Путешествие по Нави. Глава 2

*Навь – в славянской мифологии мир нематериальный, потусторонний, мир мертвецов.

Спустившись вниз и закрыв за собой люк, я первым делом зажег свечу.

- Я дома, злюка, -  губы ощутили давно похолодевшую плоть.

Интересно,  как до сих пор Мерлин не начали есть черви? Или на такой глубине процессы разложения замедляются? Если так,  то  надо бы подумать,  чтобы перебраться сюда насовсем. Я с наслаждением растянулся на узкой койке. Взял блокнот, из кучи карандашей на столе выбрал тот,  что поострее.

Здесь нет жизни – один покой,

Море чувств – как по дну рукой,

И насколько хватает глаз:

Два на пол метра – в самый раз.

Как приятно тебя отпеть,

Что добычей попала в сеть,

Что как рыба, за крюк щекой,

Что в награду за жизнь – покой.

Кто все те,  что скорбят вокруг?

Ты порвала треклятый круг.

Слёзы радости по щекам:

Ты свободна,  прости, пока...

Я вырвал лист из блокнота, смял и бросил в дальний угол.  Пол часа впустую! Хотя может завтра утром подниму, перечитаю, переосмыслю. Переделать ведь никогда не поздно?

Хоть на такой глубине и не заметно, но мой внутренний будильник подсказывал мне, что на улице уже начинает темнеть. Я отложил блокнот с карандашом, перевернулся на бок и закрыл глаза. Не стоит думать, что если я живу на кладбище в склепе, то я, как все видимые и невидимые обитатели подобных мест, предпочитаю ночное время суток, чтобы заниматься своими делами. Вовсе нет. Ночью я сплю и считаю,  что это правильнее и естественнее для моего организма. Когда ты хорошо выспался и тебе нет нужды травить себя дозой кофеина утром,  голова соображает намного лучше. Стоит ли говорить,  что в моем деле ясная голова и хорошее самочувствие – первостепенно важные вещи? Я ещё немного полежал, думая над тем, чему посвящу завтрашний день, пока не почувствовал, как провалился в тёплый и сладкий, как домашний чай, сон.

***

Мне снился знакомый дом на берегу озера. Казалось, что прошла целая жизнь с момента, когда я в последний раз здесь был. Ночь уже начинала сдавать свои позиции, над водой стелился лёгкий туман, свежий воздух слегка щекотал ноздри. Дом, как и прежде, был наполовину скрыт высокими елями и,  стоя не берегу озера, он был похож на путника, который ненадолго присел отдохнуть, чтобы полюбоваться неподвижной водой и начинающимся рассветом, а потом опять продолжить свои странствия вдоль берега. Туда, где нет времени, а путь такой же длинный, как и сама жизнь.
Не а силах противиться внезапно возникшему желанию, я начал медленно спускаться к воде. Под ногами хрустели камешки, лёгкий ветерок со стороны озера заставил слегка поежиться. Зеркальная неподвижная гладь воды, казалось, манила, звала к себе…

Опустив ногу в воду, я, к удивлению, не почувствовал холода и влажности… Скорее, это было похоже на то, когда опускаешь ногу во что-то мягкое и тёплое. Не переставая удивляться, я сделал шаг, потом ещё шаг и ещё… Зайдя в воду по пояс, я осторожно, будто боясь спугнуть хрупкое видение, погладил ладонью зеркальную поверхность озера. Пальцы ощутили уже знакомое тепло. Ноги понесли меня дальше. Я остановился только тогда, когда понял, что ушёл глубоко с головой под воду и теперь смотрю на озеро, но теперь уже с его дна. Как ни странно, но я не чувствовал, что вода на меня давит и легко мог дышать, находясь на такой глубине.
Внезапно я почувствовал какое-то движение под водой. Не знаю насчёт страха, но волнение я испытал, а потому начал озираться по сторонам, пока не заметил, что прямо на меня надвигалась какая-то тень.
В тот момент я понял, что не могу пошевелиться. Тень, похожая издали на большую рыбину, целенаправленно двигалась в мою сторону, пока я не смог разглядеть спутанные волосы, зеленоватую кожу и светящиеся, как фосфор, глаза. Как и любой оказавшийся на моем месте, не осознавая, что это происходит со мной во сне, я, даже находясь под водой, почувствовал, как холодный пот стекает у меня по затылку. Эта предательская беспомощность появляется как раз в тот момент, когда нужно принять решительные действия, а не стоять, как вкопанный.
Тем временем навка подплыла совсем близко. Теперь я мог видеть не только глаза, но и разглядел чуть вздернутый нос, почерневшие губы и заостренный подбородок. Должен отметить, что в тот момент, представший передо мной образ на несколько секунд сменил чувство страха на волне понятный мне, как мужчине, интерес. Девушка,  хоть и в облике чудища показалась мне довольно миловидной. Хотя, конечно, это не совсем те чувства, которые должны появляться при встрече с озерным монстром…
Минутное очарование быстро вытеснит страх, когда её лицо оказалось в опасной близости от моего. Широко открыв чёрный рот, словно желая что-то сказать мне, утопленница выпустила большой пузырь воздуха вместо слов, а затем внимательно посмотрела в мои глаза,  словно ожидая от меня ответа. И тут я понял, что нечто в её облике кажется мне очень знакомым… Но ход моих мыслей тут же прервался,  когда навка стала ещё ближе наклоняться ко мне. Поскольку пошевелиться я по-прежнему не мог, мне не оставалось ничего другого, как зажмуриться, ожидая, что же будет дальше.
Тут я почувствовал, как её руки крепко схватили меня за плечи и резко встряхнули, выводя из сонного оцепенения.


***

Очнулся я на своей койке в своём склепе в кромешной темноте.
Как это обычно бывает, после резкого пробуждения мозг включается не сразу, а постепенно. Поэтому минуты две я просто сидел уставившись вперёд, осознавая где я нахожусь и переосмысливая только что увиденное мною во сне. Должен сказать, мой читатель, что меня удивил не столько сам сон, сколько то, что проснувшись, я вспомнил этот сон целиком, в мельчайших деталях. Сны я вижу редко, ещё реже – такие яркие, но после пробуждения почти полностью забываю даже их. Машинально подняв правую руку вверх, я поправил челку, которая начала лезть в глаза. И чуть не поперхнулся при вдохе. Волосы мои, обычно смятые от жёсткой паралоновой подушки, были мокрыми, как после купания… Ещё минута мне понадобилась, чтобы переварить эту информацию. Но как я мог быть на том озере, если все это время спал в своей койке здесь, в нескольких метрах под землёй? Это мог быть только сон, а если не сон, то что же тогда? Читатель, следящий за событиями, которые происходили со мной все это время, наверное, мог решить, что я человек с весьма крепкими нервами. Увы, смею вас разочаровать... Конечно, необычность ситуации,  которая произошла со мной, не могла не оставить во мне смесь страха и удивления. Однако большей порцией и того и другого стал момент, когда я, обводя взглядом комнату, пытаясь приучить глаза к темноте, глянул в угол справа от себя.
Прочно сжатые челюсти не позволили зародившемуся в горле крику выйти наружу.
В углу, в котором я, ложась спать, оставил Мерлин, никого не было…