам одолжение, иначе в твоем доме не останется ни одной живой души, а так как мы одни имеем силу и все нас боятся, нам за это ничего не будет».
Я сказал на это:
«Ваши начальники приказали вам отвести меня до дома невредимым, и если хотите меня убить, убивайте, но у меня нет возможности дать так много денег», и они сбросили половину.
Наконец, я договорился с этими тремя, что каждый из них получит полтинник, и они вышли. Другие стрельцы хотели понять разговор и сказали:
«Мы хотим получить каждому по рублю», а эти ответили: «Мы договорились с хозяином дома на полтину и не возьмем своего слова обратно, а вы должны успокоиться».
 Стало тихо. Я сказал, что деньги пересчитают, каждый получит полтину отдельно.
Они все пошли на двор (287 человек), сели в круг и два человека раздали им деньги.
Когда они все получили, выпили еще раз, благодарили меня и ушли.
Как только они покинули мой двор, упал я на колени и благодарил бога за милостивое спасение и защиту, ибо было ясно, что если бы они меня раздетого повели пешком, я бы не вырвался из их рук живым, и если бы только один стрелец тронул бы меня пальцем, я был бы мертв.
В тот же день в полдень пришла другая партия стрельцов искать доктора, но произошло то же, что в первый раз.
В ночь на среду опять пришла в мой дом для обыска партия стрельцов, принесшая нам много мгновений страха и испуга, который не мог кончиться раньше, чем нашли бы доктора, так как стрельцы были на него очень злы.
 Когда днем пришло сообщение, что доктор найден, мы с соседями были все очень рады (хотя сознавали его невиновность), так как уйти от смерти он не мог, а мы избавились от нашего страха. В тот же день просил я господина боярина князя Василия Васильевича Голицына (который вместо Лариона Ивановича принял
Посольский приказ), чтобы он разрешил мне выделить несколько стрельцов для охраны на четверг и пять стрельцов в качестве писарей в мой дом на все дни.
 Я об этом уже хлопотал у Лариона Ивановича, но так как он хотел получить от меня взятку, а я не хотел ему много давать, ничего у нас не получилось».
№ 2
1682 г., мая 19.
Донесение из Москвы датского резидента Генриха Бутенанта о восстании стрельцов
Правдивое донесение о скорбной и ужасной трагедии, произошедшей здесь в городе Москве в понедельник, вторник и среду, 15, 16 и 17 мая нынешнего года.
Эта кровавая трагедия произошла в большой мере из-за недовольства стрельцов, так как они очень часто должны были выполнять для знати тяжелую работу (причем не освобождались от нее в выходные и праздничные дни), в частности должны были работать на своих полковников, принуждаемые к этому с неимоверной жестокостью;
 в особенности жаловались стрельцы полковника С. Грибоедова, которые на прошедшей святой неделе были вынуждены добывать за городом камень, известь и другие материалы для строительства его нового дома и привозить на его двор, вследствие чего стрельцы, возмущенные этим положением, а также и сокращением своего жалованья (из которого полковник всегда что-нибудь отнимал), передали 25 апреля его царскому величеству Федору Алексеевичу жалобу (при этом он еще был жив, но уже очень слаб),
для чего они избрали из своей компании нужное лицо, чтобы подать эту жалобу в Стрелецкий приказ, которая была вручена думному дьяку П. П. Языкову 12, управлявшему приказом вместе с Ю. А. Долгоруковым
 Передавая жалобу, он сказал князю, что с ней приходил пьяный стрелец и при вручении ее произносил много нецензурных слов о Долгорукове и других, а тот ответил думному, что пьяного стрельца утром необходимо привести к съезжей избе и высечь кнутом для примера другим.
На другой день стрелец, отдавший жалобу в приказ, пришел и спросил думного, что последует в ответ на все их просьбы, а тот ответил ему, что по его царские величества указу его накажут за этот бунт и высекут кнутом перед съезжей избой для примера другим, и дал распоряжение осуществить это дьяку стрелецкого приказа.
И стрелец, взятый под охрану двумя судебными служителями и палачом, как только сорвали с него платье и дьяк зачитал приговор, закричал своим товарищам, другим стрельцам: «Братья, я с вами всеми одобрял эту жалобу и требовал ее подачи, почему же вы допускаете, что я буду так оскорблен?!»
В ответ на это некоторые из пришедших стрельцов бросились на палача и двух служителей, избили жестоко их ногами и выручили таким образом своего собрата.
Дьяк (который из страха не слезал с лошади), при виде этого ретировался так быстро, как мог, и сообщил думному о случившемся.
Потом наступил вечер, но стрельцы восприняли эту экзекуцию как бессилие властей, собрались следующей ночью и на другой день поутру вместе; пришли также некоторые стрельцы других полковников и сообщили, кто из полковников обращался со своими стрельцами таким же образом, и оказалось, что из 20 полковников, командовавших более чем 22 000 стрельцов, к 9 имелись большие претензии.
Стрельцы собрались вновь и хотели учинить над ними расправу или взять с этих полковников половину денег, но в четверг 27 апреля умер его царское величество Федор Алексеевич 14 около 4 часов пополудни, вследствие чего все стрельцы должны были придти в замок для того, чтобы принести присягу новому избранному царю Петру Алексеевичу 15, так как старший принц Иван Алексеевич 16 был слеп и косноязычен, что стрельцы с радостью сделали и ушли домой.
В пятницу 28 апреля тело отошедшего отныне к богу царя Федора Алексеевича было предано земле, и стрельцы держались все время тихо, а в субботу 29 апреля пришли они в великом множестве в замок с требованием к новому царю, чтобы указанным полковникам предъявили счет, так как они желали бы получить отнятые у них деньги, а также заработок, положенный за работу на полковников, о чем составили аккуратный перечень, и поскольку их самих выгнали, они хотели приговорить на своем совете полковников к смерти, и путем грабежа их домов и собственности удовлетворить свои претензии
Они угрожали также, что никто при этом не останется в живых, особенно предатели (под которыми подразумевали некоторых из знатных господ), чью жизнь «оценили» и назвали некоторых по именам, большинство из которых были в правительстве, поощряя издевательства полковников.
 Все это вызвало при дворе очень большую тревогу, и под влиянием испуга было приказано посадить 9 обвиненных стрельцами полковников в тюрьму (гауптвахту Рейтарского приказа), в которой они находились 2 дня.
Стрельцы тяжело смирились с тем, что необходимо сдать этих полковников, они хотели получить право самим уладить спор, но им было отказано в этом и, напротив, сказано, что царское величество даст им хорошие законы, но они, несмотря на это, были недовольны, в особенности враждебностью и насилием полковников (которые были у стрельцов не в почете), а также некоторых священников и митрополитов (которые сделали стрельцам очень много зла).
 Наконец, они удовлетворились обещанием, что полковники будут отставлены.
Стрельцы громко заявили о том, что полковники должны сдать свои полномочия и на их место будут посажены другие, с чем власти согласились, но при этом стрельцы домогались (так как часто имели от своих полковников тяжелые невзгоды), что они за задержку денег также должны быть биты кнутом и, наконец, согласились на батоги.
В следующий понедельник и вторник 1 и 2 мая это было исполнено.
На площади перед Рейтарским приказом полковники должны были снять свои рубашки и легли на брюхо, и об их спины было сломано две-три пары палок; другие полковники, менее виноватые, были также немного побиты; после того как стрельцы были удовлетворены, никто не мог вымолвить ни слова, а они поблагодарили его царское величество за хороший закон.
 После этого принесли полковники деньги по 2000 рублей, некоторые менее, те, кто первыми заплатили, были освобождены, но те, кто остался в должниках, избивались палками ежедневно в течение восьми дней (а именно: все дни по два часа), до тех пор, пока не заплатили, после чего полковники были освобождены, лишены своих полномочий и отправились из Москвы в свои владения.
Вероятно, из-за того, что стрельцы увидели послабления по отношению к себе, стали они еще более злыми, а затем было получено известие, что выборы нового царя прошли неправильно;
они не верили, что старший царевич Иван Алексеевич слеп и имеет другие недостатки, делающие его неспособным к правлению, и считали, что он сам должен отказаться от короны; в частности, стрельцы думали, что все это — результат интриг партии предателей Нарышкиных, отца и братьев старшей царицы 17, жены Алексея Михайловича и матери ныне правившего царя Петра Алексеевича (которому прошедшего 1 мая исполнилось 10 лет).
При этом открыто сообщается, что они хотели от своего имени призвать к правлению боярина А. С. Матвеева (который около шести лет назад был отправлен в ссылку, и только на днях ожидался обратно) 19, однако все оставалось тихо и по-старому, и только боярин И. М. Языков 20 (величайший фаворит умершего царя Федора Алексеевича, а также начальник артиллерии) был отстранен от своих обязанностей, вместе с ним А. и М. Лихачевы 21, наряду с Языковым бывшие два великих фаворита, первый камергер, а другой казначей; им было запрещено появляться на царских церемониях, однако было позволено входить к последней царице.
Господин, возглавивший артиллерию — старший сын Нарышкиных по имени Иван Кириллович, около 23 лет 22 — одновременно стал также боярином, многие из которых возмущались тем, что этот юный господин за такое короткое время достиг такого высокого положения.
Другой брат, по имени Афанасий Кириллович, около 20 лет 23, был назначен форшнейдером его царского величества. Стрельцы, как и другие люди, были недовольны тем, что Нарышкины достигли таких высот в столь короткое время, но пришли в еще большее неудовольствие, когда узнали, что в Москву прибыл А. С. Матвеев.
В город он въехать сразу не решился, так как был очень осторожный человек.
Царское величество прислал за ним карету, 11 мая в четверг вечером он въехал в город и поехал в свой собственный дом, который к его приезду был уже частично восстановлен, и на следующее утро отправился он ко двору, где был принят его царским величеством и его матерью старшей царицей, а также всеми господами с большой честью; ему возвратили титул боярина и вернули собственность, которая была отнята в связи со ссылкой, также были восстановлены все его земельные владения и все его средства, а также все его слуги, которые к этому времени были отправлены на службу к другим господам, в тот же день были возвращены в его дом.
Тогда же и в следующие субботу и воскресенье (12, 13 и 14 мая) его двор был полон «маленьких» и «больших» посетителей, что было удивительно, а также ему было прислано от всех почитателей так много подарков, что погреб и кладовая были переполнены.
Некоторые стрельцы сами отправились, чтобы преподнести ему «хлеб-соль» (по русскому обычаю), что растрогало его до слез; они проявили благосклонность и смирение, при этом он принял каждого и всех с большим удовлетворением, но были и такие, кто не очень радовался его благосклонности.
Он должен был успокоить беспорядок среди стрельцов и предстоящие волнения с помощью своих умных советов — мнение этого господина сводилось к тому, что сыновья Нарышкина, особенно старший, поступили нехорошо, так быстро возвысившись; также не думал он ничего хорошего о требованиях стрельцов к своим полковникам, так как знал этих людей, которые, если им отпустить немного «узду», будут склонны к страшному неистовству, что вскоре и случилось.
В это время среди стрельцов шли разговоры, что на «совете» было решено приговорить некоторых из них к смерти через отсечение головы за их хорошие дела (по их мнению); также, что большее число необходимо сослать по гарнизонам близлежащих городов, а также, что Иван Нарышкин (который все время озорничал по-юношески) мало уважал старых господ и некоторых дергал за бороду (что считается в этой стране величайшим позором), о чем стрельцы узнали от пришедших к ним с жалобой пострадавших господ.
Также говорили стрельцы [в] воскресенье пополудни и в понедельник утром (14 и 15 мая) открыто на улицах, что Иван Нарышкин хотел одеть на себя царский венец и сесть на царский трон, приговаривая, что никому, кроме него, так не идет корона, пока молодая царица и молодая царевна Софья Алексеевна в присутствии царевича Ивана Алексеевича не остановили его бранью. Тогда он пришел в ярость, отскочил от трона, схватил царевича и хотел удушить, но так как царица и царевна пронзительно закричали, он сдержал свою злобу, однако последние все разболтали и этот случай явился причиной того, что Нарышкины стали врагами.
В понедельник 15 мая в полдень (когда все господа еще сидели в совете), стрелец, несший охрану царских покоев, закричал, что И. Нарышкин хотел задушить царевича Ивана Алексеевича и дал сигнал «К оружию!»
Некоторые побежали по домам стрельцов, находившимся недалеко от замка, чтобы организовать его штурм, другие побежали внутрь кремлевских покоев и заняли башни замка, также по их приказу были закрыты на засов все городские ворота, и никто не выпускался.
Господа, еще находившиеся в замке, подумали, как бы разойтись по домам и хотели спастись бегством, некоторые покинули замок, другие (им ничего хорошего не светило) спрятались по потайным местам, многие кареты, чьи хозяева должны были понести расплату, были разбиты вдребезги и лошадям покалечены ноги.
Стрельцы, окружившие дворец, кричали: «Мы хотим видеть царевича Ивана Алексеевича!»
Он был приведен и поставлен своей сестрой, очень умной женщиной, царевной Софьей Алексеевной, между собой и молодой царицей, после чего стрельцы одновременно закричали: «Да здравствует наш царь и смерть всем изменникам!», потребовали, чтобы юный избранный царь передал правление своему старшему брату, и тут же закричали:
 «Выдайте всех изменников, и первыми Нарышкиных, для того, чтобы вырвать всю заразу с корнем, разрешите также старую царицу отправить в монастырь; мы хотим защищать свой кров и покровительствовать нашим царю Ивану Алексеевичу и царевичу Петру Алексеевичу!»
В это время вышел вперед А. С. Матвеев и говорил дружелюбно со стрельцами: спрашивал, чего они хотят и обещал им удовлетворение, но в ответ бешеные стрельцы только ворчали и осклабились при появлении М. Ю. Долгорукова 25 (если бы он не вышел, ничего дальше не случилось бы), считавшегося первым изменником, стащили его, взяли за руки и за ноги и скинули с лестницы (под названием «Красное крыльцо»),
 а стоящие под ней стрельцы убили его тут же пиками и бердышами, при этом вся его одежда была снята и порвана в маленькие клочья, и мертвое тело, все голое, потащили на базар (большой рынок за замком) и там бросили.
После этого они снова потребовали: «Отдайте нам других изменников, которых мы хотим наказать!», чьи имена они указали в списке из 40 человек, где А. С. Матвеев и Нарышкины занимали первое место, но так как никто к ним не вышел, ворвались они внутрь, несмотря на уважение к царям, молодой царице и царевнам, бегали все внутри покоев и в церкви, при этом первым нашли второго сына Нарышкина по имени Афанасий, которого они выволокли за волосы и бросили с этого же крыльца другим стрельцам, которые приняли его [на] свои пики и алебарды, и тотчас убитого раздели и выволокли из замка.
За ним последовал думный дьяк Ларион Иванов со своим сыном Василием, которых нашли наверху в церкви, и как предыдущих, выволокли и убили.
В это время стрельцы закричали: «Долгие лета нашему царю Ивану Алексеевичу и царевичу Петру Алексеевичу, а все изменники должны умереть!» и побежали дальше, чтобы найти И. Нарышкина.
