А. В. Чаянов. Организация Северного Крестьянского

Может ли наше бедное, бегающее по промыслам, работающее на фабриках и служащее по городам крестьянство стать действительно крестьянством, к земле прилагающим труд свой, от земли живущим и на земле благоденствующим?
Много для этого нужно еще перестроить в нашей деревне. Нужны долгие годы упорной работы, работы каждого крестьянина, каждого кооператора и агронома, чтобы нашу бедную деревню превратить в страну богатой и просвещенной трудовой земледельческой культуры.
Первое дело, которое должны мы будем сделать, - это вернуть назад ее население, бежавшее на отхожие промыслы, и труд его приложить на улучшение родного земледелия
…Само собой понятно, что это дело нельзя сделать приказом от начальства или изданием какого-нибудь декрета. Нужно сделать так, чтобы крестьянину незачем было бежать из деревни, чтобы в деревне мог он безбедно жить и найти такие прибыльные занятия своему труду, чтобы ему некогда было бегать на отхожие промыслы.
Трудная это задача…Но все-таки разрешимая и цель наша благая, возрождение нашей деревни, может быть достигнута.
Создание нового прибыльного земледелия теперь много легче, чем десять или пятнадцать лет тому назад, потому что во всем мире цены на земледельческие продукты значительно повысились и, несомненно, будут все больше и больше крепнуть.
Если раньше крестьянин был вынужден продавать произведения своего труда за безценок, и доля крестьянская была едва не самой печальной долею у нас на Руси, то теперь, когда население земли продолжает увеличиваться, когда спрос на пищевые продукты и ткани крепнет все больше и больше, крестьянин может вздохнуть свободнее, ибо повсюду начали ценить по настоящей oценке произведения земли.
Однако, не даром русская народная мудрость говорит нам — «на Бога надейся, а сам не плошай».
Успокоенные повышением цен нa земледельческие продукты, мы не должны сидеть сложа руки, но должны приложить все усилия, чтобы использовать это повышениe цен и построить свое хозяйство так, чтобы оно обезпечивало бы безбедное существованиe трудящейся семьи... - Гл. XI. Будущее северного крестьянского хозяйства
Современное трудовое крестьянское хозяйство
В поте лица твоего будешь есть хлеб свой - гласят великие слова писания и дают этим заповедь труда всей человеческой жизни.
Для жизни нашей нужно пропитание, одежда, чтобы укрыться от непогоды и холода, жилище и огонь, чтобы сварить пищу и согреться во время мороза, нужны и многие другие предметы для того, чтобы украсить нашу жизнь и сделать ее радостной.
И все это, все эти блага земные может получить человек трудом, тяжелым упорным трудом и только трудом. Не легок этот путь на нашем суровом севере, где природа не заготовила нам своих роскошных плодов, но человеческий ум и сноровка помогают нам и позволяют работнику усердному жить своим трудом безбедно.
Один из величайших ученых, по имени Франклин, американец родом, живший более ста лет тому назад, любил говорить, что человек отличается от животного главным образом тем, что добывает себе пропитание не только своими руками и зубами, но изготовляет себе особые орудия, при помощи которых удесятеряет силу своих рук. Лопата, топор, ружье, плуг, телега, молотилка и всякие сложные фабричные машины, изобретенные многолетними усилиями человеческого ума, дают нам великую силу и власть над всей природой и делают человека воистину царем над всем созданным.
Но все эти орудия, сложные машины и приспособления мертвы, неподвижны без человеческого труда, только труд человесческий, ими вооруженный, придает им мощь и диковинную силу. Соединение труда с этими орудиями и теми силами природы, на которые этот труд направляется, и слагает собою наше хозяйство, наш промысел.
Из всех промыслов главнейшим, наиболее старинным, исконным, является земледелие.
Уже многие тысячи лет человек прилагает свой труд к земле, рыхлит почву плугом, взращивает растения и собирая жатву, из нее получает себе пропитание и содержит ею свой домашний скот, приносящий ему молоко, кожу и шерсть.
