Дневники карантина. День 27

Привет-привет. Ну, что? Похоже, Мавр сделал свое дело, Мавр может уходить. Адаптация психики к новым внешним реалиям явно прошла свою критическую фазу и уверенно движется к уже вполне приемлемому гомеостазному состоянию. Если в начале всей истории с вирусом Эта хотела сбежать в какие-нибудь малонаселенные дальние дали, подальше от всего светопреставления, то сейчас уже даже радуется, что она случилась в это время в Москве.

Логика тут простая довольно. Психика так устроена, что она через какое-то время все изменения переводит в статус нормы, какими бы они невозможными не казались на первый взгляд, за счет этого и выживаем уже тысячелетия. Вспомнить хотя бы потрясшие в то время всех теракты в августе-сентябре 1999 года в Москве сначала в торговом центре, а потом в двух жилых домах, унесшие жизни более 200 человек. Слава богу, интернета тогда не было, а новостные каналы вещали еще в продолжении советских традиций, так что не нагнетали дополнительных страхов. Но напряжение было все равно очень большое – терроризм тогда еще не стал привычным явлением. Люди организовывались в дружинные отряды, ходили проверять подвалы на предметы потенциальных мешков со взрывчаткой, отслеживали машины и какие-то подозрительные телодвижения вокруг своих домов. В общем, на стреме все были. И, говорят, это даже помогло предотвратить пару потенциальных взрывов.

Но на волне этой тревожности по поводу повторения терактов появились и те, кто отреагировал как-то своеобразно, в меру своих способностей, так сказать. В октябре-ноябре того же года практически каждую божию неделю институт Этой, где она училась в магистратуре, эвакуировали из-за очередного звонка о заложенной бомбе. Тогда их целая эпидемия прошла в Москве и не только. Первые пару раз было стремно, все достаточно дисциплинированно и организованно выметались из институтского комплекса зданий. Под впечатлением не расходились, конечно, а шли к ближайшим ларькам, которые тогда еще не были запрещены, затаривались пивом и рассосредотачивались по округе с целью его употребления, что тоже не возбранялось.

В последующие два-три раза такая процедура уже начала поднадоедать. День вылетал из учебного процесса, копились долги. Пошел слух, что это хозяева ларьков звонят, потому что за одну такую эвакуацию они делали полугодовую выручку. Ну а последние пару раз Эта с одногруппниками уже просто запирались в аудитории и сидели тихо занимаясь каждый своей учебой, когда этажи проверяли.

Так, за несколько месяцев угроза теракта из новой и потому вызывающей у психики конвульсии на тему что с ней делать и как быть, перешла в привычный фон. Как риск попасть под машину или в автомобильную аварию, или заболеть чем-то серьезным, или на темной улице повстречаться с агрессивно настроенными элементами, или утонуть, или отравиться. И так далее, и тому подобное. Мы постоянно живем в ситуации риска для жизни, но не паримся по этому поводу постоянно. Так и этот коронавирус. Он уже постепенно становится новым фоном нашего бытия, чем-то совершенно не радостным, но привычным. Окно Овертона и тут работает. И если бы Эта сбежала в глухомань, то процесс внутренней перестройки на реалии мира с коронавирусом и всеми его масштабными последствиями только бы растянулся и мешал продолжать полноценно жить несмотря на и вопреки всему. Можно сказать, что Эта получила прививку и выработала антитела. Но не к вирусу заболевания, а к вирусу страха. Хотя, интересно было бы провериться и на тему иммунитета к этому ковиду. Может, уже и переболели бессимптомно.

В общем, Эту можно похвалить даже. Самостоятельно, не вываливая ни на кого свою тревожность прошла через процесс адаптации. А учитывая ее хроническую пятнадцатилетнюю депрессию  - это реально достижение. Буквально перед началом изоляции Эта сходила на консультацию к психиатру, который подтвердил депрессивное состояние средней тяжести и выписал антидепрессанты. Эта их даже купить успела, но в последний момент пить не стала. Что есть большой плюс, потому что от них бы только хуже было, как сейчас постфактум уже понятно. Так что, у Этой двойной успех – и в договаривании со своим хроническим состоянием, обостренном внутрисемейными событиями последнего года, и в прохождении адаптации с принятием потерь и крушения планов. Даже тройной, я бы сказала, Эта еще и большой перепросмотр своего жизненного опыта без малого сделала – собрала из него довольно цельный узор, и даже лишних частей практически не осталось, почти все удалось интегрировать. Что имеет свою отдельную ценность вне зависимости от того прискакали ли уже четыре всадника Апокалипсиса, или у них еще перекур. Просто жить так прикольнее.

Так что, похоже, моя роль в этом акте спектакля под названием «жизнь» сыграна. Можно удаляться со сцены под бурный шквал аплодисментов! Ну или просто тихо скрыться за кулисами с чувством выполненного долга и глубокого удовлетворения от проделанной работы. А если вдруг чего, то вы знаете, где меня искать…

Ладно. Чао-какао! Я.
Из глубин бессознательного.