 В результате поплатился жизнью юный господин Ф. П. Салтыков 26 (отец которого П. М. Салтыков 27 был очень любим стрельцами), когда «наверху» стрельцы в поисках Нарышкина подняли большую суматоху и увидели этого молодого господина Салтыкова, собиравшегося войти в церковь, и как только они его заметили, закричали: «Это Иван Кириллович!», схватили его, и, так как он настолько испугался, что не мог вымолвить ни слова в свое оправдание, тотчас скинули вниз, убили и выволокли из замка.
Тут только стрельцы увидели, что они ошиблись и приняли решение, что несколько их товарищей должны отнести тело домой к отцу (не находившемуся в замке), который ничего другого не сказал, как «божья воля» (желание бога).
 Еще после этого они нашли у трактира бывшего полевого командира князя Г. Г. Ромодановского и убили его тотчас, а его сына пощадили (может быть потому, что он не стоял в списке) 
Они дали ему поблажку вследствие его более чем 20-летнего пребывания в татарском плену, куда он так неудачно попал.
Однако еще должен был поплатиться жизнью старый господин князь Долгоруков. Этот господин хотел ехать домой, и как только он сел в свою коляску, они провожали его домой, извинялись, что убили его сына не по желанию, а так как он с ними плохо обращался и в этом был солидарен с Артамоном Сергеевичем, и просили прощения у этого господина, на что он только и ответил: «На то божья воля!»
Стрельцы сопровождали его со всяческим почетом до дома и попрощались с женой его убитого сына.
Как только он вошел, она бросилась к нему, разрыдалась и жаловалась, на что он ей сказал: «Не плачь, моя дочь, сын мой уже мертв, но жизнь его дорого стоит!»
Это слышал отставший стрелец, который сказал своим товарищам: «Он угрожает нас всех перевешать!»
Они вернулись, убили, вытащили старого господина за руки и за ноги, и оставили лежать на улице в нечистотах. Так как была уже ночь, половина стрельцов осталась в замке, другие пошли, чтобы запереть ворота, но некоторые еще искали стоящих в списке, рыскали по близлежащим домам и очень внимательно их искали, но тщетно.
В особенности всю ночь усердно искали доктора Даниила фон Гадена, урожденного еврея, который принял вместо лютеранства православную веру, так как был личным медиком его царского величества Федора Алексеевича, а также его сына.
Он, чтобы спасти жизнь, скитался по соседям, и они его не нашли нигде.
 Его коллегу Иоанна Гутменша 30, чей дом находился недалеко от дома доктора Данилы, посетили страшные гости, однако в этот раз ему не причинили неприятностей, но когда немного за полночь стрельцы снова вернулись, хороший человек был очень испуган и подумал, что они пришли за ним, и прятался под крышей, но стрельцы нашли его и взяли с собой, приговаривая:
 «Ты лучший друг доктора Данилы, поэтому ты должен раскрыть его тайну и выдать нам. Иначе будем держать тебя при себе до тех пор, пока другие не найдут доктора Данилу».
 Жена доктора Данилы была также ими взята, с Иоанном Гутменшом препровождена в замок к лестнице, где хотели устроить им экзекуцию и сбросить с лестницы, но жене доктора Данилы, так как она была беременна, позволили сесть в тюрьму до тех пор, пока не найдут доктора Данилу, и Гутменшу тоже. Так кончился день.
Во вторник 16 мая на рассвете стрельцы снова отправились в замок, только многие оставались снаружи, так как было признано необходимым охранять городские ворота, некоторые, самые наглые, насильно ворвались внутрь личных покоев, искали там Нарышкина, но не нашли, поэтому сперва поплатились жизнью боярин И. М. Языков и думный дьяк А. С. Кириллов 31, а также бывший полковник стрельцов по имени Г. Горюшкин 32, который прошлой ночью был найден в своем доме (где прятался) и приведен в замок, и как только стрельцы собрались вместе, устроили они этим троим бойню без всякого допроса как в прошлые дни: сбросили их с лестницы на подставленные пики и алебарды и разрубили бердышами, потом раздели догола, выволокли за ноги из замка и бросили к другим мертвецам.
В два часа дня пришло сообщение, что найден сын доктора Данилы Михаил, юноша 22 лет.
Они поймали его переодетым на улице (так как никто не мог впустить его в свой дом, прятался он по трактирам).
Стрельцы спросили его, где может быть его отец, но он не знал этого, и поэтому был убит. После этого они пытали И. Гутменша, крича, что если доктор Данила не будет найден, то он должен искупить его вину, так как помогал доктору изготовлять лекарства, которыми был отравлен царь, и потому виновен, хотел он этого или нет.
Он был сброшен с лестницы и убит, после чего они хотели поступить также с женой доктора Данилы, однако ее вымолила пощадить молодая царица, которую стрельцы еще уважали, однако это не помешало им лишить жизни приведенного в это время другого Нарышкина, двоюродного брата (или кузина) названного, по имени Василий Филимонович, славного юношу около 20 лет 33.
Потом несколько других стрельцов нашли полковника А. Докторова, которого они требовали, в церкви под алтарем, и также умертвили.
Время перевалило за полдень, когда были убиты еще несколько дьяков и подъячих и также оттащены на базар (или рынок), и так между тем день подошел к концу.
Весь день и следующую ночь искали с большим усердием Ивана Кирилловича и доктора Данилу, а для старого Нарышкина по имени Кирилл Полуэктович  благодаря просьбам старшей царицы (его дочери) наконец добились сохранения жизни, но он должен был стать монахом, и ссылался в Кириллов монастырь на Белоозеро, что тотчас было исполнено, и он на маленькой, очень плохой повозке отправился из Москвы без трех младших сыновей 14,11 и 6 лет 35, которые стрельцами также были сосланы, так как благодаря просьбе их сестры, старшей царицы, им сохранили жизнь, но должны были они быть сосланы по близлежащим местам каждый отдельно, что и было исполнено.
На следующее утро, в среду 17 мая, на рассвете пришло сообщение из немецкой слободы, отстоящей от города примерно на полмили, где живут по большей части немецкие офицеры, что туда прошедшей ночью пришел доктор Данила в платье нищего, который скрывался два дня и две ночи в Марьиной роще и других близлежащих местах.
Он думал попросить у своих знакомых в слободе сахару, чтобы что-то поесть, так как был очень голоден, но был задержан на улице некоторыми из них, имевшими большую дружбу со стрельцами, которые тотчас большой толпой пришли в слободу, привели его в город в платье нищего и подвесили за ноги.
Вышли к ним младшая царица и царевны и упрашивали слезно за жизнь доктора, считали его невиновным в царской смерти, убеждали, что все лекарства, которые он изготовлял для царского величества, первый сам и пробовал, но все увещевания ничего не давали озлобленным душам, они кричали:
«Он не один лишил жизни его царское величество, у него дома нашли колдовские средства (морская рыбина с множеством ног), с которой он занимался своим колдовством, и поэтому он должен умереть».
Потом они раздраженно кричали: «Мы знаем, что вами прячется И. К. Нарышкин, выдайте нам его и мы будем довольны и воздержимся от дальнейших убийств, и те, кто еще стоит в нашем списке и кого не нашли, тех мы передадим на решение его царского величества, чтобы наказать их рукой палача, мы хотим также отправиться все на покой, если вы нам все случившееся полностью простите и не будете считать за предателей».
Но повторную просьбу о даровании жизни боярину И. Нарышкину и доктору Даниле не хотели и слышать, говоря: «Мы требуем Ивана Кирилловича, спрятанного вами, выдать по-хорошему, или мы будем его искать с особым остервенением, пока не найдем, а нам так же хотелось бы избежать неприятностей. Мы подарим жизнь старому Нарышкину и трем его сыновьям, но Иван Нарышкин должен умереть от наших рук».
Старшая царица просила, чтобы они набрались терпения, вышла наружу и побудила выйти молодую царицу и царевен просить за ее брата, а также митрополита прийти с иконой божьей матери, и вывела своего брата, который держался за нее и за икону божьей матери, которую повесил ему на грудь митрополит.
Обе царицы вместе с царевной Софьей Алексеевной пали на колени, прося за жизнь И. Нарышкина, но это не помогло.
Стрельцы, потерявшие всякий стыд и страх, подскочили к ним, схватили этого Нарышкина за длинные волосы, насильно вырвали из их рук и притащили его туда, где был доктор Данила, и обоих повели в пыточную (располагавшуюся недалеко, у замковой стены).
К большому удивлению всех, их сразу не казнили, позволили немного пожить, но вскоре начали пытать. И. Нарышкина подняли на дыбу первым и пытали очень тяжко, однако он не сказал ни слова, поэтому стрельцами он был доставлен на базар и тут же разрублен на мелкие куски; его голова, ноги и руки были нанизаны на пики, доктор Данила был также подвергнут пытке, но он во многом сознался.
Его принуждали три часа, так как он хотел дать сведения о тех, кто заслужил смерть больше, чем он.
Стрельцы пытали его сами, один из них протоколировал все, что доктор говорил под пыткой, но эти люди (может быть уставшие и разъяренные) порвали протокол, сказав, что это будет долго, тотчас отвели его на базар и убили, также, как и других, с большей или меньшей жестокостью, разрубив на мелкие куски и с выпущенными кишками выкинули на улицу. На этот раз убийством доктора трагедия завершилась.
Остальные, кого они еще считали предателями и хотели казнить, а именно: А. и М. Лихачевы, два брата, сын Языкова, бывший стольник царского величества 36, сын А. Степанова 37, полковник С. Грибоедов и еще 7 других сбежавших полковников, Ф. Янов, также бывший полковник стрельцов 38, обвинялись во многом.
За ними были уже посланы несколько стрельцов с думным дворянином, чтобы их привезти сюда и доставить, и еще двух дьяков, служащих в стрелецком приказе.
Стрельцы также требовали письменного договора, что эти люди будут наказаны по закону или указу его царского величества и рукой палача, а где будет нельзя, желали они это сделать сами. Это хотелось бы сделать побыстрее, чтобы удовлетворить бешеную толпу.
Во время этих убийств стрельцы выпустили приказ, чтобы тех, кого найдут виновным хотя бы в малом воровстве или грабеже, тотчас казнить.
Таких было около 40 человек, как бедных горожан, так и несколько стрельцов (которые попались на мелком воровстве, чуть ли не на трех копейках), и они были повешены за ноги, и не было слышно о грабежах, также и с убийцами-поджигателями: когда кого-нибудь приводили, должен он был умереть.
Ожидали долго, пока убитых выволокли из замка и бросили на базаре (или большом рынке). Когда они приводили жертву к лестнице, поднимали его наверх, стрелец кричал сверху: «Любо ли братцы?», и ставили наготове они свои пики и алебарды для его принятия, потом хватали его за руки и за ноги и кидали с лестницы и внизу убивали.
На базаре или большом рынке за замком было также много стрельцов и других каналий, и эти ничтожные жестоко обращались с трупами, выкинутыми перед этим из замка, кололи, резали и разрубали, в особенности рассекли на мелкие куски тела обоих думных дьяков, Л. Иванова и А. Степанова.
Как только был казнен доктор Данила, а было это приблизительно около полудни, отправились все стрельцы в замок, кричали и вопили:
«Мы довольны, пусть его царское величество (да пошлет бог ему долгого здоровья) поступает с оставшимися предателями по своему усмотрению. Мы хотим жить и умереть за его царское величество, обоих цариц, царевича и царевен!»
На это старший царевич Иван Алексеевич заявил, что он отказывается от короны, так как слеп и не здоров, и не сможет прожить долгую жизнь.
Он хотел передать правление своему младшему брату Петру Алексеевичу. Тут стрельцы все дружно заорали: «Господь, храни наших царя Петра Алексеевича и царевича Ивана Алексеевича!»
Благодаря заступничеству, поддержанному стрельцами, старшая царица осталась при своем сыне, теперешнем царе, а не отправилась в монастырь, как они требовали ранее, три дня назад. Суматоха продолжалась долго, и стрельцы все делали от имени царя Ивана Алексеевича, хотя никого ни о чем не спрашивали и все делали по своему желанию.
Стрельцы необоснованно утверждали, что, если они будут колебаться дольше, они все будут уничтожены, так как было приказано всем боярским холопам вооружиться (число которых более чем в четыре раза превышало стрельцов) и идти на них, чтобы устроить им «кровавую баню».
И должны они были поджечь и разрушить весь город, чего стрельцы в некоторой мере опасались, но как только они увидели в понедельник, что установилась тишина, побежали в приказ, которому принадлежали боярские холопы (так называемый Холопий приказ), порвали все записи и бумаги, которыми оформлялась служба холопов своим господам, после чего установилась у них дружба.
В прошедший понедельник 15 мая в полдень, как начался беспорядок, пошли стрельцы в полном порядке разыскивать врагов и били в барабаны, потом затащили с собой в замок две пушки, также приводили принудительно своих полковников, что те должны были исполнять, так как хотели сохранить жизнь.
Главнейшая причина этих беспорядков была в большом самомнении и заносчивости сыновей Нарышкина, и в особенности старшего по имени Иван Кириллович.
В среду 17 мая вечером было [48] объявлено разрешение прийти каждому за своим убитым и похоронить, что и было сделано.
Оставались лежать только тела И. К. Нарышкина, доктора Данилы, его сына и И. Гутменша, причем чувствовалось, что испорченный характер, который показали стрельцы, утихомирился. Затем в полдень они сообщили, что хотят всех мертвых вывезти из города на свалку, чтобы их съели собаки.
Во время этого беспорядка никто не мог сказать стрельцам недружелюбного слова, поскольку хотел обезопасить свою жизнь; если они хотели что-то взять в домах, должны были их тотчас впускать, угощая пивом и коньяком, многие из них ходили по трактирам, и некоторые требовали денег.
Собственность и средства убитых людей были конфискованы для его царского величества. Они хотели получить свободу грабить, но удалось доказать, что деньги им будут розданы.
Ночью установили во всех проходах сильную охрану, и все стихло, как будто-бы ничего и не случилось, только иногда здесь и там подвыпившие стрельцы восхваляли свои смелые дела. Из всех мертвых никто не был судим рукой палача, так как каждый стрелец был согласен на эту роль и готов к ней.
 Убиты и уничтожены были следующие персоны: 6 бояр: Ю. А. Долгоруков, М. Ю. Долгоруков, Г. Г. Ромодановский, А. С. Матвеев, И. М. Языков, И. К. Нарышкин. 2 думных дьяка: Л. И. Иванов и А. С. Кириллов. 5 стольников: Ф. П. Салтыков, А. К. Нарышкин, М. Д. Гаден, В. Л. Иванов, Василий Федорович Нарышкин 39.2 полковника: А. Докторов и Г. Горюшкин.2 доктора: Д. Гаден и Я. Гутменш.1 священник и 48 человек подъячих, стрельцов и другого народа.
Да хранит нас господь и впредь.
Москва 19 мая 1682 года.
Вот такая она страшная и дико кровавая российская история!
И если бы это было только единственным исключением?
Увы все это в России повторяется из века в веке от одного поколения «Богоизбранного народа «передается другому.