Трудовая крестьянская жизнь, слитая с жизнью природы, спокон веков и до сего времени является жизнью огромного большинства людей, населяющих землю. Крестьянин, будь русским или французов, китайцем или негром, работает он на своей пашне на далеком севере Архангельской губернии или под палящими лучами африканского солнца, остается тем же крестьянином, в поте лица своего добывающим хлеб свой, работающим над своим полем и ухаживающим за своим скотом.
В прежние времена, а в некоторых отдаленных местностях и сейчас, многие крестьянские хозяйства все свое пропитание, одежду и всю нужную им утварь добывали в своем хозяйстве своими руками, ничего не продавая и ничего не покупая от других. Хозяйство это называется хозяйством натуральным и в нем хозяин должен для каждой потребности своего семейства все приготовить своими руками, засеять поля хлебом так, чтобы хватило его урожая на год, посеять лен для холстов, развести овец для полушубков, обзавестись лесом для дров, стройки и изделий, подумать о коже для сапог, о меде для сладости, об огороде и о десятке других продуктов.
Однако, уже с незапамятных времен, искусные мастера-кузнецы, слесаря, столяры и ткачи, используя свое уменье, стали прилагать свои струды не столько к земледелию, сколько к своему искусству и, изготовляя гвозди, ножи, замки, мебель и полотно искуснее и дешевле других, выменивали их на хлеб и другие продукты земледелия. Такой обмен был весьма удобен и для земледельца, ибо ему было легче не разбивать своего труда на десятки мелких занятий, а сосредоточить все свои силы в земледелии, более привычном и основном своем промысле. И тот и другой были в выгоде.
Так от земледелия отделилось ремесло и среди людей произошло разделение их труда на разные занятия: одни стали заниматься одним, другие - другим, обменивая избытки своего продукта.
Разделение труда вскоре наметилось и в самом земледелии: в одной местности было сподручнее разводить огороды, в другой, где было много хороших лугов и пастбищ, разводить скот; в третьей, сеять пшеницу, а в четвертой - очень большие прибыли давало пчеловодство. Постепенно каждая губерния и каждая волость приспосабливались к тому занятию, в котором затраты труда приносили наибольшую выгоду; китайцы, живущие в жарком климате, стали разводить чай и рис, американцы и сарты из Туркестана, приспособили свое хозяйство к хлопку, киргизы пасли в степях скот, псковские и ярославские крестьяне стали заниматься льном, воронежские - подсолнухом, а сибирские хозяева и вологжане стали приготовлять в огромном количестве сливочное масло.
Словом, каждое хозяйство вместо того, чтобы приготовлять у себя все продукты, необходимые для жизни семьи, стало направлять свой труд на изготовление одного или двух наиболее выгодных продуктов в количестве, значительно превышающем собственное потребление.
Продавая полученные продукты на базаре, хозяйство получало значительное количество денег, достаточное для покупки всего того, что требовалось для обихода семьи, но им на своих полях не производилось. Хозяйство перестало быть натуральным, многие свои потребности оно покрывало не натурой из произведений своего хозяйства, а продуктами, покупаемыми на рынке за деньги. Говоря иначе, хозяйство сделалось денежным, рыночным.
Совершенно по иному, чем ранее было, строится новое денежное хозяйство. Если раньше крестьянин зависел только от самого себя, от своих рабочих рук и своего хозяйства, то теперь он тысячами невидимых нитей связывается со множеством других хозяйств, часто даже сам не подозревая этого.
Ярославский крестьянин продает свою кулитку льна на базаре прасолу, прасол передает ее оптовому торговцу, тот вывозит ее за границу и продает на бельгийскую фабрику, где бельгийский рабочий перепродает ее и ткет полотно, покупаемое, положим, французским торговцев и в конце концов, попадающее на фартук французскому огороднику, работающему в окрестностях Парижа.
