Любовь. Глава 9

Любовь Алексеевна давно жила сама. Когда умер муж, было тяжело, но потом, собрав всю волю в кулак, решила, раз уж на то Воля Божья, так тому и быть. Тем более заботится не о ком, повторно о замужестве не думала, но, что-бы скоротать время,  стала  заглядывать в книги. Сначала перечитала детективы, потом классику и вот в руки попалась небольшая книжка в мягком переплёте под названием "Отец Арсений". Прочитала, задумалась, мысленно попросила сердечно помощи старца. С этого времени произошёл перелом в её жизни. Появились книги с духовным содержанием, к которым до этого времени душа не лежала да и времени не было. Так думалось. А потом на эту тему появились первые её стихи. Уж очень хотелось излить на бумагу всю красоту вдруг открывшегося духовного мира. Поделится с кем-то, путь даже так, с чистым листом бумаги, который теперь хранил то, что для других было сокрыто. А он чистый, словно утренний свет , мог запросто впитывать, впитывать впитывать. Любовь радовалась этому и отдавала, отдавала, отдавала. Так они и дружили, чистый лист, ручка и Любовь Алексеевна . К ней то и постучались Николка с Аленкой. Любовь Алексеевна улыбнулась гостям, сделала шаг в сторону, приглашая тем самым детей пройти в комнату. После того как Любовь Алексеевна начала думать о душе и воспитывать её день ото дня, в её комнате тоже произошло не мало изменений. Книги страстные и любовные, детективы, да романтика, перекочевали в диван, а Евангелие, оставленное мамой и долгое время лежавшее под спудом, вдруг вышло на свет и открыло перед ней великое таинство, о котором можно было только мечтать. Но мы не всегда согласны с родителями в юные годы, желая поступать по своему, чем часто огорчаем их, а когда понимаем, что были не правы, исправить положение вещей, к сожалению, бывает уже поздно, так как их давно нет рядом. Её полочка стала заполняться поучениями старцев, книгами с описанием жития святых, требниками, акафистами, молитвословами. Телевизор, который стоял в дальнем правом углу, был сдвинут в сторону. Как-то со временем он стал ей не интересен. "Зачем мне эти ссоры, драки, любовные треугольники, - говорила она в себе. - Какой же это мусор, - она морщилась, смотрела на красную кнопку включения телевизора и шептала: -  А ведь я в ответе за то, что это всё впускаю в свой дом. Стоит только нажать её, - и она, посмотрев на зловредную красную кнопку в последний раз,  накрыла аппарат покрывалом, как бы уложив его спать. - Поспи дорогой, поспи. Хватит тебе у меня работать. Пора бы и честь знать". Похлопала ладошкой, словно четвероногого друга по бочку, и поставила поверх него вазу с цветами.
"Замечательный натюрморт получился", - как бы подводя черту, произнесла Любовь Алексеевна.

- Сегодня день памяти моего
прадеда,  Скорикова Ивана Максимовича, - начала Любовь Алексеевна смотря на детей, затем сделала паузу, секунду помолчала, подошла к висевшему на стене портрету мужчины, вздохнула и продолжила: - Я хорошо помню его, хоть и была ещё ребёнком. Высокий, красивый. Он был очень добрым и умным. Никогда не
произносил плохих слов, очень жалел
женщин за их тяжёлую жизнь. В начале
советской власти был раскулачен и
сослан в Казахстан, прошел войну,
плен, но не потерял доброты и света,
всегда помогал всем, чем мог.
Однажды, ещё в Казахстане, в осенний
туман у него потерялась лошадь,
пошел искать и упал в яму, полную
змей, где они собирались на зиму. Яма
была глубокой, до края не достать. Что
делать? Он начал читать молитву "Живый в помощи". Один змей(это дедушкины слова) выгнул спину и он наступил на неё и вылез из ямы. Тут же лошадь нашлась. Пришел домой с седыми висками и сказал детям, чтобы
выучили эту молитву. Вот такой был у
меня прадед! Вечная ему память! Помните и вы его, - и она, посмотрев на деток, протянула по небольшому пакету  с конфетами и печеньем. Прийдя домой, когда сядете чай пить, достаньте угощение и произнесите вслух или про себя, вот такую молитву. "Помяни Господи во Царствии Твоем Ивана, прости ему вся согрешения и даруй ему Царствие Небесное". Запомнили?
Брат с сестрой закивали головами.
- Ну тогда ступайте, время позднее. Спокойной ночи.