Но их дальнейшего «Жития» нашего «КОЛЫВАНА-БУТЕНТАТА» видно, что, хотя и был он нехристь протестантский, но все-таки родился под счастливой звездой, ибо пережив и все стрелецкие бунты и начало правления Петра Первого с его новыми массовыми убийства все тех же «московских стрельцов» Бутенант собрав солидные капиталы частично их вложил в развитие чёрной металлургии в России.
Так известно, что он отказался от убыточной разработки медных руд Заонежского полуострова в Фоймогубе и перевёл производство на добычу железных руд, выплавку железа и изготовление литых и кованных изделий.
В 1681-1685 годах построил доменно—молотовые мануфактуры: Фоймогубскую, Лижемскую, Устрецкую и Кедрозерскую, — получившие общее название Олонецкие горные заводы, выполнявшие правительственные военные заказы. На Фоймогубском и Лижемском заводах было организовано доменное производство, все заводы имели «молотовые амбары» для обработки железа.
Работу производили приписные крестьяне Кижского погоста и других прилегающих районов Карелии. Произведённое железо шло в казну, а также экспортировалось в Западную Европу через Архангельск. По качеству железо не уступало лучшим европейским образцам. В 1680-х годах ежегодный экспорт с заводов Бутенанта составлял 6-7 тысяч пудов.
После смерти Бутенанта заводами управлял сын Андрей. Из указа Петра I от 5 января 1702 года:
«На Олонецких железных заводах иноземца Андрея Бутенанта фон Розенбуша вылить тотчас 100 пушек железных и чугунных самых добрых, без всяких изъянов, ядром по 12 фунтов да по 1000 ядер ко всякой пушке, и с Олонца, как ему уже указано, поставить в Новгород не позже марта 1702 года»
В 1703 году Олонецкие горные заводы были выкуплены государством и отошли в казну.
Часть оборудования и мастеров были переведены на строившийся в устье реки Лососинки государственный оружейный завод
И вот вследствие именно всей этой торгово-промышленной деятельности Бутенанты (отец и сын) вошли в русский народный фольклор под именем Бутмана Колыванова (или даже Колыбановича).
7. Иван Данилович

Ну, а дальше в нашем списке «богатырей» идет некто Иван Данилович.
О нем в отличии от других мифологических древнерусских богатырей есть упоминания в исторических документах.!
И это очень важно для нашего исторического расследования, и оно дает нам твердую основу в выдвижении и перепроверке выдвинутых исторических версий, поясняющих появления Киевской Руси богатыря Ивана Даниловича!
А в летописном Никоновском своде XVI века в рассказе о битве на р. Супое, происшедшей в 1136 г. между Ольговичами черниговскими и киевским князем Ярополком Владимировичем, упоминается, что в числе многих храбрых мужей ярополчих и его братьев был убит Иван Данилов, славный богатырь.
Многие современные историки (например, Я. С. Лурье) категорически отвергают все особые "древнерусские" известия Никоновской летописи как поздние вымыслы.
В нашем случае уже само выражение «славный богатырь» ясно указывает на позднее время включения известия в летописный свод.
 Некоторые историки полагают, однако, что составитель Никоновского свода пользовался неизвестным нам древним киевским свидетельством о битве на Супое, так как его рассказ гораздо обстоятельнее, сравнительно с рассказами о том же событии в ранних летописях, Ипатской и Лаврентьевской.
 Битва при Супое, в которой киевская дружина потерпела сильное поражение от черниговской, усиленной наемными половцами, битва, в которой легло много выдающихся «храбров» и было перебито много князей, должна была оставить по себе надолго память в дружинной среде.
 В этой битве пал и византийский царевич Василий Леонович (Марич), внук Владимира Мономаха.
 Отсюда выводят, что Иван Данилович, названный славным богатырем, пользовался в своё время в дружинной среде громкой известностью и что его имя упоминалось в какой-нибудь исторической дружинной песне.
В русских былинах, по записям XVIII - XX веков, богатыря Ивана Даниловича нет.
Известен, правда, один-единственный вариант былины о Даниле Игнатьевиче и его сыне, где главный герой именуется Иваном Даниловичем.
Однако это не более чем отступление от традиции: во всех остальных вариантах этой популярной былины сын Данилы Игнатьевича именуется Михайлой, а не Иваном.
Вот такая скучная и совсем малоинформативная информация о Иване Даниловиче!
Хотя если подойти к ней более тщательно и копнуть поглубже так что придётся тут вспомнить и последние мудрые слова Президента РФ В. Путина «Все проходит, и это пройдет. Наша страна не раз проходила через серьезные испытания: и печенеги ее терзали, и половцы — со всем справилась Россия. Победим и эту заразу коронавирусную».
А придётся вспомнить о половцах хотя бы потому что на нашу историческую сцену из тьмы веков забытая в российской историографии фигура великого киевского князя Ярполка Владимировича!
Да уважаемый читатель того самого Ярополка Владимировича (1082, Чернигов — 18 февраля 1139, Киев) — сына Владимира Мономаха, князя Береславского, великого князя киевского с 1132.
 И знаменит он в первую очередь тем, что именно при нем не без помощи половцев и окончательно распалось еще бывшее единым Древнерусское государство!
О самом Ярополке известно следующее. Родился, вероятнее всего, в Чернигове, где тогда княжил его отец Владимир Мономах.
В 1103 году он принял участие в походе против половцев.
Мономах, ставший в 1113 году великим князем киевским, в 1114 году по смерти сына Святослава сделал Ярополка переяславским князем.
Как переяславский князь Ярополк участвовал в многочисленных походах против половцев. В 1116 году вместе с войсками отца он выступил против минского князя Глеба.
Летописи говорят, что все население города Друцка было выведено им в южные переяславские земли.
Ярополк поддерживал хорошие отношения с престарелым отцом, который часто доверял ему командовать войсками в войнах с половцами вместе со старшим братом Мстиславом.
В 1125 году Ярополк отразил нападение половцев на Переяславское княжество в битве у Полкостеня.
Ярополк стал великим князем киевским в 1132 году после смерти старшего брата Мстислава. Под его прямым контролем находился только Киев с окрестностями.
 Но смелый воин и способный полководец, Ярополк был слабым политиком, не сумевшим остановить распад государства на отдельные княжества.
Яблоком раздора стала родовая столица Мономаховичей — Переяславское княжество.
По сложившейся практике на переяславский престол обычно садился старший в роду.
После перехода Ярополка на стол в Киеве, согласно лествичному праву оно должно было достаться старшему после Ярополка среди потомков Мономаха — его младшему брату Вячеславу. Но, вероятно, по уговору с Мстиславом Великим Ярополк после перехода из Переяславля в Киев перевёл на своё место его сына Всеволода Мстиславича.
 Младшие Владимировичи Юрий и Андрей не без оснований увидели в этом шаге намерение Ярополка сделать Мстиславичей своими наследниками, и Юрий выгнал Всеволода из Переяславля. Ярополк попытался погасить конфликт и перевел в Переяславль из Полоцка другого сына Мстислава — Изяслава.
 Этот шаг оказался ошибочным: в Полоцке началось восстание, к власти вернулись изгнанные потомки Всеслава-«чародея», и княжество обособилось от Киева.
Поскольку и кандидатура Изяслава не устроила Юрия, переяславским князем в итоге стал «законный» наследник — Вячеслав Владимирович.
Изяслав Мстиславич переместился в Туров.
Однако Вячеславу не нравился Переяславль, стоявший на пути всех половецких набегов по левому берегу Днепра.
В 1134 году он вернулся в Туров, отняв его у Изяслава.
 Последний был недоволен. Ярополк вновь попытался произвести передел столов: он предложил Юрию Переяславль, но с условием, что тот отдаст Изяславу Ростов.
 Однако Юрий удержал за собой большую часть Ростовского княжества. Оскорбленный Изяслав ушёл в Новгород к брату Всеволоду и заключил союз с черниговскими князьями, которые после отказа Олега и Давыда Святославичей искать киевского престола оказались вне круга претендентов на верховную власть в Руси и искали любой возможности изменить текущее положение вещей. Началась война.
В конце 1134 года Ярополку удалось договориться с Изяславом, отдав ему Волынское княжество; князя волынского Андрея Владимировича Доброго он посадил править Переяславлем.
Однако война с черниговцами и их союзниками половцами не прекращалась: они вторгались за Днепр и опустошали Киевскую область.
Нерешительность великого князя и его натянутые отношения со всеми родственниками усугубляли ситуацию.
 В следующем году Ярополк был разбит на р. Супое войсками Всеволода Ольговича и по мирному договору согласился уступить ему Курск и Посемье, которыми за 8 лет до этого Всеволод расплатился с Мстиславом Великим за невмешательство того в спор за черниговское княжение между Всеволодом и его дядей Ярославом Святославичем
Справка: Сражение на реке Супое — сражение 8 августа 1135 года, в котором киевский князь и его союзники были разбиты Ольговичами и половцами.
В 1132 году произошёл разрыв младших Мономаховичей с племянниками, Мстиславичами, когда Изяслав Мстиславич был дважды изгнан с княжеских столов Вячеславом Владимировичем, а Всеволод Мстиславич — Юрием Владимировичем.
Причиной разрыва между Ярополком киевским и Всеволодом Ольговичем летопись называет то, что Ярополк дал Переяславль Юрию Долгорукому, после того как Вячеслав ушёл из него в Туров.
Ярополк, Юрий и Андрей вторглись в окрестности Чернигова, пожгли сёла и осадили город. Известно о вылазке, предпринятой Всеволодом.
После нескольких дней осады союзники покинули Черниговское княжество и распустили войска, не закрепив успех каким-либо мирным соглашением. Между тем на помощь к Всеволоду пришли половцы, изменив соотношение сил, и Всеволод перешёл в наступление.
Разорив часть переяславских земель, он 30 ноября сжёг Городец-Остёрский.
 Простояв 3 дня на противоположной Киеву стороне Днепра, Всеволод вернулся в Чернигов, откуда прислал требование, что наш отец держал при вашем отце, того же и мы хотим (речь шла о Курске, отданном Всеволодом Мстиславу Великому в 1127 году за невмешательство в борьбу за власть в Чернигове).
 Также Ольговичи обвиняли Мономаховичей в любом последующем кровопролитии и напоминали, что вы первыми начали нас губить.
Зимой последовал новый сбор киевских и переяславских войск и поход новгородцев с Мстиславичами в поволжские владения Юрия Долгорукого.
Ярополк и Всеволод заключили мир, по которому Волынское княжество получил Изяслав Мстиславич (Андрей Добрый был переведён в Переяславль), но уже летом того же 1135 года Всеволод осадил Переяславль.
Ярополк с братьями вывел войска в верховья Супоя.
По известию летописи, Владимировичи переоценили свои силы и сразились с противником ещё до полного сосредоточения и оснащения своих войск.
 Удалось достичь частного успеха: старшая дружина опрокинула половцев и стала их преследовать.
Между тем остальные войска не смогли противостоять Ольговичам и отступили, стяг был захвачен Ольговичами.
 

Вернувшиеся из преследования бояре стали собираться под поднятый противником стяг Ярополка и в большом количестве попали в плен, включая тысяцкого.
Среди погибших были славный богатырь (храбр) Иван Данилович и даже византийский принц Василько, сын Леона и дочери Владимира Мономаха.
После победы Всеволод встал напротив Вышгорода в междуречье Днепра и Десны и стоял 7 дней. Ярополк собирал в Киеве новое войско и не уступал требованиям Всеволода.
 Тогда тот перешёл Днепр и стал разорять окрестности Треполя, Красна, Василева, Белгорода. Ярополк вывел против него войско, но не решился атаковать и 12 января 1136 года отдал Ольговичам Курск.
Ослаблением авторитета киевского князя воспользовались новгородцы: в 1136 году они выгнали племянника Ярополка, Всеволода Мстиславича, отложились от Киева и провозгласили «вольность во князьех».
Последний раз потомки Мономаха объединились в 1138 году, когда Всеволод Ольгович вновь начал войну с Ярополком.
 На сей раз под знамена киевского князя собрались войска Киева, Переяславля, Ростова, Полоцка, Смоленска, полки из Галича и 30-тыс. венгерское войско, которое прислал ему король Венгрии Бела II Слепец.
Осада Чернигова заставила Всеволода заключить мир (1139). Незадолго до смерти Ярополк, в свою очередь, оказал Беле II помощь против его внутренних врагов. 18 февраля 1139 года Ярополк умер, передав трон брату Вячеславу.
В 1116 году Ярополк женился на аланке Елене, которая, по одной из версий, родила сына Василько Ярополковича (по другой версии, Василько был сыном Ярополка Изяславича).
В отличие от отца и старшего брата Ярополк не обладал ни дипломатическими навыками, ни авторитетом для удержания государства от распада на отдельные княжества.
Смелый в молодости, к старости князь стал излишне осторожен в принятии решений и не смог завладеть инициативой в объективно начавшейся в 1130-х годах борьбе двух сил (младших Владимировичей с одной стороны, Ольговичей и Мстиславичей с другой).
К моменту смерти Ярополка вне его контроля уже находились Полоцк, Новгород и Чернигов.
Номинальную лояльность Киеву сохраняло Ростово-Суздальское княжество.
Но, это одна точка зрения на те давние события, и она как бы написана от имения Ярполка Владимировича.
А я для полноты картины я хочу тут показать, что же в Киевской Руси происходило если посмотреть на эти события глазами черниговского князя Всеволода Второго Ольговича! https://rushist.wikia.org/wiki/Всеволод_II_Ольгович
Начну с нового описания битвы на р. Супоне.
«Увидев противников, Ярополк "вооружась, смело на них наступил". Поначалу у киевского князя были все шансы взять верх, его дружине даже удалось обратить в бегство половцев.
И тут случилось непредвиденное: воеводы Ярополка, решив, что уже победили, и не заметив, что их князь крепко увяз в схватке, пустились в погоню за половцами. Когда же они вернулись, то поняли страшную ошибку: брошенная ими княжеская дружина была разбита, а силы противника устремились на них самих.
Дело в том, что половцы применили так называемое "притворное бегство", заманив дружину Ярополка в западню. Именно эта особенность боя была выделена из всего сообщения в Новгородской Четвертой летописи:
"Бишася Олговицы с Володимерци, беша съ Олговици и Половци, и побегоша Половци, и погнаша по нихъ лоучшая дроужина Володимиря, секуща а. В то же время Олговици переяше стягъ Ярополчь, сии же, иссекшее поганыя, възвратишася на полчище и впадоша в роуце Олговицем".
В этой битве полегло немало знатных киевских мужей, и многие попали в плен. В руках Всеволода Ольговича оказалось знамя великого князя киевского.
Поражение на Супое вынудило Ярополка просить мира. Ольговичи великодушно согласились, потребовав в качестве контрибуции Курск и часть переяславльской земли.
Случайная победа
Отличие боя у реки Супой состояло в том, что полки начинали действовать в бою используя маневр. Построение войска оставалось прежним, но прохождение сражения, от предыдущего фронтального противостояния, переходит к индивидуальным сражениям полков, которые получают большую свободу действий.
В 1135 году князь Всеволод Ольгович, скорее всего, предпринял отступающий маневр находящегося с краю полка (с фланга), чтобы рассредоточить монолитность построения противника или с целью вывести из боя лучшую часть сил. В любом случае перед нами не типичное фронтальное сражение.