Бочка масла, сработанная вологодской маслодельной артелью и проданная в Англию, переплывает на корабле бурное Северное море и в конце своего длинного путешествия попадает на обеденный стол английского рабочего металлиста, быть может, сработавшего тот самый сепаратор, который был куплен вологодской артелью за границей и послужил для приготовления нашего масла.
Обратно, тот чай, который вошел во всеобщее употребление в нашей деревне, произростал когда-то в цветущих садах благоуханного Китая, был собран руками китайского крестьянина и упакован в цибики, привезенные к нам через город Кяхту караваном верблюдов, по выжженной солнцем азиатской пустыне; хлопок, из которого на наших фабриках изготовляются пестрые ситцы, поступает к нам из крестьянских хозяйств далекой Америки, до которой самые быстроходные пароходы плавают через море-океан целую неделю; сахар мы получаем из той свекловицы, которую выростили крестьяне Киевской губернии; селедку ловят для нас в холодном Ледовитом океане мурманские рыбаки.
Словом, если посчитать, то выйдет, что несложная трапеза, одежда и утварь нашего крестьянина приготовляется руками сотен работников, разсеянных по различным странам, часто за многие тысячи верст друг от друга.
Завоевание человеческого ума - железные дороги, огромные пароходы, торговые сношения сотнями невидимых нитей связали крестьянское хозяйство со всем остальным миром. Теперь, когда крестьянское хозяйство стало денежным, когда оно стало изготовлять товары на продажу, для каждого крестьянина важно не столько то количество пудов или фунтов продукта, которого он получит в результате своего труда, сколько та сумма денег, которую может он выручить за этот продукт, продав его на рынке. Выгода продажной цены для денежного хозяйства определяет все.
Стоят, например, на лен высокие цены - бодро и уверенно работает крестьянин-льновод, сыт и он и его семья, понижаются цены и нужда стучится в льняную деревню, низко сгибается спина льновода-работника и подчас надевает он котомку на свои плечи и идет в отхожие промыслы за хлебом насущным.
Крестьянское хозяйство, перестав быть натуральным и начав продавать на рынке произведения своего труда, получило от этого большую выгоду и взамен продукта годового труда могло получить значительно большее количество благ земных, чем при старом натуральном хозяйстве, но за то оно попало в рабскую зависимость от рынка: ныне доходы и благополучие крестьянского хозяйства зависят не только от стараний и усилий самого хозяина, но и в значительной мере от того, по каким ценам купит его произведения заграничный или отечественный покупатель.
Однако, крестьянское хозяйство, сделавшись денежным, начавши изготовлять свои продукты не только для собственного потребления, но и на продажу, не перестало все же быть хозяйством трудовым, в котором каждый рубль, копейка каждая добываются упорным трудом в поте лица своего.
Кроме трудовых хозяйств, мы весьма часто встречаем и нетрудовые хозяйства. Предприимчивый хозяин часто расширяет свое производство настолько, что не может управиться со всеми работами силами своей семьи. Засевая десяток десятин овсом, две-три десятины льном, вместо одной коровы заводит шесть или восемь - ведение такого крупного хозяйства требует не двух, трех работников, каких имеет обычная крестьянская семья, а четырех или даже шести. Поэтому в помощь себе хозяин нанимает со стороны одного или двух человек, которые или не имеют своего хозяйства, или по бедности не могут завести его настолько большим, чтобы оно заняло все их рабочие силы.
Каждому такому нанятому работнику хозяин уплачивает рублей, скажем, полтораста, а пользы от такого работника получает значительно больше, так как каждый работник за год наработает ржи, овса, льна и молока рублей на двести. Говоря иначе, наняв себе работника, хозяин, уплатив ему положенный заработок, получает от его работы еще пятьдесят рублей прибыли.
