Странная любовь...

     Мне было лет пятнадцать, когда я услышал эту историю про странную любовь и, признаюсь, не мог тогда в это никак поверить. На протяжении жизни я нет-нет д вспоминал о ней, хотя слышал от том что  некоторым женщинам, по годам совсем девчонкам. что были изнасилованы немцами, венграм или румынами во время войны или сами согласились лечь под них лишь бы не угнали на работу в Германию или чтобы спастись от голода, не всегда прощали даже местные.
    Рассказывавший об этом фронтовик, хотя и выглядел моложаво, но было ему около пятидесяти, хотя он признался что ушёл добровольцем. прибавив полтора года. Война застала его в  учебной части, где тех, кто имел за плечами хоть семь классов обучали военным азам, чтобы сделать из них младших командиров.
   С началом войны полмесяца учёба ещё продолжалась, пока не стал накатываться на них фронт. В это время до города добралась потрёпанная в боях отступающая часть и
с ней медсанбат,  медсёстры и фельдшера которого лечили раненых. Из офицеров за старшего был майор  и он убедил командиров учебной части. что надо соединиться и уходить незамедлительно на восток. Пополнили , насколько могли вооружение и боеприпасы, питание и двинулись на машинах и лёгких танках. Если появлялись в небе юнкерсы, уходили в лес, а если не было леса, в овраги, а машины забрасывали ветками кустарника. Всё-таки пришлось дать бой нагнавшему на технике вражескому соединению. Было немало погибших и раненых с обеих сторон, сильно был ранен майор.
   После этого решили пробираться просёлками, ночуя в попутных деревнях. Вот в одной из таких деревень их и окружило небольшое соединение. Пришлось частично переодеваться во взятую или купленную у местных одежду и с лёгким вооружением через огороды пригнувшись, а где чуть не ползком, хоронясь за всем. чем можно уходить из деревни в леса. Потом вернулись в ту же деревню. Те из танкистов и водителей машин, которые были оставлены для прикрытия или сами пытались спасти свои боевые машины в основном погибли в неравном столкновении, только одного уже раненого спасли женщины. Валерий с одним фельдшером перевязывали раненого и остались ночевать. Ночью с одной из молоденьких женщин у Валерия была близость и он влюбился в красавицу. Фельдшер ночевал с её сестрой и уговорил их отступать
вместе с ними. Когда уходили, один из деревенских сказал, что в доме этих женщин
останавливались на постой немецкие офицеры.
   - А где в это время был раненый - спросил, не поверив слухам, фельдшер.
   - Его мы спрятали в хлеву, забросав в углу сеном. Украдкой кормили его. а через два дня немцы ушли.
    После этого все разговоры стихли, особенно, когда раненый сказал, что старшая из сестёр ночью хоронилась с ним под сеном.
    Валерий вообще не придал значения разговорам, так он влюбился в свою Клаву.Они  перепробовали разные способы близости, но Клаве больше всего нравилось класть ноги ему на плечи или на боку. Иногда она просила, чтобы как жеребец на кобыле. Если он уставал, она сначала по его просьбе ласкала губами а потом привыкла и сама проявляла инициативу.
    Когда рядом с просёлком оказались болота в ближайшем хуторе им сказали, что наши солдаты с офицером сражались с немцами, сколько могли, а потом с одним из местных, который прихватил с собой пилу и два топора стали отступать в болото, прикрываясь смельчаками, которым отдали часть боеприпасов. Они спиливали  лесины и делали из них гати, потом свив из проволоки канат, передвигали их, чтобы ещё десяток солдат перешли по ним до ближайшего островка кочек. Потом дождались прикрывавших их ребят, той поров сделав ещё несколько гатей. Немцы в болото не пошли. Среди болот оказалось несколько возвышенностей, поросших лесом, а кое гле были сделаны расчистки под поля и луга.  Хутор из пяти домов прятался под раскидистыми соснами и немцы, если и пролетали над ними, не могли с самолёта ничего заметить. Солдат наших было на хуторе с десяток и младший лейтенант, который зря времени не терял и делая с солдатами и некоторыми местными жителями узкие гати, проложил дорогу до другого хутора, где оказалась горстка местных партизан.
   Сначала они хвастались своими вылазками, но даже местные мужики не верили в их рассказы, поскольку кроме нескольких охотничьих ружей у этих вояк вооружения  не было. Единственно, что они знали тропы до ближайших двух деревень. По этим тропам солдаты, провожатые партизаны и небольшая группа молодёжи с хуторов , вооружённая также охотничьими ружьями вышла к деревням и дождавшись сумерек, подкравшись захватили  врасплох и разоружили венгров и нескольких полицаев. Двух полицаев,  за которых заступились местные крестьяне, что их заставили, не по своей воле пошли в полицаи да и недолго в них были, отпустили, остальных с венграми взяли как военнопленных с собой, но через неделю при попытке убежать пристрелили.
   Перед самой линией фронта женщин и мужиков оставили в деревне. Последнюю ночь, ночуя с Клавой, Валерий пообещал ей, что вернётся, если останется в живых после
войны или если раньше придётся по ранению. И действительно через два года после двух ранений, особенно в правую руку, когда он лишился двух пальцев, его демобилизовали и он нашёл свою Клаву. Правда яго поразило, что мальчик рядом с ней был совершенно рыжий, хотя Клава - черноволосая, а сам Валерий русый. Какие-то сомнения хотя и закрадывались, но любовь оказалась сильнее, тем более ласки Клавы делали его податливым.
   Когда приехал на родину с ней и ребёнком, мать и до этого носившая очки, видела совсем плохо и только обнимала и поглаживала мальчика, повторяя:
  - Какое счастье, что я дождалась с войны сыночка и дожила до внучка.
   Потом родилась девочка, очень похожая на Валерия и такая добрая да работящая росла, такая красивая, что стала всеобщей любимицей в деревне. Отец с ней занимался больше, чем с мальчиком, учил ей чуть ли не с трёх лет буквам, читать по слогам и счёту, так что училась Настя в школе отлично, а после школы поступила в педучилище, хотя отец мечтал об институте для неё, но она бесхитростно сказала,
обнимая его:
  - Папа, я не выдержу долгой разлуки с тобой, ты мой самый любимый человек. К матери и брату она относилась не так нежно, как к отцу.
    Когда мать, простудившись зимой, недолго болела и скончалась, а брат, отслужив в армии, уехал на целину, Настя осталась жить с отцом, работая в начальной школе в их деревне. И даже когда полюбила агронома из соседней деревни,уговорила его жить вместе с её отцом. Став дедушкой, выйдя в пятьдесят на пенсию, поскольку имел северный стаж да и работал немало лет кузнецом, Валерий всего себя отдавал внукам и единственному увлечению - рыбалке.