 Помимо этого, можно подтвердить намеренность действий половцев, тем, что если они действительно обратились в бегство, то войско Всеволода оставалось бы в меньшинстве, которое грозило окружением, а тут уж если повезёт...
Нерушимый союз
Летописи отмечают, что Всеволод Ольгович слишком часто обращался за половецкой поддержкой и взаимными договорами, которые половцы заключали не с Киевом (из-за постоянных нарушений), а с Черниговом.
 Эти особенности создали надежный союз между Черниговым и Половцами, тем более, Всеволод претендовал на Киевский стол, что было выгодно половцам. Это лишний раз могло подтвердить продуманность тактики действий союзников на поле сражения
Всеволод II Ольгович — сын Олега Святославича, внук Святослава Ярославича, князь северский (1115-1127), черниговский (1127-1139), великий князь Киевский (1139-1146).
Всеволод стал первым представителем Ольговичей на Киевском престоле, отодвинув Мономашичей на дальний план.
В своё правление использовал принцип "разделяй и властвуй", поссорив Давыдовичей со своими братьями, и постоянно воюя с Мономашичами.
Всеволод был старшим сыном князя Олега Святославича и гречанки Феофании Музалон. В 1111 году он вместе с другими князьями принимал участие в походе на половцев.
В 1127 году Всеволод выгнал из Чернигова своего дядю Ярослава и убедил своего тестя, великого князя Киевского Мстислава Великого не вмешиваться в конфликт и отдал ему Курск и Посемье.
Всеволод II Ольгович — сын Олега Святославича, внук Святослава Ярославича, князь северский (1115-1127), черниговский (1127-1139), великий князь Киевский (1139-1146).
Всеволод стал первым представителем Ольговичей на Киевском престоле, отодвинув Мономашичей на дальний план. В своё правление использовал принцип "разделяй и властвуй", поссорив Давыдовичей со своими братьями, и постоянно воюя с Мономашичами.
Черниговское княжение
Всеволод был старшим сыном князя Олега Святославича и гречанки Феофании Музалон. В 1111 году он вместе с другими князьями принимал участие в походе на половцев.
В 1127 году Всеволод выгнал из Чернигова своего дядю Ярослава и убедил своего тестя, великого князя Киевского Мстислава Великого не вмешиваться в конфликт и отдал ему Курск и Посемье.
Усиление Ольговичей
Когда на киевский стол сел Ярополк Владимирович, Всеволод воспользовался вспыхнувшей в 1134 году войной между сыновьями Владимира Мономаха и их племянниками — сыновьями Мстислава.
Заключив союз с последними и опираясь на половцев, Всеволод развязал войну против великого князя, требуя вернуть Курск и Посемье.
В 1135 году войска Ярополка были разбиты Всеволодом в верховьях реки Супой. По заключённому миру Всеволод возвратил под власть черниговских князей Курск и Посемье.
Осада Чернигова
Усиление могущества Ольговичей стало одной из причин того, что в 1136 году новгородцы пригласили княжить к себе брата Всеволода Святослава Ольговича, изгнав князя Всеволода Мстиславича, внука Мономаха.
Именно с этого времени Новгород стал фактически независимой феодальной республикой, хотя на первых порах новгородцам не раз приходилось идти на уступки.
Ситуация в Киевской Руси дошла до предела: Мономашичи воевали друг с другом, Ольговичи воевали с Мономашичами, а Новгород и Полоцк устроили мятеж, с целью стать самостоятельными государствами.
И в этот сложнейший период в 1138 году Всеволод Ольгович организовал новый поход против Новгорода, заступившись за своего брата Святослава.
Такая ситуация заставила Мономашичей на время приостановить свои распри и объединённая армия Киева, Владимира, Галича, Новгород-Северска, Полоцка и Смоленска осадила Чернигов.
На помощь бедным Ольговичам пришёл венгерский король Бела II, который не желал мира на Руси, чтобы он смог утвердиться в Смоленском княжестве. Однако Ольговичи проиграли и их авторитет на Руси намного упал.
 Мономашичи вновь стали главенствующим родом в Киеве, однако смерть великого князя Ярополка II 22 февраля 1139 года повела за собой неисправимые последствия
“Ах, брат мой, пришёл ты сюда, нарушая закон отца моего и братьев моих; уж если ты возжелал сесть в Киеве, оставив свой Чернигов, то изволь я буду младше тебя, но уйду из Вышгорода в свою прежнюю волость - Туров.
А Киев тебе. ;Вячеслав Владимирович Всеволоду, стоявшему у Киевских ворот”
На Киевский престол взошёл старший из Мономашичей - Вячеслав, чей нрав был мягок, а авторитет самый низший из тогдашних князей, и его никто не хотел видеть киевским правителем.
Тогда на политической арене вновь появился Всеволод, окрепший от поражения у Чернигова, с многотысячной армией он через полторы недели княжения Вячеслава.
 Он согласился отдать княжение Всеволоду, хоть и упрекая его за то, что нарушил "закон отца моего и братьев моих", то есть нарушил порядок престолонаследия.
Свершилось непредвиденное - во второй раз престол оказался в руках человека не из правящей династии (первый случай был с Всеславом Полоцким).
Полувековая монополия Мономашичами Киева была нарушена.
Причём Киевляне встретили Всеволода "с радостью великой". Всё это свидетельствовало о глубочайшем кризисе древнерусской политической системы.
Разделяй и властвуй
Всеволод боялся поражения от Мономашичей, однако появилась ещё одна дополнительная проблема - он должен был не допустить возвышения собственной родни - Ольговичей и Давыдовичей, чтобы не стать игрушкой в их руках.
Всеволод начал с того, что отдал свободный Чернигов двоюродному брату Владимиру Давыдовичу, чем перессорил своих родных братьев с Давыдовичами.
Пообещав свои братьям земли Мономашичей, через два месяца после начала своего правления, он послал войско против Изяслава Мстиславича, принуждая его уйти из Владимира-Волынского.
После похода на Волынь Всеслав II обратил свои взоры на Переяславль, желая посадить туда своего брата Святослава, чем ещё больше укрепить положение Ольговичей на Руси. И в том же 1139 году состоялся дружинный совет, на котором переяславский князь Андрей Владимирович сказал:
Лучше мне умереть вместе с дружиной на отчине своей, ежели получить Курское княжение! Мой отец сидел не в Курске, а в Переяславле и я хочу княжить в своей отчине по праву. Если же тебе, брат, мало всей Русской земли, а хочешь и Переяславля, то убив меня получишь мою волость! Живым не уйду из Переяславля!
Естественно это означало объявление войны, однако Всеслав не с таким уж большим рвением продолжил борьбу с Андреем. В битве на Днепре Всеслав бросил войско своего брата, удалившись в Киев, и предоставил Святославу самому сражаться с переяславским войском. После полного поражения Святослава, Всеволод заключил мир с Андреем Владимировичем, и как отмечают летописцы, до конца жизни переяславского князя они были в крепком мире и помогали друг другу в войнах.
Как раз во время мирных переговоров в Переяславле случился пожар, и Андрей начал подозревать Всеволода, однако тот ответил:
"Видишь, ты был у меня в руках, и отчина твоя горела, но я не сделал тебе никакого зла."
Некоторые историки до сих пор удивляются почему Всеслав передумал видеть в Переяславле своего брата, и примирился со своим заклятым врагом-Мономашичем. Очевидно его мотивы навсегда останутся для нас тайной.
Ссора с братьями
“Что ж ты, брат, своим врагам земли раздаёшь, а братьев не наделил ничем!
;Игорь и Святослав Ольговичи великому князю Всеволоду Ольговичу”
В 1142 году переяславский князь Андрей Стратилат умирает, и Всеволод, вопреки обещаниям, отдал богатый Переяславль Вячеславу Владимировичу, а своему брату Святославу оставил лишь туровские земли.
Двуличная политика великого князя оскорбила его братьев, и они упрекли брата, дескать врагам земли раздаёшь, а нам ничего. Всеволод понял, что слишком долго кормил родню пустыми обещаниями, и попытался задобрить братьев, дав им в удел небольшие земли под Киевом. Ольговичи восприняли это как оскорбление и объявили войну брату:
"Ми просим у тебя Черниговскую и Новгород-Северскую волости, а Киевской нам не надо"….
Так, что, подводя итог рассказу о житии богатыря –воеводе Иване Даниловиче надо прямо сказать, что его можно отнести к числу известных киевских воинов, бывших в дружине князя Яровлава Владимировича и что в древнерусскую историю он попал  только потому, что погиб в неудачном  для  киевского князя сражении на р. Супоне!
Но защищал ли он Киевскую Русь от иноземного вторжения?
 Нет!  Это была междоусобная война одного древнерусского князя против другого, что правда в конечном итоге и привело к распаду самой Киевской Руси, но в этом не никакой вины нашего богатыря Ивана Даниловича.
Он таки за «Киевскую Русь» отдал самую высокую цену-  свою жизнь! В отличии от своего великого князя…сдавшего на милость победителей…
Так же хочу и особо отметить, что никакой победы над половцами в Киевской Руси никогда достигнуто небыли, ибо сами древнерусские князья в процессе своих междоусобных войн развалили ее, правда не без активной помощи половцев, выступавших в этом случае лишь как их «военные союзники» которм нужно было платить за их активное участие в битвах и пределах власти…
А окончательно только уже «Московская Русь» избавилась от половцев как раз  во времена  татаро-монгольского нашествия! Ведь это именно «татаро-монголы» первоначально из Азии вытеснили этот народ вначале на территорию Киевской Руси, а затем и современных нам государств Венгрии и Болгарии.  И там татаро-монголы силой оружия рассеяли половцев и печенегов их на мелкие орды, которые со временем и сами растворившиеся среди местного коренного народонаселения…
Сама же «Московская Русь» избавившись от половцев, затем уже на 300 лет попав под так называемое «татаро-монгольское иго» и еще неизвестно что было хуже из этих двух зол…
Причем был неиспользованный по вине уже обособившихся в свои независимые княжества русских князей в истории Киевской Руси шанс на совместный с половцами и печенегами отпор наступавшим с Восточной Азии татаро-монгольским ордам…
А недопущение проникновения татаро-монгольских орд западнее р. Днепр могло бы изменить ход мировой истории совсем в другом направлении…
8. Суровец

Суровец (Сурог, Суровен) — богатырь, имя которого А. Н. Веселовский выводит от Сурожа.
А далее у нас идет новый кандидат в древнерусские богатыри известный по историческим источникам как «Суровец». И тут со всеми вопросами о зачислении его в кандидаты в русские богатыри сразу возникает много вопросов.
И первый из них что родился и жил наш богатырь Суровец не где ни будь в Киевской или Московской Руси, а в Крыму, что во время описываемых в былине событиях частично было занято крымскими татарами, а частично в том числе и г. Сурож были владением итальянского города-республики Генуи!
И наш богатырь Сыровец был очевидно подданный Геннуи раз жил и платил налоги в г. Суроже!?  А вот под названием Сурож скрывается все тот же крымский городок Судак!
Ну и раз так то давайте мысленно перенесемся в этот славный город Судак где  жил наш  новый главный герпой.
Справка: Судак (укр. Судак, крымско-тат. Sudaq, Судакъ) — город республиканского подчинения в юго-восточном Крыму, на берегу Чёрного моря, традиционный центр производства вин и курорт. Административный центр городского округа Суда
В османское время город получил название Судак, которое носит и по сей день. Современное его название этимологизируется с крымскотатарского языка как крымско-тат. suv — вода, крымско-тат. da; — гора, то есть горы у водыили также с крымскотатарского как «ложбина с ручьём»
Название Судак (греч. ;;;;;;;;) объясняется из иранского *su;da, *suxta-ka — «чистый», «святой», «священный», сравните осет. сугъд;г, сыгъд;г с тем же значением
В древности город называли по-разному: византийцы — Сидагиос и Сугдея, итальянцы — Солдайя, в древнерусских источниках — Сурож
Другие названия города: античное Порт Атенайон; ;olt;ta (Карта ал-Идриси 1154 года); Sodania (письменный перипл «Компассо да навигаре» итал. Compasso da navigare 1250—1265 гг.); Soudac / С;д;к (письменный перипл Абу-л-фиды фр. G;ographie d’Aboulf;da[17], 1-я треть XIV в); Soldadia (морская карта Франческо Пицигано 1367 года); Sodaya (Каталанский атлас Абрахама Креска 1375 года); Soldaja (Морской атлас Николо Пасквалини итал. Nicol; Pasqualini 1408 года; Soldais (большой медный глобус Блау (ГИМ), 50-е гг. XVII в.
Со­глас­но при­пис­кам на по­лях Судакского (Хал­кин­ско­го) си­нак­са­ря (конец 13 века), го­род ос­но­ван в 212 году н. э. как фор­пост Боспорского государст­ва под названием Сугдея (греч. ;;;;;;;;). К 3—5 векам от­но­сят­ся фун­да­мен­ты средневековой кре­по­сти, остатки башни которой сохранились на западном скло­не Крепостной го­ры.
Византийцы во 2-й половине 7—8 веков основывают порт, который за­нял важ­ное ме­сто в средиземноморской торговле. Начиная с восьмого века поселение становится центром еписко­ии (а с 1282 митрополии; последнее упоминание — 1484) Константинополько­го патриархата. Важную роль в рас­про­стра­не­нии хри­сти­ан­ст­ва в го­ро­де и ок­ре­ст­но­стях в 8 веке сыграл византийский епископ Стефан Сурожский. Со второй половины 10 века город становится центром византийской фемы.
С 1204 под контролем Трапезундской империи, около 1226 город подвергся раз­рому селджукскими войсками. А с 1240—50-х годов город вошёл в состав Крымского улуса Золотой Орды, но всё же остался под управлением византийской администрации.
В 1260—80-х годах кон­троль над городом пыталась установить Венеци­анская республика. В 1298 город был со­жжён вой­ска­ми золотоордынского беклярбека Ногая.
В 1322, 1327 и 1338 годах подвергал­я нападени­ям ор­дын­ских войск. К середине 14 века в составе Крымского улуса Золотой Орды го­род быстро восстановился и расширился, процветала торговля и ремёсла.
В 1365 году Судак был за­воёван Генуэзской республикой. В городе на год избирался консул, который им единолично управлял.
В 1365—1382 годах был укреплён земляным валом, а с конца 1380-х годов началось поэтапное восстановление и строительство крепости. Цитадель с консульским замком (замок Св. Илии) с 2 башнями (Донжоном и Малой), а так­же барбаканом разместилась на вершине горы. Среди построек: 2-этажное общественное здание у главных ворот, мастерские, мусульманские, православные, григорианские и католические храмы 14—15 веков; колодец, 2 цистерны, водопроводы
В 1475 го­род, как и всё южное побережье Крыма, был за­воёван Ос­ман­ской им­пе­ри­ей, став центром кадылыка Кефинск­го санджака (с 1568 эялета) Османской империи (1475—1774), постепенно придя в упадок. В 1774 году в результате подписания Кючук-Кайнарджийского мира город отходит Крымскому ханству и становится частью К­финского каймаканства
В 1783 году Судак вместе со всем Крымским ханство был присоединён Российской империей. В конце XVIII — начале XIX века город практически полностью обезлюдел и превратился в небольшой посёлок; по переписи 1805 года, в брошенном городе проживало всего 33 человека. В 1804 году здесь открыта первая в России школа виноделия. Вновь статус города Судак обрёл только в 1982 году.