Эти пятьдесят рублей прибыли, полученные не от своей работы, а от работы нанятого работника, уже не будут трудовым доходом, потому, что наш хозяин принимал в их создании участие не своим трудом, а только своим капиталом, предоставив нанятому работнику свою землю, плуг, скот и другие средства производства.
Нередко хозяин учреждает такое хозяйство - в сто, двести, а то и больше десятин, и ему, чтобы управиться с работами, приходится нанимать несколько десятков работников и у самого остается время только наблюдать за рабочими, чтобы они работали и усердно и по по его указаниям; сам же он непосредственного участия в работах уже не принимает. Все работы выполняются наемными рабочими.
Получая с каждого рабочего, за вычетом уплачиваемой ему заработной платы, положим, по пятьдесят рублей прибыли, наш хозяин получит от хозяйства своего весьма значительный барыш.
Однако, барыш этот уже не будет трудовым доходом, а составит собой прибыль на капитал, так как хозяин получает его не потому, что он своим трудом участвовал в производстве, а потому, что он является собственником капитала в виде земли, построек, скота, сельскохозяйственных орудий и тех денег и харчей, которые он предоставил и уплатил нанятым рабочим и которые без всего этого не могли наладить производства.
Такое хозяйство, в отличие от трудового, называется хозяйством капиталистическим, а человек, ведущий такое хозяйство и дающий средства для его ведения - капиталист.
Главные отличия и особенности капиталистического хозяйства, по сравнению его с трудовым, заключается в том, что в нем голова, ведущая хозяйство и думающая, как его лучше устроить и распоряжающаяся всеми работами, принадлежит одному человеку, а рабочие руки, выполняющие все работы, другим людям, которые делают все, что им приказывают, не задумываясь об общем ведении хозяйства. В хозяйстве же трудовом и голова, управляющая хозяйством и рабочие руки, трудящиеся в нем, принадлежат одному и тому же человеку - крестьянину.
Еще более важным отличием является то обстоятельство, что размеры трудового хозяйства строго ограничены размером семьи и входящих в нее рабочих рук. Размеры же капиталистического хозяйства безграничны.
В самом деле, если например, во время жатвы хозяйствующая семья, имеющая, положим, двух работников, может управиться с шестью десятинами не больше, то и сеять больше этих шести десятин хозяйство не может, а если и посеет, то во время страды все равно не управится и все излишнее зерно осыплется и пропадет.
В ином положении хозяйство капиталистическое. Размеры его рабочих сил не ограничиваются рабочими руками самой семьи хозяина и он может нанять со стороны, сколько ему будет угодно, наемных рабочих и, управляя их работой, устроить и вести чрезвычайно большое хозяйство, запахивая сотни и тысячи десятин, содержа десятки коров и лошадей, сотни овец и другого мелкого скота, получая десятки тысяч барыша.
Подобная крупность хозяйства, его большие размеры придают ему огромную силу.
Крупное хозяйство собирает со своих полей зерно и другие продукты тысячами пудов и может продавать его вагонами прямо на мельницы и оптовым торговцам, получая высокую оптовую цену. Хозяйство же мелкое вынуждено продавать свои продукты малыми партиями на базарах скупщикам и прасолам по очень низким ценам.
Крупное хозяйство покупает также все нужные ему вещи и семена, и удобрения, и орудия, и другие средства производства оптом с фабрик и из первых рук по дешевым ценам; мелкое же крестьянское хозяйство может достать эти товары только у лавочника, который наживает большие барыши и продает все товары по ценам весьма повышенным.
Если у крупного хозяйства почему-либо будет недостаток в деньгах, то оно обратится в банк и получит несколько тысяч рублей под небольшой процент; хозяйство же мелкое крестьянское, ему понадобится пятьдесят или сто рублей, за ними в город не поедет, в банк не пойдет, да и банк, пожалуй, ему, как хозяину мелкому и банку неизвестному, и десяти рублей не поверит.
