5-Визит

Визит

Долго не решаясь, но, все же уступая под натиском одолевавших его сомнений и вопросов, Павел Андреевич сдался. Решил навестить своего давнего приятеля Афанасия, а заодно и познакомиться с Полиной, о которой он только и слышал, как ее зовут.
На рейсовом автобусе, что ходит всего три раза в день до того села, где живут Афанасий и Полина, Авсюков отправился первым рейсом, чтобы на последнем успеть вернуться обратно в город. В гостях задерживаться надолго ему не хотелось. Да и неизвестно, как будет складываться их встреча, хотя накануне Павел Андреевич уведомил своего старого товарища о визите.
В дороге он поглядывал из окна автобуса на тянувшийся мимо осенний пейзаж с пустыми полями и опушками леса.  Желто-золотистые берёзы с вспышками красных рябин между ними, мелькали то далеко за полями, то появлялись на обочине дороги рядом с автобусом, Павел Андреевич вспомнил их знакомство с Афанасием, когда они были еще студентами института. Павел учился на худграфе, Афанасий заканчивал филфак. Как правило, прочные отношения складываются в юности, когда люди сходятся по человеческим качествам, а не в силу обстоятельств, хотя без обстоятельств и здесь не обошлось. Свел их самодеятельный театр при институте, точнее – роль осла, которого им выпало играть на студенческом капустнике. Переднюю, головную часть осла играл Павел, а задняя досталась Афанасию в силу его небольшого роста. Невысокий рост был необходимым, обязательным и непреложным условием. Афанасия утвердили на эту ответственную роль без дополнительного просмотра. Да что там утвердили, если уж быть до конца откровенным, режиссеру еще пришлось уговаривать, заартачившегося было Афоню, убеждать его, что, мол, роль несложная, без слов, ибо, если задняя часть осла еще будет говорить или вообще издавать какие-то звуки, это может существенно изменить сценарий и увести зрителя далеко от смысла задуманного. Уговорил-таки.
Так они и сдружились с Афанасием, вдвоем играя переднюю и заднюю часть одного и того же осла, что еще может быть надежней союза, чем сложившаяся взаимосвязь между этими частями тела. «Может быть, эта часть осла и повлияла на решение Афанасия жениться», – не по-доброму съязвил Павел Андреевич.
Кроме того, Павел и Афанасий жили в одном общежитии, так как были иногородние, такое соседство не в меньшей мере, помимо игры в спектакле, способствовало их неразлучной дружбе на долгие годы, считай до старости, до сей поры.
К появлению гостя Афанасий и Полина отнеслись со снисходительным пониманием: радуясь, как принято, но на всякий случай, избегая возможной в подобных делах неловкости, все же придали приходу Павла Андреевича характер дела обыденного. В чем был свой резон – загладить в этом визите проглядывающий интерес к их личной жизни, о чем, несомненно, они все же догадывались, но не желали выделять это обстоятельство. Павел Андреевич и Полина были, наконец, представлены друг другу.
Познакомившись таким образом, все прошли к столу. За столом, с выставленными на нем подобающими случаю напитками и закусками, предались нахлынувшим на них воспоминаниям. Думается, что и до прихода гостя, как и упоминалось уже, Афанасий с Полиной и вместе, и каждый по отдельности, бывало, вспоминали свое прошлое под мелодию старой пластинки или с выцветшим снимком из семейного альбома. Набираясь там прежней жизненной силы, дабы и дальше продолжать жить с той же завидной энергией и заинтересованностью. Так же они вели себя и при госте, демонстрируя неподдельное радушие и душевность отношений.
Перед Павлом Андреевичем предстала милая пара стареющих людей, с нескрываемым любопытством и вниманием узнающих что-то новое друг о друге. Без ложной заинтересованности, а с живым участием обсуждающих то или иное событие, коснувшееся в разной степени или кого-то одного, или всех вместе. В каждом из них было видно участливое отношение друг к другу. Павлу Андреевичу и Афанасию Андриановичу, в компании с Полиной, было несложно находить темы для разговора. Все они одно поколение, их объединял и возраст, и общая поступь лет. На каждом те же следы житейских невзгод. И если они вспоминали о прошлом, то каждый из них проделывал тот же путь в те далекие времена, что с течением лет все дальше и дальше уходят от них. Обнаруживая там свою причастность ко всему, во всем находя свое самое непосредственное участие, чего уже не было в их теперешней жизни, в которой они чувствовали себя лишь сторонними наблюдателями происходящего вокруг. Давно оставив попытки влиться в активную жизнь, видя, однако, как она все же идет и проходит мимо. Сейчас, общаясь с Афанасием и Полиной, Павел Андреевич начинал понимать стремление одиноких к союзу. Их желание жить жизнью другого человека, желание находить радость в том, что делаешь для него, желание ощущать его присутствие, отчего чувствовать и в себе какую-то надобность, чувствовать свою необходимость. Не смотреть на жизнь со стороны, а жить. В этой догадке он и находил то право на будущее, которое создавали для себя Афанасий и Полина. Наперекор всему жить по существу, ни на что не уповая, строя жизнь по своему усмотрению, поднявшись над обстоятельствами.
На этом понимании сути происходящего Павел Андреевич и решил откланяться, засобиравшись домой. Подходило время отправления последнего автобуса. Прощался Павел Андреевич с Афанасием и Полиной сухо и буднично, вселяя надежду на еще возможную встречу. Уходя, он ощутил в себе невесть с чего возникшую в нем ревность, не находя объяснения своему состоянию. Это чувство не оставляло его и тогда, когда, уже распрощавшись, он покинул их, спеша на свой автобус.
Возвращался от друзей, Павел Андреевич, с сердцем, тяжелым от грусти, от отчаянной тоски по безвозвратно ушедшему времени. Он возвращался к себе, к серому в дождь пятну дома, затерявшемуся среди тополей в старой части города.  Рядом с ним по серому асфальту, прячась от освещенных окон, бежала его сгорбившаяся тень.