У нас долго был в ходу термин «гость суражанин» в значении купца, торгующего преимущественно шелковыми товарами.
 (Сурожане — старинное название, русских (московских) купцов («гостей»), которые вели торговлю с крымским городом Сурожем и составляли особый сурожский ряд, впоследствии видоизмененный в суровский).
«Суровец» наших былин — не что иное, как языковой дублет к сурожанину; Суровец-суздалец — тавтология, вторая часть которой была искажена или подновлена по созвучию с Суздалем, более известным в северном нашем эпосе, чем Сурож.
Чтобы проникнуть в богатырский эпос, «гость суроженин» должен был и сам стать богатырем, что лежало в действительных условиях средневековой торговли.
 Общая основа песен о Суровце сводится к тому, что молодой богатырь, выехавший на полеванье, встречается с татарскою ратью и побивает её.
Если татары принадлежат подлиннику, а не заменили какого-нибудь иного, более древнего врага, и толкование Суровец — Сурожанин в географическом значении этого слова является верным, то легко указать и на историческую подкладку наших былин — на враждебные отношения татар именно к Сурожу в первой половине XIII в. (1223, 1239, 1253 гг.).
Народная песня, по обычаю, извратила эти отношения в интересах народной славы:
Суровец побеждает татарского царя, как и в прочих былинах татары всегда бывают разбиты и посрамлены.
В противоположность мнению А. Н. Веселовского, В. Ф. Миллер отождествляет имя Суровца с именем богатыря Саура Сауровича или Ванидовича и придерживается того мнения, что Суровец попал в былины не в силу воспоминания о приезжих из Сурожа купцах, а путём обычного былинам искажения названий.
На всем том можно было бы и закончить историю с «Богатырем Сурожцем» если бы не одно важное обстоятельство.
 Ведь ряд российских историков и фольклористов относительно Сурожца выдвинули и особую версию его происхождения.
И вот как она выглядит.
«Саур Ванидович (Саул Леванидович) — герой былины, известный в двух довольно отрывочных вариантах. С. Ванидович, князь царства Астраханского (Алыберского), пошел в поход на три царства — Латынское, Литвинское и Сорочинское.
 Его провожала молодая жена до третьего рубежа и затем воротилась домой.
Почувствовав себя беременной, она пишет мужу письмо с просьбой воротиться.
 Он не верит её беременности, но дает распоряжения на случай, если она родит дочь или сына.
 Последнего на девятом году она должна прислать к нему на помощь. Княгиня родила сына-богатыря и на девятый год послала его с большим войском к отцу.
Он выжег царство Латынское и полонил Литвинское, а затем пошёл на царство Сорочинское. Сорочинские мужики решили выслать на поединок с иноземным богатырем полоненочка-затюремщика, который оказывается Сауром, неизвестно какими судьбами попавшим в плен.
На просьбу сорочинских мужиков сослужить им службу великую Саур требует коня и едет биться с молодым богатырем.
Высадив сына из седла, Саур пал ему на белу грудь и стал спрашивать о роде-племени. Тут он спознал своего сына.
Последний шлёт матери известие, что он выручил родного батюшку.
В другом варианте нет воинственной встречи отца с сыном, но имеются подробности о подвигах богатыря-сына (именуемого Константином) до встречи с отцом.
Эти подробности дают В. Ф. Миллеру основание к сближению былины о Сауре с былинами о Суровце.
Этот же исследователь в противоположность А. Н. Веселовскому, ищущему источников былины о Сауре в византийском эпосе, указывает на её восточный, точнее тюркский характер, ссылаясь, между прочим, на то, что былина о Сауре, не введённая в киевский цикл, была записана в Поволжье и самое имя Саур - восточное, поныне употребительное, как личное, у татар.
Предания о каком-то богатыре Сауре - конечно, татарские, - ходили в южнорусских степях, где в разных местах известны могилы (курганы) С.
Один из этих курганов (в Донской области между речками Миусом и Крынкою, исследованный М. А. Андриевским) упоминается в разных вариантах малорусской думы о побеге трёх братьев из неволи турецкой, из Азова, под именем Савур-Савор-Осавр-могила.
 Самое содержание былины о Сауре есть пересказ широко распространенного на Востоке сюжета о встрече богатырей отца и неузнанного сына - Рустема и Зораба. Ср. В. Ф. Миллер, "Былины о С. и сродные по содержанию" ("Ж. Мин. нар. пр.", 1893, 10).
Итак, как сам видит читатель, что «кандидат» в русские богатыри Суровец не прошел «испытательных тестов» ни по своему «Житию», ни по совершенным «богатырским подвигам»!
Он вообще даже в мифологическом плане не имеет никакого отношения ни к Киевской ни к Московской Руси. И само его появление «древнерусских» былинах» собранных и впервые составленных в письменной форме Киршей Данилоовым есть типичное недоразумение» и непонимание авторами былин ходя истории …
НУ а далее у нас идет особая группа «древнерусских богатырей» которые не имеют даже отдаленного славянского присвоения, но которые являются героями многочисленных древ русских былин! И поэтому они были названы мною как «богатыри-инородцы»
Глава 2 ИНОРОДЦЫ
1.Сухман Одихмантьевич
И первым в этой группе кандидатов в «русские богатыри» идет некто Сухма;н который так же еще известен под именами:(Сухмантий, Сухан) Одихмантьевич (Дамантиевич)"» Причем этот "«богатырь"» российскими историками и фольклористами причисляется уже в первую дюжину киевских богатырей! Как "герой киевского былинного цикла".
 А повествование о богатыре Сухмане начинается с того, что он едет добывать князю Владимиру –«Лебедь белую».
О этой самой «Лебеди белой» я уже подробно писал, когда в первом томе этой книги излагал биографию богатыря Михайле Потыке!
 И славилась эта древнерусская «жрица любви» -«Лебедь белая» не только своей красотой, а еще тем что была любовницей у самого Кощея Бессмертного!
Посему и не удивительно что наш великий киевский князь Владимир решил пополнить свой большой гарем новой «звездой»!
Но Сухвамн находится на службе и вот пришлось ему такие ехать за «Белой лебедью!
Во время поездки он видит, что Непра-река борется с силой татарскою, которая мостит на ней мосты калиновы, чтобы идти к Киеву.
 Сухман избивает силу татарскую, но во время сражения получает ранения, которые закрывает листочками.
Сухман возвращается в Киев без лебеди.
Князь Владимир не верит ему и велит за похвальбу заточить в погреб, а Добрыню Никитича посылает узнать, правду ли сказал Сухман, и, когда оказывается, что правду, Владимир хочет наградить Сухмана; но он снимает с ран листочки и истекает кровью.
 Из его крови потекла река Сухман. Былины подверглись контаминации со сказанием о реке Сухма;не, которая пересыхает (Ср. сухме;нь, сухо;й).
Вот такая красивая и почто «голливудская легенда» о богатыре Сухмане!!
Но есть ли собственно какая-либо историческая правда в этой истории!
И оказывается есть!
Ведь согласно изысканиям российского ученого Всеволода Миллера, прототипом его является псковский князь Довмонт, правивший с 1266 по 1299 г.
Ну и раз это так-то давайте и обновим наши сведения о этом нашем нового историческом герое!
Довмонт или Домант (ум. 20 мая 1299), в крещении Тимофе;й — псковский князь, происходивший из князей Великого княжества Литовского, правивший во Пскове с 1266 по 1299 год. Довмонт вошёл в историю как талантливый полководец.
Неоднократно разбивал литовцев и немцев, в том числе в Раковорской битве.
В исторических хрониках и художественной литературе отмечается как «муж доблести и чести безупречной, на немец лютый до смерти».
При Довмонте Псковская земля фактически перестала зависеть от Новгорода.
 Довмонт причислен православной церковью к лику святых.
Довмонт происходил из литовских князей. Согласно некоторым источникам, был сыном Миндовга, братом Войшелка, по другим источникам был старшим братом Тройдена, и владел в Литве Нальшанским уделом (Селия).
 Он был женат по одной версии, на сестре жены Миндовга, по версии Хроники Быховца на сестре жены Наримонта, отнятой впоследствии у него последним, однако в Хронике Быховца эта история представлена в другом свете.
 В убийстве Миндовга, произошедшем осенью 1263 года, принимал непосредственное участие. Позднее подвергся преследованию со стороны сына Миндовга Войшелка, который в 1264 году был самым могущественным князем в Великом княжестве Литовском
После завоевания князем Войшелком Нальшан в конце 1264 года, Довмонт бежал вместе со своим родом во Псков, где обосновался с явным намерением воевать с Войшелком и его вассалами в Полоцке, фактически находящимся в это время в зависимости от Литвы. В Пскове он принял крещение, и вскоре псковичи избрали его своим князем. В том же году Довмонт разбил литовское войско на берегу Двины и опустошил область князя Герденя, забрав в плен его жену и сыновей.
Великий князь Ярослав Ярославич, недовольный избранием Довмонта, готовился изгнать его из Пскова, но вследствие отказа новгородцев помочь ему распустил свои войска. Новгородцы в следующем году даже ходили вместе с псковичами в Литву под предводительством Довмонта, окончившего этот поход победой.
В 1268 году Довмонт был призван новгородцами на помощь против ливонских рыцарей и вместе с князем Димитрием Александровичем и дружинами великого князя Ярослава Ярославича сражался при Раковоре (совр. Раквере, Эстония).
В 1269 году ливонский ландмейстер, набрав значительные силы, осадил Псков, но Довмонту удалось отстоять город — на помощь подоспели новгородцы, и Отто фон Лаутенберг вынужден был заключить мир.
В 1270 году великий князь Ярослав Ярославич посадил на место Довмонта в Пскове некоего Айгуста, но псковичи снова возвели в князья Довмонта.
В 1282 году Довмонт, женившийся между тем на Марии, дочери великого князя Димитрия Александровича, помогал своему тестю, прогнанному с великокняжеского престола младшим братом Андреем. Довмонт вторгся в Ладогу, вывез оттуда казну Димитрия Александровича и вернулся к нему в Копорье, но, осаждённый новгородцами, должен был оставить крепость.
4 марта 1299 году ливонские рыцари неожиданно вторглись в Псковские земли, разорили псковский посад и 5 марта взяли в осаду псковскую крепость, но были разбиты Довмонтом с псковским воеводой Иоанном Дорогомиловичем. Умер князь через два с половиной месяца после битвы на Пскове, 20 мая 1299 года, вероятно, от косившего тогда людей в городе мора, хотя в некоторых средневековых источниках версия смерти Довмонта излагается иначе, якобы он умер от полученных в бою ран.
Наследие
По преданию, князь Довмонт основал поселок Свирь на месте языческого капища Перуна
Русская православная церковь причислила его к лику святых в XVI веке после Макарьевских соборов и осады Пскова армией Речи Посполитой по случаю некоего чудного явления. Местная память Довмонта празднуется 25 мая.
Тело его погребено в Троицком соборе в Пскове, в котором ещё в начале XX века хранились его меч и одежда. Для защиты от нападений Довмонт укрепил Псков новой каменной стеной, которая до XVI века называлась Довмонтовой.
В конце XVII века Довмонт был изображён на стенописи церкви Николы Мокрого в Ярославле.
От Довмонта, по традиции, вёл свою родословную дворянский род Домонтовичей.
 Но эта версия происхождения документально не подтверждена, более того, Домонтовичи не значатся ни в боярских книгах, ни в боярских списках, ни в Бархатной книге. Польский историк Матей Стрыйковский упоминал также, что князья Свирские желали указывать в качестве своего родоначальника князя Довмонта.
Вопрос об установке памятника Довмонту в Пскове был поставлен в 2008 году. Инициативу поддержали городские власти и принялись искать место.
 После обсуждений вопрос решили отложить. 2016 год объявлен годом Довмонта: отмечалось 750 лет с начала его княжения, и снова возникла проблема с памятником. После конкурса, в котором участвовали 15 скульпторов и творческих коллективов, победителем оказался признан проект Салавата Щербакова.
Но установка опять не состоялась.
Тем не менее, ежегодно проводился исторический праздник «Довмонт Псковский», чтобы как можно больше людей узнало не только о прославленном князе, но и о его семье.
В 2018 году, при разработке флага и герба Псковской области, использовалась фраза «Потягнём за Отечество» из сказания о благоверном князе Довмонте.
28 мая 2019 года, в День пограничника, в Пскове был открыт памятник «Стражам границы», где изображён воин Довмонта
Ну а разобравшись с  Сухманом и выявив  что  в действительности под этой мифологической исторической маской  спрятан  псковский  князь Довмонт, мы должны  и  сделать свой заключительный  вывод.
И его можно сформулировать, что никакого Сухмана богатыря времен жизни киевского великого князя Владимира Первого «Святого» не существовало!
 А родился образ Сухмана уже в позднее Средневековье, когда распалась Киевская Русь и большая ее часть оказалась под владениями татаро-монгольских правителей «Золотой Орды».
И именно тогда неизвестными сказителей и была составлена «мифологическая былина» о богатыре Сухмане, которая есть истой народной фантазией…
Далее у нас идет особый «богатырь» но в силу так называемой «политкорректности» и запрещения в России употребления слова «Жид» как разжигающего национальную рознь среди народов России я  не буду о  нем ничего исследовать, а ограничусь только небольшой   заметкой…
2. Жидовин
Жидовин (от Жид) — богатырь из русского эпоса, враг и подёнщик Ильи Муромца, герой былины «Илья Муромец и Жидовин». По сюжету былины, неизвестный всадник проехал из земли из Жидовской мимо богатырской заставы в Цыцарской (Цуцорской?) степи. Богатыри решаются на погоню.
Выбор падает на есаула Добрыню, поскольку Гришка боярский сын, Васька Долгополый и Алёша Попович недостаточно хороши для погони — один хвастлив, другой неповоротлив, а третий корыстен.
Однако, увидев всадника, Добрыня Никитич уехал на заставу богатырскую.
Только атаман Илья Муромец решается на схватку с неизвестным всадником. Сначала поединщики сражаются на копьях, потом на палицах, а затем врукопашную. Только одолев противника Илья узнаёт, что его враг — это «у Жидовинихи, сын Жидовин».
Илья отрубает ему голову.
По мнению ряда исследователей, отражает борьбу русского государства с Хазарией (где жили иудеи, на Руси называемые жидами)!?
Но есть и другая точка рения и вот что пишет в отношении нашего кандидата в древнерусские богатыри «Жидовина» (Еврейская энциклопедия Брокгауза и
«…. Жид, Жидовин (польск. ;yd, ;ydowin; чешск. ;id; словенск. ;id и т. д.) — славянская форма лат. judaeus и древнее русское народное название еврея, удержавшееся в русском законодательстве до конца 18 в.; название «жидовин» употребляется также в официальных документах 17 века.