Приходится крестьянину обращаться к местному кулаку и ростовщику, который деньги дает охотно, но возьмет за них не шесть годовых процентов, а двадцать, а то и побольше, при случае не неуплаты сведет со двора последнюю корову.
А кроме того, хозяйство крупное имеет большие преимущества и в устройстве самого земледельческого производства - оно может завести такие сельскохозяйственные машины, как жнейки, сноповязалки, косилки, молотилки, бороны-рандали, бензиновые двигатели взамен лошадей, которые мелкому хозяйству непосильны, во-первых потому, что дорого стоят, а во-вторых, что главное, и потому, что могут окупиться только тогда, когда обрабатывают многие десятки и сотни десятин, которых в мелком хозяйстве нет.
Машины же эти, сокращая работу человека и дешевле работая чем он, дают большую выгоду хозяйству.
Поэтому капиталистическое хозяйство всегда усиленно пользуется машинами всякого рода. Особенное распространение машина получила в промышленности. Работающий только своими руками кузнец, пряха, ткач, стекольщик и другие ремесленники и кустари никогда не могут сравняться в качестве и главное дешевизне получаемого продукта с фабричной и заводской работой.
Современная капиталистическая фабрика снабжена и лучшими паровыми машинами, и механическими веретенами, и ткацкими станками. На заводах работают огромные паровые молоты, послушно подчиняющиеся воле человека. Тысячи рабочих, собранные в огромных фабричных корпусах, соединяют свои усилия и совместно значительно повышают производительность труда каждого. В конце концов фабрика выпускает на рынок свой готовый продукт по таким дешевым ценам, что трудовому мелкому ремесленнику и кустарному хозяйству нечего и думать о какой-либо конкуренции.
Костромские статистики подсчитали, что крестьянские женщины, которые иногда и в настоящее время прядут лен на продажу, продавая его по фабричным ценам, вырабатывают за длинный рабочий день всего на всего девять копеек.
Не мудрено поэтому, что благодаря применению машин и промышленности, капиталистическое крупное фабричное производство за последние десятилетия совершенно вытеснило и даже уничтожило мелкое трудовое кустарное и ремесленное хозяйство.
Когда-то в России был большой гвоздарный промысел, теперь его больше не существует, так как машинный дешевый гвоздь совершенно вытеснил из употребления дорогой ручной. Когда-то существовал в России кустарный прядильный и ткацкий промысел и самотканка наполняла собою склады нижегородской и других ярмарок. Теперь фабричный ситец вытеснил самотканку даже из самых далеких углов нашего отечества.
Такова сила крупного капиталистического производства в промышленности; в ней капитализм царит безраздельно и его власти нет никакого противника, так как в промышленности семейное трудовое хозяйство безсильно с ним бороться.
Лет двадцать тому назад ученые люди, наблюдая блестящие победы капиталистического производства в промышленности и полную гибель в ней трудового кустарного хозяйства, полагали, что и в земледелии трудовое крестьянское хозяйство не избежит той же печальной участи.
Казалось, что крупное капиталистическое хозяйство и в сельском хозяйстве, благодаря применению машин и других недоступных мелкому хозяйству приспособлений, сможет продавать свои продукты много дешевле крестьянского хозяйства и разорит, уничтожит его, превратив самих крестьян и безземельных рабочих, работающих на помещика капиталиста.
Однако, эти грозные для крестьянства предсказания не оправдались и во всех странах мира трудовое земледельческое хозяйство не только не разорилось, но даже скорее, наоборот, укрепилось и сделалось более прочным.
Чем же это обьяснить? Почему капиталистическое хозяйство, столь мощное и непобедимое в городской промышленности, оказалось более слабым в земледелии.
 
 
 
А.В. Чаянов. Организация Северного Крестьянского Хозяйства. Изд. Ярославского кредитного союза кооператоров, 1918, 128с.
http://www.cnshb.ru/artefact3/ia/ie1.asp?page=colls1&id=32