 В русской былине о жидовине, в сербских песнях о Джидовине, Джидиге-исполине и в болгарских преданиях о жидах-гигантах Жидовин является необыкновенным исполином, с которым воюет Илия-змееборец.
В одной сербской сказке Ж. выступает в роли великана-людоеда (Вук Караджич, 45).
 По современным же болгарским преданиям жиды являются первыми людьми на свете, вышедшими из земли, словно грибы. Высокие и крупные, они ходили, спотыкаясь, падали и не могли более встать.
 Особливо запинались они о Кепину (ежевик), почему кланялись ей и приносили жертву. Грома они не боялись: когда змеи начинали стрелять с высоты огненными стрелами, жиды клали себе на голову камень, приговаривая: «Каменная у меня голова! что ты со мной поделаешь!».
Видя, что Ж. спотыкаются и падают и не в силах подняться, Господь извел их. — Илиев выводит славянское народное представление о Ж.-исполине из христианско-народного обобщения: евреи — первые созданные Богом люди, от них пошли другие народы.
Первозданных людей народ представлял себе исполинами. Мотив же о Ж.-врагах возник из другого христианского представления о Ж.-гонителях Христа.
Таким путем эпический образ великана и богатыря Ж. мог одинаково сложиться у русских, сербов и болгар, причем у русских этот мотив слился с образом жидовина-хазарина, а у болгар с образом местных евреев, которые в народном представлении являются союзниками турок.
 О некотором Житове или Жидове-гробе у Тырнова рассказывается, будто в нем похоронен «жид», предавший город туркам. — Ж. как презрительное название — более позднего происхождения; оно возникло, когда вместе со средневековой религиозной письменностью в Московскую и Южную Русь проникло представление о еврее как о коварном, низком существе, что и отразилось в ряде пословиц и поговорок. —
 В русской прогрессивной печати название Ж. исчезает, начиная с воцарения Александра II, и когда в 1861 г. малороссийский журнал «Основа» стал употреблять название Ж., это вызвало в печати и обществе глубокое негодование; по этому поводу редакция выступила с ответом, объяснив, что Ж. в народном украинском представлении не имеет общего с бранным термином Ж. — Ныне употребление Ж. в украинской и русинской печати сделалось обычным.
У других славянских народов Ж. до сих пор сохранился как народное название, хотя имеется и другой термин: евреи у болгар, starozakonny у поляков и т. д.»
Теперь, когда вы уважаемый читатель знаете правду о мифологическом герое «ЖИДОВИНЕ» то я думаю, что вы согласитесь с мнением автора этой книги, что он ну никак не может быть зачислен в число «русских богатырей» …
А вот следующие два кандидата в «русские богатыри» Самсон т Ян Усмошвец со своими бурными биографиями я думаю компенсируют читателю ту информацию о «Жидовине» которой не пожелал дальше поделится с вами ваш автор!
3. Самсон
Самсон (Самсон Самойлович, Саксон) — персонаж русских былин, богатырь, глава киевской богатырской дружины, предшествовавший в этом статусе Илье Муромцу.
В некоторых версиях былин носит христианское имя Самсон Самойлович.
В других версиях носит имя Саксон и отчество Колыбанович или Колыванович.
Упоминается в былине «Камское побоище» в качестве главы киевских богатырей.
По приказу князя Владимира собрал богатырей и повёл их в поход против Идолища Поганого, но потерпел поражение.
В некоторых версиях былины образ Самсона был вытеснен образом Ильи Муромца.
 Также упоминается в былинах «Илья Муромец и Калин-царь», где называется атаманом богатырской заставы на Днепре, и в былине «Подсокольничек».
 Обладал необыкновенной физической силой, имел семь золотых (или «ангельских») волос на голове.
Называется крёстным отцом Ильи Муромца.
Однако российские Фольклористы В. Ф. Миллер и А. В. Марков в начале XX века предположили, показали, что Самсон и никакого отношения к «богатырям киевского героического цикла не имеет» ибо образ Самсона, потерпевшего поражение в битве, основан на реальном прототипе — некоем новгородском предводителе Самсоне Колыванове, потерпевшем в 1357 году поражение в Югре от местных туземцев!
И это очень и очень интересная, и важная на всего нашего повествования о русских богатырях информация, ибо тут идет речь о так называемом «Камском побоище» (или «Гибель богатырей «Как перевелись богатыри на Руси»; «Илья и Мамай») — русская былина о том, как перевелись богатыри на Руси.
Сама ж былина под названием «Камское побоище» была записана А. В. Марковым в Архангельской губернии летом 1899 года в трёх вариантах и названа им (со слов сказателя) «Камское побоище».
 Марков опубликовал былину в своей статье «Беломорская былина о походе новгородцев в Югру в XIV веке» (1900), а затем в основанном на собственных записях сборнике «Беломорские былины» (1901)
По предположению Б. А. Рыбакова, былина о гибели богатырей «не отображение событий, а придуманный сказителями-скоморохами, или, вернее, каликами, стилизованный под былину ответ на вопрос — куда делись русские богатыри»
Однако это мнение Б.А. Рыбакова, а нам стоит и рассмотреть собственно и историческую основу этих событий
И тут если перечитать несколько умных и написанных специалистами по фольклору для таких же специалистов по фольклору (А. Н. Веселовский, В. Ф. Миллер, Н. П. Дашкевич) то они утверждали, что эта былина была посвящена поражению русских от татар в битве на Калке в 1223 году. Эта гипотеза воспроизводилась в литературе до 1950-х годов.
Ряд исследователей не признавали былину отдельным произведением: так, по мнению В. Я. Проппа её текст относится к былине «Илья Муромец и Калин-царь» с другой версией конца.
Однако сопоставление эпизодов и в центральной части былины свидетельствует о разном содержании двух былин
В своей статье «Беломорская былина о походе новгородцев в Югру в XIV веке» (1900) А. В. Марков увидел в основе былины рассказ об историческом событии из новгородского прошлого — одном из неудачных походов новгородцев в Югру в 1357 году, который окончился поражением новгородской дружины и убиением её предводителя Самсона Колыванова.
Так, в Новгородской четвёртой летописи под 1357 годом кратко сообщается: «Самсона Колыванова убиша на Югре, с други».
 Марков находит предположительно и объяснение названия былины: «Если в названии „Камское побоище“, говорит он, можно видеть указание на речку Каму, левый приток реки Конды, впадающей слева в Иртыш недалеко от его устья, — то наша былина точнее летописи определяет место битвы…»
Сама же былина «Камское побоище» содержит 11 основных эпизодов:
Татарский царь подступает к Киеву.
Татарский посол направляется к князю Владимиру с дерзкими требованиями.
Обсуждение условий татар и переговоры с ними.
Распространение по Руси вести о татарской угрозе и призыв к богатырям встать на защиту Киева.
Богатыри собираются в Киеве.
Богатыри выезжают в поле и разбивают лагерь.
Перед сражением богатыри условливаются о своих действиях.
Столкновение между Ильёй Муромцем и татарским царём.
Сражение богатырей с войском татар, победа богатырей.
Двое богатырей своим хвастовством навлекают воскрешение татар.
Богатыри снова сражаются с татарами.
Далее богатыри уезжают (в 13 вариантах былины), одерживают победу (14 вариантов), татарская сила «пропадает» (5 вариантов), либо исход сражения не ясен.
Вероятно, былина была создана на основе какой-то другой былины о Калкской битве. Противопоставление победы в Куликовской битве именно поражению в битве при Калке имело место в Сказании о Мамаевом побоище и в Задонщине.
По всей видимости, былина выросла из нескольких произведений.
Главные эпизоды былины соответствуют событиям 1380—1382 годов, изложенным в летописи и Повести о Мамаевом побоище:
Мамай со своим войском подошёл к русским границам.
По Руси было разослано известие об угрозе, призыв оказать отпор.
Русские войска собрались в городе Коломне.
Прибытие посольства Мамая к великому князю Дмитрию Ивановичу с требованием уплаты дани в прежнем размере.
Отказ великого князя от требования татар; переговоры не дали результата.
Русские войска пришли на Дон, готовясь к бою.
Военный совет в русском лагере, разработавший план расположения сил во время сражения.
Поединок между русским и татарским воинами ознаменовал начало Куликовской битвы.
Победа русских и возвращение русских сил на родину.
Два года спустя татарский хан Тохтамыш подошёл к Москве. Суздальские княжичи пришли вместе с татарами.
Русские князья и воеводы отбыли для сбора подкрепления. Отряд русского войска разбил часть татар. После чего Тохтамыш ушёл вместе с войском
Вот такая большая, но до конца не перепроверенная версия.
Где Югра и где р.Калка? И при чем тут убитый на Югре воевода Самсон ушкуйников Самсон Колыванов?
Но ряд уже современных нам фольклористов. Видя большие несоответствия былины исторической основе   не согласились с первыми и заявили, что Самсон — это претендент на венгерский престол Борис Коломанович и его сторонник граф Самсон, действовавшие в середине XII века.
Имя отца богатыря некоторыми исследователями выводилось из финно-угорских языков (Колыван = эстонский Калев или Калевипоэг), другие видели в этом имени византийский след (Кало-Иоанн или Калоян) или соответствие венгерскому отчеству Коломанович.
Справка: Борис Коломанович (Каламанос, также известен как Борис Конрад; венг. Borisz) (1113—1154) — претендент на венгерский престол, византийский полководец.
Остался в венгерской истории как один из самых опасных самозванцев, претендовавших на престол, поскольку с ним вынуждены были бороться последовательно несколько королей Венгрии, и он пытался привлечь на свою сторону правителей почти всех соседних государств.
Ранние годы
Родился в 1113 году, был сыном Евфимии, жены венгерского короля Кальмана (Коломана) I. Поскольку ещё во время беременности Евфимии король Кальман заявил, что не является отцом ребёнка и дал ей развод, Борис появился на свет в Киеве, при дворе своего деда по матери Владимира Мономаха
Он предположительно предъявил свои права на венгерский трон в 1128 году, когда несколько недовольных правлением Иштвана II феодалов признали правителем некоего «графа Борса».
 Доподлинно неизвестно, был ли это Борис Коломанович или же какой-то другой авантюрист; так или иначе, этот заговор провалился.
Претензии на престол и вторжения в Венгрию
Примерно в 1130 году Борис прибыл ко двору византийского императора Иоанна, надеясь получить от него военную поддержку для захвата власти в Венгрии.
Время он выбрал удачное, потому что в 1127—1129 годах отношения между Византией и Венгрией серьезно ухудшились. Иоанн принял Бориса очень хорошо, оказывал знаки доверия, дал ему престижный титул пангиперсебастоса и даже выдал за него замуж свою родственницу Анну Дукаину.
Однако несмотря на это, военной помощи он не получил, поскольку внимание византийского двора в то время было сосредоточено на Малой Азии.
Между тем события в Венгрии складывались в его пользу. Умер король Иштван, и далеко не вся венгерская знать поддерживала его преемника Белу II. Борис отбыл ко двору польского короля Болеслава III.
Туда же к нему прибыли послы от представителей венгерской знати, недовольных новым королём Белой. Борис заручился поддержкой Болеслава, пообещав в случае восшествия на престол создать польско-венгерский альянс против Священной Римской империи.
Борис собрал в Польше войско, в которое влились и недовольные королём Белой венгры, и русские ратники, и двинулся на Венгрию.
Зная, что некоторые венгерские дворяне поддержали его претензии, король Бела II призвал к себе всех знатных феодалов страны и потребовал, чтобы они признали его единственным законным правителем, а Бориса Коломановича — бастардом и самозванцем. Отказавшиеся дворяне были казнены.
Вскоре после этого венгерские и польские войска встретились в сражении на реке Шайо (22 июля 1132 года). Армии Белы и его союзника Леопольда III Австрийского одержали уверенную победу, войско Бориса было разгромлено, а сам он скрылся с поля боя.
После этого на протяжение всего правления Белы II Борис не предпринимал попыток захватить трон, хотя его союзник Болеслав Польский заключил с венграми мир только в августе 1135 года.
В конце 1145 года Борис прибыл к королю Германии Конраду III вместе с его зятем князем Чехии Владиславом II. Со слезами и скорбным тоном Борис жаловался Конраду, что был лишен своей отчины, и умолял помочь в возвращении Венгрии. Владислав и его жена Гертруда помогли убедить Конрада, чтобы Борис начал набирать наемников в Австрии и Баварии.
В 1146 году Борис вновь вторгся в Венгрию и при помощи немецких и австрийских наёмных солдат в апреле захватил Братиславу. Король Геза II двинулся туда, послав вперёд разведчиков, которые выяснили, что на город напали наёмники, которым платит Борис.
 Геза осадил Братиславу, применив осадные орудия и расставив вокруг города лучников. Понимая, что сами не смогут вырваться из осады, а подкрепления находятся далеко, наёмники начали переговоры о мире. Король Геза предложил им 3000 фунтов в золотом весе, и крепость вернулась под его власть, а наёмники разошлись по домам.
Тогда Борис обратился за помощью к Генриху II Австрийскому, но австрийское войско, отправленное ему на подмогу, было разбито армией Гезы II 11 сентября 1146 года. После этого Борис уже не предпринимал активных попыток вторжения в Венгрию.
Поздние годы
После этого Борис решил присоединиться ко Второму Крестовому походу, рассчитывая поссорить крестоносцев с Гезой II и с их помощью захватить престол, так как знал, что в Венгрии всё ещё есть люди, которые его поддержат. Сначала он хотел вступить в войска Конрада, но Геза, узнав о его планах, с помощью денег вынудил немцев отказаться от Бориса.
Тогда он обратился к королю Франции Людовику VII, подчеркивая право на престол Венгрии. Людовик не ответил на его письмо, и Борис убедил двух французских феодалов тайно взять его в крестоносное войско.
Летом 1147 года крестоносцы вошли в Венгрию. Узнав, что его противник прячется среди французов, Геза II потребовал экстрадиции Бориса, но Людовик VII отказался его выдать — скорее всего, потому, что жена Бориса имела родственные связи с византийским императором Мануилом Комниным. Однако французский король не стал и оказывать Борису помощь. Борис вместе с крестоносцами прибыл в Византию, где и остался.
Впоследствии Борис Коломанович стал одним из полководцев императора Мануила Комнина и участвовал в военной кампании византийцев против Венгрии, командуя одной из армий, опустошавшей южные районы королевства.
По заданию императора Мануила он разграбил окрестности реки Тимиш и даже обратил в бегство небольшой венгерский отряд, но когда туда направился Геза во главе армии, Борис покинул пределы Венгрии.
Борис был убит в сражении с печенегами в 1154 году. Оттон Фрейзингский отмечает, что он был убит стрелой из лука.
Брак и дети
Около 1130 года Борис женился на Анне Дукаиной (ум. после 1157), родственнице императора Иоанна II Комнина. После смерти мужа она ушла в монастырь, приняв имя Арете. От неё Борис имел двух сыновей: Константина, впоследствии византийского полководца и наместника в Киликии, и Стефана; есть также версия, что у них была дочь Анна (Анастасия), которая стала женой сербского жупана Стефана Немани.
 Дети Бориса не предпринимали попыток захватить венгерский престол.
Вот такие «Житие» у как оказалось основного кандидата для зачисления в «русские богатыри» под именем Самсон!
И по этому поводу можно прямо и однозначно сказать, что ни новгородской воевода   Самсон Колыванов и Борис Коломанович никак не могут быть причислены к «русским богатырям.
Ну и далее у нас идет Ян Усмошвец двенадцатый кандидат в число «русских богатырей» …
4. Ян Усмошвец
Ян Усмошвец (Усмович, Усмарь, от слова сумей — «кожа») — легендарный летописный богатырь. И при попытке выяснить, что же на сам деле был этот Ян Усмошвец любой исследователь называется на старую перепечатку их еще дореволюционной энциклопедии БиЭ. https://ru.wikisource.org/wiki/ЭСБЕ/Ян_Усмошвец суть которой современным языком можно передать следующим образом:
«Упоминается в летописях под 992, 1001 и 1004 гг, всегда в роли победителя печенегов, в двух последних случаях вместе с богатырём Алексеем Поповичем.
Наиболее подробен следующий легендарный рассказ.
В 992 году печенеги пришли из-за Сулы на берега Трубежа и стали вызывать на единоборство с их богатырём.
 Охотников не находилось, и великий князь Владимир начал тужить.
 Тут подошёл старик и сказал, что оставшийся дома меньшой его сын (из пяти) в гневе разрывает кожу.
 Силач был вызван; для пробы силы он схватил бежавшего мимо быка и вырвал кожу с мясом, сколько мог захватить рукою.
 Печенежский силач был им побеждён, и печенеги бежали.
 Князь Владимир заложил на месте поединка город, дав ему название Переяслав, якобы потому, что здесь русский богатырь «перенял» славу печенежского.
Однако город Переславль упоминался ещё в договоре 907 года Олега с греками.
Позднейшая сходная украинская сказка о Никите (Кирилле) Кожемяке напечатана во 2-м томе «Записок о Южной Руси» Кулиша.
Здесь богатырь — старик, мнёт и рвёт в гневе кожи, убивает змея и освобождает похищенную змеем царевну.
Летописный Ян Усмошвец и украинский Кирилл Кожемяка, по-видимому, два далеко разошедшиеся варианта одного и того же сказочного мотива об освобождении царевны от похитившего её змея.
Есть и литературная обработка этой легенды о Яне Усмошвеце: http://rulibs.com/ru_zar/child_education/emets/0/j19.html
ЯН УСМОШВЕЦ
«Многие ратные походы совершил князь Владимир против печенегов. Внезапно налетая конными отрядами, то и дело тревожили печенеги Русь, грабили, сжигали города, захватывали большие полоны. Великие беды терпела наша земля от таких воинственных соседей.
В 992 году двинулись печенеги на Киев от Сулы-реки. Быстро скакали печенеги: надеялись врасплох напасть на город, сонной переколоть дружину и столь же стремительно, с богатой добычей отхлынуть в степи, пока не собралось русское ополчение.
Однако князь Владимир, зная привычку печенегов налетать внезапно, заблаговременно расставил на границе небольшие дозорные отряды – сторожи.
Сидит на дубу дозорный Позвизд, чутко вслушивается, вглядывается в степь: не заволокло ли горизонт пылью, поднятой тысячами конских копыт? Слипаются у Позвизда глаза, заснул бы, да осерчает воевода, коли узнает. Всю ночь просидел Позвизд на дубу, а как к рассвету дело стало, не выдержал, задремал. Недаром говорят, самое сонное время – рассвет.
Да только вдруг слышит Позвизд сквозь сон, словно низкий гул нарастает. Гром не гром, а будто рокочет что-то. Протер дозорный глаза и видит: с востока движется темная туча. Состоит та туча из тысяч черных точек. Все громче гул, все ближе туча. Вгляделся дозорный – и узрел: каждая маленькая точка – всадник, каждая большая точка – повозка.
«Печенеги! Принесло поганых на нашу голову!» – понял Позвизд. Прыгнул он с дуба на привязанного под ним коня, взмахнул нагайкой и что было мочи поскакал к Киеву – предупреждать князя Владимира.
Скрипят повозки, катятся арбы, ползет неисчислимая рать печенежская. А с ней вместе движется на Русскую землю большая беда.
Заранее узнав о приближении печенегов, князь Владимир с дружиной встретил их на реке Трубеже, у брода.
Русские стояли на одном берегу, а печенеги на другом, и, не решаясь вступить в бой, осыпали друг друга стрелами. Так прошло несколько дней. Но вот как-то утром стрелы перестали сыпаться с неприятельского берега. Странная тишина повисла над печенежским станом. Притихли и русичи. Слышно стало даже, как шумит вода в реке.
В этой тишине печенежский князь подъехал к берегу и громко позвал Володимира, князя русов. Владимир бесстрашно выехал к нему навстречу. Его белый жеребец, беспокойно пофыркивая, зашел в воду и потянулся пить ее.
– Зачем нам напрасно губить свои рати? – крикнул печенежский князь. – Решим дело, как наши прадеды, единоборством. Есть у меня в войске могучий богатырь. Выпусти против него своего мужа. Коли твой муж победит – не станем мы три года ходить на Русь. А если победит мой боец, то, берегись, три года будем разорять вашу землю.
– Согласен. Только покажи сперва своего бойца! – заподозрив подвох, крикнул Владимир.
Печенежский князь махнул рукой, и из его войска, ухмыляясь, выдвинулся муж огромного роста. Был он так могуч и тяжел, что ни один конь не держал его.
Со страхом смотрели русские воины на такого противника.
Возвратясь в свой стан, Владимир приказал кликнуть клич: «Кто осмелится выйти против печенега?», а сам, сойдя с коня, сел у шатра, ожидая.
Однако сколько глашатаи ни выкликали охотников, все было тщетно. Никто не отваживался выступить против такого великана. Стыдно стало Святославичу.
– Неужели оскудела Русь на богатырей? – спросил он у Добрыни.
Развел руками Добрыня.
Но тут неожиданно к князю подошел высокий старик и, поклонившись, сказал:
– Позволь слово молвить!
– Говори, старче!
– Есть у меня пять сыновей. С четырьмя я пришел сюда, а меньшой сын дома остался. С детства никому не удавалось одолеть его. Один раз стал я его ругать, а он в ту пору мял руками воловью шкуру. Осерчал он и порвал шкуру надвое.
Подивился князь Владимир такой силе и приказал послать за младшим сыном старика. Вскоре посланные дружинники вернулись с коренастым парнем. С сомнением взглянул на него князь: хоть и жилист был сын старика, однако совсем не выглядел богатырем.
– Как зовут тебя?
– Ян Усмошвец, – с поклоном отвечал юноша.
– Можешь ли совладать с печенегом?
– Про то один Бог знает. Не ведаю я силы своего супротивника, княже. Прежде испытай меня.
– Как испытать тебя?
– Вели привести большого и сильного быка. Пускай прижгут его раскаленным железом, разозлят и выпустят на меня.
– А не испугаешься? Ведь на рога поднимет тебя бык, – усомнился князь.
– Если устрашусь быка, где мне с печенежским великаном совладать? – спокойно отвечал юноша.
Святославич велел привести быка и прижечь его раскаленным железом. Когда рассвирепевший бык, выставив рога, помчался на Яна, тот ловко увернулся, схватил быка рукой за бок и вырвал клок кожи вместе с мясом.
Обрадовался Владимир.
– Прошел ты испытание. Вижу теперь, что можешь биться с печенегом. Помни лишь: не за себя ты борешься – за землю Русскую!
Молча склонил голову Ян Усмошвец.
На другое утро печенежский князь вновь выехал к реке и стал насмехаться:
– Где же ваш ец? Небось от ужаса в чащу лесную убежал?
– Здесь наш боец! – отвечал Святославич.
Выступил против печенежского великана Ян Усмошвец. Встали они на виду у двух ратей, разглядывая друг друга. Громко расхохотался великан, когда увидел Яна, который был роста среднего и головой доставал ему лишь до плеча.
Наконец богатыри сошлись и стиснули друг друга в объятиях, от которых затрещали кости. Вскоре почувствовал Ян, что изнемогает: одолевает его печенег. Подумал он: «Не остави мя, Господи! Помоги мне, Пресвятая Богородица!» Едва так подумал, как прибыло у него силы. Сдавил он печенежского великана, поднял над головой и так грянул о землю, что убил насмерть.
Закричали в страхе печенеги, ибо сочли это за дурное для себя предзнаменование. Так и оказалось: в тот же миг воодушевленные русичи обрушились на них и отбросили в степи. Едва смогли спастись печенеги.
На радостях князь Владимир пожаловал отважного Яна и его отца в бояре и приблизил их к себе, а на том месте, где бились бойцы, заложил город Переяславль. Оттого было дано городу такое имя, что «перенял» здесь славу у грозных печенегов богатырь Ян Усмошвец.
Позднее дружинные певцы, передавая из уст в уста рассказ об этом подвиге, позабыли имя героя. Не Ян Усмошвец ли стал у них Никитой Кожемякой»
Ну и раз так-то давайте, и мы посмотрим, что историки пишут о Никите Кожемяке.
Никита Кожемяка - герой народной сказки, записанной в нескольких вариантах в разных губерниях Великой, Малой и Белой России на сюжет змееборства; специальная черта сказки та, что Кожемяка (иначе - Кирилл, Илья Швец) до убиения змея и освобождения царевны, в доказательство богатырской силы разрывает несколько сложенных вместе бычьих кож. В наиболее полных вариантах (белорусского и малорусского) дочь киевского князя, унесенная змеем, узнает, что он боится одного Никиты Кожемяки; просит отца отыскать богатыря, которого посланные князя застают за работой; он от неожиданности разрывает 12 кож.
Сначала отказывается, но, тронутый просьбами и плачем детей, присланных князем, обматывается пенькой, обмазывается смолой и после боя со змеем освобождает княжну. В память победы урочище близ Киева с тех пор зовется Кожемяками.
В великорусском пересказе иное окончание. Змей, опрокинутый Никитой Кожемякой, молит его о пощаде и предлагает разделить с ним землю поровну. Никита сковал соху в 300 пудов, запряг в нее змея и провел борозду от Киева до моря; затем, деля море, он убил змея и утопил его труп. "Змеевые" валы до сих пор указываются в некоторых местах Украины [Варианты сказки о Никите см. в "Народных русских сказках" Афанасьева (кн. I, стр. 405, и кн. IV, стр. 143 - 146); также Шейн "Материалы для изучения быта и языка русского населения северо-западного края" (т. II, № 82); "Труды этнографическо-статистической экспедиции в западнорусский край. Юго-западный отдел. Материалы и исследования", собранные П. Чубинским (III, № 45); Романов "Белорусский сборник" (IV, № 32); Драгоманов «Малорусские народные предания и рассказы" (стр. 248 - 249); Кулиш  "Записки о Южной Руси" (т. II, стр. 27 - 30); Nowosielski "Lud ukrainski" (т. I, 278 - 284)].
Древность сказки на русской почве засвидетельствована начальной летописью - рассказом о юном богатыре, поборовшем при Владимире Святом печенежского богатыря, в память чего князем был построен город Переяславль ("зане Переяслав отроко-т"). Никоновский летописный свод называет юношу Яном Усмошвецом.
 Чудесную силу его обнаруживает отец, рассказавший, как юноша, раздраженный его бранью, перервал кожи. Владимир испытывает силу богатыря, выпустив на него разъяренного быка; юноша рукой вырывает у быка кусок мяса с кожей и успешно борется затем с печенежским богатырем (см. Лавров, летописи).
 Возможно, что здесь - ранняя книжная передача былины, так называемого Киевского цикла. С забвением исторического события изменилось и имя героя, и его противник Печенег заменен сказочным змеем - похитителем девиц. Подобные переработки исторического предания в сказку имеются в бессарабском сказании о Стефане Воде, победившем дракона; в основе лежит предание о битве князя Стефана с турками в 1474 г. Подвиг осетинского героя (Кантемура) впоследствии также отлился в форму борьбы со змеем (см. Вс. Миллер «Экскурсы в область русского народного эпоса"). Раньше, при господстве мифологической эксегезы народных сказаний, сказки о Кожемяке объяснялись как борьба бога громовника с тучей (печенежским великаном), ибо облака издревле уподоблялись быкам, коровам и снятым с них кожам. –
См. Афанасьев "Поэтические воззрения славян на природу" (т. II, стр. 590); Ф. Буслаев  "Исторические очерки народной словесности и искусства" (т. II, стр. 107); П. Владимиров "Введение в историю русской словесности" (1896, стр. 143); "Этнографическое Обозрение" (V, стр. 254);
 "Журнал Министерства Народного Просвещения" (1864, № 3); Худяков "Народные исторические сказки"; Костомаров «Исторические монографии" (XIII, 205); Халанский "Южнославянские сказания о королевиче Марке" (стр. 276).
Вот такая имеется информация Яне Усмошвеце позже «перекрещённого» в Никиту Кожемяку!? Как это часто и бывает с вымышленными псевдоисторическими персонажами.
Но вот случай с нашим последним богатырем Яном Усмошвецом не позволяет списать его фигура со счетов- как исторический миф, ибо он один из всех 24 описанных в этой книге «древнерусских» богатырей три раза упоминается в самых древних киевских летописях, под 992, 1001 и 1004 гг составление которых приписывается некому монаху Нестору.
 И если опираться на эти летописи, то у нас получается что только Ян Усшмовец  и был  «реальным» богатырем который  жил и действовал во времена правления  великого киевского князя Владимира Первого «Святого»!
Ну и раз так, то и давайте еще раз перечитаем «Повесть временных лет…»  И в летописи за 992 г. имеется вот такая информация:
«В год 6500 (992). Пошел Владимир на хорватов. Когда же возвратился он с хорватской войны, пришли печенеги по той стороне Днепра от Сулы; Владимир же выступил против них и встретил их на р.Трубеже у брода, где ныне Переяславль.
И стал Владимир на этой стороне, а печенеги на той, и не решались наши перейтина ту сторону, ни те на эту.
И подъехалкнязь печенежский к реке, вызвал Владимира и сказал ему: «Выпусти ты своего мужа, а я своего — пусть борются. Если твой муж бросит моего на землю, то не будем воевать три года; если же наш муж бросит твоего оземь, то будем разорять вас три года». И разошлись. Владимир же, вернувшись в стан свой, послал глашатаев по лагерю со словами: «Нет ли такого мужа, который бы схватился с печенегом?» И не сыскался нигде.
На следующее утро приехали печенеги и привели своего мужа, а у наших не оказалось.
И стал тужить Владимир, посылая по всему войску своему, и пришел к князю один старый муж и сказал ему:
«Князь! Есть у меня один сын меньшой дома; я вышел с четырьмя, а он дома остался. С самого детства никто его не бросил еще оземь.
Однажды я бранил его, а он мял кожу, так он рассердился на меня и разодрал кожу руками». Услышав об этом, князь обрадовался, и послали за ним и привели его к князю, и поведал ему князь все.
Тот отвечал: «Князь! Не знаю, могу ли яс ним схватиться, — испытай меня: нет ли большого и сильного быка?»
И нашли быка, большого и сильного, и приказали разъярить его; возложили на него раскаленное железо и пустили быка.
И побежал бык мимо него, и схватил быка рукою за бок и вырвал кожу с мясом, сколько захватила его рука. И сказал ему Владимир: «Можешь с ним бороться».
На следующее утро пришли печенеги и стали вызывать: «Где же муж? Вот наш готов!»
Владимир повелел в ту же ночь надеть вооружение, и сошлись обе стороны.
Печенеги выпустили своего мужа: был же он очень велик и страшен.
 И выступил муж Владимира, и увидел его печенег и посмеялся, ибо был он среднего роста
И размерили место между обоими войсками и пустили их друг против друга.
И схватились, и начали крепко жать друг друга, и удавил муж печенежина руками до смерти.
И бросил его оземь.
Раздался крик, и побежали печенеги, и гнались за ними русские, избивая их, и прогнали. Владимир же обрадовался и заложил город у брода того и назвал его Переяславлем, ибо перенял славу отрок тот.
И сделал его Владимир великим мужем, и отца его тоже. И возвратился Владимир в Киев с победою и со славою великою.!
Но что странно, что в этом информации нет имени героя победившего печенега?  А в летописных записях за 1001г. и 1004г. и вообще нет упоминания
При этом, «богатырь» совершивший свой подвиг в 992 году нигде прямо не упоминается и богатырь» Яне Усмошевец»!
Но зато имя Яна Усмошеца всплывает в так называемой Никоновской летописи, составленной в конце 15, прошлого тысячелетия.
И прежде чем мы прочтем, о том, что там сообщатся о нашем главном герое я хочу пояснить читателю, чем на самом деле является этот исторический документ и можем ли мы полностью доверять содержащейся в ней информации.
Итак, «Летопись Никоновская — крупнейший памятник русского летописания XVI в., получивший свое название по одному из списков, принадлежавшему патриарху Никону. В научный оборот введена В. Н. Татищевым, ошибочно предположившим, что летопись и создана при участии патриарха Никона. Первоначальная редакция Л. Н. доводила изложение до 1520 г. и была составлена при московской митрополичьей кафедре в кон. 20-х гг. XVI в. Ее оригинал сохранился в рукописи М. А. Оболенского (ЦГАДА, ф. 201, No 163).
Л. Н. представляет собой обширную компиляцию, в которой использованы различные местные летописцы, повести, сказания, жития святых, записи народного эпоса, архивные документы. Основными источниками Л. Н. были Летописи Симеоновская, Иоасафовская, Новгородская Хронографическая, а также сборник ГБЛ, ф. 173, No 82.
Целый ряд известий Л. Н. носит уникальный характер и дошел до нашего времени только в составе этой летописи. Исторический материал подвергся в Л. Н. существенной литературной и идеологической обработке.
При этом составитель Л. Н. последовательно проводил идеи защиты имущественных интересов церкви, союза светской и духовной власти, полной поддержки внутренней и внешней политики правительства великого князя Василия III.
Кроме того, на страницах Л. Н. нашли историческое обоснование вопросы, которые явились предметом обсуждения церковного собора 1531 г.: о праве монастырей на владение селами, о законности поставления русского митрополита собором епископов без санкции константинопольского патриарха, о борьбе с ересью.
Изучение стилистических особенностей редакторских вставок в тексте Л. Н. убеждает в том, что редактором-составителем летописного свода являлся митрополит Даниил (1522—1539 гг.) — крупный писатель, церковный и политический деятель средневековой Руси.
Во 2-й пол. 50-х гг. XVI в. летописный свод митрополита Даниила (каковым является Л. Н.) был соединен с материалами официальной историографии.
С митрополичьего летописца была снята копия и дополнена по Летописи Воскресенской и Летописцу начала царства редакции 1556 г. — так образовался Патриарший список (БАН, 32.17.8).
 Эта рукопись с самого начала обращалась в церковных кругах: в нач. 60-х гг. XVI в. она использовалась при составлении «Степенной книги» (в митрополичьем Чудовом монастыре, см. Афанасий, митрополит); в XVII в. она хранилась в патриаршей ризнице, а в 70-х гг. этого же столетия список был положен в основу обширного патриаршего свода, известного по двум беловым копиям (ЦГАДА, ф. 181, No 351/800 и ГБЛ, ф. 556, No 34).
Оригинал же летописного свода митрополита Даниила остался в Казенном приказе и был дополнен по тем же источникам, которые были использованы в Патриаршем списке: по Воскресенской летописи (но в другом объеме) и Летописцу начала царства.
Несколько позже к нему была присоединена еще одна часть с изложением событий 1556—1558 гг. — так образовался список Оболенского.
 Существует предположение, что именно над этой рукописью работал в 1560 г., во время пребывания в Ливонии, известный государственный деятель периода «избранной рады» А. Ф. Адашев.
В 1568—1576 гг., когда в Александровской слободе по царскому заказу создавался грандиозный Летописный свод Лицевой, список Оболенского использовался в качестве главного источника при изложении событий русской истории.
 По-видимому, в конце правления Ивана IV Грозного список был передан в Троице-Сергиев монастырь, где находился до 1637 г.
В 1637 г. в связи с затребованием рукописи в московский Приказ Большого дворца в монастыре с нее была снята копия, которая положила начало новой редакции Л. Н.; текст летописи был дополнен некоторыми повестями и продолжен по Летописцу Новому (памятнику официальной историографии XVII в.).
Троицкая редакция Л. Н. известна по нескольким спискам, один из которых (Никоновский — БАН, 17.2.5) был выполнен специально для патриарха Никона и дал название всей летописи.»
Прочли уважаемый читатель? Ну тогда вам надеюсь и стало понятным, когда, кем и по чьему указанию начала   переписываться и фальсифицироваться   истории Руси (что Киевской, что Московской)!
992 г.
 

 

1001 год.
 
1004 год.
 
Вот такая информация!
И это довольно странно, что только через 500-600 лет от совершенного неизвестным киевским «кожемякой» подвину при битве князя Владимира с половцами у г. Переяслава он получил в летописи и имя и фамилию (или прозвище)!
Так же мы видим, что летописцы причастные к составлению Никоновской летописи приписали в помощники Яну Усмошевцу и легендарного Алешу Поповича!
Что вообще подрывает доверие к Никоновской летописи, ибо в ходе нашего исторического расследования (смотри т.1 этой работы) было доказано, что никак «Алеша Попович» не мог жить и действовать во времена великого киевского князя Владимира Первого «Святого».
Ибо по дошедшим до нас «документальным данным» мы не может ни доказать историчность личности богатыря Алеши Поповича, ни привести даже версию о том какое «историческое лицо» в русской истории все-таки могло послужить прототипом данного героя «древнерусских былин»!
Отсюда у автора в запасе остается только одна гипотеза, суть которой можно сформулировать, что в действительно Яна Усмощевца как киевского жителя времен правления там князя Владимира (а мы основываемся в первую очередь на летописи «Повесть временных лет..»  все же в действительности могли звать Никитой Кожемякой!
И что благодаря своему военному подвигу 992 г.  он и остался в памяти славянского народонаселения Украины и Белоруссии. и только в Московской Руси времен патриарха Никона он был «перекрещен» в «Яна Усмошевца» с приписыванием еще двух военных подвигов в битвах с печенегами....
И в завершение своего повествования о «былинных героях» я хочу познакомить читателя с последней из «былин» в которой неизвестные сказители типа Кирши Данилова задумавшись очевидно над вопросом: «Почему в Древней Руси были богатыри из числа Защитников Святой Руси, а в их время они перевелись…?» в качестве поэтического ответа они сочинили вот такую «былину»:
ОТЧЕГО ПЕРЕВЕЛИСЬ ВИТЯЗИ НА РУСИ?
Однажды на закате солнца выехало на Сафат–реку семеро русских богатырей, названых братьев; был тут и Илья Муромец, и Добрыня, и Алеша Попович.
Видят богатыри перед собою широкое, чистое поле, а среди поля вырос развесистый дуб, дуплистый, старый; около дуба сходятся три дороги: первая ведет к Новгороду, вторая к старому Киеву, а третья к синему морю — последняя дорога широкая, прямая, только нельзя по ней ездить: уже три года, как залегла она, заняли ее разбойники–татары.
Остановились под дубом русские витязи, разложили тут шатер полотняный, коней пустили на зеленый луг, а сами легли отдыхать.
Поутру проснулся Добрыня с зарею, чистой росой умылся, Господу Богу помолился и оглянулся кругом.
Видит Добрыня — за Сафат–рекою стоит белый полотняный шатер: залег в нем злой татарин, не дает проезду конному, не дает дороги пешему.
Оседлал Добрыня своего доброго коня, положил потнички на потнички, войлочки на войлочки, а сверх всего на коврик надел черкасское седельце, взял свое оружие, сел на коня и ударил своего бурушку по крутым бедрам; конь от земли отделился, перескочил на другой берег Сафат–реки. Кричит Добрыня татарину:
— Выходи, злой татарин, со мной на честный бой!
Не два ветра в поле слетались, не две тучки в небе сходились: сходились, слетались два удалые витязя, сломались в этой сшибке их острые копья, в куски рассыпались булатные мечи.
Сошли тогда витязи с коней, стали биться рукопашным боем; размахнулся Добрыня правой рукою, поскользнулась у него правая нога, упал Добрыня на сырую землю, и разрубил татарин грудь его белую, вынул из нее молодецкое, богатырское сердце.
Встал и Алеша, росой умылся, Богу помолился, вышел из шатра, видит — стоит у шатра конь Добрыни, стоит невесел, копытом землю роет, очи потупил, тоскует по хозяину.
Поскакал тогда Алеша к татарскому шатру, видит он — лежит Добрыня в чистом поле убитый; очи ясные закатились, опустились руки сильные, на груди запеклась богатырская кровь.
Кричит Алеша:
— Злой татарин–бусурманин! Выходи со мною на честный бой!
Отвечает татарин:
 Худо тебе, Алеша, бороться со мною, из твоего рода все в бою не крепки — не устоишь и ты!
— А ты, молодец, не хвались раньше времени, хвались потом, как одолеешь меня в бою.
Но в бою одолел Алеша татарина; уже заносит меч свой, чтобы срубить ему голову, как, откуда ни возьмись, прилетает черный ворон и говорит Алеше:
— Послушайся меня, добрый молодец, не убивай татарина; слетаю я за синее море, принесу тебе мертвой и живой воды. Вспрыснешь ты Добрыню мертвой водой — срастется его белое тело, вспрыснешь живой — очнется добрый молодец.
Послушался Алеша ворона. Принес ворон живой и мертвой воды, и ожил Добрыня, а татарина богатыри отпустили на волю.
Вот проснулся Илья Муромец, росой умылся, Богу помолился, оглянулся крутом, видит старый казак — на том берегу Сафат–реки собралась несметная татарская сила, столько силы, что ни на коне ее не объехать, серым волком не обежать, черным вороном не облететь.
Закричал Илья громким голосом, собрал своих названых братьев; сбежались витязи, сели на добрых коней, все врубились в силу татарскую.
Долго бились витязи и одолели татарскую силу: кого конем потоптали, кого мечом порубили, и разгорелось в богатырях молодецкое их сердце, расходились могучие руки; стали они похваляться:
— Одолели мы татарскую силу; руки у нас еще не притомились, кони не утоптались
И сказал тут Алеша безрассудное слово:
— Не только с татарской силой мы можем справиться, но справились бы и с нездешней силою, если б вышла против нас такая сила.
Не успел Алеша кончить своей речи, а сила небесная тут как тут; явилось двое воинов; лица у них светлые, как день.
И говорят воины русским витязям
— Давайте померяемся с вами силою, не смотрите на то, что нас двое, а вас семеро.
Не угадали витязи, кто явился перед ними, — как ударил Алеша одного воина с размаха по голове, разрубил его надвое и видит дивное диво: вместо одного — перед ним двое воинов; разрубил он обоих — и стало воинов четверо.
Кинулся в битву Добрыня; порубил воинов и видит чудное чудо: из каждого воина стало два.
Прискакал Илья Муромец, ринулись в битву и другие богатыри: чем больше рубят, тем больше прибывает у противников их силы; утомились тут у богатырей могучие руки, притоптались добрые кони.
Страх взял богатырей; в первый раз бросились они бежать от врага…
 Побежали укрыться в каменные горы, в темные пещеры. Только — неслыханное дело! Как подбежит к горе богатырь — так и окаменеет; и все до одного превратились могучие богатыри в белые горючие камушки.
И перевелись с тех пор витязи на святой Руси, только не замолкла, не потемнела их слава, и поют поныне деды внукам славные песни об их великих подвигах, о верной их службе Солнышку–князю и всему народу христианскому…»
Ну и раз так-то и нам пора повести общий итого по отношении 12 кандидатов в богатыри описанных в этом томе.
А само подведение итого получилось кратким, ибо из 12 «кандидатов» в русские богатыри» только у четверых нашлось исторически документально подтверждённые существование:
Колыван он же Бутенант Розенбуш он же соратник и учитель царя Петра Первого!
Иван Данилович он же простой «воевода рязанский» погибший в бою в ходе междоусобной войны двух русских князей!
Сухман Одихматьевич- он вообще оказался литовско-псковским князем Довмонтом! Который в РПЦ МП считается «Святым» но не как скажем в случае с Ильей Муромцем-бо за богатырские подвиги!
Самсон- им оказался один из претендентов на корону венгерского короля Борис Коломанович!
Остальные восемь кандидатов увы не прошли тестовой обзор на свою историчность!
 В связи с чем мы их и вправе считать МИФОЛОГИЧЕСКИМИ ГЕРОЯМИ, порождёнными вначале только фантазией русских народных сказителей, сочинявших свои «былины «ради забавы» других лиц.
Но затем, часть из этих мифологических героев, была востребована сначала в российской дореволюционной политической пропаганде ( к примеру Илья Муромец (он тоже удостоился титула «Святого» в РПЦ МП),
Самсон, Алеша Попович) ведь надо же было чем-то подтверждать свое «имперское величие»!
   

 

А   затем почти все они, уже окончательно были «канонизированы» в статусе «былинных богатырей-защитников Руси» только во времена СССР.
Как это к примеру, хорошо видно из рассказа о «житии» Василии Буслаеве…который «воскрес» и успел еще повоевать на Чудском озере против псов-рыцарей…
 
В наше же время уже современная российская пропаганда, используя ранее недоступные ей современные чрезвычайно широкие медийные возможности! активно продолжает эксплуатировать мифы о «русских богатырях- защитниках Святой Руси»!
 Причем упор в эти пропаганды уже изначально делается на зомбированния сознания молодого и подрастающего поколения россиян, для чего «русские богатыри» стали персонажами бесчисленных, но увы низкопробных мультипликационных и художественных фильмов.
В итоге имеет следующие разрушительные перевоплощения «древнерусских богатырей» в сознании россиян….
 
Ну и последнее. Теперь, когда вы уважаемый читатель если вы стремитесь постичь истину и как бы уже знаете почти всю правду о «русских богатырях» то только лично вам надо для себя и решать, считать ли по прежнему этих мифологических персонажей «богатырями» или нет!